Текст книги "Найди меня под облаками"

Глава 3

Она выбралась из кровати и на цыпочках прошла в кухню. Смертельно хотелось пить. Есть тоже, но голод Таня терпела с легкостью. Светало, и она не стала включать лампочки, чтобы не тревожить Ивана.

Налив себе воды из кувшина, она жадно выпила стакан. Хотелось фруктов, но в холодильник за ними лезть Таня постеснялась (некрасиво без разрешения). Она знала, они там есть, ведь они перекусывали ими ночью. Иван приносил фрукты и напитки в постель. А в ванную относил Таню на руках. И мазал ее стертые до крови ступни мазью.

Таня глянула на них. Уже не так страшно выглядят и почти не болят. Она налила себе еще воды и выглянула в окно. За ним – горы. Третья линия от моря, настоящий Турецкий квартал. Она глянула на часы, пять утра, значит, скоро зазвучит азан.

– Ты чего встала? – услышала она голос за спиной.

– Захотела пить.

– В следующий раз буди меня, я принесу.

– Вань, я ж не инвалид.

– Но ножка у тебя болит. – Он подошел к ней и так сильно обнял, что косточки захрустели. – Прости, я не рассчитал силу. Это от переизбытка чувств…

Таню они тоже переполняли, но она сдерживалась. Если б дала себе волю, затискала бы Ваню до смерти, а потом выдала: «Я не хочу с тобой больше разлучаться!»

Они за прошедшие часы несколько раз занимались любовью, и каждый акт был прекрасен. Даже первый, болезненный для женщины, что воздерживалась долгое время. Зато какой взрыв эмоций! Они даже до спальни не дошли, упали в гостиной на пол, покрытый искусственной шкурой. Потом Иван отнес ее в душ, они приняли его вместе, не переставая целоваться.

– Тебе же нельзя мочить татуировку, – вспомнила Таня, ощутив под своими ладонями пластырь.

– Начхать на нее.

Второй раз они занялись любовью в душе. Это было проблематично из-за габаритов Вани, но он так легко поднял Таню, что все получилось.

Уже в спальне они мазали друг друга лечебной мазью, он ее ноги, она его плечо. Татуировка оказалась странной.

– Что это за фигня? – спросила Таня, увидев какие-то непонятные черно-бело-синие фигуры на сером фоне.

– Картина Пикассо «Арлекин и женщина с ожерельем», – рассмеялся Ваня. – Шедевр, между прочим.

– Странно, что его с легкостью повторил татуировщик из обычного салона. И где же это выставляется?

– В Париже. В Центре культуры и искусства Жоржа Помпиду. На меня эта картина произвела колоссальное впечатление.

– А я Шишкина люблю. И Сезана. Твой мастер сможет набить мне «Утро в сосновом бору»?

– У тебя уже есть татуировка, хватит, пожалуй. Не скажешь, что подвигло тебя?..

– Как-нибудь в другой раз, – выпалила Таня. Тату тоже было связано с дочкой, даже сейчас говорить о ней – рано. Да и не к месту. – А теперь покорми меня чем-нибудь. Лучше фруктами.

– Этого добра навалом. Я на рынке вчера столько всего накупил.

Он притащил целое блюдо, на нем и виноград, и инжир, и персики, а еще экзотические драконий фрукт и папайя. Оказалось, в Алании выращивают и такое.

Наевшись, они легли спать. Но через какое-то время пробудились, чтобы еще раз заняться любовью. Уже на удобной кровати, размеренно, долго, с прелюдиями. О некоторых Таня узнала впервые – муж ее сексуально не просвещал. Не хотел раскрывать? Боялся, что загуляет? Или самому было неинтересно все это «баловство»? Таня не знала, они с Виктором почти не говорили по душам…

– Танюша, ты голодна? – спросил Иван, отлипнув наконец от нее.

– Есть такое.

– Чего желаешь?

– Фруктов.

– Ты ж моя райская птичка, – с умилением проговорил он и достал фрукты из холодильника. – А я как пещерный человек хочу мяса! Тебя не смутит, если я буду готовить его при тебе? – Она покачала головой. – У меня гриль на балконе. Есть стейки, пойдем пожарим?

– Я – «за».

– И заварим чаю. – Он указал на плиту, на которой стоял двойной чайник. Один большой, второй, поменьше, сверху. Таня впервые такой видела. – Вот в нем он получается очень вкусным.

Они оделись и вышли на балкон. Таня с фруктами, Иван со стейками. До этого он организовал все для чаепития.

– Чем сегодня хотела бы заняться? – спросил он.

– Просто быть с тобой, – честно ответила она.

– Тогда ничего не планируем. А если ты захочешь гюзлиме, мы поедим их в ближайшей закусочной. Тут идти три минуты. Или лучше закажем доставку?

– Нет, нет мы спустимся. У меня же есть сланцы.

– А в закусочной – попугай. Говорящий!

– И много слов знает?

– Три. И все они русские. Первое «иди», второе – предлог «на», а третье неприлично вслух произносить.

– Турецкий попугай ругается нашим матом? – расхохоталась Таня.

– Я тоже обалдел, когда впервые туда зашел. Только порог преступаю, а меня тут же посылают. – Иван уже разогрел гриль и сыпал на стейки перец. – Приемный он, попугай. Залетел в закусочную с перебитой лапой. Облезлый был, больной. Выходили. Когда Абдула (так его зовут) оклемался, начал что-то орать. Хозяева не понимают. А тут у нас в квартале туристов почти нет, поэтому не сразу въехали, что он матюгается.

Пока он это рассказывал, Таня поражалась, что есть такие легкие в общении мужчины. С Витей ей было сложно. Он грузил ее. Даже если они выбирались вдвоем на «романтическое» свидание в честь годовщины свадьбы, муж то о каких-то своих проблемах рассказывал, то обсуждал оценки детей, то мягко, но настойчиво указывал Тане на те ошибки, которые она допускает. Делая комплимент, муж не забывал добавить пожелание. Типа, тебе очень идет эта прическа, но в следующей раз не распускай волосы, они могут в тарелку упасть. Женщина, что живет с пьяницей, дебоширом, тунеядцем, сказала бы – тоже мне проблема! Деньги носит, детей любит, обо всех заботится, чего тебе еще надо, зажравшаяся ты дрянь? И была бы по-своему права. А Тане не хватало именно легкости в отношениях (о любви уже не мечтала). Витя был вечно напряженным. Контролировал и себя, и подчиненных, и членов семьи. В том числе мать. Она одна его вырастила, и он, разбогатев, дал ей все, что можно купить за деньги, но только не свободу. Не позволил съехаться с мужчиной, которого она выбрала, перебраться жить в другой город, сделать подтяжку. Виктор не тиранил, но сильно давил. И только Ангелина не поддавалась. Она ускользала из его сжатого кулака. Поэтому у них были натянутые отношения…

– Ты опять погрустнела, – заметил Иван. Он был очень внимателен. А Таня… Она не могла не вспоминать о дочке. Да и не хотела, поэтому сделала татуировку в ее честь.

– Нет, я просто задумалась.

– О чем?

– О том, что вчера забыла позвонить сыну. – И это было правдой. – Он участвовал в научной выставке, а я даже не спросила, какое место занял.

– А говорила, не вундеркинд!

– Нет, он одаренный и старательный. Но без каких-то сверхспособностей. Твой чем увлекается?

– Рэпом. Как и все его приятели. Для них учеба – отстой. В том числе в музыкальной школе. Он ходил, бросил. Сейчас записывает с корешами какие-то треки… Я ни черта не понимаю, о чем они. Надо же поддерживать, я стараюсь, но…

– Это же прекрасно, когда твой ребенок творит.

– Если в свободное от занятий время, то ради бога. Ему скоро четырнадцать, надо думать о поступлении в вуз.

– Какой ты нудила, оказывается, – хохотнула Таня.

Иван поддержал ее смех.

– А еще так себе повар, стейки снимать пора, они горят.

Они поели. После выпили чаю. И пошли досыпать.

В обед выползли из дома, чтобы посетить закусочную с матерящимся попугаем. Думали сходить на море, но так не хотелось удаляться от дома, где их ждала удобная кроватка. И они поплавали в бассейне.

Вечером, когда уже стемнело, а все еще не появилось желание выходить в люди, они снова засели на балконе. На сей раз жарили овощи и сосиски.

– Поедем послезавтра в Бодрум? – предложил Иван. – Это не очень далеко, часов восемь езды. Я возьму напрокат машину, и мы с тобой с ветерком…

– Я с радостью.

– Очень красивый город на Эгейском море. Там сейчас не жарко, так что купаться будет не комфортно. Поэтому завтра я предлагаю тебе насладиться пляжем, а сам я кое-какими делами займусь. Все забросил, надо наверстать.

– На сколько дней поедем?

– Зачем загадывать?

– То есть мне с собой брать все?

– Да, – просто ответил он. – Задержимся на столько, насколько захотим, а потом либо вернемся, либо отправимся в Стамбул.

– Как же машина?

– Возьму ее в аренду у фирмы с филиалами во всех крупнейших городах.

– А если мы поедем не послезавтра, а дня через четыре? Хочу накупаться вдоволь. – Ей вдруг показалось, что на нее давят, пусть и мягко.

– Ты погоду смотрела? Завтра последний солнечный день. Потом дожди. А в Бодруме как раз солнечно.

И они договорились выехать послезавтра часиков в шесть утра. А эту ночь и утро провести вместе.

На следующий день, ближе к обеду, Иван проводил Таню до отеля. Она тут же оделась во все пляжное и помчалась на море. Вернулась к окончанию ужина, быстро перекусила тем, что осталось, немного развлеклась, посмотрев анимационную программу, выпила бокальчик вина и пошла собирать вещи. Завтра рано вставать!

И тут раздался телефонный звонок…

Глава 4

Он подъехал к отелю без десяти шесть, позвонил Тане.

– Аппарат абонента выключен, – услышал он.

Разрядился телефон? Скорее всего. Они разговаривали вчера в десять вечера, Татьяна сказала, что поужинала и направляется к себе в номер, чтобы собрать вещи. Через час Иван написал ей СМС, ласковое, но и интимное, она его не прочла. Уснула, решил он. И тоже стал укладываться. Знал, что так рано не уснет, но можно просто полежать, посмотреть что-нибудь интересное. По работе он все дела сделал, машину арендовал, сумку в дорогу собрал, что остается? Только ждать утра, чтобы снова увидеть Таню.

Он уже скучал по ней, но понимал, что им обоим нужно выспаться перед дальней дорогой. Впереди вся жизнь!

Иван вышел из машины, проследовал к ресепшену. За стойкой сидел сонный парень с телефоном и, судя по картинке на экране, рассматривал девушек в приложении знакомств. Оно было русским.

– Доброе утро, – поприветствовал его Ваня.

Тот кивнул.

– Тебя как зовут?

– Марат.

– Я Иван. Будь другом, позвони в номер 709. – Он видел ключи с брелоком, Таня их не сдавала, а таскала с собой. – Мобильный у девушки, что живет в нем, разрядился.

Марат подвинул к себе допотопный кнопочный аппарат и ткнул в нужные клавиши.

– Не отвечает, – резюмировал он после тридцати секунд.

– Странно…

– Загуляла, бывает.

– Нет, мы должны в Бодрум ехать сейчас. Может, так крепко спит? – Парень пожал плечами. – Мы можем сходить, постучать?

Марат кисло посмотрел на Ивана. Тот достал двадцать долларов и незаметно ему передал. Парень сразу воодушевился.

– Ладно, пошли.

– Ключик универсальный на всякий случай захвати, – шепнул Иван.

Они поднялись на нужный этаж, подошли к двери. Стучали настойчиво, но им не открыли. Иван велел Марату отпирать. Тот так и сделал.

Они зашли в номер. В нем никого. Но постель примята, влажное полотенце на спинке стула, полно вещей, в том числе с бирками, и они сложены стопкой возле спортивной сумки. Очевидно, не влезли в нее. Однако ни документов, ни кошелька, ни планшета, ни телефона, зарядников тоже нет. Будто человек взял с собой только самое необходимое и сбежал второпях.

– Ты знаешь девушку, что занимает этот номер? – спросил Иван.

– Я ночной портье, вижу только тех, кто с дискотек возвращается. Она тусовщица?

– Нет.

– Как выглядит?

– Высокая голубоглазая блондинка.

Мужчины вернулись к лифту, спустились на нем вниз.

– Постой-ка… – Марат призадумался. – Выходила одна такая поздним вечером.

– А точнее?

– Я заступаю в одиннадцать. Где-то через полчаса, может, сорок минут, она из лифта буквально вывалилась, сдала ключи…

– Сдала?

– Ну да. – Парень зашел за стойку и проверил ячейку под номером «709». В ней лежал знакомый Ивану ключ, самый обычный, не пластиковый, с брелоком, подключающим электричество в номере.

– Так что ж ты не проверил сразу? – Марат пожал плечами. Забыл, типа. – И куда девушка направилась?

– К воротам. Мне показалось, в машину села. Но я не уверен.

– Камеры есть?

– Да, но…

Иван достал пятьдесят долларов, положил их под рекламный буклет на стойке.

– Давай, посмотрим.

– Только встань чуть левее, заслони камеру в лобби. – Иван переместился. – Так, вот она. Я сейчас экран поверну, ты только быстро смотри. Твоя?

Да, это была Таня. В джинсах, толстовке, кроссовках, с небольшой сумкой на плече. Она перекинула ее через грудь, покидая здание. Оказавшись за воротами, стала озираться. К ней через несколько секунд подъехал неприметный седан. Вроде бы «Хендай», номеров не видно, а цвета в темноте не разобрать. Таня нырнула в салон, сев на переднее сиденье, и авто умчалось.

– Брат, да ты не расстраивайся так, – услышал он голос Марата. – Это курорт. Тут женщины берут от жизни все.

Таня променяла его на какого-то другого мужика? Как в такое поверить? Они же были чуть ли не единым целым…

Но факты! Против них не попрешь. Сбежала и даже не удосужилась написать ему что-то.

Иван собрался уйти, но, сделав несколько шагов к дверям, остановился, развернулся и попросил Марата дать ему распечатку Таниного паспорта. Тот заиграл бровями, забухтел, что не положено, видно, хотел еще денег выманить.

– Не наглей, – строго проговорил Иван.

Тот послушался. А потом еще одной милостью одарил:

– Ты свой номер оставь. Если она появится, наберу.

Кивнув, Ваня записал телефон на бланке отеля.

В Бодрум уже не хотелось. Он покатался по окрестностям, чтобы развеяться, но это не помогло, и Иван вернулся домой.

Поспал, потому что поднялся рано и по будильнику. Поел. Сходил в супермаркет за виски. Выпил граммов двести, но, не получив должного эффекта, убрал бутылку в холодильник. Иван маялся. И все набирал Таню.

К вечеру он решился позвонить другу Мишке Хромченко. Тот работал в органах. Иван старался не злоупотреблять его помощью и обращался к майору МВД всего несколько раз, всегда по работе. Тот никогда не отказывал.

– Салют, Ванек! – радостно возопил Миша. – Вернулся, что ли?

– Нет, пока в Турции.

– И как там?

– Тепло.

– Что-то голос у тебя грустный.

– Мне, Мишаня, разбили сердце.

– Да ты что? И кто же?

– Татьяна Алексеевна Мазаева из Москвы. – И вкратце рассказал о произошедшем, естественно, избегая всех романтично-интимных подробностей. – Вот сижу, кумекаю, что это было? Поматросила и бросила или?..

– С ней что-то случилось?

– Она сама вышла из отеля, никто ее не уводил насильно, села в машину…

– Может, муж за ней приехал, и она решила к нему вернуться?

– Или она и не разводилась с ним, просто разъехалась?

– Поматросила тебя и бросила, получается. Прав ты, Ванек.

– Но Таня была такой искренней…

– У тебя ничего не пропало? – насторожился Мишаня.

– Вроде нет.

– Проверь. Мошенницы очень хорошие актрисы.

Иван обошел квартиру. Все на месте. Да и что брать у него? Компьютер, часы, браслет из платины? Вот и все, пожалуй. Налички немного. Все деньги на картах, но и они не пропали.

– В компе была какая-то важная информация? – не отставал друг. – Что, если эта твоя Таня промышленная шпионка?

– Мишань, я ничего нового не разрабатываю. И в ноутбук мой посторонний не залезет, там нужен отпечаток пальца, а рабочая почта запаролена.

– Значит, девушка просто развлекалась на отдыхе. Смирись.

– Ты не мог бы пробить ее? Чтобы я успокоился.

– Так задела тебя?

– Я тебе не просто так сказал: сердце разбила. Я уже жизнь с ней спланировал, тихую старость и так далее.

Друг присвистнул. Такого он от Ивана еще не слышал.

– Лады, наведу справки о твоей Татьяне. Но она мне уже не нравится.

– Это из-за имени. Ты его терпеть не можешь.

– Тут ты прав, – вздохнул Мишаня. Его первая супруга была Татьяной и столько крови выпила за восемь лет жизни, так оболгала и ободрала при разводе, что сейчас, когда у него теплые отношения с другой женщиной и есть общий ребенок, Михаил Хромченко не торопится вести новую подругу в загс.

Когда разговор был закончен, Ваня допил-таки виски. Оно уже шло лучше. А все потому, что появилась надежда… На что именно? Иван и сам не знал. Но хорошо уже то, что вскоре он узнает, врала ли ему Таня насчет развода.

Он смог уснуть, и разбудил его звонок от Мишани.

– Дрыхнешь? – спросил он.

– Уже нет. – Иван резко сел и принялся тереть глаза. Когда зрение сфокусировалось, увидел время: с момента предыдущего звонка прошло три часа. – Ты оперативно.

– Нет, это я затянул, были дела по службе. Сейчас же все в компах. Пару раз ткнешь в кнопки, и вот тебе результат. Короче, Татьяна твоя в разводе. Есть сын, находится под опекой отца.

– Она так и говорила.

– Странно это. Уж не отобрал ли он у нее сына? Виктор Мазаев – мужик богатый. Совладелец компании «Урал-Трейд». Он занимается добычей и транспортировкой руды. Представляешь себе масштабы доходов?

– По словам Татьяны, ребенок сам выбрал родителя.

– Конечно, с батей-миллионером жить слаще, чем с безработной мамкой.

– Она печет тортики на заказ.

– Это приносит почти такой же доход, как добыча руды, согласен, – с сарказмом проговорил Мишаня. – Ну да ладно, забыли. Все это к делу не относится. Про дочь Таьяна тебе рассказывала?

– Нет. А что у нее и дочь есть?

– Была. Пропала без вести на Шри-Ланке. Очевидно, утонула, но труп не найден, так что…

– Как звали девочку?

– Ангелиной.

И Ваня понял, почему у Тани татуировка с надписью «Всегда со мной мой Ангел». В честь дочки сделала.

– А теперь главное, – продолжил Мишаня. – На родину госпожа Мазаева не возвращалась. То есть границу Российской Федерации не пересекала.

– А Турецкой республики?

– Тут я тебе не помогу, друг. Не в моей компетенции.

– И на том спасибо.

– Вань, забудь ее. Нашла себе другого и уехала с ним.

– Оставив вещи? – Он сам понимал, это не аргумент. Она и в Турцию без них приехала.

– Но не забыв прихватить документы, кошелек и телефон. А номер сменила на турецкий. С ним удобнее, и ты докучать не будешь.

– Во всем прав. Я сам, когда куролесил после развода, и на два фронта работал, и исчезал, и номера менял. Так было легче расстаться. Трусливо, но просто.

– И думал, что дамочки на это не способны? Еще как! Так что денек еще пострадай, а завтра выходи на новую охоту. Клин, как гласит народная мудрость, вышибается…

– Нет, я пас. Теперь целибат на несколько месяцев точно.

– Тогда займись делом. Ты же квартиру хотел покупать. Езди, смотри.

– Завтра же этим займусь, – решительно проговорил Иван.

Друзья попрощались. Мишаня, скорее всего, отправился под бочок к своей гражданской жене, а Иван пошел бродить по городу, присаживаясь то в одном ресторанчике, то в другом, лишь бы не оставаться наедине со своими мыслями.

Глава 5

Он отправился в Стамбул. Выбрал при этом самый нестандартный для своего статуса способ – поездку на автобусе. Путь от Алании до Стамбула занимал четырнадцать часов. Дешево, но утомительно! Особенно мучительно так путешествовать человеку Ваниного роста. И все же он не пожалел о своем выборе. Крепко выпив перед отправлением, он уснул, пусть и в неудобной позе, а когда пробудился и глянул в окно, ему открылось дивное зрелище: горы, смешанный лес, похожий на тот, в который он ребенком за грибами с бабушкой ходил, и тонущие в дымке утра небоскребы. В сам город они прибыли только через полтора часа. Иван думал взять такси, а потом решил ехать в центр Старого города, как остальные, на метро…

Забавное приключение для человека, который не спускался в подземку уже лет восемь. Оказалось, ничего не изменилось. И стамбульское метро от московского мало чем отличается по функциональности. По красоте – безусловно. Ваня в молодости по кольцевой ездил, чтобы любоваться станциями. На каждой выходил и смотрел во все глаза на люстры, барельефы, статуи. В Стамбуле, конечно, такого не было. А где, собственно, было? Иван посетил много крупных городов мира, но ни в одном метро не было красивым.

Он заселился в отель возле Гранд-Базара. Хороший, дорогой. Из окна открывался вид на море. Ване он нравился. Как и кровать, невероятно удобная, а еще сладости, что подали в качестве комплимента гостю. Вот и все!

Он гулял по городу, пытался умиротвориться, глядя на прекрасные мечети. Не получалось! Город Ивану не нравился. И тут проблема была не в нем… То есть не в Стамбуле… В Иване! Когда ты в раздрае, мало что может тебя порадовать.

И все же Ваня посмотрел в Стамбуле пару квартир. Не на Султан Ахмете, а в престижном европейском квартале. Стильные, светлые, функциональные и совершенно безликие, они ни друг от друга не отличались, ни от тех, в которых Иван жил в других странах, будь то Эмираты, Сингапур, США. В Москве у него была похожая. Купил ее по настоянию своего финансового аналитика на стадии строительства. Пока дом возводился, жил на съемной хате. В ней все устарело, и ремонт, и мебель, и аксессуары. Стиль – шик девяностых. Все не просто дорого-богато, а помпезно, но чуть обтрепанно. На полах ковролин, на стенах обои от Валентина Юдашкина (оказывается, он и над их дизайном работал), люстры все в висюльках и позолоте, а в гостиной огромный электрокамин с горгульями и грифонами. Все, кто приходил к Ивану в гости, хихикали. Предлагали снять продолжение «Жмурок» или «Бригады» в интерьерах квартиры. А ему они нравились своей самобытностью. Таких уже не осталось, в Москве точно, может, где-то в провинции. Иван даже хотел выкупить хату и ничего в ней не менять, разве что отреставрировать некоторые вещи, но владелец числился пропавшим без вести, и его мать могла ее только сдавать.

Переехав в свои апартаменты, которые к моменту сдачи дома подорожали вдвое, Иван быстро обжился. Стильные, светлые, функциональные квартиры тем и хороши, что в них комфортно. Нет ничего лишнего, а любая вещь на своем месте. И все ж в Турции ему хотелось бы приобрести другую, с местным колоритом. И, теперь он точно знал, не в Стамбуле. Бежать из человеческого муравейника – Москвы, в тот, что в два раза больше (тридцать миллионов жителей по официальным данным), это не то, к чему Ваня стремился. Алания, пожалуй, то местечко, которое ему подходит. Тихо, спокойно, тепло. Там в эти дни народ купается, а в Стамбуле все в ветровках ходят.

Но вместо того чтобы вернуться в Аланию, он полетел в Москву. Зачем? Сам не понимал. Вдруг потянуло.

* * *

Вот уже два часа он сидел возле офисного здания, в котором два этажа занимала фирма «Урал-Трейд». Ждал, когда Мазаев выйдет. Пытался договориться с ним о встрече через секретаря, но неизменно получал отказ. Ни по рабочим, ни по личным вопросам Виктор Евгеньевич не принимал. Всем занимались его замы. Ивана это удивило. Не царь, не президент, даже не министр, более того, не генеральный директор, тот в Екатеринбурге заседал, а гонору на всех выше указанных хватило бы.

В интернете о Мазаеве было очень мало информации, но на сайте фирмы он нашел его фото. Распечатывать не стал, просто лицо запомнил.

Подземного гаража у здания не было. Все машины стояли на обычной парковке. Те, что принадлежали сотрудникам «Урал-Трейда», были помечены фирменными логотипами. Естественно, не всем повезло иметь свое место, зато у директора их было целых два. Как Иван понял это? Да очень просто. Черный «Эскалейт» и того же цвета «Майбах» стояли рядышком и имели одинаковые цифры номера «001». Личный автомобиль и служебный, понятно. И оба огромные. Совсем не под рост господина Мазаева. Для него в них детское кресло ставить нужно. Или хотя бы под попку подушку подкладывать.

Об этом Иван подумал, когда, собственно, увидел бывшего Тани воочию. Тот вышел из дверей здания с женщиной, скорее всего, своей помощницей. Та была среднего роста, но носила туфли на небольшом каблуке, и их макушки были вровень. Иван, которому малы были все стандартные размеры обуви, одежды, колец и даже машин, считал, пусть и с долей юмора, что всему виной заговор маленьких людей. Но если такой и существовал, то предводителем заговорщиков был Виктор Мазаев.

– Ты не объективен к нему, – одернул самого себя Ваня. – Потому что ревнуешь. Таня была с ним, рожала ему детей, а от тебя сбежала через несколько дней…

Закончив разговор с помощницей, Мазаев направился к «Эскалейту». Походка его была уверенной, лицо надменным. В молодости Виктор наверняка был привлекательным, но годы, а главное, непомерно раздувшееся эго, изменили его внешность не в лучшую сторону. Нижняя губа выпятилась, щеки опали. Их бы под бородой спрятать, но судя по куцей щетине, она не росла.

Ивану он индюка напомнил!

Или он опять к бывшему Тани придирался? Из ревности…

– Господин Мазаев, не могли бы вы уделить мне пару минут? – обратился к индюку Ваня, нагнав его.

– Нет, – коротко бросил он и разблокировал дверцу, чтобы скрыться в салоне.

Но Иван преградил ему путь.

– Я сейчас позову охрану, – не испугался великана Мазаев. Интересно, он был бы так же смел, окажись они в другом месте? Там, где нет охраны?

– Голосить будете, как перепуганный индюшонок? Валяйте, – не сдержался, за что тут же себя поругал. – Но не лучше ли со мной поговорить?

– Вы, собственно, кто?

– Мое имя вам ни о чем не скажет. А интересует меня ваша супруга.

– Я не женат, – процедил Мазаев.

– Бывшая, Татьяна. Как давно она с вами связывалась?

– Я с ней практически не общаюсь. Но сыну она звонит часто. Точнее, звонила. Вот уже пять дней Татьяна не связывалась с ним, а ее номер не доступен. Хороша мать, умотала в Турцию и о ребенке позабыла.

– Может, случилось что?

– Ой, да бросьте. Татьяна, не буду на нее наговаривать, была верной и преданной женой и не изменяла мне никогда. Но сейчас ей ничего не мешает крутить романы с горячими турецкими парнями. Думаю, пошла вразнос. С разведенками такое бывает. – Виктор смерил Ваню взглядом, для этого ему пришлось сильно задрать шею. – У вас ко мне все?

Тот кивнул и отошел.

Мазаев забрался в салон и тут же газанул.

Иван вернулся на лавочку, с которой следил за входом. Задумался. Уже второй человек высказывает версию загула Тани. И этот не незнакомец, а тот, кто прожил с ней больше десяти лет. И как бы он ни был Ивану неприятен, надо отметить, что Виктор дурного о ней ничего не сказал. Уничижительное «разведенка» не в счет. Сам Ваня тоже первое, о чем подумал, когда не застал Тани в номере, так о ее очередном или параллельном романе. Логика, топорная, мужская, это подсказывала. Но сердце с ней не соглашалось. Орган, к которому представители сильного пола обычно не прислушиваются. Он – обманщик, чревовещатель, нытик, страдалец, и это все в одном…

В нагрудном кармане куртки заурчал телефон. Иван вздрогнул. Вдруг подумалось, что это сердце, уже разбитое, начало рассыпаться на кусочки.

– Схожу с ума, – пробормотал Иван и достал телефон. Номер определился турецкий. – Таня, ты? – выкрикнул он в трубку.

– Нет, это Марат, – ответили ему.

– Кто-кто? – Иван от разочарования перестал соображать.

– Администратор отеля «Маргарита Тауэр».

– А, да… Я ж тебе номер оставлял.

– Информация о гражданке Мазаевой все еще интересует?

– Да, конечно. Она вернулась в отель?

– Нет. Но хозяин круглосуточного магазина, что по соседству, может назвать номера машины, на которой девушка уехала.

Иван молчал. И долго, секунд десять. Все это время разум спорил с сердцем, а он им не мешал.

– Але, ты там?

– Да-да.

– Так что, интересно тебе это или нет?

– В одиннадцать вечера, говоришь, начинаешь работу?

– Ага.

– Завтра в это время я приду в «Маргариту Тауэр». Жди меня.

И отключился.

Сердце не победило разум, оно уговорило его. Иван решил пойти до конца и найти Таню. Если она его бросила, пусть скажет об этом ему в лицо.