Текст книги "Древние палестинские обители и прославившие их святые подвижники"

В третий день после крещения своего святая Пелагия позвала слугу своего, который всем у нее заведовал, и сказала ему: “Ступай в гардеробную мою и перепиши все что есть: серебро и золото, наряды, дорогие одежды – и принеси мне”. Слуга исполнил волю госпожи и все имущество ее принес. Она тотчас через мать свою Роману пригласила святого епископа Нонна и все имущество свое передала в его руки. “Вот, владыка, – говорила, – богатства, которыми наделил меня сатана; передаю их в волю святыни твоей, делай с ними что хочешь: мне надобно желать даров Господа моего Иисуса Христа”. Он позвал старшего хранителя церковного и в ее присутствии все имение отдал в его руки. “Заклинаю тебя, – говорил он, – нераздельною Троицею, ничто из этого не должно поступить в дом епископа или в церковь, а все должно быть роздано нищим, вдовам и сиротам; пусть худо собранное расточено будет умно…” Она пригласила всех слуг и служанок своих и всем дала свободу; она им дала золотые цепи и сказала: “Спешите освободиться из мира нечестивого, дабы как были мы вместе в этом веке, так пребывать бы нам вместе в той блаженной жизни”.

В восьмой день, когда надлежало снять белые одежды, встав ночью, чего не знали мы, сняла она одежду крещения своего и оделась во власяницу и подрясник святого епископа Нонна и с того времени исчезла из города Антиохии. Святая Романа плакала о ней, но святой Нонн утешал ее и говорил: “Не плачь, дочь, а радуйся: Пелагия избрала добрую долю, подобно Марии, которую предпочел Господь Марфе”.

Пелагия ушла в Иерусалим и устроила себе келью на Елеонской горе, где молился Господь. Епископы отпущены были каждый в свой город.

Спустя три или четыре года захотелось мне, диакону Иакову, сходить в Иерусалим для поклонения воскресению Господа нашего Иисуса Христа, и я выпросил у епископа моего дозволение на путь. Отпуская меня, сказал он: “Брат диакон! Когда придешь в Иерусалим, отыщи там некоего брата Пелагия, монаха и евнуха, живущего несколько годов в затворе, – истинно ты получишь пользу от него”. Это говорил он прикровенно о рабе Божией Пелагии.

Я пришел в Иерусалим, поклонился святому воскресению Господа нашего и на другой день отыскал раба Божия. Я нашел его на Елеонской горе, где молился Господь, в маленькой запертой келийке, с малым окошечком в стене. Я постучал в окошко.

Она отворила и узнала меня, но я не узнал ее. Как мне было узнать ту, которую когда-то видал красавицею и которая теперь была высохшей от поста? Глаза ее как бы ввалились в углубления. Она сказала мне: “Откуда пришел ты, брат?” – “Я послан к тебе епископом Нонном”, – отвечал я. “Да помолится он обо мне! Он истинно святый Божий”, – сказала она и тотчас затворила окошко и начала петь третий час. Я молился у стены кельи ее и потом удалился с великою пользою от того, что видел ангела. Возвратясь в Иерусалим, начал я обходить монастыри. По обителям носилась великая слава о господине Пелагии. Потому положил я еще раз побывать у него, дабы воспользоваться спасительными наставлениями его. Когда пришел я к келийке и стал толкать и звать даже по имени, ответа не было. Я ждал другой и третий день, называл по имени Пелагия и ничего не слыхал. Потом сказал я себе: “Или тут нет никого, или ушел монах”. Потом говорил себе: посмотрю, не умер ли. Я отворил окошко, посмотрел и – вижу умершего. Затворив окошко и замазав глиною, поспешил я в Иерусалим с известием: святой монах Пелагий, творивший чудеса, почил.

Тогда святые отцы пришли с иноками разных монастырей и отворен был вход в келью. Святое тело вынесено было наружу и положено было как драгоценность. Когда святые отцы намащали его миром, то узнали, что это женщина. Они хотели скрыть это, но народ узнал, и все восклицали: “Слава Тебе, Господи Иисусе, что у Тебя есть сокровенные на земле не только мужи, но и жены”. Молва распространилась всюду, и все монастыри девственниц пришли, как из Иерихона, так и с Иордана, со свечами, лампадами и гимнами. Святые останки с честию похоронены были святыми отцами». Так, очищенная водами крещения, Пелагия за четыре года самоотверженной жизни столько возвысилась, что еще при жизни творила чудеса.

По времени илиопольского пастырства св. Нонна надобно положить, что св. Пелагия скончалась не позже 461 года.

Киновии Вифлеемские

Эта киновия основана была этим славным отцом Церкви в 388 году, когда он окончательно избрал Вифлеем последним своим приютом и поселился здесь в пещере близ самого вертепа, в котором Иисус Христос родился и положен был в яслях. Она имела все устройство общежительной обители: кроме святого храма и келий, были в ней трапезная, странноприимница, здания для хозяйственных принадлежностей; было особое помещение, в котором ученейший подвижник объяснял инокам и многочисленным посетителям Священное Писание и в котором он обучал детей начаткам веры и знания. Имя Иеронима, глубокого толкователя слова Божия, гремело тогда по всему христианскому миру, и отовсюду стремились в Вифлеем люди разного состояния и образования: одни чтобы видеть великого учителя, послушать его учения, другие – пожить с ним, воспользоваться его руководством и наставлениями в подвижнической жизни.

Келья прп. Иеронима Стридонского

Из древних зданий его киновии уцелели доныне пещеры близ вертепа Рождества Христова, в одной из них, по преданию, он переводил на латинский язык Священное Писание, а в другой был погребен.

Погребальная пещера прп. Иеронима Стридонского

Так, в Вифлеемской обители жили несколько лет Руфин писатель[131]131
  Имеется в виду Руфин Аквилейский. – Примеч. ред.


[Закрыть], Кассиан и Герман – подвижники. Из славных подвижников обители блаженного Иеронима известны Евсевий, бывший впоследствии настоятелем в Кремоне, Иоанн и Полувий; все они – ученики великого отца. Основатель киновии блаженный Иероним скончался в 420 году[132]132
  См.: Житие блаженного Иеронима Стридонского в «Христанском чтении» за 1847 г.


[Закрыть].

Эта киновия находилась в Вифлееме близ вертепа Рождества и основана была преподобной Павлой около 388 года. Блаженный Иероним, описавший жизнь основательницы ее, говорит, что обитель уже в самом начале была обширна и имела прекрасное устройство. По его рассказу, в воскресный день все подвижницы собирались на молитву в храм; в прочие же дни молились в кельях. В будни сестры занимались работой и все необходимое приготовляли сами; собственности не позволялось иметь никакой; одежда, пища были готовые и для всех одинаковые. Полное послушание, воздерженность в словах, скромность во взгляде и поступи, опрятность в одежде, целомудрие – качества, строго требовавшиеся от каждой девственницы. Если случалась между ними сварливая, дерзкая, заносчивая, говорит блаженный Иероним, Павла, остановив ее не раз, принуждала таковую молиться у дверей трапезной позади всех сестер и есть отдельно от них, дабы стыд образумил ту, которую не вразумили слова. Если подвижница чрезмерно занималась своею внешностью, заботилась слишком об изысканности в одежде, о такой говорили, что щегольство ее – вывеска грязной души. О слабых и больных сестрах заботились ревностно. В V веке киновия процветала и славилась строгостью жизни девственниц, в ней подвизавшихся, а дальнейшая судьба ее неизвестна.

Между подвижницами киновии известны: преподобная Павла, дочь ее Евстохия, Павла Младшая и Зоя.

Преподобная Павла Римлянка (память 26 января). В 341 году прибыл в Рим св. Афанасий Великий и своим рассказом о жизни и подвигах Антония Великого возбудил в некоторых лицах высшего общества столицы расположение к строго христианской жизни. И вот Рим представил необычайное, неслыханное зрелище: женщины высшего круга, знаменитые родом и заслугами предков, среди обаяний богатства, роскоши и удовольствий света проводили жизнь в подвигах поста, молитвы, воздержания и целомудрия, в делах милосердия и благотворительности, и такой образ жизни вели не только жены, но и девы. Известны имена этих лиц, таковы: вдова Маркелла; Мелания старшая, о которой рассказано было выше; Азелла, сестра Маркеллы; Принципия, Альбина, Павлина, Лета, Фабиола, Фурия[133]133
  Эти лица известны из писем к ним блаженного Иеронима.


[Закрыть] и др. К такому-то обществу принадлежала и преподобная Павла, которая родилась в Риме в 346 году в христианском семействе, принадлежавшем к высшему римскому обществу. Родители ее славились знатностью рода: отец вел род от Агамемнона, мать – от Сципиона и Гракхов. Павла воспитана была в благочестии и страхе Божием. Достигнув совершеннолетия, она вышла замуж за Токсотия, человека также знатного рода, и имела пятерых детей. Честная супруга и добрая мать, любимая мужем, уважаемая в обществе, она наслаждалась семейным счастьем. Но Господь, испытующий сердца, знающий Своих рабов, обратил сердце Павлы к Себе. Один за другим постигают ее жестокие удары: в цвете лет умирает Токсотий, и Павла остается вдовою, когда ей было только 32 года. В глубокой скорби она нашла поддержку в родственнице своей Маркелле. Эта благочестивая женщина, также знатного рода и также оставшаяся вдовою в молодых годах, утешала и ободряла скорбящую Павлу, помогала ей своими внушениями переносить горе благодушно, без ропота. Павла смиренно покорилась воле Божией, распоряжающейся нашею жизнью, – и вот ее сердце обратилось к Богу, в ее душе родилось желание благоугождать и служить Всевышнему строго нравственною жизнью. Павла стала внимательна к своему внутреннему состоянию и начала во всем себя сдерживать и ограничивать, постепенно порывая связи с миром и его удовольствиями, в то же время с большей ревностью стала заботиться о воспитании и направлении своих детей в духе христианского благочестия и всецело предалась делам милосердия. Чувствительное сердце Павлы привлекли теперь бедность и нужда; всякое страдание до глубины души ее трогало, и потоком полились ее благотворения, щедрою рукою она стала расточать огромное богатство свое нуждающимся: больные, увечные, пострадавшие от пожара и другого несчастья получали от нее материальную помощь и нравственное утешение; дом ее сделался приютом странников. Новый удар жестоко поразил нежную душу Павлы: умирает старшая дочь ее Блезилла, прожившая с мужем только семь месяцев. Это была необыкновенно даровитая женщина. Потеряв мужа, Блезилла предалась литературным занятиям; кроме отличного знания греческого и латинского языков, она в короткий срок в совершенстве изучила язык еврейский, особенным предметом ее занятий было чтение и изучение слова Божия под руководством знаменитого учителя Церкви блаженного Иеронима, жившего в то время в Риме. Объясняя Блезилле трудные места Екклезиаста, Иероним возбудил в ней расположение отречься от мира и его суеты и посвятить себя подвижнической жизни. Она и готовилась оставить свет и заключиться в монастырское уединение, как жестокая болезнь свела ее в могилу. Чувствуя приближение смерти, она просила окружающих об одном: «Да умоляют они Господа простить ее в том, что она не могла исполнить того, что хотела». Безутешно скорбела мать об утрате любимой дочери и долго не могла успокоиться; естественное чувство скорби боролось в ней с сознанием его недостоинства для христианина. Блаженный Иероним написал Павле сильное письмо, в котором утешал и успокаивал ее, представляя, что плачь и безутешная скорбь об умершей дочери оскорбительны для Бога, недостойны истинно верующего и служат соблазном для христиан и язычников.

Прп. Павла Римлянка

«Зачем мы скорбим об умерших? – говорит между прочим в письме этом Иероним. – Мы не для того родились, чтобы жить здесь вечно. Авраам, Моисей, Исаия, Петр, Иаков, Иоанн, Павел, сосуд избранный, и даже Сам Сын Божий, умирают, а мы сетуем, когда покинет тело какой-нибудь человек, который, быть может, для того и восхищен был, да не злоба изменит разум его. Угодна бо бе Господеви душа его. Сего ради Бог и поспешил извести ее от среды лукавствия (Прем. 4:11, 14), чтобы на долгом жизненном пути она не заблудилась на извилистых тропинках. Пусть плачут о мертвом, но о таком, которого принимает геенна, которого пожирает тартар, для чьей казни пылает вечный огонь. А мы при конце жизни, сопутствуемые сонмом Ангелов, встречаемые Самим Христом, мы, напротив того, должны тяготиться, если слишком долго заживемся в этой смертной храмине. Порадуемся за нашу Блезиллу, которая из тьмы перешла в свет и, пылая живою верою, приняла венец за совершенное дело. Поистине, если бы ранняя смерть застала ее среди мыслей о временных привязанностях и земных успехах, неугодных Богу, в таком случае следовало бы пролить поток слез. А ныне, когда за четыре почти месяца до смерти она очистилась, так сказать, вторым крещением преднамеренного подвига и, наконец, жила так, что, поправ мир, постоянно думала о монастыре, – ныне убойся, как бы Спаситель не сказал тебе: “Зачем ты гневаешься, Павла, что твоя дочь сделалась Моею дочерью? Зачем ты досадуешь на Мой приговор и своими непокорными слезами выражаешь ко Мне нерасположение? Ведь ты знаешь, что Я думаю о тебе и о близких твоих. Ты отказываешь себе в пище не ради поста, но по причине печали. Я не люблю такого воздержания. Такие посты противны Мне. Если бы ты верила, что дочь твоя жива, то ты никогда не сокрушалась бы о том, что она перешла в лучший мир. Через своего апостола Я заповедал не скорбеть об умерших, подобно язычникам…” Мы извиняем слезы матери, но должна же быть мера скорби. Если я смотрю на тебя как на родительницу Блезиллы, то не могу осуждать твоего сетования, но если смотрю на тебя как на христианку и монахиню, то сиими именами уже исключаются материнские чувства… Отчего не попытаться внушениями разума подавить горе, которое должно быть смягчено временем?.. Пожалуйста, пощади себя, пощади дочь свою, уже царствующую со Христом, пощади, по крайней мере, свою Евстохию, юный и неопытный возраст который нуждается в твоем руководстве… Излишняя любовь к своим родным есть нелюбовь по отношению к Богу. Не могу без стенаний высказать того, что хочу. Когда из средины погребальной процессии выносили тебя, упадшую в обморок, народ перешептывался между собою: “Не правду ли мы говаривали? Мать жалеет о дочери, доведенной до смерти постами, жалеет о том, что не имела внуков по крайней мере от второго брака. Доколе этих противных монахов не выгонят из города, не побьют камнями, не потопят в реках? Они обманули несчастную матрону. Что она не хочет быть монахиней, видно из того, что ни одна язычница никогда не оплакивала так детей своих”. Как, ты думаешь, эти речи прискорбны для Христа!.. Нужно оставить эти слезы, полные оскорбления святыни, полные неверия, не имеющие меры, могущие приблизить к смерти. Ты рыдаешь и причитаешь и, как бы поджигаемая каким-то пламенем, всеми силами постоянно убиваешь себя. Но к подобной тебе женщине идет милостивый Иисус и говорит: что плачешь?

Отроковица не умерла, но спит (Мк. 5:39). Пусть смеются окружающие; такое неверие свойственно иудеям. А если ты станешь припадать к гробнице своей дочери, то Ангел с упреком скажет: “Зачем ты ищешь живую между мертвыми? (Лк. 24:5)”. Какие, ты думаешь, кресты, какие мучения терпит ныне наша Блезилла, видя, что Христос гневается на тебя? В ответ на твои стенания она ныне взывает к тебе: “Если ты, мать, когда-нибудь меня любила, если я сосала твои сосцы, если я воспитана твоими наставлениями, то да не будет моя слава для тебя поводом к неудовольствию; не делай того, чтобы нам пришлось разлучиться навеки. Ты, может быть, думаешь, что я одинока. Нет, вместо тебя у меня есть Мария, Матерь Божия. Я вижу здесь многих женщин, которых прежде не знала. О, как прекрасно это общество! Здесь есть евангельская Анна пророчица, и, порадуйся, я в три месяца стяжала то, что она приобрела многолетними трудами. Ты жалеешь, что я оставила мир? А я жалею о вашей участи, жалею вас, доселе заключенных в темнице века, – вас, ежедневно ведущих борьбу и увлекаемых к погибели то гневом, то скупостью, то нечистыми пожеланиями, то иными порочными возбуждениями. Если ты хочешь быть моею матерью, постарайся угодить Христу. Я не признаю матери, неугодной моему Господу”. Многое еще говорит Блезилла, о чем я умалчиваю. Она молит Бога за тебя, и у меня, спокойного за нее, просит прощения прегрешений за то, что ради ее спасения я увещевал, умолял и перенес на себе нерасположение ее близких»[134]134
  Так писал блаженный Иероним в письме к Павле.


[Закрыть].

Смерть любимой дочери окончательно решила судьбу Павлы: ее сердце, пораженное двумя жестокими ударами, всецело отдалось Господу; ее мысли неслись теперь в уединение, где бы она беспрепятственно могла служить и благоугождать Всевышнему, коего возлюбила она всем порывом своей души, – служить и благоугождать беспрепятственно, отрешенная от всех забот и привязанностей земных. Но где всего лучше обрести такое место, как не на Востоке, в Святой Земле, где родился, жил и пострадал за нас Сын Божий? И вот блаженная Павла оставляет все: столицу с ее удовольствиями, дом с его роскошью и сокровищами, блеск высокого сана, друзей и знакомых, родных, даже детей своих, из коих двое были несовершеннолетними, и с дочерью Евстохиею, решившеюся последовать за матерью и проводить, подобно ей, подвижническую жизнь, отплывает в 385 году в Палестину[135]135
  Это благочестивое странствование Павлы по святым местам подробно описывает блаженный Иероним в письме о добродетелях Павлы. Он сопутствовал ей в этом странствовании.


[Закрыть].

Со слезами благодарила Павла Бога, когда после продолжительного и трудного пути сначала морем, а потом от Антиохии по горам Сирии вступила наконец в Святую Землю. Она горела желанием увидеть достопамятные для христианина места, и потому прежде всего посетила все те места, на которых совершились священнейшие для сердца верующего события, осмотрела все предметы, с коими связаны дорогие воспоминания. Усердие и любовь к этим местам и предметам были в благочестивой путнице столь сильны, что только желание видеть и облобызать другие предметы заставляло ее отрываться от прежних. В Иерусалиме проконсул Сирии и Палестины из уважения к ее высокому сану приготовил было для нее богатое помещение, но она предпочла остановиться в убогом доме. В Святом городе, где совершилось таинство нашего искупления, блаженная Павла нашла полное удовлетворение своему религиозному чувству. С пламенною верою она простерлась пред Честным и Животворящим древом, на котором был распят Сын Божий, Господь и Спаситель наш: очами веры и любви она как бы еще видела на нем Самого распятого Господа. С благоговением любызала она камень, отваленный от гроба Ангелом; со смирением приникла к тому месту, где лежало тело Божественного Страдальца: у сего места она желала утолить духовную жажду, ее томившую. Сколько тут пролито было слез! Сколько вздохов и скорби! На Сионе показывали ей столп, к которому привязан был Спаситель во время бичевания; на нем находились еще следы Божественной крови. Там же указывали и место, где сошел Святой Дух на апостолов. Вот, наконец, Павла в Вифлееме. При виде вертепа и яслей восторг объял ее душу, восторг любви к Господу и сердечной радости о спасении, открывшемся здесь в рождении Сына Божия: духовному взору ее живо представились Божественный Младенец в пеленах посреди пастырей и волхвов и Матерь Дева с обручником Ее праведным Иосифом; над ними сонм Ангелов, хвалящих Бога. «Приветствую тебя, – воскликнула Павла в порыве святого восторга и со слезами на очах, – приветствую тебя, Вифлеем, поистине дом хлеба, в коем родился для нас Хлеб жизни, сшедший с небес! О, какое счастье для меня! Я, убогая грешница, удостоилась прикоснуться нечистыми устами к яслям, где лежал воплотившийся Сын Божий! Искать ли мне еще другого места после того, которое избрал для Себя Спаситель мой? Здесь – место покоя моего! Здесь, в избранной родине Господа, здесь и я вселюся!»

Она и действительно поселилась навсегда в Вифлееме, посетив прежде славных отшельников египетских. С ней осталась также навсегда и дочь ее Евстохия. У яслей Божественного Младенца мать и дочь обрели то, что искали: возможность в уединении служить и благоугождать Господу, коего они возлюбили всем сердцем, внутренний мир, сердечную радость и духовный восторг от мысли, что пребывают и служат Господу там, где Он благоволил родиться и возлечь в яслях. Павла заключилась в убогую и тесную келью, в которой провела оставшиеся годы жизни в подвигах поста, молитвы, богомыслия, помыслами ума, чувствами сердца возносясь непрестанно к Воплотившемуся нас ради. Слух о необыкновенной вифлеемской подвижнице, подвижнице из самого Рима, высокого сана, привел в движение мир палестинских и других подвижниц, и вот благочестивые жены и девы стали являться к Павле и просили ее принять их к себе, чтобы вместе с нею проходить тесный путь креста Христова. Никому она не отказывала; таким образом собралась около нее община жен и дев-подвижниц. Это обстоятельство, а также советы блаженного Иеронима, также поселившегося в Вифлееме близ вертепа и яслей, расположили Павлу основать иноческую обитель. В 388 году явилась в Вифлееме обширная женская киновия, получившая прекрасное устройство. Блаженная основательница сама стала управлять своею обителью, следуя наставлениям и руководству Иеронима. Кроме того, движимая чувством христианской любви, Павла устроила на пути из Вифлеема в Иерусалим обширный странноприимный дом, а при пещере, где родился Спаситель, основала мужской монастырь по желанию и совету Иеронима, который и принял его под свое управление.

Вифлеем. Общий вид

В обители своей блаженная Павла представляла для сестер подвижниц живой пример иноческих подвигов и добродетелей. «Когда она была окружена сонмом дев, – говорит Иероним, – то казалась последнею между ними и по одежде, и по голосу, и по приемам и поступи. Она спала на голой земле даже в лихорадке, мало вкушала пищи, и притом самой простой, а питалась более слезами. Исключая праздничные дни, она почти вовсе не подбавляла в пищу масла. Когда просили ее поберечь свое слабое здоровье, она отвечала: “Мне надобно обезобразить лицо свое, которое столько раз выставляла я напоказ, натирая красками в оскорбление воли Божией; справедливость требует истязать тело, которое слишком много вкушало сладостей, надобно мне плакать много после безумных и преступных веселостей; я должна заменить власяницею роскошные одежды, которые льстили суетности и неге; довольно я старалась нравиться свету, хочу употребить все, чтобы сколько-нибудь быть угодной Богу”».

Много обид и оскорблений перенесла блаженная Павла от оригенистов: так назывались приверженцы неправых мнений Оригена, знаменитейшего учителя Церкви III века[136]136
  Главнейшими неправыми мнениями Оригена считаются следующие: человеческие души были некогда Ангелами, но потом за грехи были низведены с неба на землю и заключены в тела; диавол и демоны раскаются и будут царствовать на небе вместе со святыми; мы не воскреснем с теми членами, которые образуют наше тело и которые отличают один пол от другого; Адам и Ева до падения были бестелесны; человек после падения потерял образ Божий.


[Закрыть]. Напрасно они старались привлечь на свою сторону славную подвижницу и ее общину: поддерживаемая и руководимая блаженным Иеронимом, она твердо держалась учения Святой Церкви, сохранила в правой вере и своих подвижниц. Тогда пущены были в ход против Павлы насмешки, клевета и злоречие, враги выставляли ее не в своем уме, называли ее помешанною и говорили, что надобно бы позаботиться о несчастной, предохранить ее от окончательного расстройства. Благодушно и терпеливо переносила труженица Христова все клеветы и злоречия. Нападения на нее продолжались и все усиливались. Блаженный Иероним, сам также много зла потерпевший от оригенистов, советовал Павле оставить Вифлеем и удалиться из Святой Земли в другое место. «Ты был бы справедлив, отец мой, – отвечала ему Павла, – если бы где-либо могла я найти любимый мною Вифлеем. И зачем скрываться от людской злости? Надобно превозмогать ее терпением. Почему смирением не одержать победы над гордостью? Почему, получая удар в одну щеку, не подставлять другой?»

Семнадцать лет провела великая подвижница в Вифлееме и наконец приблизилась к исходу в блаженную вечность, куда она давно уже была готова уйти. Наступила предсмертная болезнь. Дочь ее Евстохия с глубоким чувством и слезами припадала к священным яслям и умоляла Божественного Младенца сохранить и продлить жизнь любимой матери, но умирающая жаждала переселения к возлюбленному ею Господу и тихо повторяла стихи псалма: Как вожделенны жилища Твои, Господи сил! Истомилась душа моя, желая во дворы Господни; сердце мое и тело мое рвутся к Богу живому. Ибо один день во дворах Твоих лучше тысячи, Желаю лучше быть у порога дома Божия, нежели жить в шатрах нечестия (Пс. 83:2–3, 11). «Не слишком ли страдаешь ты и не оттого ли не просишь советов?» – спросил ее духовник. «Мне хорошо», – отвечала умирающая по-гречески. Блаженный Иероним, присутствовавший при блаженной кончине Павлы, тихо спросил ее: «Не препятствуют ли ей страдания говорить?» Она отвечала, что ей не больно, и с этой минуты, закрыв глаза, шептала только псалмы и, сотворив дрожащею рукою над устами крестное знамение, предала святую душу свою в руки Божии. Это было 26 января 404 года. Скончалась она на 58-м году своей жизни.

Торжественно было погребение блаженной Павлы. Епископы соседних городов подняли на свои ремена святое тело ее и понесли в храм вертепа Рождества Христова, предшествуемые иноками и инокинями с факелами и зажженными свечами; масса народу из окрестных сел и деревень сопровождала шествие. Неутешно плакали бедные, вдовы и сироты. Бедные громко говорили, что они в почившей потеряли мать и кормилицу; вдовы и сироты показывали одежды, которые она им доставила. На пути пели псалмы на языках еврейском, греческом, латинском и сирийском. Отпевание совершал сам архиепископ иерусалимский Иоанн с множеством еиископов, пресвитеров и диаконов. Тело блаженной Павлы положено было в пещере, соседней с вертепом Рождества.

Преподобная Евстохия (память 28 сентября). Третья дочь блаженной Павлы уже в ранних летах обнаруживала расположение к благочестию: это был тихий, скромный, набожный ребенок. Видно, семя добра, посеянное и взращенное в юном сердце дочери благочестивою матерью, пало на добрую почву. Доброй настроенности Евстохии весьма много содействовала блаженная Маркелла примером своей высоконравственной жизни, своими наставлениями и внушениями: как родственница Павлы, Маркелла наблюдала за воспитанием ее детей. И вот когда Евстохия сделалась взрослою, удовольствия и развлечения света ее не так сильно увлекали, как надо было ожидать по ее молодым годам и положению в высшем обществе: она любила находиться больше в кругу благочестивых жен и дев, любила слушать их назидательные беседы о Боге, человеке и мире, о вере, о добродетели и пороках, ей нравилось чтение религиозных книг. Скоро она почувствовала пустоту светской жизни, стала мало-помалу отказываться от мирских развлечений, стала подражать в образе жизни благочестивой Маркелле и своей матери. Не милы стали теперь Евстохии подруги, кружившиеся в вихре шумных удовольствий столицы; не привлекали ее и женихи, богатые и знатные, предлагавшие ей руку и сердце: ее сердце уже пламенно возлюбило высочайшего Жениха – Господа и стремилось к Нему со всем порывом юной души. И вот Евстохия, первая из благородных дев Рима, решилась навсегда остаться девою и посвятить себя подвижнической жизни. Изумились родные, когда в один день увидели Евстохию в смиренной одежде подвижницы. Они решились во что бы то ни стало отклонить ее от несвойственного, по их мнению, летам ее и положению в свете образа жизни. Пущены были в дело просьбы, увещания, укоры, осмеяние, но все это нисколько на Евстохию не действовало. Тетка Претекстата сочла лучшим действовать решительно: она сбросила с кроткой рабы Христовой смиренную одежду и против ее воли нарядила по-прежнему – в роскошную одежду. Господь вступился за рабу Свою и Сам защитил ее от неразумных и чувственных родственников. Произошел поразительный случай, описанный блаженным Иеронимом, бывшим в то время в Риме. По словам Иеронима, «видит она – тетка – в ту же ночь: явился ей грозный Ангел и говорит: “Ты ли смела предпочесть волю мужа воле Христовой? Ты коснулась святотатственными руками главы девы Божией. Руки твои будут сохнуть, чтобы не чувствовала ты себя; спустя пять месяцев приблизишься ты к гробу. Если будешь упорствовать в нечестии, лишишься мужа и детей”. Все исполнилось в свое время, и позднее раскаяние запечатлела смерть»[137]137
  Так писал блаженный Иероним в письме к Лете.


[Закрыть]. Оставленная в покое, Евстохия продолжала идти тем путем, какой избрала. Блаженный Иероним своими советами и наставлениями окончательно утвердил ее в святой решимости пребыть в девстве и жить единственно для Господа. В 383 году Иероним написал для нее превосходное сочинение о девстве. «Ты идешь с грузом золота, – говорит в этом сочинении блаженный Иероним, обращая внимание Евстохии на подвиг девства, который избрала она, – тебе следует избегать разбойников. Здешняя жизнь – поприще подвигов для смертных; здесь мы подвизаемся, чтобы там увенчаться. Никто не ходит в безопасности среди змей и скорпионов. Упился меч мой на небесах (Ис. 34:5), говорит Господь. Тебе ли ожидать спокойствия на земле, которая рождает тернии и волчцы, которую поедает змий? Наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных (Еф. 6:12). Мы окружены великими полчищами неприятелей; весь мир полон врагами… Если же смутит тебя множество грехов и ты станешь волноваться какими-нибудь греховными пожеланиями, и скажет тебе помысл твой: “Что делать?” – то ответит тебе Елисей: не бойся, ибо больше тех, которые с нами, нежели с ними, – и помолится и скажет: Господи! открой ныне очи отроковицы Твоей, чтобы они увидели (ср. 4 Цар. 6:16, 17), и отверстыми очами ты увидишь огненную колесницу, которая вознесет тебя, как Илию, к звездам; и тогда в восторге ты воспоешь: душа наша избавилась, как птица из сети ловящих; сеть расторгнута, и мы избавлены (Пс. 123:7). Пока мы живем в сем тленном теле, пока мы имеем сокровище в скудельных сосудах (2 Кор. 4:7) и плоть желает противного духу, а дух противного плоти (Гал. 5:17), до тех пор нет верной победы… Девственность погибает и вследствие мыслей. От этого и бывают девы злые, девы телом, но не духом, девы юродивые, не имеющие елея, для которых затворен будет брачный чертог». Потому постоянно необходимы смирение и труд.

Изобразив высоту и трудность девства, Иероним указывает средства сохранять это дорогое сокровище; средства эти – воздержание, простота в пище, уединение, молитва: «Если я могу сколько-нибудь советовать, если моя опытность заслуживает доверия, то я прежде всего увещеваю и умоляю, чтобы невеста Христова избегала вина, как яда. Это первое оружие демонов против молодости… Мне не хочется, чтобы ты ходила в домы вельмож, чтобы ты часто смотрела на то, что ты презрела, возжелав быть девою… Да будут тебе подругами женщины, истощенные постами, бледные лицом, умудренные возрастом и жизнью, ежедневно воспевающие в сердцах своих: где пасешь? где почиваешь до полудня? (Песн. 1:6) и от души говорящие: желаю разрешиться и быть со Христом (Флп. 1:23). Будь послушна родителям; подражай Жениху своему. Нечасто выходи в общество. Вспоминай о мучениках на ложе твоем. Трудно, чтобы душа человеческая не любила ничего, не увлекалась какими-нибудь чувствами. Пусть же плотская любовь побеждается любовью духовною. Пусть одно желание ослабляется другим… Всего тщательнее тебе должно избегать огня тщеславия. Когда творишь милостыню, пусть видит один Бог; когда постишься, да будет радостно лице твое. Одежда твоя должна быть не очень чистая и не грязная, не выдающаяся ничем особенным, чтобы не останавливалась пред тобою толпа прохожих и не указывала на тебя пальцем… Не говори намеренно тихим голосом, как бы истощенная постом; не опирайся на плечи другого, подражая походке человека, истощенного в силах. Убегай мужчин, которых увидишь в веригах с отращенными наподобие женских волосами вопреки повелению апостольскому, с козлиной бородой, в черном плаще, с обнаженными на жертву холода ногами. Это все орудие диавола».