Текст книги "Несемейное счастье"

Глава 9

Лола возвращалась в Рим, стремительно лавируя между машинами, и, как всегда, думала о работе. Только жуткий взгляд Паролизи как будто преследовал ее и уводил мысли в другую сторону.

С трудом она заставила себя настроиться на деловую волну.

«Полиция, определив, где находится телефон-автомат, так и не нашла никого, кто бы видел звонившего. Так что надо будет срочно связаться с подполковником, который сотрудничает с нашим каналом, попросить его прокомментировать этот звонок и объяснить, какими средствами располагает полиция, чтобы по голосу определить пол, возраст и все остальное, что возможно».

А перед глазами опять вставал Паролизи: как он с грациозностью крупного животного вылезал из машины, как провел рукой по лбу, будто пытаясь снять невидимую завесу, и его неживой взгляд…

«Какого черта! Ну не могу сосредоточиться!» Как только мысли обретали конкретность и складывались в цельную идею, из неконтролируемых закоулков мозга начинал выплывать образ Паролизи.

«Так, это что же со мной происходит? До прямого эфира несколько часов осталось, а я еще толком даже рабочего плана с учетом последних событий не составила!»

Усилием воли Лола заставила себя сконцентрироваться.

«Совсем не факт, что тот, кто звонил, имеет отношение к убийству. Скорее всего не имеет, а просто, испугавшись, решил не объявляться. И все же, если удастся по-умному расспросить этого человека, наверняка на свет всплывет множество новых подробностей, которые пригодятся при расследовании. Надо бы раздобыть эту аппаратуру по распознаванию голоса и привезти ее на студию, и прямо на ней все показать наглядно зрителям, и чтобы это специалист проделал. Успеть бы только всем сотрудникам задания раздать вовремя!»

Лола уже подъезжала к стеклянному зданию пятого канала, когда ей позвонила Дана:

– Паролизи опознал жену!

Несмотря на то что Лола была готова к этой новости, неприятный холодок пробежал по ее спине, и ей опять вспомнилась тяжелая фигура мужа Меланьи.

– Понятно, – выдавила из себя Лола. – Что-то еще удалось заснять?

– Только как Паролизи к старому бару подвели. И то со спины, так как сразу же подъехала новая группа полицейских и устроила второй круг заслона, а нас выдворили к машине. Правда, без каких-либо последствий.

– Как и чем была убита, уже известно?

– Предварительно – да. Восемь ножевых ранений.

– Время смерти?

– Точные данные будут после вскрытия, а пока только примерно: с 14.30 до 16.30 в пятницу.

– В пятницу?! То есть через какие-то час-два, после того как она отошла от Паролизи с дочкой!

– Да. Именно так…

– Господи. Какой ужас… – Холодок опять цапнул за позвоночник, но Лола взяла себя в руки. – Жду ваш видеоотчет, и готовься к репортажу с места событий. Выпущу тебя напрямую в программе.

– И вот еще что. – Было слышно, как Дана сделала глоток и проговорила: – Извини, только что кофе принесли, не хочу, чтобы остыл. По местоположению мобильника Меланьи получается, что она из леса не выходила.

– Ясно, – отозвалась Лола, раздумывая над услышанным.

– И последнее – полиция разыскивает этого «грибника», того, что тело нашел, и было бы неплохо, если бы ты на программе об этом заявила и попросила его отозваться каким-то образом, ну и номер телефона дала в эфир. В общем, все как обычно.

– Оʼкей, сделаем! – подытожила Лола.

Лола успела все, что задумала!

Прямой эфир собирал и натягивал нервы, сердце колотилось, как загнанная лошадь, но мозг подчинялся неукоснительно, и мысли были сфокусированы на деле!

Она дала заранее подготовленные развернутые интервью с жителями Череновы и репортаж с места событий, в котором Дана блеснула разнообразными предположениями.

Их частый гость, подполковник полиции на пенсии, нередко выручавший их программу, и на этот раз не обманул ожиданий. Он полностью отмел гипотезу о маньяке и обратил внимание присутствующих на окружение мужа Меланьи и на их общих знакомых.

Умело останавливая политика, который сам напросился на передачу и все норовил превратить дискуссию о расследовании убийства в парламентские дебаты, Лола дала слово криминологу и психологу, бессменным участникам «Их кто-нибудь видел?». Обсуждая работу полиции, они сцепились языками, да так, что, перейдя на крик и размахивая руками перед носом друг у друга, чуть было не пошли врукопашную, чем здорово позабавили зрителей и саму Лолу, которая, однако, хорошо знала, что они никогда не переступят назначенной черты.

Но основное время эфира Лола посвятила фоноскопической экспертизе. Необходимая программа была в последний момент успешно установлена в студии специалистом из полиции, с энтузиазмом продемонстрировавшим ее в действии и даже предоставившим реальную запись звонка «грибника» в надежде, что кто-нибудь из зрителей узнает звонившего.

Слышимость была очень хорошая:

– Алло! – раздался хрипловатый мужской голос.

– Полиция! Дежурный у телефона!

В ответ только частое дыхание.

– Вас слушают, что у вас случилось?

– Я собирал грибы в лесопарке Череновы… – Пауза опять затянулась.

– Да, да, вас слушают. Продолжайте!

– И около старого бара наткнулся на труп женщины.

– Ваша фами… – разговор оборвался, длинные гудки разносились по залу.

Вся студия, включая рабочих, операторов и режиссера, затаила дыхание.

Лола и сама никогда не видела, как проводится экспертиза, и вместе со всеми внимательно следила за экспериментом.

По заключению выходило, что звонил мужчина от 45 до 50 лет, с легким, почти незаметным акцентом, из чего следовало, что, возможно, он не был чистокровным итальянцем; что он очень спешил и скорее всего долго бежал непосредственно перед звонком; что его предположительный рост – от метра семидесяти до метра семидесяти восьми и что на самом деле он никакой не грибник.

Последние два пункта вызвали шквал полемики, и Лола не успевала успокаивать присутствующих.

– Рост не выше метра семидесяти восьми?! Как это определялось?

– На чем базируется это заключение?!

– По-моему, это просто дурная шутка!

Бедный специалист не успевал отбиваться от вопросов, ища поддержки у ведущей. Но Лолу вполне устраивала эта ситуация: главное, чтобы не передрались и не кричали все одновременно, а все остальное… Как говорит ее начальство: «Передача прошла живенько!»

Наконец все кое-как успокоились. Сошлись на том, что машина давала «предположительный рост звонившего». По словам эксперта, он зависел от размера грудной клетки, который аппаратура высчитывала по тембру голоса. Это давало возможность сузить круг подозреваемых.

– Как можно по голосу определить, что человек является или не является грибником?! – Криминолог атаковал следующий пункт заключения. – По-моему, это откровенный обман!

– Если наша полиция будет искать преступников, основываясь на таких безумных утверждениях, то убийцы и жулики могут спать спокойно! – вторил политик, уводя обсуждение в другую сторону.

– Это определяется по вибрации голоса. Данное оборудование одновременно является и детектором лжи. Конечно, у настоящего детектора круг возможностей шире, так как в его распоряжении гораздо больше данных. И все же заключение, что говоривший не искал никаких грибов, нельзя окончательно сбрасывать со счетов. – Специалист смахнул капельки пота, выступившие на лбу.

– Ну конечно! Это возможно так, а это возможно эдак, а вот это вообще никак! Может, гадалку посадим в полицейскую часть на постоянную зарплату? Толку будет больше! Понравится ли это налогоплательщикам – это уже другой вопрос! – с возмущением выкрикнул по– литик.

«Сейчас перескачет на налоги. Ведь предупреждала, что передача криминальная». И Лола обратилась к технику, направляя дискуссию в нужное русло:

– Насколько мне известно, эта программа очень эффективна в распознавании ложных вызовов?

– Да, да, вы правы! – Эксперт немного успокоился, почувствовав поддержку. – Если фоноскоп подтверждает, что звонивший обманывал, говоря, будто он пошел в лес для сбора грибов, то на восемьдесят пять процентов так оно и есть.

– Не многовато ли – восемьдесят пять процентов? – язвительно произнес политик. – Если так рассуждать, то вы должны с легкостью распознать, убийца этот «грибник» или просто испугался и не хочет связываться с полицией. А может, у него проблемы с законом?! Семьдесят процентов преступлений совершаются приезжими, которых нынешнее правительство вместо того, чтобы депортировать, рассеивает по стране! – Он победоносно посмотрел в камеру.

– Половина из которых без документов! – не выдержал и криминолог.

Специалист по фоноскопической экспертизе смутился от такого напора и растерянно заморгал, оглядываясь на ведущую:

– Восемьдесят пять процентов – это средняя проверенная цифра. А потом окончательный вердикт выносит группа экспертов совершенно разной специальности, а то, что я вам продемонстрировал, является лишь предварительным заключением.

Время передачи подходило к концу, Лола взглянула на девушек, принимавших звонки от зрителей за прозрачной перегородкой – ничего стоящего, что можно было бы дать в эфир, не поступило, что тут же в наушник ей подтвердил помреж.

Предложив «грибнику» и всем, кто видел семью Паролизи в тот день в парке, откликнуться, она назвала телефоны полиции и студии.

Не разрешая выступить политику, продолжавшему нервно подскакивать в кресле, Лола дала знак, чтобы его микрофон отключили, и приступила к заключительной части передачи, подводя итог всему сказанному ранее:

– Меланья найдена мертвой у старого бара в парке, убийца неизвестен и пока даже нет подозреваемых.

Софиты погасли. Лола без сил опустилась в кресло, где только что сидел политик, даже не дойдя до своей гримерки.

– Устала? – Помреж пытался выглядеть участливо. – От высокого начальства салют и поздравления, количество просмотров на «Их кто-нибудь видел?» зашкаливает. Единственное, как-то ты в конце резанула: «Меланья мертва, и подозреваемых нет», – ну слишком безысходно прозвучало.

– Во-первых, в начале программы была высказана куча предположений, а потом…

– Но ты же понимаешь, что это все галиматья беспочвенная от жителей и знакомых, – перебил помреж.

– Вот именно. А у полиции ничего конкретного нет, даже «грибника» этого несчастного не могут вычислить.

– По сути ты права. Но начальник полицейского участка Череновы будет недоволен.

– Но все же понимают, что прошло всего два дня, – возразила Лола, так и не двигаясь с места.

– Два дня с того момента, как Меланья пропала, и только около двенадцати часов после того, как был обнаружен труп.

– Тем более…

– А вот этого не прозвучало. Особенно для тех зрителей, кто смотрит невнимательно или включил на середине программы. Все выглядело так, будто произошло зверское убийство молодой женщины, а полиция не только не хотела лес прочесывать, но даже труп обнаружила только потому, что «грибник» позвонил и место указал.

– А это уже преувеличение. Я очень четко показала, над чем сейчас работает полиция. Дала ясно понять, что для получения результатов анализов, собранных с трупа и с места происшествия, нужно определенное время. Также необходимо время для проведения голосовой экспертизы, а это уже не зависит от действий самих полицейских.

«И почему я должна ему что-то доказывать и разъяснять? – Усталость накатывала на все тело, и Лоле не хотелось подниматься из мягкого кресла. – А помреж сейчас еще и на ужин пригласит под предлогом «поговорить о работе». Вон как тарахтит – не остановишь».

Он как будто услышал ее мысли:

– Пойдем поужинаем вместе, заодно о работе поговорим?

«Нет мне никакого покоя! Ну какой ужин! И эта говорильня ни о чем… Передача уже прошла, работу над ошибками могу проделать и без помрежа, если они еще есть… Скорее домой, сделаю салат с тунцом и красную фасоль положу. Открою бутылку «Соаве»… А там и Пино позвонит…»

Помреж продолжал вопросительно смотреть на Лолу. Надо было что-то отвечать.

– Спасибо, но сегодня не получится, очень устала, – и подумав, смягчила: – Как-нибудь в другой раз.

Помреж не обиделся, видно, вспомнил, что последние два дня работала Лола как очумелая.

– Тогда спокойной ночи. Отдыхай.

Лола встала из нагретого кресла. Рабочие еще крутились в полутьме студии, растаскивая железные стойки. Отпустив гримершу и массажистку, она решила, что снимет грим и примет душ дома. Сил не было совсем.

Глава 10

Джузеппе сидел в своем киоске, откинувшись на спинку старенького стула. Внутри было холодно, так как солнце не заходило дальше прилавка. Закрутив шарф поверх высокого ворота куртки, он прикрыл глаза. Народу, как всегда, мало, но все-таки после произошедшего местные стали чаще наведываться в бар парка, ставший местом встречи для всех, кто хотел поговорить об убийстве Меланьи. Многие специально шли не по короткой тропинке, а мимо киоска, чтобы перекинуться парой слов и с Джузеппе. Вот и сейчас молодая пара, проходя мимо, поздоровалась:

– Привет, Джузеппе. Как дела?

Это было обычное итальянское приветствие, когда на самом деле никому не интересны подробности жизни собеседника, и если бы кто-то все-таки решил всерьез ответить на этот вопрос, итальянцы были бы сильно удивлены и даже озадачены.

– Привет, все хорошо. – Ему очень хотелось поболтать. – Смотрели вчера передачу «Их кто-нибудь видел?»?

– Конечно! Наверное, вся Черенова смотрела.

– Им стоило и нас пригласить: наши дети в тот день допоздна в парке в футбол играли, видели Паролизи и Меланью.

– Тебе бы только в телевизоре засветиться! – насмешливо сказал мужчина.

Джузеппе напрягся:

– Интересно… А что такого видели ваши дети?

– Да, в общем-то, все, что уже известно. Рассказали, как Меланья и Паролизи на детской площадке качали дочку на качелях, потом Паоло один остался с девочкой, а потом он проходил несколько раз и вдали, и рядом с футбольным полем. Правда, у ребят так ничего и не спросил, а они узнали, что случилось, только когда в бар пошли сока попить.

Казалось, Джузеппе хотел еще что-то уточнить, но остановился. Мужчина продолжил:

– Но ты ведь и сам работал в тот день, видели твое интервью по телевизору. Молодец, четко все рассказал, не то что другие, маньяка какого-то выдумали!

– А я детей одних больше в парк не пущу, да и без тебя сюда не пойду. «Выдумали!» – передразнила она. – А что мы знаем? Меланья-то убита!

– А мне голос «грибника» знакомым показался, весь день потом думал, на кого похож, так и не вспомнил. – Мужчина почесал затылок, будто пытался добраться до нужного воспоминания.

– Что?! Узнал «грибника»?! А мне не сказал?! – Женщина была вне себя и замахала открытой ладонью перед носом мужчины, что, по-видимому, означало: «Да как ты мог мне такое не сказать, болван!»

– Ты слова итальянские понимаешь или нет? Слово «показался» знаешь, что означает? – Мужчина сложил пальцы в щепоть и потряс ими перед лицом женщины.

– А ведь и правда, знакомый какой-то голос. Неужели из наших, из здешних? – встрял Джузеппе. – Я как-то внимания не обратил, а вот сейчас, когда вы сказали, подумал, что и я его где-то слышал. Где же это могло быть?

– Вот видишь, и Джузеппе согласен, что из наших. Надо в полицию заявить.

– Неймется тебе, или на телевидении, или в полиции – где-то обязательно надо появиться, – опять осадил ее мужчина. – А что я могу сказать-то, если не знаю, кто это? Только голос где-то слышал, а где – не знаю.

– Вспоминай давай! – Женщина дернула его за локоть.

– Может, и вспомню, а может, и показалось… Ну мы пошли кофе пить. До встречи, – повернулся он к Джузеппе и легонько подтолкнул жену вперед. – Мы так до бара не дойдем никогда, если по часу будем со всеми останавливаться.

Джузеппе опять открыл было рот, но промолчал, и пара скрылась за деревьями.

«И чей же это был голос?.. Кого-то очень напоминает… Нет, не вспомнить. Да черт с ним, с «грибником»! Я про детей забыл! А дети играли в футбол. Могли они что-то заметить? Как-то не подумал я о них. А потом пошли в бар. А какой дорогой? Конечно, было бы удивительно, если бы мальчишки выбрали дальний путь, мимо моего киоска, а не напрямую по тропинке, но гарантий никаких…Тем более что наверняка опрашивать будут всех. Многие сами побегут в участок, хотя толком и не видели ничего, и будут выбалтывать все что ни попадя и что на первый взгляд не имеет никакого значения. Вот из этих мелочей потом и сложится картина… А я что могу сделать? Наверное, уже ничего…» – рассуждал Джузеппе, сидя в холодном киоске. И такая тоска накатила на него, и вспомнилась ему жена. Она уже не снилась ему, как раньше, хотя разошлись они всего три года назад.

Поначалу она позванивала изредка, справлялась о делах и здоровье и, видимо, чувствуя свою вину, даже забежала пару раз. Оглядывая запущенную квартиру, она тихо спросила:

– Ну как ты?

Чем вызвала у него только раздражение: ну зачем строить из себя «добренькую и заботливую», какой никогда не была? Хотелось ответить «хорошо», но она не поверила бы, хотя это и было правдой, и начала бы настойчиво выспрашивать, что случилось. А случилось все уже давно, когда она ушла от него и он понял, что не создан для семейной жизни. Да, было немного грустно, да, было безрадостно, вернувшись с работы, видеть разбросанные с утра вещи и ужинать одному. Но очень скоро он нашел занятие, которое по-настоящему захватило его, которое позволило окрылившейся фантазии превратить его в свирепого хищника, настигающего жертвы и делающего с ними все, что ему хотелось, и… «Спокойно!» – остановил он себя, почувствовав возбуждение. А что делать, если в парке выставят полицейский наряд? А если и не выставят, все равно надо бы выждать, тем более что здесь еще и журналистка вмешалась. И как ей только в голову пришло мой киоск своим ключом закрыть! Ну конечно, они в этой программе все на криминале помешаны, а уж эта Лола там самая шустрая».

Темнело. Джузеппе скосил глаза: кончик носа начал синеть.

«Закрою киоск к чертовой матери и в бар пойду». – Он вдруг разозлился и вышел на дорожку.

Солнце еще не закатилось окончательно, но сумерки уже окутали деревья, подползая к низкому кустарнику и неся с собой осеннюю сырость. Джузеппе потянулся до треска в суставах, не спеша огляделся вокруг и увидел Паролизи рядом с детской площадкой. Он удивился:

«И правда Паоло! Что он там делает?»

Киоскер продвинулся вперед, спрятался за дерево и стал наблюдать.

Паролизи вел себя, мягко говоря, странно. Потоптавшись на детской площадке возле качелей, он вдруг резко сдал вправо и скрылся за кустами.

Джузеппе ждал.

Прошло не больше минуты, как Паролизи вынырнул из кустарника и, быстро оглядевшись, уселся на качели.

«Вот боров, качели сломает!» – не удержался киоскер и вспомнил, как смотрела на Паоло его бывшая, с видом услужливой жертвы, готовой сию же секунду исполнить любую его прихоть. Да и не только она, стоило Паролизи появиться там, где были женщины, как среди них начинался настоящий переполох. Ну просто умора! Одна судорожно дергала головой, воображая, что волосы в движении выглядят более соблазнительно, другая якобы незаметно расстегивала верхнюю пуговку блузки, думая, что Паоло не пропустит пухлую грудь, выпирающую из разреза, а третья начинала крутить бедрами и отклячивать зад, уверенная, что мимо такой попки пройти невозможно. Джузеппе не раз становился свидетелем таких сцен, хотя и не был близко знаком с Паоло.

Джузеппе осторожно продвинулся еще ближе и увидел, что Паролизи говорит по телефону. Слов не было слышно, но по тому, как он рубил рукой воздух, становилось ясно, что разговор шел на повышенных тонах. Наконец майор встал с качелей, опять огляделся и, шагнув вправо, стал шарить по стволу срубленного дерева, частично закрытому кустами.

«Ничего не понимаю!»

А Паролизи уже направлялся к бару короткой тропинкой.

«И что это было? А может, просто показалось? Но если показалось, тогда что именно? Ну потерся Паоло у дерева, и что?

Скорее всего он и сначала подходил туда же, к стволу, только я этого не разглядел, так как он был закрыт барбарисом. А когда я прошел вперед и обзор стал шире, вот тогда и увидел, как Паролизи, поговорив по телефону, вернулся обратно, – размышлял Джузеппе. – Такое впечатление, что военный там что-то прячет. Надо будет позже пойти и проверить», – решил он и, вернувшись к киоску, начал закрывать ставни.

Глава 11

Ирена проснулась с головной болью. Несколько ночей она не спала, и вот, наконец, ей удалось подремать. И что же? Боль вцепилась в виски и не думала отпускать. Только после чашки крепкого кофе она стала сначала накатывать волнами, а потом совсем отошла.

Ирена не предполагала, что будет так тяжело справиться с собой, с безрадостными мыслями, со всей безысходностью и с болью, вгрызавшейся в мозг; понять, что все потеряно и принять главное решение, которое еще оставалось за ней.

Он был готов убить ее! Этого не могло быть! Этого никак не могло быть!

Тогда она еще не понимала, что рухнуло все, все, все! А может, не верила и даже сейчас все еще не хотела поверить?

Неужели это была правда? То, что он выкрикивал там? Неужели она ошиблась? Как же она могла так обмануться?! Она отчаянно задавала вопросы, на которые не находила ответов.

И, вспомнив его слова, она опять, как тогда, ощутила, будто земля разверзлась под ногами, и она несется вниз, вниз, а облака, летящие по небу, не удаляются, а обрушиваются на нее снова и снова, и душат, наваливаясь мягким пушистым пологом… Очнувшись, она вцепилась в ручку кресла и почувствовала, как пот, выступивший на лбу, капелькой стек на ресницу. Уже который раз она восстанавливала в памяти все до мелочей и, пораженная, не верила самой себе. Ей становилось все хуже, беспокойство и страх окончательно поселились в мозгу, и боль потихоньку начала снова постукивать по вискам.

– Ну как ты? – Оксана вошла в кухню.

– Нормально. – Ирене не хотелось двигаться.

– Я нашла «Момент», выпей, у меня через десять минут голова проходит.

– Спасибо. – Ирена взяла таблетку.

Девушки вместе снимали квартиру – две спальни и кухня вместе с гостиной, – но так и не стали близкими подругами. Ирена имела характер непростой, временами даже тяжелый, и, хотя и была младше, в ночном клубе покровительствовала Оксане.

– Не пойду я сегодня на работу, – выпив лекарство, сказала Ирена.

– Как? Опять?! Хозяин совсем с ума сойдет, что тебя нет.

– Да наплевать на него. Ты скажи, что не выздоровела я.

– Я-то скажу… Только Роберто разъярится совсем. Может, к врачу все-таки сходишь?

– А зачем? – безразлично бросила Ирена.

– Ну как зачем, видно же, что плохо тебе. И голова твоя, по моему мнению, это вторич– ное.

– Много ты понимаешь. – нахмурилась Ирена и, как всегда, перешла в наступление: – А тебе «Скорую» не вызвать? По утрам на прогулку перестала ходить, какой день в своей комнате сидишь, не вылезая, надутая, как мышь на крупу, так что и не поймешь, дома ты или нет. А посмотреть на тебя, так это еще большой вопрос, кому из нас хуже. У меня понятно, голова болит, а у тебя что? Тебе же палец покажи, и ты хохотала, как сумасшедшая, а теперь у тебя страх застыл во взгляде!

Оксана вся сжалась, и испуг, о котором только что говорила Ирена, явственно отразился в ее округлившихся глазах.

– Человека же убили! И в нашем лесу!

– Ну и что? Ты же ее и не знала совсем. Жалко, конечно, а бояться-то чего? Ну что ты гулять больше не ходишь, это я могу понять, в наш парк действительно сейчас неприятно идти.

– И опасно, – вставила Оксана.

– А что дома торчишь безвылазно, на тебя это нисколько не похоже, – закончила Ирена.

Ей совсем не нравилось, что последние дни Оксана молча сидела в комнате, выходя только перекусить на кухню да вечером на работу. Ей надо было побыть одной, а присутствие другой девушки, пусть даже за стенкой, уже становилось чрезмерным и раздражало ее.

– Ты же знаешь, что у меня документы не в порядке. А Черенова запружена полицейскими, – возразила Оксана.

– Им не до тебя совсем. Они убийцу ищут и свидетелей. – Ирена бросила цепкий взгляд в сторону Оксаны, та совсем стушевалась и опустила кудрявую голову.

Они были совсем разные, но при случае всегда выручали друг друга, любили поболтать за обедом, и находили много общих тем для разговора, и, несмотря на некоторую отстраненность Ирены, совсем неплохо уживались вместе.

И что с ней такое? Или влюбилась в кого? Но, зная Оксану, Ирена была уверена, что та уже давно рассказала бы ей о своих чувствах, так как неоднократно спрашивала совета в отношениях с мужчинами. Ирена по-своему гордилась «успехами» подруги, ведь это она научила ее не доверять никому и никогда; это она окончательно «подчистила» ей имидж кудрявой глупышки, которой вечно требуется помощь, – тип, который так обожают итальянские мужчины, – это она помогла ей укрепить духовную защиту и не впускать никого в сердце.

Что-то здесь не так, что-то с ней случилось. А что, если… И внутри у Ирены все сжалось в холодный комок. А где она находилась в тот злополучный день? Ирена попыталась как-то отогнать боль и восстановить все по часам.

«Когда я пришла, Оксана была дома. И что с того? Она уже пообедала и на плите оставила для меня немного овощного супа. Суп она приготовила тем же днем, так как накануне мы ели спагетти. И сколько времени необходимо для его приготовления? Полчаса, не больше. Это был не борщ, с которым она возится целый час, напевая украинские песни и с хрустом нарезая капусту. Или спросить, где она была? А не покажется странным, что я спустя столько дней интересуюсь, где была Оксана и ходила ли она тогда на свою обычную прогулку?»

Ирена пробовала воссоздать события, и, казалось, она все вспомнила.

«Когда я вернулась, подруга болтала по телефону, как раз о том, что встретила по дороге кого-то с Украины и заговорилась. Да, точно, и еще добавила, что они просидели в сквере и что она так и не набрала желудей в парке».

Ирена покосилась на горшки, которыми были заставлены все подоконники в кухне, – там Оксана воплощала в жизнь свое хобби – выращивание растений из различного вида семечек и веточек, срезанных в парке. Из керамических ваз разных форм торчали маленькие дубки и клены, и два тоненьких абрикоса, которые, несмотря на свою субтильность, этой весной уже умудрились покрыться мелкими цветочками.

Ирена вернулась к своим мыслям:

«Да, похоже, так все и было. А если Оксана специально придумала эту знакомую с Украины? А сама… Как и что я могу проверить? Наверное, уже никак. Так можно с ума сойти… А гулять она ходила, как раз когда было обнаружено тело Меланьи».

Ей вспомнился вечер того дня.

Оксана сидела, запершись в комнате, но точно к началу программы «Их кто-нибудь видел?» выскочила в гостиную и, включив телевизор, застыла, как под гипнозом. Обычно Оксана не замолкала ни на минуту, весело комментируя высказывания любимой ведущей и гостей передачи, но на этот раз она забилась в угол дивана и впала в молчаливый транс.

Ирене тогда было совсем не до нее, но сейчас она воскресила в памяти события того дня, и ей стало не по себе. Оксана никогда не пропускала солнечное время суток. И дня не проходило без того, чтобы она не завернула в парк и не притащила оттуда кучу семян, срезанных веточек и растений, уже и без того заполонивших всю кухню. Но с того момента она засела дома и забыла про свои прогулки.

Почему?.. Отчего?..

«Конечно, произошло страшное убийство, но тело было найдено далеко в чаще, да и местный народ продолжал ходить в парк, не удаляясь, правда, в лесную его часть. А если все-таки именно Оксана… Все, пора успокоиться, – приказала себе Ирена. – А как это можно сделать, когда жизнь разбита!»

Боль очередной раз тюкнула молоточком, мысли гнались скачками одна за другой:

«Боже мой, а если он действительно хотел убить меня! Не верю, не могу поверить!» Безысходность поглощала ее сознание.

«Наверное, все-таки есть выход. Хватит сидеть и лелеять свое несчастье. Надо попытаться поговорить с ним. А где я смогу это сделать? Но ведь невозможно все так оставить. Он сказал: «Ты знаешь, что надо делать». Он имел в виду именно это? Он хочет, чтобы я исчезла, ушла из жизни, умерла?!»

Безмерное опустошение заполнило ее душу, превратив ее в высохший могильник.

Господи, как тяжело!