Текст книги "Звёздный свет"

Глава 9
Найя

Снаружи Лондон был шумным, но уровень шума внутри Jardin Japonais выходил на совершенно другой уровень. Разговоры лились из толпы людей, собравшихся вокруг блестящего черного бара, и отражались от бронзовых барельефов, украшающих стены ресторана.

– Эмми позвонила заранее и предупредила, что я приду? – спросила я, пока официанты огибали столы, такие же блестящие и черные, как сам бар, поправляя таблички и расставляя столовые приборы.

– Думаю, да. – Грейсон проследил за сводной сестрой, которая направилась прямо к бару и завела беседу с барменом. – Как думаешь, если я прокомментирую ее потребление алкоголя, она оторвет мне голову?

– Почти уверена, что да.

Он вздохнул.

– Мне бы очень хотелось, чтобы она перестала быть такой категоричной.

Мои инстинкты относительно сводного брата Эмми оказались верными. Я считала его добрым, а его профиль, который я просмотрела, когда изучала Данморов, показывал всего два балла, что почти неслыханно для мужчин его возраста, живущих в мегаполисах. Его грех: зависть. Я предположила, что он позавидовал чему-то незначительному, иначе грех стоил бы ему гораздо больше очков. Разве что он религиозно уравновешивал свои проступки маленькими актами милосердия.

– Думаешь, Робби Данмор здесь? – Я осмотрела комнату в поисках рыжеволосого мужчины.

Грейсон приподнял бровь.

– Должен быть. – Он кивнул в сторону скопления пожилых женщин в платьях разных оттенков черного, кроме одной, которая осмелилась привнести немного яркости. – Вон там. Общается с обеспокоенными родителями.

Женщина в красном рассмеялась над тем, что сказал Робби.

– Они не выглядят слишком обеспокоенными.

– Богатство ослепляет людей.

– Верно.

– Так же сильно, как и власть.

Мы подошли к Эмми, которая потягивала прозрачную жидкость из бокала с мартини, беседуя с девушкой, чья кожа сияла, как бронзовая отделка стен.

Эмми указала на Грейсона.

– Наташа, не могла бы ты заверить моего брата, что мы не вернемся в Лондон в мешках для трупов?

Наташа собрала свою массу косичек и скинула их с плеча.

– В мешках для трупов? – Она ухмыльнулась. – С нами едет бригада медиков. Одни из лучших хирургов и врачей во всей Британии, поэтому, если что, мы вернемся домой в лучшей форме, чем уезжали.

– Видишь, Грей? Не о чем беспокоиться… – Взгляд Эмми скользнул за голову Наташи. Она оттолкнулась от барной стойки и расправила плечи. – Разве не этот мужчина сделал нашу поездку возможной? – Она протянула руку. – Лорд Данмор. Очень приятно познакомиться.

– Робби. Лорд Данмор – мой отец. И мне гораздо приятнее, мисс…

От маслянистой роскоши его тембра и мимики у меня по спине пробежала дрожь.

– Эммелин Роджерс.

Его улыбка стала шире, хитрая и гладкая коралловая полоса на бледном, веснушчатом лице.

– Эммелин. Какое прекрасное имя. – Он взял ее руку и поцеловал костяшки пальцев, затем повторил жест с Наташей. – А вы? – Он повернулся ко мне с поднятой рукой.

Я уставилась на его прямые, чистые ногти, затем на его угловатое, идеальное лицо, и, хотя мне хотелось прикоснуться к нему так же сильно, как погладить грязную крысу, я проявила вежливость.

– Найя Моро.

Он слегка нахмурился, поднеся мою руку к губам.

– Не помню, чтобы видел ваше имя в списке.

Я удивлена, что он вообще заглянул в него.

– Все потому, что меня в нем нет, мистер Данмор. – Я незаметно вытерла руку о платье.

– Ах. Это все объясняет. Американка?

– Из Нью-Йорка.

– И вы здесь с?.. – Его взгляд переместился на Грейсона, чье тело выпрямилось, напоминая фонарный столб.

– Они со мной. – Эмми сделала еще один глоток из бокала с мартини. – Мой сводный брат и… его подруга.

Я приподняла бровь. Его подруга? Полагаю, это лучше, чем представить меня как ее арендатора: кто приводит арендаторов на частную вечеринку? Кроме того, я действительно чувствовала себя другом Грейсона. Уж точно больше, чем Эмми.

Янтарно-карие глаза Робби, казалось, засветились красным, когда он наклонил голову в сторону Эмми.

Тройка оказался высоким, таким же высоким, как Адам. Это сравнение застало меня врасплох. Почему из всех высоких людей, которых я знала, мой разум сразу же переключился на товарища по черным крыльям? Мой отец тоже невероятно высокий. По крайней мере на три дюйма выше Адама.

– Можно сделать групповой снимок? – Фотограф в клетчатом килте и белой рубашке поднял старинную камеру, оснащенную телескопическим объективом.

– Конечно. – Робби повернулся к нему, затем развел руки в стороны, и Наташа с Эмми, ухмыляясь, подошли поближе.

Когда вспыхнула яркая лампочка, Эмми помахала нам с Грейсоном.

– Присоединяйтесь к кадру.

– Мне и здесь хорошо, Эм. – Хрипловатый тон Грея и замкнутая поза привлекли внимание женщины в темном брючном костюме, стоявшей в паре футов от нас.

По ее строгому одеянию, еще более строгой прическе и прищуренному взгляду я предположила, что она телохранитель Робби. У человека его статуса должна быть целая эскадрилья таких охранников. Оглядев Грейсона с ног до головы, она отвела взгляд, вероятно решив, что он не представляет угрозы.

– Мисс Моро? – Сорвавшись с уст Тройки, моя фамилия заставила меня перевести взгляд на него. – Хотите фотографию?

Я не испытывала желания, но подумала, что лучше ему не отказывать. Поэтому подошла к Эмми, которая обхватила меня за плечи, и уставилась в камеру, запечатлевшую сей момент.

Закончив со снимками, Робби поблагодарил нас за то, что мы пришли, и перешел к следующим гостям. Тем временем суровая охранница приклеилась к нему как тень.

– Мог бы хотя бы поздороваться, – зашипела Эмми на Грейсона, прежде чем повернуться к бармену и подтолкнуть к нему свой бокал. – Я возьму еще один.

Сквозь окружающую нас музыку в стиле лаундж мне показалось, что я услышала хруст костяшек пальцев Грейсона. Я накрыла его сжатую руку своей, пытаясь смягчить разгорающееся раздражение, пока оно не вспыхнуло. Ради него и Эмми я не хотела, чтобы их последний вечер полнился противостоянием.

– Желаешь что-нибудь выпить, Найя? – предложила Эмми, как только ее бокал наполнился, а в бокал Наташи налили еще игристого.

– Просто воду. Спасибо.

– А ты, Грей? – Взгляд Эмми упал на руку, которой я обхватила кулак Грейсона. Когда ее улыбка стала шире, я осознала, что она вновь неправильно истолковала мое стремление успокоить, приняв его за попытку соблазнить.

– Тоже воду. – Его ворчание ничуть не раздражало Эмми.

Когда она озвучила наши заказы, я пробормотала:

– Знаю, что тебе больно, Грейсон, но отпусти это. – Я сжала его кулак в последний раз, прежде чем убрать пальцы.

– Итак, как долго вы двое вместе? – Наташа прислонилась к барной стойке, потягивая шампанское.

Я нахмурилась. Огляделась вокруг. Когда поняла, что она имеет в виду нас с Грейсоном, я сказала:

– Ох… Мы не вместе. Только недавно познакомились.

Эмми протянула нам два стакана воды.

– Никогда не думала, что буду рада твоему приезду в Лондон, Найя, но теперь, по крайней мере, я отправлюсь в путешествие с легким сердцем.

Мой пульс ускорился от ее намека, а Грейсон… его лицо покрылось пятнами.

Желая сгладить неловкость, я отпила воды, поставила пустой стакан на барную стойку, а затем помчалась в уборную, зажатую между двумя бронзовыми панелями в конце неосвещенного коридора.

Я подпрыгнула, когда в темноте рядом с дверью туалета кто-то шевельнулся. Только через минуту поняла, что это телохранитель Робби. Я предположила, что он тоже решил посетить уборную.

Зайдя в дамскую комнату, я смыла с рук прикосновение Тройки, затем расчесала волосы, освежила помаду и ответила на сообщение матери. Решив, что дала Грейсону достаточно времени, чтобы остыть, я подхватила свою вечернюю сумочку и уже собралась уходить, когда дверь туалетной кабинки распахнулась и оттуда вышел не кто иной, как Робби.

Неужели я зашла в мужской туалет?

Я уже собиралась извиниться, когда ту же кабинку покинула пожилая дама в красном, с которой я заметила его ранее. Пока она поправляла лиф платья, мой взгляд переместился на ее левую руку, где на обручальном кольце сверкал крупный бриллиант огранки «принцесса». Хотя я не могла увидеть ее рейтинг, измена подняла бы счет по крайней мере на два балла, возможно на три. Она не обращала на меня внимания. Только пробормотала что-то на ухо Робби, затем облизнула верхнюю губу и вышла из дамской комнаты, покачивая бедрами.

– Найя Моро. – Звук моего имени заставил мое внимание переключиться на зеркало, к отражению глаз младшего Данмора. – Что вы думаете о нашей программе?

Касаемо его миссии у меня появлялось больше вопросов, нежели размышлений, но, поскольку я не могла поставить под сомнение характер поездки, я дипломатично ответила:

– Это замечательная инициатива. Хотелось бы, чтобы как можно больше людей заботились о помощи другим.

Он закрыл кран и достал из корзины полотенце.

– Вы подали заявку?

– К сожалению, не смогла.

– Чрезмерно опекающие родители?

Мои родители определенно подходили под определение «чрезмерно опекающие».

– На самом деле, отсутствие паспорта не позволило мне подать заявление. Я бы с удовольствием присоединилась к вашей команде.

Робби приподнял бровь пшеничного оттенка, продолжая вытирать руки.

– У вас нет паспорта? Как вы попали в Лондон? Кто-то тайно ввез вас в нашу страну?

От моей глупости шею охватил жар. Почему не сказала ему, что я местная? Черт. Черт. Черт.

– Да, – пробормотала я в итоге, и, поскольку отец провел меня через поток, это даже нельзя назвать ложью.

Робби наконец выбросил полотенце для рук в проволочную корзину под раковиной, а затем уперся бедром в гранитную плиту.

– Тяжелая семейная жизнь?

Я предпочла молчать, поскольку тишина говорила громче слов и не стоила перьев.

– Если бы я достал вам паспорт, вы бы присоединились?

– Да! – Чем с большим энтузиазмом я отвечала, тем лучше, верно? После некоторой паузы я спросила: – Ваш вопрос чисто гипотетический?

Хотя в Робби нет ничего сверхъестественного, его глаза, казалось, заискрились.

– Нет.

– Вы можете это сделать? У меня нет свидетельства о рождении, или…

– Можно сделать многое, если знать полезных людей и умаслить нужные руки.

Мое сердце стучало по ребрам.

– Мне потребуются ваши отпечатки пальцев – чтобы найти свидетельство о рождении, если оно существует, – и ваше согласие прогнать их через систему.

Не колеблясь я сказала:

– Давайте сделаем это.

Ухмылка, которой он меня одарил, была настолько же яркой, насколько и самодовольной, поскольку он считал меня очередной мухой, попавшей в паутину. Он не подозревал, что сам является мухой и что только что влетел прямо в мою паутину.

Глава 10
Адам

Ангельский факт #131

Склонность грешить присуща не только людям, но и ангелам.

Мчась домой на гудящей тачке, я размышлял о том, как ускорить выполнение моей новой миссии – исправить сорокалетнего бейсбольного тренера, бравшего взятки. Хотя обычно мне хорошо удается балансировать между миссиями неоперенного и шорима, у меня нет никакого желания вкладываться в судьбу Энтони.

Как только я переступил порог нашего временного дома и уловил хмурый вид Леви и Галины, мысли о грешнике вылетели из головы.

– Кто-то умер?

Взгляд на сжатый рот Ноа заставил меня вздрогнуть. Что-то случилось.

Что-то плохое.

Какого Абаддона я сегодня тусовался со своим грешником? Мне следовало отложить миссию.

Хотелось пнуть себя за отсутствие предусмотрительности.

– Полицейские поймали нашего субъекта?

– Нет. Он или она все еще на свободе. – Галина села на скамейку, вытянув руки над головой, будто она часами сидела сгорбившись над кухонным столом.

Я опустился рядом с ней.

– Тогда почему вы все выглядите так, будто малахим пнул человеческую душу?

Галина с Ноа обменялись долгим взглядом.

– Они боятся, что ты разозлишься из-за того, что я только что обнаружил. – Леви притащился на кухню с планшетом.

Мой учащенный пульс затих.

– И что же это?

– Помнишь ту миссионерскую поездку фонда «Круг», за которой ты просил меня следить? Они только что обнародовали список участников.

– Ладно. И?

Он повернул экран ко мне. Я пролистал список, пока взгляд не зацепился за знакомое имя. Эммелин Роджерс.

Эмми подала заявку на гуманитарную миссию? Как я мог не знать об этом? И с каких это пор она заботится об остальном мире? Я не мог назвать ее плохим человеком, но она никогда не отдавала ни одного пенни безвозмездно, ни бездомному, который спал на станции метро рядом с ее домом, ни официантам в ресторанах. Если уж на то пошло, она воровала случайные деньги так, словно от этого зависели ее средства к существованию.

Я наконец поднял взгляд.

– Это… неожиданно.

– Ты не знал, что она подала заявку? – Ноа сливал воду с макарон в раковину.

Я покачал головой.

Галина согнула колено и прижала его к груди, сдувая в мою сторону пары прогорклого чая.

– Твоя бывшая знала, что ты копаешь под Данморов?

– Конечно нет. – Я вытянул шею, избавляясь от напряжения после тяжелого дня, точнее недели. – Что за вопрос?

– Просто предположила, что она сделала это, дабы привлечь твое внимание. – Галина пожала плечами. – Наверное, совпадение.

Совпадений не бывает.

Не мог ли я случайно упомянуть имя Данмора или их венесуэльскую инициативу? Может, я оставил открытой страницу поиска о фонде «Круг» в своем телефоне? Неужели Эмми действительно стала бы связываться с ними, чтобы привлечь мое внимание?

Это не имело смысла. Еще меньше смысла в том, что она решила, будто я вернусь к ней, если она с ними свяжется.

Пока обдумывал все это, я заметил, что Галина пролистывает красочную ленту, полную фотографий. Одна из них заставила меня выхватить у нее телефон и сжать его так крепко, что стекло только чудом не треснуло.

Я проверил, кому принадлежал пост – Эмми, – а затем глянул отметку времени на фотографии. Снимок сделан полчаса назад в модном клубе, принадлежащем самому младшему Данмору. Надпись гласила: «За новых друзей и новые начинания».

У меня свело челюсть, когда я увидел, что губы Найи коснулись уха Грейсона, а ладонью она обхватила его руку. Что случилось с ее желанием спасать несчастные души? Неужели думает, что Грейсона нужно спасать? Я фыркнул. Душа этого парня чище, чем трусы Ноа.

Но важнее то, что она нарядилась и обнималась на мероприятии, организованном Тройкой.

– Могу я получить телефон обратно? – Галина протянула ладонь, как раз когда планшет Леви издал пронзительный звон.

Он повернул его к себе и провел пальцем по экрану, когда я отдал телефон.

Галина некоторое время изучала фотографию.

– Кто эта девушка рядом с братом твоей бывшей?

Леви избавил меня от потребности отвечать.

– Список «Девушек Круга» обновился.

– Что значит «обновился»? – спросил я.

Он закатал слишком длинные рукава своей кофты с молнией.

– В список только что добавили еще одно имя.

– Как? Разве форма не закрылась более двух недель назад? – Галина увеличила фотографию Грейсона и Найи, пристально изучая ее.

– Именно. Не знаю, как она это провернула. – Леви провел рукой по взъерошенным волосам.

– Вероятно, отсосала Робби Данмору, – пробормотал я.

Тройка любил ставить людей на колени, будь то для того, чтобы засунуть им в рот свой член или же ствол пистолета. Мужчины. Женщины. Старые. Молодые. Для него не имело особого значения. Люди в его глазах созданы для того, чтобы их использовали, все они были одноразовыми.

Если бы только новенькая знала, на что она подписалась. Не то чтобы я был на сто процентов уверен в том, что Данмор планировал для них. Единственное, в чем мы с Довом согласны: – Тройка собирался использовать девушек в личных целях.

Леви уставился на меня.

– Думаешь?

Я пожал плечами.

И уже собирался спросить его о новостях по нашему делу, когда Ноа обогнул кухонный островок и заглянул в планшет.

– Новая участница – Найя?

– Что? – Слово сорвалось с моих губ с такой скоростью, что зацепилось за волосы, обрамляющие лицо Галины.

Она опустила телефон.

– Найя, в смысле Найя Серафа Ашера?

– А ты знаешь других? – огрызнулся я.

– Боже. – Она закатила глаза, снова подняв телефон. – А ты напряжен. – Она долистала до фотографии меня, о существовании которой я не знал. Мне хотелось, чтобы снимок исчез, но следовало расставить приоритеты.

И на первом месте находилась Найя Моро.

Ноа вернулся к своим макаронам.

– Думаешь, она присоединилась, чтобы завершить миссию со своей грешницей, или Дов рассказал ей о Данморах?

Галина вернулась к фотографии Грейсона и Найи.

– Я очень надеюсь, что она не делала Робби минет, дабы получить место в миссии.

Образ, который Галина впихнула мне в разум, пробудил желание врезать кулаком во что-нибудь, желательно в душу Робби.

– Адам? – Голос Ноа звучал усиленно и в то же время отдаленно, будто он исходил из громкоговорителя на вершине горы. – Ты в порядке?

Я вскочил на ноги, адреналин струился по венам, напрягая каждую мышцу.

– Найя едет в Венесуэлу не для того, чтобы следить за Эмми; она направляется туда, потому что я ей отказал.

Ноа нахмурился.

– Я не пони…

Не успел он договорить, как я уже оказался в гараже и заводил мотоцикл, перебирая варианты, как вбить здравый смысл в голову неоперенной, и при этом не потерять все свои гребаные перья.

Один из сценариев, должно быть, понравился ишимам, потому что они, черт возьми, ощипали меня.

Глава 11
Найя

За десять минут я превратилась из неоперенной без каких-либо документов в гордого обладателя свидетельства о рождении и паспорта.

Когда Робби предложил снять с меня отпечатки пальцев, я предполагала, что меня не обнаружат в базе данных, учитывая ангельское происхождение, но вот, пожалуйста, мои отпечатки совпали. Они совпали с некой Валентайн Трамбле, родившейся в Париже в день моего рождения.

Я прочитала имя матери Валентайн – Селин Трамбле. Могла ли она оказаться моей биологической матерью? Apa никогда не упоминал о Селин, да и зачем? Хотя он беззаветно любил меня, все же не гордился тем, как я появилась на свет. Поступок ангела, оплодотворившего замужнюю женщину, не вызывал одобрения.

Рядом с именем Селин стояло имя ее мужа – Лайонел Трамбле. Я задавалась вопросом, почему он позволил вписать свою фамилию в мое свидетельство о рождении, если я на самом деле не его ребенок. Разве не знал, что я не его дочь, когда его жена отдала меня другому мужчине?

Я так сосредоточилась на своей родословной, что, потянувшись за стаканом с водой, случайно опрокинула его, и ледяное содержимое пролилось через стол прямо на колени Грейсона.

Он отодвинул свой стул назад.

– Черт. Мне так жаль.

– Все в порядке. – Грейсон улыбнулся. – Это просто вода, Найя.

Эмми наклонилась и невнятно пробормотала:

– Ты можешь опрокинуть хоть кувшин соевого соуса, и Грей будет совершенно не против.

Тонкий намек. По крайней мере, она не произнесла его слишком громко.

Когда официант устранил учиненный мной беспорядок, брат Эмми наклонился и прошептал:

– Пожалуйста, откажись.

Я вздрогнула, подумав, что он обращается ко мне, но я не рассказывала о своем недавнем вступлении, поэтому решила, что он умоляет Эмми.

– Чтобы провести лето в хандре, задаваясь вопросом, отчего я недостаточно хороша для своего бывшего? Нет, спасибо.

Я окинула взглядом ее прямой нос, ярко-голубые глаза и атласные волосы.

– Ты не должна измерять свою ценность глазами других людей.

Она уныло фыркнула.

– Тебя когда-нибудь бросал парень, Найя?

– Нет.

– Тогда ты не можешь понять, как это подрывает самооценку.

– Я понимаю, что Адам причинил тебе боль.

– Говорит тот, кого никогда не бросали.

– Меня никогда не бросали, потому что я никогда ни с кем не встречалась. – Разочарование от того, что она такого низкого мнения о моем сочувствии, заставило меня признать это слишком горячо. Что также побудило мои невидимые крылья ощетиниться.

Эмми моргнула.

– Ты шутишь?

У меня запылали щеки, когда я схватила свой только что наполненный стакан.

– Нет.

– Почему?

– Потому что… Просто никогда не заводила отношений. – Я осушила бокал, затем поставила его на место резче, чем следовало.

Наташа, которая поменялась местами, чтобы сесть за наш столик, наклонилась к Эмми, взглянув в мою сторону.

– Но ты же с кем-нибудь целовалась, да?

Я покачала головой, крылья покалывало, будто ишим напоминал мне не лгать, но мой рот никогда не касался чужих губ.

– Ты серьезно? – Веки Эмми взметнулись так высоко, что она заставила меня вспомнить Лайлу, чьи глаза занимали треть лица. – Ты никогда ни с кем не целовалась?

Она произнесла это так, будто я пропустила один из важнейших этапов своего развития. Большинство неоперенных ни с кем не встречались, пока не попадали в Элизиум. Мне пришлось напомнить себе, что Эмми смотрит на это с человеческой точки зрения, где два десятилетия – огромный пласт жизни, а не капля росы, как для ангелов.

– У меня впереди целая жизнь, чтобы целоваться и влюбляться.

Наташа уставилась на меня, выражая потрясение округлившимися глазами.

– Но разве тебе не интересно?

К счастью, появился официант с нашими закусками, положив конец этому разговору. Эмми заказала еще один коктейль, отчего челюсть Грейсона напряглась, пока он жевал свой чесночный крампет[6]6
  Пышные английские оладьи.


[Закрыть] с лимонным кремом, сырым лососем и солидной порцией сверкающей икры.

– Все еще не хочешь ничего веселее воды, Найя? – Эмми провела бо́льшую часть последнего часа, возясь со своими блестящими каштановыми локонами и пытаясь склонить меня к употреблению алкоголя.

– Нет.

– Совсем не пьешь?

Я наколола морепродукты на вилку.

– Предпочитаю сохранять ясную голову.

– Значит, диетические или религиозные соображения здесь ни при чем? – Эмми в триллионный раз поправила волосы, затем поджала губы и сделала еще одно селфи, убедившись, что ее декольте теперь, когда Робби Данмора больше нет рядом, находится в центре внимания. До его ухода (видимо, ему нужно было отправиться в поместье родителей, чтобы подготовить его к нашему приезду, – мы собираемся провести там выходные, дабы подготовиться к поездке) многие ее селфи захватывали больше общего плана, на котором непременно был запечатлен пресловутый миллиардер.

Я покачала головой.

– Жизненная позиция. – Кроме того, что пьянство стоило перьев. Вернее, злоупотребление алкоголем. Один бокал, очевидно, не повредил бы.

Эмми наконец убрала телефон обратно в маленькую дизайнерскую сумочку, и он звякнул о что-то, очень напоминавшее перламутровое кольцо для салфеток, которое было обернуто вокруг хрустящей ткани на ее коленях. Поскольку люди редко приносят собственные кольца для салфеток на званый ужин, а эта модель являлась точной копией той, которую я положила рядом со своей тарелкой, я предположила, что моя грешница ее украла.

Эмми, Эмми, Эмми.

Я чуть не цокнула языком, но решила промолчать и подождать, пока она выудит его и сформулирует неубедительное оправдание. Хотя Эмми заметила мой взгляд, она застегнула молнию на сумке и спрятала ее за спину.

Наши закуски убрали, подав новые напитки. Лед звякнул, когда она поднесла бокал к губам. Возможно, будучи взволнованной тем, что я поймала ее с поличным, Эмми повернулась к Наташе, оставив меня разговаривать с Грейсоном.

Я открыла рот, чтобы завязать беседу, когда Наташа промурлыкала:

– М-м, ням-ням. А вот и десерт.

Уже? Что случилось с основным блюдом? Не то чтобы я жаловалась.

Эмми зашипела, и мой взгляд оторвался от сервировки Наташи, смещаясь к тому месту, куда она смотрела. Неудивительно, что Эмми выглядела так, будто откусила лимонную дольку. Ее бывший направлялся прямо к нашему столу, глаза горели радиоактивным зеленым оттенком, волосы цвета красного дерева беспорядочно торчали во все стороны, а кожа покрылась испариной. Вместо того чтобы сжаться, Эмми села и расправила плечи.

Взгляд Адама встретился с моим, когда он пробирался мимо любопытных гостей. На мгновение я задумалась, как он попал на закрытую вечеринку.

Дов. Должно быть, он обратился к Дову.

Но главный вопрос заключался в том, зачем Адам пришел. Чтобы возобновить отношения с Эмми? Чтобы убедить ее отказаться от участия в программе? Знал ли он вообще, что ее пригласили в миссию Данмора?

Когда Адам приблизился, я заметила, как напряглись мышцы на его руках, словно он готовился к драке.

Грейсон вскочил со стула.

– Я здесь не ради твоей сестры, – прорычал Адам. – Я здесь из-за Найи.

Эмми, которая до этого момента сидела неподвижно, словно ледяная фигура, ожила и обратила внимание на меня. Я не встретила ее обвиняющего взгляда. Вместо этого откинулась на стуле и скрестила руки на груди.

– Нам с ней нужно еще немного поболтать.

Я слышала об острых взглядах, но никогда не испытывала их на себе, пока глаза Адама не нашли мои.

На выдохе он добавил:

– Поскольку первая беседа не совсем удалась.

Грейсон взглянул на меня, в замешательстве сморщив лоб.

– Найя. – Адам дернул подбородком в сторону выхода. – Сейчас же.

Я не встала.

– Я не собачка, Адам. И услышала тебя громко и четко еще в первый раз.

– Похоже, ее не интересует то, что ты хочешь сказать. – Грейсон сделал шаг вперед, пытаясь заставить Адама отступить.

– Отвали на хрен, Грей. – Он сжал зубы, когда ишим извлек перо из невидимых крыльев. Подумать только, Адам потерял черный пух за выбор слов, тогда как должен был потерять его за свой отвратительный тон.

– Если бы Найя хотела поговорить с тобой, кретин, – прошипел Грейсон, – она бы уже встала. А теперь убирайся, пока я не приказал телохранителям Данмора вышвырнуть тебя на обочину, где тебе и место.

Вот только охранники Данмора уже ушли со своим боссом…

– Это не игра, Найя. – Голос Адама вибрировал от едва сдерживаемой ярости.

Значит, он в курсе, что я присоединилась к «Девушкам Круга», и явился, чтобы отговорить меня? Хотя манера его поведения была наглой и непродуманной, я оценила заботу, раз он приехал.

Если только…

Если только это не имело ничего общего с заботой и не связано с тем, что я вмешалась в его дело и он просто охраняет свою территорию.

Я сильнее сцепила руки на груди.

Когда Адам понял, что я не встану, он покачал головой, развернулся и умчался прочь. Его визит казался настолько сюрреалистичным, что, если бы я не заметила, как вертятся головы остальных гостей, засомневалась бы, произошло ли это на самом деле.

– Что это было? – спросила Наташа.

Наконец расслабив руки, я тщательно подбирала слова. Мне не хотелось потерять из-за Адама первое перо.

– Он пытался отговорить меня общаться с Эмми.

– Что? – Ее щеки надулись от потрясения. Или же возмущения?

– Я не очень хорошо его знаю, – честно говоря, совсем не знаю, – но не думаю, что Адам хочет, чтобы мы стали друзьями.

– Почему? Потому, что я недостаточно хороша, чтобы быть твоей подругой? – выплюнула Эмми.

– Я имела в виду, возможно, он боится, что ты будешь рассказывать мне истории о нем, которые не должны дойти до его родителей.

Ее зрачки, казалось, расширились, пока она взвешивала все «за» и «против» доверия ко мне. Наконец Эмми слегка фыркнула.

– Ему есть о чем волноваться. У меня много историй. – Она схватила джин со стола, опрокинула его залпом, затем закусила губу. – Ох, с чего бы начать?

Наташа попросила самую грязную. Я не хотела об этом слышать, поэтому повернулась к Грейсону, который молча и пристально наблюдал за мной.

– Ты правда встретила его только в тот вечер, когда приехала в Лондон? – спросил он.

Вздохнув, я кивнула.

– Правда.

Опустив предплечья на столешницу из черного стекла, я потянулась, чтобы взять одну из жареных рисовых булочек из керамической миски, которую официант оставил на нашем столике.

Я жевала, но, к сожалению, была слишком взволнована, чтобы насладиться вкусом. Я съела еще одну, которая провалилась, как мокрый гипс. Как бы ни старалась сосредоточиться на вкусной еде и миссии, к которой мне предстояло приступить, я все время прокручивала в голове вспышку гнева Адама.

И прокручивала…

Всю дорогу до дома.

Все еще думая об оперенном, я разошлась с угрюмым Грейсоном и пьяной Эмми – его попытки обуздать пьянство сестры пали быстрой смертью после фиаско с Адамом.

Пока он помогал ей подняться по лестнице, я спустилась в свое убежище и отперла дверь. Не успела я дотянуться до выключателя, как дешевая лампа на тумбочке вспыхнула, и мое сердце, неровно колотившееся всю ночь, чуть не остановилось.