Текст книги "Море имен"

Хищным движением Вася скрал и спрятал лифчик, после чего спросил:

– Чай будете?

– Вася, – ненавязчиво заметила Осень, – я тебе не представила моего друга.

– А чего его представлять? – удивился Вася и посмотрел сквозь Алея. – Я его знаю.

Осень выгнула бровь.

– Вася, – велела она, – веди себя прилично, пожалуйста.

Тот состроил унылую рожу.

– Хорошо, раз ты так просишь. – Он скосил глаза в сторону и протянул руку: – Полохов. Василек.

– Алей Обережь.

Рука у админа была, как змея – сухая, подвижная и неухватистая. Он быстро отнял ладонь и снова оглядел Алея с головы до ног, на этот раз – насмешливо.

– Обережь? – переспросил он. – А с виду не похож. Нерусский, – и улыбнулся неласково, во все зубы – по-волчьи.

Алей подавил вздох: «Началось. Ну, меня предупреждали, я вооружен».

– Если вы меня знаете, – ровно сказал он, – почему это вас удивляет?

Вася захихикал и сел на журнальный столик. Положил ногу на ногу, сунул руки в карманы. Лицо его сделалось каким-то нелепым, натянутым, словно некто злоумышленный оттаскивал Васю назад за щеки.

– Да меня-то не удивляет, – осклабясь, пояснил админ. – Это я тебя сейчас удивлять буду. Вот ты, скажем, знаешь фамилию своего дедушки?

– Ромашук. Аист Лисицын Ромашук.

– Это по матушке, – скалился Вася. – Аист, хе-хе, надо же… Второй твой дедушка, Алик, происходит из славного рода Борджигинов. В курсе, что это значит?

«Дожили», – равнодушно подумал Алей. Он не ответил, но Васе ответ и не требовался.

– Когда я узнал, что мою девушку увел не кто-нибудь, а прямой потомок Чингисхана, я испытал смешанные чувства, – продекламировал он.

– Вася, – поправила пунктуальная Осень, – я ушла от тебя сама. Много лет назад.

– Они набегают! – трагически продолжал Вася, закатывая глаза и делая пассы руками. – Ордой! И похищают наших блондинок! И смотрят на нас, как на говно! Ну что ты смотришь на меня своими глазами косыми, чингизид? Умыкнул блондинку-то? В юрту. Кобыл доить.

Безропотно выслушивая все это, Алей мрачнел и мрачнел. Меньше всего его сейчас интересовали тайны собственного происхождения, но если между ним и вселенским админом действительно значилось яблоко раздора по имени Осень… «Это плохо, – думал он, сцепляя зубы, – совсем плохо. И попал же я в переделку! Все оттого, что Осень не понимает таких вещей. Она не всегда правильно просчитывает чувства. Но если Вася был влюблен… не могла она настолько промахнуться! Блик! Сейчас Вася меня пошлет. Так я и знал».

– Ну идол же, как есть идол, – восхищенно заметил админ и замолчал наконец. Вид у него сделался удовлетворенный и чуть ли не лоснящийся, щеки порозовели. Казалось, он сейчас похлопает себя по пузу, точно с голода вкусно наелся.

Вася встал со столика, томно потянулся и совершенно другим голосом спросил:

– Так чай-то будете?

– Не откажемся, – мягко сказала Осень.

Полохов протанцевал на кухню, кинув через плечо: «Не разувайтесь, пол грязный». Алей проводил его оторопелым взглядом. На кухне зашумел чайник.

Осень сжала пальцы Алея и посмотрела ободряюще.

Но ободрений Алею уже не требовалось. Он разобрался наконец в Васином нехитром устройстве и перестал удивляться. «Да ведь Полохов с самого начала предупредил, – вспомнил он и улыбнулся с долей досады. – Не волноваться… Он-то себя знает. И Осень говорила, что ему нужно сбрасывать напряжение. Ладно. Хотя наш великий предок велел бы сломать ему позвоночник».

– Я все слышу! – проорал Вася. – Щас как в лоб дам!

– Что? – удивилась Осень.

Алей только засмеялся, проходя на кухню.

– Вы и мысли читаете? – спросил он, остановившись в дверях.

– Не все, – ответил Вася совершенно спокойно. – Выборочно.

Алей понимающе кивнул.

Не то чтобы ему стало ясно все до конца, но уже включилось лайфхакерское чутье, и в числе прочего оно говорило, что хамское шутовство админа выполняет еще одну функцию. Он пытается отвлечься. В действительности он решает сейчас какую-то очень сложную и опасную задачу, а все остальное для него намного менее важно. «Что же, – подумал Алей, – он взял трубку, стало быть, взял на себя еще одну задачу. Пар он спустил, остается только перейти к делу. Сообразить бы, как».

За окнами плавно проходили игрушечные вагончики монорельса. («Футуристично, правда?» – полюбовавшись, сказал Вася.) Васин холодильник был сплошь, без просвета залеплен магнитами. На холодильнике красовался почти настоящий древнерусский шлем с бармицей, а рядом у стены высился чудовищный артефакт – покрашенная в кроваво-красный цвет коса-литовка с тремя параллельными лезвиями. Лезвия выглядели угрожающе.

Алей покосился на косу, поколебался и сказал:

– Вася, а вы…

– Давай на «ты», что ли, – великодушно предложил Вася. Он стоял к Алею спиной и показывал Осени, где чай, где сахар.

– Вася, ты что, смерть?

Админ обернулся. На лице его заиграла ухмылка, брови вскинулись, в бесцветных глазах блеснул огонек интереса. «Есть попадание», – отметил Алей. Вася смерил взглядом свою косу так, будто видел ее впервые, и ответил:

– Нет. Да. Почти, – помедлил и резюмировал: – Я хуже.

– Да, – подтвердила Осень, заваривая чай, – он хуже.

Алей улыбнулся.

Осень, в отличие от Васи, ничего не говорила просто так. «Молодец, Алик», – вот что это значило.

– Ты администратор Старицы, – продолжал Алей. – Я не знаю, что это значит. О тебе даже легенд толком не ходит.

– Только легенд мне не хватало.

– У меня есть проблема, – прямо сказал Алей. – И есть надежда, что ты можешь помочь с решением.

* * *

Админ переменился в лице. Теперь он был смертельно серьезным.

Вася выдвинул из-под стола табуретку и оседлал ее; Алей опустился на жесткий диванчик напротив. Осень молча оглядела их. Поставила на стол чашки с чаем, вазочку печенья – и отступила, застыла в стороне, опершись о тумбу кухонного гарнитура и скрестив руки на груди. Глаза ее стали фарфорово-холодными, утратили всякое выражение, и была она – точно телохранительница, прекрасный и грозный киборг. «Вечно меня женщины защищают, – мелькнуло в голове у Алея, – нелепо как-то…» Но он выкинул из мыслей лишнее, сосредоточился и взглянул Полохову в лицо.

Вася щурился.

– По некоторым причинам, – сказал он, – я знаю о тебе больше, чем ты сам. Но эффективные менеджеры считают, что четко сформулировать проблему – значит наполовину решить ее. А я чужую работу не работаю. Так что формулируй.

Алей задумался. Уставился на квадраты старой, изрезанной клеенки, застилавшей кухонный стол. В порезы набились крошки, клеенке явно шел не первый год. «Что он хочет услышать? – искал Алей. – Не пересказ событий – он все знает. Не сетования. Так значит, чужую работу он не работает?..» Админ не торопил его, ждал.

Внезапно заговорила Осень.

– Вася, – заметила она, – по твоему тоннелю ходит человек, направо и налево раскидывающий временные якоря. Если я не путаюсь в вашей терминологии. А ты в игры играешь.

Тот поморщился, но не обиделся.

– Сень, – объяснил он, махнув рукой, – проблема не в этом. Вот сейчас Алик скажет.

Алей наконец решился:

– Вася, – отчеканил он, – я должен уметь то, что умеет мой отец. Или человек, выдающий себя за моего отца. Уметь прямо сейчас. Десяти лет на тренировки у меня нет. Тем более что и тренеров таких я не знаю.

Админ улыбнулся и отхлебнул чаю.

– Вот такой подход мне нравится. А то приходят и ноют – спасайте, Вася, я обосрался. А Вася не всемогущ. Хотя и демиург. У меня вон даже девушку увели. Ну, хватит лирики. Теперь давай с самого начала. Сначала ты, потом я.

Алей покусал губу.

– Десять лет назад, – сказал он, – мой отец был признан погибшим. Но тело не нашли. Он попал под лавину в горах…

– Нет, – прервал Вася. – Ясень – другая статья. О себе рассказывай.

Алей озадачился.

«О себе? Что?..»

– Мне двадцать лет, – неуверенно проговорил он. – Заканчиваю институт. Работаю в Ялике программистом. Я лайфхакер, пять лет этим занимаюсь, хотел бросить, но пока не выходит.

Вася усмехнулся.

– Пределы взламываешь?

– Есть такое.

– А мой Предел взломать можешь?

Алей помолчал. Окинул Полохова медленным взглядом – от русой макушки до гибких, как змеи, рук с развитыми длинными пальцами. Админ Старицы небрежно улыбался и пил чай, но из взгляда его не уходило мрачное напряжение, сосредоточенность человека, занятого делом. «Тоннели, – вспомнил вдруг Алей, – временные якоря. Это сказала Васе Осень, но мне она не стала рассказывать о якорях, почему? И тоннель – это не просто материальный тоннель, что-то другое?» Загадочный тоннель представился круглым в сечении, со светящимися зеленоватыми стенами. Из этой случайной ассоциации ровным счетом ничего не следовало, но Алею отчего-то сделалось неуютно. В тот же миг он понял, что неуютно на самом деле тут Васе, потому что это его, Васин, тоннель. «При чем здесь Предел?» – удивился Алей, а слова уже звучали, будто сами собой, без Алеевой воли:

– Вероятно, могу. Но сомневаюсь, что тебе это надо.

Вася сверкнул зубами в улыбке.

– Может, и так. Так вот, о чем бишь я: почему ты хочешь бросить?

– Потому что нашел хорошую работу.

– А серьезно?

– Суеверия.

Вася снова сощурился.

– Расскажи про суеверия.

Алей вздохнул.

– Ладно, не суеверия, – сказал он. – Умозаключения. Насильственное вмешательство в естественное течение вещей рано или поздно приводит к неприятным последствиям. Хакеров становится все больше. Никто не знает, во что выльется массированная коррекция судеб. Это первое. Второе. Лайфхакеры видят перспективу в масштабе судьбы одного человека. Этого недостаточно. Да, многие люди просто проживают жизнь счастливыми. Приятно дарить счастье. Но есть люди, счастье которых… требует…

Он запнулся. «Летен, – вспомнил он. – Летен Воронов», – и закончил:

– Требует чужого горя.

– Бывает, – согласился админ и покивал, напуская на себя удрученный вид. – Хотел бы я знать, баг это или фича, и если так задумано, то зачем. Но это не к тебе вопрос, не к тебе, – он тихо засмеялся, отмахиваясь. – А-лей О-бе-режь… Ты сам-то знаешь, какой у тебя Предел?

– Нет. Я не искал.

– А почему?

– Мне и так хорошо.

Вася снова засмеялся, на этот раз без малейшего веселья.

– Знаю, есть такое, – сказал он. – Тебе хорошо. Ты на вершине, Алик. У тебя прекрасная работа, ослепительная девушка, впереди красный диплом, любая карьера, какую захочешь, все тебя любят, и все пути тебе открыты…

Алей потемнел лицом.

– У меня брат пропал.

– Это не твоя проблема. Это его проблема.

– Иней мой брат.

– Каждый одинок перед вечностью.

– Он еще маленький, – сухо сказал Алей, – и плевать я хотел на вечность.

Вася вскинул брови. Луч вечернего солнца упал в окно, скользнул по его встрепанным, сожженным волосам, и они окрасились странным химическим цветом.

– Это здорово, – пробормотал админ после недолгого молчания, – когда кто-то может плюнуть на вечность… А мне вот по должности нельзя. У меня тоннель, я – якорь.

– Что это значит?

Админ посмотрел на Алея вкось и скривился так, будто его кормили недозрелым лимоном.

– Ты же кодер, – сказал Вася с отвращением, – должен понимать. Якорь. Ну?

– Якорь, – растерянно повторил Алей.

– Ну?!

Алей моргнул. В голове что-то перевернулось, сверкнуло, кинуло блик.

– Анкор, – сказал Обережь. – Текстовое описание ссылки.

Вася выдохнул.

– Дошло, – брюзгливо отметил он.

– Ссылки на что?.. – полушепотом спросил Алей.

– Это в данном случае неважно. Потом поймешь. Или не поймешь, если не надо будет. Тут вот в чем загвоздка, Алик, – и лицо Васи стало спокойным. – По моему дому ходит посторонний человек и хлопает дверьми. Я могу его выгнать, это не проблема. Он может вернуться, и это для него тоже не проблема. Волнует меня другое. Я не знаю, откуда у него ключ.

Вася помолчал, отпил чаю. Алей знал, что продолжение будет, и не задавал вопросов.

– Это действительно Ясень, – сказал админ. – Твой отец. Десять лет назад он в самом деле попал под лавину. Но никто не знает, чем он занимался перед этим. Ты – знаешь?

– Я был ребенком. Я хорошо его помню, но тебя вряд ли интересует то, что помню я.

Вася молча согласился.

– Что случилось после? – спросил Алей. – После лавины?

– Ясень ушел, – ответил админ. – Опустив технические подробности и детали, скажу, что он ушел в Старицу. И все вроде бы он сделал правильно, он спасался, использовал свой единственный шанс вернуться. Но он не вернулся. Точнее, вернулся только сейчас. И я не знаю, почему это так. Не знаю, что ему нужно. Зачем ему Иней. Откуда у него такие возможности. Я смотрел старые логи сервера, десятилетней давности. Там ничего особенного нет. В общем, Алик, у меня тоже есть проблема. И есть подозрение, что ты можешь помочь с решением.

Вася умолк и со стуком опустил чашку на стол. Лицо его стало хмурым.

– Мы можем помочь друг другу, – сказал Алей. – Я готов.

Вася подался к нему, облокотившись о столешницу.

– Хорошо, – выдохнул он. Глаза его загорелись вдруг в непонятном азарте: – Как по нотам. Значит, все правильно.

– Что? – недоуменно спросил Алей.

И наткнулся на взгляд Осени – твердый и светлый.

Осень смотрела на него с гордостью.

* * *

На самом деле реальность одна. Она огромна, как Мировой океан, и точно так же состоит из множества океанов и морей. Есть реки, ручьи и озера, источники, подземные воды, морские течения, лужи и облака реальности. Везде обитают мириады живых существ. Каждое из них видит только свою часть Вселенной. Углы зрения могут совпадать или не совпадать, видимые области – полностью пересекаться или совершенно не соприкасаться друг с другом.

– Главная техническая проблема бытия, – сказал админ, – в том, что его фрагменты склонны к утрате пластичности и не склонны к самоорганизации. Тут ассоциация с водой заканчивается и начинается ассоциация с жизнью. Когда-то на Земле жили только одноклеточные. Прошли миллионы лет, прежде чем они начали соединяться в колонии. Еще эпоху спустя возникли многоклеточные организмы. Для того чтобы клетки реальности соединились в организм – то есть для того, чтобы их обитатели жили более-менее в одном мире, – существуют привязки. Так называемые Якоря. Якорей тоже довольно много, но они организованы иерархично. Как домены в Интернете.

– Здесь начинается ассоциация с Интернетом, – сказал Алей.

Вася кивнул:

– И то, что ты и так знаешь. Скажи то, что хочешь сейчас сказать.

– Домен первого уровня, – раздумчиво проговорил Алей, – это страна. Или сфера деятельности, как .edu.

– Якорь первого уровня – это параллель. Знаешь о параллелях?

– Да, – растерянно сказал Алей. – Собственно, я…

– Позже, – велел Вася. – У деревьев имен не так уж много уровней иерархии. У Якорей их намного больше. В сущности, Якорем может стать любой. Первый якорь новорожденного – это его мать. Некоторые ухитряются делать своими якорями каких-нибудь кошек или вообще неодушевленные предметы… но это скучно и не надо. Вот, я вижу, что ты уже кое-что понял.

Осень подошла и села, пристроив подбородок на сложенные пальцы. В глазах ее светился глубокий интерес: она обсчитывала новые данные. Алей медлил, подбирая формулировку.

– Если я правильно понял, – сказал он, – то Якорь – это не идея и не комплекс качеств. Якорь воплощается в человеке.

– Для человечества – да.

Алей сморгнул.

– А что, есть еще… что-то?

Вася улыбнулся.

– Это другая статья, – сказал он. – Реальность же одна. Она всеохватна. Но не будем уходить от темы. На самом деле в понятие Якоря входят и идеи, и комплексы качеств – но они могут и поменяться, а Якорь останется. Они для функциональности Якорей непринципиальны. Якорь может даже не быть их источником. Его основная функция чисто техническая – он генерирует тоннель.

Админ помолчал, покрутил на столе пустую чашку. Осень плавно встала и поставила еще чайник чаю. Алей молча ждал продолжения.

– Ты куришь? – спросил Вася.

– Нет.

– Не возражаешь?

– Пожалуйста.

Вася выудил из кармана пачку сигарет, достал с холодильника пепельницу и зажигалку.

– Доменом второго уровня применительно к реальности, – сказал он, – будет не страна и не народ, а язык. Вот филологи это понимают. Сень, помоги, а? Я цитату забыл.

– Язык инсталлирует в социум образ мироздания, – четко, раздельно проговорила Осень. – Язык выступает в качестве кода физической реальности.

– Вот! – вскинулся админ. – Разные языки, разные коды и разные реальности. А внутри идет новое деление.

– То, что нельзя назвать, – пояснила Осень Алею, – как бы не существует вовсе. Люди не замечают того, что не имеет имени, даже когда смотрят впрямую на него. Это психический феномен, доказан экспериментами.

– Это называется «информационное сопротивление», – сказал Вася. – В психологии известно.

– А что такое тоннель? – вернулся к теме Алей.

Вася запалил наконец сигарету и затянулся. Осень открыла форточку и притворила ее, когда с улицы донесся шум машин.

– Тоннель, – сказал Вася, с каждым словом выпуская клуб дыма, – это главная техническая проблема индивидуального бытия. Это обманка. Ограниченная, заведомо несовершенная модель мира, которая воспринимается ее обитателем как полная и подлинная Вселенная.

Говорил он со вкусом, формулировка явно доставляла ему удовольствие. Алей поразмыслил, укладывая все это в голове. «Временный якорь, – вспоминал он, – стало быть, эта штука создает временный тоннель. Очередную декорацию, которая выдает себя за целый мир… Шишова заякорило на образе Дикой Степи! А маму… маму тоже на чем-то очень страшном заякорило… Это сделали специально. Получается, сознание человека можно выбить в другую реальность. Ну да, Ворон Вежин же рассказывал…» Он прикусил губу, посмотрел в сторону. Сами собой сжались кулаки. Не отпускала тяжелая, жуткая мысль: «Это было сделано специально».

– Алей, – окликнул Вася, – ты уже много чего понял… Понял теперь, что ты делал, когда взламывал людям судьбы?

Алей вскинул на админа глаза и озадаченно нахмурился. Эта тема сейчас занимала его разве что в третью очередь, но он не стал возражать. Он прикинул аналогии, дополняя в уме теорию лайфхакинга, и сказал:

– Кодовая цепочка на тридцать процентов состоит из сущностей и идей, которые противоречат привычным представлениям. Вероятно, она частично разрушает внутреннюю модель мира. Или, по крайней мере, расшатывает.

Вася улыбнулся.

– Технически, – сказал он, – ты выбиваешь человека в тоннель другого порядка. В домен уровнем выше, так сказать.

И у Алея мурашки сбежали по спине. Ассоциация продолжилась, вырастая сама в себя, и казалось, ничего не было проще… Алей невольно привстал. Дыхание перехватило, напряглись все мышцы, дрожь пробежала по телу. Осень тревожно подняла взгляд.

– Вася, – тихо спросил Алей, – сколько у человека Пределов?

* * *

Админ молчал. Он затянулся еще раз и раздавил бычок в пепельнице, посмотрел в сторону, потер лоб.

– Да не знаю я, – сказал он, вмиг утратив апломб. – Кто ж его знает-то. Я, откровенно говоря, не очень большой Якорь. Если совсем откровенно, то скорей маленький. Ладно, давай к делу, что ли…

– Подожди, – сказал Алей. – Как это – быть Якорем?

– Прикольно. Иногда, – сказал Вася и отчего-то совсем посмурнел.

– Чем занимаются Якоря?

– Да ну тебя, – беззлобно сказал админ, доставая вторую сигарету. – Ни черта я не ангелическая сущность, если тебя это интересует. Человек как человек. Просто среднестатический, в некотором смысле. Максимально полно воплощаю в себе комплекс качеств, характерный для моего тоннеля. Оно все чуть сложнее на самом деле, но технические подробности опустим. Ну их совсем. А чем занимаются… Если самое прикольное – то я могу безвременье сделать.

– Как это?

– Э-э… вот представь: артиллерия ударит, стекла вылетят повсюду. Начнется, короче, какой-нибудь катаклизм. А я раз – и включаю безвременье. И время в моем тоннеле как бы замирает. То есть хуже не становится. Все питаются мерзлой картошкой, но никто не умирает от голода. Каждый день бомбят, но никого не убило.

Алей молчал.

– Не впечатляет, да? – усмехнулся админ. – Мелкая опция. Но полезная, если вдуматься… Тьфу, блик, чего-то я заболтался.

– Ничего, – сказал Алей. – Это по делу.

Вася вздохнул, поразмыслил.

– Старица, – сказал он, – это интерфейс. Ну ты знаешь. И то, что она только часть интерфейса, тоже знаешь. Вообще-то, это пространство гораздо больше. Им пользуются на всех уровнях.

– Можно выйти к Реке Имен, – кивнул Алей. – И пойти дальше.

– Да. Но для тебя сейчас актуально не это, – Вася повертел головой, хрустя позвонками, и приободрился. – Тебе нужна способность искать в других параллелях. И перемещаться физически. Первая задача решается просто. Ты ее, считай, уже решил. Тут и Реки не нужно, достаточно Старицы и некоторого количества практики. Я помню, помню, что у тебя времени нет! – отмахнулся он, заметив, как помрачнел Алей. – Дай мысль закончить.

– Физическое перемещение, – произнес Алей с нажимом.

– Да, – рассеянно пробормотал Вася, – да… Про временные якоря ты уже понял. Так это тоже делается через временный якорь. Якорь запускается и генерирует мини-модель альтернативной Вселенной, в которой перемещения между параллельными мирами реальны, как табуретка. Собственно, этой функцией Вселенная и ограничивается, больше не нужно…

– Но точки перехода могут возникать самопроизвольно, – напомнила Осень. – В них попадают случайные люди.

– Так в Интернете же, – объяснил Вася, поморщившись. – Это баг Интернета как явления. Кто-то должен его пофиксить, но на тех уровнях, где это делается, работа занимает столетия. Пока это единичные случаи и дырки можно латать на местах.

– Занятно, – сказал Алей. – Вася, как генерировать временный якорь?

Вася усмехнулся и потянул дым носом.

– Для этого много всяких опций иметь нужно, – поучительно сказал он. – И в целом быть мощным парнем. Я в курсе, что ты мощный парень и вообще чингизид, – он смеялся. – У тебя тоже не вдруг получится. Но выход есть! – и админ торжествующе сверкнул зубами, откинув голову.

Алей выжидающе смотрел на него. Осень подняла бесстрастное лицо.

Вася сделал страшные глаза и сказал:

– Прокси!

* * *

– Интересная аналогия, – сказал Алей.

– Ты даже не представляешь, насколько интересная, – Вася снова ухмыльнулся с видом человека, которому не терпится выболтать тайну. – Пошли посмотрим.

– Это здесь? – поднимаясь, поинтересовался Алей. – Я уже подумал, что твой прокси-сервер живет по адресу улица-дом-квартира.

– Так и есть, почти, – фыркнул админ из коридора, – это моя квартира. – И он пропел лирическим тенором: – Сервера, сервера, не будите админов, пусть админы немного поспят…

Вася открыл дверь в комнату и вдруг развернулся – так резко, что Алей едва не налетел на него. Алей насторожился.

– Это не сервер, – сказал Вася, буравя его взглядом.

– А что?

– Туннелирующая сервис-программа. – Админ сделал паузу. Осень нахмурилась, глядя на него, Вася усмехнулся и закончил: – Проксидемон.

Хлам в комнате высился утесами; впору было решить, что Вася сваливает сюда ненужные вещи сразу из нескольких параллелей. Проходя по узкой тропке к окну, Алей увидел две палатки, спальник, огромные рыбацкие бахилы и гусарский ментик с доломаном. На стенах висели бубны – один с шаманским узором, второй с логотипом Windows. «Четыре цвета, – вспомнил Алей, – четыре стихии…» Возле окна стояла круглая высокая клетка, а в клетке сидел попугай – изумрудно-зеленый, почти такой же, как тот, которого ловило во дворе дружное семейство. Вася отворил дверцу и принял торжественную позу.

– Ты готов увидеть нечто, выходящее за рамки обыденности? – сурово вопросил он.

Алей хмыкнул.

– А ты точно знаешь, где рамки моей обыденности?

Админ уставился на него, моргнул и рассмеялся.

– Уел, – сказал он. – Вообще-то, знаю, но все равно уел.

Он сунул руку в клетку. Попугай без возражений прыгнул ему в ладонь.

– Вот, – провозгласил админ. – Это Эн, проксидемон. С попугаем, наверно, неудобно будет. Смотри! – он поднес попугая к лицу и что-то тихо прошипел.

И Алей отступил на шаг. По спине пробежал морозец. То, что происходило у Васи в ладонях, легко отрисовал бы аниматор в программе для трехмерного моделирования, но экранный спецэффект, перенесенный в реальность, выглядел отталкивающе.

Перья осыпались с попугая, как листья с дерев по осени. Не долетая до пола, они меркли и превращались в пыль. Птица нахохлилась и сжалась в комок, а потом и действительно превратилась в комок шевелящейся плоти, который под Васиными пальцами подавался, как глина.

Вася пошуровал ладонями, аккуратно вытянул комок в колбаску и вполголоса четко произнес: «Уж!»

Один из концов колбаски сузился в хвост, из второго выползла змеиная голова. Быстрым переливом прорезалась чешуя, колбаска вытянулась, утончилась и медленно оплела руку Полохова.

– То-то же, – назидательно сказал админ ужу, – металлом оборачивайся, металлом, а то как тебя таскать.

И уж немедля стал неживым. Руку Васи оплетал теперь то ли браслет, то ли цепочка, выполненная в виде змеи.

– Функции свои он выполняет, я проверял, – сообщил админ, поглаживая чешую, – багов нет. Но технику безопасности соблюдать нужно.

Он развернул металлическую змейку и без лишних слов сунул ее Алею в руки. Алей вздрогнул от неожиданности. Холодный металл в ладонях не таил ни намека на жизнь, круглая цепочка внутри была полой. Алей растянул ее перед собой, чтобы рассмотреть получше. Приблизилась Осень, аккуратно провела пальцем по чешуе – от головы с гематитовыми глазами до твердого кончика хвоста.

– И где читать мануалы? – пробормотал Алей.

Вася сдвинул в сторону гору одежды, освободив краешек дивана, и сел.

– А нету мануалов, – сообщил он. – Вместо них философская концепция. Технически в данном случае то же самое.

– Занятно.

– Готов воспринять?

– Я уже готов идти работать, – сказал Алей. – Извини за прямоту, но время – вечер уже. Мне брата искать надо. Два дня прошло.

– Да понимаю я, – ответил Вася, понурившись, – что уж ты… Я и так старался мыслию не растекаться, по возможности. Только без инструктажа не обойтись. А то так попадешь, что даже я не вытащу.

– Понял.

Вася вздохнул и опустил глаза, пальцами расчесал обесцвеченную паклю волос.

– Проксидемон, – сказал он, – живая программа, наделенная разумом и характером. Отвратительным характером, надо сказать. Этого конкретного зовут Эн. Как неизвестную в уравнении. Он будет отрицать, но ты ему не верь. Эн, и все. У него два основных состояния, сон и бодрствование. Во сне он удобный. Все понимает, ничего не говорит. Носи его на руке или на шее, как нравится. Он помогает искать из Старицы, выводит на цель. Фоновый эффект в данном случае используется, короче. Если опыт есть, он не очень-то и нужен, я им не пользовался давно, но у тебя опыта нет, для тебя опция полезная… Ах да, еще в Старицу выходить без кода – это тоже он. Я и забыл уже, – Вася хихикнул. – Телепортатор, в некотором роде. Входишь откуда угодно, выходишь тоже куда угодно.

Алей молча кивнул, закрепляя металлическую змею на шее.

– Но чтобы сгенерировать тоннель, демона надо разбудить, – админ скривился. – Разбудить – не проблема, он голосовые команды понимает. Говори «просыпайся» или там чего-то подобное, вот и все. Тут проблемы и начнутся.

– А в чем суть?

Вася мрачновато хихикнул, покосился на Алея, потом на безмятежную, как всегда, Осень.

– А он разговаривает.

– И что? – поторопил его Алей. Он чувствовал, что визит подходит к концу, и не хотел затягивать. Пора было приниматься за дело. Он потерял два дня.

– А он примерно как я, – признался админ, кося на Алея бледным глазом. – Видит тебя насквозь. То бишь своего носителя он видит. Ты же в момент перехода как раз оказываешься в его тоннеле. Он включает рентген и начинает болтать. Короче: он может врать, может говорить правду, но все, что он говорит – он говорит с самыми худшими намерениями… Я, даже мыслей не читая, знаю, что ты сейчас подумал. Ты подумал, что просто не будешь его слушать, верно?

Алей сдержал вздох.

– Примерно так, – терпеливо признал он.

– А это не так просто, – Вася покачал головой. – Даже мне, хотя я привык. Проксидемон, конечно, не человек, он существо специализированное, но именно поэтому… Такой вот побочный эффект. Его дело какое? Принять тебя из одной модели Вселенной и перенести в другую. Но попутно он некоторое время придерживает тебя в своей собственной модели, ему это нравится, и он стремится тебя там оставить. Его мир – не по человеческому размеру, неадекватно тесный, по сути – служебный. Но там тоже можно застрять. И превратиться в бонсай.

– Каким образом? – коротко спросил Алей.

Вася пригорюнился и улегся на гору тряпья.

– Я всех его хитростей не знаю, потому что со мной не проходит… В общем, Эн пытается оторвать тебя от всего, за что ты держишься здесь. Заставить сомневаться в том, во что ты веришь. В тех, кому ты веришь. Подлость в том, что он ориентируется в памяти и чувствах носителя обычно лучше, чем сам носитель. Не хватает людям осознанности. А аргументы демон подбирать умеет. – И Вася сплюнул в сердцах: – С-сволочь мелкая.

Алей молчал. Он прислушивался к интуиции, пытался лайфхакерским чутьем угадать, насколько опасна его затея, но шестое чувство молчало. Казалось, угрозы нет.

– Ладно, – сказал Алей. – Как его выключить?

– А точно так же. Команда «спать».

– Итак, – медленно проговорил Алей, – я иду в Старицу и ищу человека… Определяю параллель. Потом бужу демона и приказываю ему открывать путь. Так?

Вася уставился на него и недоуменно заморгал, а потом с досадой хлопнул себя по лбу.

– Совсем я обалдел на старости лет, – воскликнул он, – пардон! Не вздумай его в Старице будить. Старица не для таких, как он, писана. Я толком не знаю, что из этого выйдет, но что эпическая дрянь, говорю точно. Пожалеем все.

– Ясно, – сказал Алей. – Возвращаюсь из Старицы и бужу демона. Так?

– Так.

– Спасибо. Я понял. Можно приступать?

Админ вздохнул и встал. Алей выжидающе смотрел на него.

– Алик, – проговорил Вася, глядя куда-то наискосок, – я бы тебе помог. Честно. Но… ты Ясеню сын, ты его знаешь более-менее, а он к тебе вроде хорошо относится. А я его, если честно, боюсь. Не понимаю я его. Что он делает, чего хочет, во что это выльется – все мраком покрыто. Так что ты тоже, того… осторожнее. Не лети сломя голову. Мало ли.

Алей прикрыл глаза, дотронулся пальцами до холодного бока прокси-змеи.

– Спасибо.

Вася протянул руку. На этот раз рукопожатие вселенского админа было настоящим, мужским.

Они вышли в холл. Хозяин дома отпер дверь, привалился плечом к стене, дружелюбно щурясь. Осень улыбнулась ему.

– До встречи, – сказала она. Шагнула к Полохову и аккуратно поцеловала его в щеку. – Спасибо, Вася.

Тот разулыбался и растаял.

– Да ладно, я-то что, я всегда готов хорошему человеку, обращайтесь…

Осень скрылась за металлической дверью.

И вдруг Васю снова перекосило. Жутковато оскалившись, он ухватил Алея за рукав и дернул к себе. Алей не противился, только недоуменно поднял брови. Сейчас Полохова ему было почти жалко. Неудобная комплектация у вселенского админа, конфликтуют устройства…