Текст книги "Ведьмины цветы"

От охватившего ее ужаса Лиза неслась вперед, не разбирая дороги. В ее сознании билась в эту минуту одна-единственная мысль: оказаться как можно дальше от своей комнаты и окна, в котором торчало отвратительное чудовище. Сама не зная, как, она вдруг очутилась возле лестницы, ведущей на второй этаж. В голове тотчас сработал сигнал: туда! Не позволяя себе передохнуть, Лиза подобрала длинный подол рубашки и устремилась вверх по мраморным ступенькам. Она уже добежала до поворота, как вдруг сверху на лестницу упала неясная тень, и, испугавшись еще больше, Лиза с глухим вскриком упала на ковер.

– Тихо! О господи, что с тобой случилось?!

Встревоженный голос Тверского привел Лизу в чувство, и она с жалобным стоном открыла глаза. Алексей стоял рядом с ней на коленях, крепко обнимая ее дрожащие плечи, и гладил ее голову.

– Слава Богу, это вы, – вымолвила она пересохшими губами. – А я было подумала… – она не смогла договорить, потому что от сильнейшего волнения у нее пересохло в горле.

– Что подумала, Лизонька? Впрочем, неважно. Обними меня за шею, вот так. Сейчас мы во всем спокойно разберемся.

Лиза была так измучена, что ей даже в голову не пришло противиться, когда Алексей подхватил ее на руки и понес на второй этаж. Они проследовали через длинную галерею, а затем Тверской распахнул плечом какую-то дверь, и Лиза почувствовала, как он опускает ее на кровать.

– Сейчас, сейчас, все будет хорошо, – приговаривал он, заботливо укутывая ее в одеяло.

Он зажег пару свечей в золоченом подсвечнике, и комната осветилась мягким желтоватым светом. Потом подошел к белому мраморному камину, взял с него графин и наполнил хрустальную рюмку.

– Вот, выпей, пожалуйста, – сказал он, опускаясь рядом с Лизой на кровать и протягивая ей рюмку. – Это французский коньяк тридцатилетней выдержки, он поможет тебе прийти в себя.

Лиза судорожно закашлялась, когда крепкий напиток обжег ей горло. Но нервная дрожь, колотившая ее последние минуты, немного улеглась. Выпрямившись, Лиза посмотрела на Тверского и торопливо рассказала ему о том, что с ней произошло.

– Что вы собираетесь делать? – спросила она, увидев, что он встает.

Алексей приоткрыл дверцу тумбочки и достал оттуда пистолет.

– Прежде всего, поднять на ноги охрану и заново прочесать все окрестности. Черт возьми, должен же он, наконец, оставить хоть какие-то следы!

– А… я?

– Ты останешься здесь, в этой комнате.

– Нет! – в панике закричала Лиза. – Ради всего святого, не бросайте меня одну! Я боюсь… боюсь, что это чудовище снова придет за мной…

Алексей быстро подошел к ней и успокаивающе погладил по плечу.

– Лиза, послушай меня внимательно… Никакого мифического чудовища не существует. Это был человек, обычный человек! Когда я услышал твой крик, я выглянул в окно и увидел, как кто-то бежит в сторону парка. Я слышал, как его сапоги стучали по дорожке. А это совершенно явно доказывает, что это было отнюдь не бесплотное существо.

– Но, если это и в самом деле не нечисть, а обыкновенный человек, то… я не понимаю… – Лиза с сомнением взглянула на Алексея. – Не понимаю, зачем он это сделал. Для чего ему понадобилось пугать меня до полусмерти?

– А вот это я и собираюсь выяснить, – мрачно ответил Алексей. – Не надо бояться, – повторил он, окинув ее ласковым взглядом. – Я попрошу кого-нибудь из слуг подежурить в коридоре, и, если тебя снова что-нибудь напугает, тотчас зови на помощь.

Он поцеловал Лизу в лоб и направился к креслу, на котором лежала его одежда. Только сейчас Лиза заметила, что он не в обычном костюме, а в халате из белого бархата. А в следующий момент она едва не лишилась сознания, когда он сбросил халат и остался совершенно голым.

– Святые угодники! – пробормотала она, глядя на него округлившимися глазами.

Он обернулся, и Лиза поспешно уткнулась лицом в подушку. Но его обнаженное стройное тело продолжало стоять у нее перед глазами. Она увидела его без одежды! Это было так ужасно, что ей хотелось провалиться сквозь землю от стыда. Это было так захватывающе, что ей безумно хотелось открыть глаза и взглянуть на него снова. «Нет, это точно какой-то нелепый, чудовищный сон», – в смятении подумала она.

– Ничего не бойся, Лизонька, – донеслись до нее, словно сквозь туман, его слова. А затем она услышала шум закрывающейся двери.

Час спустя Алексей был вынужден с досадой признаться себе, что и на этот раз неизвестному злоумышленнику удалось благополучно скрыться. Отряд из десяти верховых самым тщательным образом обследовал всю территорию парка и даже прилегающий к нему лес. Но мерзавец, так сильно напугавший Лизу, как в воду канул. Единственным, что от него осталось, оказалась маска. Ее нашел сам Алексей, когда объезжал вокруг дворца. Это была обычная театральная маска, сделанная из папье-маше и обитая снаружи волчьим мехом. Именно ее и приняла Лиза за голову чудовища.

– Но кто же это все-таки такой? – спросил Алексей у Филимона. – Хоть какие-то соображения на этот счет у тебя есть?

– Сомневаюсь, чтобы это сделал кто-то из крепостных, – чуть подумав, ответил начальник охраны. – Слишком большую дерзость нужно иметь, чтобы проникнуть среди ночи в барские владения. Сказать, что это лихие люди… так их у нас в округе, почитай, и нет сейчас. И цыган тоже давно не объявлялось. Может, ваше сиятельство, у вас завелись враги?

– Или у Елизаветы Михайловны. – Алексей задумчиво почесал подбородок. – Враги, говоришь… Хоть убей, не припомню, чтобы у меня в Петербурге имелись такие враги, которые были бы способны отправиться за мной следом в Смоленскую губернию, да еще бродить по ночам вокруг моего дома. Нет, мои недоброжелатели явно не способны на такие подвиги. Если только здесь… – он немного подумал и отрицательно покачал головой. – Ну, нет, здесь я еще не успел обзавестись врагами. Если только кто-то действительно стремится навредить не мне, а Лизе… Ладно, – хмуро заключил он, – попытайся расспросить людей и что-нибудь разведать.

И, прихватив с собой маску, быстро направился к дому.

Некоторое время после ухода Тверского Лиза неподвижно сидела на кровати. Но вот за дверью раздалось покашливание княжеского камердинера, и она пришла в себя, а затем с интересом огляделась.

Эта комната выглядела намного роскошнее, чем ее спальня на первом этаже. Стены были обиты дорогими обоями из атласа цвета слоновой кости, панели блистали свежей позолотой. С потолка, украшенного великолепной хрустальной люстрой, на Лизу игриво посматривали симпатичные нимфы, прячущиеся в облаках. Спинка просторной кровати скрывалась в драпировках из серо-голубого шелка, спускавшихся от самого потолка. Такие же драпировки, расшитые золотыми лилиями, украшали три высоких окна. Бежево-голубой ковер устилал пол.

Тем не менее, чего-то здесь все-таки не хватало. Например, в комнате не было ни одного цветка, даже искусственного. А еще Лиза с ужасом и смятением заметила пару дорогих портсигаров, хрустальную пепельницу с окурками и целую галерею бутылок со спиртным.

– Боже мой, – пробормотала она, озираясь по сторонам, – неужели у него хватило ума принести меня в собственную спальню? В спальню холостого мужчины?!

Тяжко застонав, Лиза медленно опустилась на подушки. И тут же вскочила, уловив запах терпкого мужского одеколона. Поразительно, что она не заметила всего этого раньше! Хотя, наверное, удивляться не стоит. В самом деле, до того ли ей было в те минуты?

– Ужасный, невоспитанный, невыносимый тип, – сердито бормотала она, выбираясь из-под одеяла. – Да как это можно было додуматься – уложить невинную девушку в свою постель? Ну, хотя бы в кресло усадил! Как это все, однако, неприлично…

Спрыгнув на ковер, Лиза подошла к высокому позолоченному трюмо. И едва не заплакала от стыда, увидев в полный рост свое отражение. Да, вид у нее был еще тот! Босая, с растрепанными волосами, в одной лишь полупрозрачной сорочке…

– Черт бы побрал этого Тверского! – воскликнула она, в панике заметавшись по комнате.

Самым ужасным в ее положении было то, что она даже не могла выйти из комнаты – ведь за дверью расхаживал часовой. Какого же она сваляла дурака, попросив приставить к ней охрану! Напугавшего ее подонка уже, наверное, и след простыл, а она все еще заперта в этой комнате, словно глупая птица, сама залетевшая в охотничьи силки. Нужно было попросить Тверского разбудить Елену, ничего страшного не случилось бы, если бы сестра немного поволновалась. Но теперь поздно об этом сожалеть.

Стремясь совладать с волнением, Лиза подошла к камину и плеснула в рюмку немного коньяка. Огненная жидкость и впрямь подействовала успокаивающе и, продолжая неспешно потягивать коньяк, Лиза попыталась собраться с мыслями и все хорошенько обдумать. Прежде всего…

– А, я вижу, ты уже совсем оправилась от испуга!

Услышав за спиной бодрый голос Тверского, Лиза едва не выронила рюмку. Она хотела бежать к кровати и спрятаться под одеяло, но от страха и стыда не смогла сдвинуться с места. Это было хуже всего случившегося за ночь. Он стоял в нескольких шагах от нее и беззастенчиво, откровенно ее рассматривал. И при этом она даже не могла обвинить его в нахальстве – ведь не он же заставлял ее вылезать из постели!

– Вы… уже вернулись? – более глупого вопроса нельзя было задать.

– Как видишь, Лизонька.

«Допрыгалась, – обреченно сказала себе Лиза. – Он уже называет меня на «ты». И, кажется, не в первый раз».

– Да, вижу… И… к-как поиски?..

– Что это с твоим голосом? Лизонька, не нужно меня так пугать, – подойдя к Лизе, Алексей повернул ее лицом к себе и пытливо всмотрелся в испуганные глаза. – Что? Опять что-то случилось?!

– Да перестаньте вы, ничего не случилось! – гневно сверкнув глазами, Лиза сбросила со своего плеча его руку и торопливо отступила назад. – И вообще, раз уж вы принесли меня сюда, то могли бы и постучаться перед тем, как войти в комнату. По-моему, порядочные люди именно так и делают.

В серых глазах Алексея появилось лукавое выражение.

– Ну, слава Создателю, – театрально вздохнул он. – А я уже было начал беспокоиться за тебя… Однако, судя по твоему неучтивому поведению, ты в полном порядке.

– Почему это вы позволяете себе обращаться ко мне на «ты»?! Вот еще новости!

– Не сердись…

– Не трогайте меня! О боже, да дайте же мне, наконец, одеться! Неужели вы не понимаете, что я не могу находиться перед вами в таком непристойном виде?

Закрыв лицо руками, Лиза расплакалась. Глубоко вздохнув, Алексей с сожалением покачал головой и, отыскав свой халат, закутал в него Лизу.

– Ну вот, – сказал он, положив руки ей на плечи и принуждая смотреть ему в глаза, – теперь вам больше нечего стесняться. Так что же? Будем и дальше капризничать или спокойно обсудим последние события?

Лиза вдруг ощутила укор совести. Как это ни досадно, но он прав: она ведет себя, как капризный ребенок. Несмотря на фамильярный тон и свои ужасные манеры, Тверской дважды за сегодняшний день выручал ее из опасной ситуации. А вместо благодарности…

– Пожалуйста, простите меня, – пролепетала она, вытирая слезы. – Я совсем не собиралась оскорблять вас, но… вы так неожиданно вошли, и мне стало неловко…

– Извинения приняты, – легонько приподняв Лизу, Алексей усадил ее на кровать, а сам пристроился по соседству на пуфике. – А теперь давайте серьезно обо всем поговорим. Для начала я должен сообщить вам, что никакая «нечисть» к вам в окно не лезла. Это, действительно, был самый обычный человек. И вот доказательство. – Он положил перед Лизой маску, которую все это время тщательно прятал.

– Господи, что это такое?!

– Простая маска из папье-маше, и притом весьма кустарной работы. Такие обычно надевают бродячие артисты во время выступлений на ярмарках. Если присмотреться, можно заметить, что делалась она без особого усердия и наспех. Ну, теперь вы понимаете?

– Кажется, да, – Лиза опасливо потрогала маску. – Значит, кто-то намеренно пробрался в усадьбу, чтобы меня напугать?

– Похоже, что так.

– Но кто же это мог быть?

– Кто-то из ваших недоброжелателей.

Лиза с сомнением покачала головой:

– Даже не знаю, что думать. У меня нет никаких недоброжелателей и отродясь не было.

– Это необязательно должен быть мужчина. Возможно, кто-то из ваших так называемых подружек, а на деле – злобных соперниц, решил за что-то вам отомстить. Ну, например, за отбитого кавалера… Того же Андрея Тупицына. На балу у предводителя я слышал, что этот изнеженный юноша пользуется большим успехом у местных барышень.

– Да нет же, это невозможно! – Лиза нервно рассмеялась. – Уверяю вас, этого не может быть. Ведь я никогда не уводила чужих кавалеров. Конечно, не стану отрицать, что многие наши мужчины обращали на меня внимание, – она чуть кокетливо улыбнулась. – Но это ровным счетом ничего не значит. Видите ли, князь, дело в том, что последние полтора года я считалась невестой Дмитрия Глебова. О нашей помолвке объявили официально, и никому из местных женихов даже в голову не приходило приударить за мной.

– Почему?

На лицо Лизы набежала легкая тень.

– Потому, – ответила она изменившимся голосом, – что связываться с этим человеком было небезопасно. В нашем уезде за последние пять лет случились только две дуэли. И обе произошли по вине Глебова. Один из его противников навсегда остался хромым, другой вообще едва не умер от раны.

«Приятные новости, – с сарказмом подумал Алексей. – Похоже, мне крупно повезло, что я успел выстрелить первым».

– Хорошо, – согласился он, – допустим, что местные барышни не видели в вас соперницу. Но это было до того, как вы получили известие о смерти жениха. Может, вы насолили кому за последнее время? Например, какая-нибудь девица была до смерти влюблена в Тупицына, и вдруг узнает, что он предпочел вас.

– Нет, совершенно исключено! С того дня, как я стала свободна, мы виделись с Андреем всего два раза; бал у Кубышкиных не в счет – там он даже не подходил ко мне. Свидания происходили в уединенном месте, и нас никто не видел.

– Вы в этом уверены?

– Вполне.

– Тогда я не знаю, что и думать.

Поднявшись, Алексей задумчиво прошелся по комнате. Потом остановился перед зеркалом и начал расстегивать сюртук.

– Чт… что вы делаете, князь? – с беспокойством вскрикнула Лиза. – Зачем вы раздеваетесь?!

Он поймал в зеркале ее испуганный взгляд и с трудом удержался от улыбки. Черт возьми, похоже, Елизавета Михайловна Безякина и впрямь настоящий ангел наивности и добродетели. Судя по всему, ей даже в голову не приходило, насколько она сейчас близка к тому, чтобы стать княгиней. Окажись на ее месте мадемуазель С. или мадемуазель Б., фразу «Зачем вы раздеваетесь?!» пришлось бы произносить ему. Но именно эта бесхитростность Лизы в сочетании с ее бескорыстием и пленяла его сильнее, чем все ухищрения столичных девиц.

– Я не раздеваюсь, я просто снимаю сюртук, потому что мне жарко, – невозмутимо пояснил он. – Что вы так всполошились? Вы чего-то боитесь?

Лиза пренебрежительно фыркнула:

– Вот еще! Очень мне нужно вас бояться.

И, желая показать, что она и в самом деле не боится, она соскочила с кровати и встала напротив Алексея, уперев руки в бока.

Положив сюртук на кресло, Алексей медленно повернулся в ее сторону. И тут же почувствовал, как учащенно забилось его сердце. Даже в мешковатом халате Лиза казалась воплощенным олицетворением соблазна. Такая милая, обаятельная, одновременно дерзкая и беззащитная. Искушение протянуть руку и дотронуться до ее волос, благоухающих луговыми цветами, было так велико, что Алексей машинально шагнул вперед.

– Не подходите ко мне! – взвизгнув, Лиза резко подалась в сторону. И тут – о, ужас! – тяжелый халат с шумом соскользнул с ее плеч, и она осталась стоять посередине комнаты в одной сорочке.

Не ожидавшая такой неприятности Лиза растерянно застыла на месте. С отчаянно бьющимся сердцем она наблюдала, как Тверской неумолимо приближается. В этот момент он напомнил Лизе хищного волка, подбирающегося к беззащитной овечке. Она прекрасно сознавала, что должна бежать отсюда, но от волнения и страха не могла сдвинуться с места.

– Прекратите, – выдавила она упавшим голосом, – как вы можете…

Не обращая внимания на ее протесты, Алексей подошел к ней вплотную. Его руки обвились вокруг ее спины, и сквозь тонкую ткань сорочки Лиза ощутила обжигающее тепло мужской груди.

– Не бойся, – прошептал он, касаясь губами ее побледневшей щеки, – я не сделаю тебе ничего плохого. Клянусь.

Она хотела закричать, но в этот момент губы Алексея нежно и требовательно приникли к ее приоткрытому рту. В сердце Лизы все всколыхнулось от возмущения. Она попыталась оттолкнуть Алексея, но его объятия оказались неожиданно крепкими. И вдруг случилось что-то необъяснимое: Лиза почувствовала, что ее сопротивление ослабевает.

Ее ощущения в эту минуту были сходными с тем, что испытывает человек, бросившийся жарким днем в прохладную речную воду. Обжигающий холод, отторжение, желание сбежать… А затем – стремительно нарастающий жар, удовольствие, восторг… Забыв обо всем, Лиза купалась в непрошеной мужской нежности, словно в убаюкивающих речных волнах. Поцелуй, самый первый в ее жизни, оказался настолько приятным и захватывающим, что от нахлынувших эмоций у нее закружилась голова. Стремясь удержать это волшебное, неуловимо прекрасное ощущение, она положила руки Алексею на плечи и, закрыв глаза, полностью отдалась во власть его теплых, опьяняющих губ. Она не могла ни о чем думать, ей только хотелось, чтобы эти чудесные мгновения никогда не прекращались…

Внезапно Алексей ослабил объятия, и, оторвавшись от губ Лизы, внимательно всмотрелся в ее потемневшие от страсти глаза. Их взгляды встретились, и сердце Лизы забилось с такой силой, что ей стало тяжело дышать. Святые угодники, она даже не подозревала, что он может быть таким… потрясающе обаятельным. Выражение глубокой, непритворной нежности преобразило лицо Алексея почти до неузнаваемости. В эту минуту перед Лизой был словно другой человек, который ничем не напоминал самоуверенного и насмешливого столичного аристократа.

– Боже мой, – вымолвила она охрипшим от волнения голосом, – что вы со мной делаете?!

Он ласково рассмеялся, потом опустился в кресло и привлек Лизу к себе на колени. С минуту они так пристально всматривались в лица друг друга, словно виделись в первый раз. Затем Алексей медленно, как бы нерешительно, протянул руку и нежно погладил ее раскрасневшееся от смущения лицо.

– Моя маленькая, прекрасная шалунья, – прошептал он, лаская ее спутавшиеся пряди. – Ты даже не представляешь, насколько ты сейчас желанна.

Его рука скользнула по волосам Лизы, а затем спустилась вниз и замерла на округлой груди. С губ Лизы сорвался сдавленный стон, когда он начал осторожно ласкать ее там, подразнивая пальцами напрягшийся сосок. Охваченная паникой, она хотела сбежать, но он крепко удерживал ее другой рукой.

– Что мы делаем, это же настоящее безумие! – прошептала она в смятении. – Отпустите меня, отпустите немедленно, или я закричу!

– Нет, не сейчас, прошу тебя, – прошептал он с такой неожиданно страстной мольбой, что она не осмелилась ему возразить. – Пожалуйста, не убегай, подожди еще немного…

Он снова приник к ее губам, и Лиза застонала от сладкого ощущения, среднего между восторгом и ужасом. Огоньки свечей качнулись перед ее глазами и закружились в веселом хороводе, словно десятки огненных бабочек. Было такое чувство, что она стремительно летит в сверкающую пропасть…

– О, черт!

Внезапно Алексей отпрянул от Лизы, и все предметы комнаты в один миг встали на свои места. Сделав глубокий вдох, Лиза выпрямилась и недоуменно посмотрела на Алексея. Затем перевела взгляд в ту сторону, куда он сейчас смотрел…

Прямо напротив них, в освещенном дверном проеме, стоял Михаил Потапыч, а за ним смущенно переминался с ноги на ногу Сергей Воронцов, привлеченный «отцом несчастной девицы» в качестве «свидетеля совершаемого злодеяния». На лице почтенного смоленского помещика, как тут же иронично отметил Алексей, было написано выражение жестоко оскорбленного достоинства и едва ли не вселенской скорби.

«Вот ты и попался, братец, как кур в ощип», – насмешливо поздравил себе Алексей.

Сделав два шага вперед, Михаил Потапыч картинно сложил руки на животе и с глубоким укором, за которым Алексей разглядел плохо скрытое торжество, посмотрел в глаза «коварному соблазнителю своей невинной дочери».

– Не ожидал я, ваше сиятельство, что под кровом этого уважаемого дома могут твориться столь недостойные дела, – проговорил он чрезвычайно скорбно, как обычно говорят начинающие актеры, изображающие трагических героев. – Как же так, князь? Вы, дворянин, русский офицер, позволили себе воспользоваться неопытностью несмышленой девушки, почти что ребенка, невинного, чистого агнца! Да как же вы нам жить-то прикажете после такого позора?

– Послушайте, папенька, вы все не так…

Лиза собралась было объяснить, почему оказалась в комнате Тверского в столь неурочный час, но он вдруг так сильно сжал ее запястье, что она растерялась. Осторожно ссадив ее с колен, Алексей встал, торопливо закутал Лизу в свой халат и подошел к Безякину.

– Уважаемый Михаил Потапыч, – произнес он торжественным тоном, совсем не вязавшимся, по мнению Лизы, с комичностью ситуации, – я покорнейше прошу у вас руки вашей младшей дочери.

– О, нет! – в отчаянии выдохнула Лиза, схватившись руками за лицо. – Нет, это невозможно… Подождите, я сейчас вам все объясню…

Но ее уже никто не слушал. Да и до того ли было Михаилу Потапычу, добившемуся, наконец, исполнения своей заветной мечты?

Глава 12

Ветхая избушка знахарки Пелагеи пряталась от людских глаз в самой непролазной части леса. Место это выглядело таким зловещим, что суеверные крестьянки никогда не решались приходить сюда в одиночку. Зато под кровом ведуньи нередко находили прибежище всякие сомнительные людишки. Поэтому Пелагея, хоть и не держала ни хозяйства, ни огорода, а в лес наведывалась лишь за целебными травами, сроду не нуждалась в пропитании. Да и одета была получше, чем иные зажиточные мещаночки.

Разное болтали в народе про лесную отшельницу. Кое-кто уверял, что когда-то она была вовсе не знахаркой, а обычной дворовой девушкой, да якобы состояла в полюбовницах у одного местного барина, который перед своей кончиной выписал ей вольную. Но вместо того чтобы зажить в деревне да обзавестись законным муженьком, Пелагея предпочла грешную жизнь ведуньи. А может, ей было написано на роду наследовать покойной бабке, которая в свое время тоже лечила людей, снимала сглаз и порчу, а иногда и сама делала заговоры на порчу и присуху. В том, что последнее имело место, никто не сомневался: ведь неспроста же именно Пелагею выбрал барин для своих любовных утех, в то время как среди его крепостных имелись девицы и попригляднее.

На другое утро после происшествия в княжеском имении Пелагея поднялась рано – вещее сердце подсказывало, что знатных гостей нужно ждать спозаранку. И точно, не успела знахарка затопить печь, как на едва протоптанной тропинке, ведущей от заболоченной поляны к ее избушке, показался человек. И, хотя был он с головы до ног закутан в темный охотничий плащ, Пелагея узнала его сразу.

– Чтой-то ты, барин, в такую несусветную рань по лесам да по болотам шатаешься? – спросила она с кривой усмешкой. – Аль не слыхал поговорку: «Не ходи при болоте, черт уши обколотит?»

– Да отвяжись ты, ведьма, со своими дурацкими присказками! – досадливо отмахнулся тот, вступая на крыльцо и брезгливо отряхивая плащ. – До того ли мне сейчас, чтобы нечистого бояться? Я и сам нынче… как черт, только что без рогов.

– Ну, за рогами-то дело, поди, не станет!

Мужчина смерил знахарку предостерегающим взглядом.

– Поговори мне еще, так я тебя… Ладно, Пелагея, хватит болтать попусту. Ступай-ка ты лучше в дом да собери чего-нибудь на стол. Ух, ну и голоден же я, ей-богу, как твой черт.

– Не поминай нечистого всуе! – остерегла ведунья.

Часом спустя отдохнувший гость пересел поближе к Пелагее.

– Ну-ка, ведьма, погадай мне, – попросил он. – Что-то давненько ты для меня картишки не раскидывала.

Пелагея пытливо прищурилась.

– Да ты и без гаданий уже, поди, наворотил делов, – многозначительно заметила она. – Кто ловцовскую барышню чуть до помутнения рассудка не довел? Не ты ли?

– Все-то ты, старая чертовка, знаешь, – мужчина самодовольно усмехнулся. – Да уж, задал я им переполоху. Будут помнить.

– Ты бы лучше, не будь дурак, затаился до времени, – посоветовала знахарка. – Зря врагов своих заранее пугаешь. Теперь станут осторожничать.

– Ничего, – отмахнулся гость, – колдовство колдовством, а проучить мерзавку лишний раз не помешает.

– А из ружья зачем палил?

– И это ей известно! Что ж, признаю: погорячился маленько. Видит Бог, и в мыслях не имел стрелять по ним, но, как увидел, что он ее обнимает, не удержался.

– Не удержался! – укоризненно повторила Пелагея. – Тот-то и беда, что больно ты горяч. На кого ворожить-то будем? На тебя?

Мужчина ненадолго задумался.

– Нет. На себя сегодня не хочу. Давай-ка лучше на нашу драгоценную Лизавету Михайловну.

– Как прикажешь. На-ка вот, подсними.

Вытащив из колоды засаленных карт бубновую даму, знахарка положила ее в центр стола, а затем разделила карты на четыре части и разложила их сверху, снизу и по сторонам от дамы. Несколько оставшихся карт легли на даму картинкой вниз, закрыв ей часть лица.

– Что ж, посмотрим, сокол ты мой ясный, что у твоей разлюбезной Лизы в голове, – Пелагея внимательно всмотрелась в карты. – У-у-ух! – она выразительно покачала головой. – Вижу я, твои вчерашние маневры не прошли даром. Смотри-ка сам… Червовый король со своим сердечным и деловым интересом, ближняя и дальняя дорога, хлопоты, веселое застолье… Уж не к свадьбе ли дело движется?

– К свадьбе?! – прорычал гость, вскакивая с лавки. – Да не шутишь ли ты надо мной, старая ведьма?

– Какие уж тут шутки. Так и есть, свадьба у них намечается.

– Ах, Тверской, сукин сын! И когда же он только успел? Проклятие! Да ведь он еще и двух недель здесь не прожил!

– Тише, сокол, тише! – знахарка замахала руками, призывая гостя к спокойствию. – Ишь, разбуянился, того и гляди избу разворотит. Дальше-то слушай… – она снова наклонилась над столом. – Что было… А были у нее все неприятности да слезы из-за крестового короля… Хорошее известие… Хм-хм!

– Да ты о будущем, о будущем говори, прошлое-то я и без тебя знаю!

– Что в ногах… Батюшкины наказы да сестрины советы. Не слушает, значит, никого, сама об себе думает. На сердце… – Пелагея перевернула карты, лежащие на даме и, сложив их веером, показала собеседнику. – Сам домыслишь али растолковать?

– Бубновый король, – с презрением процедил мужчина. – Красавчик Андре Тупицын. Ну, с этим тюфяком я как-нибудь справлюсь, он мне не помеха. Дальше-то что?

– А дальше, – Пелагея ненадолго замолчала, хмуро рассматривая карты, – дальше, сам видишь, все черным-черно.

– Пиковый туз, пиковая восьмерка, пиковая девятка… – гость злобно усмехнулся. – Стало быть, все закончится плохо?

– Пока расклад такой.

– А вот это славно! Вот угодила, старая бесовка, так угодила! Придется тебя наградить. – Выбравшись из-за стола, мужчина прошелся по комнате, довольно потирая руки. – Но это чуть позже, а пока… Доставай-ка, хозяюшка, бутылку французского вина, что я в прошлый раз у тебя оставил. Такой замечательный расклад непременно надо обмыть.

«Что ж, – подумал он, хмуро глядя в запыленное окно, – ты сама выбрала для себя такую судьбу. Все могло сложиться иначе. Но теперь поздно. Поздно! Будет тебе и твоему лицемеру батюшке и свадебный пир, и похмелье».

Проводив в полдень гостей, Алексей облегченно вздохнул и направился с Несвицким в свой кабинет.

– Ух, ну и вымотался же я за эти сутки, – посетовал он, доставая коробку с яванскими сигарами. – Общение с будущей родней – чрезвычайно утомительное дело.

– Смотря с кем, – усмехнулся Павел. – Если с многоуважаемым Михаилом Потапычем, то я с тобой вполне согласен. Но если дело касается общения с его прелестными дочерьми…

– Быстро же госпожа Зайцева успела тебя пленить. А как же твоя обожаемая Аннет?

– Что Аннет? – отмахнулся Павел. – Аннет – замужняя женщина, к тому же таких, как она, в Петербурге хоть пруд пруди. А вот второй Елены Михайловны больше нет.

– Любовь с первого взгляда? Не обижайся, но я не верю.

– И правильно делаешь. – Павел очень серьезно посмотрел на друга. – Помнишь, четыре года назад наш полк был приглашен на выпускной бал смолянок в Петергофе? Так вот, она там была.

– Елена? Ах, ну конечно же! Лиза рассказывала мне, что ее сестра училась в Смольном. А потом ее покровительница, бабка Анастасии Белозерской, умерла, и ее отправили к отцу. Жалко, что я плохо помню тот бал.

– Зато я его прекрасно помню. Именно там я и увлекся Еленой Безякиной. Правда – черт, как глупо! – я даже фамилии ее не спросил в тот раз, не поинтересовался, откуда она родом. Поэтому и не смог разыскать. Да и, честно говоря, в то время происходило столько всяких событий, что я быстро о ней забыл. – Он немного помолчал, раскуривая сигару. – Забыл, но в то же время никогда не забывал. Что и говорить, глупая история.

– Да нет здесь ничего глупого. Обычная наша светская беспечность. Что ж делать? Мы не виноваты, такими нас сделала рассеянная столичная жизнь.

Раскурив вслед за Несвицким сигару, Алексей прошелся по комнате и остановился у раскрытого окна. Сейчас, при ярком дневном свете, парковый пейзаж выглядел романтично-безмятежным. Даже не верилось, что за одни сутки здесь произошло сразу два ужасных происшествия. Сначала этот выстрел, а потом неизвестный подонок в маске, напугавший Лизу до полусмерти. И он, Алексей, хозяин имения, оказался не способным защитить ее от всего этого или хотя бы найти и достойно наказать обидчика! Стыд, позор, да и только.

– Послушай, Павел, а я ведь еще не рассказал тебе про ночные события, – спохватился Алексей. – Это случилось примерно в первом часу…

– Хорошенькие же дела творятся в этом тихом раю, – присвистнул Несвицкий, дослушав рассказ. – Слушай, да ведь это означает, что Лизе угрожает нешуточная опасность. Ты хотя бы предупредил ее отца?

Алексей на секунду замялся.

– Признаться, нет. Не хотелось волновать старика. Тем не менее необходимые меры для безопасности Лизы я принял. И прежде всего попросил Михаила Потапыча не отпускать ее от дома до самой свадьбы. Потом решил с Филимоном, как выставить охрану и здесь, и в Ловцах. Сомневаюсь, что недруг Лизы станет лезть на рожон, когда увидит, что ее тщательно охраняют. Видишь ли, – он сосредоточенно нахмурился, – я все-таки не думаю, что этот мерзавец, кем бы он ни был, хотел ее… убить. В противном случае, что помешало бы ему выстрелить не в воду, а… Ну, сам понимаешь. Я склоняюсь к тому, что это мстительные проделки одной из местных девиц. А действовал, вероятно, какой-то ее крепостной. Хотя Лиза и говорит, что у нее нет врагов, это утверждение слишком наивно. Враги или хотя бы мелкие недоброжелатели есть у всех.