Текст книги "Тень Эндера"

8
Отличник

– Он, как и прежде, не прикасается к игре-фэнтези?

– Он себе даже игрового персонажа не подобрал, даже через портал его не провел.

– А может, он еще не нашел ее в своем компьютере?

– Он так перестроил меню файлов, что программа в нем вообще не появляется.

– И вы делаете вывод…

– Он знает, что это не просто игра. Он не хочет, чтоб мы знали, как работает его мозг.

– И тем не менее хочет, чтоб мы его развивали?

– Этого я не знаю. Он по уши зарылся в книги. Все три прошедших месяца он получает только высшие оценки по всем дисциплинам. Учебные материалы читает всего один раз. Материалы к другим занятиям подбирает сам.

– Например?

– Вобан.

– Фортификатор семнадцатого века? Что у него в голове?

– Теперь вы понимаете, в чем проблема?

– А как он контактирует с другими детьми?

– Я думаю, классическим определением будет «одиночка». Он вежлив. Сам ничего не предлагает. Спрашивает только то, что его действительно интересует. Ребята, прибывшие с ним на челноке, считают его чудаком. Им известно, что по знаниям он далеко их опережает, но ненависти к нему не ощущают. Обращаются с ним как с природным явлением. Друзей нет, врагов тоже.

– Это очень важно, что его не ненавидят. А ведь должны были бы, раз он так далек от них.

– Я думаю, это искусство, которым он обзавелся на улице, – отводить опасность. Может, именно поэтому его больше не дразнят из-за маленького роста.

– Ничего из того, что вы сказали, не указывает на высокий лидерский потенциал.

– Если вы хотите сказать, что он делает вид, будто пытается этот потенциал продемонстрировать, но у него не получается, то вы будете правы.

– Итак… Как вы думаете, чем он занят?

– Анализирует нас.

– Собирает информацию и ничего не выдает наружу? Вы действительно считаете его столь сложным?

– Он жил на улицах и выжил.

– Я думаю, пора его подтолкнуть.

– Дать ему понять, что его сопротивление нас беспокоит?

– Если он так умен, как вы полагаете, то он уже знает это.

Боб ничуть не возражал против грязи. В конце-то концов, он раньше месяцами не мылся. А уж несколько дней не принять душ, так о такой мелочи и говорить не стоит. А если кто и поморщится по этому поводу, то плевать. Пусть себе сплетничают: дескать, моложе и меньше самого Эндера, дескать, высшие отметки по всем предметам, а воняет от него, как от поросенка!

Тем более что время, которое тратится на мытье в душевой, – это самое драгоценное время! Именно тогда он может пользоваться компьютером мальчика, койка которого находится как раз напротив его койки. Тот в это время всегда принимает душ. Тогда все голые, а потому мониторинг по одежде невозможен. В отведенное на душ время Боб обычно включал чужой компьютер и начинал исследовать компьютерную сеть школы, скрытно от учителей изучая ее тайны и особенности. Он набил в этом деле руку еще тогда, когда перепрограммировал свой компьютер так, чтобы дурацкая игра не выскакивала в меню, как это было всегда, когда он включал свою машинку. Это оказалось делом не слишком хитрым, так что Боб считал, что учителя не станут тревожиться из-за того, как он разобрался с этим делом.

Пока Боб нашел не так уж много интересного, но чувствовал, что находится на верном пути к тому, чтобы проломить одну из преград и обнаружить нечто важное. Он знал, что где-то тут скрыта виртуальная система, вложенная в компьютеры специально для того, чтобы ученики могли ее относительно легко взломать. Он слышал легенды насчет того, что Эндер (ну кто же еще!) в первый же день проник в нее, взяв себе псевдоним «Бог», но Боб-то знал, что хотя Эндер и был блестящим учеником, но в данном случае он не сделал ничего такого, чего не мог бы сделать любой амбициозный курсант.

Первым достижением Боба можно было считать то, что он подключился к той учительской программе, которая контролировала работу персональных компьютеров учеников. Избегая действий, которые могли бы автоматически сообщить учителям о происходящем, Боб создал свою собственную систему секретных файлов, которую они могли обнаружить лишь в том случае, если бы стали специально ее разыскивать. После этого все интересное, что он обнаруживал, отправлялось в это потайное хранилище информации, которым он пользовался под чужим именем. Эти материалы можно было получить в любое время, чтобы работать с ними на досуге, тогда как компьютер самого Боба в это время сообщал, что он работает с библиотечными фондами. Боб и в самом деле их читал, но только гораздо быстрее, чем об этом сообщал компьютер.

Эти подготовительные работы позволяли Бобу надеяться, что в ближайшее время он добьется значительного прорыва.

Однако он тут же нарвался на новую стену: система имела нужную ему информацию, но не желала ее выдавать. Пришлось использовать обходные маневры. Например, Боб не смог получить план всей станции. Ему удалось выудить лишь рисунки той ее части, которая была доступна для учащихся, но и они были сделаны вне масштаба и без привязки к остальным помещениям. Однако Боб умудрился разыскать нужные ему материалы в программе для обеспечения аварийных работ. Планы должны были появиться на стенах станции, если бы, например, что-то случилось с системой воздухообеспечения. На планах было в масштабе изображено местонахождение ближайших воздушных шлюзов. Сопоставление схем и аварийных планов позволило Бобу получить пусть упрощенную, но схему всей станции.

Разумеется, там не было никаких надписей, кроме относящихся к шлюзам, но зато Боб узнал о существовании параллельных коридоров, дублирующих коридоры учебной зоны. Выяснилось, что станция представляет собой не одно «колесо», а целых три, пересекающихся в ряде точек. Вероятно, там жили учителя, обслуживающий персонал и команда станции. Там же размещались системы жизнеобеспечения и связи с Флотом. Плохой новостью для Боба было то, что все они имели свои системы воздухоснабжения, которые нигде не пересекались. Так что Боб мог использовать эту систему для шпионажа лишь в учебной зоне, тогда как проникнуть в две другие он не мог, – они были слишком хорошо защищены.

Но даже в учебном «колесе» было множество секретных мест и помещений, представлявших огромный интерес для исследователя.

Ученики имели доступ к четырем палубам плюс спортзалу под палубой «А» и Боевой зал под палубой «D». Однако на самом деле палуб было девять: еще две располагались над палубой «А» и три – под палубой «D». Очевидно, эти пространства для чего-то использовались. И раз истинное число палуб держится в секрете от курсантов, стало быть, их определенно стоило исследовать.

Скоро Боб приступит к этим исследованиям. Физические упражнения сделали его сильнее, хотя он оставался тоненьким благодаря самоограничению в еде. Трудно даже поверить, сколько пищи взрослые пытались засунуть в него, непрерывно наращивая размеры его порций, возможно, потому, что он решительно отказывался набирать тот вес, который они считали необходимым добрать. Но вот что Боб не мог контролировать, так это свой рост. Вскоре воздуховоды станут для него недоступны. А возможно, он уже и теперь в них не пролезет. Однако использовать воздуховоды для проникновения в тайны станции нельзя, если ты ограничен «душевым» временем. Значит, придется пожертвовать сном. Поэтому Боб на короткое время отложил начало экспедиции – один-два дня особого значения не имеют.

Так обстояли дела до того дня, когда Даймак явился в казарму и объявил, что все ученики должны немедленно поменять пароли на своих личных компьютерах. Для этого он приказал им встать лицом к стене и тщательно следить, чтобы никто не смог подглядеть новый пароль. Больше того, ученики обязаны и в дальнейшем хранить свой новый пароль в полной тайне.

– Неужели кто-то использует чужие пароли? – спросил один из ребят, причем по его тону было ясно, что такое он считает чудовищным преступлением.

Бобу с трудом удалось удержаться от смеха.

– Такое требование предъявляется всему персоналу Флота, так что пора и вам приобрести ту же привычку, – ответил Даймак. – Каждый курсант, который будет пользоваться одним и тем же паролем дольше недели, тут же попадет в «поросячий список».

Боб понял, что учителя докопались до того, чем он занимается. Это значит, что они проверили всю его работу за последние месяцы и обнаружили многое из того, что он раскопал.

Он взял свой компьютер и стер потайные файлы – на тот случай, если им еще не удалось их расколоть. Все, что ему было действительно нужно, он знал наизусть. Никогда больше Боб не доверит компьютеру того, что способна сохранить его память.

Раздевшись догола и обвязав бедра полотенцем, Боб направился в душевую вместе со всеми. Но у дверей его остановил Даймак.

– Поговорим, – сказал Даймак.

– А как же душ? – спросил Боб.

– Откуда такой неожиданный интерес к гигиене? – задал вопрос Даймак.

Боб приготовился к тому, что сейчас ему как следует наподдадут за пользование чужими паролями. Вместо этого Даймак задал ему совсем другой вопрос:

– Как тебе тут живется?

– Отлично.

– Я знаю, что твои отметки великолепны, но меня беспокоит, что у тебя мало друзей среди ребят.

– У меня много друзей.

– Ты хочешь сказать, что знаком со многими, знаешь их имена и ни с кем не ссоришься?

Боб пожал плечами. Эта тема ему нравилась ничуть не больше, чем разговор о пользовании чужими компьютерами.

– Боб, организация работы школы создавалась не с бухты-барахты. Существует множество факторов, которые должны учитываться при оценке готовности курсантов к занятию командных постов. Конечно, учеба занимает очень важное место. Но учитывается, например, и способность быть лидером.

– Так у нас тут каждый первый просто под завязку набит лидерскими задатками.

Даймак рассмеялся:

– Ладно, будь по-твоему. Но все сразу быть лидерами не могут.

– Во мне росту – как в трехлетке, – сказал Боб. – Не думаю, что большинство ребят будут в восторге, если им придется отдавать мне честь.

– Можно ведь составить себе отряд только из приятелей. Но у тебя нет друзей, которые есть у всех.

– Тогда напрашивается вывод: у меня нет того, что необходимо иметь командиру?

Даймак вздернул бровь:

– Уж не хочешь ли ты сказать, что стремишься вылететь отсюда «на холод»?

– Разве мои оценки дают основания считать, что я не справляюсь с учебой?

– А чего же ты хочешь? – ответил Даймак. – Ты не играешь в игры, в которые играют все остальные ребята. Твоя программа физических упражнений очень странная, хотя ты и знаешь, что обычная программа создана специально, чтобы наилучшим образом подготовить ребят к Боевой игре. Уж не означает ли это, что ты и в эту Игру не собираешься играть? Ибо если таков твой план, то тебя, безусловно, отправят «на холод», то есть на Землю. Потому что вся жизнь школы опирается на армии.

– Я буду хорошо заниматься в Боевом зале, – ответил Боб.

– Если ты думаешь добиться этого без подготовки, то ошибаешься. Быстрый ум не заменяет сильного, ловкого тела. Ты не имеешь представления о том, сколько энергии требует работа в Боевом зале.

– Я присоединюсь к обычной программе физической подготовки, сэр.

Даймак откинулся назад, прикрыл глаза и с легким вздохом сказал:

– Ты у нас послушный мальчик, а, Боб?

– Стараюсь им быть, сэр.

– А вот это уже брехня, – ответил Даймак.

– Сэр?

«Вот оно, начинается», – подумал Боб.

– Если бы ты хоть часть той энергии, которую тратишь на то, чтобы скрыть от нас свои проделки, приложил к тому, чтобы завести себе друзей, ты стал бы самым обожаемым учеником школы.

– Хватит и одного Эндера Виггина, сэр.

– И пожалуйста, не думай, что мы не заметили твоей одержимости Виггином, между прочим.

– Одержимости? – Боб даже не произносил имени Виггина после того, первого дня. Никогда не принимал участия в разговорах о рейтинге Виггина. Никогда не ходил в Боевой зал, когда там тренировался Виггин. Ох, вот она ошибка! Какую же глупость он допустил!

– Ты единственный новичок, который не захотел увидеть Эндера Виггина. Ты изучил его расписание так, чтобы никогда не столкнуться с ним. Это, знаешь ли, потребовало от тебя уймы усилий.

– Я новичок, сэр. А он уже в армии.

– Не валяй дурака, Боб. Это неубедительно, и ты даром тратишь мое время.

«Скажи ему очевидную и бесполезную правду, – подумал Боб. – Это действует лучше всего».

– Каждый сравнивает меня с Эндером, так как я мал ростом и очень молод, сэр. А я хочу быть самим собой.

– Что ж, приму это на первый случай, так как есть предел и моему желанию копаться в твоей вонючей куче лжи, – ответил Даймак.

Тут и Боб сообразил, что в его высказывании об Эндере не столь уж много правды. «Ну и что, – подумал он, – разве я не имею права на нормальные человеческие эмоции, например на ревность или зависть? Я ведь не машина. И поэтому почувствовал себя обиженным сейчас, когда Даймак ощутил раньше меня самого, что под сказанным таится что-то еще, куда более деликатное. Неужели то, что я произнес, действительно ложь?»

– Скажи мне, – продолжал Даймак, – почему ты не хочешь играть в «Игру воображения»?

– Она кажется мне скучной и глупой, – ответил Боб.

И это была сущая правда.

– Не совсем верно, – возразил Даймак. – Во-первых, она не кажется ни скучной, ни глупой ни одному другому ученику школы. Больше того, она самосовершенствуется и адаптируется к твоему интеллекту.

«Сомневаюсь», – подумал Боб.

– Там все понарошку, – сказал Боб. – Уводит от реальности.

– Перестань лгать хоть на минуту! – рявкнул Даймак. – Ты прекрасно знаешь, что мы используем ее для анализа личности учеников, и именно поэтому не желаешь в нее играть.

– Похоже, вы меня все же проанализировали, – пробурчал Боб.

– А ты что же, полагаешь, что никогда не расслабляешься?

Боб не стал отвечать. Да и что тут скажешь?

– Я смотрел твой список книг для свободного чтения, – продолжал Даймак. – Вобан?

– Да.

– Инженер-фортификатор времен Людовика Четырнадцатого?

Боб кивнул. Он подумал о Вобане и о том, как сочеталась его оборонная стратегия с чрезвычайно напряженной финансовой ситуацией в тогдашней Франции. Мощные фортификационные сооружения, строившиеся раньше даже в глубинных районах страны, сменились во времена Вобана узкими оборонительными линиями. Закладка новых крепостей почти прекратилась. Зато очень расширилось возведение слабых, а часто и неудачно расположенных укреплений типа редутов. Боб было начал об этом говорить, но Даймак его прервал:

– Брось, Боб. Зачем ты занялся проблемой, которая не имеет отношения к космосу?

Ответа у Боба не было никакого. Он просто интересовался стратегией – от Ксенофонта и Александра до Цезаря и Макиавелли. Случайно набрел на Вобана. Никаких особых планов, связанных с Вобаном, у Боба не было, кроме того, что чтение служило прикрытием для его тайной возни с компьютером. Но теперь, когда Даймак его спросил, какое отношение имеет фортификация XVII века к войне в космосе…

– Так ведь это не я внес Вобана в списки книг нашей библиотеки.

– У нас есть почти все труды по военному делу, которые имеются в других библиотеках Флота. Вот и все. Никаких особых причин для этого нет.

Боб опять пожал плечами.

– Ты читал Вобана целых два часа.

– И что же? Я уделил не меньше времени Фридриху Великому, но не думаю, что мы будем заниматься шагистикой или тыкать штыком в брюхо солдатам, которые не держат строя под огнем во время атаки.

– Значит, ты не читал Вобана, а? – воскликнул Даймак. – Тогда я хочу знать, чем же ты занимался в это время?

– Я читал Вобана!

– Думаешь, мы не знаем, с какой скоростью ты читаешь?

– А размышления о Вобане?

– Ладно, тогда выкладывай, что ты думаешь о Вобане?

– Как вы и предположили, я думал о том, как это может быть применимо в космических войнах.

Надо тянуть время. В самом деле, при чем тут космические войны?

– Я жду, – настаивал Даймак. – Скажи мне, на какие такие размышления ты потратил вчера два часа драгоценного учебного времени?

– Ну что ж, – медленно начал Боб, – фортификационные сооружения в космосе отсутствуют. Так сказать, в их традиционном виде. Но кое-что все же можно сделать. Что-то аналогичное выносным передовым редутам, которые закладывались перед крепостями и где оставляли небольшие гарнизоны, в задачи которых входило производить беспокоящие неприятеля вылазки. В космосе можно создать станции с базирующимися на них эскадрами кораблей, которые будут перехватывать рейдеры. Можно организовать минные поля. Пространства, захламленные обломками, с которыми будут сталкиваться вражеские корабли, идущие на больших скоростях. Все это задержит продвижение противника.

Даймак кивнул, но хранил молчание.

Боб почувствовал, что тема начинает интересовать его самого.

– Главная проблема заключается в том, что, в отличие от Вобана, у нас есть лишь один объект для защиты – Земля. А противник не ограничен в выборе углов атаки. Он может появиться откуда угодно. Отовсюду, неожиданно. Поэтому перед нами встает классическая проблема обороны, но возведенная в степень. Чем дальше мы выдвигаем свои оборонительные сооружения, тем больше их требуется, и если наши ресурсы ограниченны, то у нас вскоре окажется больше сооружений, чем мы сможем обслуживать. Какой толк в крупных базах на лунах Юпитера или Нептуна, если противник даже из любопытства ими не заинтересуется? Враг способен обойти наши «крепости». Так же как Нимиц и Макартур во время Второй мировой войны использовали свои силы, базировавшиеся на островах, расположенных в глубине японских позиций. Только противник в нашем случае будет пользоваться трехмерным пространством. Поэтому поддерживать глубоко эшелонированную оборону мы не сможем.

Единственное надежное средство нашей обороны – раннее обнаружение главных сил противника.

Даймак медленно наклонил голову. Лицо его ничего не выражало.

– Продолжай.

Продолжать? Неужели то, что он уже сказал, не оправдывает трату двух часов?

– Ну, я и подумал, что даже это не может служить панацеей от грядущего поражения, поскольку неприятель может распылить свои силы, разделить их на несколько флотов. И если мы даже перехватим девяносто девять эскадр из ста, то противнику хватит и одной, чтобы покончить с Землей. Нам хорошо известно, какую огромную территорию может испепелить один-единственный корабль. Видели на примере Китая. Ну а десять кораблей способны за один день уничтожить все главнейшие центры нашей цивилизации. Ведь мы держим все яйца в одной корзине.

– И все это ты почерпнул у Вобана? – спросил Даймак.

Наконец-то! Кажется, любопытство учителя начинает засыпать.

– Да, у Вобана, а еще больше – из размышлений о проблеме обороны вообще.

– Понятно, – произнес Даймак. – И каковы же твои выводы и предложения?

«Предложения? Что этот чертов Даймак думает обо мне? Я думаю лишь о том, как выяснить кой-какие секреты Боевой школы, а вовсе не о том, как спасти мир!»

– Я не думаю, что решение существует. – Боб откровенно тянул резину, но, сказав эту фразу, он уже начал верить в то, что говорил. – Вообще нет никакого смысла защищать Землю. В конце концов, если у жукеров нет какого-то неизвестного нам средства – например, невидимого силового поля, которым можно прикрыть всю планету или чего-то в этом роде, – то наш враг беззащитен точно так же, как и мы. Тогда единственная имеющая смысл стратегия – нанести упреждающий удар по их планете! Послать наш флот к ним. Уничтожить их главную планету.

– А что, если наши флоты разойдутся в космической тьме?

«Что, если мы уничтожим оба наших мира и у нас останутся только экипажи уцелевших кораблей?»

– Нет, – сказал Боб, чей мозг работал с бешеной скоростью. – Такого не произошло бы, пошли мы наш флот к планете противника немедленно после завершения Второй войны с жукерами. Когда ударные силы Мэйзера Рэкхема разбили их флот, должно было пройти довольно длительное время, чтобы известие о нашей победе достигло родной планеты жукеров. Так что если бы мы сумели быстро бросить наши боевые корабли против их мира, то новость о гибели флота пришла бы к жукерам почти одновременно с началом нашей смертельной для них атаки.

Даймак закрыл глаза.

– Вот, значит, что ты нам советуешь!

– Нет! – воскликнул Боб, до которого внезапно дошло, что он во всем прав. – Этот флот давно послан! Никто из обитателей этой станции даже не родился, когда флот был брошен в космос!

– Любопытная теория, – сказал Даймак, – но, разумеется, полностью ошибочная.

– Я не ошибся! – Боб знал, что он прав, потому что выражение спокойствия сползло с лица Даймака, а на лбу выступил обильный пот. Боб попал в десятку, нащупал что-то очень важное, и Даймак отлично это знает.

– Я хочу сказать, что твоя, Боб, теория – насчет трудности обороны в космосе – верна. Но хотя задача и трудна, нам приходится создавать и поддерживать оборонительную систему, чем мы и занимаемся, и вот почему вы, курсанты, находитесь здесь. Что же до флота, который, по твоим предположениям, был отправлен нами, то Вторая война с жукерами истощила ресурсы человечества. Кроме того, на постройку такого флота потребовалось бы слишком много времени. Да еще, не забудь, нам было бы нужно новое, гораздо более совершенное вооружение для этой решающей битвы. И если ты так много сумел извлечь из Вобана, то из того же источника ты должен был почерпнуть и такую мысль: нельзя построить больше, чем позволяют ресурсы, необходимые для выживания народа. Наконец, твоя теория предполагает, что нам известно, где находится родная планета жукеров. Но в целом твой анализ великолепен, особенно в той его части, где ты оцениваешь стратегический аспект проблемы, с которой мы столкнулись.

Даймак встал с койки.

– Приятно знать, что твое учебное время не полностью растрачено на тщетные попытки взломать нашу компьютерную систему.

Послав эту парфянскую стрелу, Даймак вышел из казармы.

Боб тоже поднялся и поспешил к собственной койке, чтобы одеться. Времени на душ не оставалось, но это ничего не значило. Ибо то, что Боб сказал Даймаку, было просто-таки сияющей истиной. Вторая война с жукерами не истощила ресурсов человечества. В этом он был абсолютно уверен. Трудности обороны Земли столь очевидны, что МФ не мог не наткнуться на единственно верное решение, тем более сразу же после войны, которая была выиграна буквально чудом. Они знали, куда надо отправить флот. Они его построили. Они его отправили. Флот исчез. И предположить, что дело обстоит как-то иначе, попросту дико.

Но тогда к чему вся эта возня с Боевой школой? Неужели Даймак говорит правду и Боевая школа нужна для создания оборонительного пояса вокруг Земли, чтобы отразить новое нападение вражеского флота, который мог разминуться с земным флотом где-то в космосе?

Если бы это было правдой, не было бы необходимости держать все в тайне. Ведь вся пропаганда на Земле нацелена на то, чтобы заставить каждого землянина трудиться, дабы подготовиться к грядущему вторжению жукеров. Так что Даймак только повторил сказочку, которую МФ напевает народам Земли вот уже третье столетие. И все же Даймак стал мокрым как мышь, а это ясно говорит: его версия – вранье.

Оборонительный флот, размещенный на базах вокруг Земли, полностью укомплектован, ибо пути решения проблем такого рода хорошо известны. Нормальная смена состава и пополнение кадров вполне отработаны. Оборонительная война не требует от командного состава блестящих импровизаций. Тут важнее внимательность, настороженность, осмотрительность, поддержание должного уровня снабжения, раннее обнаружение противника и его перехват. Успех определяется не столько качеством командного состава, сколько количеством готовых к действию кораблей и их вооружением. Боевая школа может иметь значение только в контексте наступательной войны – войны, где маневренность, стратегия и тактика играют первенствующую роль.

Но ведь атакующий флот давно ушел. Боб предположил, что решающее сражение, возможно, уже состоялось и МФ лишь ожидает сообщений о его результатах: выиграна битва или нет. Все зависит от того, сколько световых лет отделяют родную планету жукеров от Земли.

«Можно даже предположить, – думал Боб, – что война окончена, МФ знает, что мы победили, но почему-то об этом не оповещает».

Причина такого поведения очевидна. Единственная вещь, которая прекратила войны на Земле и временно объединила человечество, – это общая угроза. Надо было отразить новое вторжение жукеров.

Как только станет известно, что угрозы со стороны жукеров больше не существует, загнанная вглубь вражда и ненависть вырвутся наружу. Будет ли это поход мусульманского мира против Запада, или разворот долго сдерживаемой агрессии русского империализма против Атлантического альянса, или авантюризм Индии, или… все разом. Хаос. Огромные ресурсы МФ будут растащены адмиралами – выходцами из различных стран или политических кланов. Резонно предположить, что результатом станет уничтожение Земли.

Человечество обойдется своими силами, без помощи муравьеподобных.

Вот это и пытается предотвратить МФ. Страшную каннибальскую войну, которая последует. Предотвратить то, что выпало на долю Римской империи, разорванной на части гражданскими войнами сразу после падения Карфагена. Только теперь хуже: оружие стало страшнее, а ненависть глубже – межнациональная, межрасовая; это вам не жалкие дрязги между знатными родами Рима.

И МФ намерен остановить такое развитие событий.

В этом контексте существование Боевой школы обретало глубокий смысл. Уже многие годы чуть ли не каждый ребенок на Земле подвергается тестированию, выявляющему детей с высоким лидерским потенциалом. Таких ребят забирают из родных семей и отправляют в космос. Лучшие из выпускников школы и наиболее лояльно настроенные по отношению к МФ смогут стать командирами армий, когда МФ объявит, что война кончилась, а затем нанесет превентивный удар по национальным вооруженным силам, чтобы снова объединить мир под единым командованием, а потом, возможно, и под единым правительством. Но главная задача Боевой школы – забрать всех талантливых людей с Земли, чтобы они не смогли стать во главе армий отдельных стран или союзов.

В свое время, когда все ведущие страны Европы вторглись в революционную Францию, ее правительство оказалось в ужасном положении. Пришлось найти и выдвинуть Наполеона, который в конце концов, вместо того чтобы защищать правительство, сам захватил власть. МФ решил вообще лишить Землю Наполеонов, чтобы ослабить будущее сопротивление. Все потенциальные наполеончики собраны здесь, одеты в дурацкие мундирчики и сражаются друг с другом за первенство в идиотской Игре. Все они в «поросячьем списке». Собрав их тут, МФ завоевал мир.

– Если ты не оденешься, то опоздаешь в класс, – сказал Николай, мальчик, занимавший нижнюю койку напротив Боба.

– Спасибо, – отозвался Боб, вешая сухое полотенце и натягивая комбинезон.

– Мне жаль, что я сказал им, будто ты пользуешься моим паролем, – продолжал Николай.

Боб онемел.

– Я хочу сказать, что не знал, что это ты, но они начали меня расспрашивать, зачем мне понадобились планы станции, сделанные на случай аварии, а поскольку я не понимал, о чем речь, стало ясно, что моим компьютером пользуется кто-то другой, а тебе проще всего подглядеть, как я включаю компьютер… И еще я считаю, что ты очень умный и ловкий. Но ведь это совсем не то, как если бы я пошел к ним и наябедничал на тебя или там донес…

– Все в порядке, – ответил ему Боб. – Нет проблем.

– Но я хотел спросить… Что ты там нашел? На этих планах?

Раньше Боб наверняка как-нибудь быстро отделался бы и от этого вопроса, и от этого мальчика. «Ничего особенного… я просто полюбопытствовал» – вот что он сказал бы. Но его мир только что очень сильно изменился. Теперь контакт с другими детьми стал делом первостепенной важности. И вовсе не для того, чтобы продемонстрировать учителям свои задатки лидера, а ради того, чтобы, когда грянет война на Земле и планы МФ провалятся, знать, кто его враги, а кто друзья среди командиров национальных и союзных армий.

Ибо план МФ обречен на провал. Он уже провалился. Слишком сильно реализация этого плана зависит от поведения миллионов солдат и офицеров, которые должны быть верны МФ больше, чем своей родине. А такого быть просто не могло. Сам МФ обязательно развалится на части, на фракции.

Впрочем, заговорщики должны знать об этой опасности.

Число заговорщиков должно быть очень ограниченным. Возможно, триумвират из Гегемона, Стратега и Полемарха да нескольких людей из Боевой школы. Поскольку Боевая школа – сердце плана. Именно здесь глубоко изучались все наиболее одаренные командиры двух поколений. Здесь находились подробнейшие материалы на каждого из них – на самых одаренных, на самых талантливых. Какие у них слабости в характере, изъяны в лидерских способностях. Кто их друзья. Какие у них предпочтения. С кем можно говорить о том, чтобы возглавить командование в грядущих войнах между людьми, а кого следует посадить под замок и держать там до окончания всемирной свалки.

Неудивительно, что учителя так перепугались, обнаружив, что Боб не желает принимать участие в их дурацкой компьютерной игре. Это превращало его в неизвестную величину. И делало опасным.

Теперь Бобу особенно важно держаться от этой игры подальше. Не станет играть – их подозрительность возрастет, они испугаются, но в любом их действии будет изъян. Они пока слишком мало знают о Бобе. Если же он начнет играть, они станут менее подозрительны. Но если они все же решат предпринять против Боба какую-то акцию, то сделают это, используя информацию, полученную от игры. А Боб не был уверен, что способен обмануть умную игру. Даже если он будет выдавать обманную информацию о себе, его стратегия сама по себе скажет им больше, чем ему хочется.

Но есть и другая возможность. Он может ошибаться. По всем пунктам. Ведь может существовать ключевая информация, которой он не располагает. Может, флот никуда не отправлен. Может, он не уничтожил жукеров на их родной планете. Может, МФ в порыве отчаяния строит оборонительный пояс вокруг Земли. Может быть, может быть, может быть…

Бобу нужна новая информация, которая подтвердила бы, что его выводы верны и что выбор, который он сделает на их основе, верен.

Вот тут-то и пришел конец изоляции Боба.

– Николай, – сказал он, – ты никогда не поверишь, что я нашел в этих планах. Знаешь, у нас не четыре палубы, а девять!

– Девять?

– И это только в этом «колесе». А ведь есть еще два, о которых нам не говорят.

– Но ведь рисунки и фото показывают только одно?

– Эти снимки были сделаны давно, когда «колесо» было одно. А на планах их три. Они параллельны друг другу и вращаются синхронно.

Николай задумался.

– Но ведь это всего-навсего планы. Может, дополнительные «колеса» не были достроены.

– Тогда зачем проектировщики составили на них планы действий при аварийных ситуациях?