Текст книги "Камертон"

Глава 11

Кирилл велел Эле ждать его на парковке через полтора часа. Она разыскала кафетерий, выпила там чашку кофе из кофемашины – вполне приличный, хоть и дорогой, – побаловала себя эклером. Заглянула в уборную, встала перед зеркалом и постаралась немного, самую чуточку, подкрутить настройки, регулирующие внешнюю привлекательность. Результатом Эля осталась довольна: теперь она стала меньше походить на серую мышку. Через полтора часа, как условились, она вышла к парковке близ здания консерватории.

Кирилл не заставил себя долго ждать. Он окинул ее оценивающим взглядом, но никак не выказал того, что заметил хоть какую-то разницу.

– Как там поживает студенческая газета? – поинтересовался он без лишних предисловий.

Эля скривилась.

– Я искала Яна. И ищу.

– А я тем временем попробовал написать Яну на мейл. Если новый номер телефона он еще не подключил, подумал я, у него может быть хотя бы интернет.

– И?

– И он ответил. Мол, успел неплохо там устроиться, вокруг столько всего интересного, что голова идет кругом, а никакую Элю он не знает.

Эля притопнула ногой.

– Ну у Вадима Юрьевича, кажется, еще маразма нет, – отрезала она. – Позвони ему и спроси. Они видели меня у Яна.

– Позвонил и спросил. Видели. Вадим Юрьевич не занят, он на пенсии, так что он может даже подъехать и открыть тебе квартиру прямо сейчас. Но как ты думаешь, Эля, о чем это говорит, если Ян не признается, будто с тобой знаком?

Кирилл подозрительно сощурился.

– Ты такой зануда. Откуда мне знать? Если ты доверяешь родителям Яна, ты должен понимать, что они врать не будут. Они видели нас вместе. У Яна дома. Ночью. И если бы ты навестил друга, который прогулял консу, тоже увидел бы. Спроси у них. Значит, Ян как минимум со мной знаком.

– И много ночей ты там провела?

Эля лязгнула зубами.

– Твое ли это дело, Кирилл? Ты едешь? Или я поеду одна, раз Вадим Юрьевич готов мне помочь.

– Едем вместе, – решил Кирилл.

Он пошел по парковке, а Эля последовала за ним, гадая, какая из машин принадлежит ему. Не угадала: сбоку был пристроен блестящий черный мотоцикл. Эля попятилась.

– Садись вторым номером, – предложил Кирилл.

– Без шлема, ага.

Нет, Эля не боялась ехать без шлема. Она просто не доверяла своему телу, зная, что оно имеет обыкновение подводить ее в самый неподходящий момент. На скорости ее руки точно разожмутся, помимо ее воли, и она улетит под колеса следующего автомобиля. Ни за что на свете.

Кирилл взглянул на нее насмешливо.

– Ты езжай, – сказала она, – я такси возьму. Встретимся там.

– И ты начнешь обрабатывать Вадима Юрьевича без меня, если прибудешь первой. Нет, вместе поедем на такси.

Он оформил заказ через приложение на смартфоне, и вскоре такси подкатило к парковке. Оба сели на заднее сиденье, причем Кирилл все косился на Элю: наверное, думал, что это она с собой сделала. Симпатии к ней у него от этого ничуть не прибавилось.

– Если ты заришься на квартиру, – шепнул он ей, – то зря, квартира у Яна съемная.

Эля молча скрестила руки на груди. Хорошо, что она действительно оставила у Яна пару перчаток и шейный платок. Возможно, и еще что-то завалялось, она же уходила из его квартиры не навсегда, всего лишь на несколько часов – как она полагала. Но теперь ей очень нужно было туда попасть. Вдруг он перед отъездом оставил ей там записку, не придумав другого способа с нею связаться? Может быть, он считает, что она, будучи кромешницей, умеет проходить сквозь стены. Это если он и в самом деле умотал в Японию. Может быть, в его квартире обнаружится разгадка, почему Ян не признается, что знаком с ней. В глубине души Эля подозревала, что это не так: либо Кирилл ей соврал, чтобы увидеть ее реакцию, либо на письмо по электронной почте ответил вовсе не Ян. Вся картина нравилась ей все меньше и меньше.

«Вот ведь не было печали», – вздохнула она. Но вздохнула неискренне: печаль в ее жизни была и до Яна, а сейчас началось что-то интересное.

Вадим Юрьевич вышел из старенькой «Лады», припаркованной у подъезда, и довольно тепло поприветствовал Элю, а Кириллу дружески пожал руку. Они вместе поднялись на лифте, Вадим Юрьевич отпер дверь. Первым в квартиру вошел негалантный Кирилл, не желавший дать Эле ни единого шанса что-то стащить.

Эля сразу увидела, что на тумбочке в прихожей, где она оставляла перчатки и платок, ничего нет. Ну да, Ян собирался в спешке, мог сунуть их в ящик за зеркалом… или даже в свой чемодан, по ошибке. Как хорошо, что она не упоминала в разговоре с Кириллом, что именно забыла в квартире Яна!

Она быстро разулась и, не останавливаясь далее у двери, прошла в комнату. На автомате приблизилась к кухонному столу, где сама раньше оставляла Яну записку, убедилась, что там тоже пусто. Но квартира не была пустой: в ней был воздух. Только сильфы умеют извлекать из него подсказки, и сейчас Эля изо всех сил занималась именно этим, анализировала особое состояние воздуха. След исчезал, таял на глазах, однако одно было несомненно: не более суток назад тут побывал кромешник – или кромешница, такие тонкости определить было уже невозможно. Другая кромешница, не сама Эля и не ее бабушка.

– Ян днем вчера собирался, в спешке, наверное? – сказала Эля непринужденным тоном.

– В спешке, в спешке, бегом-бегом, – охотно подхватил его папа.

– Как же так, почему заранее не предупредили, что такая стажировка…

– Да в Москве кто-то не смог поехать, а наш Ян как раз смог. Только надо было мгновенно решать.

– И на целых полгода.

– Ну да. Мать расстроилась, конечно, но я ей говорю: такой шанс… Ян же талантливый.

– Очень талантливый, – согласилась Эля и поежилась под пронзительным взглядом Кирилла: он видел ее насквозь и не верил ни единому слову.

– Хорошо, что загран у Яна был готов, – проговорил Вадим Юрьевич. – Он же в прошлом году в Братиславу должен был поехать.

– И виза, – поддакнула Эля.

У Кирилла отпала челюсть. Вадим Юрьевич ничего не заметил.

– Элечка, – сказал он, – а что ты хотела забрать?

– Я…

Эля повертелась, стараясь впитать как можно больше, но ничего сверх того, что она уже поняла, ей не поддавалось. Здесь побывал кто-то из кромешников. Ян никогда не встречал кромешников до того, как познакомился с ней.

Забрать, забрать. Что-то небольшое, чтобы она могла поискать подольше, вдруг наткнется еще на какую-нибудь подсказку.

Решайся, ну.

– Колечко, – тихо проговорила Эля, не поднимая глаз.

Вадим Юрьевич ахнул и сел.

– У вас уж и до колец дошло?

Кирилл, наоборот, вскочил.

– Это не такое кольцо, – сбивчиво объяснила Эля. – Просто подарок. Обычное. Но…

– И ты его тут оставила? Вернула ему?

– Я не хотела, – еще тише сказала она. – Я же не знала, что он уедет. Мы собирались поговорить.

– Так поговорите по телефону! – вскричал Вадим Юрьевич. – Я своего сына знаю!

Продолжать он не стал, и Эле оставалось только догадываться, что подразумевал отец Яна.

– Телефон не отвечает, – сказала она грустно.

– Это он еще с роумингом не разобрался, и на его паспорт, наверное, пока не продают новый номер, местный. Он нас предупреждал, что не сразу сможет нам отзвониться, чтобы мы не волновались. И ты не волнуйся.

Кирилл прошелся по комнате, кашлянул.

– Вадим Юрьевич, – сказал он беззаботным тоном, – Ян упоминал, что Эля его девушка? Он давно с ней встречается?

Папа Яна посмотрел на него с легким недоумением.

– Нет, Ян на наш вопрос ответил, что она не его девушка, но… – Он расплылся в улыбке. – Я-то его знаю.

Эля тоже застенчиво улыбнулась и снова потупилась.

– А вот мне не говорил ничего, – развел руками Кирилл.

– Это уж, знаешь, в делах сердечных каждый сам за себя, друг мой, – шутливо отозвался Вадим Юрьевич. – Ян трепаться не будет.

– Это факт, – мрачно подтвердил Кирилл.

Эля пооткрывала кухонные шкафчики, прислушиваясь к себе: ничего. Протянула руку к ящикам письменного стола, и Кирилл тут же оказался рядом. Эля выдвинула нижний ящик и села на корточки. Кирилл склонил голову.

– Виза, – сказал он очень тихо.

Эля кивнула.

– Виза. Я дебил.

Эля снова кивнула, на этот раз с большим энтузиазмом.

– Нашла? – поинтересовался милейший Вадим Юрьевич. – А то мне банок купить надо. Лариса расстроилась, но банок литровых мне наказала купить, потому что все равно заготовки.

– Нет. Вы меня извините, я, наверное… Мне с ним поговорить надо, зря я вас сдернула.

Эля задвинула ящик и выпрямилась.

– А мы вместе поищем, – сказал в полный голос Кирилл. – Вадим Юрьевич, дверь же захлопывается, вы меня знаете, я свет везде выключу, окна проверю, дверь захлопну, вам позвоню. Вы поезжайте, я помогу Эле, и мы потом уйдем. Да?

Эля встретила его напряженный взгляд, не моргая.

– Да.

Глава 12

Добросердечный Вадим Юрьевич, сто раз извинившись, удалился, и Кирилл с Элей остались вдвоем. За окном сгущались сумерки. Эля присела на диван, где обычно спал Ян, а Кирилл стал расхаживать перед ней, точно зверь в клетке.

Поначалу царило молчание.

– Никакого кольца не было, – сказал наконец Кирилл.

– Не было, – признала Эля.

– Что ты искала?

– Я не знаю.

– Ты не знаешь, что ты искала?

– Что-нибудь.

Кирилл тяжело вздохнул, взял стул и сел.

– Давай с начала, да? – предложил он. – Ты фальшивка. Я тупой дебил, но звериное чутье у меня есть. Ты лгунья, ты фальшивка.

Эля даже не стала отпираться.

– Какие отношения у тебя с Яном?

Она хмыкнула.

– Такие вопросы у тебя, слушай. Это сложно.

– У девочек всегда все сложно. Давай максимально просто, для дебилов, объяснишь мне. Дашь намек.

– Лады. Максимально просто. Ян хотел бы со мной переспать, когда я буду к этому готова.

– Вот оно как. Но ты не была готова.

– Не была.

– А теперь приготовилась, да он уехал.

– Кирилл, он не уехал, – напомнила Эля. – У него не было японской визы, и по щелчку пальцев за два часа она не делается. Даже если кто-то другой отказался от стажировки в последний момент.

Кирилл ударил рукой по столу.

– Вот да. Почему мы все так резко поглупели, можешь мне объяснить?

– Могу, – улыбнулась Эля. – Только ты не поверишь.

– То есть теперь все, на мне крест, я навеки дебил.

– А я навеки фальшивка.

Они обменялись недобрыми взглядами. Кирилл выдохнул – шумно, как паровоз.

– Ян, он мне брат, – проговорил он. – На самом деле нет, но да. И если ты его видела, а ты его видела, он такой… Как младший брат. Он открытый, честный. Скрипач еще. Так нельзя. Понимаешь, что я хочу сказать?

Эля кивнула.

– Давай объясняй тогда.

– Ты не поверишь, – повторила она.

– А ты попробуй. Он в беде, да?

– Я не уверена.

– Это не он мне на письмо ответил?

– Точно не знаю.

– Что ты тогда знаешь? Что юлишь?!

Он поднялся во весь свой медвежий рост и угрожающе навис над ней, но ничуть не напугал Элю. Она чувствовала потаенные замыслы людей и видела, что Кирилл на самом деле человек хороший, только сейчас он зол и обеспокоен.

– Если ты сядешь, – сказала она миролюбиво, – мы с тобой попробуем поговорить. Согласен?

Кирилл молча сел.

– Тебе известно, что Ян в своей семье приемный?

Он кивнул:

– Конечно. Я же тебе говорю, мы с Яном как братья. У нас секретов друг от друга нет. Поэтому, когда ты начала утверждать, будто…

– Стоп.

– Окей. Справедливо.

– Это не настоящие родители Яна. Это раз. Теперь два. Ты когда-нибудь слышал от него что-нибудь про… эльфов? фей? фейри? нечисть типа русалок там, огненных змеев, такого рода белиберду? Раз уж вы как братья.

Кирилл почесал в затылке и стал еще больше похож на медведя.

– Иногда, – неохотно признал он. – Был у Яна такой заскок, пунктик. Он копал эту тему. Я говорил ему, что ладно бы девчонка, верить в этих, сахарных пони, единорогов, феечек с крылышками, а он, пусть и скрипач…

Эля закатила глаза, и Кирилл вновь остановился.

– Извини.

Она улыбнулась.

– Сейчас будет самое головоломное, приготовься, – предупредила она.

– Кончай издеваться.

– Готов?

Он рыкнул.

– Кто-то, пока не знаю кто, но кто-то из настоящих родителей Яна был кромешником – по-русски это правильно называется «кромешник», хотя сейчас многие у нас любят модное словцо «фейри». Это не то чтобы эльф, как в кино, породы бывают разные. Но Ян наполовину это самое. А я целиком и полностью.

Кирилл встал. Вгляделся ей в лицо. Отошел к окну, постоял, вернулся.

– Издеваешься? – сказал он подозрительно. – Ты – феечка? С крылышками?

– Я феечка без крылышек, к сожалению.

– Ты просто вцепилась в пунктик, который был у Яна, чтобы запудрить ему мозги, – уверенно заявил Кирилл. – И запудрила.

– И потому он от меня сбежал, наврав всем, включая декана, что на стажировке в Японии. Логично. Самый элегантный способ бросить девушку. Даже скрипачи до него не каждый раз додумываются, ага.

Кирилл смотрел исподлобья, тяжело, не в силах решиться, верить ей или нет. Да и кто бы поверил?

Эля немного подождала.

– Что там говорит твое звериное чутье? – осведомилась она после.

– Молчит.

– Не сигналит, что я вру?

– Как это ни странно. Может, ты не врешь. Может, ты психическая.

– А может, ты? – предположила Эля.

Кирилл снова издал горловой звук, похожий на рычание.

– Давай проверим? – Эля вскинула голову. – Готов?

Он кивнул.

Не вставая с дивана, Эля принялась медленно убирать всю маскировку. Она видела, как глаза Кирилла становятся все больше и лезут на лоб: шутка ли, обычная смазливая студентка, как в сказке, превращается в неземное существо. Но этого ей показалось мало, и она, затаив дыхание, стала сливаться с окружающим ее воздухом. Секунда, две, пять – она достигла полной прозрачности. Кирилл привстал. Эля выдохнула и вернулась к утреннему облику.

– Устраивает? Кто из нас теперь психический? – холодно произнесла она.

Кирилл упал обратно на стул.

– Я, – признал он.

Глава 13

Надо отдать Кириллу должное: он довольно быстро оправился от потрясения и вернулся к тому, что привело их сюда.

– Ты сказала, что знаешь, почему мы все резко поглупели и прохлопали вопрос с визой, – напомнил он.

– Если ты готов мне верить…

– Выбора нет. Ну? Яна похитили, что ли? Вроде времена не те, и он не богатый наследник.

Эля встала и прошлась по квартире, принюхиваясь, но след дыхания кого-то из кромешников уже выветрился.

– Я предполагаю, что здесь побывал фейри, – проговорила она. – Я это почувствовала, как только мы вошли. Надо выяснить, кто это был. Для начала хотя бы какой природы.

– И ты можешь это выяснить? – с жаром вскинулся Кирилл.

– Пожалуй, могу. Мне понадобится твоя помощь.

Она приняла серьезный, даже траурный вид.

– Что нужно делать?

– Мне придется занять твоей силы. Хорошо, что у тебя ее немерено. – Эля посмотрела на него сквозь ресницы. – Мне понадобится твоя кровь.

Кирилл сглотнул, закусил губу, но храбро подошел ближе. Трогательный медведик.

– Хорошо, – сказал он. – Надеюсь, не вся.

Эля строго подняла бровь:

– А если вся?

– Только чтобы выяснить, кто сюда захаживал?!

– Уже торгуешься?

– Нет, – уступил Кирилл. – Давай, делай что тебе надо.

Эля отстранилась и коротко хохотнула.

– Расслабься. Это тебе за то, что меня третировал и мне не доверял. Я, конечно, нечисть, но не такая нечисть.

– Ты, мелкая…! – возмутился Кирилл.

– Зато теперь ты выказал такое доверие, что все искупил. Все, проехали. Сядь, пожалуйста, и не мешай, вот молчи и делай вид, что тебя тут нет и никогда не было.

Все еще вне себя от гнева, Кирилл пристроился на диване. Эля погасила свет, подошла к окну и, как в первую ночь, открыла створки. Шестнадцатый этаж – прекрасно, почти идеально. Сначала она просто стояла, радуясь свежему воздуху, потом вытянула вперед руки и принялась ткать воздушные потоки. Она впускала ветерки в квартиру, и они облетали каждый уголок, ловя малейшие отголоски чужого присутствия, и мчались прочь, искать того или ту, чье дыхание соответствовало этим образцам. Дом шумел, что-то упало, хлопнула дверь в туалет… Длинные волосы Эли развевались на сквозняке, и она наслаждалась тем, как воздушный поток проходит сквозь нее. На минуту-две можно притвориться, что все по-прежнему.

Эля выкинула из головы Кирилла, который старательно выполнял ее инструкции. Пару мгновений она не помнила и о Яне: в душе воцарилась блаженная пустота. Но потом ее потянуло вперед. Эля приложила подушечки пальцев к щеке, провела по коже там, где ее чуть оцарапала его щетина, дотронулась до виска, где он почти благоговейно коснулся ее губами. Укрыла щеку ладонью. В пальцах запульсировало тепло. Да, они с Яном не целовались по-настоящему, но и этого, при поддержке ее родной стихии, хватило: она почувствовала, что он жив-здоров, с ним все в порядке. Может, немножко ушиблен амнезией, как после сольного концерта на дне реки, не более.

После выступления он забыл обо всем, но вспомнил ее имя. Интересно, это что-то значит или нет?

Досадно, что ей никак не избавиться от этих глупых мыслей заурядной старшеклассницы, которые так и лезут, точно осы в стакан со сладким соком!

Надо сосредоточиться. «Где он? Где Ян?» – спросила Эля у своих помощников. В воздухе протянулась невидимая ниточка. Если бы Эля была такой, как раньше, она бы встала на подоконник и взлетела, и ничто не сбило бы ее с пути. Сейчас же она снова ощутила весь свой опостылевший вес, всю свою банальную непрозрачность, всю свою никому не нужную уязвимость.

Ладно. Она вытянула руку вперед, поймала эту волшебную нить, не ощутимую ни для кого, кроме нее, намотала на запястье. Теперь никуда не денется.

Напряжение, в котором она пребывала эти минуты, для человеческого тела было непривычным. Эля пошатнулась, ухватилась за подоконник. В глазах стало темно, в горле – больно. Ветерки шныряли вокруг, но что они могли – только потянуть ее вверх за волосы.

Ниточка дернула за запястье: стой на ногах. Эля совладала с собой. Теперь ее очередь быть сильной. Она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов и наконец сумела закрыть окно, а потом, сама не помнила как, добралась до одного из стульев у кухонного стола и села, свесив голову ниже колен.

Кирилл, видно, боялся шевельнуться или промолвить хоть слово. Эля собиралась велеть ему включить свет, попросить у него воды, но голос пока не вернулся к ней. Так они и сидели в темноте.

…Угроза обморока миновала: тело убедилось, что оно вроде бы пока в безопасности, и сознание перестало мерцать. Эля хлопнула в ладоши и бодро сказала:

– Пожалуйста, зажги свет.

Кирилл подчинился.

– У тебя такое забавное лицо, – заметила Эля. Ей хотелось язвить, но сил не было.

– Как это называется?

– Что?

Кирилл прокашлялся.

– То, что ты делала.

– Это никак не называется.

– Хорошо, но… ты кто?

Эля устало покачала головой.

– Сильфида. Знаешь такое слово?

– Проходили. Правда, это не опера, это балет, – вспомнил Кирилл. – Французский.

– Прекрасно. Хоть так.

Кирилл сел напротив, на то место, где обычно сидел Ян, и Эле захотелось ему за это врезать. Правда, для этого надо было поднять руку.

– Значит, ты хотя бы не ведьма, – заключил он.

– Ведьма-ведьма. Люди не разбираются. Все мы ведьмы, что русалки, что сильфиды.

– Ладно, неважно. Что ты узнала? Кто тут побывал?

– А… это я пока не выяснила.

– Что же ты делала?

– Я… – Эля зажмурилась и проверила, не испарилась ли при электрическом свете незримая нить. – Я узнала, что с Яном все хорошо. Теперь надо только отправиться к нему и его вернуть.

– Откуда? – не отставал Кирилл.

Эля задумалась. Ответа на этот вопрос у нее тоже не было. Понятно, что со стороны все это выглядело очень странно. Что же она делала, действительно? И из чего сформировалась эта нить, что она в нее вложила – или что вытянула из Яна? Почувствовал ли он, что она старалась установить с ним связь? Судя по всему, его там все устраивает. Что она делала? Что она делает?

– Эля? Тебе плохо?

Ей не было плохо. В памяти черточка за черточкой нарисовался портрет Яна. Когда портрет был завершен, Ян мотнул головой, откидывая челку.

– Мне нормально, – сказала она непослушными губами. – Я спрашивала. О Яне. Я получила ответ. Я пойду к нему. К Яну. И все узнаю. Не волнуйся, брат, с ним не произошло ничего страшного. Только он не понимает.

– Я тоже ничего не понимаю, – тихо проворчал Кирилл.

Глава 14

Эля и Кирилл обменялись номерами телефонов, она также записала себе номер Яна и даже адрес его электронной почты. Затем Кирилл, как и обещал, дотошно привел квартиру в порядок: закрыл окна, проверил газ, выключил всюду свет. Обессиленная Эля, прислонившись к стене, ждала его на лестничной площадке, сама не зная зачем.

Дверь захлопнулась.

Кирилл посмотрел на нее с сомнением.

– Кажется, ты едва стоишь на ногах, – определил он.

Эля оторвалась от стены.

– Все нормально.

– Где ты остановилась теперь, когда не проводишь ночи тут?

– В гостинице.

– Я тебя отвезу.

– Тут близко.

– Я тебя провожу.

На улице было уже темно. Зажглись фонари, их цепочки тянулись куда-то за горизонт, совсем как нить, которую обеспечила себе Эля. Они с Кириллом молча пошли рядом.

«Это все потому, что Ян спас мне жизнь, – думала Эля. – Я полагала, что, раз уж я не могу подняться в воздух, получится вернуться в наш мир через воду, не зря же мой папа русал. Стоило только нырнуть, а там разыскать бабушку… Оказалось, что нет, от себя не уйдешь, а идти мне некуда. Ян не побоялся отправиться за мной и спас мне жизнь. Сейчас я должна вернуть его в его мир. И тогда мы будем квиты».

Они будут квиты, каждый сам по себе. И тогда – что? Она снова превратится в пустой ветерок? Бесполезный, ни к кому не привязанный. В Японию – так в Японию, в Россию – так в Россию. Она говорит на любом языке мира, впишется в любую обстановку, проживет жизнь пустую-пустую до самой развязки.

– Надо было тебе все же взять моей крови, – негромко проговорил Кирилл. – Ты, кажется, вычерпала все собственные силы.

– Это была шутка!

– Шуточки-шуточки. От меня бы не убыло.

– Кирилл, мне бы не помогла твоя кровь. Мне своей слишком много.

– Крови?

– Тела в целом. Ладно, не бери в голову.

На крыльце гостиницы Эля повернулась и посмотрела Кириллу в глаза.

– Ты и так помог мне, теперь я должна постараться сама.

– Ты его вернешь? – спросил угрюмый Кирилл.

– Я попробую с ним поговорить и узнать, что там и как. Может, ему там хорошо.

– Но где «там»?

– Где-то среди кромешников. Это однозначно.

– Ну тогда да, – проговорил он. – Тогда тебе и карты в руки. Мне туда ходу нет. Я самый обычный.

– Ты хороший друг. Я рада за Яна.

Кирилл неловко кивнул и пошел прочь.

Эля поднялась в номер и, не раздеваясь, рухнула на постель. Нить натянулась и звенела. Наверное, это была не нить, а струна, струна скрипки. Яна забрали в тот мир, к которому он не принадлежит, – к которому он принадлежит лишь наполовину. Он скрипач. У всех народов есть сказки о музыкантах, которых похищают фейри, вот хотя бы Томас-Рифмач. Или вот русская народная сказка о солдате-скрипаче, побывавшем в гостях у черта. Что взять с людей, для них всё нечисть. Фейри любят музыку. Хорошие музыканты всегда на вес золота, а уж золота у фейри хоть отбавляй.

Почему до сих пор Ян не привлекал их внимания, а тут его вдруг заметили? Это просто: раньше он не встречался с кромешниками, а с ней он не только встретился, не только привел к себе домой, но и спустился вслед за ней в один из кромешнических миров. Да еще и играл там на скрипке. Значит, разбираться с этим ей, ведь это она виновата в его исчезновении.

А было ли исчезновение? Близким людям Яна сообщили, что у него все прекрасно, редкая возможность зарубежной стажировки. Если бы она не взбаламутила Кирилла, он бы так и считал, что Яну повезло. Может, Яну вовсе и не нужно, чтобы его спасали и шли за ним, сглодав три каменных хлеба, сносив три пары железных сапог, изломав три чугунных посоха? Играет себе на скрипочке, набирается опыта, вернется с горшком золотых монет.

Эля тронула пальцем невидимую струну и улыбнулась. Она сходит и проверит. Надо же просто поговорить, ничего сложного. Если ему там хорошо, какая разница, где у него стажировка.

Она закрыла глаза и сама не заметила, как провалилась в сон. Ей снилось, что она встала на эту струну – как можно встать на струну, если она обмотана у тебя вокруг руки? – и пошла по ней, словно канатоходка, над бездной к далекой скале, на которой виднелся сказочный замок. В башне замка Элю ждал, а точнее, совсем не ожидал ее появления, Ян. Заточенная в башне принцесса, ага! Он сосредоточенно настраивал скрипку и подтягивал струны. Ах! Струна под ногой ослабла. Эля успела перехватить ее руками, повисла над пропастью и попробовала двинуться дальше, как по рукоходу, но струна резала ладони и пальцы, и Эля знала, что руки разожмутся раньше, чем она доберется до замка.

Вскрикнув, она проснулась от звука собственного голоса и села в постели. В гостиничное окно смотрела птица – на вид самая обычная, кажется, галка, но она сидела на подоконнике и с любопытством заглядывала в номер. Эля застыла. Птица, склонив голову, взглянула ей в глаза и улетела.

«Птица, – сказала себе Эля. – Может быть. Может быть. Ян похож на дитя, которое могло бы появиться у перекидыша». Это объясняло бы многое, от его любви к длинным плащам до игры на скрипке. Конечно, непонятно, почему скрипка, а не вокал, но ведь и он не кромешник, а полукровка. Что до замка на скале, который ей приснился, он вполне вписывался в эту теорию. Птицы любят гнездиться в скалах. Сон точно был в руку – в ту самую, на которую она намотала путеводную нить. Ян как Финист Ясный Сокол, ага.

Может, отправиться к местным нейтралам и попросить их о помощи? Ян так и не сумел их разыскать, а ей это, естественно, будет нетрудно. Но что она им скажет? Заявит о похищении человека, фамилии которого она до сегодняшнего дня даже не знала, когда его родители убеждены, что с ним все в порядке, – и если нейтралы проверят информацию, они могут выяснить, что Ян скрыл истину по своей инициативе, просто решил поучиться не в Японии, а чуть поближе, у кромешников, и чтоб не травмировать приемных родителей, людей, немного соврал.

Поразмыслив, Эля отказалась от этой идеи. Естественно, никто его не похищал, разве что уболтали. Наобещали с три короба, а он и повелся. И сейчас в ней говорит досада, потому что – наобещали, но и обещания наверняка исполнят, никто с ума не сошел – вредить или угрожать полукровке, нейтралы не дремлют, и вообще давно уж не старые времена. Наиграется на скрипке, проапгрейдит свой уровень, вернется довольный и с магнитиками.

Она ему хотя бы записку оставила, а он ей фиг!

Из чистой вредности Эля взяла и дернула за то, что ощущала как нить на запястье. Надо снова на Яна свалиться, расплатиться честь по чести и тогда уже двинуться дальше. Птицы-птицы-птицы… Она дотянулась до смартфона и запустила фейринет, вошла в соцсети и кликнула на раздел «Помощь сообщества». Кромешники тоже помогают друг другу, пусть и не безвозмездно.