Текст книги "Во власти соблазна"

Глава 6

– Я желаю поговорить с бароном Уингейтом.

Дворецкий Уингейта поднял брови, услышав тон визитера.

– Семья завтракает, и час еще слишком ранний для визитов. Если вы дадите мне свою карточку…

– Я не собираюсь давать вам свою визитку, любезный. Я требую немедленно дать мне возможность поговорить с бароном.

– Хорошо, подождите здесь, пока…

– Я не ожидаю в холлах.

Дворецкий раздраженно глянул на него.

– Следуйте за мной, мистер…

– Князь Степан Казанов.

От лица дворецкого отхлынула вся кровь.

– Ваша светлость, пожалуйста, примите мои…

– Оставьте, – намеренно высокомерно произнес Степан. – Вы и так отняли у меня слишком много времени.

– Да, ваша светлость.

Степан шел по коридору к столовой. Говорят, можно судить о вельможе по его слугам. Похоже, старая русская аксиома утверждает правду: самые худшие снобы получаются из низших слоев. Единственный способ бороться со снобизмом – «переснобить» сноба, а это своего рода игра.

– Ваша светлость, какой сюрприз, – ахнула баронесса, и глаза ее загорелись при виде столь именитого визитера.

Степан кивнул обоим мужчинам и улыбнулся баронессе:

– Прошу простить за неожиданный визит. Скажите, как вам удается выглядеть такой красавицей в столь ранний час?

Баронесса хихикнула, как юная девушка.

– А я и не подозревала, что вы такой льстец!

– Мадам, клянусь, я говорю только правду.

Степан окинул взглядом столовую. Он отметил дорогой вустерский чайно-кофейный фарфоровый сервиз в буфете и надколотую чашку на обеденном столе. Обивка на кресле выглядела потертой. Вероятно, Уингейты едят говяжье жаркое на тарелках из веджвудского фарфора, в то время как истинный аристократ предпочтет филе-миньон и икру, сервированные на глиняной тарелке.

– Найгель, подайте его светлости яйца с сосисками и кофе, – приказала баронесса дворецкому.

– Да, мадам.

– Не думаю, что вы знакомы с моим сыном Джорджем, – сказала баронесса.

Степан слегка склонил голову в сторону Джорджа и обратился к Касперу:

– Я полагал, что барон – старший сын.

– Джордж – мой сводный брат, – пояснил Каспер. – Я единственный сын барона.

– Понятно. – Степан подумал, что это не очень устраивает Джорджа – тот не казался счастливым. Его младший брат унаследовал титул, пусть и незначительный, и контролирует кошелек. Хотя что может делать калека?

– Я и не подозревал, что вы знаете, где я живу. – Каспер Уингейт улыбнулся князю. – Чем обязаны честью вашего визита?

Степан позволил себе улыбнуться уголками рта, размышляя при этом, нет ли нотки сарказма в словах барона. А уж если есть, он разорит этого глупца еще до конца лета.

– Как вам, возможно, известно, я ухаживаю за мисс Фэнси Фламбо, – начал князь.

– Ухаживаете за оперной певичкой?! – воскликнула баронесса. – Вы шутите!

– В жизни своей не был более серьезным. – Степан огорченно взглянул на баронессу, дав почувствовать, что разочарован ее словами. – У сестер Фламбо вполне аристократические родственные связи.

– Я слышала сумасбродные сплетни, – произнесла баронесса. – Так кто же их отец?

– Ваше любопытство вскоре будет удовлетворено, – солгал Степан и повернулся к Касперу. – После того, как вы вчера привезли Белл домой, на нее напали.

– Что? – От удивления Каспер Уингейт вскочил со стула. – Я довел Белл прямо до дверей!

– Сядь, – приказала баронесса.

Он повиновался, и это очень многое сказало Степану о бароне. Если бы напали на Фэнси, князь бы не сидел спокойно.

– И что случилось с этим милым ребенком? – спросила баронесса.

– Кто-то поджидал ее в доме и рассек ей щеку.

– О, бедняжка.

– Ее красивое лицо! – запричитал Каспер, очень расстроившись.

Степан посмотрел на Джорджа. Тот сидел молча, не обращая внимания на их разговор, – беда женщины из «низшего» класса не волновала и не интересовала его.

Каспер глянул на мать:

– Мне поехать к ней?

– Сомневаюсь, что бедное дитя чувствует себя достаточно хорошо, чтобы принимать посетителей, мой дорогой.

– Не думаю. – Степан поднялся. – Визит Каспера поможет ей быстрее прийти в себя.

Барон тоже встал.

– Верно, ваша светлость. Значит, я еду.

– Вы получили приглашение на бал от Инверари? – Степан смотрел на баронессу, покрасневшую от злости и конфуза. Очевидно, приглашения она не получила. – Должно быть, ваше затерялось в пути. Сегодня вечером я встречаюсь с его светлостью и скажу ему, чтобы он прислал вам другое. – Он глянул на барона. – Едемте, Каспер?

Барон Уингейт вместе с князем вышел из столовой и они прошли по коридору к холлу.

– Если мы поедем в моей карете, получится быстрее, – сказал Степан.

Барон Уингейт притронулся к его руке.

– Ваша светлость, Белл… изнасиловали?

– К счастью, нет. – Степан подумал, что барон, несмотря на то что живет под каблуком у матери, искренне любит сестру Фэнси.

– Слава Богу! – выдохнул Каспер. – Я бы не смог подойти к Белл, если бы она подверглась насилию.

Услышав это, Степан едва не упал со ступенек. Теперь он точно знал три вещи. Каспер Уингейт – отвратительная дрянь, он заслуживает того, чтобы его разорили, да еще и отдубасили; его визит к Белл – самая неудачная мысль, какая только могла прийти в голову князю; очень сомнительно, что баронесса получит приглашение на бал к Инверари.

Александр Боулд и констебль Амадеус Блэк ждали, когда им разрешат поговорить с лордом и леди Паркхерст.

– Паркхерсты – странная чета, – сказал Амадеус. – Леди на несколько лет старше своего мужа.

– Деньги принадлежат ей?

Амадеус усмехнулся:

– Мы мыслим одинаково.

– А где Лоуинг? – спросил Александр.

– К несчастью, Лоуингу пришлось сегодня утром отправиться в суд.

– Как это удачно.

– Да, мне тоже так подумалось.

– Констебль Блэк! – В гостиную торопливо вошла леди Паркхерст. – Рада вас видеть. Муж сейчас спустится.

Леди Паркхерст, дама за сорок, была невысокой и весьма пухлой особой с простыми, но приятными чертами лица.

– Позвольте представить моего помощника Александра Боулда.

Леди улыбнулась:

– О, ваш дед…

– Леди Паркхерст, мы возвращаем вам кольцо вашего супруга, – с ноткой торжества в голосе объявил Александр.

Амадеус Блэк вытащил массивное золотое кольцо из кармана и протянул его даме.

Леди Паркхерст долго смотрела на кольцо.

– Тут какая-то ошибка.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

В гостиную вошел лорд Паркхерст, высокий, довольно привлекательный мужчина лет тридцати пяти.

– Джентльмены, чем могу помочь?

– Мы бы хотели задать вам несколько вопросов, – ответил констебль.

– Обязательно ли при этом присутствие моей жены?

– Нет, милорд.

Лорд Паркхерст посмотрел на супругу:

– Что ж, иди, дорогая, возможно, тебе повезло.

Леди замялась.

– Может быть, я потребуюсь позже?

– Едва ли, – улыбнулся Паркхерст.

Амадеус вытянул руку:

– Милорд, вы узнаете эту вещицу?

– Нет.

– Разве это не ваше кольцо?

Паркхерст улыбнулся:

– Мой вкус изысканнее.

«Но не в выборе жены», – подумал Александр.

– Возможно, это кольцо принадлежало Пэнси?

Лорд Паркхерст поднял брови.

– Я не знаю никого по имени Пэнси.

Александру ужасно захотелось встряхнуть этого надменного лгуна, чтобы вытрясти из него правду.

– Разве у вас не было любовной интрижки с балериной по имени Пэнси?

Паркхерст тотчас же принял оскорбленный вид.

– Сэр, я женатый человек!

Амадеус склонил голову.

– Извините, что отняли у вас время, милорд. Пойдем, Александр.

– Боулд, передавайте привет вашему деду, – произнес Паркхерст.

Как только дверь за ними закрылась, Александр повернулся к констеблю:

– Паркхерст лжет.

– Успокойся, Алекс. – Констебль коснулся его плеча. – Ты что, рассчитывал, что он признается в убийстве?

Перед особняком Паркхерстов их ждал Барни.

– Узнали что-нибудь?

– Узнали, что Паркхерст не гнушается враньем, – ответил Амадеус. – Начиная с сегодняшнего дня, Барни, ты будешь тенью этой сиятельной особы от заката до рассвета. Докладывай мне каждое утро. И ради всего святого, смотри, чтобы он не обнаружил за собой «хвоста».

Фэнси стояла в холле, переводя взгляд со Степана на Каспера Уингейта и обратно. Она никак не могла решить, удачная ли это была мысль – пригласить барона. Ее сестра со своей нежной душой находилась в очень подавленном состоянии и не могла защитить себя. Если барон ранит ее неосторожным словом…

– Я спрошу, хочет ли она вас видеть. – Фэнси открыла дверь гостиной и шагнула внутрь. – Каспер ждет в холле.

Белл подняла руку и прикоснулась к зашитой щеке.

– Тебе не обязательно видеться с ним, – сказала Фэнси.

Белл посмотрела на нее, и ее глаза затуманились всей скорбью мира. Она покачала головой, готовая принять любой предназначенный ей жребий.

– Пусть войдет.

Фэнси открыла дверь и кивнула барону. Когда он вошел, девушка выскользнула в коридор и неплотно прикрыла дверь, оставив небольшую щель.

– Подслушиваете? – прошептал Степан.

– Защищаю свою сестру. – Упрямое выражение ее лица не допускало споров.

Князь обнял Фэнси за плечи и привлек к себе.

– Будем защищать ее вместе.

– О, милая моя бедняжка! – воскликнул Каспер. – Я чувствую себя таким виноватым!

– Вы не должны винить себя, – произнесла Белл.

– Позвольте взглянуть на ваше прелестное лицо.

– Оно больше не прелестное. У меня останется шрам.

– Глупости, дорогая моя. Позвольте взглянуть.

Тишина.

Фэнси посмотрела на князя, думая, поморщился ли барон, увидев на лице возлюбленной свежую рану. Степан выглядел на удивление виноватым. Молчание в гостиной заставляло его думать, что он совершил грубую ошибку.

– Вы поправитесь, дорогая моя.

Сомневающийся голос барона не прибавил оптимизма Фэнси. Она снова посмотрела на князя. Казалось, он тоже пал духом.

– Мне следовало проводить вас в дом, – произнес барон.

– Мои сестры уехали на пикник, – напомнила ему Белл. – Если бы мы остались наедине, это было бы слишком большим искушением. Я хочу в нашу брачную ночь прийти к вам девственницей.

Снова молчание. Долгое молчание.

Фэнси охватила тревога. Барон не может быть настолько жестоким, чтобы отказаться от Белл на следующий же день после нападения на нее.

– Как вы думаете, барон ее целует? – с надеждой спросил князь.

– Нет. – В ее глазах сверкала вся ненависть к аристократам, которую Фэнси вынашивала долгих пятнадцать лет.

– Видите ли, дорогая, дело в том… – Барон Уингейт замялся. – Моя мать считает, что мы не подходим друг другу.

– Баронесса была так добра и любезна вчера!

– Она не могла бы вести себя по-другому, – ответил Уингейт. – Истинная аристократичность моей матери всегда возьмет верх, не важно, что она при этом думает.

– Истинная аристократичность? – переспросила Белл. – Разве ее отец не был викарием, а первый муж – сквайром?

Фэнси уловила сарказм в голосе сестры. Негодяй не смог лишить ее силы духа и гордости.

– Это не имеет никакого значения.

– Моя мать была графиней, – сказала Белл, – а отец – герцог. Вы отказываете нашей семье в знатности?

– Ваши родители не были женаты, – заявил барон с ноткой неприязни в голосе. – Вы внебрачный ребенок, поэтому брак с вами, к сожалению, неприемлем для меня.

– Ах ты, мерзкая свинья! – Степан шагнул было к двери, но Фэнси загородила ему дорогу. – Отойдите, я его сейчас убью!

– Месть не то блюдо, которое подают с пылу с жару, ваша светлость.

– Уходите прочь. – В голосе ее сестры слышалась мучительная боль.

– Я хотел сказать… мне нужно время, чтобы убедить мою мать, доказать, что наш с вами союз может быть очень выгодным…

– У вас теперь будет много времени, Каспер. А обо мне можете забыть.

Не сговариваясь, Фэнси и Степан поспешно вышли в холл. Остановившись возле двери, они сделали вид, что заняты беседой.

В холл вышел барон Уингейт с пылающим лицом.

– Я бы хотел уйти.

Степан открыл дверь и показал барону, что никто его не удерживает. Уингейт шагнул наружу, но князь не сдвинулся с места.

– Ваша светлость, я очень расстроен и хотел бы поехать домой, – сказал Уингейт.

– Я не развожу по домам тех, кто менее знатен, – отрезал Степан и захлопнул дверь перед носом у барона.

Фэнси кинулась ему на шею.

– Вы были великолепны!

– Merci, мадемуазель.

И тут они услышали душераздирающие рыдания Белл. Фэнси резко повернулась, собираясь бежать к сестре, но Степан оказался быстрее, обнял ее за талию и привлек к себе. Фэнси начала вырываться.

– Отпустите меня!

– Дайте ей спокойно погоревать, – посоветовал князь. – Сейчас вы ее ничем не утешите, а вот когда слез не останется, она сможет выслушать и вас.

Фэнси открыла рот, собираясь спорить.

– Как насчет того, чтобы поупражняться в стрельбе из рогатки?

Она покачала головой:

– Настроения нет.

– Я позволю вам сбить яблоко с собственной головы.

– Правда? – Это явно вызвало интерес.

– Шутка. – Степан улыбнулся, увидев разочарованное лицо девушки. – Меня ждут братья. – Он легонько поцеловал Фэнси и вышел за дверь.

Девушка была благодарна князю за то, что он поддержал их в такое тяжелое время. Но лучше бы он ее не целовал. По крайней мере без разрешения.

Она слышала, как плачет в гостиной сестра, но решила, что князь был прав. Белл имеет право погоревать спокойно.

Чуть позже Степан поднялся по лестнице в кабинет герцога Инверари на втором этаже. Он постучал в дверь и вошел, не дожидаясь разрешения. Четверо мужчин, сидевших за столом, от удивления разинули рты. Князь усмехнулся, глядя на герцога Инверари и трех своих старших братьев.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Рудольф – он первым обрел дар речи, оправившись от изумления.

Степан удобно устроился в просторном кожаном кресле.

– Пришел на ваше деловое собрание.

– Зачем? – осторожно поинтересовался Виктор.

– У тебя неприятности? – уточнил Михаил.

– Никаких неприятностей. – Степан налил себе виски. – Мужчина без профессии – это мужчина без цели в жизни.

Все три князя и герцог расхохотались. Когда же братья начнут считать его ответственным взрослым человеком? Или они так и будут всю жизнь видеть в нем маленького мальчика, оставшегося без матери и нуждающегося в их покровительстве?

– Мисс Фламбо считает, что мне нужно найти доходное занятие.

Сидевшие за столом снова захохотали.

– Если ты захотел работать, – сказал герцог Инверари, – твои отношения с мисс Фламбо должны быть весьма серьезными.

– Намекаете на интимные отношения? – уточнил Степан. – Должен разочаровать: у нас их нет. Но я оказался втянут в семейные неприятности семьи Фламбо.

Михаил улыбнулся:

– И что за неприятности? Не могут прийти к общему мнению о нарядах?

– О мехах? – добавил Виктор, присоединяясь к поддразниванию.

– Или о драгоценностях? – подлил масла в огонь Рудольф.

Степан глотнул виски, прежде чем ответить:

– На Белл Фламбо, вторую по старшинству, вчера вечером напали прямо у них в доме. Негодяй рассек ей лезвием щеку.

Поддразнивание прекратилось, лица стали серьезными.

– Она сильно пострадала? – спросил Инверари.

– Пришлось зашивать щеку от скулы до уголка рта.

Инверари грохнул кулаком по столу.

– Выходит, у несчастной девушки останется шрам?

Степан угрюмо кивнул.

– Может быть, послать к ней моего врача, чтобы ее осмотрел?

– Не нужно, ваша светлость. – Степан снова глотнул виски, жалея, что это не водка. – Мы помогли ей не хуже любого врача.

– Ты был там? – спросил Рудольф.

– Я возил шестерых сестер и собаку на пикник, – объяснил Степан, и братья снова засмеялись.

– Думаю, человеку, который любит чаепития, понравятся и пикники.

Степан проигнорировал насмешку старшего брата.

– Мы нашли Белл на полу в холле, и самая младшая из сестер зашила ей рану.

– А почему она не поехала с вами на пикник? – спросил Инверари.

– У Белл была договоренность встретиться с матерью барона Уингейта. – Степан поморщился, вспоминая о страданиях девушки. – Этот ублюдок сегодня утром увидел ее зашитую щеку и объявил Белл, что не может на ней жениться.

Повисла тишина. Каждый из пятерых мужчин молчал, думая о пострадавшей девушке.

Степан нарушил тишину, презрительно фыркнув.

– Разумеется, Уингейт не сказал, что все дело в шраме. Он заявил, что Белл не подходит его матери, потому что незаконнорожденная. К счастью, она не успела ради него расстаться со своей девичьей честью.

Рудольф ошеломленно уставился на него:

– А ты откуда знаешь?

– Мы с Фэнси подслушивали. – На его губах заиграла улыбка. – Когда барон попросил отвезти его домой, я ответил, что не вожу тех, кто менее знатен, и захлопнул перед его носом дверь.

Четверо мужчин расхохотались и заговорили о своих делах.

– Эта чистокровка, которую мы купили, уже выиграла первую скачку, – сказал Михаил. – Жаль, что мы поставили на нее так мало.

– Кто-то поставил на нее много и выиграл изрядную сумму, – добавил Рудольф.

Виктор кивнул:

– Да уж. Наша «темная лошадка» оказалась очень прибыльной. По крайней мере для одного игрока.

В дверь постучали, и в кабинет вошел дворецкий.

– Ваша светлость, пришел мистер Уопсл.

– Спасибо, Тинкер. Проси.

В кабинет вошел мистер Уопсл. Увидев, что герцог не один, он стушевался.

– Садитесь, Уопсл. – Инверари показал на стул во главе стола.

Уопсл медленно пересек кабинет, сел на указанный стул и поправил съехавшие на переносицу очки.

Степан с трудом подавил улыбку. Этот человек сидел на стуле с таким видом, словно находился перед испанской инквизицией.

Герцог улыбнулся гостю:

– Виски?

– Нет, благодарю, ваша светлость.

– Тогда прямо к делу. – Герцог перестал улыбаться. – Нам известно, что вы выступаете как агент компании «Семь голубок», сбивающей наши цены.

– Сбивать цены не противозаконно, ваша светлость.

– Мы хотим знать, кто владелец компании, – произнес Рудольф.

Уопсл сглотнул и покраснел.

– Прошу меня простить, ваша светлость, но… Существует коммерческая тайна.

– Мы требуем, чтобы вы назвали нам его имя, – сказал Виктор.

– Н…не могу.

– Не можете или не хотите? – напрямик спросил Михаил.

– И т-то и другое, ваша светлость.

– Объяснитесь, – рявкнул Инверари.

Степан вытянул длинные ноги и сделал глоток виски. Запугиванием из этого человека правды не выбьешь. От страха у него только отнимется язык.

– Я… я не стал бы нарушать конфиденциальность, – произнес Уопсл, – даже если бы знал личность моего клиента.

– Вы не знаете, кто это? – Голос герцога звучал скептически. – Как же вы ведете дела?

– Мы общаемся через другого делового агента.

– Интересно, а почему владелец так тщательно оберегает свою личность? – спросил Степан. – Но, с другой стороны, кто мы такие, чтобы требовать раскрыть ее?

Рудольф бросил на него взгляд, призывающий помолчать.

– Уопсл, как зовут второго агента?

– Я называю его мистер Л, – уклончиво ответил тот.

Степан решил, что ему пора занять законное место в семейном бизнесе Казановых.

– Опишите его внешность.

– Он высокий, как и вы, с каштановыми волосами, хорошо одет, но не так дорого, как вы.

– Вы называете его мистер Л, но ведь вам известна его фамилия?

Уопсл долго молчал.

– Паддлз.

В голове у Степана забрезжила мысль, довольно нелепая, похожая на выстрел вслепую.

– А зовут его не Александр?

– Вы его знаете?

Степан не ответил, не в силах поверить в то, что наверняка было истиной. Но ведь факты не лгут. Компания под названием «Семь голубок», агент по фамилии Паддлз, девушка, которая умеет угадывать мысли. Братья ему точно не поверят.

– Где мы можем найти Паддлза? – спросил Инверари. Степан не удержался от смешка, заработав еще один строгий взгляд.

– Я не ищу Паддлза, – ответил Уопсл. – Паддлз находит меня.

– Когда снова с ним увидитесь, скажите ему, что герцог Инверари хотел бы переброситься с ним парой-тройкой слов.

– Да, ваша светлость.

– Ступайте.

Уопсл не тратил времени зря.

Рудольф посмотрел на Степана:

– Если хочешь поработать, найди этого Паддлза и выясни у него, кто владелец «Семи голубок».

– Я знаю и Паддлза, и владельцев компании.

– Владельцев? – переспросил Рудольф.

– И сколько их? – спросил герцог.

– Семь, насколько я понимаю. – Степан поднялся и собрался уходить. – Ведите свой бизнес, как обычно, а я займусь этим делом. – Он улыбнулся, увидев удивленные лица братьев. – Удачного вам дня, ваша светлость, и вам, братцы.

– Мисс Гигглз! – Фэнси посадила обезьянку на колени. – Как нынче дела у мисс Гигглз?

Обезьянка посмотрела на нее и исполнила свой любимый трюк. Не слышать зла, не видеть зла, не говорить зла.

– Извините. – Себастьян Таннер показал на обезьянку.

Фэнси отдала ему любимицу примадонны и уже закрывала дверь в гримерку, когда появилось сразу трое визитеров: князь, Женевьева и Бишоп.

– Как себя чувствует Белл? – спросила Женевьева.

– Поправляется.

Весь этот день Фэнси думала и беспокоилась только о сестре. Она немного успокаивалась только тогда, когда выходила на сцену и забывалась в музыке. Если ей придется покинуть оперу, она, наверное, умрет.

Бишоп прокашлялся.

– Сегодня партию Керубино будет петь Женевьева. – Блондинка ахнула, чем привлекла к себе внимание директора. – Вы можете идти, Женевьева.

Фэнси кинула тревожный взгляд на князя, облокотившегося на дверной косяк, и спросила директора:

– Вы меня увольняете?

Бишоп покачал головой:

– Женевьеве придется исполнить вашу роль, потому что вы сегодня будете петь на балу у герцога Инверари.

Фэнси посмотрела директору прямо в глаза.

– Я не пою на частных приемах.

– Придется, если хотите служить у нас в опере.

Фэнси зажмурилась. Какая несправедливость! Получив это место в опере, она надеялась, что станет независимой, но оказалось, что все наоборот. Теперь у нее свободы еще меньше, чем раньше.

– Ладно, один раз я сделаю исключение.

– Об этом мы поговорим потом. – И Бишоп вышел из каморки.

Невероятно элегантный в своем строгом вечернем наряде, Степан наклонил голову набок, словно вглядываясь в кислое выражение лица Фэнси.

– Надеюсь, это не испортит наш вечер?

– Терпеть не могу, когда меня к чему-либо принуждают. – Фэнси вздохнула и подняла на него свои фиалковые глаза. – Я чувствую себя не в своей тарелке при мысли, что придется посетить этот пышный прием у герцога.

– Бедная, бедная Фэнси. – Степан погладил ее по щеке и провел большим пальцем по губам. – Я буду сопровождать вас на этот вечер, все время буду рядом и провожу домой.

– Инверари – ваши дальние родственники, – сказала Фэнси. – Это не вы их подбили?

– Клянусь, я не имею к этому никакого отношения. Герцогиня обожает все модное, а вы самая свежая лондонская знаменитость.

– Понятно. В каждом успехе заложены свои минусы.

Степан пожал плечами.

– Многие женщины с радостью поменялись бы с вами местами.

– Вы хотите сказать – миллионы женщин поменялись бы со мной местами, чтобы оказаться сейчас рядом с вами?

Степан кивнул:

– И это тоже.

– Что ж, спасибо за оказанную честь.

– Не стоит благодарности.

Фэнси умоляюще посмотрела на него.

– Вы отвезете меня сегодня прямо домой? Я так волнуюсь за Белл!

– Только если вы пообещаете, что наденете вечером то лиловое платье.

– Обещаю.

Степан видел в ее глазах зарождающуюся любовь, но сомневался, что девушка понимает, как сильно она смягчилась по отношению к нему за какие-то несколько дней. Он бы с удовольствием удушил ее отца – именно из-за него теперь так трудно завоевать ее любовь и доверие.

– Не окажете мне услугу? – спросил он.

– Какую?

Степан легко поцеловал ее в губы.

– Скажите Блисс, чтобы она перестала сбивать цены Казановым.

– Цены Казановым? – переспросила Фэнси.

– Не нужно изображать передо мной святую невинность, – сказал Степан. – Ваша компания «Семь голубок» сбивает цены «Кемпбелл энтерпрайзис» и «Братьям Казановым».

– Мне жаль, но «Братья Казановы» – это просто сопутствующий ущерб.

– Что вы имеете в виду?

Фэнси уклончиво улыбнулась. Степан рассмеялся:

– Ладно, храните свои тайны, певчая птичка.