Текст книги "Попала – не пропала, или Мой похититель из будущего"

Мама замолчала, оценивающе глядя на блондинку. В свои пятьдесят девять она выглядела не более чем на сорок. Темные, остриженные до плеч волосы, постоянно стянутые в хвост, строгое на первый взгляд лицо. Мама почти никогда не улыбалась, и по ее виду сложно было сказать, что она довольна. Но я различал ее настроение по голосу.

– Очень приятно, Мелани, – кивнула Энджи, косо посмотрев на меня. Видимо, услышала, как я ее назвал.

– Значит, девушка. Что же, она милая. Надеюсь, я не помешала?

– О нет, мы уже собираемся на работу, – заверила ее Энджи, одарив дежурной улыбкой.

– Служебный роман, значит. Неожиданно, Элеон. Что же, мне уже пора. Кстати, я хотела бы поужинать вместе. Со мной будет мой коллега. Может, возьмешь Энджи, сынок? – обратилась ко мне мама.

Мы с Энджи быстро переглянулись.

– Конечно. Я позвоню, как только буду знать наши планы, – сказал я, увидев на лице блондинки одобрение.

Глава 20

Энджи

Когда Элеон назвал меня своей девушкой, в груди словно мотыльки затрепетали. И я даже растерялась в присутствии его неожиданно нагрянувшей мамы. Я понятия не имела, что говорить, но решила не болтать лишнего, вести себя естественно и быть самой собой.

Мелани пробыла у нас всего несколько минут. Она сказала, что сегодня у нее еще масса дел и мы пообщаемся позже. А вскоре мы с Элеоном покинули дом, сев в машину.

Половину дороги я молчала, а потом все же не выдержала и спросила:

– Зачем сказал, что я – твоя девушка?

Элеон усмехнулся и ненадолго задумался.

– Было бы странно, если бы назвал коллегой ту, что вышла из моего душа. Тебе не кажется?

– С таким успехом ты мог просто сказать, что я твоя любовница, которую недавно похитил из прошлого, – даже обиделась я.

Надумала каких-то чувств по отношению к себе, а сейчас пожинаю плоды. Сказка закончилась, впереди реальность. А она вовсе не такая, какой мне хочется ее видеть.

Конечно, после дней, проведенных бок о бок, да еще и в одной квартире, между нами вспыхнула искра страсти. Это не удивительно, ведь мы оба молодые здоровые люди. Но я постоянно хотела чего-то большего. Особенно теперь, когда осознала, как сильно мне нравится этот мужчина. А вот я для него, по-видимому, была временной интрижкой. И даже наш полет на Бали – всего лишь способ ко мне подкатить, чтобы уложить в постель. И при этом отдохнуть после тяжелой командировки, в которой он потерял меня в другом времени.

Я взглянула на Краша, потом отвернулась к окну.

– Думаю, маме не стоит этого знать. Пока не стоит. Она до сих пор не может успокоиться после случая с Крашем, хотя я пытаюсь объяснить, что ему со мной хорошо, – произнес Элеон, перестраивая кар в другую летную полосу.

– Сравнил меня с динозавром? Я все же не доисторическое чудовище, – огрызнулась я, а потом повернулась к Крашу, пояснив: – Без обид, зубастый. Я не имела в виду, что ты страшный. Просто некоторые не особо видят между нами разницу.

– Это почему не вижу? – Элеон сильнее сжал штурвал.

Разговор постепенно зашел в тупик. Но мы уже прибыли на место, к зданию департамента. Выходили из машины молча, так же молча поднимались в кабинет.

Грэгори еще не было на месте. Зато к нам заглянули «близнецы» – Дирк и Мирк Мартисоны.

– Тебя искал Урсус.

– Шеф хочет тебя видеть, – сообщили они и переглянулись.

– Хорошо, я сейчас к нему зайду, – ответил Элеон, просматривая в рабочем компьютере данные, касающиеся корабля Амерона Эррса, присланные из аналитического отдела Слэйдом Хиллом.

– Энджи, мы за тебя волновались, когда ты пропала в прошлом, – наперебой сообщили опера-криминалисты.

– Вот, хоть кто-то за меня волновался, – язвительно заметила я, смерив Элеона высокомерным взглядом.

Мартисоны вышли, оставив нас вдвоем.

– Хочешь сказать, я за тебя не переживал? – не выдержал Элеон Шерман.

– Мне почем знать? Ты думал лишь о своей операции. А еще выбросил мои грибочки, – припомнила я его выходку. – Где мне в этом времени найти такие же?

– Что-то я не пойму, ты решила опять взяться за старое? – поднялся из-за компьютера Элеон, медленно приближаясь ко мне. Он буквально прижал меня к столу Грэгори, положил ладони на столешницу так, чтобы я не вырвалась.

Тело мгновенно откликнулось на его близость мелкими мурашками, которые промаршировали по моей спине до самой талии и скрылись внутри тела, вызвав тянущее чувство. Я сглотнула комок и подняла голову, глядя в серые, как осеннее небо, глаза Элеона.

– За что именно? – вызывающе спросила я.

– Сама знаешь. Три дня все было прекрасно. Что на тебя нашло?

Вот и как объяснить твердолобому, что мне нужна хоть какая-то уверенность в его чувствах и дне грядущем? А я пока не услышала даже малейшего признания в любви, не говоря уже о большем.

– Все в порядке, товарищ начальник. На работе я стажер, а после работы – твоя девушка. Так что давай будем соблюдать субординацию хотя бы для приличия.

– Вот и как с тобой можно общаться? – выдохнул Элеон. – Ты не…

Он не успел закончить фразу, потому что в этот момент в кабинет вошел Грэгори Новак. Скрипнув зубами, Элеон отпустил меня и выпрямился, взявшись одной рукой за лоб, будто был чем-то озадачен.

– Смотрю, вы тут совсем не работой занимаетесь, – прокомментировал Грэг, бросив на стол папку-планшет и чип от кара.

– Ты опоздал, – жестко ответил Элеон, – через полчаса совещание.

Я хмыкнула, вспомнив о том, что мы и сами прибыли на работу позже обычного. И пока на меня никто не смотрел, вернулась на свое место, села за стол, где мне выделили личное пространство.

– Я предупреждал Саймона. Глория подала на развод. Мне пришлось залететь в суд.

– Доигрался, – развел руками Элеон. – И что, ты согласился?

– Я пытаюсь с ней помириться. Поэтому заседание перенесли на следующий раз.

– Ладно, я пошел к Урсу, вернусь к началу планерки, – вспомнил Элеон, позвал Краша и вышел из помещения, а я откинулась на спинку кресла, все еще переживая странные ощущения, что охватывали меня в присутствии этого несносного мужчины.

Шер

Я не понимал, специально ли Энджи меня провоцировала, или же это выходило непреднамеренно. Но в любом случае злился. На себя – за то, что так и не смог признаться ей в любви. На нее – за острый язык. А еще мама прилетела в Париж в самый неподходящий момент. Придется идти на ужин, как и обещал.

На какое-то время я задержался в кабинете Урсуса Форса, рассказывая ему о том, что произошло при операции захвата ансарийцев. Когда выговорился, даже полегчало. Я ведь почти не помнил, что случилось до применения запасной схемы. Но в голове мутным видением всплывало мертвое тело Алена. И я понимал, что спас его от смерти, поэтому знал, что принял верное решение переиграть события по второму кругу. Конечно, со временем все сотрется из памяти, как обычно происходит. Для окружающих мы просто арестовали вампиров и при этом упустили главного.

– Мои ребята подчистили память жителям городка. Так что все в порядке. Жаль убитого патрульного, конечно, – задумчиво произнес Форс, почесав квадратный подбородок.

Я развел руками. Будь на то возможность, я бы спас и погибшего парня. Но второй раз я не мог применить способ возвращения в исходную точку, можно было сделать лишь хуже. Зато Ален остался жив. Знал бы он, что теперь мой должник!

– Что поделать, се ля ви, – вздохнул я. – Что же, мне пора – полковник Фаррелл ждет.

Урсус Форс вытащил свое массивное тело из кресла.

– Меня тоже вызвали. Кажется, хотят, чтобы я отправлялся в Грецию вместе с вами.

– Да тебя как магнитом тянет туда, где можно вкусно поесть, – заметил я. – Только боюсь, на сей раз расслабиться не выйдет. Это наш единственный шанс остановить Амерона.

– Не будь таким занудой, – хлопнул меня по спине Форс. – Идем уже, а то без нас не начнут.

– Я не зануда, – проворчал я, пока мы шли в зал для совещаний.

Хотя зачем врать самому себе? Возможно, иногда я действительно бываю слишком правильным и требую этого от остальных, не принимая во внимание, что каждый человек по-своему индивидуален. И Энджи в чем-то права. Я действительно продумал все за нее, не дав принять собственное решение – считал, что так будет правильно. Не говорил, что у меня на душе, так как боялся, что завтра все может измениться.

В зале уже собрались все, кто имел отношение к делу о кровавом туризме. Не хватало лишь Алена. Парни из аналитического отдела уже беседовали с Энджи, задавая ей вопросы, и меня охватила ревность. Большое скопление людей повлияло и на Краша – теперь он не отходил от меня, будто боялся, что я снова его оставлю.

На пару минут я отвлекся, беседуя со Слэйдом Хиллом, старшим аналитиком.

– Что же, всех прошу присесть на свои места, – вышел в центр зала полковник Фаррелл. – Пройдемся по уже известным фактам. И выслушаем ваши предложения.

Когда мы с Энджи садились в соседние кресла, я сжал ее руку, будто хотел извиниться за свое поведение. Она никак не отреагировала, только прикусила губу.

Совещание затянулось до обеда. Выяснилось, что в корабле, на котором путешествовал по временным секторам Амерон Эррс, стояли запчасти, похищенные с того самого завода, дело о котором вел Грэгори Новак. И что он собирал другие корабли для ансарийцев, используя те же технологии, поэтому и брал экспонаты из музея.

Аналитики предоставили полный отчет. На развернувшейся голографической схеме временных секторов, сопоставленных с картой Земли в разные века, мы видели места, где побывал наш преступник.

Как и предполагалось по предварительным данным, путь Эррса начался в далеком третьем веке до нашей эры. Он прожил на территории Греции около двухсот лет, после чего стал постепенно двигаться на север. Жил в городах и деревнях, побывал в Древнем Риме, потом на пару веков осел в Германии, оттуда направился в Польшу, затем пребывал в России, довольно долго прожил в Москве. Перебрался в Китай.

На момент изобретения машины времени он жил в Южной Корее, но там уже никому не мстил (или же не добрался). А потом его след терялся.

Судя по всему, вампир просто улетел на Ансару, где и продумал свой план, вернувшись в наше время. И чтобы его никто не заподозрил, стал приглашать на сафари своих соотечественников из недалекого будущего. Кем он являлся в нашем времени, было пока непонятно, но ясно, что он где-то живет и знает все, что происходит.

За последние несколько дней Ален, который видел ансарийца лично, успел поработать с аналитиками, и они составили голографический робот преступника, разослав ориентировки по другим планетам и в службу безопасности Конфедерации. И эти данные совпадали с описанием вампира, которого пытался убить Марик Энион.

Высокого роста, с длинными, белыми как снег волосами и красноватыми глазами, он отличался от знакомых мне ансарийцев. Довольно примечательная внешность, если за последние годы он не сменил ее до неузнаваемости. Но поскольку живет он долго, где-то должны были сохраниться документы именно такого.

Где он жил и как выглядел теперь, нам и требовалось выяснить.

Энджи

Пока сотрудники департамента обсуждали предстоящую операцию по поимке преступника, у меня из мыслей не выходил ужин с мамой Элеона. Все казалось, что я ей не понравилась, а я и сама не понимала, почему это для меня так важно.

– Как же все сложно, – прокомментировала я совещание, когда все поднялись со своих мест. – Я даже нервничаю перед новым заданием.

Конечно, куда больше меня волновали личные проблемы.

– Все будет хорошо, – повторил Элеон, выводя меня за руку из зала. Мне постоянно казалось, что его что-то угнетает. Но он не особо любил делиться своими проблемами вслух; вытащить из него мысли порой невозможно никакими клещами. – Пойдем пообедаем, пока есть время. Кажется, Саймон на сегодня еще не успокоился.

– И часто приходится так рисковать? – улыбнулась я.

– Бывает по-всякому. Лучше об этом не думать – тогда жить немного легче, – пожал плечами Элеон. – Кстати, ты ведь не забыла про ужин с мамой?

– Нет. У меня как раз имеется для этого подходящее платье, – вспомнила я о наряде, который мы с Шером вместе покупали.

– Предлагаю на сегодня заключить перемирие. Ты согласна?

– Кажется, я и так веду себя тихо и мирно. Хочешь показать маме то, чего нет на самом деле?

Элеон остановился и развернул меня к себе лицом, не глядя на проходящих мимо по коридору сотрудников.

– Это все есть на самом деле, Энджи. Мы здесь, мы вместе. Думаешь, мне было легко перестроить себя, свои привычки? Но я это сделал, потому что понял, как ты мне стала дорога. И я не хочу ничего менять в наших отношениях.

Слова Элеона кольнули меня, будто острой иглой прямо в сердце. Он прав. Нам нужно научиться жить с тем, что мы имеем. Да и вообще, он же мне сильно нравится. Я влюблена, как подросток. Почему тогда делаю все во вред?

– Хорошо. При твоей маме я слова лишнего не скажу, – выдохнула я.

Элеон сжал мои пальцы в своей большой ладони.

– Знал, что ты поступишь верно.

Я вздохнула и отвернулась, лишь бы только не смотреть на него.

Нет, мне как раз нравилось на него смотреть, слишком нравилось. Даже с закрытыми глазами я как наяву видела его короткую стрижку, густые темные брови, меж которых проступали небольшие морщинки, идеальной формы нос, чуть полноватые губы, которые делали его безумно сексуальным, хотя он сам вряд ли об этом догадывался.

Дело было, скорее, в том, что я не могла устоять перед его очарованием. Кто бы мог подумать, что под маской зануды прячется харизматичный мужчина с замашками собственника. Он смущал меня своей прямотой и неумением хитрить. Если что-то не хотел говорить, то просто отмалчивался.

Воцарившуюся на несколько секунд тишину нарушил Краш, который заурчал, напоминая хозяину о том, что мы шли обедать.

Оставшееся до вечера время я думала о том, что сказал Элеон. Он был занят, а я тренировалась на его компьютере – составляла отчет о последней командировке для министерства. Он чем-то напоминал анкету. И я подошла к процессу с душой, отвечая на каверзные вопросы с изрядной долей иронии.

В ресторан я одевалась долго, собиралась как на праздник. В этом платье я была неотразима. Даже Элеон замер на месте и прикусил губу, когда я вышла, полностью готовая к поездке. Сам он тоже надел строгие брюки и рубашку – без пуговиц, на незаметной молнии, по нынешней моде. Волосы уложил гелем. И выглядел как местный франт, напоминая того Шера, которого я не признала в музее.

– Красавчик. Деловой костюм идет тебе больше форменного комбинезона департамента, – прокомментировала я.

Он громко хмыкнул.

– Ты тоже неотразима, Энджи. Ну так что, выходим?

Наперерез нам бросился Краш, он даже успел высунуть свою массивную морду наружу, когда Элеон приоткрыл двери.

– Эй, ты остаешься дома, – указал Элеон на комнату. – Динозавров не пускают в такие рестораны.

Краш опустил голову – обиделся. Отошел на пару шагов назад, демонстративно махнув хвостом и сбросив с обувной полки туфли. Но как только мы попытались выйти наружу, снова ринулся с нами.

– Вот и что с тобой делать? – Элеон переглянулся со мной. – Кажется, нужен отвлекающий маневр.

– Я свою косметику не дам, и не проси. – Мой взгляд упал на кладовку, и я вдруг вспомнила: – В принципе, можно пожертвовать твоим новым роботом.

– С такими темпами я скоро выполню месячный план магазина техники, – хмыкнул Элеон, но мое предложение оценил. Он достал из кладовки робота, запустил его голосовой командой в центр комнаты и повернулся к Крашу: – Смотри, твоя любимая игрушка. Можешь делать с ним что хочешь.

Зрачки велоцираптора тут же сузились, и он крадущимся шагом отправился в сторону движущейся цели. А мы быстро вышли и закрыли за собой двери.

– Так и знал, что надолго этот робот не задержится, – вздохнул Элеон.

– Какой ты проницательный. Что ж, чего не сделаешь ради мамы.

Я вдруг вспомнила, о чем хотела поговорить. И как только мы сели в машину, спросила:

– Шер, помнишь вы с Саймоном говорили, что в прошлом я пропала без вести?

– И что? – повернулся он.

– Я успела позвонить родителям, пока была в Москве. Теперь они знают, что это не так. Значит, что-то все же можно менять так, чтобы не нарушить будущее?

Элеон прикусил губу.

– Что-то можно, конечно. Далеко не все связано с будущим, нужно учитывать разные вероятности развития событий. Но мы обычно не нарушаем правила.

– Но ведь ничего не случилось оттого, что они теперь знают, что я жива. Меня все равно там нет. Можно было бы как-нибудь залететь…

– Нельзя, – отрезал Элеон, глядя на дорогу немигающим взглядом. – То, что ничего не случилось – простое везение, могло быть иначе. Даже не думай о возвращении.

– Вот так всегда, ты во всем ссылаешься на правила, – чуть обиженно сказала я. Хотя ничего другого, в принципе, услышать и не ожидала.

Ресторан, куда мы приехали, находился в исторической части города, прямо у Эйфелевой башни. Когда остановились на парковке, Элеон обошел машину и галантно подал мне руку.

Пахло выпечкой, весенний воздух звенел музыкой, которая разливалась повсюду. Казалось, город насквозь пронизан романтикой.

Деревья уже начинали светиться, будто внутри них имелись лампочки. Но это было лишь результатом особой подсветки. Небо на западе еще алело закатом. Но в целом почти стемнело. И вдруг сверху вниз по нему поползли огоньки, и в пространстве нарисовалась светящаяся башня, к которой мы как раз повернули.

Очарованная этим зрелищем, я крепче сжала руку Элеона, не отрывая взгляда от небывалой красоты. Казалось, что все мои мечты сбываются в одночасье. Все же хорошо, что Элеон утащил меня из прошлого, где я видела лишь скучную работу и дом, с головой зарываясь в собственных сомнениях и несбыточных грезах.

Мимо нас прошагала компания уличных музыкантов – прямо как в наш век. Наверное, здесь время просто застыло, позволяя людям наслаждаться этой романтикой и чувствовать себя влюбленными. Элеон приобнял меня за талию, увлекая к входу в ресторан.

Мелани уже ждала нас за столиком в компании худощавого седого мужчины.

– Это Томас Кларк, руководитель нашего проекта и старший научный сотрудник. Мой давний знакомый. Я тебе о нем рассказывала, Элеон, – представила Мелани спутника, потом повернулась к нам: – Элеон, мой сын. И Энджи, коллега и подруга.

– Тоже работаете в департаменте? – улыбнувшись, осведомился Томас.

– Да, работаю. Стажируюсь. – Я присела и улыбнулась в ответ.

– Откуда прилетела в Париж? – поинтересовалась мама Элеона.

Я задумалась, переглянулась с Шером. Он подмигнул – мол, говори, что считаешь нужным.

– Из России. Там мы, в общем, и познакомились. Мне предложили новую работу, и я подумала – а почему бы не попробовать? – почти не соврала я.

Я боялась, что за этим объяснением последует масса каверзных вопросов. Конечно, я успела осведомиться о положении дел в родной стране, но в политику не сильно-то и вникала, потому не знала о том, что там сейчас происходит, едва запомнив имя нынешнего президента.

Но Мелани удовлетворилась моим ответом и довольно кивнула.

– Ты выбрала опасную и ответственную работу. Но я горжусь тем, что там работает мой сын. Департамент нужен миру. Так что не пожалеешь. А давайте сделаем заказ.

Разговор плавно перетек в другое русло. Теперь Мелани и Томас поведали о проекте по спасению северных китов. Показывали записи погружений в прозрачном шаре. Рассказали пару интересных случаев, что происходили на станции ученых.

Вечер прошел увлекательно. И Мелани уже приветливо улыбалась, отчего мне немного полегчало. Оказывается, не все так страшно, как я себе надумала.

Домой мы вернулись уже за полночь. И обнаружили странную картину.

Краш лежал на полу, урча на все лады. А перед ним крутился целехонький робот. Когда машина пыталась отъехать в сторону, ящер подталкивал ее обратно и возмущенно рыкал на механическую штуку с глазками. Он даже не поднялся, чтобы по привычке броситься на Элеона, лишь поприветствовал нас гортанными звуками.

– Надо же, Краш, ты его не сломал! – обрадованно воскликнула я. – Шер, твой динозавр нашел себе друга.

– Или игрушку. Удивительно, но факт, – усмехнулся Элеон.

– Кажется, это потому, что ему позволили делать все что хочется. Он просто потерял интерес его портить. То, что разрешено – не так хочется делать.

– Точно? – Элеон повернулся ко мне и хитро прищурился. – Вот мне хочется сейчас кое-что сделать, и я даже слушать не буду возражений.

– Что именно? – игриво спросила я, пытаясь убежать, хотя пространства, чтобы разогнаться, в квартире катастрофически не хватало.

Через пару минут Элеон все же поймал меня, уложив на постель. Навис сверху, не выпуская из плена. В глазах его сверкнули озорные искры. Он быстро расстегнул мое платье, стаскивая его с меня, и сказал низким голосом, от которого по моей спине промчалась сладкая дрожь:

– Для начала вместе примем душ, а потом ты узнаешь темную сторону майора Шермана из департамента, который преднамеренно похитил из прошлого одну особу, чтобы испытать на ней все, на что хватит его изощренной фантазии.