Текст книги "И боги порой бессильны"

– Будь ты даже сейчас королем, эта девушка в твою сторону не посмотрит… – Данар замолчал, специально сделал паузу, наслаждаясь злобой старшего брата. – Самая красивая девушка на сегодняшнем балу, идущая под руку с лордом Ир Куранским, никто иная, как его невестка.

– И что?.. – блеснул умом в очередной раз Огнар.

– А то, что ее сердце принадлежит другому. И она связана узами брака ни с кем иным, как с Имраном Ир Куранским. Данный молодой человек стоит за тобой и едва сдерживает гнев, чтобы не придушить тебя. Если честно, я завидую его выдержке. Жаль, мы состоим с ним в кровном родстве. А так бы дождался, когда у них дочка родится. И… в храм Богини Ириды.

После слов Данара канцлер Лир Ривского государства бросил настороженный взгляд на Имрана. Он и сам был не восторге от наследного принца, но королей не выбирают.

– А-а-а, так эта та безродная, о которой говорил отец, – протянул с нотками брезгливости Огнар, сразу потеряв к девушке интерес.

Имран его уже не слышал, всецело отдавшись во власть лазурному сиянию глаз любимой.

– Братец, ты невесту себе уже присмотрел? Вон как на тебя поглядывает Кассия, принцесса Эйругского государства.

– Это которая?

– Вон та блондиночка в лавандовом платье, среди фрейлин, одетых в платья бледно-розового цвета.

По недовольному лицу Огнара было видно, что он не пленился красотой девушки. Принц вновь пробежался взглядом по залу, задержав его на девушке в красном платье.

– Покажи мне других принцесс.

– Хочу тебя, братец, разочаровать. Кассия – единственная принцесса, подходящая тебе по возрасту. Хочешь ты того или нет, ты обязан пригласить ее на танец, иначе возникнет межгосударственный конфликт.

Младший принц потешался над неосведомленностью старшего брата. Когда заиграла музыка, Огнар с недовольством направился к принцессе.

– Имран, ты пойдешь жену на танец приглашать? А то я с удовольствием с этим очарованием потанцую.

Имран, улыбаясь, дал легкую оплеуху Данару. Быстрыми шагами пересек тронный зал, отогнал хмурым взглядом ухажеров, околачивающихся возле жены. Подхватив Викторию за талию, закружился с ней в танце.

Эта пара отличалась ото всех порхающих в танце пар. Они словно две половинки одного целого. Цвет волос и тот был подобен.

У него – как всполохи вечернего заката. У нее – как зарево восходящего дневного светила.

Девушка была высокой, но на фоне кавалера казалась маленькой и хрупкой. Её платье насыщенного алого цвета, украшенное золотой вышивкой фениксов и драконов, кидало вызов высшему обществу: смотрите, завидуйте, мечтайте.

Этой паре было плевать на поедающие, колкие взгляды окружающих их аристократов.

Брачная вязь на руках молодой четы сиянием притягивала еще больше завистливых глаз.

Эти двое никого не замечали вокруг. Только он и она. Глаза в глаза. Ее кричат – люблю тебя. Его с лаской отвечают – обожаю и люблю тебя.

После окончания танца Имран подвел жену к родителям. Поцеловав пальчики, с неохотой их отпустил, развернулся, окинул ледяным взором стоявших недалеко молодых людей. Дав им понять, чтобы не смели подходить к его жене.

Увидев Соржа, направился к нему. Подойдя, шепнул на ухо:

– Будь внимателен. Здесь присутствует Дархим Галь Нарим. Михл опасности не представляет. А вот король степняков уже глаз не спускает с Виктории, на ее счастье, она его не увидела.

– Понял, – и Сорж увлек Викторию разговорами. Закружив ее в танце, не подпускал к ней молодых людей, желающих потанцевать.

Глава тайной канцелярии подошел к трону, подождал, когда закончится танец и, вложив в голос силу и мощь, произнес:

– Уважаемые гости! Дамы и господа! Сегодня вы приглашены на коронацию будущего короля Финийского государства! Почивший король Дар Мир Шинский не оставил после себя наследников. В связи с этим созвали совет из глав родов высшей аристократии. Ими была проделана большая работа по установлению самой ближайшей родственной ветви к императорскому роду. В результате отбора выявлено три семьи с корнями королевской крови это: Аревские, Вишленские и Даклерумские. При голосовании совет пришел к единой выбранной кандидатуре будущего короля Финийского государства… И это всеми нами известный и почитаемый сиятельный лорд Ир Геранд Вишленский.

Когда на ковровую дорожку, ведущую к трону, вступил тучный мужчина, по залу раздались рукоплескания и возгласы одобрения.

Виктории будущий король напомнил важно вышагивающего пингвина. И что-то общее было в этом мужчине с Миром Шинским. Такой же большой нос и свинячьи глазки, которые излучают ликование. Сей человек еще не стал королем, но все в нем уже кричало: «Смотрите – я ваш король! Я ваш властитель и судья!»

– Водрузить корону на голову Геранду Вишленскому выпала честь лорду Ир Тиману Аревскому и лорду Ир Патру Даклерумскому. Прошу вас, господа, – канцлер указал рукой на корону, которая дожидалась своего хозяина на невысоком столе, покрытом темно-бордовой тканью.

Подхватив корону руками, лорды водрузили ее на голову Геранду.

– Уважаемые гости! Дамы и господа! Рад представить вам нового ко… – Гивский не успел договорить.

Внезапно венец на голове Вишневского объяло оранжево-красным пламенем. Огонь с короны перекинулся на волосы Геранду, спалив их мгновенно. Заорав нечеловеческим голосом, лорд схватился руками за раскаленную корону и отшвырнул ее от себя.

По тронному залу прошелся возглас, гости, приглашенные на коронацию, ахнув, в страхе отступили, словно боялись, что пламя с короны перекинется на них.

Но пока тиара катилась по полу, огонь утих, и она приняла свой первоначальный вид. Драгоценные камни спокойно сверкали на золотой оправе обода и пяти ее трезубцах.

Тиман Аревский бросился к короне, схватил трясущимися руками, но ее перехватил Даклерумский. Между этими двумя завязалась потасовка. Они, вырывая символ власти из рук друг друга, упали на пол, покатились. Корона выпала из их рук и вновь вспыхнула пламенем.

Ир Гивский успел отскочить в сторону, когда перед троном проявилась феникс. Возвышаясь практически до свода тронного зала, огненная птица заполнила собой большое пространство. В оранжево-красных глазах кипел огнем гнев. Расправив крылья, она издала яростное клокотание.

– Феникс, – прошептала Виктория, делая робкий шаг. Затем бросилась к птице с криком: – ФЕНИКС!

Хранительница магического источника замерла, когда в пламень ее магического огня бросилась девушка. Феникс почувствовала, как пальчики спасительницы коснулись ее оперения. Ярость в глазах птицы сменилась на удивление, а затем – на радость и счастье.

Имран, не раздумывая, бросился следом за женой. Проскочив сквозь раскаленные языки пламени, обхватил Викторию, прижал к груди. Феникс, как будто дожидалась его, сразу заключила молодую чету в объятия своих огненных крыльев.

В волнении птица вскинула голову, и все увидели, что феникс увеличилась в размерах. Красный гребень на ее голове стал касаться свода потолка тронного зала, а сама Хранительница источника заполнила все пространство перед троном. От огненной птицы исходил жар. Искры на ее теле, вспыхивая, превращались в языки пламени, словно веселясь, плясали на оперении. Феникс обвела проницательным взглядом приглашенных гостей, собравшихся в тронном зале. Ее янтарно-красные глаза обжигали негодованием и болью, они словно проникали в душу. Гости вновь отступили, пытаясь защититься, укрыться от ее давящей силы власти.

Словно удостоверившись, что ни один человек не остался без ее внимания, феникс распахнула крылья, а затем осторожно, с заботой подтолкнула вперед молодую чету.

Имран, бережно придерживая Викторию за талию, вывел ее из огненного кольца.

Вздох изумления сразу сорвался с губ людей.

Вика, не понимая, что происходит, подняв голову, посмотрела на мужа. Ее глаза расширились от вида, как на голове любимого в огненном кольце сверкает символ королевской власти, из-за которого недавно сражались сиятельные лорды.

Только Имран с не меньшим ошеломлением взирал на Викторию. Желтые сапфиры золотой диадемы сверкали языками пламени в рыжих волосах жены.

Вириди не дышала все-то время, пока дети находились в объятиях крыльев феникса. Немного стало легче, когда они живые и невредимые вышли из огненного круга. Но от вида корон, объятых пламенем на их головах, не выдержала и медленно со стоном осела. Аронд подхватил ее на руки, прижал к груди с болью в глазах, продолжая смотреть на детей. Он уже понимал, что огненные короны не причинят вреда сыну и невестке, но тяжела та ноша, что возложила на их плечи Хранитель Источника.

Вика дрожащими пальчиками прикоснулась к венцу Имрана. Разволновалась и тут же одернула руку, в непонимании стала озираться по сторонам.

Имран с болью в сердце наблюдал, как Санайви протягивает руку к его голове и, вздрогнув, девушка поворачивается…

Виктавия зеленью глаз осматривает гостей, задерживается на Михле, хмурится и моментально отворачивается…

Виттория вновь обращает взор к залу, заполненному людьми. Встретившись с кипящим серебром глаз Нарима, она с безразличием отворачивается от него…

Хадийя, шмыгнув носом, прижалась к мужу, не понимая, почему на нее все смотрят с таким ужасом в глазах?

Имран, подхватив жену на руки, шепнул на ушко:

– Чего, моя маленькая воительница, разволновалась? Подумаешь, стала королевой…

Виктория, вскинув голову, моргая мокрыми ресницами, в недоумении посмотрела на мужа.

– Моя маленькая королева, что ты так смотришь? – губы Имрана разошлись в грустной улыбке, душу сжало от боли. – Феникс изменила твою диадему. Она объяла ее магическим пламенем, и теперь на твоей рыжей головке корона пылает в огне сапфиров.

Вика, вскинув руку, осторожно потрогала камни на короне. Золото металла холодило пальцы, вызывало в теле дрожь от осознания, что сотворила Хранительница источника.

– ВИТТОРИЯ!

– ВИКТАВИЯ!

Разорвали крики звенящую тишину тронного зала. Двое молодых людей бросились к ней.

Виктория резко повернула голову, высвободилась из рук мужа, вскинула руку в предупреждающем жесте.

– СТОЙТЕ! Не смейте приближаться ко мне! Вы сделали свой выбор…

В лазури ее глаз вспыхнули языки пламени. Они заиграли, заискрились, разжигая огонь. И этого сияния внутри девушки стало слишком много.

На золотом узоре ее алого платья, лифа и рукавов вспыхнули искры. Они плясали, переплетались друг с другом, разгорались, спускались огненным пламенем к золотым фениксам и драконам. Насытив их жаром, огонь, спешил переплестись с орнаментом брачной вязи на подоле платья. Спрыгнув с него, он полз по полу всполохами пламени, образуя вокруг избранных короля и королевы огненный круг.

Пламя шипело, вспыхивало, обдавало жаром Нарима и Михла, преграждая им путь.

Люди закрывались руками от огня и с ужасом смотрели на объятую в огненное кольцо королевскую чету. Королю и королеве огонь не причинял никого вреда, наоборот: он, словно верный пес, встал с огненным оскалом на защиту своих хозяев, ластился к ним, преданно лизал стопы пылающим языком.

Феникс, расправив крылья, шипел. Её огненно-янтарные глаза смотрели гневно.

– На колени перед королем и королевой Финийского государства!

Вибрирующий голос Хранителя Источника врывался в разум людей, стоящих в тронном зале:

– Теперь только я буду выбирать, кто достоин носить мои короны! На колени!

Гнев птицы был страшен. Многие уже преклонили колено, склонив головы. Некоторые еще сопротивлялись воле феникса, но и они упали ниц от давления магической силы Хранителя.

Феникс, складывая крылья, нежно, с любовью коснулась огненным оперением корон на головах своих детей и исчезла.

Имран сильней прижал к себе Викторию, окинул стальным взглядом черных глаз сиятельных лордов, преклонивших перед ними головы и колени.

Молодой король успокоился, встретившись со спокойным взглядом черных глаз отца.

Глаза матери полны слез. Она понимала, какой груз упал на плечи их сына. Имран смотрел на нее, говоря глазами: «Не бойся, мы под защитой магических Хранителей». Вириди ответила ему ласковой, грустной улыбкой. Их молчаливый разговор прервал Гивский:

– Что-то такое я и предполагал. Какая мать сможет долго без своего ребенка? Она должна видеть его, чувствовать счастье, купаться в любви, качать на руках своих внуков.

Плечо Саруна перекосилось от тяжести руки ведьмака.

– Если с их голов хоть волосок упадет, отправлю к тварям из нижнего мира.

Голос Аронда до самых костей пробрал дрожью главу тайной канцелярии. Сарун не обиделся, понимая состояние Куранского. На трон вступили молодые король и королева, и им понадобится помощь и поддержка, и он будет: и тем, и другим. Для нее он готов перевернуть весь этот мир. Только как унять огонь внутри? Как запретить себе любить?

Пламя вокруг короля и королевы угасло.

Глава тайной канцелярии поспешил первым поздравить их. Встав по правую руку от трона, на котором уже сидела королевская чета, он зорко следил за сиятельными лордами, спешившими выразить свою преданность новой венценосной семье.

Зал все больше пустел.

Король Степного государства Дархим Галь задержался на выходе, бросил полный тоски взгляд на девушку, давшую ему возможность еще раз увидеть «свет его жизни». Отвернувшись, опустив взор в пол, Нарим поспешил покинуть дворец…

Вскоре в тронном зале остались лишь родные и преданные люди королю и королеве.

– Имран! – не выдерживает Элерия. – Имран! Ты теперь король!

Из-под нахмуренных бровей в черных глазах брата плясали смешинки.

– Элерия, сестренка, – Имран встал с трона. Подхватив сестру на руки, закружил и, запечатлев поцелуй на лбу, передал в руки Рикарду, подмигнув другу.

Наблюдая за мужем, Виктория впервые почувствовала, как сильно устала. Она встала с трона, подошла к нему, схватив его широкую ладонь, прижалась щекой.

– Домой хочу.

– Конечно, моя королева, – взяв пальчики жены, Имран поднес их к губам, подарив любимой многообещающий взгляд.

– Вы не останетесь во дворце? – Гивский не скрывал своего удивления.

– Мы не можем спать в покоях бывшего короля.

– Понял… извините… не подумал, Ваше Величество. Сейчас прикажу приготовить для вас другие покои. Но покидать дворец вам нельзя. Теперь вы король и королева и не можете оставить своих подданных.

Гивский ушел отдавать распоряжение и проследить за его исполнением. Впервые за долгие годы службы на душе у него было легко и спокойно.

– Не такой доли желал я своему сыну… но вы справитесь, да и фениксу видней, кому доверять власть в ее стране, – ведьмак сгреб сына и невестку в объятия. Отстранился, освобождая место жене.

Дрожащими руками Вириди прошлась по волосам сына и невестки, сквозь мокрую пелену глаз полюбовалась ими.

– Дети мои, вот вы и вылетели из родительского гнезда. Забрались в чужое, большое, полное тревог и новых испытаний. Главное во всей этой ситуации, что вы есть друг у друга. Ваша любовь поможет вам преодолеть все трудности, а их будет немало на жизненном пути. Верьте в себя, свою силу и тогда все преодолеете, и помните, что мы всегда рады прийти вам на помощь: хоть словом, хоть делом, а хоть и заклятьем, – поцеловав детей, Вириди посмотрела на мужа уставшим взглядом. – Домой пора, близнецов кормить.

– Я так понимаю, что во дворец сопровождать ты меня уже не будешь? – Огнар недовольно смотрел на Имрана.

– Братец, и как только ты сам об этом догадался? – Данар с улыбкой на лице подошел к избранным королю и королеве, склонился в поклоне. – Поздравляю, ловко ты выкрутился из лап моего отца, – со смешинками в глазах подмигнул Виктории, – и жену свою заодно спас.

От вида, как вместо подошедшего Данара Вике подмигивает Огнар, Имрану хватило мгновения, чтобы понять, в чем дело. Он сгреб младшего принца ручищами, не давая ему повернуться, шепнул:

– Придумай причину, по которой ты вдруг очень захотел бы у нас остаться. У тебя внезапно открылся иллюзорный дар. Сейчас я накинул на тебя твой истинный облик, поэтому ничего не бойся.

Бледность на лице Данара проступала даже через иллюзию, когда он повернулся к брату.

– Огнар, я, пожалуй, не поеду с тобой. В дворцовой библиотеке находится один научный фолиант, и мне очень хотелось бы его изучить.

– Опять ты со своими книгами. Отец будет недоволен.

– Знаю, но узнав, кто стал королем Финийского государства, больше не отпустит меня. Прошу, братец…

– Ладно, уговорил. Будешь должен мне клинок из Ласанской стали.

Данар засомневался лишь на секунду.

– Хорошо.

– Вот и отлично. Лир, обеспечьте мне безопасность.

– Не беспокойтесь, Ваше Высочество, – вмешался в разговор Аронд, – я сопровожу вас во дворец и передам отцу из рук в руки. Помимо меня вас будут сопровождать мой сын Сорж и наследный принц Мирского государства Рикард Дар Мирский. Только сначала мы переправимся порталами ко мне в замок, оставим жену и дочь, а затем уже и во дворец. Вас устроит такой расклад событий?

– Вполне, – горделиво вскинув голову, Огнар бросил надменный взгляд на Рикарда, быстро вычислив, кто является наследным принцем.

Не обратив внимания на взгляд напыщенного принца, Рикард вытащил из кармана сплющенную металлическую пластину, надавил на красный камень, вставленный в ее середину. Пластина раздвоилась, из нее полился бледно-желтый свет.

Первыми в портал вошли Аронд и Вириди, за ними Элерия. Огнар стушевался, с опаской посмотрел на портал, но, поборов страх, шагнул в него. Завершали процессию Лир, Сорж и Рикард.

Когда портал закрылся, Имран подхватил ослабевшее тело принца, снял с него наложенную иллюзию.

– Дыши глубже, сейчас отец вернется, поможет тебе.

Тяжело дыша, Данар закрыл глаза. Контур его губ покрыла синева. Схватившись ослабевшей рукой за рукав Имрана, сглотнул, открыв глаза, с благодарностью посмотрел на короля.

– Спасибо, отец любит своего первенца. Если узнает, какой у меня открылся дар, заставит служить Огнару вечно… я не смогу.

Из портала вышел Аронд, внимательно осмотрел младшего принца.

– Каналы чистые, магия огня и магия иллюзии совместились хорошо. Небольшая потеря сил при первом неумелом использовании дара. Перенесу тебя в лечебный корпус академии. Побудешь под присмотром лекарей, а завтра проведу короткий курс обучения.

Поддерживая под руку Данара, ведьмак отправился порталом в академию.

Подхватив Викторию на руки, Имран пошел искать Гивского, к счастью, канцлер спешил к ним на встречу.

– Устала? – спросил Сарун, смотря с заботой на Вику.

Посмотрев на спящую жену, Имран улыбнулся.

– Спит, – едва слышно сказал он и отправился за главой тайной канцелярии.

Выделенные молодой королевской чете покои были действительно королевскими.

Имран лишь окинул их взглядом, уложил жену на кровать, стал соображать, как снимается с нее платье.

Найдя на спине корсета шнуровку, вздохнул с облегчением, на пуговицы сил не осталось. Высвободив Викторию из наряда, с заботой накрыл ее одеялом. Быстро разделся сам, лег на кровать, обняв маленький комочек счастья, прижал к себе и со счастливой улыбкой на устах уснул безмятежным сном…

Виктория поводила носом. Горьковато-карамельный запах кофе ударил в ноздри. Откинув одеяло, она вскочила, во все глаза смотрела на мужа, хлопотавшего возле прикроватного столика.

– Проснулась, красавица? А я тебе тут кофе в постель организовал. Не представляешь, через что мне пришлось пройти, прежде чем приготовить его. Взяв кофеварку, Имран разлил по чашечкам кофе. Подхватив блюдце и чашку из тончайшего фарфора, наполненную темно-коричневой жидкостью, протянул Виктории со смешинками в глазах.

– Вообрази. Плутая во всех этих длинных коридорах, с трудом нашел кухню. Вошел, а меня встречает, подперев бока руками, пышнотелая дама.

«Чего на моей территории забыл?» – взгляд такой недобрый из-под нахмуренных, густых бровей.

А я ей:

– Так люблю с утра жену баловать чашечкой кофе.

– Много вас тут всяких разных ходит, а я потом чашек не досчитываюсь.

Понял я в тот момент, что останешься ты без кофе, и пришлось открыть свое инкогнито: «Я не всякий и чашек не ворую. Я – новый король Финийского государства».

– Ой, – лишь смогла сказать повариха и хотела присесть на табурет, но промахнулась и приземлилась на пол мягким местом. Пришлось мне её поднимать, а это оказалось нелегко. Усадив ее на стул, по три раза спрашивал, где у нее что лежит…

Виктория, представив эту картину, хихикнула и звонко залилась. Её подхватил Имран, и их счастливый смех разнесся по покоям, а затем уже и по коридорам дворца…

ГЛАВА 3. Отчаянный шаг Элерии

К своему дню рождения Элерия готовилась с особой тщательностью. За месяц до знаменательного дня были приглашены портнихи, пролистаны сотни журналов и, в конце концов, подобран фасон платья и материал. Портнихи вздохнули с облегчением, да и сама ведьмочка пребывала в эйфории от приближающего торжества, но все испортила золовка.

В гости после занятий заглянула Виктория, увидела эскиз, скривилась и выдала свой вердикт:

– Ты в этом платье будешь похожа на воздушное розовое пирожное. Дай подумать, что бы тебе подошло?

Вика отошла, подперев подбородок рукой, с изучающим видом рассматривала невестку, словно видела впервые.

– Ага, думаю, платье золушки тебе подойдет. Голубой цвет создаст вокруг тебя ореол нежности и невинности.

Элерия сглотнула, заморгала своими черными длинными пушистыми ресницами.

– Вика, мне совсем не хочется надевать на свое день рождение чье-то платье.

По спальне тотчас разнесся звонкий смех Вики, она подошла к Элерии, обняла ее.

– Лер, прости, я не так выразилась. В нашем мире есть сказка о бедной сиротке, которую гнобила мачеха. Звали девушку Золушкой. Не буду пересказывать сказку, но суть в том, что на бал во дворец девушка пришла в красивом, нежно-голубом платье. Принц, как только увидел ее, так сразу и влюбился. Только вот сейчас у меня почему-то появились сомнения. Возможно ли в этом мире создать что-то подобное? Ведь в кино создавали спецэффекты… Ладно, я буду объяснять портнихам, а они пусть воплощают в жизнь мою задумку, то есть не мою, но хочется увидеть, что получится…

И как не странно, у Вики получилось.

Когда Элерия вошла в тронный зал дворца Мирского государства, собравшиеся на торжество гости ахнули от восхищения. Им казалось, что девушка, идущая по паркету, не шла, а словно плыла над ним голубым облачком. От шагов Элерии темно-синий подол платья шел волной, сменяясь на синий цвет, затем лазурно-синий, небесно-синий и голубой. Дополняли наряд колье из небесно-белых алмазов и серьги, свисающие капельки в ушах. В заплетенной, тугой, толстой, черной косе были закреплены заколки с крохотными белыми бриллиантами.

Все было так замечательно. Родные и близкие поздравляли Элерию с новым этапом в жизни. Неожиданным было увидеть сестру, прибывшую с мужем с северных земель. Айрин и Сауэл сияли от счастья. Да и в глазах других пар лучилась любовь.

И душа Элерии замирала от того, как на нее восторженно смотрел Рикард, а сердечко стучало учащенно в предвкушении ночи. Только всему приходит окончание. Музыканты сложили свои смычки и трубы и покинули оркестровый балкон. Родные и близкие подходили и вновь поздравляли Элерию с совершеннолетием. Последними из гостей выразить свои пожелания подошли родители. Поцеловали, словно благословили, и отбыли к себе в замок.

Элерия в смущении посмотрела на мужа. Ответив ей улыбкой, он подхватил ее под локоток и повел в покои.

В комнате Рикард помог ей снять платье, долго возился с крючками, не понимая, как их расстегивать. Когда понял, постоянно останавливался, словно был погружен в мыслительный процесс. Устав ждать, Элерия переняла инициативу в свои руки и сама расстегнула оставшиеся крючки. Скинув платье, она повернулась и увидела, что Рикард, сидя на кровати, уже скинул с себя фрак и в данный момент пытается расстегнуть пуговицы на рубашке.

Ведьмочки-одногруппницы ввели Лерку в курс дела, как проходит инициация у ведьм. Подойдя на цыпочках к кровати, она, не дыша, подняла край одеяла и осторожно легла, держа все время взгляд на широкой спине мужа. Подтянув одеяло под горло, с замиранием дыхания Элерия продолжала наблюдать за Рикардом. Тот, к ее счастью, справился с первой пуговицей на левом манжете рубашки и в данный момент боролся с пуговицей на правом рукаве.

Маленькая ведьмочка так и не дождалась мужа в ночь своей инициации. Проснувшись утром, она не увидела его рядом с собой. Смахнув скатившиеся по щекам слезинки, быстро их вытерла, когда в покои постучали.

Вошедшая в покои молоденькая служанка смущенно подошла и спросила, чем она может помочь? Лерка была не менее смущена, но быстро скрыла клокочущую в душе горечь.

«Никто не должен узнать о моем позоре. Может, Рикард устал и в эту ночь проведет инициацию?»

– Помоги мне помыться, переодеться и волосы в прическу уложить. Умеешь?

– Да… госпожа, меня всему обучили.

– Как тебя зовут?

– Фалли.

– Что ж, Фалли, пошли в ванную…

Много времени на утренние процедуры Элерия не уделяла, в гардеробной на вешалках висели ее платья, доставленные вчера. Выбрав одно из них, села у зеркала и с надрывом в дыхании наблюдала, как Фалли укладывает в прическу волосы на ее голове.

Элерия отблагодарила служанку и выпроводила из покоев, ей нужна была тишина, чтобы сосредоточиться на задуманном. Встав перед зеркалом, закрыв глаза, девушка представила ауру ведьм после инициации. Накинув на себя морок, она открыла глаза и с грустью смотрела на отражение. Наброшенная на ауру иллюзия скрыла ее позор, а что делать дальше будет видно…

Но и в следующую ночь Элерия так и не узнала все прелести инициации. От этого становилось еще горше.

Муж словно избегал ее. Дни летели один за другим. Рикард полностью погрузился в артефакторство. Днями, а иногда и ночами, пропадал в лаборатории, работая над новой разработкой.

Порой ведьмочка не слышала, когда он приходил, ложился в постель, а открыв глаза, вновь чувствовала себя одинокой и нелюбимой.

Элерия страдала молча. Совершеннолетие словно провело черту по ее жизни, разделив на «до» и «после». По-другому воспринимались те или иные обстоятельства, да и само понимание жизни. Чтобы занять себя, она упросила отца дать ей возможность работать в новой обители.

– Ты не целитель, и у нас с матерью достаточно средств, чтобы обеспечить тебя, если твой муж не может этого сделать.

– Рикард мне ни в чем не отказывает, но я не могу сидеть целыми днями сложа руки! Папа, прошу…

Элерия быстро смахнула соскользнувшую по щеке слезу. «Опять воспоминания, как это было давно. Нельзя при работе с травами отдавать им плохое настроение, буду отдавать любовь, те минуты счастья, которые у меня были. И почему же трудны приходящие ночи… ночи, и как дождаться их окончания…?

Ночь. Лежу и наблюдаю, как во сне вздрагивают его ресницы, как расслабляются его напряженные губы, и кто бы знал, как хочется познать их сладость и нежность.

Ночь. Затаив дыхание, любуюсь, как поднимается его широкая грудь от едва заметного дыхания. И никто не знает, как хочется прикоснуться к ней пальчиками, пройтись по светлым волнистым волоскам, узнать, жесткие они или мягкие.

Ночь. Как томительна тишина и легкий шум дождя за окном, когда он спит рядом.

Ночь. И никто не знает, как замираешь в ожидании, когда под тяжестью его веса прогнется кровать.

Ночь. Шепчу в тиши: «Я так устала ждать твой любви», – давясь слезами, чтобы не разбудить.

Ночь. Бушует ведьмина суть, требует инициации. Кусаю губы до крови от непонимания. В чем я виновата? И кто подскажет? Как утихомирить две враждующие между собой магические силы, которые последние два года выкручивают все кости и жилы в теле? Лиран было проще, у нее была только ведьмина сила. Кто бы знал? Как я устала все время поддерживать морок. Сил не осталось.

Да и третью предстоящую ночь инициации не смогу пережить. Зовет своим желтым сиянием ночная красавица, и нет больше сил сопротивляться ей. Нет сил… прости…»

Элерия быстро растерла дорожки слез на щеках, когда в комнату вошла настоятельница обители.

– Литисия, можно я сегодня пораньше с работы уйду? Сегодня ночь инициации у ведьмочек, хочется их поддержать.

– Конечно, ступай. Девочка моя, что тебя тревожит? Смеешься, а глаза полны печали, – Литисия подошла к ведьмочке, подхватив ее черные, выбившиеся из прически волосинки, заправила за ухо.

Одним Богам было известно, сколько сил потребовалось Элерии, чтобы не броситься в объятия настоятельницы и не разрыдаться, делясь с ней той болью, что душила разум и душу.

– У меня все хорошо, немного устала сегодня.

Нажав на камень в перстне, Лера перенеслась порталом в их родовой замок. От вида собственной спальни по щекам мгновенно побежали дорожки слез. Сколько радостных минут прожила она в этих стенах.

Воспоминания нахлынули волной, взбудоражили рану о Айрин. Никто не понимал, как в один миг лишиться той, с кем жила столько лет. Делились радостями и горестями. Вместе выдумывали шалости, прозвища. Никто не видел, как, уткнувшись в подушку, глушила крик. Вырвали из сердца частичку меня.

– Айрин… сестренка… мне так тебя не хватает. Не затушить в душе этот жар разлуки. Поговорить бы с тобой, спросить совета, но не хочется мешать твоему счастью. Некромант… ну и угораздило тебя, – губы ведьмочки разошлись в вымученной улыбке. Ладно, отбросим воспоминания на потом, нужно приготовиться к ночи инициации, и начнем с ванны…

Стоя перед зеркалом, Элерия перебирала пальцами черные волосы. Закончив плетение, ведьмочка откинула за спину длинную косу. Бледное лицо выдавало волнение и внутреннее напряжение. Закрыв глаза, Лера, призвав магию иллюзии, накинула морок, с которым ходила больше двух лет.

Ночь инициации у ведьмочек проходит или в день совершеннолетия или в единственную ночь в году. Эта ночь несется к ней, словно на крыльях, уже окутала своей чернотой все вокруг, подгоняя ведьмочку исполнить задуманное.

Когда дверь ее покоев резко открылась, Элерия вздрогнула. Рикард вошел в комнату, как всегда поглощенный своими мыслями, положив артефакт на стол, скинув с плеч камзол, повесил его на спинку стула. Выдвинув ящик стола, вынул три коробки и разложил их на столе. Открыв крышку первой коробки, изъял тонкую изогнутую спицу. Сосредоточившись, взял артефакт, раздвинул его пластины, стал аккуратно вычерчивать спицей какие-то знаки.

Появление в покоях мужа совсем не удивило Элерию, он словно знал, где она находится в данный момент, и каждую ночь они спали в одной кровати. И это было еще мучительней воспринимать, мог бы и не посещать ее покои. Он не поднял головы, не посмотрел на нее. Он знал, что она рядом, и этого ему было достаточно. Может быть, и ей этого хватило, если бы не две враждующие силы. Но как ему об этом сказать? Пора… А может, попробовать… признаться?

– Рикард.

– М-м-м…

– Рикард, можно мне на инициацию сходить?

Элерия затаила дыхание в ожидании ответа. Тук… тук… тук… стучало глухо сердце…