Текст книги "Последний Словотворец. Кровь Первых"

Глава 7

Прохладный ветер задувал за шиворот просторной рубашки, остужая кожу, нагретую весенним солнцем. Над головой приятно шелестели нежные молодые листья, только набравшие первую силу, а под ногами распростерлись сильные и здоровые токи земли. С того поворотного события прошел почти год. Мир не рухнул от моего появления в божественном обличье, равновесие не было нарушено, а я больше не слышал голоса братьев и не чувствовал нашей связи. Но внутри меня царило спокойствие и уверенность в своем выборе.

После разрушения ипостаси волка, которая служила клеткой для божественной мощи, наша победа стала неизбежной. Серые души – их невозможно было исправить, и они покинули жалкие тела, а остальные признали в Дарие несомненного лидера и избранника Небес, которого спас Древний бог. Теперь, когда он стал продолжением меня, я смог дотронуться до его воспоминаний. После этого все слова и поступки Дария обрели совершенно другой смысл. В моем сердце поселились безграничное уважение и любовь к его сильной душе.

Последствия нашей клятвы оказались самыми невообразимыми для бога. Я больше не мог вернуться к братьям, а все небесные тропы стерлись, как и связь с Лэимом и Сэимом. Но это не расстраивало меня так, как должно. Мне нравилась Земля. Она стала воплощением самых смелых идей и мечтаний. Но все же стоило найти Первые роды́. Только они имели связь с богами, пусть она и была односторонней. Я поделился своими мыслями с Дарием, и мы решили разыскать их, но все попытки провалились. Никто не знал про них, никаких записей или преданий не осталось. Как будто за столько лет Первые роды́ просто вымерли. Пока что мы оставили тщетные попытки их найти. Они отнимали время, которое так требовалось Дарию. Ему предстояло объединить под своим началом людей и лордов по всему континенту. Камень за камнем выстраивая крепость, которая послужила бы центром и началом новому миру. Никто даже не пытался посягнуть на его место, особенно видя Маэль и меня рядом с ним. Народ единогласно провозгласил Дария новым правителем. Конечно, не обошлось и без божественной помощи. Все важные встречи с правящими лордами и военные походы проходили только с моим участием. Нас воспринимали как единое целое. Если на Дария пытались надавить или склонить к какому-то мнению, то мой тяжелый взгляд быстро предотвращал все споры и возражения.

– Пользуешься богом как хочешь, – беззлобно огрызнулся я.

– Да будет тебе, Нэим. – Дарий положил руку на мои плечи, демонстративно притягивая к себе. – Смотри, как лорды робеют от твоего присутствия, народ тебя обожает, а воины почитают, как…

– Как бога, – хмыкнул я. – Дарий, а если я уйду, что ты будешь делать?

Его лицо стало серьезным, и он убрал руку отстраняясь.

– Но ты же не уйдешь? Нэим, нам предстоит так много сделать вместе. И… не знаю, как это объяснить, но после нашей клятвы ты мне стал словно брат по крови. Нет, ближе, ты будто часть меня. Иногда кажется, что даже на расстоянии я могу до тебя дотянуться и знаю, что ты делаешь.

Наши мысли были схожими, но я легко мог приглушить связь так, чтобы она не растворяла меня в нем. Видимо, для человека отделить свои эмоции от чужих представляло проблему. Но в тот момент на поле боя я еще не знал всех последствий. Бог не мог просто исцелить человеческое тело, даже Маэль, хотя она принесла в дар свою душу. Поэтому пришлось сделать Дария частью себя и наделить его каплей божественной силы, настолько, чтобы смертное тело ее выдержало и я смог залечить чужие ранения как свои. Но последствия клятвы стали непредсказуемыми, связав нас самыми сильными узами на Земле.

Теперь все свободное время Дарий проводил в моей компании. Советовался по поводу стратегии, делился своими мыслями и строил планы. Долго сопротивляться его доверию, откровенности не получалось, и моя настороженность ушла, позволив ответить ему тем же. Ночами мы любили выбираться в леса, где я показывал ему тонкую паутину из нитей жизни, которая переплеталась с корнями деревьев и пульсировала под нашими босыми ногами. Луна освещала тропы, доступные лишь взгляду бога, и тогда лунная ночь наполнялась моими рассказами про небесный сад. Порой они были пронизаны тоской, но в основном светом и знаниями. Дарий всегда внимательно их слушал и в моменты, когда говорить становилось тяжело, понимающе молчал рядом, просто положа руку на мое плечо. Благодаря ему я стал лучше понимать людей, не переставая удивляться их стойкости и желанию жить. Нас называли братьями, но я предпочел думать иначе: мы стали единым целым, продолжением друг друга, двуручными клинками, которые переплавили в обоюдоострый меч.

Сейчас Дарий был вынужден оставить нас с Маэль в замке лорда Мэддока, а сам отправился контролировать постройку крепости. Я же не мог надолго бросить Древо Жизни, пока оно еще нуждалось в подпитке.

В день великой битвы, пока Дарий праздновал победу со своими воинами, упиваясь вином, мы с Маэль нашли болото. Если бы выдумки людей про Преисподнюю и наказания стали реальными, то они выглядели бы именно так.

Болото окружала совершенно черная растительность – а когда-то это была напитанная влагой зелень. Но теперь она сгнила, а скрюченные деревья, покрытые липкой слизью, распространяли резкий запах плесени.

Я чувствовал под ногами глубокое болото, мертвые тела виднелись повсюду. Некоторые даже не успели утонуть в вязкой жиже и вспухшими кожаными мешками мерно покачивались на ее поверхности. Но невидимые человеческому глазу черви добрались до всех. Они ползали и пожирали плоть, становясь все длиннее, чтобы потом протянуть свои гнилые тельца к чистым землям. Позади послышался сдавленный полувсхлип, и в следующий момент Маэль вывернуло прямо на гнилую почву. Я понимал ее, даже меня замутило от такого мерзкого зрелища.

Маэль поймала мой взгляд и, вытерев рот рукавом, сказала:

– Со мной все нормально. Что нам нужно сделать? Залезть туда? – она решительно указала в сторону булькающей жижи.

– Не стоит, для тебя это будет опасно. – Я огляделся.

Без ипостаси волка мне было легко отслеживать обрывки земных нитей. Подходящее место нашлось всего в паре шагов, и, не обращая внимания на вонь и грязь, я опустил ноги в болото. Оно не могло меня поглотить, хотя черви уже подползли и пытались залезть на кожу. Маэль аккуратно достала ветвь из-за пазухи и вопросительно посмотрела на меня.

– Воткни ветвь сюда и удерживай, чтобы жижа не смогла ее засосать.

Она присела на корточки и в точности выполнила все указания. Маэль наморщила нос, пыталась дышать через раз, подавляя тошноту, но другого способа не существовало. Я не хотел привлекать Дария, а тем более ждать, пока он вдоволь попразднует.

Мне пришлось одновременно вливать свою силу в ветвь и подтягивать здоровые земные нити к отросшим корешкам. Такое действие требовало полной сосредоточенности и сильно изматывало. Теперь я понимал, почему Сэим и Лэим делали это вместе.

Посадка Древа отняла много сил, но у нас получилось и с первыми лучами солнца в земле уже прочно сидело молодое деревце. Почва возле него начала очищаться от гнили, а черви быстро ползли прочь, прячась в телах.

На протяжении нескольких месяцев мы приходили к Древу, и я вливал свои силы, формируя новые нити жизни, пока они не окрепли настолько, чтобы искоренить заразу и освободить души.

Древо выросло крепким и прекрасным. Оно уже не нуждалось в частых подпитках, но я все равно не мог надолго оставить его, постоянно проверяя, чтобы земные токи были здоровыми. Еще год-два, и Древо сможет удерживать равновесие без божественной помощи, а еще через десятки лет – станет вечным исполином-хранителем. Тогда это место приравняется к святой земле – Хельгуру.

– Тебе не холодно? – приятный голос согревал своим звучанием.

– Я все еще бог, Маэль, пусть и в человеческом облике.

Меня ничуть не пугал пронизывающий ветер, даже наоборот, он делал все происходящее реальным. Тело хорошо справлялось с изменениями погоды и было устойчиво к людским заболеваниям. Поэтому первое время я отказывался надевать обычную одежду и продолжал ходить в привычной тунике и без обуви. Но заметив, что Маэль постоянно отводит взгляд от моего тела, Дарий не выдержал и принес мне штаны, рубашку и плащ.

– Это самые большие, которые удалось найти. Потом пошьем тебе достойные одеяния, но прошу, Нэим, хватит ходить полуголым и смущать народ. Ты так всех моих воинов ввергнешь в уныние. Повезло, что из женщин тут только Маэль.

– Разве мой облик отличается от вашего? – я не понимал, зачем мне нужна их одежда, ведь она служила защитой для слабых тел.

– Да ты хоть знаешь, как выглядишь? – присвистнул Дарий. – Да любой мужчина по сравнению с тобой облезлой собакой покажется. Так что советую одеться и стать хоть немного похожим на нас, смертных, Великий бог.

Вещи были неудобными, сползали и противно натирали кожу, пробуждая нестерпимое желание их снять. Но мои мучения того стоили: Маэль перестала прятать взгляд и остальные тоже заметно оживились. Кто бы мог подумать, что какие-то куски ткани могут так повлиять на людей.

Спустя время я привык к человеческим одеждам и для удобства стал убирать волосы в хвост. Но от обуви часто отказывался. Сапоги мешали мне отслеживать земные токи, и я носил их только в особых случаях. Вот и сейчас благодатная почва ощущалась намного лучше, соприкасаясь с голыми ступнями.

Маэль с легкой улыбкой наблюдала за тем, как я обустроился в выпирающих корнях Древа, будто в уютном кресле. От нее исходила легкая тревога, которую она тщательно прятала, не позволяя ей хоть как-то отразиться на лице.

– Что-то определенно тебя беспокоит.

Я протянул руку и провел пальцами по ее щеке. Не скажу, что в обличье волка было плохо, но так легко прикоснуться к Маэль и почувствовать бархатистость ее кожи сделалось возможным только благодаря человеческому телу. В ответ она прикрыла глаза и прерывисто вздохнула. По-прежнему прекрасная и чистая душа.

– Совсем нет. Но почки на деревьях уже распустились, а Дарий все еще не вернулся.

– Твой будущий муж строит новую страну, не удивительно, что он задерживается. Поверь, Маэль, с ним все в порядке. Жив и более чем здоров.

Она кивнула и с любопытством посмотрела на мои колени.

– Так и не скажешь, чем ты увлечен последнее время?

Я провел рукой по исписанному свитку. От Маэль не могло быть тайн, но этот труд вызывал во мне несвойственные богам неуверенность и волнение. До сего дня на Земле не существовало ничего подобного.

– Здесь содержатся истинные знания. С помощью них я обучу людей пользоваться благами природы, поддерживать равновесие и жить в гармонии с этим миром.

В глазах Маэль заплясали искорки, будто солнце взошло на ярком весеннем небе. Она хотела прикоснуться к свитку, но, внезапно нахмурившись, отдернула руку.

– Это похоже на…

– Мою кровь. – Я кивнул, подтверждая ее догадку. – Только так слова обретут силу. Нет ничего могущественнее на земле, чем кровь бога.

– Нэим! – ее лицо озарила яркая улыбка. – Так ты же пытаешься создать свой мир при помощи слов. Ты – творец слов.

Такие мысли никогда не посещали меня. С помощью древних слов я хотел создавать вместе с людьми что-то новое, нужное. Научить взаимодействовать с природой, созидать, чтобы мир преобразился.

– Нэим, ты станешь Словотворцем для людей.

Не удержавшись, я рассмеялся – даже не от странного слова, придуманного Маэль, а, скорее, оттого, что так долго стремился стать достойным братьев, а теперь все вышло само собой. Простая истина, мелькавшая перед глазами, которую заметила лишь она.

– Когда закончу, я обучу тебя и Иона. С моей помощью вы тоже сможете пользоваться знаниями.

Маэль притронулась к губам.

– Не волнуйся, для этого не потребуется голос.

– А Дария тоже обучишь?

На мгновение в голове нарисовалась смешная картина, как он сидит над записями и внимает каждому моему слову.

– Дарий слишком неугомонный для…

– Говорите про меня?

Маэль обернулась на знакомый голос. К нам шел Дарий. Он был весь в пыли после дороги и выглядел усталым и довольным одновременно. Я качнул головой, ругая себя за то, что, увлекшись письменами, заглушил нашу связь настолько, что не почувствовал его приближения. Я стал слишком беспечным и невнимательным. Все больше человеческих качеств проявлялось во мне, и иногда меня это сердило.

– Да, друг мой, я говорил, что хочу обучить Маэль и Иона древним знаниям, чтобы они смогли нести людям просвещение. А еще мне придумали странное прозвище.

– Оно не странное! – Маэль уперла руки в бока и поджала губы.

– И какое же? Самый желанный жених на всей Земле? – он скинул металлические наручи с нагрудником на землю и аккуратно прислонил к Древу огромный меч с зазубренным лезвием.

– Смешно, Дарий, очень остроумно.

– Да какой тут смех, если даже жены лордов спрашивают про тебя и томно вздыхают, когда я говорю им, как Великий Нэим босой в тонкой рубашке сидит на солнышке и занимается своими божественными делами.

– Что за чушь?

– Они влюблены даже в твои бездонно-серые глаза, которые напоминают им стальной клинок, опущенный в кристально чистый ручей. – Дарий приложил одну руку к сердцу и, прикрыв глаза, пытался изобразить, с каким выражением на лице жены лордов все это произносили.

– Какой стыд, я больше никогда не поеду с тобой к ним, – простонал я, прикрывая глаза ладонью.

Но Дарий продолжал кривляться, явно забавляясь моей реакцией.

– А его волосы, словно шелковый водопад, ниспадают на мускулистую спину…

– Ой, да замолчи уже! Или я останусь у Древа до скончания твоих веков!

– Все, убедил, перестаю. – Он широко улыбнулся и обезоруживающе выставил перед собой открытые ладони. – Так что за прозвище?

Я указал на Маэль. Она придумала, ей и говорить. Дарий внимательно проследил за ее губами и задумчиво потер подбородок.

– Не бог, а Словотворец и его король. Творец слов. Это же невероятно, Маэль.

Он притянул ее за талию и, приподняв над землей, закружил.

– Нэим, тебе действительно оно подходит. – Дарий поставил Маэль на землю и, обняв со спины, пристроил подбородок на ее макушке. – Только послушай. Король Дарий и его Словотворец Нэим правят Дартелией.

Мне показалось, что я ослышался.

– Дартелией?

– Да! Лорды предложили назвать новую страну в мою честь. Символично, правда? Как будто она – дар бога. Твой дар, Нэим.

Я не нашелся, что ответить. От Дария исходили ощутимые волны переполняющей его гордости. Он уверенно шел к своей цели не жалея сил. На время я позволил себе утонуть в общей радости и сказал:

– Подходящее название для прекрасного мира будущего.

Замок, которому было суждено стать центром новой страны Дартелии, отстраивали долго и тщательно. Древо Жизни росло и очищало землю, до которой дотягивались его корни. Теперь гниль не сможет угрожать плодородной почве, а Древо продолжит расти и крепнуть и без моего участия.

Дарий распорядился, чтобы всех умерших сжигали. Люди прозвали этот ритуал посмертным костром. Я же объяснил им, что так души быстрее обретут свое место в бесконечном цикле перерождения.

Одинокие вспышки восстаний были неизбежны, и часто Дарий покидал замок, оставляя его на своего Словотворца и королеву Маэль Дартелийскую. Мы отлично справлялись и поддерживали мир и порядок. Маэль почитали и любили иногда даже больше короля. Она всегда дарила тепло и заботу всем, кто в этом нуждался. Народ тянулся к ней, будто молодые побеги – к солнечному свету.

За годы, которые я посвятил написанию Первых книг, у меня появились последователи – ученики. Они проявляли неожиданное усердие и тягу к знаниям. У бога в человеческом обличье все же были физические ограничения, а благодаря последователям я мог охватить больше земель. Старшим из них стал Ион. При помощи языка богов он постигал тайны, доступные лишь творцам, и помогал учить других простым истинам.

Время не щадило нас, и под грузом ответственности мы изменились. Иногда мне казалось, что наша связь стала бременем, а не благословением. Но я пытался гнать такие мысли из головы и снова уходил в книги, питая Иона новыми знаниями. Хотя бы его взгляд никогда не менялся. Он смотрел на меня глазами, в которых разливалось почитание и преданность, как в первую нашу встречу, и это дарило обманчивое спокойствие.

Дарий же иногда становился чужим и далеким, будто его терзали мрачные сомнения. Часто он был одержим странными, не имеющими смысла идеями.

– Все-таки его доставили. – Я зло смотрел на постамент, на который водружали почти черный от крови камень. – Ничего не желаешь мне сказать, Ваше Величество?

Дарий сидел на троне и не отрывал блестящего взгляда от нелепого камня.

– Это наша реликвия, Нэим. – В его голосе слышалось обожание.

– Это обычный камень! – мне пришлось повысить голос, отчего Дарий нахмурился и махнул рукой любопытным слугам, чтобы они оставили нас.

Он встал с трона и, подойдя ко мне, схватил руку и приложил ее к камню. В ответ на наше прикосновение он засиял, как звезды на ночном небе.

– Смотри, Нэим, это символ нашей связи. Символ того, что я избранник богов.

Мне стало противно, и я отдернул руку.

– Он пропитан нашей кровью, Дарий. Так зачем делать из него предмет для поклонения? Я годами боролся с вашими предрассудками не для того, чтобы ты опять возводил идолов для почитания. Уверен, Маэль тоже не обрадуется тому, что ты привез в Дартелию символ войны и пролитой крови и водрузил его на пьедестал.

Дарий даже не посмотрел на меня.

– Ей не до этого.

Опять. Такое происходило слишком часто, но, похоже, короля ее состояние мало беспокоило. Я знал, что Дарий придет в себя, как и во все предыдущие разы. Он начинал понимать, насколько его идеи безумны, и мне удавалось его предостеречь от многих глупостей. Нужно лишь подождать, а пока позаботиться о Маэль.

Я направился к ее покоям, минуя многочисленную стражу, которой в последнее время стало больше. Дарий пытался держать все под контролем и переусердствовал даже здесь.

В комнате воздух был свеж и чист, пахло луговыми травами. Удивительно, как Маэль всюду сопровождала жизнь, так стремящаяся сейчас ее покинуть. Она лежала лицом к окну и тихо дышала. Роскошная кровать выглядела чужеродно, как и дорогая одежда. Она всегда напоминала мне певучую птичку, лишенную голоса. А теперь у нее отняли еще и крылья.

– Как ты?

Мы оба знали, что она нездорова.

– Не беспокойся так сильно. – Маэль обернулась на мой голос и провела рукой по округлившемуся животу. – Это пройдет.

Ложь. Мы были слишком беспечны в своем незнании. Если бы она не преподнесла мне в дар свою душу, то ей хватило бы сил выносить дитя. Раньше только люди, которые приняли твердое решение стать проводниками между богами и народом, приносили свои души в дар. Но они не имели семей, потому что вся их жизненная сила предназначалась творцам. Это не отражалось на здоровье или самочувствие проводников, но зародить новую душу они уже не могли, для этого требовалось соединить свои нити с новой жизнью, отдавая ей часть силы и питая. Я не знал этого, пока не стало слишком поздно и Маэль не начала увядать на глазах, словно яркое солнце поглощали серые тучи.

Меня одолевали мысли, недостойные бога. Я корил Дария – это ведь ему требовался наследник по крови – и ненавидел себя за то, что пришел в этот мир ради спасения Маэль, а в итоге обрек ее на смерть. Все Первые книги и знания казались глупостью, игрой мальчишки, который в благородном порыве помочь муравьям бездумно растоптал их. Когда я успел так заблудиться на своем пути? Всего лишь глупый младший брат Великих богов.

– Ты был у Маэль?

Дарий нашел меня на балконе. Шел мелкий дождь, он остужал не только кожу, но и тушил гнев внутри. Я взглянул на него и понял, что очередной приступ одержимости угас и передо мной стоял почти прежний Дарий.

– Ты выбросил камень?

Он рукой зачесал волосы назад, полностью обнажая лицо, и попытался выдавить улыбку.

– Он упал мне на ногу.

– Лучше бы на голову. – Напряжение, вспыхнувшее между нами в тронном зале, ушло. – Она не переживет роды.

Из моих уст это звучало приговором. И, как назло, дождь пошел сильнее, будто пытаясь заглушить ужасные слова.

– Ты уже принял какое-то решение?

Он знал меня лучше остальных и понимал, что сдаваться я не умел. Решение зрело давно, пуская тонкие корни, которые крепли каждый день. Но для него требовалось согласие Дария.

– Пока Ион может поддерживать ее тело отварами из трав. Они не нанесут вреда ни ей, ни ребенку, – тут же уточнил я. – Но момент родов самый опасный. Именно тогда новорожденной душе передается часть силы матери.

– Ты хочешь разорвать вашу связь?

Если бы это было возможно. Я обреченно покачал головой, ведь даже спросить у братьев не мог. Все пути в небесный сад для меня навсегда закрыты.

– Я не могу этого сделать. Дар уже принесен.

– Тогда…

– Нужно разорвать нашу с тобой связь и отдать ее Маэль. Она станет моим продолжением, и я смогу исцелить ее, как тебя тогда.

Дарий надолго замолчал. Он просто стоял под дождем и смотрел вдаль на свою страну. Такое решение мне казалось самым верным. Конечно, я не знал до конца, как потеря связи скажется на Дарии, но был уверен, что на его жизни это точно не отразится.

– А ты можешь не разрывать нашу связь, а просто создать новую? – наконец он нарушил затянувшееся молчание.

– У меня больше нет сил на новые связи, только на нашу.

Это была правда, которая выяснилась далеко не сразу. Я разбрасывался своей божественной мощью, считая, что она не иссякнет. Но, как оказалось, Дарий высасывал из меня силу, исцеляя ранения, укрепляя тело и духовную связь. Древо забрало самую большую часть, как и письмена, начертанные моей кровью. Я не мог подпитываться из колодца мироздания без доступа к небесному саду. Меня удерживала только душа Маэль. Конечно, я все еще обладал великой силой по сравнению с людьми, но она была ничтожной для настоящего бога.

– И что будет с нами? – голос Дария холодил сильнее дождя.

– Выкинешь свой ужасный булыжник из тронного зала и станешь тем Дарием, с которым я познакомился в лесу, а я останусь тем же Нэимом, которого ты знаешь.

Он ничего не ответил, только кивнул.

* * *

С того момента недосказанные слова повисли грозовой тучей над нами тремя. Я ждал родов, стараясь всегда находиться рядом с Маэль. Только на грани смерти, когда нити жизни и душа находятся близко к богам, было возможно создать связь.

Так наступили первые холода, и тогда же пришла весть из замка Мэддока. Гонец доставил письмо, в котором сообщалось, что Древо Жизни тронула гниль и они ожидают Словотворца.

– Не понимаю… – я вертел свиток с печатью в виде дерева и перечитывал его во второй раз. – Древо не может подвергнуться заразе.

– Ты уверен? – Дарий развалился на троне, закинув одну ногу на подлокотник, и крутил корону на пальце. – Сам же говорил, что твоя сила уже не та. Может, Древо тоже зависит от мощи бога?

Я хотел возразить, но его слова могли быть истиной. Ведь и потеря божественной силы оказалась непредсказуемым ударом.

– Но как же Маэль?

– Лекарь сказал, что остался еще один лунный цикл. Наследник должен родиться в определенный день.

Опять его одолевала одержимость символами власти и крови. Я посмотрел на Маэль. Она сильно похудела, и золотые локоны, потеряв свой блеск, повисли безжизненными прядями. Ей было тяжело даже просто передвигаться, и поэтому Маэль часто проводила время в своей комнате или, обложившись подушками, в большом кресле. На свой трон она не садилась.

– Нэим, тебе стоит поехать. – Маэль пристроила руки на круглом животе и улыбнулась. – Я с ребенком никуда не денусь. Лекарь поит меня отварами из трав, которые собирал Ион. А может, Древо и правда начало гнить? Тогда опять настанет тот ужас. Нет, ты обязан поехать!

Дарий продолжал играться с короной, не обращая на нас никакого внимания. Из всех учеников только Ион постоянно находился в замке. Он мог присмотреть за Маэль.

– Я вернусь быстро.

– Не переживай, Нэим, ведь я твоя душа и всегда ей буду.

Если повернуть время вспять, возможно ли все изменить? Или судьба есть и у падших богов?

Мэддок очень удивился моему визиту, ведь он не отправлял гонца, а Древо выглядело здоровым и крепким. Но даже тогда я не понимал, к чему все вело, и позволял обманывать себя до самого конца, пока не увидел…

Траурные, черные ткани покрывали тронный зал. Даже стражники имели темное облачение. Только Дарий неизменно носил алый плащ. Как кровь, пролитая на черную землю. Но и тогда я еще не верил.

– Дарий, что происходит? – вместо двух тронов теперь стоял один, и рядом на постаменте гордо возвышался проклятый камень. – Где Маэль?

– Ты опоздал. – Ледяной и безжалостный голос был мне совсем незнаком. – Королева умерла при родах.

Я взревел и, подбежав к трону, схватил Дария за грудки, приподнимая его над полом.

– Ты обещал защищать ее! Ты должен был сберечь ее! Или…

От страшной догадки пальцы беспомощно разжались, выпуская жуткого монстра, в которого превратился Дарий.

– Ты специально отправил меня как можно дальше, чтобы я не смог разорвать нашу связь и передать ее Маэль? Что ты натворил, человечишка? Ты убил ее из-за божественной силы, которая тебе даже не принадлежит?

– Не смей так разговаривать с королем, Словотворец! Ты выжил из ума. Как я мог это предугадать?

Мог, Дарий мог все. Я видел, как он одержим нашей связью и той мнимой властью, которую она ему даровала. Как он ревностно относился к тому, что люди тянулись к Маэль за теплом и заботой, словно к святой, которой покровительствовал бог.

Сила забурлила в венах и устремилась к Дарию. Разорвать связь, уничтожить. Что угодно, лишь бы не видеть его ухмыляющееся лицо. Но внезапно меня прошила боль. Мощные цепи сковали руки, прижимая их к телу. Я не мог даже пошевелиться и под их тяжестью осел на пол. Несколько людей в странных одеждах, которые напоминали стражу, стояли с цепями в руках и удерживали меня, как дикого зверя.

Первого зверя… Неужели?

– Да, мой друг, ты сам увлеченно рассказывал мне ночами о защитниках земли. Как же боги их прозвали?

Дарий изобразил задумчивость и постучал согнутым пальцем по лбу.

– Вегарды! – ненавистно выплюнул я. – Ты же сказал, что не нашел их, что они все вымерли, как и Первые роды́?

Дарий, усмехаясь, подошел ко мне, небрежно стряхивая пылинки с плаща.

– Неужели ты мог подумать, что я не оставлю людям запасного варианта на случай, если бог вдруг наиграется нами и решит вернуться на Небеса? Нет, Нэим, я не такой наивный, как ты думал, и очень внимательно слушал тебя. Каждый раз ты говорил, что здесь только из-за нее. Если бы не она, то я был бы мертв. А сейчас великий Словотворец решил отобрать у меня источник благополучия нашей страны и отдать его ей. Я не могу стать уязвимым и слабым, Нэим! Все полагаются на своего избранного богами короля, а не на немую женщину. Поэтому ты будешь жить и питать меня, даровать могущество, пока твое тело не угаснет. Богам же не нужны свет и пища? Они не чувствуют холода. Поэтому я устрою тебе земной сад из камней, в котором ты проведешь остаток своих дней.

Я дернулся, пытаясь ослабить цепи, но все попытки были тщетны. Их создал Сэим для Вегардов, чтобы те могли усмирить Первые роды́. А сейчас по силе падший бог от них ничем не отличался. Дарий выбрал самое удачное время. Одержимость властью и могуществом превратила его в алчное чудовище. Мне хотелось так много ему сказать, опровергнуть каждое безумное слово, напомнить о доверии и нашей клятве. С отчаянной надеждой я посмотрел на друга, желая найти в его взгляде отголоски прежнего Дария – сильного человека, который боролся за честь и справедливость. Но теперь зеленые глаза напоминали два ограненных драгоценных камня – таких же холодных и острых. Из них ушел летний ветер, колышущий молодую листву. Дарий потерял связь с природой. Он останется глух к моим словам и не ответит про смерть Маэль, не скажет, когда мы совершили ошибку, когда каждый пошел своим путем.

– Почему ты так ненавидишь богов? – единственный вопрос случайно слетел с губ.

– Творцы не боги, Нэим. Вы с Маэль забылись. Только люди достойны вершить судьбы. Увести его.

Колкий, властный голос еще долго отдавался эхом в голове.

День, ночь или снова день. В сыром подземелье не было окон, а цепи заглушили силу. Мне не требовались сон или еда, и первое время я отчаянно боролся, пытаясь найти выход или придумать что-то. Но оковы, созданные богами, не сломать и не обмануть.

Надежда сменялась отчаянием.

Часто ко мне спускался грузный человек в маске. Он всегда молчал и никогда не смотрел в глаза. Мужчина уверенными движениями делал глубокий надрез на моей коже и, подставив какую-то чашу, собирал кровь. Потом так же молча уходил обратно. Это повторялось бесконечно.

Сколько дней, лет или веков прошло? Я не мог двигаться, даже открыть глаза, не чувствовал истерзанную плоть, которая гнила, и крыс, отгрызающих по кусочку от тела. Человеческая оболочка износилась. Без моей силы она не могла долго существовать.

Все мысли поглотило лишь одно желание – умереть и вернуться к братьям. Сказать, как они были правы, а я ошибся.

Отчаяние сменялось гневом.

Маэль мертва, а человек, которого я считал частью себя, жестоко предал. Он хотел наследия по крови. Он хотел божественной силы и ради нее убил самое драгоценное для меня. Так будь же проклят Дарий и весь его род! Пусть моя сила не даст им покоя, выжигая вены, пока они не обретут истинного, жертвуя всем ради него. А не найдя, обрекут себя на вечное страдание от леденящей пустоты, которая медленно остановит их сердца и заморозит кровь.

Да будет проклято все живое и очистится земля от недостойных!