Текст книги "Миссия невыполнима, или Как захомутать полубога"

* * *

Следующий день выдался безумно сложным. Я пыталась всеми силами не выдать, что знаю тайну капитана и боцмана. На вопрос, где Лотта, отвечала, что ей нездоровится. От меня, как ни странно, отстали. Я ушла на дальнюю палубу, потренировалась создавать мечи и копья, кидая их как можно дальше в море, прислушалась к воде.

Надо же, ничего не предвещает беды, которая уже ждет впереди и меня, и Лотту. Только бы с подругой ничего не случилось!

На закате я послушно выпила чай, в который заботливый капитан подлил сонного зелья. Он как-то совсем забыл, что я водный маг, поэтому спокойно могу уничтожить любую отраву и яд, если захочу. Хотя с последним справиться будет сложнее. А уж сонное зелье – это пустяк. Но разочаровывать капитана Турэ не стала. Я просто отделила сонное зелье от воды и тихонько испарила, спокойно выпив чай. И даже отнесла кружку якобы заболевшей Лотте. Капитан Турэ все порывался сам заглянуть в каюту, но я проявила чудеса ловкости, не пустив. И даже притворилась, что тоже сильно устала и хочу отдохнуть.

Внутри же нарастала тревога, потому что Лотта не появилась ни после заката, как условились, ни к полуночи. А времени оставалось в обрез. Значит, мне предстоит бой! И будет лучше, если он пройдет на удобной для меня территории, не в каюте. Я погладила меч, который служил верой и правдой все то время, что училась в Академии, глубоко вдохнула и вышла на палубу.

На корабле было тихо. Но чего я ожидала? Толпы моряков во главе с Нрвашу? И все же неплохо, наверное, обездвижить команду, чтобы не путалась под ногами. Помощи от них все равно не будет никакой. Посмотрев на темное небо, укрытое тучами, перевела взгляд на море. Лотта, где же ты?

Снова глубоко вдохнула. Справлюсь. Я никогда не была трусихой.

Решив начать с капитана, отправилась в его каюту. Дверь оказалась открыта, а сам мужчина лежал на столе с запрокинутой головой. Несколько секунд я смотрела на него, пока не осознала, что он мертв. И кто это сделал? Уж не боцман ли? Заглянула в каюту и к нему. Та же картина. Уже не скрываясь и не таясь, проверила команду.

Мертвы. Все до единого. А значит… Нрвашу постарался. Больше просто некому. Стараясь не дрожать от ужаса и вспоминая, что в моей жизни были ситуации и похуже, я выбралась на палубу. Часто задышала, стараясь успокоиться.

И поэтому, когда передо мной появился черный сгусток, превращаясь в темную фигуру, я была готова к поединку.

Мужчина откинул капюшон, открывая лицо. Мне понадобилось немало выдержки, чтобы не вздрогнуть и не вскрикнуть, так как десятки шрамов тянулись повсюду, а черные глаза казались бездонными.

– Тебе не победить, – раздался шепот, который заставил меня похолодеть, а ноги – задрожать от страха.

Вдохнула. Ал всегда учил, что главное – преодолеть страх. Если ты боишься – трезво мыслить не можешь.

Вытащила меч, не сводя взгляда с Нрвашу. Тот прошептал заклинание, создавая водную плеть.

И как с ним биться? Тоже сменить оружие? Но меч в руках привычней.

Удар. И я отлетела, ударившись о палубу. Тут же перевернулась, радуясь, что подобный навык отработан на занятиях с Алом до автоматизма. И сделала это вовремя, иначе бы плеть зацепилась за ногу, и вырваться не получилось бы.

Вскочила и, не обращая внимания на разбитые губы, пошла в наступление.

Бой закипел. Яростный, как северный ветер. Беспощадный. Тот, в котором победитель может быть только один. Я только и делала, что отвечала на атаки и создавала щиты.

Увернулась от очередного удара, отскочила. Перед глазами уже мельтешили звездочки, а дыхание сбилось. Еще немного, и силы закончатся. И что тогда?

Я не из тех, кто готов сдаться. И не сделаю этого. У меня есть Ал. За наше совместное будущее я готова бороться.

Я стиснула зубы, отбивая атаку. И не успела даже опомниться, как холодная ладонь мага сжала горло, отшвырнув меня в сторону. В этот раз я не смогла подняться и откашляться. Холодная водная плеть опутала ноги и потащила к темному колдуну. И панические мысли о страшных ритуалах, что проводило это чудовище, лишили воли. Я цеплялась руками за доски, пытаясь придумать, как освободиться. Призвала магию, но та не откликнулась. Видимо, Нрвашу наложил какие-то чары. Меч валялся неподалеку, но дотянуться до него я не могла.

Думай же, Трин!

Чужая, незнакомая магия заставила подняться, спеленала, как младенца, и не оставила даже шанса на победу.

– Я никогда не ошибаюсь, – прошелестел Нрвашу, приближаясь.

Не может не быть выхода! Я просто его не вижу! Надо пытаться освободиться. В конце концов, я же смогла победить даже магию Слезы Моря! Но тогда рядом был Ал…

Думай же, Дарэ! Как бы на твоем месте поступил Алэрин? Призвал бы свою силу. Силу воды и моря. Море… И я позвала его, понимая, что это мой последний шанс на спасение.

Темный колдун тем временем приблизился, зашептал заклинания. Хочет открыть портал? Но как? Он же не водный маг! Ни одна стихия не признает тьму, не станет ей служить и подчиняться. Либо ты маг воды, огня, воздуха, земли, либо темный колдун. Других вариантов просто нет.

И я снова сосредоточилась, призывая морскую стихию. Просила не защитить меня. Просила помочь уничтожить зло.

Отклик был едва различимым, но я не сдавалась, и стихия пробудилась. Нрвашу дернулся, как от удара, когда волны обрушились на корабль. А я упрашивала стихию не отступать. Надо забрать жизнь. Иначе не уничтожить тьму. И, когда Нрвашу, охваченный бушующей стихией, взвыл нечеловеческим голосом, пытаясь вырваться, я поняла, что почти получилось. Потянулась к морской бездне, вливая свои последние силы, чтобы волшебство подействовало. Уже знала, что нельзя взять у стихии, ничего не отдав взамен. Это закон равновесия.

И тьма облаком поднялась над кораблем, превращаясь в ураган. Тело колдуна же упало на палубу, рассыпалось пеплом.

Я не успела даже осознать, что схватке конец, а я выстояла, как очередная волна подняла и швырнула меня в бушующую морскую бездну, а черный ураган разнес в щепки корабль, практически мгновенно исчезая.

Я металась в волнах и водоворотах, пытаясь понять, где верх, где низ и куда плыть. Но сил справиться со стихией уже не было. Я не чувствовала ни рук, ни ног. Глаза закрывались, холод полз по венам, будто я снова встретила духа. И через мгновение меня накрыла темнота.

* * *

Я открыла глаза и зажмурилась от слепящего солнца, ворвавшегося в настежь распахнутые окна. Где я? Помню же, как начинала тонуть. Или нет?

Приподнялась, села.

Из окон тянуло неизменным запахом моря. Горьковатым, терпким, влажным… Я никогда не могла понять, что же он мне напоминает. А теперь вдруг осознала: слезы. Море имеет вкус слез.

Странные мысли.

Я прислушалась к шуму волн, крикам чаек и огляделась. Я находилась в комнате, отделанной в золотисто-белых тонах. Легкая изящная мебель – стол со стульями, резной шкаф, широкая кровать, застеленная белоснежным бельем. Мне все это снится?

Я провела рукой по одеялу, зацепилась взглядом за мужскую рубашку, лежащую рядом на стуле. Потянулась, надела, потому что другой одежды в комнате не имелось, а моя куда-то исчезла.

Хммм… и ран на мне никаких не осталось. И кто-то даже заботливо расчесал волосы и заплел в косу.

Осторожно поднялась, решив выглянуть из комнаты и посмотреть, где нахожусь. Прошла через уютный коридор, отделанный в тех же тонах, что и комната, где я пришла в себя, спустилась по лестнице, держась за перила. Голова до сих пор немного кружилась, дышалось с трудом. Видимо, силы еще не вернулись.

В последний раз я так кралась по дому Алэрина, а потом узнала, что у него на спине рисунок моего артефакта. Ох, не люблю я чужих тайн!

Но почему-то, заслышав голоса, пошла на звуки.

– Я тебя не понимаю. Почему Ал не должен знать правду?

Ал?

Я встрепенулась, подошла ближе. Дверь приоткрыта, выходит на открытую веранду, но говорящих не видно. А я не была уверена, что хочу встретиться с женщиной, которая говорила об Алэрине. Кем она ему приходится? И как я попала в ее дом?

– Я уже объяснил почему.

Я вздрогнула. Мужской голос, произнесший последние слова, я никогда и ни с чьим уже не перепутаю. Морской Бог. Отец Алэрина.

– У них с Тринлейн скоро свадьба. Ты спас его невесту. Неужели думаешь, сын будет против, чтобы ты провел церемонию?

Хм… Кажется, женщина – мама Ала.

Ох!

– Это ты простила меня, Анесса. А Ал – нет. Он смирился, пошел на уступки, но обида… Затаенная детская обида, что отец его бросил… в нем жива. И мне этого никак не исправить. А я бы хотел, веришь?

– Да, верю.

– И я бы все отдал, чтобы на месте Азелеры сейчас оказалась ты. Но боги не могут жить на земле со смертными.

– Я помню, – глухо отозвалась Анесса. – Твоя сила уйдет, а море поглотит бездна, которую ты сдерживаешь.

– И все же в последнее время…

– Ты чувствуешь себя одиноким? – мягко спросила она.

– Я чувствую, что по-прежнему мое сердце бьется ради тебя, Анесса. И лучше бы я прожил одну смертную жизнь с тобой, деля горести и радости, чем…

Воцарилась тишина.

– Иногда мне кажется, я плачу слишком большую цену, Анесса.

– Ты становишься сентиментальным?

– Хотелось бы верить, что я становлюсь мудрее.

– Согласна. Ты нашел способ помириться с сыном.

– Который во мне не нуждается.

– Ты ошибаешься. Если Ал и не признает этого… Дай ему время.

Что-то слишком часто я в последнее время подслушиваю чужие разговоры. Я глубоко вдохнула и распахнула дверь, оказываясь перед родителями Алэрина.

– Тринлейн, тебе нельзя вставать, – всплеснула руками мама Ала, тут же подходя ко мне.

Я растерялась, рассматривая ее. Серые пронзительные глаза, грива густых черных волос, изящная, несмотря на возраст, фигура. И ярко-синее платье, которое только усиливало красоту женщины.

– Здравствуйте, – пролепетала я. – Простите, что помешала. Я…

– Да о чем речь, дорогая! Мой дом – твой дом! – искренне сказала она.

Я немного помялась, посмотрела на Морского Бога. Он был таким же, каким я видела его в прошлый раз. Белые волосы, сияющие, как лунный свет, синие серьезные глаза.

– Это вы меня спасли? – поинтересовалась я, не находя никаких других объяснений тому, что оказалась в доме у матери Алэрина.

Он усмехнулся.

– Кто-то чересчур горд, чтобы позвать меня на помощь. Лучше мы сами попытаемся умереть от выброса темной магии. Я уж молчу про колдуна.

И в голосе прозвучала едва заметная горечь.

Я удивленно уставилась на Морского Бога. Мне даже и в голову не пришло его позвать, когда появился Нрвашу.

Прикусила губу, глубоко вдохнула.

– Я уже начинаю сыну сочувствовать. Если сможет тебя удержать…

Морской Бог покачал головой, обернулся в сторону моря, блестевшего шелком, прислушался.

– Дорогая, ты, наверное, хочешь поесть и переодеться? – мягко заметила мама Ала.

Я обернулась и смущенно уставилась на рубашку, что была на мне надета.

– Лотта, моя подруга, она…

– Не доплыла до морского народа.

– Что случилось? – всполошилась я, готовая прямо сейчас броситься ее спасать.

– Нелепая случайность. Русалка попалась в рыболовные сети.

– Где она сейчас? Что с ней?

– Да жива и здорова, – махнул рукой Морской Бог. – И своими проклятьями так моряков напугала, что, когда я подоспел, они заикались.

Полагаю, что заикаться они стали, когда узрели Морского Бога, а не русалку.

– Девчонка-то и выложила мне правду, попросив о помощи. Я велел волнам отнести ее к Кардосу.

Значит, магистр Нарис уже обо всем, что случилось, знает. Боюсь и представить, как Лотта с ним объяснялась.

– Только я не успел к появлению темного колдуна.

Морской Бог посмотрел на меня. Я почувствовала, какая мощь и сила от него исходит, но глаз не опустила.

– Сильная. И родишь Алэрину таких же сильных детей.

Эм…

– В них будет капля и моей крови.

Я снова промолчала, потому что сказать мне было нечего. А потом сделала шаг вперед, разглядывая такие правильные, будто выбитые из камня, черты лица Морского Бога, отвесила поклон.

– Спасибо, что спасли мне жизнь.

Понимала, для кого он старался. Для Алэрина. Но остаться неблагодарной не могла. И этот маленький шажок, пусть не к перемирию, которого у нас никогда не будет, а к соглашению, я сделала. Тоже ради Алэрина.

Морской Бог ничего не ответил, не успел. Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Алэрин.

– Трин! – стиснул в объятьях так, что мне стало больно. – Трин! Трин! Трин!

Он беспорядочно целовал мои щеки, нос, губы, шепча только мое имя и не выпуская из своих рук.

– Ал, – просипела я.

– Алэрин, ей больно! – воскликнула леди Анесса.

– Где? – тут же всполошился он, осматривая меня и ощупывая. – Ранена?

– Все хорошо, – прошептала я, – твой отец мне помог…

Ал обернулся, уставился на Морского Бога.

– Спасибо, – короткое, емкое слово, которое Ал, сдается, никогда не говорил отцу.

– До встречи, сын.

И волна появилась над верандой, подхватывая Морского Бога.

– Трин, – Ал снова прижал меня к себе.

Затем внезапно отпустил.

– Свадьба!

– Ал…

– Немедленно!

– Ал…

– Сейчас!

– Алэрин! – возмутилась уже не я, а мама моего полубога. – Дай ей хотя бы в себя прийти, отдохнуть, сил набраться.

Он посмотрел в мои глаза, давая понять, что спорить бесполезно.

– Что, прямо в рубашке? Да и храм далековато будет, – попыталась пойти я на попятный.

Но Алэрина уже было не остановить. Он запрокинул мою голову, заглянул в глаза.

– Ты обещала, что, когда зацветут яблони, станешь моей женой, – напомнил Ал. – Они уже стоят белые.

Железный аргумент. И я смотрю в его небесного цвета глаза, понимая, что пойду за ним на край света.

– Ты хоть представляешь, что я чувствовал, когда услышал от Лотты о ваших приключениях? – совсем тихо спросил он. – Мне казалось, я умираю, Трин. И не от того, что роза жжет так, будто каленое железо приложили, а будто… Я же далеко был. И не успел бы, даже если бы захотел! Не помочь. Не спасти. Не защитить.

В голосе моего полубога слышались отчаяние и боль.

– Прости, – попросила я.

Он нахмурился и тут же улыбнулся.

– Битва – часть тебя, Трин. Я не смогу отобрать у тебя эту жажду защищать мир от зла. И именно этим ты меня и покорила.

Я удивленно распахнула глаза.

– Моя воительница.

Легкое прикосновение его пальцев к щеке.

– Мое сокровище.

Ласковый поцелуй в губы.

– Моя…

Раздалось покашливание. Мы обернулись.

– Так мне звать жреца, чтобы провел церемонию, или как? – с легкой улыбкой поинтересовалась Анесса.

Ал посмотрел на меня.

– Звать, – уверенно ответила я за нас обоих.

* * *

Храм, в котором мы оказались через час (ровно настолько хватило терпения у Алэрина), отличался от тех, что я видела раньше.

Высокие колонны и витражные окна, сквозь которые заглядывало солнце. Гирлянды белых яблоневых цветов, плавающие в небольших фонтанах, лепестки по каменному полу. Из привычного здесь были только свечи в изящных серебряных подсвечниках да алтарь, куда приносились дары.

И жрец какой-то радостный, улыбчивый… Чересчур.

Впрочем, храмы и традиции в южных городах, в одном из которых мы сейчас находились, достаточно сильно отличаются от северных. Здесь все кажется неправильным, слишком ярким, непривычным.

Но подумать об этом, рассмотреть храм, восхититься не было возможности. Все мои мысли сейчас занимал Ал, одетый в темно-синий костюм и белую рубашку. Черные волосы рассыпались по плечам, глаза сияли, как драгоценные камни.

– Поверь, из нас двоих прекраснее ты, – хрипло заметил он, не сводя с меня потемневшего взгляда.

Я коснулась рукой голубого шелка, из которого было сделано мое платье. Вроде бы и простое, но высокий лиф и ниспадающие складки умело подчеркнули мою фигуру. И не беда, что цвет нетрадиционный. Все же белый навевал не самые приятные воспоминания. И мама Алэрина, заботливо приготовившая для меня наряд, это учла.

Нитки морского жемчуга легли на шею, переливаясь и сверкая. Их из морских глубин добыл для меня Ал. И поэтому они – самые желанные украшения.

В мои волосы мама Алэрина, замершая сейчас неподалеку, вплела цветы яблонь. И теперь они дурманили ароматом. Сладким, тягучим, невыносимо нежным, как поцелуй Алэрина.

– Начинаем? – спросил жрец, и мы кивнули, не отрывая взгляда друг от друга и не расцепляя рук.

Я не слышала слов заклинаний, которые жрец произносил нараспев. Мне казалось, мое сердце и сердце Алэрина сейчас стучат так, что приглушаются остальные звуки.

– Клянусь разделить с тобой и горести, и радости…

– Клянусь оберегать тебя…

– Быть твоим светом…

– Опорой и стеной, за которой ты всегда сможешь спрятаться от бед…

– Дарить свободу…

– Быть верным…

– Любить…

– Как никогда…

– И никого на всем белом свете…

– До последнего мгновения…

– Клянусь.

– Клянусь.

И ощущение, что мы с Алом в этом мире остались одни, не исчезает. Жрец кашлянул и улыбнулся. А я вдруг осознала, что слова клятв мы произносили сами, не зная, какими они должны быть на самом деле.

Сверкнуло острие ножа, наши порезанные ладони соединились. Мы теперь целое. Неделимое.

– Обменяйтесь брачными браслетами, – сказал жрец.

Ал вздрогнул, в растерянности оглянулся на мать, рядом с которой стоял Морской Бог. И когда только появился? Наверное, леди Анесса позвала.

– Браслеты, – напомнил жрец.

М-да… Похоже, про эти необходимые украшения мы совсем забыли.

Морской Бог что-то прошептал, воздух перед нами сгустился, в руки Алэрину упали два узорчатых, украшенных мелкими сапфирами и жемчугом браслета.

Он, не мешкая, натянул мне один из них. Я повторила его действия. Браслеты сверкнули, впитались в кожу, расплылись узором по руке. Жрец нервно сглотнул.

– Полубог? – хрипло поинтересовался он.

– Что с того?

– Н-ничего.

– Смотри-ка, а тебя боятся больше, чем меня, сын, – усмехнулся Морской Бог.

Жрец побледнел и сполз на пол в глубоком обмороке.

Я в растерянности посмотрела на Ала.

– Ну что ж… на правах бога принимаю ваши клятвы и объявляю вас мужем и женой.

В воздухе что-то лопнуло, будто натянутая струна, и Ал улыбнулся, сократил расстояние в два шага, что нас разделяло, поцеловал. И не остановился даже тогда, когда в храме раздалось громкое покашливание. Сейчас для нас обоих мир окончательно сузился до маленького пространства сияющих глаз друг друга, стука сердец под ладонями, сбившегося перемешанного дыхания, жара, ползущего по венам. Просто любовь… она тоже стихия. И могущественнее нее нет ничего на свете.

* * *

Два года спустя после окончания Военно-морской Академии.

– И ты до сих пор Алэрину не сказала? – удивленно воскликнула Лотта, с которой мы сидели на берегу и смотрели, как волны лениво наползают на песок, ненадолго держат его в объятьях, целуют, а после отпускают.

И казалось, на всем белом свете не осталось ничего, кроме безбрежного моря, сливающегося с горизонтом, и неба цвета глаз моего мужчины. Пронзительно-голубое, чистое, солнечное… Я уже и не помнила, когда оно таким было. Море, небо, я… И за спиной – Кардос, крыши которого сегодня непривычно сверкают на солнце, а ласковый ветерок бродит по каменным мостовым, стряхивая с них пыль. И пахнет… морем, дикими цветами и все еще… им, мужчиной, с которым я простилась полчаса назад. Моим мужчиной. Алом. И этот аромат лишает любых мыслей, потому что ощущение, что мой полубог рядом, не покидает.

– Трин!

Посмотрела на подругу, которая явно мне что-то говорила, но я ее просто не слушала, глупо улыбнулась, как это всегда бывает, когда вспоминаю об Алэрине.

– Почему не сказала?

И взгляд у Лотты строгий, сердитый. Но в голосе таятся нотки тревоги.

– Боюсь, – прошептала, всматриваясь вдаль.

– Боишься? – кажется, Лотта была удивлена.

– Да. Не знаю как… И потом… А вдруг Ал…

Я вздохнула, оборвав себя на полуслове. Ал будет не рад такой новости. Ал будет счастлив. И бояться мне нечего, между нами давно безграничное доверие. Разве могло быть иначе? Любовь не терпит недомолвок. Но… я боюсь. Лезут мысли о проклятых Слезах Моря, за которые мы с Алом постоянно едва не расплачивались жизнями и чудом уцелели. И не избавиться мне от них, не спрятаться.

– Трин… Все будет хорошо.

Лотта, заметив, что я кусаю губы, явно стараясь не расплакаться, обняла крепко-крепко. И я почувствовала себя совершенно беспомощной. С этим состоянием, в котором оказалась, просто невозможно бороться!

– Ну, я пошла, – вдруг поднялась подруга.

– Куда? – поразилась я. – Мы же до обеда хотели…

– А я тут явно сейчас буду лишней, – подмигнула она.

Я обернулась, и сердце пропустило удар. По берегу шел босой Ал. Брюки закатаны до колена, белоснежная рубашка, которую я еще утром чуть не сожгла, пытаясь позаботиться о муже, слегка помята, трепещет на ветру. Длинные волосы спутались, а глаза… бездонные омуты. Я просто смотрю в них, и все сомнения и страхи рассыпаются и исчезают.

Лотта что-то сказала, видимо, попрощалась и исчезла. А Ал как-то очень быстро оказался рядом, опустился на песок, притянул меня к себе.

– Рассказывай, сокровище, что у нас стряслось.

– Ничего, – безбожно солгала я и тут же покраснела.

У Ала от моих слов наверняка сейчас жжется роза на спине. Я потеребила край своей туники и решилась поднять на мужа глаза.

– Смелее, – улыбнулся Ал, сводя меня с ума.

– Я тебя люблю, – быстро нашлась я.

Ал скользил пальцами по щеке, сощурился.

– У тебя осталась одна попытка, чтобы сказать правду, сокровище. А потом…

Я посмотрела в голубые омуты его глаз. Знала, что будет потом, если скажу все, как есть. В волосах окажется песок, губы опухнут от поцелуев, и я забуду даже свое имя. А если не скажу… все будет точно так же, только Ал достанет черную атласную ленту, обхватит мои запястья. Так он напоминает, что любит до дрожи. И наказывает за мою недоверчивость. Своеобразная игра, которая нам никогда не надоедает. Порой я даже не знаю, чего хочу больше – победить или же наоборот… Краснеть от стыда, выгибаясь в руках Ала, с трудом сдерживая стоны, подчиняться его страсти, ответить тем же…

– Ну так что, ленту достаем?

– И откуда ты их берешь! – возмутилась я.

Ал усмехнулся. Снова не скажет, позволяя самой разгадать эту маленькую тайну.

– Все равно ведь придется сказать, Трин.

– Ты знаешь, – вдруг поняла я, чувствуя, как готова просто… сбежать.

Ох, мне бы сейчас гидру! Да взять в руки меч, выпустить силу и прогнать все нехорошие мысли.

– Тише, сокровище. Тебе нельзя волноваться, – в ответ прошептал Ал, подтверждая мою догадку.

– И… откуда?

– Море разговорчиво.

– Морской Бог сказал? – правильно поняла я.

– Да.

Темная бездна!

– И вопрос сейчас один…

– Какой? – не утерпела я.

– Мне ленту доставать или нет?

Я не удержалась, хихикнула.

– Трин…

В голосе Алэрина слышалась мольба.

– У нас будет малыш, – выпалила я.

И тут же Ал опрокинул меня на песок, накрыл губы неизмеримо-нежным поцелуем, прошептал мое имя, заглушая даже шум волн. И только осознание того, что за спиной город и в любой момент на берегу могут оказаться люди, удержало нас от опрометчивого поступка.

Ал помог подняться, крепко обнял, замер.

– Ал… а ты кого хочешь? Мальчика или девочку? – поинтересовалась я, смущаясь.

– Обоих.

Хм…

– Но сейчас…

– Что?

– Гадаю, куда быстрее добраться – до Острова или нашего дома в Кардосе.

И посмотрел жадным взглядом, давая без слов понять, что меня ждет. Я даже не смогла рассмеяться, хотя Ал, решающий такой вопрос с серьезным выражением лица, выглядел забавно.

И да, мы все же добрались до дома, останавливаясь на каждом углу, целуясь и шепча глупости. Заперлись в спальне, сгорая в пожаре собственных чувств друг к другу, а после три часа до хрипоты спорили, как назовем будущего малыша, то и дело прерываясь на ласки. Победил, кстати, Ал. И я сдалась не на пятом сундуке с жемчугом, который он заставил волны принести к нашему дому, а на угрозе: «Не отойду от тебя ни на шаг».

Иногда Ал… несносен, но я все равно его люблю.

– Люблю, – эхом отозвался он, снова покрывая мои плечи и спину поцелуями, заставляя плавиться в огне ласк, чувствовать каждой клеточкой это его «люблю», почти срывать голос от стонов.

Все же любовь, как и любая стихия, порой бывает беспощадна. Но за нее, Ала, шепчущего мое имя, и маленькое счастье под сердцем я готова отдать все. Одолеть любую злую магию. Дальше сражаться с гидрами и василисками. Верить в невозможное. Биться с любым врагом. Просто любовь… она не терпит соперниц. И ей можно принадлежать только так… целиком, без остатка.

КОНЕЦ!