Текст книги "Думай как Илон Маск. И другие простые стратегии для гигантского скачка в работе и жизни"

Я рассматривал скуку как большие отрезки неструктурированного времени, свободного от отвлекающих факторов, как что-то, чего следует избегать. Скука напоминала, как учителя отчитывали меня за мечтательность. Она была для меня горьким коктейлем из волнения, нетерпения и отчаяния. Я полагал, что скучно бывает только скучным людям, и поэтому заполнял чем-нибудь каждую секунду своей жизни.

Я знаю, что в этом не одинок. Мы каждый день переключаемся с одних социальных сетей на другие, проверяем электронную почту, узнаем новости – и все это за двадцать минут. Мы предпочитаем определенность этих отвлечений неопределенности скуки (я не знаю, что с собой делать, и предпочел бы это не выяснять). В опросе, проведенном в 2017 году, примерно 80 % американцев сообщили, что они вообще не проводят время «расслабляясь или думая»[235]235
  Бюро учета трудовых ресурсов, «American Time Use Survey», 2017 год, www.bls.gov/tus/a1_2017.pdf.


[Закрыть].

В редкие моменты спокойствия мы едва не чувствуем себя виноватыми. Когда уведомления вопят сиренами в сто децибел, требуя нашего внимания, мы чувствуем, что вынуждены украдкой взглянуть на них, чтобы ничего не пропустить. Вместо активной жизни мы проводим большую часть наших дней (и жизней) защищаясь. Мы успокаиваем себя теми же отвлечениями, из-за которых в конечном счете чувствуем себя еще хуже.

Наши отклики скорее разжигают огонь, чем тушат его. Каждое отправленное нами письмо ведет к увеличению корреспонденции. Каждое сообщение в Фейсбуке или в Твиттере дают нам повод туда вернуться. Мы, как Сизиф, все время катим камень вверх по непреодолимому холму.

И все же мы предпочитаем этот труд скуке. В исследовании 2014 года несколько человек студенческого возраста поместили в комнату, забрав у них все вещи[236]236
  Тимоти Д. Уилсон и др., «Just Think: The Challenges of the Disengaged Mind», Science, 17 февраля 2015 года, www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC 4330241.


[Закрыть]. Их предоставили самим себе и велели провести пятнадцать минут наедине со своими мыслями. Я знаю, пятнадцать минут (ничего себе!), но именно поэтому исследователи предоставили взращенным в Интернете участникам возможность выбора: по их желанию, вместо того чтобы погружаться в свои мысли, студенты могли бить себя электрическим током, нажав на кнопку. В ходе исследования 67 % мужчин и 25 % женщин предпочли бить себя током, вместо того чтобы спокойно погрузиться в свои мысли (включая человека, который за пятнадцать минут ударил себя током аж 190 раз).

Сама мысль об этом шокирует.

Другими словами, сегодня скука находится под угрозой исчезновения, и в этом нет ничего хорошего. Без скуки наши творческие мускулы начинают атрофироваться. «Мы тонем в информации, – говорит биолог Э. О. Уилсон, – но при этом остро нуждаемся в здравом смысле»[237]237
  Эдвард О. Уилсон, «Consilience: The Unity of Knowledge» (Нью-Йорк: Alfred A. Knopf, 1998), стр. 294.


[Закрыть]. Если мы не будем тратить время на размышления – если мы не остановимся, не разберемся и не обдумаем, – мы не сможем прийти к здравому смыслу или сформулировать новые идеи. Мы замыкаемся на решении или мысли, первыми пришедших нам на ум, вместо того чтобы задуматься над задачей. Но задачи, стоящие того, чтобы быть решенными, не дают немедленных ответов. Как объясняет писатель Уильям Дерезевиц: «Моя первая мысль никогда не бывает лучшей. Моей первой мыслью была не моя мысль, а чья-то чужая. Это было то, что я уже где-то слышал по этой теме – ее традиционное представление»[238]238
  Уильям Дерезевиц, лекция в Военной академии США, Уэст-Пойнт, октябрь 2009 года; позже опубликованное в виде статьи: Уильям Дерезевиц, «Solitude and Leadership», American Scholar, 1 марта 2010 года.


[Закрыть].

Нам кажется, что, когда нам скучно, мы откладываем жизнь в сторону, но это совсем не так. Два британских исследователя десятилетиями отбирали людей для одной из своих работ и пришли к выводу, что скуку следует «признать настоящей человеческой эмоцией, которая способна играть ключевую роль в обучении и творчестве»[239]239
  Тереза Белтон и Эстер Приядаршини, «Boredom and Schooling: A Cross-Disciplinary Exploration», Cambridge Journal of Education, 1 декабря 2007 года, www.ingentaconnect.com/content/routledg/ccje/2007/00000037/00000 004/art00008.


[Закрыть]. Погружение в скуку позволяет нашему мозгу отключиться от внешнего мира и настроиться на мир внутренний. Это состояние ума позволяет высвободить самый сложный из известных нам инструментов при переключении мозга со сфокусированного способа мышления на рассеянный. Когда ум начинает блуждать и грезить наяву, наш мозг переходит в стандартный режим, который, согласно некоторым исследованиям, играет в творчестве ключевую роль[240]240
  Таки Такеюши и др., «The Association Between Resting Functional Connectivity and Creativity», Cerebral Cortex 22 (2012): стр. 2921–2929; Симон Кун и др., «The Importance of the Default Mode Network in Structural MRI Study», Journal of Creative Behavior 48 (2014): стр. 152–163, www.researchgate.net /publication /259539395_The_Importance_of_the_Default_Mode_ Network_in_Creativity-A_Structural_MRI_Study; Джеймс Данкерт и Коллин Меррифилд, «Boredom, Sustained Attention and the Default Mode Network», Experimental Brain Research 236, выпуск № 9 (2016), www.researchgate.net/publication/298739805_Boredom_sustained_ attention_and_the_default_mode_network.


[Закрыть].

Как говорится, именно тишина между звуками создает музыку.

Исаак Ньютон был «самым непопулярным профессором» в кампусе, потому что «посреди лекций он делал творческую паузу, которая могла растянуться на несколько минут», пока студенты ждали его возвращения на землю[241]241
  Дэвид Корд Мюррей, «Borrowing Brilliance: The Six Steps to Business Innovation by Building on the Ideas of Others» (Нью-Йорк: Go-tham Books, 2009).


[Закрыть]. Казалось, что во время этой паузы ничего не происходит, но внешность обманчива. Даже когда мозг бездельничает, он остается активным[242]242
  Бенедикт Кэри, «You’re Bored, but Your Brain Is Tuned In», New York Times, 5 августа 2008 года, www.nytimes.com/2008/08/05/health/research/05mind.html.


[Закрыть]. «Когда вы глядите в пространство, – пишет психолог Алекс Сучжон-Ким Пан, – ваш мозг потребляет ненамного меньше энергии, чем когда вы решаете дифференциальные уравнения»[243]243
  Алекс Сучжон-Ким Пан, «Rest: Why You Get More Done When You Work Less» (Нью-Йорк: Basic Books, 2016), стр. 100.


[Закрыть].

Так куда же уходит вся эта энергия? Может показаться, что ваш ум дрейфует от одной несущественной темы к другой, но ваше подсознание упорно работает, консолидируя воспоминания, проводя ассоциации и соединяя новое со старым, чтобы создать новые комбинации[244]244
  Дэвид Иглмен, «Мозг: Ваша личная история», пер. Ю. Гольдберг, М.: Азбука-Аттикус, 2016 г.


[Закрыть]. Термин «бессознательное» – это оскорбление той части мозга, которая усердно трудится за кулисами.

Когда мы сидим неподвижно, то превращаемся в намагниченный стержень, притягивающий идеи. Вот почему такие слова, как «озарение» или «просветление», часто используют для описания эврики, что переводится с греческого, как «я нашел». Похоже, идеи приходят именно во время затишья, а не с тяжелым трудом. Когда Эйнштейн замечтался, ему пришло откровение: свободно падающий человек не чувствует собственного веса. И это привело к общей теории относительности. Датскому физику Нильсу Бору буквально привиделась структура атома, когда он представил себя «сидящим на солнце, пока все планеты вокруг вращались на тонких струнах»[245]245
  Эдвина Портокарреро, Дэвид Крэнор и В. Майкл Боув, «Pillow-Talk: Seamless Interface for Dream Priming Recalling and Playback», Массачусетский технологический институт, 2011 год, http://web.media.mit.edu/~vmb/papers/4p375-portocarrero.pdf.


[Закрыть]. Ну а знаменитая эврика Архимеда пришла, якобы когда он расслаблялся в ванне[246]246
  Дэвид Бьелло, «Fact or Fiction? Archimedes Coined the Term ‘Eureka!’ in the Bath», Scientific American, 8 декабря 2006 года, www.scientificamerican.com/article/fact-or-fiction-archimede/?redirect=1.


[Закрыть].

Есть такая реклама, в которой руководители компании втискиваются в офисный душ. Один из них спрашивает: «А почему мы встречаемся в душе?» И босс отвечает: «Потому что идеи всегда приходят мне в голову именно в душе»[247]247
  «Ken952», «Office Shower», видео на YouTube, загружено 23 августа 2008 года, www.youtube.com/watch?v=dHG_bjGschs.


[Закрыть].

«Идея в душе» быстро стала клише, потому что это действительно так. Починка неисправного зеркала на космическом телескопе «Хаббл» была придумана в душе. Из-за дефектного зеркала этот аппарат, запущенный в 1990 году для получения космических снимков высокого разрешения, страдал нечетким изображением. Исправление требовало, чтобы астронавты проникли в телескоп – а это не так-то просто для искусственного спутника, вращающегося в сотнях километров над Землей. Но тут инженер НАСА Джеймс Крокер в немецком гостиничном номере наткнулся на душевую лейку, которую можно было регулировать в зависимости от роста человека. Это наблюдение стало для Крокера озарением. Он придумал, как сделать то же самое для «Хаббла» с помощью автоматических рук, которые смогут вытянуться и достать до, казалось бы, недоступных частей телескопа[248]248
  «Idea For Hubble Repair Device Born in the Shower», Baltimore Sun, 30 ноября 1993 года, www.baltimoresun.com/news/bs-xpm-1993-11-30-1993334170-story.html.


[Закрыть].

Эти прозрения кажутся не требующими усилий, но они являются результатом долгого затишья. Прорыв начинается с того, что вы задаете хороший вопрос, напряженно трудитесь над ответом, а затем бездействуете несколько дней, недель, а то и лет. Исследования показывают, что инкубационный период – время, которое вы проводите, чувствуя себя в тупике, – повышает способность решать задачи[249]249
  Дэниз Дж. Кэй и др., «REM, Not Incubation, Improves Creativity by Priming Associative Networks», Proceedings of the National Academy of Sciences 106, выпуск № 25 (23 июня 2009 года): стр. 10, 130–10, 134, www.pnas.org/content/106/25/10130.full.


[Закрыть].

Как мы видели ранее, Эндрю Уайлс стал знаменитым математиком, доказав последнюю теорему Ферма. По его словам, заминка – это «часть процесса»[250]250
  Бен Орлин, «The State of Being Stuck», Math With Bad Drawings (блог), 20 сентября 2017 года, https://mathwithbaddrawings.com/2017/09/20/the-state-of-being-stuck.


[Закрыть]. Однако «люди к этому не привыкают, – говорит он. – Они считают, что это очень трудно». Когда он застревал – а это случалось довольно часто, – Уайлс останавливался, позволял своему разуму расслабиться и гулял вдоль озера. «Ходьба, – объясняет он, – имеет очень хороший эффект, поскольку вы расслаблены, но в то же время позволяете подсознанию работать»[251]251
  NOVA, «Solving Fermat: Andrew Wiles», интервью с Эндрю Уайлсом, PBS, 31 октября 2000 года, www.pbs.org/wgbh/nova/article/andrew-wiles-fermat.


[Закрыть]. Уайлс знал, что чайник, за которым пристально наблюдают, никогда не закипает быстро. Чтобы получить ответ, часто нужно уйти от проблемы – и буквально, и в переносном смысле[252]252
  Джуда Поллак и Оливия Фокс Кабейн, «Butterfly and the Net: The Art and Practice of Breakthrough Thinking» (Нью-Йорк: Portfolio/Penguin, 2017), стр. 44–45.


[Закрыть].

Хорошая прогулка входит в инструментарий многих ученых. Тесла придумал двигатель переменного тока во время прогулки по будапештскому парку Варошлигет[253]253
  Кэмерок Принс, «Nikola Tesla Timeline», портал Tesla Universe, https://tesla universe.com/nikola-tesla/timeline/1882-tesla-has-ac-epiphany.


[Закрыть]. Размышляя над трудными задачами, Дарвин гулял по гравийной тропинке, известной как «песчаная дорожка», рядом со своим домом в Кенте, подбирая по пути камни[254]254
  Дэймон Янг, «Charles Darwin’s Daily Walks», Psychology Today, 12 января 2015 года, www.psychologytoday.com/us/blog/how-think-about-exercise/201501/charles-darwins-daily-walks.


[Закрыть]. Физик Вернер Гейзенберг разработал принцип неопределенности во время ночной прогулки по парку в Копенгагене[255]255
  Пан, «Rest», стр. 100.


[Закрыть]. Два года он был разочарован тем, что его уравнения могут предсказать импульс квантовой частицы, но не ее положение. И однажды ночью на него снизошло озарение: а что, если с уравнениями все в порядке? Что, если природе квантовых частиц присуща неопределенность? Достаточно долго задаваясь этим вопросом, Гейзенберг постепенно пришел к ответу.

Чтобы проникнуть в свое подсознание, некоторые ученые обращаются к музыке. Например, Эйнштейн играл на скрипке, чтобы расшифровать музыку космоса. Как вспоминал один из его друзей: «Часто по вечерам он импровизировал на скрипке, пока обдумывал сложные задачи. А потом вдруг прерывался и возбужденно объявлял: “Я все понял!” Ответ приходил к нему посреди игры, словно озарение»[256]256
  Мелисса Шиллинг, «Quirky: The Remarkable Story of the Traits, Foibles, and Genius of Breakthrough Innovators Who Changed the World» (Нью-Йорк: Public Affairs, 2018).


[Закрыть].

Многие творческие люди тоже используют бездействие, чтобы подстегнуть оригинальную мысль. «Идеи приходят, когда вы скучаете», – объясняет писатель Нил Гейман. Они приходят, «когда вы ничего не делаете, когда вы просто сидите». Когда люди спрашивают у Геймана совета, как стать писателем, он отвечает просто: «Скучайте»[257]257
  Кэл Ньюпорт «Neil Gaiman’s Advice to Writers: Get Bored», сайт Кэла Ньюпорта, 11 ноября 2016 года,


[Закрыть]. Это же мнение разделяет Стивен Кинг: «Скука может стать отличным лекарством для человека в творческом тупике»[258]258
  Кинг С. Как писать книги. Пер. М. Левин. М.: АСТ, 2017. (Прим. пер.)


[Закрыть][259]259
  Стивен Кинг, «Как писать книги», пер. М. Левин, М.: АСТ, 2017 г.


[Закрыть].

Скука привела Джоан к ее первому договору с издательством.

В 1990 году ее поезд из Манчестера в Лондон задерживался на четыре часа. Пока она ждала отправления, в ее голове полностью сформировалась история – о маленьком мальчике, который попадает в школу чародейства и волшебства[260]260
  Мо Гавдат, «Формула счастья. Составьте свой алгоритм радости», пер. И. В. Гродель, М.: Поппури, 2018 г.


[Закрыть]. Эта четырехчасовая задержка стала благословением для Джоан Роулинг, чья серия книг о Гарри Поттере покорила сердца миллионов людей по всему миру.

Роулинг в каком-то смысле повезло. Ее прозрение пришло до появления смартфонов, и ей не пришлось пролистывать ленту в ожидании отправления. Нам же нужно самим проявить инициативу, чтобы впустить скуку в свою жизнь. Например, Билл Гейтс отправляется на недельные затворничества в уединенную хижину на тихоокеанском Северо-Западе, которые он называет «неделями размышлений», посвященными (как вы уже догадались) размышлению без отвлечений[261]261
  Ребекка Мюллер, «Bill Gates Spends Two Weeks Alone in the Forest Each Year. Here’s Why», Thrive Global, 23 июля 2018 года, https://thriveglobal.com/stories/bill-gates-think-week.


[Закрыть]. У соучредителя Nike Фила Найта в гостиной было специальное кресло для мечтаний[262]262
  Фил Найт «Продавец обуви. История компании Nike, рассказанная ее основателем», пер. В. Царева, М.: Эксмо, 2017 г.


[Закрыть].

Идя по их стопам, я решил избавиться от своей телефонной зависимости и немедленно возродил свой давно забытый роман со скукой. Я начал сознательно встраивать в свой день время (вроде режима полета), когда я сижу в кресле и ничего не делаю – только думаю. Четыре дня в неделю я провожу двадцать минут в сауне наедине с бумагой и ручкой. Странное место для записей? Согласен. Но за последнее время в этой душной и одинокой обстановке в мою голову приходили самые лучшие мысли.

Звучит несложно. Прогулка по парку. Душ. Отдых в сауне или в кресле, чтобы помечтать. Но здесь нет никакого волшебства – во всяком случае, как в Хогвартсе. Волшебство – это намерение в назначенное время сделать паузу и поразмыслить, время для внутренней тишины, противостоящей окружающему хаосу.

В век моментальных результатов эта привычка может звучать несколько неубедительно. Но креативность часто приходит как тихий шепот, а не громкий взрыв. Вы должны быть достаточно терпеливы, чтобы последовать за шепотом, и достаточно проницательны, чтобы услышать, когда он придет. Если живешь с вопросом достаточно долго, «понемногу, сами того не замечая, в какой-нибудь очень дальний день доживете до ответа», как писал поэт Райнер Мария Рильке[263]263
  Райнер Мария Рильке, «Letters to a Young Poet» (Нью-Йорк: Penguin, 2012), стр. 21.


[Закрыть].

Когда вы в следующий раз почувствуете, что вас одолевает скука, сопротивляйтесь искушению принять порцию информации или сделать что-то «продуктивное». Сама скука может оказаться самым продуктивным из всех возможных вариантов.

У скуки есть и другое преимущество. Она позволяет вашему уму свободно ассоциировать и устанавливать связи между совершенно разными объектами, например между яблоком и апельсином.

Сравнивая яблоки и апельсины

Многие идиомы английского языка сбивали меня с толку, еще когда я изучал его в школе. Но одна из них вне конкуренции: сравнивать яблоки и апельсины. Когда я впервые услышал эту идиому в колледже, я опешил, ведь я был уверен, что у яблок и апельсинов больше сходств, чем различий. (Здесь дорогой читатель, возможно, захочет отвернуться или закатить глаза. Но да, я собираюсь сравнить яблоки и апельсины.) И то и другое – фрукты. Оба они круглые. Оба имеют легкий терпкий вкус. Оба примерно одинакового размера. И то и другое растет на деревьях.

Еще один шаг в этом сравнении сделал Скотт Сэнфорд из исследовательского центра Эймса НАСА. Он использовал инфракрасную спектрометрию для сравнения яблока сорта «Гренни Смит» и апельсина сорта «Навел» и увидел, что спектры этих плодов поразительно похожи. Исследование, получившее язвительное название «Яблоки и апельсины: сравнение», было опубликовано в сатирическом научном журнале Improbable Research[264]264
  Скотт Сэнфорд, «Apples and Oranges: A Comparison», Improbable Research (1995), www.improbable.com/airchives/paperair/volume1/v1i3/air-1-3-apples.php.


[Закрыть][265]265
  Название журнала можно перевести как невероятные или неправдоподобные исследования. (Прим. ред.)


[Закрыть].

Несмотря на очевидное сходство между яблоками и апельсинами, эта идиома широко распространена, потому что мы с трудом видим связь между внешне непохожими или несвязанными вещами. В своей личной и профессиональной жизни мы ограничиваемся сравнением яблок с яблоками и апельсинов с апельсинами.

Сейчас в моде конкретизация. В англоязычном мире специалист широкого профиля – это мастер во всем и ни в чем. Греки предупреждают, что человек, «знающий сто ремесел, не знает ни одного»[266]266
  Вакас Ахмед, «The Polymath: Unlocking the Power of Human Versatility» (Западный Суссекс, Великобритания: John Wiley & Sons, 2018).


[Закрыть]. Корейцы считают, что человек с «двенадцатью талантами себя не прокормит»[267]267
  Эндрю Хилл, «The Hidden Benefits of Hiring Jacks and Jills of All Trades», Financial Times, 10 февраля 2019 года, www.ft.com/content/e7487264-2ac0-11e9-88a4-c32129756dd8.


[Закрыть].

Но за узкую специализацию приходится платить. Она подавляет взаимовлияние идей из разных дисциплин. Мы выбираем гуманитарный или научный курс и отключаем свой разум от концепций с другой стороны. Если вы специализируетесь на английском языке, на что вам квантовая теория? Если вы инженер, то зачем утруждать себя чтением «Одиссеи»? Если вы студент-медик, к чему вам изобразительное искусство?

Последний вопрос был предметом специального исследования[268]268
  Жаклин Гурвин и др., «A Randomized Controlled Study of Art Observation Training to Improve Medical Student Ophthalmology Skills», Ophthalmology 125, выпуск № 1 (январь 2018 года): стр. 8–14, www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/28781219.


[Закрыть]. Тридцать шесть студентов-медиков первого курса были случайным образом разделены на две группы. Первая группа провела шесть занятий в художественном музее Филадельфии, изучая, описывая и интерпретируя произведения искусства. Их результаты были сопоставлены с результатами контрольной группы, которая не посещала занятия по искусству. По результатам тестов, проведенных в начале и конце исследования, участники арт-тренинга значительно улучшили свои наблюдательные навыки, такие как интерпретация фотографий заболеваний сетчатки глаза. «Арт-тренинг сам по себе, – говорится в исследовании, – может помочь студентам-медикам улучшить профессиональные навыки»[269]269
  Джон Мерфи, «Medical School Won’t Teach You to Observe – But Art Class Will, Study Finds», MDLinx, 8 сентября 2017 года, www.mdlinx.com/internal-medicine/article/1101 (курсив в автора).


[Закрыть].

Оказывается, жизнь не происходит в изолированных бункерах. Мало что можно извлечь из сравнения похожих вещей. «Создавать, – сказал биолог Франсуа Жакоб, – значит рекомбинировать»[270]270
  Франсуа Джейкоб, «Evolution and Tinkering», Science, 10 июня 1977 года.


[Закрыть]. Через десятки лет Стив Джобс повторил то же самое мнение: «Креативность – это просто создание связей между вещами. Когда творческих людей спрашивают, как они что-то сделали, они чувствуют себя немного виноватыми, потому что на самом деле они ничего не сделали, а просто заметили. Все потому, что они пережили и увидели больше, чем другие, или потому, что они больше об этом размышляют»[271]271
  Гэри Вульф, «Steve Jobs: The Next Insanely Great Thing», Wired, 1 февраля 1996 года, www.wired.com/1996/02/jobs-2.


[Закрыть].

Иными словами, «мыслить вне рамок» проще, когда вы не загоняете себя в рамки.

Эйнштейн назвал эту идею «комбинаторной игрой», которая, по его мнению, является «существенной чертой продуктивного мышления»[272]272
  Альберт Эйнштейн, «Ideas and Opinions: Based on Mein Weltbild» (Нью-Йорк: Crown, 1954).


[Закрыть]. Комбинаторная игра требует, чтобы вы предстали перед пестрым сочетанием идей, видели похожее в непохожем, искали сходства и различия в яблоках и апельсинах, создавая совершенно новый фрукт. При таком подходе «целое становится не только больше, но и сильно отличается от суммы своих частей», как объясняет лауреат Нобелевской премии физик Филип Андерсон[273]273
  Пол У. Андерсон, «More Is Different», Science, 4 августа 1972 года, доступно по ссылке: www.tkm.kit.edu/downloads/TKM1_2011_more_is_different_PWA.pdf.


[Закрыть].

Чтобы облегчить взаимовлияние идей, известные ученые часто интересуются несколькими темами. Например, Галилей замечал горы и равнины на Луне не потому, что у него был превосходный телескоп, а потому, что его обучение живописи и рисованию позволило ему понять, что представляют собой ее светлые и темные области[274]274
  Д. К. Саймонтон, «Foresight, Insight, Oversight, and Hindsight in Scientific Discovery: How Sighted Were Galileo’s Telescopic Sight-ings?», Psychology of Aesthetics, Creativity, and the Arts (2012); Роберт Курсон, «Rocket Men: The Daring Odyssey of Apollo 8 and the Astronauts Who Made Man’s First Journey to the Moon» (Нью-Йорк: Random House, 2018).


[Закрыть]. Вдохновение Леонардо да Винчи в области искусства и техники также пришло извне – в его случае из природы. Он изучал такие разнообразные предметы, как «плацента теленка, челюсть крокодила, язык дятла, лицевые мышцы человека, откуда берет свет Луна и какие края у теней»[275]275
  Айзексон У. Леонардо да Винчи. Пер. Т. Азаркович. М.: Corpus, 2018. (Прим. пер.)


[Закрыть][276]276
  Айзексон, «Леонардо да Винчи».


[Закрыть]. На создание общей теории относительности Эйнштейна вдохновил шотландский философ XVIII века Дэвид Юм, который первым поставил под сомнение абсолютную природу пространства и времени. В декабре 1915 года Эйнштейн писал: «Вполне возможно, что без таких философских исследований эта теория [относительности] не появилась бы»[277]277
  Сара Наптон, «Albert Einstein’s Theory of Relativity Was Inspired by Scottish Philosopher», (London) Telegraph, 19 февраля 2019 года, www.msn.com/en-ie/news/offbeat/albert-einsteins-theory-of-relativity-was-inspired-by-scottish-philosopher/ar-BBTMyMO.


[Закрыть]. Впервые Эйнштейн познакомился с работой Юма благодаря «Академии Олимпия» – группе друзей, посвятивших себя комбинаторной игре и познакомившихся в Берне, чтобы обсуждать философию и фи– зику.

Разрабатывая свою теорию эволюции, Дарвин вдохновлялся двумя очень разными областями – геологией и экономикой. В 1830-х годах в своем труде «Основные начала геологии» Чарлз Лайель утверждал, что горы, реки и каньоны образовались в результате медленного эволюционного процесса, который происходил в течение многих эпох, когда эрозия, ветер и дождь разрушали Землю. Теория Лайеля противоречила общепринятому мнению, которое связывало эти геологические особенности исключительно с катастрофическими или сверхъестественными событиям вроде Всемирного потопа[278]278
  Сэр Чарлз Лайель, «Principles of Geology: Modern Changes of the Earth and Its Inhabitants» (Нью-Йорк: D. Appleton and Co., 1889).


[Закрыть]. Дарвин прочитал книгу Лайеля во время плавания на корабле «Бигль» и применил его геологическую идею к биологии. Как объясняет ракетостроитель Дэвид Мюррей, Дарвин утверждал, что органический материал «эволюционирует точно так же, как и неорганический материал: с мельчайшими изменениями в каждом потомке, которые со временем накапливаются, образуя такие новые биологические придатки, как глаза, руки или крылья»[279]279
  Мюррей, «Borrowing Brilliance».


[Закрыть]. Также Дарвин черпал вдохновение у Томаса Мальтуса, экономиста конца XVIII века, который утверждал, что население растет, как правило, быстрее, чем такие ресурсы, как пища, что приводит к борьбе за выживание. Дарвин считал, что эта борьба и управляла эволюционным процессом, приводя к выживанию видов, наиболее приспособленных к окружающей среде[280]280
  Мюррей, «Borrowing Brilliance».


[Закрыть].

Комбинаторная игра является и отличительной чертой великих музыкантов. Известный музыкальный продюсер Рик Рубин советует своим группам не слушать популярные песни во время работы над альбомом. «Выставки величайших музеев мира иногда вдохновляют лучше, – говорит Рубин, – чем последние чарты “Billboard”»[281]281
  Холидей Р. Хит продаж. Как создавать и продвигать творческие проекты. Пер. И. Гродель. М.: Попурри, 2018. (Прим. пер.)


[Закрыть][282]282
  Райан Холидей, «Хит продаж. Как создавать и продвигать творческие проекты», пер. И. Гродель, М.: Попурри, 2018 г.; Тим Феррис, «Rick Rubin on Cultivating World-Class Artists (Jay Z, Johnny Cash, etc.), Losing 100+ Pounds, and Breaking Down the Com-plex», выпуск 76 (подкаст), The Tim Ferriss Show, https://tim.blog/2015/05/15/rick-rubin.


[Закрыть]. Например, музыка Iron Maiden сочетает в себе, казалось бы, несочетаемые элементы Шекспира, истории и хеви-метал. Одна из величайших рок-песен всех времен, Bohemian Rhapsody группы Queen, подобна музыкальному бутерброду, смешивающему вступительную и заключительную баллады с хард-роком и оперой.

Еще одним мастером смешивать разные сферы был Дэвид Боуи. Для создания текстов своих песен он использовал специальную компьютерную программу Verbasizer[283]283
  Мэттью Брага, «The Verbasizer Was David Bowie’s 1995 Lyric-Writing Mac App», Motherboard, 11 января 2016 года, https://motherboard.vice.com/en_us/article/xygxpn/the-verbasizer-was-david-bowies-1995-lyric-writing-mac-app.


[Закрыть]. Боуи вводил в него предложения из разных источников (статьи из журналов и газет и тому подобное), а программа делила их на слова, смешивала и соединяла. «То, что получается в итоге, – объяснял Боуи, – это настоящий калейдоскоп смыслов и тем, а также существительных и глаголов, которые будто врезаются друг в друга». Затем эти комбинации послужили источником вдохновения для текстов его песен.

Комбинаторная игра также произвела множество прорывных технологий. Ларри Пейдж и Сергей Брин адаптировали из академической среды идею о том, что частота цитирования научной работы указывает на ее популярность, и применили ее к поисковой системе для создания Google. Стив Джобс, как известно, заимствовал каллиграфию для создания нескольких гарнитур и пропорциональных шрифтов на Macintosh. Соучредитель Netflix Рид Хастингс был вдохновлен бизнес-моделью его тренажерного зала: «Вы можете заплатить 30 или 40 долларов за месяц и заниматься так мало или так много, как вам захочется»[284]284
  Эми Зипкин, «Out of Africa, Onto the Web», New York Times, 17 декабря 2006 года, www.nytimes.com/2006/12/17/jobs/17boss.html.


[Закрыть]. Расстроенный своим большим просроченным платежом за взятую в прокате кассету «Аполлона-13», Хастингс решил применить ту же модель к видеопрокату.

Первые кроссовки Nike были смоделированы по образцу обычного бытового прибора[285]285
  Раздел о Nike Waffle Trainer опирается на следующие источники: Найт, «Продавец обуви»; Крис Дэнфорт, «A Brief History of Ni-ke’s Revolutionary Waffle Trainer», Highsnobiety, 30 марта 2017 года, www.highsnobiety.com/2017/03/30/nike-waffle-trainer-history; Мэтт Блитц, «How a Dirty Old Waffle Iron Became Nike’s Holy Grail», Popular Mechanics, 15 июля 2016 года, www.popularmechanics.com/technology/gadgets/a21841/nike-waffle-iron.


[Закрыть]. В начале 1970-х годов Билл Бауэрман, тренер по бегу из Орегонского университета, искал обувь, которая бы хорошо подходила для разных поверхностей. В то время его спортсмены носили обувь с металлическими шипами, которые не имели должного сцепления и разрушали беговые дорожки.

В одно воскресное утро взгляд Бауэрмана упал на его старую вафельницу. Он заметил ее сетчатый узор и подумал, что, перевернув его вверх ногами, можно сделать ботинок без шипов. Он схватил вафельницу, отнес ее в гараж и принялся делать формы. Результатом этих экспериментов стали Nike Waffle Trainer, революционная обувь с резиновым сцеплением, которая обеспечивала лучший коэффициент трения и адаптировалась к беговой поверхности. А старая вафельница Бауэрмана теперь хранится в штаб-квартире Nike.

Как показывают эти примеры, революция в одной отрасли может начаться с идеи в другой. Чаще всего совместимость не будет идеальной. Но простой акт сравнения и объединения породит новые направления мышления.

Мы не можем объединять идеи, если не видим между ними сходства. Биолог Томас Г. Гексли, прочитав «Происхождение видов», якобы сказал: «Как же я сам до этого не додумался!»[286]286
  Райли Блэк, «Thomas Henry Huxley and the Dinobirds», Smithsonian, 7 декабря 2010 года, www.smithsonianmag.com/science-nature/thomas-henry-huxley-and-the-dinobirds-88519294.


[Закрыть] Связь между тем, что поначалу кажется несопоставимым, выглядит очевидной – но лишь спустя время. Во времена Дарвина виды изучали многие люди. И многие читали экономиста Мальтуса и геолога Лайеля, вдохновивших Дарвина. Но редко можно было встретить человека, который изучал виды, читал Мальтуса и Лайеля – и видел связь между этими тремя обла– стями.

Как показывают эти примеры, чтобы соединить яблоки и апельсины, нужно сперва их собрать. И чем разнообразнее ваша коллекция, тем интереснее будет результат. Возьмите журнал или книгу о предмете, с которым вы совсем незнакомы. Посетите конференцию представителей другой отрасли. Окружите себя людьми разных профессий, образований и интересов. Вместо того чтобы говорить о погоде и повторять другие банальности непринужденного разговора, спросите: «Над чем интересным вы сейчас работаете?» В следующий раз, когда вы окажетесь в творческом тупике, спросите: «Какая отрасль уже сталкивалась с подобной проблемой?» Например, у изобретателя Иоганна Гутенберга была проблема с печатным станком, и поэтому он обратился к другим промышленникам – к виноделам и производителям оливкового масла, – которые использовали винтовой пресс для извлечения сока и масла. Затем Гутенберг применил ту же концепцию, чтобы начать эру массовой коммуникации в Европе.

Организации могут взять пример с Pixar, творческой студии, подарившей нам множество успешных мультфильмов, включая «Историю игрушек» и «В поисках Немо». Компания призывает своих сотрудников тратить до четырех часов в неделю на занятия в университете Pixar, своей программе профессионального развития. Среди занятий есть живопись, скульптура, жонглирование, импровизация и танец живота[287]287
  Уильям С. Тейлор и Поли Лабарр, «How Pixar Adds a New School of Thought to Disney», New York Times, 19 января 2006 года, www.nytimes.com/2006/01/29/business/yourmoney/how-pixar-adds-a-new-school-of-thought-to-disney.html; Эд Кэтмелл, Эми Уоллес, «Корпорация гениев. Как управлять командой творческих людей», пер. П. Миронова, М.: Альпина Паблишер, 2014 г.


[Закрыть]. Хотя эти занятия и не имеют прямого отношения к кинематографу, в Pixar знают, что творческие идеи приходят из мест, для этого вроде бы не предназначенных. Если вы собираете яблоки и апельсины и проводите с ними время, идеи для ваших новых фруктов придут уже скоро.

Принцип комбинаторной игры применим не только к идеям, но и к людям. Как мы увидим в следующем разделе, когда объединяются люди из разных дисциплин, результат оказывается больше суммы составляющих.

Миф о гении-одиночке

«Эти марсоходы такие сложные, что никто их не понимает».

Должно быть, это странное заявление для Стива Сквайерса, научного руководителя проекта Mars Exploration Rovers 2003 года. Он возглавлял команду, ответственную за создание марсоходов, разработку бортовых приборов и управление ими на поверхности Марса. Но даже для Сквайерса марсоходы «слишком сложны, чтобы один человек мог полностью в них разобраться». Понимание приходит не к одному человеку, а к части коллективного мозга.

Мы часто обожествляем гения-одиночку, трудящегося в гараже – будь то Бауэрман, возящийся там со своей вафельницей, или Джобс, собирающий первый компьютер Apple в семейном гараже. Это отличные истории, но, как и большинство из них, они недостоверно описывают, как это работает.

Оптимальная креативность не происходит в полном уединении. Прорывы почти всегда включают в себя сотрудничество. «Если я видел дальше других, – сказал Ньютон, – то потому, что стоял на плечах гигантов». Эти гиганты приходят к столу с различными взглядами, принося свои собственные яблоки и апельсины, чтобы сравнить их и создать что-то новое.

Предприниматель и писатель Франс Йоханссон называет это эффектом Медичи, названным по вспышке творчества в XV веке, произошедшей, когда богатая семья Медичи собрала во Флоренции множество образованных людей из разных слоев общества – ученых, поэтов, скульпторов, философов и многих других. По мере их объединения расцветали новые идеи, прокладывая путь к Ренессансу (что переводится с французского как «возрождение»)[288]288
  Франс Йоханссон, «Эффект Медичи. Возникновение инноваций на стыке идей, концепций и культур», пер. Н. А. Ливинской, М.: Вильямс, 2008 г.


[Закрыть].

Миссия на Марс произвела свой собственный эффект Медичи, объединив ученых и инженеров для совместной работы над проектом. Хотя в научно-популярных текстах о космических исследованиях эти две группы обычно сваливаются в одну кучу, они принадлежат к очень разным направлениям[289]289
  Стив Сквайерс, «Roving Mars: Spirit, Opportunity, and the Exploration of the Red Planet» (Нью-Йорк: Hyperion, 2005); Калифорнийский университет телевидения, «Roving Mars with Steve Squyres: Conversations with History», видео на YouTube, загружено 18 августа 2011 года, www.youtube.com/watch?v=NI6KEzsb26U&feature=youtu.be.


[Закрыть]. Ученые – это идеалистические искатели истины, пытающиеся понять, как устроена Вселенная, а инженеры скорее прагматики. Они должны разработать программное обеспечение аппаратов, способное реализовать видение ученых, одновременно борясь с такими практическими реалиями, как ограниченные бюджеты и сроки.

Противоположности притягиваются не всегда. Как пишет Сквайерс, в каждой программе существует напряженность между «идеалистическими и непрактичными учеными» и «упрямыми и практичными инженерами». В успешных миссиях это напряжение превращается в творческий танец, который пробуждает лучшее в обеих дисциплинах. Но в неудачных «это кислота, которая разъедает сотрудничество, пока то не сгниет»[290]290
  Сквайерс, «Roving Mars».


[Закрыть].

Ключ к тому, чтобы отношения заработали, – комбинаторная игра. Ученые немного изучают инженерию, а инженеры немного изучают науку. Этот подход был основным приоритетом Сквайерса. «Если бы вы пришли, – объясняет он, – и сели на одну из наших ежедневных сессий тактического планирования, где в одном кабинете находится команда из дюжины ученых и дюжины инженеров, вы могли бы просидеть там целый час и так и не понять, кто же ученый, а кто инженер». В команде так хорошо перемешались ученые и инженеры, разбирающиеся в языке и задачах друг друга, что едва ли можно было увидеть разницу между ними.

Вы можете предположить, что нынешняя рабочая среда является идеальным местом для такого типа смешивания. Сидя в одних кабинетах и в офисах и подключаясь при помощи таких постоянно работающих технологий, как электронная почта и Slack, большинство современных работников постоянно сотрудничают друг с другом. Может быть, настало время современного Ренессанса, который потом назовут Slack-эффектом.

Но не будем торопиться. Рассмотрим результат одного исследования, в котором исследователи разделили участников на три группы и попросили их решить сложную задачу[291]291
  Итан Бернштейн, Джесси Шореб и Дэвид Лейзер, «How Intermittent Breaks in Interaction Improve Collective Intelligence», Proceedings of the National Academy of Sciences 115, выпуск № 35 (28 августа 2018 года): стр. 8734–8739, www.pnas.org/content/pnas/115/35/8734.full.pdf; HBS [Гарвардская школа бизнеса], «Problem-Solving Techniques Take On New Twist», Harvard Gazette, 15 августа 2018 года, https://news.harvard.edu/gazette/story/2018/08/collaborate-on-complex-problems-but-only-intermittently.


[Закрыть]. Первая группа работала в полном уединении, вторая находилась в постоянном взаимодействии, а третья чередовала уединение и взаимодействие.

Самой результативной оказалась третья группа. «Перемежающиеся перерывы во взаимодействии улучшают коллективный разум», – отметили исследователи[292]292
  Бернштейн, Шореб и Лейзер, «Intermittent Breaks».


[Закрыть]. Цикличность между уединением и взаимодействием улучшила средний балл группы и привела ее к принятию большего числа наилучших решений. Важно, что как отстающие, так и лидирующие в группе выигрывали от перемежающегося взаимодействия. Эти результаты свидетельствуют о том, что обучение протекало в обоих направлениях, причем выводы одного человека становились важными вводными данными для других[293]293
  Бернштейн, Шореб и Лейзер, «Intermittent Breaks».


[Закрыть].

Большинство современных рабочих сред напоминают вторую, постоянно взаимодействующую группу, устройство которой неблагоприятно сказывается на креативности. Как показывают исследования, связь важна, но также важно и время для уединенного размышления. Процесс созидания может быть весьма затруднительным. «На каждую новую хорошую идею, которая у вас есть, – пишет Азимов, – приходится сотня или десять тысяч глупых идей, которые вы, естественно, не хотите демонстрировать»[294]294
  Айзек Азимов, «On Creativity», 1959 г., впервые опубликовано в журнале «MIT Technology Review», 20 октября 2014 года.


[Закрыть]. Человек должен иметь возможность самостоятельно культивировать свои идеи, объединяться для обмена этими идеями с группой, а затем возвращаться к работе в одиночку, переключаясь между уединением и сотрудничеством. Этот паттерн аналогичен циклу сосредоточенности и скуки, о котором мы уже говорили.

Когда заходит речь о повышении креативности, когнитивное разнообразие – смешивание вашей версии ученых и инженеров – это не просто модное слово, а необходимость. Но есть и еще один уровень когнитивного разнообразия, который часто упускают из виду.

Сознание начинающего

В 1860-х годах шелковая промышленность Франции находилась под угрозой исчезновения из-за болезни, угрожавшей шелкопрядам. Химик Жан-Батист Дюма убеждал своего бывшего ученика Луи Пастера поработать над этой проблемой. Но Пастер колебался. «Ведь я никогда не работал с шелкопрядами», – запротестовал он. «Тем лучше», – ответил Дюма[295]295
  Дин Кит Саймонтон, «Origins of Genius: Darwinian Perspectives on Creativity» (Нью-Йорк York: Oxford University Press, 1999), стр. 125.


[Закрыть].

Большинство из нас не делают того, что сделал Дюма. Мы инстинктивно отвергаем мнение дилетантов вроде Пастера. Они сами не знают, что говорят. Они не присутствовали на необходимых встречах. У них нет должной подготовки. Это не их сфера.

Однако именно по этим причинам мнения аутсайдеров ценны.

Как следует из ответа Дюма, первоосновное мышление часто имеет обратную зависимость с опытом. В отличие от инсайдеров, чья личность или зарплата могут зависеть от существующего положения дел, аутсайдеры не заинтересованы в сохранении статус-кво. Общепринятую мудрость проще проигнорировать, когда вы от нее не задыхаетесь.

Рассмотрим, например, геологическую теорию континентального дрейфа, которая утверждает, что в прошлом континенты представляли собой одну большую массу и со временем отдалялись друг от друга. Эта теория принадлежит Альфреду Вегенеру, метеорологу, далекому от геологии[296]296
  Британская энциклопедия, «Alfred Wegener», обновлено 5 апреля 2019 года, www.britannica.com/biography/Alfred-Wegener.


[Закрыть]. Эксперты-геологи сперва назвали континентальный дрейф абсурдом, так как полагали, что континенты стабильны и неподвижны. Геолог Томас Чемберлен подвел итог их коллективному настроению: «Если мы хотим поверить в гипотезу Вегенера, мы должны забыть все, что было изучено за последние 70 лет, и начать сначала»[297]297
  Джозеф Сант, «Alfred Wegener’s Continental Drift Theory», Scientus, 2018 год, www.scientus.org/Wegener-Continental-Drift.html.


[Закрыть]. Теория Вегенера разрушила бы всю репутацию экспертов в этой области, и поэтому они упорно ей сопротивлялись. По схожим причинам, когда Иоганн Кеплер открыл, что планеты имеют эллиптические, а не круговые орбиты, его критиковал Галилей. Как заметил астрофизик Марио Ливио: «Галилей был еще в плену эстетических идеалов Античности, а они требовали, чтобы орбиты были идеально симметричными»[298]298
  Ливио М. От Дарвина до Эйнштейна: Величайшие ошибки гениальных ученых, которые изменили наше понимание жизни и вселенной. Пер. А. Бродоцкой. М.: АСТ, 2015. (Прим. пер.)


[Закрыть][299]299
  Марио Ливио, «От Дарвина до Эйнштейна: Величайшие ошибки гениальных ученых, которые изменили наше понимание жизни и вселенной», пер. А. Бродоцкой, М.: АСТ, 2015 г.


[Закрыть].