Текст книги "Тайна острова Драконов"

Глава 4
Лучшие друзья Шрам

Я росла нелюдимым ребенком. С горожанами не разговаривала, на вопросы случайно забредших к нам путников не отвечала, росших по соседству детей сторонилась. Причина была одна: я чувствовала, что мир, в который поместили меня наставник и Шел, слишком отличался от того мира, в котором жили остальные люди. Мы были словно завернуты в кокон бабочки, тогда как ремесленники, купцы и придворные – простыми уродливыми гусеницами.

Играть меня никто не звал, на праздники тоже, и постепенно я стала кем-то вроде черной овцы в стаде. На меня показывали пальцем, а имени моего вслух никогда не произносили – боялись, что нашлю на их семьи проклятия. Не скажу, что к Шелу и наставнику отношение было другое, так что тут жаловаться не приходилось.

Может, именно поэтому я стала той, кем стала. Безжалостной, хладнокровной, равнодушной, и в этом походила на своего отца, потому что считала, что весь мир – это я. И кто бы ни стоял на моем пути, добивалась поставленной цели любыми средствами. Это было главным правилом Шрам.

Если судить по истории островов, все канувшие в Лету злодеи имели далеко не радужное детство. Все они были изгоями общества, предоставленными самим себе. Никто не заботился о них, не дарил им ласку и теплоту – зато они видели много жестокости и несправедливости и поняли, что из двух зол надо выбирать самое выгодное.

Известной злодейкой я навряд ли стану, но вот мелкой пакостницей – очень даже вероятно.

Сидя на столе и поджав колени к подбородку, я рассматривала крепкую широкую спину принца Пера и думала о том, что такие мужчины, как он, никогда не смотрят на таких женщин, как я. Женщин, которые имеют свое мнение.

Вполне вероятно, по этой же причине принц меня женщиной и не воспринимал, что, признаться, раздражало.

– Значит, вы, некроманты, тут живете? – прочавкал он ртом, полным пищи.

У меня от зависти аж желудок скрутило.

– Живем. – Я сухо кивнула, но мертвец даже не повернулся.

– И о чем ты с ним разговаривала? – не отставал принц.

– О хозяйстве.

– Да ну, Шрам, брось свои шуточки. Ты вернулась сама не своя. – Пер сделал несколько глотков вина, что мы держали в запасниках на черный день, и продолжил: – Досталось от муженька?

– Прекрати, – буркнула я. – Тебя это не касается. А будешь возникать – отправишься обратно в могилу.

Последняя угроза, по-видимому, возымела действие, и принц с расспросами больше не приставал. Вместо этого он вплотную занялся трапезой, а вот у меня уже пропал всякий аппетит. В горле стояло омерзительное чувство тошноты, которое, при взгляде на уминающего за обе щеки хлеб принца, только усиливалось.

Он был прав в одном: новость, которую сообщил мне Шел, оказалась далеко не из приятных.

На браслет я старалась даже не смотреть и уже просто мечтала о том, чтобы мне отрезали руку. Но это было невозможно, потому что на меня надели маяк. Как и сказал тот стражник в королевской тюрьме, они узнают о том, что я сбежала, в любом случае. И при желании просто активизируют уничтожающее заклинание, связанное с браслетом. Не успею я и глазом моргнуть, как обращусь в прах земной. Удивительно, на самом деле, что они этого еще не сделали.

Знакомо ли вам, каково это – шагающая по пятам смерть? Я видела ее, боролась с ней. Но и всегда ждала, зная, что вскоре она снова будет наступать мне на пятки. Теперь же оставалось лишь мучиться в неведении, понимая, что любой момент жизни может оказаться последним.

«И как эта штука снимается?» – спросила я у Шела, после того как он мне объяснил принцип действия браслета. Некромант покачал головой.

«В арсенале королевского двора есть всякая магия», – уклончиво ответил он, но я поняла: в создании смертоносного браслета они использовали необратимое заклинание.

Так что мы оба теперь знали: я обречена. Оставался вопрос, когда они решат отпустить мертвый вихрь, заточенный в неприметном, на первый взгляд, браслете. Это в моем стиле – сделать и не подумать, а потом разгребать свалившиеся летним снегом на голову проблемы.

Умирать не страшно – на островах страшно оставаться живой.

– Думаю, его высочеству будет интересно взглянуть на нашу баню. – В дверях появился спокойный, как морской дьявол, Шел.

– Ага, – поспешила согласиться я, – а то воняешь как будто в могиле не три дня, а три года провалялся. – И подмигнула некроманту. С этим прожорливым принцем нужно было что-то делать, иначе он такими темпами все наши запасы уничтожит.

Принц Пер так и замер, даже жевать перестал.

– Мне кажется, или ее, – он мотнул головой в мою сторону, – уже начала искать королевская полиция? Думаю, мои придворные не настолько тупы, чтобы, когда им донесут, что их принц гуляет около дома некромантов, не послать сюда вооруженных до зубов солдат.

– Его высочеству не о чем беспокоиться, – сказал Шел и сверкнул зубами. – Я наложил на дом особый морок. Его действие кратковременно, но, в любом случае, сейчас вы в безопасности.

Глаза принца испуганно забегали по сторонам. Прекрасно могу его понять: Шел может быть грубым и резким, а спустя мгновение – спокойным, как удав, и до приторности вежливым. Это меня тоже всегда пугало, если честно. Но я уже как-то привыкла, а вот принц – нет.

На самом деле Шел не накладывал на дом никакого заклятия – будет он тратить драгоценные силы, когда точно знает, что меня искать никто не собирается. Они держат меня на коротком поводке, приставили нож к горлу и теперь просто ждут, пока мне станет по-настоящему страшно. Ха, разбежались! Что-что, а сдаваться я не собираюсь.

Шел вывел принца из дома, а я осталась в помещении одна. Где-то в углу жалобно пищала мышь и искала, чем бы поживиться, да у меня самой, кроме гадких фруктов, которые притащил мне Чистый, во рту уже вторые сутки не было ни крошки.

Из голенища сапога я вытащила припрятанный стилет, повертела его в руках, играясь с лезвием и рассматривая причудливые отблески света на украшающем рукоятку изумрудном камне, положила на стол, но затем снова забрала. В конце концов, эта штука спасла мне жизнь, а оружие, которое выручило раз, запросто сделает это снова. И потом, если некромант посчитал нужным отдать стилет, это не значит, что я должна при первом же удобном случае его возвращать. Подождет.

Не знаю, что некромант с принцем так долго делали во дворе, но дома мне сидеть надоело, и я вышла через заднюю дверь, даже не потрудившись ее за собой запереть.

Почувствовав в животе грустное урчание, я решила не предаваться мыслям об обеде – схватила одиноко висевший на заборе некромантский плащ, закуталась в него поплотнее и потопала в сторону береговой кромки, где, как жемчужины в бусах, были разбросаны местные харчевни. Засунула руку в карман, проверила – пара монет у Шела в запасе всегда имелась. И он никогда не боялся оставлять на заборе свою накидку – попробовали бы воры что-нибудь стащить у некромантов – всю жизнь жалеть будут.

Занимался рассвет, и в харчевне «Пиратское раздолье» было практически пусто: за дальним столом играл сам с собой в кости мальчик-поваренок, да храпел одноногий мужчина, с ног до головы покрытый буйной черной растительностью, за которой даже лица было не разглядеть.

– Эй, Волчья Лапа! – громко крикнула я и застучала сапогами о порог, чтобы стряхнуть с них песок. – К тебе посетитель!

Хозяин заведения показался не сразу. Вразвалочку проковылял он из-за драной ширмы, зевая на ходу и потирая заспанное лицо. Сросшиеся седые брови примяты и разлохмачены – остальной шевелюру старика и вовсе не было. Жирный лоск лысины хозяина харчевни уже давно стал любимым предметом шуток постояльцев «Раздолья». Старик вроде не жаловался – лишь бы прибыль была стабильная.

– А, это ты, Шрам… – разочарованно протянул Волчья Лапа, еще больше ссутулившись.

Я швырнула на стойку монеты, и старик, не пересчитывая, сгреб их в общую кучу, а затем со скучающим видом поплелся наливать мне грог, кроме которого в харчевне пить было больше нечего. Воду держать, сами понимаете, в таком заведении просто-напросто непрестижно.

– Слышал, тебя загребла королевская стража, – со знающим видом заявил Волчья Лапа.

Отнекиваться смысла не было, так что я коротко кивнула и облокотилась на столешницу, со скучающим видом подперев рукой подбородок.

– Ага.

– Ну и как там?

Старик был ужас как охоч до сплетен. Наверное, на острове он больше всех прочих любил свою работу: она у него была страсть какая интересная.

– Сыро, мерзко. Жратва отвратительная, – поделилась я «прелестями» тюремной жизни.

– За что хоть задержали-то? – Волчья Лапа навалил мне целую тарелку не самого приятного вида тушеной капусты и щедро посыпал ее перцем.

– А ты разве не знаешь? Мне казалось, об этом со всех концов острова уже трубят. – Уж где-где, а в таком рассаднике сплетен, как «Пиратское раздолье», новость об убийстве наследного принца местной некроманткой быстро должна была стать самой обсуждаемой. Мне даже обидно стало: я тут из тюрем сбегаю, принцев воскрешаю, а меня в любимом заведении не встречают бутылкой бесплатного рома.

– Нет, личико твое как раз со всех пальм на нас глазеет, – криво ухмыльнулся старик и кивнул головой в сторону доски объявлений, откуда на меня действительно взирала моя уменьшенная копия со всеми приметами. – Правда, недавно совсем повесили, – пояснил Волчья Лапа, проследив за моим взглядом. – Только вот, за что тебя ищут, не написано. И вознаграждение какое-то уж больно несерьезное – королевская грамота. Кто с некроманткой за голую королевскую благодарность связываться будет? – хохотнул он, поставил перед моим носом тарелку, кружку и вручил гнутую ложку.

Я торопливо начала есть, не обращая внимания на то, что перца в блюде было на целую пиратскую команду.

Значит, про убийство Пера Четвертого никто еще пока ни слухом ни духом? Это мне определенно на руку – особенно если учесть, что принц сейчас моется в бане за моим домом.

– Ну я буду, – раздался скрипучий голос с другого конца помещения.

Я чуть было капустой не подавилась.

Повернулась.

На меня выпучились два отечных красных глаза, виднеющихся из-под густой спутанной челки. Широкий в плечах и всех остальных местах тела, этот мужчина явно брезговал расческой, умываниями, да и вообще гигиеной. Нестриженые грязные патлы доходили ему аж до бедер, где заканчивались унылыми сухими клочьями; а зубы, те вообще цвета морского песка, да половины уже и не было.

Ввалившись в харчевню, я сразу приметила волосатого, но подумала, что спит человек или пьян, а может, и то и другое вместе.

– А ты кто такой? – К дракам в харчевне я уже привыкла – сама не раз их провоцировала, так что показывать, что испугалась, не собиралась. Несчастная капуста как-то сразу же была забыта и отодвинута в сторону. Рот я утерла рукавом некромантского плаща и приготовилась слушать.

– Думаю, ты слышала когда-нибудь про клан Ос, крошка, – сверкнул гнилушками волосатый.

У меня сердце ушло в пятки. Конечно, у такой любительницы сказок и страшилок, как я, всегда была в запасе одна, самая страшная, жестокая и обязательно с плохим концом, – про пиратский клан Ос-самоубийц.

Жил-был капитан Пламенное Солнце, и была у него дочь – красавица (по пиратским меркам, безусловно) Тина-Ди. Вела та Тина-Ди весьма своевольный образ жизни: гуляла и кутила со всеми подряд, не брезгуя даже сводным братом, который и захотел заполучить девушку себе в вечное пользование. По закону жанра узнал обо всем Пламенное Солнце, вспылил и вышвырнул на первой же остановке… дочурку на необитаемый остров, а братец ее после случившегося сам зарезался. Впечатлилась вся команда неземной любовью двух одиноких сердец, да и наложила за компанию с влюбленным на себя руки. Остался Пламенное Солнце на корабле один, и с тех пор ходит легенда, что каждое полнолуние появляется на горизонте его корабль – ищет капитан свою дочь, проклиная Посейдона, но не может найти.

Сказки, на самом деле, сказками, а вот клан Ос-самоубийц существует на самом деле, и я искренне надеялась, что никогда с ними не повстречаюсь. Такие люди крайне опасны: свою жизнь они не ценят, а чужую – и в медяк не ставят.

– Слухами острова полнятся, – произнесла я с умным видом и для храбрости сделала глоток жгущего грога. Поморщилась. – Так что вам от меня надо?

– Все, что нас интересует, это то, каким образом ты оказалась в завещании капитана Грома. Если, конечно, ты – та самая Шрам.

Передо мной на столе вместо желанного завтрака оказался свиток, сплошь исписанный всякими закорючками. Я и простой текст с налоговой квитанции с трудом могла прочитать, а чьи-то неразборчивые каракули в жизни не осилю. Вот руны – совсем другое дело. Руны – моя стихия.

Я сделала вид, что пробежалась глазами по завещанию, при этом реально обнаружила там, к своему ужасу, собственное имя (уж это я знаю, как пишется) и трясущимися руками вернула пергамент волосатому.

– Так быстро прочитала? – прищурился он с подозрением.

Я пробурчала что-то неразборчивое.

– Э, да ты, чтоб тебя разорвало, читать не умеешь, да?

– Я читаю третьим глазом, – соврала я, – я же некромантка.

– Да-а? – Волосатый откровенно веселился. – И что же там написано?

– Что капитан… э-э-э… как его там?

– Гром, – услужливо подсказал мужчина.

– Да, точно. Так вот, воля капитана Грома такова, что я должна получить все его… хмм… сокровища, – выдала я самый логичный вариант. От сокровищ я и вправду бы не отказалась – чем Посейдон не шутит! Другой вопрос, что, чем больше у тебя золотых и серебряных, тем больше у тебя врагов и тем меньше людей, которым ты можешь доверять.

– А вот и не угадала, крошка. Он завещал тебе отыскать всю его корреспонденцию и сжечь ее.

– Письма? – Разочарования в голосе скрыть не удалось. – А почему именно я? Я с ним, с этим, как его…

– Капитаном Громом.

– Вот, точно. Я с вашим капитаном Громом даже не знакома, а вместо того, чтобы связываться с Осами-самоубийцами, лучше сама пойду и утоплюсь. А теперь, – я с показным равнодушием пододвинула к себе миску с капустой, – дайте мне уже поесть.

Такой наглости пират от меня, по-видимому, не ожидал. Так и стоял с открытым ртом, пока не догадался его захлопнуть.

– Ну же, дружище, будет тебе, – успокоила я волосатого. – Садись лучше, выпей грогу.

Пиратская челюсть затряслась, под скулами заходили желваки. А я сидела себе и с преспокойным видом уписывала за обе щеки омерзительнейшую капусту, делая вид, что очень увлечена процессом.

Но, прежде чем кинжал волосатого успел воткнуться мне в спину, я уже стояла напротив пирата и прижимала стилет к его кадыку. Такой прыткости я обязана не кому иному, как Шелу, натренировавшему меня практически до автоматизма. Частое нахождение в одной комнате редко не заканчивалось у нас знатной потасовкой, поэтому ухо я всегда держу востро.

– Я сказала, что завещание вашего покойного капитана исполнять отказываюсь, и точка. А если, мой милый друг, ты будешь мне угрожать, я, будь уверен, найду чем занять всю вашу банду. Чего-чего, а проклятий у меня на всех хватит.

Застывший неподалеку Волчья Лапа глаз не мог оторвать от разворачивающегося зрелища. Готова поклясться, что Ос-самоубийц, устроивших кавардак в его харчевне, на своем веку он еще не видел. Я, признаться, тоже. Думала, наш остров слишком маленький, чтобы привлекать таких знаменитых особ.

Кинжал волосатого моментально оказался у меня за поясом, а сам пират выкатился за порог к морскому дьяволу. Он еще вернется – это я знала почти наверняка – и, вероятней всего, не один.

– Ну ты даешь, Шрам. – От страха Волчья Лапа был еле живой. – Вот уж от кого не ожидал. Теперь понятно, почему тебя все ищут.

– Всем что-то нужно от меня, прямо отбоя нет, – пожаловалась я скучающим тоном, села обратно за стол и как ни в чем не бывало продолжила трапезу. – Пожрать спокойно не дадут. Налей-ка мне, Волчья Лапа, еще грогу.

– Так и спиться недолго, – предупредил хозяин харчевни, но я наплевательски махнула рукой. Денег у меня больше не было, но за то зрелище, которое я только что устроила в «Пиратском раздолье», он мне и не такое должен был предложить.

Получив свою порцию спиртного, я сделала приличный глоток и тут же заела его капустой.

Я всегда была одна, сама по себе. Никаких друзей – даже близких знакомых. Единственный, кому я могла довериться, это Шел. Остальные – всего лишь кучка живых потенциальных мертвецов, то бишь рабочего материала.

А так, джин и грог – вот кто лучшие друзья Шрам.

За завтраком время пролетело незаметно. Я встала и, не попрощавшись, покинула «Пиратское раздолье», не зная, удастся ли еще когда-нибудь заглянуть сюда. Когда я уходила, в дальнем углу все еще сидел мальчишка-поваренок и с пустым выражением лица кидал кости. Похоже, намечавшаяся драка нисколько его не заинтересовала, даже обидно.

Дома было тихо. Я заперла за собой дверь на засов (порой лучше любого заклинания работает) и на цыпочках прокралась в комнату. Краем глаза заметила принца, сидевшего на кухне и читавшего ту самую книжку, что накануне изучал Шел. Сам же некромант спал в своей кровати. Он, должно быть, очень сильно измотан, раз лег спать днем. Какое же заклинание он плел, что так энергетически отощал? Можно, конечно, над этим подумать, но лучше отбросить эти мысли – Шел спасает мне жизнь, Шел дает мне кров и оружие – и не мое это дело, знать, чем он за моей спиной занимается.

Я стянула с себя плащ и повесила его на крючок за дверью, затем кое-как обтерлась нагретой некромантом теплой водой, сменила рубашку и, немного подумав, отказалась от своей кровати и легла под теплым боком у Шеллака. Он промычал что-то невразумительное, мне показалось, даже протестующее, но тут же затих.

Он был такой теплый и родной. От него пахло шиповником и вином и еще чем-то горько-сладким. Длинные черные волосы разметались по подушке, а между бровями пролегала маленькая складочка – Шел не терял бдительности даже во сне. Его смуглая кожа так странно контрастировала с моей – белой, как бумага. И вообще, мы были слишком разными, непохожими. Во всем. Начиная с того, что у Шела всегда был план, а у меня всегда были неприятности.

Аккуратно я коснулась кончиками пальцев пробивающейся на щеках щетины, а после осмелела и провела тонкую линию вдоль шеи, груди…

– Ты сдурела?

На меня смотрели два черных некромантских глаза, пылающих праведным гневом. Я почувствовала себя вором, которого застукали прямо на месте преступления. Судорожно я стала пытаться придумать оправдание и не нашла ничего другого, как сказать:

– Холодно очень.

– И поэтому ты забралась ко мне в постель? – вскинул бровь Шел.

Только сейчас я заметила, что ребра мои щекотало что-то холодное и наверняка острое. Проверять не хотелось, а ведь я знала, что некромант безоружным спать не ложится, – вспорол бы кишки и имени не спросил.

Добиться более вразумительного ответа некроманту не удалось, и он встал с постели, а я еле слышно застонала. Надеюсь, он не слышал, насколько я была раздосадована.

Да, он бы встал, даже если бы лежал при смерти, лишь бы не находиться со мной так близко.

– Шел, вернись, – попросила я настойчиво. Без грелки-некроманта и впрямь было очень холодно.

– Что, отказывается выполнять супружеские обязанности? – В комнате появился разрумянившийся принц. И не скажешь, что мертвяк, которого я достала этой ночью из-под земли, и этот человек – одно и то же лицо.

Шеллак грозно зыркнул в сторону гостя, и тот сразу потупил взгляд.

– А вот и нет. – Я погрозила принцу кулаком, а затем со спокойной совестью откинулась на подушку. Та еще пахла Шелом, и это сбивало с мыслей.

Не помню, как погрузилась в сон, но, когда проснулась, заметила лежащего рядом некроманта. Закинув руки за голову, он пустым взглядом сверлил потолок.

– И зачем я с тобой связался? – хрипло спросил он; а мне даже гадать не хотелось, каким образом он понял, что я уже не сплю.

Вопрос остался без ответа, потому что мы оба знали: как только Шел перестанет мне помогать, я тут же пойду на дно. Я не привыкла без него жить, как он, возможно, без меня. В этом было что-то извращенно-неправильное и одновременно единственно верное. Словно мы были связаны одним огромным якорем и плыли под одними парусами.

– Я ходила в «Раздолье», – начала я издалека, – видела там свой портрет на доске. Надрала задницу одному пирату.

– Что за пират?

– Дело в том, что, оказывается, моя тушка нужна не только королевской полиции. Меня ищет клан Ос-самоубийц.

Я все ждала реакции Шела. Некоторое время он переваривал полученную информацию, а затем громко фыркнул.

– И почему я не удивляюсь, Шрам? – спросил он с горечью в голосе.

– Их капитан вписал меня в свое завещание.

– Капитан? И давно ты водишь дружбу с капитаном самой жестокой пиратской банды на всех островах?

– В том-то и дело, Шел, – сказала я, прикусив губу, – не знаю я никакого капитана. В гробу я его видала.

– Что в завещании? – продолжал допытываться мужчина.

– Что-то насчет корреспонденции. Я так толком и не поняла. Какие-то письма… Вроде их нужно найти и уничтожить.

– Почему именно ты?

– Спроси что-нибудь полегче, Шел.

– И что ты собираешься предпринимать?

Я прыснула.

– На меня нацепили дрянь, способную в любой момент сделать из меня кучку пепла, меня ищет весь остров Туманов, за мной гоняются Осы, у меня в кухне спит мертвый наследный принц, а ты спрашиваешь, что я собираюсь делать?

– Я просто спросил, Шрам. – Некромант перевернулся на бок и оказался ко мне лицом. – Понятия не имею, что я буду делать без тебя.

Мне было и приятно, и обидно. Шел не из тех, кто будет врать или верить в лучшее, он не надеется на случай. Он знает, что мне недолго осталось.

Где-то под ложечкой тоскливо защемило. Я крепко сжала губы, боясь перейти границу и сказать что-нибудь не то, и, не отрываясь, смотрела на человека, с которым провела всю свою жизнь.

– Расскажи, как ты нашел меня, – попросила я.

За окном накрапывал легкий дождик, и капли ритмично стучали в окно, просясь впустить их внутрь. Где-то во дворе заголосил петух.

Я слышала эту историю уже сотню тысяч раз, но каждый раз переживала все заново.

И Шел стал рассказывать. Про шторм, про наставника, про «Пиратское раздолье» и тогда еще молодого начальника королевской стражи.

– Ты вытащил меня с того света. – Я задумчиво теребила край пледа. – Поэтому во мне зародился потенциал к некромагии?

– И да, и нет. В твоем роду обязательно должен быть маг, причем не дальше второго колена.

– Не думаю, что это досталось мне от отца, – скривилась я.

– Ты не видела капитана Ржавого Гвоздя, – возразил некромант. – В рунах он большой спец, хотя магией пользоваться не умеет. Говорят, одна его подружка привила ему эту страсть к символам, и с тех пор капитан Ржавый Гвоздь любит не женщин, а ром и руны.

Некоторое время я колебалась, но затем тихо и четко произнесла:

– Я видела его.

– Что?

– Отца. Я видела его.

Еще никогда прежде мне так сильно не хотелось уткнуться Шеллаку в плечо и закрыться от всего внешнего мира. Хотелось не плакать, нет. Хотелось знать, что есть на всех островах хотя бы один человек, который меня понимает.

Но я сдержалась. У меня ведь нет друзей. Я рассчитываю только на себя.

Как и положено настоящим некромантам, с постели мы поднялись только поздно вечером, когда рогатый полумесяц уже висел на потемневшем небе и с любопытством поглядывал на то, что творилось внизу. А происходило там много чего интересного.

Началось все с того, что я почувствовала легкое жжение в запястье правой руки. Ни некроманту, ни принцу я об этом, конечно же, не сообщила, но чувствовала себя паршиво, ожидая чего-то еще более страшного.

К полуночи, когда мы спокойно сидели и занимались каждый своим делом: я изучала руны, Шел чистил дагу, с которой никогда не расставался, а принц считал пауков, вьющих свои паутины рядом с печкой, – неожиданно раздался стук в дверь.

Мы молча обменялись встревоженными взглядами, и Шел, перехватив дагу покрепче, подошел к двери. Еще никогда к нам не приходило столько гостей за такое короткое время.

– Кто? – спросил он громко.

– Свои, – раздался из-за двери низкий голос.

– Свои все дома сидят! – не удержался сидящий поодаль Пер и тут же прикусил язык.

– Открывайте. Мы за девкой пришли – не будете сопротивляться, вас, так уж и быть, оставим в живых.

Сперва гостя я не узнала, но затем вспомнила голос: думаю, что именно его я слышала перед тем, как прыгнуть за борт. Быстро же команда Ржавого Гвоздя до меня добралась – признаться, я даже не ожидала.

Сегодня у меня прямо день открытых дверей.

И тут произошло то, чего не ожидал никто: по ту сторону двери послышался протяжный всхлип, а затем что-то тяжелое мешком свалилось на землю. Звуки повторялись несколько раз, и мне не стоило труда догадаться, что там на самом деле происходило. Шелу, по всей видимости, тоже. А вот бедняга принц который раз за день испытывал настоящий шок.

Иногда полезно иметь столько врагов. Стоит чуть-чуть подождать – они сами друг друга переубивают. Задачка, правда, не из легких – что делать с победившими?

Мой волосатый знакомый, в отличие от пиратов из отцовской команды, вежливостью не отличался. Несколько раз он стукнул кулаком в дверь, да так, что та заходила ходуном, и принялся выжидать, пока мы ему откроем.

Заклинание на двери стояло слабенькое, так что надеяться было не на что. Чтобы по-настоящему обезопасить дом и превратить его в крепость в прямом смысле этого слова, приложенную магию нужно было бы постоянно подпитывать, а ни я, ни Шел в данный момент на такое не способны физически.

– Открой дверь, – выдохнула я, и некромант подчинился.

В дверях возник мой хороший знакомый – все такой же волосатый и немытый. Я даже по этому стойкому терпкому запаху соскучиться успела. За спиной пирата одно на другом лежали три бездыханных тела.

– Мне кажется, медузочка моя обжигающая, мы с тобой с утреца кое о чем не договорили, – обратился ко мне мужчина с добродушной улыбкой на лице.

Я сглотнула.

– Вот делать тебе было нечего, как ни свет ни заря по харчевням шляться, – раздалось приглушенное ворчание Шеллака у меня над ухом.

Да, виновата, признаю, но по-другому жить не умею.

Ожидания мои не оправдались – волосатый явился один, но зато при оружии и в полной боевой готовности. Еще раз сыграть на эффекте неожиданности у меня вряд ли получится.

– Так вот ты, – Оса указал на меня толстым пальцем, – пойдешь со мной. Остальные – сидят и не рыпаются.

– Я не могу. – Сидящий в дальнем углу принц неуютно поерзал на месте.

– Это почему? – удивился волосатый.

– Она некромантка, а я – мертвый.

– Я тоже, – прищурив глаза, добавил Шеллак.

Самое интересное, что он не уточнил: он тоже некромант или тоже мертвый. Выбор, по всей видимости, оставался за гостем.

Волосатый растерянно теребил ручку своей алебарды и явно не знал, что ему делать. На моем веку я еще не видела пирата, у которого была цель не убить кого-то, а целехоньким доставить на борт. А тут возникала целая дилемма: брать ли с собой моих «друзей» или покончить с ними на месте?

Ну а я что теряю, в самом-то деле? Смерть и так на носу – может прийти скорее, чем поля жать начнут, – а королевская полиция в логово к Осам, насколько я знаю, не лезет, так что почему бы и нет? В конце концов, вот откажусь и буду потом себе всю жизнь ногти от любопытства грызть. Хотя… Про всю жизнь это я, пожалуй, погорячилась.

– Так что? – спросил у меня волосатый. Всю ответственность решения спихнуть на жертву – как это по-пиратски, дьявол его побери!

– Берем всех, – подытожила я и уже в следующий момент собирала в объемную холщовую сумку свитки и одежду. Насколько я знаю, пираты в одном и том же могут проходить от рождения и до смерти, а вот меня такая перспектива не прельщала.

– И да… – осторожно начал пират, боясь, казалось, чьего-то гнева. – Его мы взять не можем. – Он указал на Шела, и тот довольно хмыкнул.

– Это еще почему?

– Двух капитанов на корабле не бывает.