Текст книги "Сводная сестра бандита"

Глава 14. Принципы

Ольга.

– Вера, я серьезно? Кто это был? – Спускаюсь ниже к столешнице, чтобы преподаватель не видел моих шевелящихся губ.

– Ну начальник мой и был, – подкатывает глаза подруга. – От дома их хрен такси вызовешь. Вот он и подвёз. Что у нас сейчас? – Вера шуршит содержимым сумки, беспечно оборачиваясь ко мне лицом.

– Литература зарубежная, – выхватываю из открытого отделения ее красную тетрадь и машу перед носом.

– Итак, – до нас долетает голос преподавателя, – записываем тему. Понятие «викторианского романа» и правление королевы Виктории. Понятие «эстетических чаепитий», мезальянса и культурный пласт эпохи. Дуализм сознания. Проблема вины и наказания.

– Ух… – загораются глаза подруги. – Ещё мне про своего Грозного расскажи. Прям до мурашек. Охренеть. А он красивый?

– Не понимаю при чем здесь это! – Шиплю на подругу, падая почти в состояние обиды. Мне кажется, что мир вокруг меня сходит с ума. – Я тебе говорю, что меня чуть не изнасиловали…

– Ну все ж хорошо закончилось, – жмёт плечами Вера. – у всех бы так заканчивалось. Появился мужик, щёлкнул пальцами и решил все проблемы, – заканчивает с нотой грустной зависти.

Я шокировано открываю-закрываю рот. Но тут же, пытаясь понять реакцию подруги, напрягаюсь.

– Что у тебя случилось? – Спрашиваю мягко. – Мужика у меня, конечно, запасного нет, – я пытаюсь перевести наше напряжение в шутку, – но я тоже для тебя на все готова.

– Да все нормально, – Вера уверенно кивает. – Ты извини. Я просто не выспалась. И знаешь, не все богатые мужики сволочи, наверно. Просто я таких не знаю.

– А сволочей откуда знаешь? – В груди начинает разливаться неприятное беспокойство.

– Кхмм… – склоняет подруга голову… – Ну вот Мурзиков. Что начальник мой. У него есть жена и двое детей. И я точно знаю, что есть молодая любовница. Сволоч же?

– Наверно… – я отзываюсь, немного теряясь от напора. – Мне кажется, – добавляю, – что проблема этой темы решалась бы гораздо проще, если бы у современной женщины было больше достоинства. И она бы не позволяла женатому, пусть даже богатому мужчине к себе приближаться. – Я говорю, и не замечаю, что повышаю голос и в какой-то момент, в аудитории остаётся слышен только он.

– Очень интересное мнение, Вяземская! – Вздрагиваю, поднимая глаза на преподавателя, а Вера «мухой» отворачивается к себе.

– Я… – стараясь сообразить, что у меня за «мнение интересное», хлопаю глазами.

– То есть вы считаете, что именно принципиальная «чистота» позволила Джейн Эйр обрести свою версию счастья?

– Я… – судорожно пытаюсь вспомнить сюжет произведения, но как на зло от накатившего адреналина в моей голове есть только стук сбившегося с ритма пульса. – Наверно… – мямлю, вяло кивая.

– А как вы думаете? – Продолжает пытку преподаватель, двигаясь к моей парте между рядами. – Как бы сложилась судьба героини в современном быстром мире, если бы у неё не было возможности показать свою душевную красоту. Если бы был шанс привлечь мужчину только внешностью?

– А зачем женщине бороться за мужчину? – Робко спрашиваю, ощущая себя полной идиоткой, под смешки одногруппников. – К тому же, внешность – временное понятие. Сегодня я – молодая и красивая актриса, а завтра меня может скрутить реактивный артрит или ещё что нибудь. Так что же? Не любить меня теперь…

– Ну вот Джейн это не помешало любить мистера Рочестера, но что-то мне подсказывает, что работает это только в мужскую сторону. – Ехидно улыбается преподаватель. И уже наслышанная о ее методах работы со студентами, я понимаю, что крупно влипла.

– Что думаете вы, Морозова, – женщина кивает Вере, – стал бы мистер Рочестер ухаживать за слепой Джейн?

– Я думаю, что нет… – отзывается подруга, и я пытаюсь найти в ее голосе сожаление, но его там нет!!! Или я просто паранойю?

– Вот и я так думаю, – кивает преподаватель. – А знаете что, Вяземская, – она складывает руки на груди. – Попробуйте доказать нам, что людей способна тронуть красота души также, как и внешности с первого взгляда.

– Как доказать? – Мое сердце начинает гулко колотиться, а ладони становятся потными. Да ещё и вся потоковая аудитория смотрит в мою сторону.

– Вам будет небольшое домашнее задание. На Тверской есть уличное кафе. Ваша задача в разные дни подойти к обедающим там людям и попросить не доедать свою еду, а отдать вам, чтобы покормить только что родившую за углом собаку.

– А почему два раза? – Я хмурюсь.

– Потому что сделать это нужно будет первый раз в образе бездомной, а второй раз – в своём обычном внешнем виде.

Довольная преподавательница щёлкает языком и под возбужденный гул аудитории начинает движение назад к кафедре.

Вера разворачивается на меня и делает страшные глаза, что мол она мне сочувствует.

– А как вы увидите результат? – Я окликаю женщину.

– Это заведение моей близкой подруги, – кидает через плечо, – когда выполните задание, мы все вместе сможем посмотреть успех вашей импровизации в записи с камер. И кстати, Вяземская, – преподавательница оборачивается и хитро прищуривается, – вам для стимула говорю при всех, что в случае успеха эксперимента, поставлю экзамен автоматом.

Аудитория взрывается новой волной шума. Теперь доказывать «высоту человеческой души» хотят все.

– Чего делать думаешь? – Шепчет Вера.

– А какие варианты? – Я жму плечами. – Не отказываться же… Это сразу вылет.

– Ну да… – кивает подруга.

– Только когда делать это не представляю, – запускаю руки в волосы и поднимаю их от корней. – Завтра ждут уже на работу ивент-агенстве.

– Тебя не выгнали? – Удивленно взлетают брови подруги вверх. – После такого косяка… удивительно.

Я просто жму плечами в ответ, почему-то не решаясь рассказать Вере, что и в этой ситуации за меня тоже все решил человек Ивана. И тоже, щёлкнув пальцами.

Глава 15. Новое место

Ольга

Мне стыдно себе признаться, но я испытываю облегчение и тогда, когда после пар Вера говорит о том, что не сможет поехать со мной домой. Оказывается, она ещё неделю назад записалась на приём к стоматологу.

– Вер, – я придерживаю сумку подруги, пока она переобувается после урока танцев, – я тебя ничем не обидела? Или, может, достала просто проблемами своими?

– Все правда хорошо, Оль, – она чмокает меня в щеку. – Я вот знаешь о чем тебя попросить хотела?

– О чем? – Отзываюсь с недоверием, потому что ощущение того, что Вера темнит меня не покидает.

– Я вот подумываю уйти из нянек, может быть, если тебе в твоём агентстве понравится, ты и меня подтянешь?

– Ну нужно понять с чем их едят, – я жму плечами, – ну а вообще, почему нет? Мне с тобой всегда спокойнее.

Я подаю Вере сумку. И в этот момент в коридоре что-то резко хлопает. Мы оборачиваемся на звук, теряя ловкость основного действия – я отпускаю ручки сумки раньше времени, а Вера не успевает их подхватить. Сумка летит на пол и открывается. Из неё на линолеум выпадают вещи. Пудра, помада, дезодорант… Но мои руки тянутся к другому предмету – белому конверту, в которых обычно бывают крупные суммы денег.

– Вер?

Она подхватывает его первой и засовывает в сумку.

– Ещё за квартиру заплатить надо, – добавляет как бы между прочим, но я чувствую… Чувствую!!! Что в конверте сумма гораздо больше, чем на квартиру и зубного.

– Верочка, – хватаю ее за плечи, – ну поговори со мной.

– Оль, да ты чего? – Она удивлённо округляет глаза. – Паранойка? Тебе может какое успокоительное попить?

И я снова вижу перед собой обычную подругу Веру. Заботливую, понятную…

– Да, – я отхожу на шаг, – наверно выспаться надо. За мной сейчас помощник этого Ивана приедет, мы должны вещи от твоих соседей забрать и в квартиру новую перевезти. Давай тебя до врача подкинем?

Мы выходим из раздевалки и спускаемся по лестнице к выходу. Вера идёт чуть быстрее меня спереди.

– Я сейчас сразу в банк за углом, – отрицательно качает головой подруга. – Давай ты как устроишься, мне фотки пришлёшь, а после завтра отметим новоселье?

– А почему не завтра? – Я догоняю ее в дверях.

– Потому что завтра я снова работаю, – вздыхает подруга.

– Да уж… – открываю перед ней дверь. – Совсем они тебя эксплуатируют. Так с чужими детьми напрыгаешься, что к своим уже устанешь.

– Хорошая тачка, да, – хмыкает подруга, оставляя мою предыдущую фразу без ответа и кивает головой в сторону парковки. – Не зря нашу королеву от зависти скрутило.

– Ты же знаешь, что я в них не разбираюсь, – небрежно жму плечами. – Ну тогда напиши, как освободишься.

Стоя на крыльце, мы касаемся щеками в воздушном поцелуе, и я сбегаю по порожкам вниз.

Пока иду к машине, ловлю себя на мысли, что жду увидеть в ней самого Ивана. Ну вдруг произойдёт чудо, и он тоже захочет меня увидеть?

Так! Стоп, Оля! Одёргиваю себя. Фантазировать о человеке, который заботится о тебе просто по факту обязательства – глупо.

Виктор выходит из машины и приваливается к капоту со стороны пассажирского сиденья, ожидая меня.

– Ну как прошёл день? – Он кивает мне с улыбкой.

– Хорошо. Спасибо, – смущаясь от ситуации, и чувствуя, как в мою спину тяжёлыми камнями врезаются десятки любопытных глаз, максимально быстро ныряю в машину.

– Какие у нас планы? – робко интересуюсь у Виктора, когда он садится за руль.

– В общем то, – он кидает взгляд на часы, – мы сильно никуда не спешим. Иван принял решение, что жить ты будешь в его городской квартире.

– О… – я просто застываю, не зная радоваться этой новости или нет. – А это точно удобно? – Выдавливаю из себя.

– Да, – кивает помощник, – на самом деле, ты бы в любом случае жила в какой-то из квартир, принадлежащих Ивану, просто его – самая лучшая.

– Спасибо, – я вцепляюсь в края своей куртки и тереблю замок, решая, уместно вообще или нет задавать волнующий меня вопрос людям, которые так много для меня делают. – Виктор… – решаясь, сглатываю слюну. – А чем занимается Иван? Вы просто… – смущаясь, начинаю тараторить, – поймите меня правильно. Вдруг у него там в квартире оружие, драгоценности в сейфе ворованные или ещё что-то похуже. Я лучше как-нибудь сама в таком случае…

В салоне автомобиля повисает секундная пауза, а потом Виктор начинает хохотать. Вот прям по-настоящему до икоты.

– Ну ты – экземплярчик, – неверяще качает головой. – Вот сама подумай, какой смысл печься о твоей заднице, а потом подставлять? Но можешь быть спокойна, у Ивана полностью легальный бизнес. Его отец в своё время умудрился выкупить много недвижимости, как жилой, так и коммерческой, поэтому теперь всем этим нужно качественно присматривать.

– Извините, – бурчу себе под нос и отворачиваюсь к окну.

Глава 16. Неожиданности

Ольга. Уже через каких-то два часа я сижу на чемодане в прихожей огромной квартиры-студии в стиле хай-тек. И в моей голове бьется только одна единственная мысль: «Ох-ре-неть»

Световые панели, лаконичные серые цвета, идеально, просто бескомпромиссно подобранные к друг другу детали интерьера – здесь все будто сошло со страницы модного журнала о жизни уровня лакшери.

– Ну чего ты испугалась? – Виктор берет со стены пульт, нажимает какую-то комбинацию кнопок, и вокруг нас все начинает оживать. Зажигается верхний свет, в кухне начинает шуметь электрический чайник, закрываются жалюзи…

Я поднимаю шокированные глаза на помощника Ивана.

– Да ну перестань, – он ободряюще улыбается. – Просто выглядит с первого взгляда впечатляюще, а на деле – все интуитивно понятно в управлении.

– Это хорошо…

Я все-таки отлепляю себя от чемодана и прохожу вглубь квартиры, где меня уже поджидает очередной шок.

Прямо в гостиной за диваном стоит стеклянная душевая кабина, которая служит импровизированной стенкой между кухней и спальной зоной.

– Эфектненько… – бормочу и чувствую, что мои щёки начинают полыхать.

Потому что я очень ярого и живо представляю себе картинку, где после страстного секса Иван лежит на постели, а та женщина, с которой он был, принимает душ. Или наоборот – сначала она принимает душ, демонстрируя ему сквозь запотевшее стекло свои прелести, а потом он ее зачётно берет на кровати. Ну а какие ещё могут быть объяснения подобного дизайнерского решения в холостяцкой квартире? При таком раскладе кухню вообще можно было не добавлять, а поставить только микроволновку и кофемашину… Ловлю у себя в груди отголоски едкого чувства, от которого вдруг остро хочется язвить и говорить гадости. Я ревную? Ну нет! Просто бред! Не своего мужчину к воображаемой женщине… А, черт! Да! Это все бунт девичьих фантазий, щедро вскормленных романтичной литературой.

– Ключи, пульт, инструкция, – Виктор выкладывает на барную стоику предметы. – Через час тебе привезут стандартный набор продуктов и оставят визитку. Понравится – можешь продолжать заказывать. Нет – решай вопрос, как тебе удобнее.

– Спасибо большое, – киваю головой.

– Охране я оставил номер твоего телефона, – добавляет Виктор уже в дверях. – Больше пяти человек собираться тебе не дадут без разрешения Ивана. Вроде – все.

Я закрываю за мужчиной дверь и первым делом хватаюсь за телефон, чтобы отфотографировать своё новое жилище и отправить Вере.

Я открываю наш с ней диалог в мессенджере и вижу, что последний раз подруга была в сети час назад. Пишу восторженное «Зацени!» и кидаю целую галерею снимков, не забыв и про стеклянный душ.

Жду ответа… И пока жду, успеваю встретить курьера с продуктами, прочитать инструкцию к «умной квартире», разложить свои вещи, сварить макароны и даже пожарить несколько полуфабрикатах котлет.

Проверяю телефон, но сообщения так и висят непрочитанными. Неожиданно мне становится очень обидно и горько. Не на Веру, нет. Просто и в принципе, что теперь, когда мамы нет, мне даже не с кем поделиться своей радостью, болью… Так, чтобы в любой момент на другом конце взяли трубку и разделили или пожалели…

Глаза начинают щипать, а в горле появляется непроглатываемый ком. «Надо идти в душ.» – Я переключаю сама себя.

Все равно сейчас на эмоциях никакой ужин в меня не полезет.

Для ощущения постороннего присутствия в квартире я включаю телевизор погромче, останавливаясь на музыкальном канале.

Аппетитные латиноамериканки, задорно трясущие попами под музыку, поднимают настроение. И я, пританцовывая начинаю сбрасывать с себя одежду.

Она летит, куда придётся. Трусики виснут на спинке дивана, лифчик отлетает на столешницу. На секундочку во мне возникает желание собрать вещи и аккуратно сложить, но потом я решаю не ломать себе кайф и захожу в стеклянную душевую кабину.

Вода обрушивается на мою голову ледяным дождем, заставляя завизжать от неожиданности. Кое-как отрегулировав воду на электрическом сенсоре, я несколько минут просто стою и греюсь. Намыливаю голову шампунем и скольжу пенными хлопьями по телу, представляя себя этакой развратной героиней, на которую сейчас смотрит мужчина.

У меня вообще, как и у любой взрослой девочки, иногда возникают фантазии на тему: «Каким он будет? Мой самый первый раз. Где? С кем?»

Очень долгое время я представляла Артема в роли своего мужчины, но когда у нас дошло до дела – испугалась. А он, узнав, что я – девственница, быстренько слился с процесса, сославшись на то, что забыл о важной встрече. Чем, честно говоря, очень сильно меня удивил. Мама говорила, что мужчины очень любят быть у своих женщин первыми и единственными. Может быть, весь секрет в том, что Артём не мужчина, а так… хрен на ножках? Вообще, я после того нашего с ним вечера очень долго сидела в интернете и рассматривала голых женщин, сравнивая с собой. И надо признаться, это помогло поднять упавшую самооценку. Я пришла к выводу, что и грудь, и бёдра, и попка у меня вполне себе. Пусть не на десяточку, ну на восьмёрочку баллов точно.

Промыв волосы кондиционером, я выключаю воду и обнаруживаю, что забыла взять полотенце. Хорошо, что шкаф находится почти рядом с душем, можно и мокрой добежать. Собственно, какие у меня ещё варианты?

Отжимаю хорошо волосы, перекидываю их за спину и выхожу из кабины. Меня обдаёт прохладным воздухом сплит системы. Я ускоряюсь, чувствуя, как тело покрывается мурашками. И в тот самый момент, когда уже собираюсь открыть дверцу шкафа, я улавливаю боковым зрением какое-то движение в коридоре. Резко оборачиваюсь, с ужасом осознавая, что в квартире не одна, и натыкаюсь глазами на Ивана… Меня моментально окатывает жаром стыда, и я вцепляюсь руками в ручку шкафа, чтобы не упасть.

Мы зависаем, как в кадре из немого кино, но судя по распахнутым глазам мужчины и дёргающейся на шее вене, можно подумать, что для него наша встреча тоже является неожиданностью.

– Извини, – его ноздри вздрагивают, втягивая воздух, – я забыл, что ты здесь… – Он поднимает со спинки дивана мои кружевные трусики и хмыкает. – Метишь территорию?

А я, наконец-то отмирая, утекаю задом за дверцу шкафа.

Глава 17. Не трогать!

Иван

Отвратительный день. Начался он с того, что отец пожелал узнать о судьбе своей подопечной лично от меня ещё раз и в подробностях. Ну вот и что хорошего я мог рассказать ему о малолетней заразе в восемь утра из-за которой накануне не решил кучу дел, зато выхватил по горло новых? Я предложил привезти ему девчонку лично, но он отказался, чтобы не светить связи. А под конец свидания старший Грозный окончательно добил меня новой гениальной идеей – выдать девочку замуж, раз я сам не справляюсь с такой мелочью, как ее безопасность. Замуж? Серьезно? Я, мать вашу, что? На сваху похож? Или мне ей просто, как кошке, кота попородистей на случку принести? Да и, откровенно говоря, так себе мужья из мужиков, с которыми мне приходится вести дела. Постоянные бани, клубы, телки, дела не совсем чистые. Куда эту фею им отдавать? Чтобы поломали?

Ну я из себя, конечно, святого не делаю. В моей жизни этого добра тоже хватает, но как-то последнее время не хочется. Вижу вот такую дорогую сучку, как Алиса и чувствую во рту вкус дешевых взбитых сливок из баллона. Вкусно только первые несколько секунд, а потом аж до тошноты.

Пробка на кольце тянется медленно. Я делаю ещё одну попытку дозвониться подрядчику с объекта, но в ответ, как и утром, слышу в динамике телефона, что абонент не абонент. Это он зря. Просто не знает, кого решил кинуть. Я же за час найду тебя, шакал! Отшвыриваю телефон на пассажирское сидение.

Мокрое пятно на штанине липнет к ноге и заставляет чесаться кожу. Арррр! Это криворукая официантка вылила на меня кофе, а потом принесла двойную порцию капучино в качестве извинений, от которого мне теперь зверски хочется в туалет. И тошнит, да, потому что на поужинать времени не хватило.

Машины начинают медленное движение. Я отжимаю тормоз, то тут же резко жму его назад. Вот только многолетний опыт вождения спасает меня сейчас от столкновения с другой тачкой. Сука! С чувством луплю кулаком по рулю, зажимая сигнал. Перед моим капотом вклинивается морда красного миникупера, вылетевшего со второстепенной дороги. Я открываю окно в надежде от души проораться матом, но вижу, что за рулем мелькает платиновый цвет волос… Безнадежно.

Смотрю на навигатор, показывающий пробки в десять баллов, но вдруг понимаю, что если сейчас сверну на первом съезде, то вполне могу заскочить на городскую квартиру и хотя бы сходить в туалет.

Манёвр оказывается рабочим, и я заезжаю на территорию жилого комплекса уже через десять минут. Паркуюсь и поднимаюсь на этаж.

«Ну здравствуй, политическое убежище.» – Хмыкаю, вставляя ключ в магнитный карман.

Отец не имеет к этой квартире никакого отношения. Она куплена на первые деньги, выигранные мной в покер. Этакий памятник моему азарту, напоминание, что только холодный ум и работа дают результат.

Дверь открывается, и на мгновение я шокировано замираю, слыша из квартиры признаки жизнедеятельности. Телевизор, запах еды, шум воды… Что за херня? Но все становится на свои места, как только я вижу в прихожей вещи.

Ну конечно! Как я мог про свою «родственницу» забыть? Чем я вообще думал, когда давал Виктору добро на ее переезд сюда? Все просто. Меня, откровенно говоря, успела достать ее тяга ко вранью. А здесь везде натыканы камеры. Я буду знать о девчонке все.

Прохожу вглубь квартиры и столбенею, забывая в принципе зачем сюда приехал. То, что творит моя «родственница» со своим телом в моем стеклянном душе – это горячо. Пошло, красиво, мокро. Кровь отливает от головы и устремляется в пах. Я делаю глубокий вдох. Это таким танцам их в театральном институте учат?

Вода в душе выключается, а я почему-то чувствую себя озабоченным школьником, который подсматривал за девочкой.

Не желая быть застуканным «на месте преступления», я возвращаюсь в коридор как раз в тот момент, когда Ольга выскальзывает из душа.

Голая… Ее аккуратная попка перекатывается на каждый шаг, мокрые волосы облепили спину, длинные ноги, тонкая талия… Мои мышцы сводит желанием взять эту маленькую женщину. Я не в себе, это правда. Трону – отец мне голову собственноручно снесет. Но тут нужно быть просто импотентом, чтобы не среагировать.

Ольга замедляет шаг. Заметила. Резко разворачивается и шокировано распахивает глаза, моментально краснея. Ее грудь, черт, я не могу отвести глаза, красиво покачивается на каждый частый вздох. Скольжу взглядом ниже на плоский живот, гладкий лобок… и рывком перевожу глаза на диван перед собой.

– Извини… – несу совершенную дичь, – забыл что ты здесь. – Рука своевольничает и тянется к кружевному кусочку ткани. Это трусики?! Твою ж мать… – Метишь территорию? – Нахожу в себе силы перевести сложившуюся ситуацию в подобие шутки. Иначе – просто откажусь за себя отвечать.

Ольга, ойкнув, наконец-то отмирает и прячется за дверцу шкафа. До конца не осознавая, что творю что-то за гранью нормального, кладу ее нижнее белье в карман.

– Оля, – говорю севшим голосом, – я сейчас в туалет зайду. А ты сможешь спокойно одеться.

– Спасибо! – Долетает до меня смущенное и истеричное.

А мне вдруг становится смешно от ее наивной реакции. Ни одна женщина ещё от меня голой в шкафу не пряталась.