Текст книги "Моя чужая"

– Ребят, чего встали? – Из комнаты показался Артём, на миг в его взгляде мелькнуло раздражение. – Ждут же только вас.

Маруся постаралась на славу, стол был великолепный: жаркое из баранины, какие-то булочки с мясом, зелень, салаты, овощи и свежие фрукты. Четыре бутылки шампанского возвышались среди закусок. Гостей было всего человек десять – ребята из секции по кикбоксингу, мы с Тёмкой и моя подружка Ритка.

– Садись рядом, – попросил меня Никита. – Ты же моя самая лучшая подружка.

– А как же Ритка?

Никита только улыбнулся и, потянув меня за руку, усадил на место рядом с собой. Моя подруга была давно влюблена в парня, и когда мы встречались, только и делала, что без умолку трещала о Никите.

– Твоя Ритка меня абсолютно не волнует.

Странная радость и облегчение заполнили душу. Почему-то мне не хотелось, чтобы Ритка интересовала моего друга. Я сама не знала почему – ведь была влюблена по уши в Тёмку. Может быть, глупое чувство собственности, ведь Никита – мой самый лучший друг, которого я не хотела ни с кем делить.

Маруся не стала долго задерживаться за столом – посидела полчаса и ушла в кухню, оставив молодёжь веселиться.

– Уф, теперь можно и расслабиться, – глаза Артема блеснули весельем. – Давайте, девчонки по шампусику, а у меня тут припасено кое-что покрепче. – Парень достал из-под стола бутылку водки. – Ник, тащи стопари. – Я видела, как Никита слегка поморщился, но поднялся и достал из серванта несколько хрустальных стопок. – Только не говори, что никогда не пил водяры, – засмеялся Артём, хлопнув друга по плечу.

Почему он всегда провоцирует друга на какие-то глупости? Ну и что, что не пил, разве питье алкоголя свидетельствует о мужественности? Хотела было остановить парней, когда Никита, взяв из рук друга бутылку, разлил по стопочкам.

– Скажу тост, – он оглядел присутствующих, его взгляд остановился на мне. – Хочу выпить за своих друзей. За любимых друзей. Желаю им в жизни научиться отделять зёрна от плевел и делать правильный выбор. – Он быстро опрокинул содержимое, не поморщился, затем взглянул на Артёма. – Уф, горяча… – пробормотал.

Я пригубила шампанское, язык закололи холодные пузырьки. Приятный вкус.

Незаметно за шумными разговорами и весельем мы уговорили почти все спиртные напитки. В голове у меня было легко, словно она стала невесомой. Я сидела, разглядывала гостей Никиты, улыбалась немного глупо. Кто-то включил музыку, и я повернулась к Артёму. Больше всего на свете хотела, чтобы он пригласил меня на танец, но к нему уже спешила Ритка.

Никита, сидевший рядом, слегка толкнул меня.

– Ты чего погрустнела? Не хочешь потанцевать?

Я отрицательно помотала головой.

– А я бы не прочь, – вздохнул, – только не с кем.

– Пригласи Ритку на следующий танец, – недовольно буркнула.

– Нет уж, посижу.

Парень пододвинул полупустую бутылку водки к себе и, налив в стопку, залпом выпил.

– Никит?

– Не обращай внимания, это для храбрости.

– Не знала, что ты чего-то боишься.

Он кивнул, уставившись взглядом в тарелку. Затем резко встал, едва не свалив стул, схватил меня за руку.

– Пойдём, поговорим.

Пока он тащил меня в свою комнату, я со смятением гадала, что Никита хочет мне сказать. Что такого, о чем мы никогда не говорили? Немного грубо втолкнул меня внутрь и, закрыв дверь, буквально распластал меня на ее поверхности. Ладонями оперся по обе стороны моего лица.

– Оль, я давно хотел тебе сказать, что ты мне нравишься. – Я нервно кивнула в ответ. – Ты обоим нам нравишься – Арту и мне.

– Никит, но ведь поэтому мы и друзья… – пролепетала.

Теперь смысл начал доходить до меня. Господи, он что, влюбился в меня? Словно прочитав этот вопрос в моих испуганных глазах, Никита резко выдохнул.

– Скажи мне да или нет, и я отойду в сторону. Или…

Его лицо было так близко к моему, я чувствовала его дыхание с лёгким запахом водки.

– Никит, ты мой друг. И всё. И, знаешь, Артём, наверное, прав, говоря, что ты перетягиваешь одеяло на себя, хочешь казаться лучше. Из-за этого Тёмка вечно влипает в дурацкие ситуации.

– Завидует мне? – усмехнулся.

Я кивнула. Прекрасно видела, что так оно и есть. Тому, что Никита учится без напряга, что гораздо успешней в спорте и, конечно, тому, что я провожу с ним гораздо больше времени.

– Тогда почему ты смотришь на меня, будто хочешь, чтобы я тебя снова поцеловал?

Внутри вмиг все закипело. Я? Хочу, чтобы Никита поцеловал меня? Да что он о себе думает? Занесла уже руку, чтобы двинуть ему как следует, когда мой взгляд скользнул по губам парня.

Да это какое-то безумие! Воспоминания ураганом пронеслись в голове.

– Я тоже этого хочу… – прошептал он мне в губы, захватывая их в плен.

Его язык прошёлся внутри моего рта, соединился с моим, и я сама, не желая этого, начала отвечать. Я потеряла чувство реальности, окутанная туманом. Все, что я чувствовала и хотела – это губы Никиты и его руки на своих плечах.

Не знаю, что привело меня в чувства, но только я оттолкнула парня из последних сил.

– Нет, не надо этого. Никогда.

– Выбери одного из нас.

Я зажмурилась и на мгновение увидела перед собой лицо Артема, его небесно-голубые глаза, неуверенность в них.

– Никита, не делай так больше. Никогда. Мы с тобой друзья, а Тёмка… Тёмку я люблю.

10

Беги от тех, в ком много зла и фальши:

Ведь от плохого надо быть подальше.

Алишер Навои

Год спустя

Оля

Он тогда послушался. С того памятного дня от Никиты даже не было намёка на происшедшее – словно ничего не случилось, или он был так пьян от пары-тройки стопок водки, что ничего не помнил. Только осталась одна проблема – помнила я. Его взгляд, до одури горячий, его ладони на моих плечах, эти губы…

Нет, я была рада, что вовремя одумалась. Я мечтала стать девушкой Артема наперекор себе, наперекор уговорам Маруси. Да, в своё время я отказала парню, но сердце по-прежнему рвалось к нему.

Мы стали проводить больше времени вместе – ходили в кино на последние сеансы и, сидя на последнем ряду, шуршали попкорном и наслаждались близостью друг друга.

Иногда забегали в кафешку на Первомайской, сидели, пили кофе и просто смотрели друг на друга. В глазах Тёмки я могла запросто утонуть – такие они глубокие и синие, словно Средиземное море. Теперь с ним, а не с Никитой, мы обсуждали наши дальнейшие планы, учебу в институте, будущие совместные путешествия и жизненные цели.

С Никитой мы виделись пару раз в неделю – он был занят. Помимо подготовки к ЕГЭ у него ещё была работа в редакции. К тому же мой друг готовился к поступлению в институт Международных отношений. В последнее время он выглядел чём-то расстроенным. По утрам, когда мы встречались в школе – мы больше не ходили вместе – вместо обычного веселого приветствия и шуток Никита только вяло кивал, отводя глаза в сторону. Решила, что обязательно зайду к нему и расспрошу о том, что происходит.

Узнала я о причинах грусти Никиты гораздо раньше и от своей подруги.

Ритка забежала ко мне вечером, возбужденная, глаза навыкате.

– Олька, что я тебе сейчас расскажу!

Мы прошли в кухню, я включила чайник, достала банку с клубничным вареньем и села за стол, приготовившись слушать. От нетерпения подруга подскакивала словно мячик.

– Ну, я вся внимание, – не желая показывать ей свою заинтересованность, сидела, заплетая косу.

– Я поняла, почему Ник никак не реагирует на меня!

Мне стало смешно. Бросила на подругу ироничный взгляд:

– Продолжай.

– То есть вообще никак. Я и кофточку с глубоким вырезом надену, и юбку чуть ли не до трусов, а он…

Тут я уже не выдержала, прыснула от смеха. Мне было ясно как божий день почему Никите абсолютно было наплевать на прелести моей подруги – ему нравилась я, и только я.

– Мне нашептали по секрету, что у Лаврова другая ориентация.

– Что? – Господи, что за бред?!

– Да все только об этом и говорят, вся школа.

– Говорят, что кур доят, – фыркнула я.

– Не, Оль, это достоверная инфа. Все об этом знают.

– Слушай, – я поднялась из-за стола, не глядя схватила банку с вареньем и запихнула ее обратно на полку. – Давай-ка, Рит, ты пойдёшь домой. Ты меня бесишь. Разве ты не знаешь, как быстро разносятся сплетни?

Подруга надулась, неохотно поднялась со стула.

– Да спроси у него сама. Странно, что ты ничего не видишь дальше своего носа. Ты хоть раз видела, чтобы у него были хоть какие-либо отношения с девчонками? У всех парней в школе разговоры только о тёлках и перепихонах. Да даже Тёмыч только и норовит, что под юбки заглядывать. – Последняя фраза окончательно вывела меня из себя, и я уже собиралась вытолкать Ритку за дверь, когда она забила «последний гвоздь»: – Разве ты не видишь, как он изменился, Оль? Никита просто боится, что его мать узнает, что ты узнаешь, Артём. Неужели ты будешь дружить с геем?

Ритка хмыкнула и вышла из кухни, а я так и осталась стоять на месте.

* * *

Никита

Я не сразу заметил изменившееся ко мне отношение в школе – был слишком занят работой, корпел над учебниками, готовясь к экзамену, поэтому сразу не обратил внимания на перешептывания за моей спиной, смешки, а когда понял, что все это неспроста – было уже поздно. Неожиданно за партой я остался сидеть в одиночестве, никто не просил меня помочь с домашкой, перестали просить списать контрольную. Выходя из здания школы, порой замечал заинтересованные взгляды. Пытался поговорить с Артёмом, но он, как назло, избегал меня или под предлогом внезапно возникшей занятости убегал. Настроение упало ниже плинтуса. Ночами долго не мог заснуть, а если и засыпал, то несколько раз за ночь просыпался от тревожных сновидений.

Те одноклассники, с которыми я общался в школе, теперь перестали быть приятелями и шушукались за моей спиной. Даже мама заметила происходившие со мной изменения. Ещё бы! Я едва не запорол перевод одной из книг. Ольга теперь заходила редко и лишь на пару минут – слишком была увлечена Артемкой. На самом деле я сам не хотел видеться с ней – боялся снова не выдержать и сорваться, как в прошлый раз. Черт дёрнул меня тогда пить водку. Похоже, я так испугал свою любимую подружку, что она одна из первых начала избегать меня.

В конце концов, мне надо принять, что я для неё просто друг, тогда как Артёму повезло больше – Ольга теперь его девушка. Где-то прочитал, что если любишь человека, то его надо отпустить. Иначе это не любовь, а чистый эгоизм. А я ее любил. Как ни старался, но не мог отогнать из своего воспалённого воображения картины, встававшие перед моими глазами: Вот Артём обнимает ее так, как обнимал ее я, а моя Лёлька отвечает ему. Вот он целует её губы, она дрожит в его объятиях, позволяя большее.

Эти мысли, эти видения сводили меня с ума, и я ещё глубже погружался в депрессию.

* * *

Оля

Я стояла чуть позади Тёмки, наблюдая, как он трясущимися руками вставляет ключ в замочную скважину, и с каждой секундой меня одолевал страх. Боже, неужели это случится сейчас?

Весь вечер мы с Артёмом провели, обнимаясь на лавочке, скрытой в кустах сирени. Руки парня скользили по моей спине, он шептал что-то, легко прикасаясь губами к виску, и от этого было слегка щекотно и… неловко. Я смущалась, сидела, словно проглотив кол, и не знала, куда деть руки. Все было как-то странно, словно это не мой парень, а какой-то незнакомец, и когда Артём сдавленным голосом предложил мне пойти к нему домой, я просто кивнула. Может быть, присутствие его родителей немного приведёт меня в чувство.

Уже когда мы поднимались по лестнице, он сообщил, что его мать и отец уехали на все выходные на дачу. Внутри все затрепетало – я поняла, что скоро должно произойти.

Наконец, парень открыл дверь, повернулся ко мне.

– Проходи. – От его голодного взгляда мне стало не по себе. Нерешительно переступила через порог и, нащупав выключатель, уже собиралась зажечь свет, но Артём перехватил мою руку. – Не надо, – его голос дрожал.

В следующий момент я оказалась прижатой к стене, разгоряченное дыхание парня смешалось с моим. Да, я ждала этого. Часто в мечтах представляла, как он меня целует – трепетно, нежно, совсем как Никита. Нет! Стоп. О чём я?

Губы Тёмки настигли мои, втягивая их, захватили, а язык проник в рот. Не так, не так…

Хотелось крикнуть, дать знать, что он все делает неправильно. У меня закружилась голова от нехватки воздуха – рот был забит языком парня, а дышать носом была не в силах – его сдавливало лицо Артёма. Почувствовав у себя на груди его ладонь, судорожно выдохнула.

– Не надо… – набравшись сил, пробормотала, улучив момент, когда он оторвался от моих губ. – Не надо, я не хочу…

Он не слышал меня, охваченный страстью, вжался в меня всем телом так, что я чувствовала затвердевший ком, упиравшийся в живот ниже пупка.

Артём продолжал засасывать мои губы, а я в отчаянии пыталась оттолкнуть его, сгорая от стыда. Его пальцы крутили мои соски, и было немного больно, но, наверное, так и должно быть. В последнее время девчонки из класса как с ума посходили – собираясь тесными кучками только и делали, что трещали про свои впечатления и ощущения от любовных фривольностей. Я внимательно их слушала, наматывая на ус, а сама молчала, хранила свои воспоминания о поцелуе с Никитой втайне. Сейчас был самый неподходящий момент для подобных мыслей, но, как назло, они, словно гонимые ветром облака, наползали и наползали, заставляя меня невольно сравнивать двух парней.

Только когда Артём принялся стягивать с меня блузку, я, наконец, начала сопротивляться. Парень не ожидал этого, застыл, затем раздался щелчок, и прихожую залил неяркий свет.

– Ты что? – в темноте глаза Артема казались чёрными. – О-ля!

– Тём, я не могу…

– Что значит – не могу? А я? Ты обо мне подумала? – Я молчала, сложив руки на груди, прикрываясь ими, словно щитом. – Мне хочется с тобой… ну… того, – бормотал парень, тяжело дыша, тыкаясь лицом мне в плечо. А мне больше всего хотелось расплакаться. Разве так я представляла себе этот самый первый раз? – Ну, Оль, ну пожалуйста…

– Тём, Тёмочка, я не хочу, не хочу сейчас… ну пожалуйста…

– А когда же? Я же не смогу ждать, Оль. Ну давай сейчас, ну?

В отчаянии я замотала головой. Внезапно поймала себя на мысли, что хочу оказаться в комнате у Никиты, сидеть рядом с ним на диване и изливать душу.

– Ольк, Олюшка, ну что ты, глупышка? – губы Артёма проложили колкую дорожку до подбородка. – Ты же моя девчонка, ну чего ты боишься? Я же быстренько. Только разок. Даже больно не будет. Ну? Ну прошу тебя.

– Нет, – изо всех сил оттолкнула его. – Знаешь, я когда-то давно пообещала себе, что ЭТО произойдёт, только когда мне будет восемнадцать лет

– Что-о? – Тёмкино лицо вытянулось. Наверное, он в уме подсчитывал, сколько ему еще ждать. На самом деле никаких обещаний я себе не давала, просто решила соврать.

– Так что, Тёмушка, если ты и впрямь меня любишь… – Похоже, сработало, потому что парень отошёл, в растерянности развёл руками.

– А с этим мне что делать?

Я опустила взгляд ниже, невольно зацепившись взглядом за бугор в джинсах Артёма.

– Извини, правда, Тём. Давай подождём. Осталось совсем недолго.

Он промычал что-то, схватившись за голову, заходил, закружился по тесной прихожей. На мгновение мне стало так его жалко, в душе шевельнулось что-то похожее на раскаяние – как эгоистично я поступаю, но, к счастью, прозвеневший телефонный звонок прервал поток моих мыслей.

– Да, привет… – он с кем-то разговаривал, а я вполуха слушала, оправляя на себе одежду.

– Ну я пошла? – пробормотала, хватаясь за ручку двери.

Тёмка ничего не ответил, и я, воспользовавшись моментом, выскочила за дверь.

* * *

Артём

– Слушай, сколько ты хочешь? – Артём был рад, что девчонка ушла. Этот разговор был не для ее ушей. – Я и так последнее бабло заплатил.

На другом конце провода возникла тишина, затем раздалось слегка презрительное хмыканье:

– А почему ты сам не справишься с этим пацаном?

– Потому что он мой кореш.

– Хорош кореш. Ладно, ещё сотка.

– Ну и когда? Что за тягомотина? Я же сказал, чтобы все сделано было перед экзаменами.

– Не парься, готовь бабосы.

Абонент отключился. Артём с ненавистью смотрел на погасший дисплей. Родители, как назло, умотали на дачу на целую неделю. Где взять денег, у кого занять?

Неожиданная мысль заставила парня рассмеяться. Никита работает, получает неплохие деньги и откладывает их на дальнейшее обучение, которого, тот ещё не знал, не предвидится. Вот у кого можно разжиться бабосиками в долг.

* * *

На школьном дворе стояла непривычная тишина. Занятия закончились, и все разошлись по домам готовиться к предстоящим через два дня экзаменам. Солнце нещадно палило, раскаляя только что уложенный асфальт.

Артём шёл по дорожке к заднему двору. Там, в кустах сирени, он хотел затаиться и понаблюдать за предстоящими событиями.

На каменных ступеньках сидели три парня, курили, время от времени смачно сплевывая. Артём их не знал, но догадался, что это те, кого прислал его приятель. С нетерпением бросив взгляд на часы, злорадно усмехнулся – Никита вот-вот должен выйти из здания школы.

Парень вздрогнул от звука хлопнувшей двери. Вот, сейчас… Вытянув шею, Артём напряжённо глядел вперёд.

Никита шёл размеренной походкой – светлые брюки, голубая рубашка, волосы, как всегда, аккуратно причёсаны. Хороший мальчик. Слишком правильный и жутко раздражавший этой своей правильностью. Таких надо учить. Чтобы неповадно было быть лучшим. Артём подозревал, что Олька не дала ему именно из-за слишком близкого общения с Никитосом, постоянно зудевшем и наставлявшим их общую подружку. Уж слишком много времени они проводят вместе.

* * *

То, что произошло дальше, заставило Артема потирать от радости руки. Сначала со ступенек поднялся один парень и вразвалочку направился наперерез Никите, затем второй. Никита продолжал идти, будто ничего не замечая. Когда парни поравнялись, Артём услышал:

– Ну что, Петя-Петушок, дай-ка нам на посошок.

Никита остановился и, Артёму показалось, растерянно спросил:

– Простите, я не совсем понял…

– Пойдём в кусты, там тебе всё объясним. По очереди. Нас трое, надеюсь, твоя задница выдержит.

Артём видел, как нервно дёрнулся уголок рта его друга. Интересно, что Никитос сделает?

– Ну пойдёмте, – он слегка склонил к плечу голову, усмешка тронула его губы.

Все четверо направились в близлежащие заросли боярышника.

* * *

Никита

Я не сразу сообразил, что какие-то незнакомые пацаны направляются именно ко мне, и тем более, когда они упомянули слово «петух», не сразу смекнул что к чему. Мне вообще было не до них. Через три дня начинались экзамены, и я собирался сдать всё на сто процентов. А затем долгожданное поступление в МГИМО. Я смотрел на эти наглые рожи, медленно двигавшиеся челюсти, занятые жеванием резинки, и мне впервые в жизни захотелось съездить кулаком. Вот, оказывается, в чем дело. Кто-то распускает про меня грязные слухи. Ну что ж, было бы интересно выяснить кто и зачем. Кому я перешёл дорожку?

Уже подходя к кустам, продумывал, кому вмазать первому – долговязому дрыщу или крепкому коротышке с наглым блеском в прищуренных глазах.

– Ну что, ребят, налетайте, – хмыкнул.

– Так поворачивайся к нам спиной и наклоняйся.

– Так попробуй меня наклонить, – кулаки прямо так и сводило от желания поскорее покончить с этими уродами.

Один из парней все-таки решился. Неловко выбросил вперёд руку, но куда ему было против меня? Я был тертым калачом ещё с тех пор, когда жил в Афганистане. Увернулся и тут же залепил этому дебилу в глаз. Вот, пошло-поехало. Если я и был петух, то совершенно в другом смысле. Я – бойцовый петух.

Эти идиоты сучили своими жалкими ручонками-веточками, пытались пинать меня, только уже меньше чем через пять минут беспомощно расползались в кусты.

– Эй, Кит! – с радостью услышал голос своего друга. Темыч, надо же! Почти вовремя пришёл мне на помощь. – Что за фигня? Нужна помощь?

– А, лупани пару раз для профилактики, – заправляя рубашку в брюки, кивнул я. – Вроде справился. – Жалкие неудачники уже скрылись. Я обнял друга, похлопал по спине. – Ты чуть опоздал, но все равно спасибо тебе, – мне было весело.

– Знал бы, появился раньше.

Мы с Артемом вышли из кустов.

– У тебя на рубашке кровь, – друг указал на несколько темно-красных капель на рукаве.

– Ерунда.

Мы шли, смеялись, я рассказывал в подробностях о происшедшем, Тёмыч возмущался, что кто-то мог распространять обо мне дурацкие слухи.

– Знаешь, Кит, это все потому, что у всех парней есть девчонки, а ты все один и один.

Я вздохнул. Наверное, он прав, но не буду же я говорить ему, что девушка, с которой я хочу быть, уже занята им, моим лучшим другом.

* * *

Оля

Напевая песенку, я вышла из лифта и остановилась в недоумении. Дверь в квартиру Никиты была чуть приоткрыта. Подойдя ближе, я услышала шум воды, доносившийся из ванной. Похоже, мой друг забыл запереться. Шальная мысль напугать его мелькнула в голове, и я прошмыгнула внутрь. Дверь ванной комнаты была распахнута. Никита был там, видимо, умывался – я слышала его фырканье. Глупая я, совершенно не подумала, что парень может быть раздетым – заглянула. Ох, лучше бы я этого не делала.

Никита стоял спиной ко мне в брюках, с оголенным торсом. Загорелый, широкие плечи, мускулы, перекатывавшиеся под кожей. И запах его одеколона, терпкий, слегка мускусный, который заставлял сжиматься все внизу живота. А может, и не запах, а мои воспоминания о руках этого парня на моем теле.

Нахмурившись, потрясла головой, отгоняя всю эту дурь прочь. Больше всего на свете хочу быть с Тёмкой, я его люблю, а он меня. И мы обязательно поженимся.

Я выдохнула. Никита на миг замер, затем обернулся.

– Ты?

– Привет, – я смущённо переминалась с ноги на ногу. – Ты забыл закрыть дверь.

– Извини, – парень стянул с крючка полотенце, набросил на плечи. В это время я увидела валявшуюся на полу рубашку, покрытую кровавыми пятнами.

– Никит, что это?

– Ерунда, кровь из носа пошла.

Мы находились в небольшом пространстве ванной комнаты на расстоянии меньше метра друг от друга. Я видела, что парень хочет выйти, но меня словно парализовало. Хотелось стоять так бесконечно долго, принюхиваясь к аромату парфюма, смешавшемуся с запахом чистого влажного тела. Стоять, вперившись глазами в загорелую грудь парня – глаза на уровне его темных, чуть покрытых чёрными волосками сосков. Наверное, приятно прижаться щекой к такой груди, чувствовать комфорт и защищенность.

– Лёль, ты чего? – от голоса парня я вздрогнула, немедленно приходя в себя. Вот я дура! – Пойдём в кухню, попьём чай. Здесь слишком жарко.

Наверное, Никита обратил внимание на мои ярко-вспыхнувшие щёки. Кивнув, я попятилась, освобождая проход.

* * *

Никита

Оля и я сидели за столом друг напротив друга. Две чашки горячего чая, вазочка с вареньем из айвы – малое, позволявшее притворяться, что между нами ничего не происходит, что мы просто добрые друзья. Но нет, сегодня я точно видел в глазах Лёльки желание, которое она не могла скрыть. Девчонка моего друга хотела меня. Господи, дай мне сил! Ну как я мог воспользоваться ее минутной слабостью? Тёмыч на протяжение всего года долдонил мне о том, какая у них невероятная любовь с Ольгой, и их обширных планах на будущее. Он даже решил поступать в медицинский институт только чтобы быть с ней рядом. Как ни обидно, но мне всё-таки придется отступить. Дружба для меня важнее. Любовь может быть неразделенной, со временем может пройти, а дружба остаётся навсегда. Те случайные искры, которые мелькают между мной и моей подружкой, могут вспыхнуть пожаром и испепелить все хорошее, что есть между нами. Лучше уж оставить всё как есть.

– Никит, ты что задумался? – я даже не заметил, что уже целую минуту вглядываюсь в чашку, автоматически размешивая ложкой сахарный песок.

Поднял взгляд на девчонку, едва не утонув в темных глубинах ее глаз.

– Думаю об экзаменах, – назвал первую попавшуюся причину.

Отвёл глаза. Мне показалось, что легкое облачко печали пробежало по ее лицу. И, как всегда, Дик пришёл на помощь. Вошёл в кухню, помахивая хвостом и сел около девчонки в ожидании ласки.

– Дик, – она улыбнулась своей неповторимой улыбкой, а мне на мгновение отчаянно захотелось поменяться местами с псом.