Текст книги "ОСОБНЯК-НА-ОКРАИНЕ– преобраз -редакция"

Первым делом решили забрать Кольку. Я написал ему смску, чтобы приготовился, потому что мы уже едем. Когда подъехали к дому, Колька вместе с его мамой стоял возле подъезда. Мы поздоровались, и я представил деда. Решено было что Колька поживет в деревне два дня, а потом его папа за ним заедет. Все равно дома находится. А так – хоть какое-то разнообразие. Да и деревня была небольшая. И родителей моих Колькины родители знали.

Короче, первый пункт мы выполнили. Дальше предстояло ехать в гости к бывшим хозяевам особняка. Мы с дедом напряглись. Разговор предстоял непростой. Никто не знал, как они отреагируют на наши вопросы, которые касались совсем не лучших событий прошлого. Мы это понимали. Но ни Колька! Он начал составлять план – что не забыть спросить. Дед молчком слушал его болтовню, а потом повернулся и грозно произнес:

– Если не замолчишь – здесь высажу.

Колька онемел. А дед тем же грозным тоном добавил:

– Вот так же будешь молчать в гостях. Или я тебе прям там рот заклею.

Дед пошарил рукой в бардачке, но скотча там не оказалось. Была только пыльная помятая тряпка – вот ее дед моему другу и показал. Колька только мотнул головой в знак согласия. Всю дорогу он так и не раскрыл рта.

Я продиктовал деду адрес. Для того чтобы уточнить, правильно ли мы едем, поинтересовались у инспектора дорожно-постовой службы. Он указал нам направление и как быстрее проехать. Подъехали к нужному дому и отправились в гости. Дверь открыла седовласая женщина. Она была еще не старая, но какая-то очень уставшая и поникшая.

– Вам кого? – спокойно спросила женщина.

– Здесь живет семья Штейц? – поинтересовался дед.

– Как сказать? – женщина приложила руку к груди. – Вам кого-то конкретно надо?

– Нет. – Дед помолчал. – Видите ли. Мы купили ваш особняк в деревне. Точнее, вот они. – И дед показал рукой на меня.

– Вы хотите его вернуть? – женщина не удивилась.

– Нет. Дело ни в этом. Как бы это сказать, – дед заговорил моими словами. И я понял, что надо помогать.

– Мы там уже ночевали целых два раза, – начал я.

– Погоди, – дед меня остановил.

– Вы проходите, – наконец, нас пригласили войти.– Кажется, я догадываюсь, о чем речь. В доме происходят странные вещи?

– Да. – Снова я не выдержал, – когда я спускался среди ночи в туалет, на лестнице сидела девочка в длинной рубахе с распущенными волосами. Но у нее не было лица. И она запускала холодный вихрь.

Дед насупился и хотел уже меня отругать, но женщина его остановила.

– Не ругайте его. Я думала, с нашим отъездом все прекратится. – В ее глазах стояли слезы. Она закрыла лицо руками и закачала головой, всхлипывая.

– Вы расскажите нам, что случилось? Может, можно что-то исправить?

– Да-да. Для вас еще можно. Это нам уже поздно. – Согласилась женщина.

Она вытерла глаза и пошла в комнату. Через некоторое время пришла с альбомом, в котором хранились фотографии. Доставая по одной, протягивала нам, объясняя, кто находится на фотографии. Там была запечатлена вся семья. Еще живые, здоровые и веселые. Но среди всех фотографий и улыбающихся лиц, выделялось одно лицо. Это была черноволосая пожилая дама. На всех фотографиях ее лицо оставалось суровым, и везде она была в черном платке.

– Кто это? – дед тоже обратил на нее внимание.

– Это бабушка Игната. Бабка Вера. Она была самой настоящей ведьмой. И очень любила моего мужа, то есть своего внука.

– В деревне говорили, что ваша дочка Вера выгнала бабушку и та ей отомстила, – рассказал я то, что слышал.

– Это не так, – мать Веры отнеслась спокойно к услышанному, – я вам сейчас все расскажу.

Бабка Вера, так звали бабушку моего покойного мужа, очень любила своего внука, как я уже сказала. Когда родилась дочка, Игнат предложил назвать ее именем своей бабушки. Тем более что девочка оказалась как две капли воды, похожа на свою прабабку. Прошло десять лет. Дочка подросла, а бабка Вера совсем состарилась. По колдовским правилам, колдунья должна передать свой дар по крови, то есть кровному родственнику, приемнику. Бабка Вера выбрала нашу дочку. Вот, за этим она и приезжала к нам.

Сначала мы не обращали внимания на ее всевозможные заговоры и колдовство. Но когда она начала настойчиво заставлять дочку учить ход проведения ритуалов и обрядов, мы с мужем возмутились. Самое странное, что дочке это нравилось поначалу, и кое-что она даже успела выучить и освоить.

– Значит, Вера тоже обладала магией? – стало доходить до меня.

– Да. В малой степени, конечно. Я же говорю, бабка Вера начала настойчиво обучать дочку магии.

– Она торопилась? – предположил дед.

– Получается так. Бабка Вера нам с Игнатом рассказывала меньше всего. Все знала только дочка. К сожалению, бабка уже уехала, когда дочка сказала, что та должна скоро умереть, поэтому и торопилась. Мы не знали этого.

Женщина помолчала и вновь закрыла лицо руками. Затем, вытерла глаза и взяла в руки фотографию дочки. Она продолжила рассказ:

– Когда нам стало понятно, что бабка Вера готовит дочку посвящению в ведьмы, это оказалось «точкой кипения!» Мы с мужем возмутились и запретили колдовские манипуляции. Бабка Вера нас ругала, говорила, что так делать нельзя, нужно завершить начатое. Или сила может выйти из-под контроля.

Видимо, этот скандал и слышали соседи. Дочка, как раз, стояла на стороне прабабки. Вера действительно говорила: «Тебе места мало?» Только говорила мне, заступаясь за прабабку. Похоже, она тогда уже поняла, что это все серьезно.

– Почему вы не послушали свою бабку Веру, – с чувством произнес я.

– Потому что я не относилась серьезно к этим колдовским делам. Теперь я бы поступила иначе.

– Разрешила бы бабке Вере все закончить? – спросил я.

– Запретила бы все с самого начала, – пояснила мама Веры. – Бабка очень торопилась. Поняв, что завершить начатое ей не удастся, она быстро собралась и уехала. Думаю, бабка Вера пыталась отвести от нас беду. Но дочка была тоже Верой. Это оказалось роковое совпадение. Когда бабка Вера умерла, с дочкой стали происходить всякие неприятности: она перестала спать по ночам, отсюда случались нервные срывы и психические расстройства.

– Почему вы не отвезли девочку в церковь? Или к другой колдунье? – дед посмотрел на фото.

– Мы возили. Колдунья отказалась помогать, узнав, что у них одинаковые имена и они кровные родственники. А в церкви Вере становилось еще хуже, она теряла сознание. Все закончилось тем, что сердце Веры не выдержало нагрузки. Дочки не стало.

– А муж?

– Игнат сильно переживал утрату. Впрочем, как и все мы. Но именно к нему Вера начала приходить во сне. Муж тоже перестал спать. Тогда моя свекровь, то есть мать Игната, которая вместе со свекром жили с нами, сама поехала в церковь. Ей посоветовали провести обряд очищения дома от духа бабки Веры. Когда наступило очередное полнолуние, свекровь взяла икону и стала с ней ходить по дому. Она еще какую-то молитву читала. В доме началось такое!

– Поднялся вихрь. И образовал воронку, да? – продолжил я.

– Да, правильно. Вот эта воронка и затянула ее. Мы поздно увидели. Все внимание было обращено на Игната, так как с сердцем стало плохо. А когда вихрь утих, Игнату стало лучше. Мы подумали, что все обошлось. Оказывается, свекровь уронила икону и решила ее поднять.

– Вихрь вытянул из нее все силы? – понял дед.

– Верно. Когда мы вошли в комнату, свекровь лежала на полу без движения. Она была мертва.

– А муж с дедушкой? Они – почему умерли?

– После смерти внучки, отец Игната слег. Он протянул всего неделю или две после смерти Антонины Петровны. Сердце Игната не выдержало всех потрясений. Вот и вся история.

– Но Вера по-прежнему приходит в дом. Я ее два раза видел на лестнице. Она сидела на ступеньке. И лица не было.

– Помню, бабка Вера что-то обронила как раз на лестнице. Она сильно сокрушалась, что не могла найти. Может, это как-то связано с постоянным возвращением Веры в дом?

– Но причем тут Вера – правнучка? – дед задумался.

– Значит, икона с молитвой не поможет, – вслух рассуждал я.

– Скорей всего нет, – огорчила меня мать Веры.

– Как же с ней бороться? – я в недоумении глядел на женщину.

– Хотя. У бабки Веры была своя икона, не знаю, где она теперь.

– А где ваш сын? Как он? – вспомнил дед про второго ребенка.

– К счастью, бабка Вера близко не подпускала Витю к своим книгам. И сын не касался вообще никаких колдовских дел. Ну, а я по крови не подхожу.

– Да, но мы-то тоже по крови не подходим. Но в дом прилетает привидение, – произнес я.

Женщина пожала плечами и вздохнула. Все что могла, она рассказала. Больше добавить ей было нечего.

– Я готова вернуть вам деньги, – сказала она.

– Но ведь привидение так и останется в доме. Мы приехали не за тем, чтобы возвращать дом. А за тем, чтобы узнать, как усмирить умершие души.

– А какую молитву читала мать вашего мужа? – Колька не выдержал обет молчания.

– Я сейчас покажу. Но вряд ли это поможет, – мать Веры принесла маленькую книжонку с молитвами, – хотите – возьмите. Нам она без надобности.

– Хотим, – в один голос произнесли мы с Колькой.

– Что еще хочу сказать: помнится, какая-то бабушка говорила свекрови, что нельзя смотреть в глаза привидению.

– Так у него и нет глаз, – удивился я.

– Значит на лицо не смотри, – дополнил Колька.

Дед сидел и рассматривал фотографии. Потом он попросил взять с собой фотографию бабки Веры. Ему разрешили. Тем более что это фото было не единственным. Мы поблагодарили мать Веры за прием и подробный рассказ. Все трое направились к выходу. Все, что хотели сделать, мы сделали и поехали домой в деревню. Дед всю дорогу молчал. И не только дед, мы с Колькой тоже ехали молча. Услышанное никак не располагало к обсуждению, скорее – к осмыслению информации.

Самое печальное то, что я так и не понял – как бороться с этим привидением.

Бабушка нас уже ждала. Когда машина деда подъезжала к воротам, бабушка стояла на крыльце, прислонив ребро ладони к бровям. Эдакий Илья Муромец: ни дать – ни взять.

– Здравствуйте, бабушка, – Колька вышел из машины и пошел к крыльцу. Но навстречу ему пошла ни бабушка, а Жулька. Пес шел такой же неторопливой походкой, как и мой друг. Я совсем забыл предупредить Кольку о том, что у дедушки есть собака. И вот теперь случилась оказия. Размеры Жульки не внушали добрых намерений.

– Ой! – Колька остановился и присел.

Ррррав! – Жулька гулко рыкнул и тоже сел недалеко от Кольки.

– Ты чего? – я обратился к Кольке. – Не смотри, что он большой. Это самый миролюбивый пес на свете!

В подтверждение своих слов, я подошел к Жульке и потеребил за уши. Но псу это не понравилось, и он обиженно громко гавкнул, тряся головой. Колька побледнел и не сдвинулся с места, взглядом следя за собакой. Я понял что перестарался. Пришлось заглаживать свою вину и погладить пса по голове. Тот растаял. Жулька завилял хвостом и запрыгал вокруг меня. И тут пса осенило: он решил быстро подружиться с незнакомым мальчиком. В два прыжка Жулька был у самых ног Кольки, подпрыгивая и заглядывая ему в глаза. Колька вытянулся по струнке и стоял, точно белый столбик. Двигались только глаза.

– Жулька, ко мне, – позвал я пса, понимая, что Кольку надо спасать или он до туалета не дотерпит.

Жулька послушно подбежал и мы с ним отошли подальше от крыльца. Колька медленно начал движение к дому. Я стоял и смотрел на него, как на ненормального. Самое смешное, что Жулька сидел возле меня, провожая взглядом Кольку и, кажется, думал то же самое, что и я.

Мы все собрались в кухне за столом. Колька благополучно уплетал бабушкину стряпню. Мы с дедом, собственно, тоже не отставали. И все шло хорошо, пока Колька не перестал жевать. Мой друг совсем забыл про дедушкины угрозы – заклеить ему рот, и опять разговорился.

– Выходит, мама Веры знала, что ее дочка превратилась в привидение! – поделился Колька своими мыслями за столом.

Бабушка подошла к столу и медленно обвела нас взглядом, остановилась на Кольке:

– Кто такая – Вера?

– Так она и есть привидение! – Колька утвердительно потряс рукой.

– Хм. А где привидение? – не поняла бабушка.

– Так вон, в ихнем особняке.

– А мама Веры тогда кто?

– Мама так и осталась мамой, – Колька пожал плечами.

– Я что-то не понимаю: какое привидение, какая мама и откуда ты все это взял? – бабушка говорила медленно и тихо, как перед бурей.

Дед перестал жевать и тоже уставился на моего друга. Потом дед громко кашлянул – Колька не обратил внимания, продолжая бабушку вводить в курс дела. Дед крякнул два раза – Колька не отреагировал. Тогда я пнул его по ноге, Колька осекся и заглянул под стол. Интересно, что он там планировал увидеть? А когда вынырнул – продолжил:

– Так мы заезжали туда.

– Куда – туда?

– К Вериной маме, – и Колька повернулся ко мне.

– Егор, о чем он? – тон бабушки мне не понравился.

– Не слушай его. Он любит фантазировать, – попробовал выкрутиться я. Но Колька снова ничего не понял.

– Кто фантазирует, я? Да я сам слышал, как эта тетенька рассказывал про колдунью, которая превратила Веру в колдунью. От этого Вера умерла и стала привидением.

– Что он несет? – бабушка перевела взгляд на деда.

– Видать, крепко его Жулик напужал, – пожал плечами дед.

– Так я не поняла, куда вы заезжали? – бабушка начала допрос с пристрастием.

– Вон, за этим охламоном и все. – Дед кивнул в сторону Кольки.

– Ты мне зубы-то не заговаривай! – бабушка начала набирать «обороты». – Долго ты будешь пацанам головы морочить? Ладно, они еще бестолковые, но ты то!

Бабушка потрясла рукой перед дедовым носом. Тут до Кольки стало доходить, что бабушка не в курсе всех событий. Но было поздно. Она кричала на деда как могла и что могла. Тот сидел, опустив голову.

«Кажется, ночевка в особняке нам не светит», – понял я.

– Чего вас понесло к людям? Им и без вас досталось. Ума нет ни у малых, ни у старых. И этот хорош, – она кивнула головой в сторону Кольки, – еще один «с привидением». Мало мне собственного внука, так привезли его друга. Егор хоть тока про привидение сказки рассказывал, а этот – дальше пошел, про колдунов плести начал! А ты, пень старый, куда ты смотрел? Совсем мозги усохли? Тебе хоть что-то доверить можно? Да, за что ж мне такое наказание!

Только бабушка успела выговориться, как в дверь постучали и тут же вошли. На пороге стояла бабушка Ангелины.

– Татьяна, – возмущенно обратилась она к моей бабушке, – ты Егора-то сваво приструни немного!

– А что такое? – бабушка открыла широко глаза.

– Дык, ведь твой супостат наговорил моей внучке всяку ерунду! Ты знаешь, что Ангелинка полночи стояла возле иконы и молитву читала?

– Зачем? – не поняла моя бабушка.

– Чтобы от привидения наш дом защитить! – бабушка Ангелины причитала, всплескивая руками.

– И эта с привидением носится! Какого такого привидения? – бабушка опять начала заводиться.

– Дык, которое в том доме живет, что ваши купили.

– У тебя совсем, что ли мозги повыскочили? Ну ты посмотри! Еще одна пришла с привидением. Откуда ты его взяла, – бабушка кричала уже на бабушку Гели.

– Дык, вся деревня тогда говорила, – растерянно промямлила гостья.

– А ты бы меньше всю деревню слушала, то и внучка бы спала по ночам, а не молитвы читала. Это ж надо – «Дурной дурного обдурил!»

– Все ж, Татьяна, это не дело. Чего он девок пужает?

– Егор? – бабушка обернулась и громко позвала меня.– Ты чего Ангелинке наплел?

– Ничего не плел. Она мне сказала, что в наш особняк с кладбища приходит привидение. Вот, я ей и ответил, что теперь оно будет приходить к ним. – И это была чистая правда, я не обманывал.

– Так, кто кому наплел? Мой внук или твоя внучка? – бабушка уперла руки в боки и чуть подалась вперед.

– А ну вас всех! – бабушка Ангелины развернулась и вышла из дома.

Зато наша бабушка опять завелась, и по второму кругу стала отчитывать нас по очереди, включая Кольку. Дед с бабушкой не связывался, но и долго выслушивать не стал. Он собрался и вышел. Бабушка на минуту замолчала. Колька тоже решил, что на сегодня информации хватит всем, и ему в том числе. Поэтому на очередной вопрос – «Что еще наговорила мама Веры?» он ответил – «Ничего!»

Мы, наконец, вышли из-за стола и направились к выходу.

– Вы куда? – строго спросила бабушка.

– На поляну, – ответил я и дернул застывшего друга за рукав.

На крыльце по-прежнему лежал Жулька. Пес понял, что его боятся, и не двинулся с места. Но после бабушкиного «разгона», мой друг осмелел. Он ближе подошел к псу и тронул пальцем спину.

– Хоро-о-о-оший пес. До-о-о-обрый, – приговаривал Колька.

Жулька повернулся в его сторону, пытаясь разгадать – что это было?

– Пошли, – скомандовал я. И мы действительно пошли на поляну.

– А Жульку возьмем? – кажется, Колька проникся неожиданной любовью к дедовой собаке.

– Жулька! – позвал я пса. Тот радостно подбежал к нам, и мы все отправились на просторы природы близ березового леса.

Колька сорвался с места и, замахав руками, побежал по поляне. Вот что с человеком делает смена обстановки. В особенности – деревенский простор.

Глава 8 НАХОДКА ПОД ЛЕСТНИЦЕЙ

Мы сидели на бревнах, лежащих на поляне, недалеко от леса. Я отчитывал Кольку за его болтливый язык и за то, что теперь нам с ним точно не светит ночевка в особняке. И благодарить за это он должен сам себя. Тот слушал молча.

«Вот бы за столом так молчал!» – подумал я, чувствуя легкую досаду.

Жулька с лаем носился по поляне, гоняя испуганных мотыльков и бабочек. Колька уже спокойнее относился к псу, не обращая внимания на его размеры.

– Пошли, хоть просто поглядим на дом, – предложил друг.

Это было вполне осуществимо. Поднявшись с бревен, мы направились в сторону особняка. Перед самым домом к нам навстречу вышла Ангелина. Она как будто караулила все время меня. Или свои ворота. Редко когда мне удавалось проскочить мимо ограды ее бабушки незамеченным. Вот и сейчас этот Ангел вырос перед нами, аки еще одно привидение.

– Привет. А это кто?

– Мой друг Колька, знакомься.

Геля улыбнулась и чуть присела в неуклюжем реверансе.

– Это ты, что ли всю ночь молитву читала? – Колька внимательно следил за ее странными движениями.

Геля немного смутилась, но отнекиваться не стала.

– Приобщаюсь к культуре предков. Иногда полезно знать хоть что-то о религии.

– И как она тебе? – как можно серьезнее спросил Колька.

– Кто? – не поняла Ангел.

– Эта самая культура религии.

– Почитай сам – узнаешь, – огрызнулась та.

– Спасибо. Я пока бескультурным похожу.

– А можно мне с вами в особняк? – Геля прищурившись, глянула на меня.

– Конечно, – коротко ответил я, зная, что ключей мы с собой не брали.

Но дверь дома оказалась открытой. Я немного опешил, почесал затылок, но решения своего менять не стал. Мы вошли внутрь. Там был дед. Он молчком повернулся в нашу сторону и так же точно отвернулся, продолжая делать свое дело. А делал он новые ступеньки. Точнее, еще только убирал старые, поднимая массивные скрипучие доски. Они, словно, приросли к лестнице, никак не хотели «уходить» с обжитого места. Дед, сопя, постепенно поддевал гвоздодером то один край, то другой. Ступенька сильно скрипела, словно понимала, что это последние минуты ее предназначения. Однако гвоздодер оказался сильнее, и в лестнице образовалась дыра.

Мы с Колькой и Ангелиной наклонились над открытым пространством под лестницей, как будто пытались разглядеть что-то таинственное, драгоценное. Но кроме большого количества пыли и паутины, ничего не обнаружили.

– Ну – кА, «чрезвычайная комиссия», посторонитесь, – дед легонько оттолкнул нас от дыры и уселся на другую ступеньку.

Он опять взял гвоздодер и точно так же оторвал ступеньку ту, что была выше. Получилось еще одно открытое пространство, через ступеньку. Нам срочно надо было обследовать открывшееся пустое место. Но дед не уходил. Я не выдержал и предложил ему отдохнуть. А по пути подышать свежим воздухом, так как здесь сплошная пыль, что вредно для легких.

– Ты смотри, какой заботливый стал? – дед всплеснул руками.

– А мы пока за вас тут посидим, – поддержал меня Колька.

– О! Ишшо один сочувствующий! И чего вам далась эта лестница? Радость, какая – в пыли ковыряться.

– Мы не будем ковыряться, обещаю. Просто обследуем.

– Давай, говори – чего искать будете. – Дед хитро глянул на меня.

И я вспомнил бабушку: кажется, она была права. Он, хоть и взрослый, но такой же любопытный, как и мы. Только вид делал суровый, вроде как, несолидно это, не по– взрослому – везде совать свой нос. И ему тоже хотелось посмотреть, поискать и найти что-то очень важное.

– Я вот что подумал, – решил поделиться своими мыслями я, – привидение всегда приходит на лестницу. Может это не случайно? Может оно что-нибудь ищет?

– Мама Веры говорила что бабка обронила какую-то вещь на лестнице, – поддержал меня Колька.

– А ты-то вообще болтаешь, как ботало, – проворчал дед, махнув в сторону Кольки рукой, – язык без костей.

– А что такое – ботало? – Колька озадачился.

– Это раньше коровам на шею вешали, типа колокольчика. Она двигается, машет шеей, и ботало постоянно гремит. Так можно было узнать где животина. Вот и у тебя тоже можно узнать все, что угодно.

Мы с Ангелиной не выдержали и засмеялись. Колька покраснел и насупился.

– Я же не знал что бабушка ничего не знает.

– А если не знаешь, то сначала узнать надо, а потом брехать, – поучительно произнес дед, – тебе в войну в разведку бы. Там быстро уму научили бы.

– А в армии разведки нет, что ли? – поинтересовался я.

– Есть, но сейчас туда так просто не попадешь. Отбор делают. Таких, как твой друг, сразу бракуют. – Дед еле заметно хихикнул, прикрыв рот рукой.

Колька сидел пунцовый и смотрел, не мигая в одно и то же место. Зато мы с Гелей хохотали, глядя на него и слушая деда.

– Там что-то блестит, – тихо произнес Колька.

Сначала мы не обратили внимания на его реплику, думая, что он просто оправдывается. Но Колька повторил громче: «Смотрите, там блестит!»

Мы все, включая деда, припали к пустому проему оторванной ступеньки. Действительно: сквозь толстый слой пыли виднелся поблескивающий предмет. Не раздумывая, я нырнул под лестницу. Там было прохладно и пахло затхлым.

– Не тронь пока, – посоветовал дед, – щас пыль подымешь, и ничего не увидим.

– А как? – не понял я.

– Вылазь. Нужно немного водой смочить, пыль прибить.

«Все же хорошо, когда есть взрослые», – подумал я и осторожно вылез из дыры.

Колька, как самый деятельный, схватил ведро и налил в него немного воды. С этим ведром он быстро подошел к проему и приготовился лить туда воду.

– Стой! Вот, непутевый! – дед схватился за край ведра и отстранил Кольку, – ты когда думать научишься?

– Так вы ж сказали, – мой друг часто-часто заморгал.

– Я сказал сбрызнуть! А не залить. Разницу чувствуешь? – и сам себе ответил, – ни фига ты не чувствуешь.

Колька поставил ведро и присел. Дед взял веник и, макая в воду, побрызгал в дыру. Так, постепенно, пыль оседала и прибивалась к полу. Блеск предмета, находящегося под лестницей, усилился. Это было что-то желтое. Но что конкретно, мы не знали.

Входная дверь отворилась и от неожиданности мы все вздрогнули, включая деда. На пороге стояла бабушка. У нее, наверное, была интуиция как у той старухи – ведьмы. Потому что она прямиком направилась к нам, пришлось отойти от лестницы.

– Вот вы где! Так я и думала. А ты чего тут делаешь? – глянула она на Ангелину, – что, уже все молитвы прочитала?

Настала очередь Ангелины покраснеть и насупиться. Зато мы с Колькой заржали в полном смысле слова. Друг мгновенно забыл, как сам недавно сидел на ступеньке с таким же видом.

– Опять Зинаида придет нас обвинять во всех смертных грехах. – Не унималась моя бабушка.

– Не придет, – пробубнила Геля.

– Погляжу. Пусть тока придет. Я ж быстро покажу верное направление, – пообещала бабушка.

– Ну мне пора домой, – Ангелина развернулась и вышла из дома.

– Зачем ты девчушку обидела, – дед осуждающе глянул на бабушку.

– Надо же, какие все обидчивые. Ничего, меньше болтать будут. И бабка и внучка. Ты тоже, давай, прибивай ступеньки и пошли ужинать.

– Нет! Не надо пока прибивать, – поспешил остановить ремонтный процесс я.

– Почему это? Что еще придумали? – она обвела нас проницательным взглядом.

– Пыли много. Убрать надо, – выручил дед.

– На то день будет. Завтра уберете. Собирайтесь и пошли домой.

Бабушка не уходила. Пришлось всем идти ужинать. Но ступеньки дед не прибил. Когда мы проходили мимо соседского дома бабушка заглянула во двор. Там бабушка Ангелины мирно поливала цветы.

– Зинаида, ты погоду на неделю не слышала? – как ни в чем небывало, крикнула моя бабушка.

– А зачем она тебе? – отозвалась та.

– Дождик будет или нет, хочу узнать.

– Когда – нибудь будет, – логично ответила баба Зина.

– Ну ладно. – С этими словами бабушка отошла от ограды.

Но тут к ограде подошла баба Зина и, выглянув через штакетник на дорогу, крикнула вдогонку:

– Ты чего хотела-то?

Бабушка развернулась и опять пошла к соседской ограде. Чего она хотела – мы уже не слышали. Да и не интересно было. Мы зашли в бабушкин дом: на плите стоял горячий суп и рыба в сливочном соусе. Запах стоял такой, что я понял, как сильно проголодался. Бабушки не было около часа, наверное, она много чего хотела. А вместо нее готовые блюда на стол ставил дед. На сей раз Колька ел молча. А я наоборот, решил воспользоваться ситуацией и поговорить с дедом.

– Ты с нами останешься ночевать в особняке?

– Так вам никто не разрешал там ночевать! – брови деда поднялись до середины лба.

– Поэтому и спрашиваю: останешься?

– От же, паршивец, – дед крякнул и мотнул головой в сторону, – ты ж меня «под монастырь» подводишь.

– Нет никакого монастыря. Посмотрим, что там светится, потом ты прибьешь новые ступеньки и ляжем спать.

– Да-да, – Колька вновь обрел голос и добренько закивал головой.

– Поздно уже. Бабушка права – на то завтра день будет.

Дед поднялся из-за стола и направился в столярку. Понятно, что разговор окончен. Сегодня в особняке ночевать не получится.

И действительно. На улице начало темнеть. День пролетел незаметно. Эмоции и разнообразные события дали о себе знать: усталость нас быстро «свалила с ног». Уснули мы с Колькой мгновенно. И если бы ночевали в особняке, то все – равно привидение не увидели. Даже если бы оно выло, пело и плясало – разбудить нас не смогло ни что.

Проснулись мы бодрые, отдохнувшие и голодные. Бабушка уже была на ногах, а на столе стояла рисовая каша и оладьи.

– Доброе утро, – Колька подошел к столу и потянул носом.

– Иди умываться, – тут же распорядилась бабушка.

– А где дед? – его в столовой не было.

– Дед уже позавтракал и ушел на дом. Лестницу доделывать.

Мы с Колькой молчком переглянулись и поняли, что все делать надо быстро. В смысле – завтракать и бежать к деду. Бабушка, конечно, заметила нашу скорость.

– Не торопитесь. Никуда от вас лестница не убежит. И старые ступеньки тоже. Их там много.

– А мы и не торопимся, – тут я поперхнулся и закашлялся. Бабушка постучала кулаком по моей спине, приговаривая:

– Вот! Никогда не обманывай бабушку.

Я промолчал. Наконец, с завтраком было покончено. Нас ждал новый день, новые события. И особняк.

Мы выскочили из дома и побежали к калитке, на скорости открыв ее, выскочили на дорогу. Жулька, видя, что все бегут, с веселым лаем увязался за нами. Ангелина, как всегда, уже гуляла по ограде. Но, увидев впереди бегущего Жульку, решила ограничиться своей оградой. Мы забежали в особняк. Дед, как и вчера, сидел на ступеньках. Правда, уже были прибиты две новые ступеньки и две следующие оторваны. Мы сходу засунули головы в свободный проем. Там уже ничего не блестело. И по-прежнему было много пыли.

– Дед, что ты наделал, – с отчаянием произнес я.

– Ступеньки новые прибил, – ответил дед.

– Ну я же просил тебя! Я же просил, – меня охватило отчаяние.

– Сегодня мать с отцом приедут. Вот и разбирайтесь сами. А я обещал сменить ступеньки.

Я, не слушая деда, быстро юркнул в дыру под лестницу.

– Куда? – только успел крикнуть дед.

– То что тут грязно и пыльно я уже слышал, – отозвался я, чхнув.

– Может, тебе сотовый подать? Подсветишь, – подсказал идею Колька.

– Давай.

Я осторожно наклонился над пыльным слоем и посветил. Отблеска видно не было.

– Егор, я тебя сейчас прям там замурую, – полушутя, произнес дед.

– Замуровывай, – я настырно обсматривал поверхность под лестницей.

В углу лежала небольшая щепка, я осторожно поднял ее и тут же опять чхнул, подняв пыль. Пришлось чхнуть еще раз от поднятой мной же пыли.

– Ты хоть закрывайся, – проворчал Колька, – а то так всю пыль растревожишь.

В том месте, куда я чхнул, пыль немного разлетелась, и я разглядел желтый листок. Такой же, как и тот, на котором была нарисована схема могил. Только здесь схемы я не увидел. На листке виднелась какая-то писанина. Я засунул листок за пазуху и продолжил поиски.

Нашлась чайная ложечка, пуговица и нательный крестик. Но ничего из того, что я нашел, не могло поблескивать желтоватым отливом.

– Ну все, хватит. Вылезай оттуда, – скомандовал дед.

– Не вылезу, – сопя себе под нос, ответил я.

Дед накрыл проем новой ступенькой и постучал по ней молотком.

– Что ж вы делаете? – вступился за меня Колька, крича во все горло.

– Чего орешь? Я пока что в холостую колочу, без гвоздей.

– Но вы его закрыли.

– А по твоему, мне – что надо делать?

– Помочь нам с Егором найти вещь, которую мы видели вчера.

Я не видел Колькиного облика в тот момент, но по голосу чувствовалось, что он готов был броситься на деда с кулаками. Да и я сидел в лестнице, продолжая ковыряться в пыли при свете сотового телефона. И дед сдался!

– Вон ваша вещь, лежит в шкафу, – кивнул головой в сторону комнаты дед.

Вот же разведчик! А сразу не мог сказать?

Я приподнял руками доску и со словами: «Помоги вылезти», – явился на свет Божий.

Мы бросились к шкафу, который стоял в комнате, расположенной возле гостиной. Я отворил дверцу и глянул на полку. Там лежала маленькая икона! На ней была изображена Богородица с младенцем на руках, в обрамлении ажурной блестящей желтой оправы. Да! Это был точно тот цвет, что мы видели вчера. Ай да дед. Ну и дед! Сам слазил под лестницу, отыскал предмет и сделал вид, что ему это все не интересно.

– Зачем она вам? – дед подошел к нам и взял икону в руки. – Пусть тут лежит.

– А если мама решит ее выкинуть?

– Тогда бабушке отдадим. Но вам-то она зачем?

– Пока не знаю, – честно признался я.

– Думаю, правильно будет закопать ее.

– Куда? – не понял я.

– В могилу. Вера, скорей всего, из-за нее приходит. – Предположил дед.

– Тогда надо икону убрать из дома. И тогда привидение прилетать не будет? – предположил я.

– Вот поэтому я и оставил ее в шкафу. Поглядим, куда прилетит Вера.

Дед говорил вполне серьезно. И оспаривать я не стал, потому что был согласен с ним. Я трижды видел привидение именно на лестнице. Значит, что-то его сюда притягивает? И надо выяснить, что это «что-то».