Текст книги "Карта старого Питера и тайна Стального штыка"

Олег Жданов
Карта старого Питера и тайна Стального штыка

Памяти автора

Эта книга стала последней для писателя, журналиста, преподавателя, замечательного человека Олега Жданова (1967–2018). Он успел в своей жизни очень много, но ещё больше планов остались нереализованными.

Издательство «Антология» посвящает книгу, которую вы держите в руках, памяти коллеги и друга.

© Жданов О. О., текст, 2018

© ООО «Издательство «Антология», 2018

* * *

Глава первая
Вход в игру

Мешок со сменкой тащился по асфальту с восхитительным и мерзким звуком протеста против скучных уроков. Глаза Мишки Балтаева после пяти сорокапятиминутных пыток подряд были застывшими и похожими на два кусочка янтаря. Это была даже не усталость, а выпотрошенность. Зинаида Ивановна по русскому языку, Карина Арменовна по математике, Григорий Матвеевич по истории и снова два урока Зинаиды Ивановны, но уже по литературе, напрочь истощили Мишкин организм, и теперь он не шёл, а скорее плёлся от школы в сторону своей девятиэтажки. Боковым, уже плохо фокусируемым сейчас зрением Мишка увидел, как ему наперерез двигается некий сгусток энергии, украшенный бантами. Это была Ирка Петушкова, одноклассница и хорошая девчонка, с которой было нестыдно дружить и даже сидеть за одной партой.

– Ты как зомби сейчас, – голос Ирки звучал сочувственно.

– А я и есть зомби, – Мишка скорчил рожу и завыл…

– Уроки сейчас будешь делать или вечером?

– Я не знаю… Вообще не хочу их делать…

– Хочешь, я тебе помогу с математикой, а ты мне с историей поможешь?

– Давай лучше поиграем во что-нибудь новенькое.

– А во что?

– Пока не придумал. У тебя один компьютер дома?

– Пока мама с работы не пришла, два.

– Отлично.

* * *

Один компьютер стоял в папином кабинете, а мамин ноутбук лежал на кухне. Ира уверенно подхватила мамин ноут и задорно подмигнула Мишке:

– Пойдём к папе за стол. Там и поиграем.

Мишка осторожно сел во вращающееся кресло с высокой спинкой и включил компьютер. Пароля не было, но после загрузки рабочего стола на экране неожиданно появилось изображение старого капитана с иссечённым морщинами лицом и в потёртой треуголке. Пират! Мишка слегка отпрянул и заметил, что Ира, стоявшая рядом с подлокотником папиного кресла, тоже удивлённо смотрит в монитор. Неожиданно веки у пирата на экране дёрнулись, и он как будто посмотрел на Мишку. В комнате зазвучал синтезированный компьютером голос:

– Меня зовут Питер. Я старый шкипер, но тоже люблю играть, вот только в любой игре должен быть азарт и смысл. Ты согласен?

– Я? А, ну да. Согласен, конечно, – Мишка буквально впился руками в подлокотники и чуть сполз по креслу, чтобы ощутить ногами твёрдый пол. Ирка зачарованно молчала и не двигалась.

– Хочешь сыграть? Рассказать правила?

– Да-а-а…

– У меня есть волшебная карта. Карта Питера. Вот она, – на экране возникло изображение подробной карты Петербурга, по которой перемещался курсор, направляемый неведомой рукой. – Ты можешь навести курсор на любую точку этой карты, и появится слово – название улицы, реки, дома или имя человека, – продолжал Питер. – Это твоя миссия: ты должен найти триста слов про этот объект, ввести информацию в специальное окно, и, если всё правильно, ты переходишь на следующий уровень и получаешь подсказку, чтобы разгадать тайну Стального штыка.

– Триста слов? Это адски много.

– Нет, тебе так только кажется. Это меньше страницы.

– А что такое Стальной штык?

– Я не могу тебе рассказать, ты должен найти ответ сам.

– А игра долгая?

– Это зависит от твоих знаний и сообразительности, но за один вечер не справиться. Для разгадки первой загадки даю пять дней, а изучать историю Санкт-Петербурга можно целую жизнь.

– Нормально, значит, можно увлечься и целую четверть запороть, – Мишка кивнул и увидел, как голова шкипера Питера исчезла, а вместо неё на экране возникла старая карта. Мишка выдохнул и навёл курсор на первую попавшуюся улицу. У них в классе это называлось «рандомно».

* * *

Испугаться заставки с озвучкой – глупость, конечно. Вот как Мишка умудрился запустить эту игру, было непонятно. Однако Ирка нашла иконку с головой шкипера и на мамином ноуте и, выслушав приблизительно те же фразы, вошла в игру. Одинаковость фраз немного успокаивала, но ведь старый шкипер мог отвечать на вопросы. Значит, это была не просто заставка, а уже робот какой-то. Ирка же пыталась понять, почему ей раньше не показывали эту игру, что с ней не так…

Приблизительно через полчаса Мишка подошёл к Ире, которая устроилась с маминым ноутбуком на диване, с листочком, покрытым каракулями.

– Ирка, я, кажется, нашёл… То есть у меня есть первый результат, я готов рассказать про первую улицу.

– Уф-ф-ф, ну наконец-то… Я уже две улицы сделала…

– Две? А чего молчишь?

– Тебя ждала… Мне мама говорила, что уступать мальчикам внешнее первенство – это мудро…

– Про то, что и кому уступать, я сейчас не понял. Давай ты лучше послушаешь мой короткий рассказ про улицу, а потом я его введу в программу и получу следующий уровень. Кстати, а ты уже на каком?

– Я – мудрая. Читай первым ты.

– Ладно, не взрывай мне мозг, слушай…

Литейный проспект – это улица в самом центре города, она от Литейного моста идёт, от Невы до Невского проспекта. В 1711 году по приказу Петра Первого на левом берегу Невы начали строить литейно-пушечный двор, а рядом с ним Литейную и Пушкарскую слободы. Это вроде небольших посёлков, где жили рабочие этого завода по производству меди, чугуна и пушек.

Поначалу там работало всего тридцать семь человек, но первые медные пушки на лафетах были изготовлены уже в 1713 году. Чтобы связать этот район с южной частью города, в окружавшем его лесу прорубили широкую просеку для конного хода. Это значит, на ней две гружёные телеги могли спокойно разъехаться. Просека шла до улицы, которая называлась Большая першпектива. Теперь это Невский проспект, а на месте самой просеки возникла сначала улица Литейная, а потом уже Литейный проспект. Название официально появилось в 1738 году. Это одно из самых древних названий улиц в Питере.

А ещё на Литейном проспекте есть дом «Пять Николаев», потому что на нём пять памятных досок в честь знаменитых людей, которых звали Николаями, и все они здесь жили или приходили сюда в гости. Это трёхэтажный дом номер тридцать шесть. Я никого из этих Николаев не знаю. Мы в школе ещё не проходили. Пришлось про каждого в Интернете искать. Вот такой список получился.

Николай Алексеевич Некрасов – это поэт и издатель, он жил в этом доме, в квартире четыре, и теперь там его музей. В доме располагались редакции двух литературных журналов: «Современник» и «Отечественные записки».

Николай Гаврилович Чернышевский – философ, писатель и журналист.

Николай Александрович Добролюбов – поэт и журналист.

Николай Иванович Пирогов – хирург и военный врач, который придумал бинты, гипс, наркоз и ещё очень много полезных для медицины вещей.

Николай Николаевич Фигнер – оперный певец, обладатель титула «Солист Его Величества».

Все великие Николаи, которым посвящены памятные доски на доме номер тридцать шесть по Литейному проспекту, жили и работали в XIX веке, только Николай Фигнер, оперный певец, немного в ХХ веке пожил.

– Мишка, а ты когда-нибудь оперу слушал?

– Если честно, нет. Я знаю, это что-то из классической музыки. Это ты у нас в музыкалке учишься. Ну что, можно вносить в программу?

– Мне было интересно. Думаю, что можно…

Мишка рванул к столу с компьютером и очень смешно поскользнулся на безупречно гладком паркете. Его секундного замешательства для восстановления равновесия было достаточно, чтобы Ирка успела прервать его забег возмущённым возгласом:

– Эй, так нечестно!

– Что нечестно?

– Я вот нашла про Кронверкскую и Колтовскую улицы. Будешь слушать?

– А, точно… Давай, интересно же.

– Итак, слушай. Начну с Кронверкской улицы. Странное название, конечно. Ты знаешь, что такое кронверк?

– Может, и знаю, но ты не умничай, рассказывай по порядку…

Кронверкская улица расположена на Петроградском острове в устье Невы. Устье – это такое место, где река куда-то впадает, но про это я потом расскажу. Улица идёт от Кронверкского проспекта до Большой Пушкарской улицы.

Улица была проложена в XVIII веке, а в современных границах сложилась в самом начале XIX века. Кронверкской она называется потому, что в её створе находится кронверк Петропавловской крепости. Створ – это то же, что и устье, только так говорят по отношению к улице, а не к реке. То место, куда улица или река выходит. Получается, что Кронверкская улица выходит к кронверку Петропавловской крепости. Вообще, эта улица, конечно, для мальчишеского рассказа: крепости, пушки, бастионы…

Кронверк – это дополнительное крепостное сооружение, чтобы задержать противника подольше на расстоянии пушечного выстрела от основной крепости. Кронверк состоит из бастиона посередине и двух полубастионов по бокам, получается такая каменная корона. Кронверки придумал в XVI веке знаменитый итальянский строитель крепостей Франческо Марки, который строил укрепления во Флоренции, в Риме, в Нидерландах и даже написал трёхтомный учебник по военной архитектуре. Наверное, идею кронверков Пётр Первый подсмотрел во время путешествия по Голландии. Получается, что Петропавловская крепость расположена на Заячьем острове, с юга – Нева, а с севера подход к крепости защищает Кронверкский пролив, искусственный остров, кронверк и гласис. Что такое кронверк, я вроде объяснила, а вот гласис – это когда перед крепостью не застраивают пустырь, чтобы на нём было легко обнаружить и обстрелять противника. Сейчас вокруг кронверка на гласисе Петропавловской крепости раскинулся Александровский парк, на территории которого расположены планетарий и Ленинградский зоопарк. Очень классный, кстати. Мы были в прошлом году, помнишь?

Кронверкская много раз меняла названия, все перечислять не буду. Я тоже расскажу только про один дом на этой улице.

В доме номер двадцать девять на углу с Большой Пушкарской улицей, его называют «дом Бенуа» – по фамилии семьи архитекторов, которые его строили, жил великий русский композитор Дмитрий Шостакович, который во время блокады Ленинграда написал свою знаменитую Седьмую Ленинградскую симфонию.

– Памятных досок в честь великих людей на доме очень много, но я вот нашла, что в этом доме жил мальчик Никита, сын писателя Алексея Толстого, про которого он написал повесть «Детство Никиты». У нас эта книга в списке внеклассного чтения, между прочим.

– Ого, классный рассказ… Бастионы, полубастионы… Я пойду, отправлю свой текст старому Питеру?

– Стоп. Я же про две улицы успела найти информацию…

– Да? Ну ладно, слушаю…

– То-то же… Теперь что я нашла про Колтовскую улицу, вернее, про Среднюю Колтовскую улицу.

Это очень короткая улица, всего сто сорок пять метров, в Петроградском районе. Она идёт от Петергофской улицы параллельно Малой Зелениной.

Раньше Колтовских улиц было много. В одно время даже восемь, но дольше всех продержались три. Просто уж слишком часто их переименовывали и перестраивали. Давным-давно этот район назывался Мокруши, потому что он очень низменный и от наводнений и влажности страдал чаще других. После основания Санкт-Петербурга местность стали называть Кол-товской слободой, потому что здесь расположился Невский гарнизонный полк, которым командовал полковник Пётр Колтовский, здесь же были тюрьма для низших гражданских чинов и кладбище для узников Тайной канцелярии.

– Ух ты… А что такое Тайная канцелярия и какие там были узники?

– А кто такие низшие гражданские чины, ты типа знаешь?

– Не знаю, но про Тайную канцелярию интересней.

– Тайная канцелярия располагалась в Петропавловской крепости и занималась поиском преступников против «слова и дела государева». Если преступники и шпионы были из военных или из дворян, то их допрашивали в Алексеевском равелине Петропавловки, а если шпион был попроще, из крестьян или мелких чиновников, то его привозили для допросов в Колтовскую слободу, в казарму для колодников – так называли закованных в кандалы.

– Ничего себе тебе улицы достались…

– Ну, как? Запомнишь фамилию полковника?

– Очень круто! Конечно, запомню. Я пойду, введу свою улицу в игру? – Мишка снова собрался было рвануть к компьютеру Ириного папы…

– Да, мне тоже понравилось услышанное, но скажите, юные историки и хранители топонимов, а обычные уроки сделаны?

В проёме двери стояла и улыбалась Татьяна Леонидовна, мама Иры.

– Здрасте… Хранители чего?

– Топоним – это название улицы или переулка, а топонимика – это наука, которая изучает происхождение названий городских улиц и районов.

– Мамочка, мамочка, мы сейчас с Мишей быстро-быстро все уроки сделаем. Я ему с математикой помогу, а он мне с историей.

– Быстро – не обязательно. Главное – качественно. Садитесь и делайте. Через полчаса ужин. И, кстати, я не услышала пояснения, что такое равелин. Например, тот самый Алексеевский, где допрашивали шпионов благородного происхождения.

– Тётя Таня, а можно я про равелин отвечу? Это такое дополнительное укрепление, обычно треугольное. У него есть ров и вал, облицованный камнем. Он нужен, чтобы не подпускать противника к стенам крепости между бастионами. Такие стены куртинами называются. А Алексеевский равелин расположен с западной части Петропавловской крепости и назван в честь папы Петра Первого – царя Алексея Михайловича. Всего у нашей крепости шесть бастионов и два равелина.

– М-м-м. Какой молодец! Откуда познания столь впечатляющей глубины?

– А я по субботам в кружок исторический хожу. Мы там доклады делаем. В прошлую субботу как раз подробно про устройство крепостей XVIII века рассказывали.

– Так ты знал, что такое кронверк? – Ирка была явно оскорблена.

– Да, знал, но проявил мудрость. Если давать девочкам возможность себя в чём-то проявлять, то истерик и обид будет меньше.

Ирка показала Мишке язык, они засмеялись и побежали к ней в комнату делать уроки.

Глава вторая
Настоящий азарт

Этой ночью Мишка почти не спал. Ему снились пять Николаев, полковник Пётр Колтовский, лицо шкипера Питера, а за окном мерещился перезвон кандалов узников Тайной канцелярии. Утром он проснулся на удивление бодрым и стал торопливо собираться в школу. Уж очень хотелось поскорее поговорить с Петушковой об игре в карту старого шкипера. Кажется, в его жизни появилась ещё какая-то цель, кроме как неплохо учиться и посещать исторический кружок. Какая же тайна может быть у Стального штыка?

* * *

На большой перемене он подошёл к Ирке.

– Привет.

– Привет, Миша.

– Ира, а можно сегодня продолжить игру в историю улиц?

Ира моментально возгордилась, почувствовав свою значимость, и уставилась на Мишку, выдерживая мучительную для него паузу.

– Чего молчишь? Если нельзя, так и скажи, – не выдержал тот.

– Да можно, только мама сказала, что сначала уроки нужно сделать, а потом уже играть. Дома сделаешь и придёшь или вместе сделаем?

– Давай вместе, только без болтовни. Быстрее сделаем, быстрее за игру сядем.

– Так понравилось?

– Очень. Мне всю ночь подземелья Тайной канцелярии снились.

* * *

После уроков они пришли домой к Петушковой и, едва сняв обувь, бросились к компьютерам. В прошлый раз, когда они ввели в игру собранные ими сведения об улицах, лишь на мгновение возникла голова старого Питера и удовлетворённо кивнула, а в правом верхнем углу карты изменилась цифра уровня сложности. Ира с удовольствием обнаружила, что вчерашние две улицы вывели её вперёд. Сегодня старый шкипер появился на экране с посланием:

– Итак, ваша задача – узнать, какую роль в истории нашего города сыграл Стальной штык. Ваш первый раунд был неплох, поэтому вот вам первая из трёх подсказок:

В хищника если попасть не сумел ты, а зарядить уже времени нет… не подпустить к себе когти и зубы поможет тебе этот… секрет…

Старый Питер подмигнул и растворился в глубине экрана. Мишка и Ирка переглянулись.

– Та-а-ак. Значит, патроны кончились, а у тебя ружьё, а не автомат. Стрелять нечем, зверюга на тебя несётся, и надо что-то сделать…

– Закричать и убежать…

– Спорное предложение. Лесные звери бегают быстрее человека, но зато у охотника всегда есть большой нож, кинжал или тесак…

– Тоже спорное предложение. Это же не двуручный меч, а если разъярённый мишка на расстояние ножа к тебе подойдёт, то у тебя просто даже от страха шансов выжить не останется. Я уж про силу его удара и не говорю…

– Права… Аргументы кончились, пойдём исследовать улицы?

– Пойдём, конечно…

Мишка провёл курсором по карте и решил взяться за Татарскую улицу, а Ирка погрузилась в историю Миллионной.

Спустя час их глаза снова встретились.

– Кто первый будет читать? – спросила Ирка.

– Читай уже. Я этот, как его, джентелман.

– Джентльмен?

– Угу…

– Очень мило, спасибо. Я начинаю. Тем более что счёт – два-один в мою пользу.

Миллионная – это улица в Центральном районе Санкт-Петербурга. Проходит от Лебяжьей канавки до Дворцовой площади параллельно реке Неве. Её даже видно из окон Зимнего дворца.

В императорском указе от шестнадцатого ноября 1715 года улица была названа Большой, так как на плане она выделялась своей длиной. На первых планах Петербурга улица также обозначалась как Почтовая, по располагавшемуся на ней Почтовому двору. В некоторых документах в качестве одного из первых наименований улицы упоминается название Троицкая – по расположенному рядом с ней, на Царицыном лугу, перевозу через реку Неву к Троицкой площади. В 1730-х годах улица одновременно носила названия «Немецкая» (с 1733 года), «Греческая» (с 1734 года) и «Милионная» (с 1736 года).

До 1874 года слово «Миллионная» на картах писалось через одну букву «л». Всё потому, что правила написания слов тоже часто менялись. Названия «Немецкая» и «Греческая» были связаны со слободами, через которые проходила улица. Получается, она пролегала мимо кварталов, в которых жили немцы и греки, находящиеся на русской службе или приехавшие для торговли…

– Кстати, ты знаешь, кто такие немцы?

– Странный вопрос. Это те, кто живёт в Германии, – ответил Мишка.

– А вот и нет. Вернее, не совсем так. Немцами в нашей стране называли выходцев из Западной Европы – тех, кто не умел говорить по-русски и поэтому был как будто немым. Понимаешь?

– Прикольно. Голландцы, датчане, австрийцы – тоже немцы?

– Конечно. Пока русский язык не выучат. А название «Миллионная» дано по дому графа П. Б. Шереметева, это был дом номер девятнадцать, поражавший всех своей роскошью. Кстати, тогда рубль был дороже, чем сейчас, и, если люди говорили, что дворец «миллионный», значит, он был просто супершикарный и дорогой.

– Я где-то читал, что рубль в виде серебряной монеты XVIII века – это столько же, сколько тысяча рублей сейчас. Получается, если дворец стоил миллион тогда, то сейчас нужно было бы добавить ещё три нуля. Сегодня улицу назвали бы Миллиардной.

– В те времена было очень важно, кто у тебя в соседях, и рядом с графом Шереметевым жили тоже очень богатые дворяне, а значит, улица была бы даже Многомиллиардной. На некоторых картах Миллионную называли Дворянской – из-за богатых дворянских усадеб, или Луговой – по большому лугу, на который она выходила.

– Так странно: просеки в лесу, луга и пустыри, а сейчас всё это проспекты и площади в самом центре.

– Город же развивается, что странного? Двадцатого апреля 1738 года указом императрицы Анны Иоанновны, племянницы Петра Первого, улица получила официальное название Большая Немецкая и оставалась под этим именем больше пятидесяти лет…

– А ещё, дорогие мои краеведы, жил в нашем городе великий русский поэт и писатель Александр Сергеевич Пушкин.

– Ой, здравствуйте, тётя Таня.

– Привет, мамочка, а я сегодня пятёрку по окружающему миру получила!

– Привет-привет! Окружающий мир – это, конечно, хорошо, но мне кажется, что русский язык и математика вам обоим в жизни больше пригодятся.

– Мама, а можно я всё-таки закончу, мы послушаем Мишку про Татарский переулок, а потом уроки сделаем?

– Ладно, хорошо, я тоже послушаю, но это последний раз, когда вы начинаете играть до выполнения домашнего задания…

Миша и Ира быстро закивали с виноватым видом. Нужно было срочно менять тему.

– Тётя Таня, а почему вы про Пушкина вспомнили?

– Сейчас расскажу, если дочь разрешит вторгнуться в её повествование.

– Конечно, мамочка, мне тоже интересно, почему ты про Пушкина заговорила. Он жил на этой улице?

– Из Пушкина вы пока проходили только «Руслана и Людмилу» да «Сказку о рыбаке и рыбке». Когда подрастёте, будете изучать его стихи и повести в более серьёзном объёме, но уже сейчас хочу вам сказать: считается, что всё то, о чём Александр Сергеевич упомянул в своих произведениях, навсегда вошло в историю и в литературу. Жил ли он или гостил на Миллионной улице, я не знаю, но зато я помню строки из его романа в стихах, который вы будете читать в старших классах школы. Он называется «Евгений Онегин», и это потрясающе талантливые строчки:

 
Всё было тихо; лишь ночные
Перекликались часовые;
Да дрожек отдалённый стук
С Мильонной раздавался вдруг…
 

Дрожки – это такая небольшая конная повозка. Видимо, дворяне возвращались в свои особняки из гостей довольно поздно, поэтому на «Мильонной» улице шум их повозок был слышен даже глубокой ночью.

– Мамочка, спасибо тебе. Я продолжу, мне чуть-чуть осталось. Улицу не раз переименовывали: в Миллионную, Большую Миллионную, Троицкую и даже в улицу Степана Халтурина в честь революционера, который пытался взорвать Зимний дворец.

– Как взорвать? Зачем? – Мишка смешно выпучил глаза.

– Он ошибочно думал, что насилием и личной местью можно что-то изменить к лучшему, но это глубочайшее заблуждение. И вот в конце ХХ века улицу снова переименовали в Миллионную. Я права, дочь? – снова вмешалась в рассказ Иры Татьяна Леонидовна.

– Да, мама. Тебе понравился мой рассказ?

– Ты умница, но сейчас нам пора послушать Михаила Балтаева с сообщением о том, откуда на карте Питера появился Татарский переулок.

Мишка быстро принял условия игры, вышел на центр комнаты и церемонно поклонился:

– Итак, Татарский переулок находится в Петроградском районе Санкт-Петербурга. Проходит от Кронверкского проспекта до Съезжинской улицы.

На строительные работы на территорию нынешнего Петербурга сгонялись тысячи мастеровых и крестьян из различных уездов России. Уездами раньше называли районы нашей страны. Среди согнанных на строительство были казанские и астраханские татары. Напомню, их земли присоединил к России ещё царь Иван Грозный. Они участвовали в возведении земляной крепости на Заячьем острове, в расширении и углублении Кронверкского пролива. Татары жили в юртах, занимая близ кронверка большое место, называвшееся тогда Татарским становищем. От него и получил название переулок. Представляете, в самом центре Петербурга – круглые юрты, люди в халатах и шароварах, низкие лошадки, а может быть, даже и верблюды.

– Ничего себе, а я не знала, что раньше тоже на работу из других стран и отдалённых районов мастеров приглашали, – Ирка была явно под впечатлением от представленной картинки.

– Ну, Пётр Первый умел пригласить…

– Не сомневаюсь.

– А вот я начинаю сомневаться, что вы сделаете уроки, – Татьяна Леонидовна изобразила на лице преувеличенное недоверие…

– Всё-всё, бежим…