Текст книги "Матушкины цветочки"

Приходите на Полевую, и вас поймут

Чудеса не чудеса, но что-то в этом, вероятно, есть. Просто со стороны, наверное, больше заметно. Батюшка всегда говорит, что у священника дом стеклянный. А наш дом вообще не имел стен.

Когда мы уверовали, так вышло, что люди из нашего города, ездившие в Енисейск в храм, стали собираться в Лесосибирске по домам, и встречи эти отец Геннадий (священник Енисейского храма и наш духовник) благословил проводить единственному верующему активному мужчине в Лесосибирске – Андрею Юревичу. И мой муж со всем пылом неофитства активно взялся за исполнение данного благословения. В Енисейском Успенском храме после службы он вёл класс детской воскресной школы, а вечером, уже в Лесосибирске, проводил встречи для верующих из нашего города. Спустя два года эта общинка решила, что пора уже у нашего епископа просить священника в Лесосибирск. И на общем собрании путём голосования избрали себе кандидатуру в священника, Андрея Юревича, о чём и отправили бумагу владыке в Красноярск. Епископ кандидатуру утвердил и вызвал к себе для рукоположения.

Как только муж вернулся священником из Красноярска, он дал объявление в городскую газету «Заря Енисея». Объявление было следующего содержания: «По вопросам православной веры обращаться по адресу – ул. Полевая, 5». Храма у города ещё не было, даже того, первого, который из бывшего свинарника приспособили под храм.

Ну вот, с того самого объявления и стал наш дом без стен, без дверей. Шёл 90-ый год. Люди были – как очнувшиеся от тяжёлого забытья, и «вопросы веры» были чуть ли не у каждого.

Приходилось и мне подвизаться в этом служении. Батюшка далеко не всегда был дома, а адрес-то указан. И я дома с детишками есть всегда. Как мне приходилось туго! Я же семинарий не кончала, книжки, правда, читала во множестве, но в «вопросах веры» недалеко ушла от приходящих страждущих. Просто молилась Богу, чтобы уберёг от вредных и ложных слов и вложил Свои, какие каждому человеку нужно услышать. И приходилось говорить, и говорить много. А чувствовала я себя как та ослица, которая за неимением нужных людей вынуждена говорить то, что хочет Господь. Иногда даже страшно было: слушаю свои слова и ужасаюсь, и сама ими назидаюсь.

Но трудно было ещё и в бытовом смысле. Люди идут, а у меня обычные заботы многодетной мамы: малыш на руках, готовка, стирка, уборка, огород. Даже не очень и помню сейчас, как всё управлялось? Господь как-то управлял. Батюшка, несмотря на огромную занятость, всегда много заботился о семье, о доме и о нас с детьми. И у меня по молодости многое успевалось. Но проходной двор в доме расслабляться не давал.

Как-то к нам пришли две молодые женщины с разговором о жизни, о вере. Батюшки дома не было. Я их посадила в общей комнате и посвятила им много времени. И чаем напоила. Наши дети, привыкшие к посторонним посетителям, жили своей жизнью у себя в детской, и в нашей комнате, и в проходной кухне. То играли, то кричали, бегали, топали – всё как всегда. Наконец гостьи поднялись и начали прощаться. Я с ребёнком на руках вышла в наш узенький коридорчик, который заменял нам прихожую. И вот, уже на пороге, одна из женщин говорит мне:

– Как у вас тихо.

Вокруг бегали и шумели дети, и я не расслышала её слов.

– Что?!

– Как у вас тихо!

– Что вы сказали?!

– Как у вас тихо!!!

Я даже обиделась… Что я ей сделала? Поговорила, сколько они хотели, чаем напоила, зачем издеваться-то? Но, всмотревшись в её лицо, поняла, что она говорит более чем серьёзно.

– Да нет, – крикнула я, – это не мы, это Божья благодать!

А Ксюша на эту тему всегда шутила: приходите на Полевую, и вас поймут.

Приём епископа

В первый год батюшкиного священства в старом доме мы даже принимали епископа. Службы тогда проходили в первом храме Лесосибирска, бывшем свинарнике. А свинарник этот достался нам от прежних хозяев и располагался в шлакозаливном сарае на нашем огороде. Естественно, принимать епископа было негде, только в нашем «коттедже».

Для такого случая мы вынесли некоторую мебель из большой комнаты – 16 м², – соорудили посередине большой стол и с помощью многих прихожанок наготовили вкусностей на всю владыкину свиту. Даже щука фаршированная была.

Как только владыка вошёл в нашу калитку, я врубила колокольный звон на магнитофоне. Свита завертела головами по сторонам, ища колокольню, а епископ был очень доволен. После краткого посещения нашего храмика все прошествовали в дом, и мы разместили за столом владыку со свитой, батюшку и некоторых наших братьев. Чисто мужская трапеза! А мы с сёстрами вносили-уносили блюда, посуду, прислуживали за столом. Владыке очень понравилась наша готовка, особенно щука, он даже умилился. Всё шло чинно и благолепно.

Пришло время чая, и мы внесли приготовленный мною торт. Вместе с сёстрами в обслуживании стола участвовала Калерия. Не маленькая, почти одинадцать лет уже. И вдруг, уже в самом конце трапезы, Лера громко прошептала:

– Уноси торт, а то всё слопают!

Я вижу, что все прекрасно расслышали её фразочку, и пытаюсь исправить ситуацию.

– Вот и хорошо, Лерочка, мы же и старались для владыки, – тоже громким шёпотом отвечаю я.

– Так если бы владыка… А то всё его «сволочь» слопает!

Я хватаю Леру за руку и вылетаю вместе с ней на кухню. Ох уж эти церковные дети, которые прекрасно знают, что свита епископа в древности называлась «сволочь», так как сволакивала во время службы с него облачение; и не в курсе, какое значение это слово имеет в наши дни.

Чудесная редиска

Вокруг старого дома располагался огородик, совсем небольшой, но как много он нам помогал! Кроме картошки, мы выращивали всё: огурцы, помидоры, морковь, свёклу, брюкву, капусту, кабачки, малину, смородину и всевозможную зелень. На зиму я заготавливала по сорок трёхлитровых банок солёных огурцов! И не просто так, а методом горячей засолки! Кипящим рассолом надо было залить каждую банку три раза. А потом закрутить банки железными крышками. Салаты, варенья, соленья, маринады, грибы – банки со всем этим добром красовались в нашем погребе рядом с мешками картошки и ящиками с корнеплодами. Представляете, и мы всё это съедали.

Но это уже заготовки. А сначала надо было наш огород весь вскопать и засадить. Помню, в один из первых годов после нашего переезда ко мне пришёл брат Андрей, учившийся в Томском университете, а на каникулы приезжавший домой в Лесосибирск. Предложил помочь и целый день вручную лопатой перекапывал наш огород. Сегодня он доктор богословия, игумен и служит в Сирии.

Не всегда я успевала всё посадить сама. Поэтому простые семена я просила сажать детей, а точнее Леру, так как остальные были ещё маленькими. Вот и в тот год я выдала Лере семена редиски и ушла в дом. Через некоторое время решила проверить, как идут дела с сеянием. И увидела такую картину. Десятилетняя Лерочка серьёзно делает ложбинки и аккуратно сажает в них семена, за ней топает пятилетняя Ксюша, ворчит и пересаживает их по-своему, а за Ксюшей ползёт полуторагодовалый Родион, как попало выкапывает семена и складывает их в своё ведёрко.

– Ох, что же вырастет в этом году? – подумала я. Но делать нечего, сама не успеваю.

Вы бы видели, какой урожай вскоре вырос! Несмотря на то, что почти весь огород зарос сорняками и даже крапивой, внутри этих зарослей прятались огромные корнеплоды. Бабушки, приходящие в храм, только удивлённо качали головами. А я посмеивалась:

– Вы в храме молитесь, дверь летом в нём открыта, и молитвы прям на мой огород летят! Вот он и разрастается так буйно. А ещё детскими руками посажен, это же тоже что-то значит.

Но такой редиски, которая выросла в тот год, никто, наверное, и не видел. Дёрнешь её из земли, а под ботвой – редиска, потом хвостик, на нём вторая редиска, хвостик и третья. По три штуки на одном хвостике!

Жизнь без телевизора

Как только мы пришли к вере, сразу избавились от телевизора. Причина была простая – мы задались вопросом: кто будет воспитывать наших детей – мы или чужие люди по телевизору? Решив, что конкурировать с телевизионными незнакомцами нам некогда, мы дали объявление в газету о продаже телевизора за 100 рублей. Вечером его забрали два довольных мужчины. Пожив некоторое время в тишине, мы купили видеодвойку. Отнимая что-то у детей, важно опустевшее место чем-то заполнить. Первыми купленными нами кассетами стали документальные фильмы про историю и жизнь Церкви. Как все дети, любящие смотреть телевизор, наши дети любили смотреть и эти документальные фильмы. Помню, как кто-то из детей, увидев хронику разрушения Храма Христа Спасителя, заплакал и выбежал из комнаты.

Постепенно наша домашняя фильмотека расширялась. Первым мультфильмом в семье стал советский легендарный «Конёк-горбунок». Потом появился «Аленький цветочек» и постепенно многие-многие советские мультфильмы, любимые с детства папой и мамой. Очень осторожно мы покупали художественные фильмы, тоже из детства, так сказать, «проверенные». По мере взросления детей «взрослели» и фильмы. Многое переписывали на кассеты у друзей. Так доставали Диснеевские старые мультфильмы и западные фильмы. С последними не всё было гладко. Просматривая какой-либо фильм вдвоём на предмет возможности показа нашим детям, иногда стирали некоторые сцены. Помню очень симпатичный и красиво сделанный американский фильм про поросёнка, действие которого разворачивается на ферме. Все звери в нём были говорящими, и фильм по-доброму рассказывал об их приключениях. Но перед Рождеством весь скот и птицы начинали трепетать в ожидании неминуемой гибели одного из них и попадания в качестве основного блюда на праздничный стол. Когда они рассказывали об этом молоденькому поросёнку, они дружно блеяли, мычали и крякали: «Рождество – это смерть». Прости, Господь, создателей этого фильма… Конечно, мы эту фразу стёрли.

Когда батюшка стал привозить из Москвы с Рождественских чтений первые библейские фильмы – экранизации историй из Ветхого Завета, – в них, естественно, приходилось стирать целые сцены, которые и взрослым не каждому понравится смотреть.

Сегодня наши повзрослевшие дети уже в своих семьях приобретают внукам полюбившиеся мультфильмы и фильмы. Например, старый чешский мультик про Кротика. Есть даже «собрание сочинений» о Кротике – все серии на одном диске. А у нас это было пять или семь кассет на полке. Я помню каждую серию до деталей, потому что все дети постоянно просили: «Поставь православного кротика!». Они считали, что только православный кротик может быть таким добрым, самоотверженным и весёлым.

Потом появились фильмы и мультфильмы христианских киностудий. Естественно, это был Запад и, естественно, протестанский. Но фильмы были прекрасными! Мы просматриваем их до сих пор, делимся ими с друзьями и ждём следующих фильмов от любимых нами создателей.

Кстати, в семье были строгие ограничения относительно просмотра видео. Все годы, пока росли дети, просмотров было два в неделю. В выходной, чаще в субботу, и в середине недели. В любой пост (Великий, Рождественский, Петро-Павловский и Успенский) был один просмотр. И в Великий с Рождественским посты фильмы для просмотра выбирались только документальные или научные. Очень нам всем нравились небольшие христианские научно-популярные фильмы Библейского института Муди. Они давали всем нам много полезных знаний и укрепляли нашу веру. А иногда выбор падал на прекрасно снятые фильмы производства Би-би-си о флоре и фауне. С годами, конечно, всё менялось в более либеральную сторону.

Новые фильмы появлялись у нас редко, и это было событием для всех. На день рождения каждого ребёнка мы дарили подарок, книгу и фильм. И после праздника вечером вся семья в обязательном порядке садилась за просмотр подаренного фильма. Представляю, как скучал Родион, глядя очередную романтическую картину про любовь или детскую сказку на день рождения какой-либо из сестёр. Но что поделаешь – традиция есть традиция.

Меня часто спрашивают, на каких фильмах и мультфильмах выросли наши дети. Всех, конечно, не перечислишь, но названия любимых я могу написать.

Для всех:

• «Однажды 20 лет спустя»

• «Поллианна»

• «Хайди»

• «Маленькая принцесса»

• «Энн из Зелёных крыш»

• «Маленький лорд Фаунтлерой» 1980 года выпуска

• «Дети дороги»

Для малышей:

• «Суперкнига»

• «Ты – особенный!»

• «Зелёный нос»

• «Удивительный ужин в Сочельник»

• «Кафе сказочника»

Для взрослых:

• «Апокалипсис»

• «Любовь приходит тихо»

• «Гордость и предубеждение» (с Колином Фёртом)

• «Джейн Эйр»

• «Маленькие женщины»

• «Эль Сид»

• «Звёздочки на земле»

• «Бог не умер», «Бог не умер 2»

• «Последняя афёра» («Улицы милосердия»)

• «Спеши любить»

• «Момент истины»

• «Невидимая сторона»

• «Кристи»

• «Жаворонок»

• «Радио»

• «Оставленные»

• «Я предпочитаю рай»

• «Джузеппе Москати: Исцеляющая любовь»

• «Бен-Гур» (старый голливудский)

• «Кво Вадис»

• «Папа был проповедником»

• Все фильмы Алекса Кендрика:

– «Противостояние гигантам»

– «Огнеупорный»

– «Отважные»

– «Военная комната»

• «Наша эра» (сериал 1985 года режиссёра Стюарта Купера)

Конечно, список далеко не полный, но в основном на этих фильмах выросли наши дети. И мы ими укреплялись и назидались в вере.

Наши книги

Почти все дети любили читать. Может быть, этому помогло отсутствие телевидения в доме, может быть, это наследственное. Библиотека у нас всегда была огромная. Где бы мы ни селились, библиотека переезжала с нами. Только когда мы вынуждены были уезжать из Сибири, пришлось треть библиотеки оставить. Отдали книги в нашу православную гимназию.

В основу детской библиотеки легли некоторые книги из детства папы и мамы. Потом потихоньку прикупались другие. Хотелось чего-то очень настоящего, интересного. Но перестройка ещё не пришла, и издавались книги в основном советских авторов. Когда я ушла в декретный отпуск со вторым ребёнком, села и сама буквально нарисовала книжку стихов, которые услышала от бабы Зои, последней оставшейся в живых бабушки Юревич, выросшей ещё до революции. Стишки были разные, некоторые я впоследствии встречала, некоторые без конца, без начала. Но нам было ценно именно то, что их рассказывала баба Зоя. Я придумала даже шрифт, и от руки рисовала каждую буковку текста. Более 30 лет хранится у нас в библиотеке эта книжка, дети помнят её наизусть. На Рождество мы всегда смотрели инсценировку стихотворения «Сиротка», поставленную каждый год разными нашими детьми. А если кто-то читал стишок «Так и блещет вся елка огнями», зрители неизменно начинали шмыгать носом.

Но наконец настали времена, когда начали издаваться детские дореволюционные книги и книги зарубежных писателей, ранее неизвестных советским читателям.

Опять же, отвечая на вопрос: «На каких книгах воспитывались ваши дети?», привожу небольшие списки самых любимых.

Для всех:

• «Поллианна», «Юность Поллианны»

• «Маленький лорд Фаунтлерой»

• серия «Энн из Зелёных Крыш»

• серия про Элси Динсмор

• «Что Кейти делала»

• «Длинноногий дядюшка»

• «Маленькие женщины»

• «Роза и семь братьев», «Юность Розы»

• «Хайди»

• «Домик в прерии»

• «Моё милое детство» (Клавдия Лукашевич)

• «Маленькая принцесса»

• «Таинственный сад»

• «Серебряные коньки»

• «Леди Джейн»

• «Ребекка с фермы “Солнечный ручей”»

• «Без семьи»

• «Институтки» (сборник Е. Водовозовой, Н. Лухмановой)

• «У серебряного озера»

• книги Лидии Чарской

Для малышей:

• книги Бориса Ганаго

• книги Виктора Кротова

• книги Ильи Литвака

• книги Макса Лукадо

Для детей постарше:

• книги Джейн Остин

• книги Шарлотты Бронте

• книги Джанет Оак

• книги Лори Вик

• книги Синди Вудсмолл

• книги Юлии Вознесенской

• серия «Оставленные»

• «Благословенный мальчуган», «Парень по прозвищу Благословенный»

• «Бен-Гур: история Христа»

• книги Фрэнка Перрети

И, конечно, Клайв Льюис, Толкиен, Честертон, Вудхаус. В нашей библиотеке на полках стоят собрания сочинений этих авторов.

Для подрастающих девочек очень пригодилась серия книг Нэнси Ру «Слава Богу за…».

Кстати, большим успехом пользовались в нашей семье аудио-инсценировки любимых книг. Одно время их выпускала студия Ильи Литвака при Даниловом монастыре.

Книги не только прочитывались, но иногда и «проигрывались». Так получилось с понравившимся «Путешествием Пилигрима» Джона Буньяна. Книга богословская, философская и совсем не детская. Но издана она очень красиво со старинными иллюстрациями. Я начала её читать вслух старшим, но младшие присоединялись к нам каждый вечер. Не представляю, что они в ней понимали? Иногда и мне было трудно понять смысл аллегорий. Но я увидела в этом «Путешествии» большой потенциал и сделала игру, как сегодня её бы назвали – квест. Составила карту, обозначила места «Топь уныния», «Тесные врата», «Крест», «Долина тени смертной», «Ярмарка суеты», «Замок сомнения», «Отрадные горы» и т. д., разработала маршрут с приключениями, приготовила ключи-разгадки, и одним из летних дней мы, взяв Библию, отправились в Путешествие души.

Для «Топи уныния» подошёл заболоченный участок за домом, «Подземелье замка Великана Отчаяния» расположилось в подвале нашего дома, один из фонарных столбов стал соляным столбом жены Лота. Все дети одели рюкзачки или котомки на спину, и началось наше приключение. Около поклонного креста возле храма котомки были скинуты (грехи искуплены на кресте Иисусом Христом). Где-то в середине путешествия мы вышли на площадь около шашлычной, которая на моей карте была обозначена как «Ярмарка Тщеславия». Чуть ли не каждый день дети проходили мимо этой шашлычной, но тут в первый раз заметили агрессивную, громкую музыку, подвыпивших людей, брань, склоки, шум… Я даже не ожидала такой реакции.

– Пойдём скорее отсюда! – просили они, и мы пошли дальше в парк, где нас ждали поляна «Очарованная страна» и сеть лукавого, который прикинулся светлым ангелом. А потом «Отрадные горы» с нектаром и амброзией (сок и какое-нибудь особенное печенье) из рук ангелов в подкрепление уставших путников. Наше путешествие заканчивалось в храме – Царствии Небесном. Все роли поначалу мне приходилось исполнять самой, включая Великана Отчаяния, впоследствии мне мастерски помогал батюшка.

Игра так понравилась детям, что они требовали её повторения, а потом ещё, и ещё. И мы играли в неё по два раза в году. Летом путешествовали на улице, а зимой внутри дома. Каждый раз маршруты надо было разрабатывать заново.

Дети выросли, но игра-квест «Путешествие Пилигрима» живёт по-прежнему. Я проводила её уже в Москве и в Молодёжном клубе, и в Семейном клубе.

Про негра

Мы очень старались, чтобы детям в семье было интересно жить. Спектакли, игры, викторины, концерты, библейские занятия, конкурсы. Главное для нас во всём этом было одно – «всё во всём Христос». Так дети шли по пути веры, каждый по-своему, но все вместе в одном направлении с одной целью. Беседы папы и мамы с детьми на темы любви тоже были с этой целью. Как-то я разговаривала со старшими девочками о будущих их семьях, дружбе, влюблённости и любви. И о Промысле Божием относительно этого будущего. На примере двух разных футляров с ручками я показывала, как важно услышать волю Божию и не ошибиться.

– А как узнать: это тот или не тот? – спрашивали девочки.

Я говорила о молитве к Богу, о слышании Его ответов, об осторожности в своих увлечениях и страстях.

– И в конце вас ждёт тот, для которого вы были созданы! Надо только не спешить и добраться благополучно до того момента, когда Бог явно укажет твоего единственного, – объясняла я. И вдруг Ксеня разволновалась:

– А если Бог создал меня для негра? Где я с ним встречусь? У нас в Сибири их нет!

– Если ты создана для мужа негра, он, пролетая в самолёте над Сибирью, случайно вывалится прямо в наш огород, – ответила я, смеясь.

Удивительно, но Ксюша на самом деле успокоилась, и больше на эту тему не волновалась.

А мужем её оказался не негр, а мой любимый ученик в гимназии. Сегодня он священник, служит в Подмосковье, и Ксюша стала для него настоящей соратницей и помощницей, очень любимой, любящей и счастливой.

Роды по благословению

Я ждала шестого ребёнка, и срок уже подходил к концу. Впереди были три службы подряд – родительская суббота, праздник Святой Троицы и праздник Сошествия Святого Духа. В пятницу вечером мы с детьми пришли на Всенощную, и прямо во время службы у меня начались схватки. Пока не сильные, и я дождалась конца службы и подошла к отцу Андрею:

– Батюшка, у меня роды начинаются.

– Что ты, что ты! Погоди! Совсем не вовремя. Впереди три дня служб. Погоди! – разволновался батюшка.

Я рассмеялась:

– Ну и когда ты благословишь меня рожать?!

– А вот завтра на родительской причастишься, на Троицу причастишься, на Святого Духа. А потом, вечерком, можешь и рожать.

Мы вместе с окружившими меня старушками посмеялись от души, но… Но схватки прошли. И я была на службе в субботу, в воскресенье и на следующий день. Вечером в понедельник, часов в семь, когда я уже и думать забыла о батюшкином благословении, опять начались схватки. Надо ехать в роддом на другой конец города, а батюшки дома ещё нет. Я решила сама идти в храм к нему, но – вот незадача – от нашего домика в храм можно пройти тремя дорогами. А вдруг батюшка вышел уже домой? По какой дороге он пойдёт, мы не знаем, и можем его пропустить. Я разделила детей по двое, сама взяла младшую, и тремя разными дорогами мы выдвинулись навстречу батюшке. Какая-то из детских парочек поймала его, уже возвращающегося домой, и окольными путями они вышли ко мне.

– Какая ты послушная, – сказал мне батюшка и повёз в роддом.

В десять часов вечера в Духов день родилась Сонечка.

Именно в Духов день за год до этого я, находясь в паломничестве в Псково-Печерском монастыре, разговаривала с отцом Иоанном Крестьянкиным, после чего начала с ним переписываться. И, когда с началом беременности Соней меня накрыл сильнейший токсикоз, по совету батюшки я написала отцу Иоанну письмо с просьбой помолиться за меня, болящую.

С твёрдой надеждой, что молитва о. Иоанна поможет мне встать на ноги, я рассчитала, сколько дней письмо будет находиться в пути: Лесосибирск – Красноярск, Красноярск – Москва, Москва – Псков, Псков – Печёры, монастырь. Накинула ещё пару дней, зная, что переписка у отца Иоанна огромная. Обвела это число в календаре кружочком. В это время зашла в дом наша неизменная помощница Нина, чтобы взять письмо и отнести его на почту, так как я от токсикоза очень обессилила и не могла даже выйти из дома.

– Давай письмо, матушка! – прямо с порога крикнула Нина. Я вышла в коридор, протянула письмо, Нина взяла его и… токсикоз прошёл!

Когда вечером вернулся батюшка, я рассказала ему эту странную историю, удивляясь, что письмо только отправилось в путь, отец Иоанн когда ещё его прочтёт, а мне уже легче! На что батюшка, не задумываясь, ответил:

– Нужно ему ждать твоего письма! Он его уже прочитал!

Через три года я ходила седьмым ребёнком и, рассчитав сроки, «обрадовала» батюшку сообщением, что роды должны прийтись прямо на Пасху.

– Нет, это невозможно! – ответил он. – Такое напряжённое для настоятеля время. Никак невозможно!

После случая с благословением на роды Сонечки, я уже отнеслась к этому очень серьёзно.

– И когда благословишь?

– В воскресенье Пасха. На Светлой седмице я в понедельник служу, во вторник служу. А вот в среду служит отец Георгий. В среду и рожай. Только с утреца, пожалуйста, а то всё ночью да вечером. И ты, и я уставшие. Давай с утра.

В среду на Светлой седмице в шесть утра я проснулась от первой схватки. Потерпев до восьми часов, разбудила батюшку. И где-то к трём часам дня мы услышали крик нашей новорождённой дочки Павлочки. Когда батюшка вернулся из роддома, дети всё ещё молились обо мне. Услышав папу, выбежали навстречу.

– Как там? Кто родился? – закричали они.

– Девочка!!! – со светящимися глазами прокричал папа так, как будто после десятка сыновей наконец-то дождался дочку. Это дети мне рассказывали сами, когда на пятый день я вернулась домой с крохотным кулёчком.