Текст книги "Вирус для богов"

Глава 9. Доисторический экзаменатор

Меня переполняло чувство радости, перемешанное с гордостью. Первый и такой важный урок в академии леса мной был успешно освоен. Я раз за разом повторял трюк с телепортацией, каждый раз усложняя задание. Предельная дальность моих прыжков уже составляла порядка пятидесяти метров. Высота ограничивалась размерами деревьев. Я пробовал перемещаться с тяжёлыми и объемными предметами, но в процессе прыжка иногда терял их. Только с пятой попытки уверенно, без ошибки перемещал тяжёлые, большегабаритные объекты, например ствол рухнувшего дерева или каменный валун.

Объём и вес перемещаемого не имели значения. Ограничение по габаритам и весу выставлял мой собственный мозг. Любой объект, который я ментально мог обхватить, легко телепортировался на пятьдесят метров. Вся трудность была в том, чтобы сопоставить свободное пространство конечной точки перемещения с размером телепортируемого объекта.

Время шло, и мне все чаще удавалось решать эти сложные задачи. В конце концов, ближе к вечеру я уже мог смело назвать себя специалистом по телепортации крупных и негабаритных грузов. Уже когда начало смеркаться, мы вышли к берегу озера. Инстинктивно я стал искать глазами место для ночлега, ведь это был самый настоящий юрский лес, и оказаться сытным ужином для доисторического ящера, мне совсем не хотелось. Видно, прочитав мои мысли, Сария молча указала мне на небольшой островок, в центре которого росло дерево с раскидистой кроной. Туда, мы успешно и переместились.

В корнях этого дерева имелась внушительная полость, куда можно было пролезть через узкий лаз. Пространства под деревом хватало, чтобы удобно расположиться двум усталым путникам. Поужинали мы плодами какого-то дерева, которые любезно заготовила Сария, пока я совершенствовался в искусстве телепортации. Мякоть плодов оказалась сочной, мясистой и слегка солоноватой на вкус. Не ужин в ресторане, но количество калорий, потраченных нами за день, было с лихвой компенсировано.

Настало время для следующего урока. Предметом урока стал метод маскировки входа в наше пристанище. Лёгким усилием воли Сария замаскировала лаз, так, что со стороны это выглядело, как будто дерево выросло среди груды камней. Это выглядело настолько натурально, что чётко прослеживались тончайшие детали текстуры камня, сухих веток, опавших листьев, имелись даже муравьи и паутинка в куче листвы.

Следующим этапом надо было научиться видеть сквозь маскировочный барьер. Делалось это на удивление просто. Всего и делов-то: установить контакт с деревом, и попросить показать истину. Этот урок оказался самым лёгким из всех преподанных мне за день.

Труднее было справиться с самой маскировкой. Трудность была в достижении эффекта чёткости создаваемой голографии. Тут моя строгая учительница была непреклонна, добиваясь от меня сто процентной реалистичности. Это было очень важно, так как жители леса легко могли распознать фальшь. Был трудный день, и моё сознание совершенно отказывалось концентрироваться, и в двадцатый раз выдавало халтуру. Я никак не мог представить цельную картину природного объекта во всех его тонкостях. Что я мог в деталях представить – компьютер. Вот тут-то я оказался на высоте. Мой экзаменатор, хотя и не представляла предназначение непонятного ей предмета, но осталась довольна достоверностью голографии.

На этом мой первый день в академии лесных магов подошел к концу. Несмотря на то, что моей кроватью служила сырая земля, я мгновенно отключился, будто просто нажал кнопку «выкл».

Я проснулся с идиотской мыслью: «Что делает компьютер в древнем мире, удалённом от Земли, на хрен его знает сколько световых лет, а главное кто его засунул под корень доисторического дерева?» В тот миг, когда я вместо пластика поймал рукой пустоту – я рассмеялся. Я разговаривал с лесом и перемещался в пространстве со скоростью света, а запомнить событие вчерашнего вечера не смог!

Окончательно проснувшись я вылез из кроличьей норы. Утро встретило меня тёплыми лучами местной звезды и звуками первобытного леса. Где же Сария? Достопочтенную старейшину не было видно. Наверное, опять где-то собирает коренья и клубни. Я всегда держал её в поле зрения, когда же она успела вчера собрать ягоды? Я сейчас в магическом мире, и пока мой сугубо материалистический мозг отказывался понимать многое. Если я не мог объяснить чего-то с точки зрения науки материального мира, то это не значило, что этого не существует. Это всего лишь означало, что науке это пока не известно.

Мои философские умозаключения прервало падение плода, прямо с неба. Машинально я поднял голову. Прямо надо мной на высоте десяти метров левитировала Сария. Теперь мой мозг, ограниченный знаниями нашего физического мира, легко объяснил происхождение вчерашнего ужина. Упавший на меня плод, по всей видимости, для меня являлся одновременно завтраком и звонком на урок.

Лихо, тут в лесных академиях из прожжённого материалиста делали законченного мага! В моём случае действовала скорость обучения самая максимальная, время решающей битвы приближалось неумолимо, а я только ещё проходил курс молодого бойца. Лиха беда начало. Значит левитация?

Для начала я вспомнил свои ощущения, когда говорил с лесом. Тогда я видел потоки энергии – эфир, а что если в основе левитации и телекинеза тоже лежит движение эфира? Я сосредоточился на упавшем плоде, затем представил как внутри меня, где-то в области солнечного сплетения, формируется сгусток энергии. Я чувствовал, как из окружающего меня пространства в моё тело входили лучи эфира, сгусток во мне расширялся, я ощущал его мощь. Теперь я управлял энергией моего тела. Из сгустка эфира внутри меня я сформировал устойчивый поток через мою правую руку к упавшему плоду. Сразу возникла ассоциация с детской игрушкой йо-йо. Точно, как резиновый шарик я подтянул плод к себе.

У меня все получилось! Я освоил телекинез! Теперь, чтобы получить зачёт надо было зачётку преподнести профессору, но мой экзаменатор завис в метрах десяти надо мной. Значит мне туда! Надо повторить то же самое, как с плодом, только йо-йо теперь был я.

Что же, я люблю трудные задачи! Я сконцентрировал энергию эфира в метровом круге подо мной, и начал втягивать эфир в свой энергетический сгусток. С ростом силы потока моё тело становилось всё легче и легче, затем медленно стало подниматься вверх. Я попробовал мысленно увеличить силу потока – моё тело двигалось быстрее.

На самом верху, когда мои глаза поравнялись с глазами Сарии, я остановил поток.

– Достопочтенная старейшина, вы уронили этот плод, – сказал я.

– Я думала, что с начала ты позавтракаешь, он твой, – рассмеялась волшебница. – Я вновь убедилась в мудрости Предтечи, ты избранный! Остался последний урок – приручить сарха. Видишь ту гору, ты уже знаешь кто там тебя ждёт. Говори с ним, только подбери нужную флюктуацию. Ты должен стать другом сарху, а не хозяином! – подсказывала мне наставница. – Если установишь связь – сарх выполнит любое твоё желание. Будь честен с ним, они не терпят фальши. Иди!

Это был последний, самый решающий экзамен – проверка моей готовности к главной миссии, той самой, которая так тщательно готовилась высшими силами трёх планет, трех таких разных миров, удалённых друг от друга во вселенной, но связанных единой аномалией – космической кротовой норой. Три звёздные системы со всеми их планетами и спутниками разделяли миллиарды световых лет, но особое, двойное искривление пространства и времени создало в космосе червоточину, соединявшую все три мира, что давало возможность мгновенного перемещения с одной планеты на другую. Многие тысячелетия разумные расы миров взаимодействовали через космический тоннель, но к сожалению, мы земляне слышали только гипотезы сумасшедших археологов про тайну египетских пирамид, Стоунхендж и остров Пасхи, либо читали в фантастических романах.

Теперь завеса тайны приоткрыла уголок для меня – выходило, не такие уж сумасшедшие эти археологи. Я, собственной персоной, и был живым свидетельством контакта с инопланетным разумом. Пришельцы посещали Землю, и цели их были отнюдь не гуманистическими.

С нашей планетой всё разрешилось само собой, к счастью, в телах землян обнаружился скрытый, некорректируемый дефект, не позволивший использовать нас, как аватаров. Нам повезло, а вот с Зардастом у расы космических паразитов всё срослось. Вот, уже три с половиной тысячи лет жестокий конвейер по производству биологических оболочек для пришельцев исправно работал. Вся эта религия Касания, учения про вечную жизнь и бессмертие души – были всего лишь мишурой, позволявшей скрыть шокирующую правду.

И я, как носитель «дефекта», должен был внедрить «флешку со смертоносным вирусом» в «центральный процессор» планеты Та-Нечеру. Задумка была ясна, вот только вопросов было больше, чем ответов. Идея бить захватчиков их же оружием казалась мне, весьма оригинальной. Допустим, я, как обладатель доминирующего разума «зор», во время процедуры Касания смог бы подавить внедренное сознание инопланетянина и завладеть его матрицей памяти. Экзокортекс во мне сработал бы как паспорт, то есть пропуск на их планету.

Тут начинались трудности: я ровным счетом не знал ничего про организацию жизни на Та-Нечеру. Это была проблема! Конечно, я мог использовать внутреннюю память внедрённого, но все же планировать операцию нужно было заранее, ещё в этом мире. Мне требовались знания! Возможно, помог бы Предтеча, но до него ещё предстояло дойти, а сейчас у меня в расписании был экзамен.

Судя по тому, что показывал лес, сарх – это подобие доисторического птерозавра. Итак, что я про них знал? Доисторическая тварь, с размахом кожно-перепончатых крыльев в шесть-девять с половиной метров, что, наверное, было бы важнее сейчас для меня – полтора метра челюстей с острыми, игольчатыми зубами. Эдакая летающая машина по перемалыванию костей. Жуть, как страшно! Ведь провали я экзамен – определили бы мне не дату пересдачи, а номер пунктика в меню. Лично я не хотел быть ни первым блюдом, ни вторым.

Путь к сердцу дракона лежит через его желудок, так-то оно так, но на вершине горы я видел скорее дракониху, охранявшую свою кладку. Тут подход был нужен иного характера. Я, конечно не был большим спецом по знанию женской души, только сдавалось мне, что все самки вселенной более тонко организованные натуры, в отличии от мужских особей.

Можно было представить лица зоологов, тщетно пытающихся подавить в себе смех, но я подозревал, что в данной точке вселенной я являлся единственным, кто мало-мальски был знаком с основами биологической науки.

Я мыслил так: «Самцу, как добытчику: охотнику, воину, в целом доминирующему полу интересней будет еда, как источник необходимой для жизни энергии, самкам же, отведена роль ответственных за потомство, хранительниц очага и тепла. И не важно будь– то дом, гнездо или берлога – это прерогатива самки. Тут больше эмоций, чем логики. Голой логикой не воспитаешь потомство: мать чувствует своё дитя. Только посредством чувств можно передать малышу первичные знания об окружающем его мире.

Стало быть, мир эмоций – мой путь к сердцу сарха. Любая моя ошибка будет фатальной, поэтому перво-наперво следует изучить мысли птерозавра, эмоциональный окрас его психологического статуса. И в этом мне поможет господин великий лес».

Как тогда, с паучком, я растворился в магической энергии леса. На меня нахлынул целый сонм чувств, исходящих от живых организмов леса. Голод, страх, азарт преследования добычи, трепетный ужас жертвы, любовь, ненависть, жар, холод, боль – всё это волной цунами накатило на меня. В этом хаосе ощущений ничего было не разобрать.

Я попробовал применить фильтр, представив вершину скалы и огромного дракона на ней, гнездо, кладку. Сработало! Я уловил ощущение тепла и заботы, обволакивающее огромные яйца. Похоже, я поймал мысли самки сарха. Она убеждала себя, что не бросит их без защиты, а голод перетерпит. В первобытном мире зарождавшаяся под тонкой скорлупой жизнь, легко могла стать источником ценного белка для любого из более мелких ящеров. Нет, заботливая мать никогда не оставит потомство на волю судьбы, чтобы не произошло, она не покинет гнезда.

Вот, что мне было нужно! Я собирался сыграть на материнском чувстве голодного ящера. Уже довольно уверенно освоив трюк единения с эфиром, используя телекинез, мне удалось вынуть из вод озера пяток огромных, размером с метр, лучепёрых рыбин – предков современных осетров, под двадцать килограмм особь и ещё десяток более мелких, не более пяти килограмм в весе каждая. Опять же, используя феномен телекинеза рыбины были подняты на довольно широкую полку под вершиной, в метрах тридцати, в сторону от гнезда сарха.

Всё это рыбное изобилие, по моим расчётам, должно было растопить сердце дракона и послужить мостиком к установлению ментального контакта с царицей юрского леса. Полной уверенности в успехе не было, и не могло быть. Искренне надеялся, что сработает, по крайней мере, вдоволь потренировал телекинез. Не было у меня под рукой календаря, да и не действовал он в этом мире, учитывая рыбный день, я определил этот день четвергом.

Подготовка к испытанию была завершена, настало время перейти к вытягиванию билета, причём абсолютно неважно, какие в нём будут вопросы, ведь в конечном счёте всё решится на дополнительном задании от профессора.

Вся эта суета вокруг темы моей готовности к выполнению главной миссии, порядком раздражала. К спасению мира нельзя вот так взять и подготовиться, тем более кто это решает? Да, никто не может знать, готов я или не готов. Единственное живое существо, способное дать ответ на этот вопрос – это я сам! Я здесь, на этой планете, потому, что могу исполнить своё предназначение, судьбы миров не решаются примитивной лотереей: сдам – не сдам, готов – не готов – всё давно уже предопределено, я тот кто им нужен. Вика, Сария, кто ещё: сарх, Предтеча? Они просто показывают мне мои же возможности. Показывают путь в непривычном для меня мире. Я уже говорил с лесом, так теперь поговорю с его частичкой; главное – быть честным с ней, как учила Сария! Огромный птерозавр, вероятно, поможет мне понять, каким образом противостоять воздействию чужого разума, как не подчиниться чужой воле, в сущности это очередной тренажер для моего сознания.

Вдохновлённый этими мыслями, я смело шагнул в направлении скалы, на вершине которой, меня ожидал доисторический ящер, полутораметровые челюсти которого, легко могли перекусить бревно, не то что человека, рост которого вполне сопоставим с длиной его челюстей. Я размышлял о том, какую линию поведения мне лучше выбрать, чтобы не стать завтраком в первые секунды контакта, прикидывал все возможные варианты развития событий.

В принципе, на моей стороне было преимущество: самка сарха привязана к своему гнезду, в котором томятся её зародыши, вот-вот готовые появиться на свет. Наверняка мой оппонент может прочесть в моём мозгу о способностях к телекинезу и телепортации и вряд ли рискнёт отойти от гнезда – значит прямой мгновенной атаки можно не опасаться. Хорошо, пусть читает: в таком случае дракон поймёт и то, что я пришёл с миром и совсем не желаю зла ни ему, ни его потомству!

Паладин леса уже был в поле зрения, когда я закончил свои размышления. Это было существо, которое не могло не внушать панический ужас на человека, воспитанного на фильмах о парке юрского периода. Громадная голова на длинной шее как будто была прикреплена к длинным кожно-перепончатым крыльям, целиком покрывающим школьный автобус. Копьевидные челюсти имели выраженные костные гребни, помогавшие дракону разрезать потоки воздуха и несомненно играли большую роль в аэродинамике полёта. Особо выразительны были длинные, широко расставленные игольчатые зубы, придававшие ему сходство с драконом. Такая тварь, паря в воздухе бесшумно зависала над жертвой, которая замечала накрывшую её тень, лишь тогда, когда уже было поздно. Вот с таким экземпляром эпохи динозавров мне предстояло не просто наладить контакт, но и заслужить его полное доверие.

Я остановился в тридцати метрах от птерозавра, как раз над тем местом, где на каменной полке лежала заготовленная заранее рыба. По тому, как задвигались челюсти ящера, стало понятно, что я тоже замечен сархом. Отбросив сомнения, я мысленно обратился к царице неба, предварительно «подвесив» в воздухе одну из рыбин. Я был рад, тому, что не пожалел времени на совершенствование телекинеза – большая мясистая рыба медленно плыла в сторону крылатого монстра. Моё приветствие звучало так:

– Уважаемая Хозяйка небес, чьи крылья тенью покрывают половину леса, чтобы наступила ночь и жители леса узрели величие космоса, усыпанного звёздами, – я почувствовал себя подобно Хоттабычу из детской сказки, когда с особым театральным жестом направлял свои мысли через эфир. – Прими, о Великая, скромный дар мой. Эту рыбу я поймал для тебя, чтобы ты могла утолить свой голод и продолжила заботиться о своём потомстве. Меня зовут Ксандр, я стою безоружным, склонив голову перед мощью твоей. Я пришёл с миром!

С последними словами про голод, я опустил рыбину перед сархом. Возможно мои слова дошли до сознания зверя, а может просто повинуясь инстинктам, голодный ящер мгновенно подцепил рыбью тушку длиннющими зубами и отправил в свою пасть. Одной рыбины явно не хватило, чтобы утолить голод громадного динозавра, так, что не мешкая я вслед за первой отправил сразу две, размером чуть поменьше. Эти рыбины, так же быстро исчезли в желудке рептилии.

Теперь я взял паузу, намеренно затягивая её: хотел посмотреть на реакцию сарха, которая не замедлила показаться. Неудовлетворенный малым перекусом, ящер повернулся в мою сторону всем телом, и вопрошающе глядел на меня. После мхатовской паузы, я вновь обратился к птерозавру:

– Свежа ли рыба, достопочтенная хозяйка неба? Пожелаешь ли чего другого?

– Мало рыбы, дай ещё! – раздался в моей голове голос дракона.

– Не возражаешь, если буду тебя звать Амсет? – так же мысленно спросил я огромную рептилию. – Был такой звёздный бог с созвездия Таурис – хозяин копья Небес!

– Нравится Таурис! – вновь услышал в голове драконий голос. – Есть ещё рыба?

– Хорошо, Таурис, держи две! – сказал я, отправляя две большие рыбины птерозавру.

– Ксандр, мысли твои чистые. Я доверяю тебе, человек. Я вижу, что у тебя есть мелкая рыба, – со знанием дела произнесла новоиспечённая Таурис, – ею накорми птенцов, они скоро вылупятся. Я не надолго в небо – разомну крылья!

Удивительное рядом! Несколько рыбин хватило, чтобы заполучить огромного дракона себе в друзья. Ну что же, разминай крылья, небожитель, а я поработаю наседкой!

Глава 10. Цена предательства

Драматические события дня совсем подкосили Мату. Она была эмоционально выхолощена, даже слез из себя выдавить не могла. Несгибаемы оставались только любовь и вера. Холодный металл кинжала, касаясь её бедра, придавал, хоть небольшое, но всё же чувство защищенности. Девушка замёрзла, была голодна, хотя совсем не было причин для радости, она была удовлетворена тем, что день заканчивался её маленькой победой – Мата отстояла свою честь и заставила грозного врага дрогнуть и отступить.

Её беспокоило то, что она перестала ощущать Ксандра. Неужели Осмуну удалось убить её любимого, нет, эту мысль она решительно отгоняла. Чем помочь любимому? Она могла только верить и ждать. Она верила, что её любовь пробьется сквозь каменные стены, и долетит к её герою. В мире, где многое зиждется на магии только любовь и могла помочь, ведь любовь это сильнейшая из магий.

– Мата, услышь меня, это я, Лея, – мелькнул в мозгу еле различимый голос.

– Лея, я тебя слышу, где ты? – обрадовалась голосу подруги Мата. – Почему я не чувствую Ксандра? Что с ним?

– Пока с ним Сария, с твоим мужем будет всё в порядке, – снова раздался голос Леи. – Стены пещеры блокируют магию, поэтому ты его не слышишь. Скажи, Осмун не причинил тебе вреда?

– Лея, Осмун хочет убить Ксандра, – главное сообщила Мата, торопливо. – Ты должна его предупредить. Пожалуйста, Лея, помоги.

– Тебя на выходе стерегут двое, ты их не бойся, они не причинят тебе зла, – предупредила подругу Лея. – Я найду Ксандра. Я расскажу ему всё. Он спасёт тебя! Держись, подруга! Мы тебя не дадим в обиду! Прощай!

Разговор с лесной феей немного успокоил пленницу. Она теперь не одна. Хотя, Мата почти не знала Лею, но в её голосе она совсем не чувствовала фальши. За два дня, проведенные в деревне, девушка привязалась к лесной нимфе, она была уверенна, что Лея на её стороне. Только бы она успела предупредить Ксандра.

Чуть позже в пещеру вошел один из её охранников. Он принёс ей еды, кувшин с водой и шкуру большого зверя. Утолив голод и жажду, укутавшись в тёплый мех девушка заснула.