Текст книги "Волонтер"
Автор книги: Павел Астахов
Жанр: Современные детективы, Детективы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Сломался
Домой Артем возвращался, испытывая двойственные ощущения. Дело было сделано лишь наполовину. Они с Антоном действительно побывали у следователя, который занимался делом об исчезновении Владимира. Коробов-младший во всех подробностях сообщил о том, что видел в ту ночь в сорок девятой больнице. Показания юноши были запротоколированы. При этом Павлов не мог не заметить, что эти сведения не вызвали особого восторга у сотрудника правоохранительных органов.
После этого они намеревались ехать к Кочневу, следователю, ведущему дело по факту смертельного ДТП. В этот момент нервы у парня не выдержали. Все увещевания и призывы адвоката на него не действовали. Когда они подъехали к воротам следственного комитета, Антон впал в самую настоящую истерику. Павлов вынужден был позволить ему позвонить отцу. Парень попросил, чтобы тот приехал и забрал его или прислал кого-то из подчиненных.
– Жаль, я почти начал считать тебя мужчиной, – заметил Артем, и в голосе его проскользнули нотки сожаления.
Молодой человек забился в угол и затравленно смотрел на адвоката.
– Простите, но я не могу, – пропищал он, вытирая лицо, мокрое от слез. – Можете считать меня трусом.
Вскоре прибыл Коробов. Вместе с ним из «Бентли» вышли двое крепко сбитых мужчин лет тридцати пяти в одинаковых серых костюмах. Они молча встали по сторонам своего босса и бесстрастно смотрели на адвоката, вышедшего из машины.
– Это опять вы! – заявил Коробов-старший и холодно улыбнулся.
– Уж так вышло, Виктор Анатольевич, – проговорил Артем и беспечно пожал плечами.
– Господин адвокат, не мне вам рассказывать, какое наказание следует за ограничение свободы человека. Антон, иди сюда!
Парень поплелся к отцу с видом побитой собаки.
– Ваш сын пришел ко мне сам, – отчеканил Павлов. – Потому что наконец-то почувствовал, что такое ответственность. В его возрасте это уже давно пора понять.
– Вы…
– А вы, Виктор Анатольевич, постарайтесь впредь быть осторожнее, когда будете строить свои умозаключения насчет каких-то преступлений и наказаний, – перебил его Артем. – Дружеский совет…
– В машину! – процедил Коробов, и Антон метнулся к задней дверце.
Папаша окинул испепеляющим взглядом Павлова, который держался совершенно спокойно, словно вышел прогуляться по аллее.
– Ну, я вас слушаю?
– Не ломайте парня. Вы из него делаете монстра, бездушного и эгоистичного.
– Благодарю, но с воспитанием собственного сына я справлюсь без посторонних советов, – сказал Коробов и ядовито ухмыльнулся. – Что-то еще?
– Я все равно добьюсь правды, – просто сказал адвокат. – Вы уж извините, но не все в этой жизни измеряется толщиной кошелька и количеством связей в высоких кругах.
– Как это все банально! – Коробов хохотнул. – Наивный вы человек, Артем Андреевич. Прощайте.
Он развернулся, и крепыши тут же встали плечом к плечу, загораживая хозяина.
– Пожалуй, все-таки до свидания, – не согласился Павлов.
Виктор Анатольевич глумливо ухмыльнулся и помахал ему из-за окна автомобиля. Адвокат снисходительно кивнул в ответ.
Странные совпадения
Артем подготовил ходатайство о проведении транспортно-технической экспертизы автомобиля Антона и на мгновенье задумался. Конечно, тщательное и беспристрастное расследование сразу выявило бы, что машиной управлял сын Коробова. Характер полученных травм, сработавшая подушка безопасности, отпечатки пальцев на рулевом колесе, показания санитаров «Скорой», в конце концов. С другой стороны, Артем прекрасно отдавал себе отчет в том, что все улики могут быть уничтожены словно по мановению волшебной палочки, стоит только следователю этого захотеть.
Адвокат проверил электронную почту, бегло просмотрел письма, некоторые из них, требующие особого внимания, перебросил в отдельную папку. Ими он займется с утра.
Потом Артем сходил на кухню, приготовил себе кофе, вернулся в комнату, поставил дымящуюся чашку на стол.
Его мысли почему-то вернулись к Алле, и Павлов стал искать в сети что-нибудь про благотворительный фонд «Поделись сердцем». Интернет тут же выдал множество ссылок. Первая из них содержала название сайта этой организации. Помедлив мгновение, Артем навел курсор на нужный объект и кликнул «мышью».
Сайт был оформлен скромно, с минимальным количеством опций. Мероприятия. Перечень людей, спасенных от смерти. Книга отзывов. Продажа сувениров, средства от которых, разумеется, пойдут на благородные цели. Отчеты с фотографиями и, конечно же, онлайн-новости – кто нуждается в помощи именно сейчас. На сайте были указаны номера расчетных счетов и много чего еще.
Артем кликнул на значок «Структура». Формально все было в порядке. У фонда имелись устав, правление, директор, исполнительные и контрольно-ревизионные органы. Принимался бюджет, публиковался годовой отчет.
Адвокат сделал еще глоток кофе, расстегнул ворот рубашки. Он не мог внятно объяснить самому себе, что показалось ему странным в этом благотворительном фонде, на который работала Алла. Адвокат толком не понимал, по какой причине вообще решил влезть в эту кухню. Может, как раз именно потому, что внешне на этом сайте все кажется чудесным? Пусть так, но что таится внутри?
Павлов вспомнил значок – две крошечные ладошки, трепетно держащие сердце, и у него внутри что-то вздрогнуло. Будто дало о себе знать проснувшееся шестое чувство.
Он открыл книгу отзывов. Как Артем и предполагал, негативных записей там не было вообще. Буквально каждое сообщение гласило, что «Поделись сердцем» – единственная и последняя инстанция, способная дать шанс умирающему человеку, которому никто не смог помочь.
Адвокат открыл страничку с фотоотчетами. Папок со снимками было много, но он все равно терпеливо просматривал их одну за другой. Наконец его губы тронула теплая улыбка. Артем увидел Аллу. Фотографии были сделаны в прошлом году на каком-то спортивном мероприятии, за которым последовал концерт с участием российских эстрадных звезд.
Прелестное личико Аллы искрилось от счастья, а щеки пылали розами. Она с гордым видом держалась за руль велосипеда, к которому была привязана целая связка ярко-зеленых воздушных шаров. На каждом из них красовался логотип фонда.
Он подавил вздох. Артем в какой-то степени даже завидовал этой девушке, ее силе воли, стремлению помочь совершенно, казалось бы, чужому человеку, открытости и бескорыстности. Пожалуй, сегодня такие качества редко встретишь.
Адвокат взглянул на следующее фото и неожиданно застыл так, будто случайно опрокинул чашку с кофе на клавиатуру. Его улыбка поблекла.
«Это что, совпадение?» – подумал Павлов и увеличил фото, вглядываясь в мясистые черты лица, в самодовольные глаза, в которых таилась дремлющая угроза.
Этот взгляд повелителя, привыкшего к беспрекословному повиновению, он не мог спутать ни с каким иным. Сомнений в том, что на фото запечатлен Коробов-старший, у него не было. Мужчина с плотно сжатыми губами, похожими на застарелый шрам, в строгом иссиня-черном костюме и галстуке стоял чуть ли не с самого краю довольно большой группы активистов фонда. Хотя, глядя на его физиономию, можно было с уверенностью сказать, что этот человек крайним себя ни в коей мере не считает.
«Люди, внесшие огромный вклад в развитие нашего фонда и помощь людям», – прочитал он под фотографией.
Павлов машинально допил остывший кофе и задумчиво потер переносицу. Конечно, в жизни всякое случается. Возможны даже такие вот невероятные совпадения. Благотворительный фонд – открытая организация, проводящая массу мероприятий. Пересечение хрупкой девушки Аллы, волонтера, работающего на эту структуру, и раскормленного борова в дорогом костюме на какой-либо общественной акции вполне допустимо. Но Артем почему-то не верил в такие случайности. Они хороши и вполне уместны лишь в кино.
Он нажал на опцию «Контакты». Так, генеральный директор у них – некто Шилин Константин Германович. Поиск в Википедии и прочих системах не дал никаких результатов, но это только подзадорило Артема.
«Я узнаю, кто ты есть на самом деле, парень!» – решил Артем и достал свой портативный ноутбук, с которым почти никогда не расставался.
Благодаря друзьям из правоохранительных органов под рукой у него всегда имелась база данных, из которой можно было получить информацию по тому либо иному лицу. Однако результаты поиска лишь добавили ряд вопросов.
Пятидесятичетырехлетний Константин Шилин меньше всего подходил на роль руководителя благотворительной организации. Официально нигде не работающий, разведенный, в прошлом имеющий судимость за сбыт наркотических средств. Впрочем, она была погашена за истечением сроков давности, так что с точки зрения закона гражданин Шилин совершенно чист. Вот только таковы ли его помыслы?
Перед глазами Павлова вновь сверкнул значок с доверчиво раскрытыми детскими ладошками, на которых лежало сердце. Он перевел взгляд на фото Коробова и подумал, что это сердце вполне может оказаться капканом.
Артем посмотрел на часы. Рабочий день уже закончился, но он все же решил связаться со следователем, ведущим дело Владимира. Адвокат достал его визитку и набрал номер мобильного телефона.
– Добрый вечер, Иван Сергеевич! Я хотел уточнить насчет допроса Осипова, того самого хирурга из сорок девятой больницы.
– Я еще не связывался с ним. Сегодня он отсутствовал на работе, хотя должен был дежурить.
– Вы пробовали его искать?
В аппарате послышалось кряхтенье.
– Домашний телефон не отвечает.
Артем выдержал паузу и попросил:
– Сообщите мне его адрес, пожалуйста.
– Не имею права, Артем Андреевич, – кисло и как-то неуверенно возразил следователь.
– Совершенно верно. Но вы прекрасно знаете, что я сам могу его узнать, и мне на это потребуется лишь десять минут. Давайте не будем терять время.
Помедлив, Иван Сергеевич продиктовал Павлову нужные сведения. Артем тут же перезвонил врачу, но Осипов не ответил. Павлов взглянул в окно и увидел, что начинало смеркаться. Но ехать нужно было прямо сейчас.
Тогда, в своем кабинете, Осипов выглядел не просто взволнованным. Он был напуган до ужаса, и Павлов это отчетливо помнил. Если адвокат потеряет этого свидетеля, то единственная ниточка, связывающая его с Володей, может порваться.
Он уже хотел собираться, как зазвонил его телефон. Артем набрал воздуха в грудь. На дисплее отобразился номер Осипова!..
– Борис Георгиевич?
– Кто это? Алло? Это вы мне звонили?
Голос врача был хриплым и неразборчивым, из чего Артем сделал вывод, что Осипов пьян.
– Это Павлов, адвокат. Да, я хотел с вами поговорить. Я приезжал к вам в больницу, помните?
– А-а… Павлов, ты не звони и не ищи меня больше. Дошло?
– Что-то случилось, Борис Георгиевич? – осторожно поинтересовался Артем, которому показалось, что хирург находится на грани истерики.
– Потому что весь мир сошел с ума, – с трудом ворочая языком, пробормотал Осипов. – Меня в нем больше не будет.
– Постойте… – начал адвокат, но врач всхлипнул и оборвал разговор.
Павлов лихорадочно соображал. Вызвать «Скорую»? На каком основании? Сказать, врач напился и решил покончить жизнь самоубийством? Или позвонить в полицию?
После секундного размышления адвокат отмел оба варианта. Он решил ехать к Осипову.
Выбора нет
Джеймс поправил подушку и со скучающим видом уставился в телевизор. Он отчаянно хотел домой, хотя и осознавал, что в его положении надо радоваться даже тому, что остался жив. Прибудь тогда медицинский реанимобиль на пару минут позже, и священник читал бы молитвы над бренным телом Джеймса Оутиса.
Он хотел домой не только потому, что соскучился по уюту и Глорис. Джеймс жаждал заняться своей работой, приносящей ему неплохую прибыль. Сейчас, лежа здесь, в пропахшей лекарствами палате госпиталя, пусть самого лучшего в Калифорнии, он понимал, что именно в этот момент какая-либо конкурирующая компания может отжимать у него лучшие сегменты рынка недвижимости. Чтобы справиться с этим, требуется его личное присутствие.
Нет, Джеймс Оутис не собирался сдаваться. Его предки приехали в Америку сотни лет назад. Они осваивали Дикий Запад, сражались с индейцами, без отдыха работали на золотых приисках. Он унаследовал их бурный нрав и кровь завоевателей. Джеймс не отступит просто так.
А еще он буквально изнывал по коле. Рассудком он прекрасно осознавал весь вред, который нанес его организму известный шипучий напиток, но все естество Джеймса буквально молило о банке ледяной колы. В такие минуты Глорис ему всегда говорила, что он стал похож на наркомана, но Джеймс лишь беспечно махал рукой.
Он усмехнулся, вспомнив, как однажды одна стодвадцатикилограммовая тетка из Огайо подала в суд иск о взыскании с компании «Кока-Кола» трех миллионов долларов. Она, видите ли, располнела за годы потребления популярного напитка, выпивая по три литра ежедневно, ко всему прочему заработала язву желудка.
Но ни Глорис, ни любимой работы, ни колы ему не видать, если он не приложит все силы, чтобы решить самую главную свою проблему, возвышающуюся над ним словно пирамида Хеопса.
Сердце!.. Небольшой мешочек, гоняющий кровь по телу, обеспечивающий тем самым его жизнь. Маленький живой моторчик, от которого зависит буквально все. Сейчас именно этот орган у Джеймса был в довольно плачевном состоянии.
Врачи в один голос настаивали на пересадке сердца, но он боялся даже думать об этом. Ему казалось невероятным, что можно просто вынуть этот пульсирующий мешочек с трубочками из одного человека и впихнуть его в грудную клетку другому. Так работники автосервиса меняют деталь в износившемся двигателе.
Джеймс взглянул на часы и включил ноутбук, удобно примостившийся у него в коленях. Скоро на связь должен выйти Кларк, и они обсудят сложившуюся ситуацию. Он возлагал большие надежды на этого умного и предприимчивого британца, которого ему как-то порекомендовал один приятель из Аризоны.
Ноутбук загрузился, и на экране тут же замелькало окошечко, свидетельствующее о том, что ему пришло сообщение.
«Я на связи», – написал Кларк.
Джеймс включил скайп и тут же увидел знакомое лицо, слегка вытянутое, с глубокими залысинами и какими-то тяжелыми, но проницательными глазами. Американец поймал себя на мысли о том, что смотреть в них ему не очень хотелось. Мистеру Оутису казалось, что Кларк знает о нем буквально все, даже о тех вещах, которыми он под дулом револьвера не стал бы делиться с Глорис, прожившей с ним бок о бок тридцать четыре года.
– Приветствую, мистер Кларк
– Рад вас видеть, мистер Оутис.
Джеймс почему-то подумал, что Кларку совершенно без разницы, кому говорить эти дежурные фразы, и что никакой радости от общения с ним он не испытывает.
– Как вы себя чувствуете?
– Не очень, – признался Джеймс. – Я говорил вам о своей проблеме.
Кларк едва повел головой и заявил:
– Мне все известно. Вам нужен донор.
– И как можно скорее! – подчеркнул Джеймс.
Кларк несколько секунд сидел в полной неподвижности, словно обдумывая что-то.
– Я встал на очередь, – подал голос Джеймс. – Мои деньги тут ничего не решают. В США запрещена торговля органами и тканями человека.
– Как и в подавляющем большинстве других стран, – добавил англичанин.
– Что же мне делать? – едва не срываясь на крик, спросил Джеймс.
Он чувствовал, как ноутбук затрепетал – так тряслись его колени.
– Легально произвести трансплантацию органов можно в Индии. Как вариант – Иран, Турция. Но…
– Что «но»? – резко спросил Джеймс. – Вопрос в деньгах?
Кларк покачал головой и проговорил:
– У меня нет особого влияния на те организации, которые могли бы в кратчайшие сроки помочь вам решить вашу проблему в этих государствах. К сожалению, я не всесилен при всех своих связях. Это первое. Во-вторых, на поиск доноров уйдет время, которого у вас практически не осталось. Да и за качество донора никто не поручится. После операции может начаться отторжение. Вам же все-таки не двадцать лет, мистер Оутис.
– Но вы можете что-то предложить мне? – Джеймсу начало казаться, что его больное сердце вновь сжимает колючий обруч, выдавливающий из него последние силы.
Дыхание сбилось, на лбу выступил пот.
– Россия, – коротко обронил Кларк.
– Россия, – машинально повторил за британцем Джеймс. – Но ведь, если я не ошибаюсь, там тоже запрещена торговля органами?
– Вы не ошибаетесь. Но это та самая страна, где я способен решить многие проблемы. В том числе вашу.
Кларк поднял лицо, и американцу стоило немалого труда выдержать колючий взгляд своего визави из далекого туманного Альбиона.
– Америка сейчас находится в конфликтных отношениях с Россией, – заметил он.
– Это не должно вас волновать. Все, что от вас требуется – прибыть в Россию в течение одной-двух недель. Вы ведь располагаете этим временем?
– Да, – после недолгого размышления ответил Джеймс. – Но это предел, мистер Кларк.
– Можете называть меня Брэндон.
– Договорились.
– Итак, Джеймс, позвольте мне в двух словах обрисовать вам преимущества операции в России. Я лично знаю людей, которые давно занимаются этим бизнесом. Он не совсем легальный, но вам не о чем беспокоиться, тем более что выбор у вас невелик. Вам будет гарантирован донорский орган, максимально соответствующий вашей иммунологической системе и другим биологическим параметрам. Специалисты клиники, в которой будет произведена пересадка, разработали уникальный препарат, принятие которого после трансплантации избавит вас от длительного нахождения в стационаре. При обычном раскладе вам пришлось бы пробыть под наблюдением не менее двух месяцев, возможно, больше. Не буду вдаваться в медицинские подробности, скажу лишь, что препарат способствует максимально быстрому восстановлению без привязки к стационару. Вы сможете вернуться домой уже через десять дней после операции, как только у вас заживут швы.
Джеймс вытер пот со лба и посмотрел на влажную руку. Все услышанное было для него столь неожиданно, что он едва успевал вникать в смысл фраз.
– Решайте, Джеймс. У вас еще есть время, но его очень мало. Фактически от вас требуется совершить перелет в Россию с сопровождающим врачом. У вас есть надежный человек?
Джеймс немного подумал и кивнул.
– Я выйду с вами на связь завтра в это же время. Надеюсь, вы уже примете решение. До свидания.
«До свидания», – хотел было сказать Джеймс, но экран ноутбука уже потемнел. Англичанин отключился.
Целую минуту мистер Оутис смотрел на пустой экран, переваривая в мыслях информацию, полученную от Кларка.
«У вас еще есть время, но его очень мало». Он вздрогнул, вспомнив эту фразу своего собеседника.
«Этот субъект видит меня насквозь и знает, что я никуда не денусь», – внезапно подумал Джеймс, захлопнул крышку ноутбука и снова вытер пот.
Кларк дал ему срок до завтра, прекрасно понимая, что Джеймс примет его условия. Когда за спиной все отчетливей виднеется свежевырытая могила, а родственники втихомолку со смаком обсуждают между собой, как будут делить твое наследство, тут не до сантиментов. Он поедет хоть в Уганду или Сомали, лишь бы там ему кто-то смог помочь.
Пациент нажал на кнопку вызова санитара. Он хотел пить. Причем простой воды, а не колы.
Новые откровения
Менее чем через час Павлов был в Люберцах, у дома, в котором обитал Осипов. Потрепанная блеклая пятиэтажка с обшарпанными стенами явно давала понять, что этот врач жил более чем скромно.
«Весь мир сошел с ума. Меня в нем больше не будет».
Нетрудно догадаться, что имел в виду человек, произносящий эти слова. Осипов опасался за свою жизнь, полагал, что ему может грозить опасность, либо намеревался покончить с собой. Впрочем, одно другого не исключает. Пьяный вдрызг хирург мог решиться на суицид из-за боязни быть наказанным за что-то. Павлов не исключал, что слышал просто пьяный бред, но не хотел рисковать.
«И все это произошло после моего визита», – подумал он, входя в сумрачный подъезд, освещенной лампочкой, засиженной мухами.
Адвокат остановился у квартиры врача, нажал на кнопку звонка и прислушался. За дверью царила тишина, хотя в глазок было видно, что внутри горит свет. Неожиданно в квартире зазвонил мобильный телефон. На вызов никто не отвечал. Павлов внимательно осмотрел хлипкую дверь. Выбора не было.
Удар ногой был коротким и точным. Дверь жалобно затрещала и распахнулась, как гигантская пасть.
Артему внезапно пришла в голову интересная мысль. Если кто-то из любопытных соседей по лестничной площадке случайно увидит его проделки и решит сообщить в полицию, то у него могут возникнуть серьезные проблемы.
«Тут как минимум умышленное уничтожение имущества, статья сто шестьдесят седьмая, до двух лет лишения свободы. А при желании можно схлопотать и незаконное проникновение в жилище!» – подумал он.
Павлов осторожно прикрыл за собой искореженную дверь и оглянулся. Мобильник, недавно умолкнувший и сиротливо валяющийся на полу, вновь разразился трелью. Адвокат переступил через него и заглянул в гостиную. На журнальном столике валялась пустая бутылка из-под водки, в воздухе витал резкий запах сигаретного дыма.
В этот момент со стороны кухни раздалась какая-то возня. Артем, не мешкая, рванул туда и замер.
Осипов, извиваясь, висел под самым потолком. Глаза его вылезли из орбит. На багровом лице с неимоверной скоростью сменяли друг друга выражения страха, ярости и фатальной безысходности. Он хрипел так, словно силился что-то сказать перед смертью. Пальцы врача отчаянно цеплялись за петлю, все сильнее и сильнее затягивающуюся на шее.
Осипов предусмотрительно снял с потолка лампу, положил ее на стол и завязал петлю на освободившемся крючке. Артем мгновенно подвинул этот стол под ноги висельника, затем схватил нож, лежащий в раковине, сбросил лампу на пол и вскочил на этот предмет мебели.
– Рано вы на тот свет собрались, Борис Георгиевич, – пробормотал он, перерезая толстую веревку.
Павлов чуть было не усмехнулся, почувствовав на ней клейкую массу. Надо же, и мылом смазал, по всем законам жанра сработал!
Когда веревка была перерезана, Осипов тяжело осел на стол. Артем чудом не свалился на пол.
Он безостановочно открывал и закрывал рот, жадно глотал воздух. Его кожа, прежде лиловая, медленно розовела.
Павлов поморщился. От хирурга нестерпимо разило перегаром, как если бы его окунули в бочку со спиртом и мариновали там пару часов.
– Борис Георгиевич, удивляюсь вашей некомпетентности! – прокряхтел Павлов, волоча обмякшее тело в комнату.
Он помог Осипову устроиться на диване, после чего набрал в кране воды и вернулся в гостиную, пропахшую дымом.
– Вам как никому другому должно быть известно, что при удушении смерть наступает не сразу. Сей процесс сопровождается мучительной болью и судорогами. Хотите свести счеты с собой – вешайтесь на балконе. Закрепляете веревку, набрасываете петлю на шею и прыгаете. Шейные позвонки сразу ломаются, смерть приходит мгновенно. – С этими словами он плеснул воды в лицо врача.
Тот фыркнул, отплевываясь, и с трудом проговорил:
– Спасибо за совет. Знали бы ваши зрители, что вы так хорошо разбираетесь в самоубийствах.
– Не раз приходилось сталкиваться на практике, знаете ли, – невозмутимо отвечал Павлов, стряхнул с локтя какую-то чешуйку, прилипшую к нему, и полюбопытствовал:
– Помочь вам принять душ, доктор? Могу устроить контрастный, тепленький.
Осипов устало замотал головой и промолчал.
– Приходите в себя, Борис Георгиевич, – сказал Артем, придвинул к кровати стул, на котором висели тренировочные штаны, сел напротив врача и спросил: – Вызвать «Скорую»?
– Не надо, – слабым голосом отказался Осипов, потрогал распухшую шею и закашлялся.
– Мне тоже так кажется, – заметил Павлов. – Потому что впоследствии вас могут поставить на учет в психоневрологический диспансер. А оно вам надо?
– Мне ничего не надо, – угрюмо ответил Осипов и снова зашелся кашлем. – Можете дать мне воды? Попить, – уточнил он, вспомнив «душ», устроенный ему адвокатом.
Артем принес ему стакан воды и снова уселся на стул.
– Борис Георгиевич, вы же понимаете, что я сюда ехал не только для того, чтобы вас спасать, – сказал он, когда врач утолил жажду.
– Я должен быть благодарен вам? – Осипов сверкнул глазами, возвращая адвокату пустой стакан.
– Отнюдь. Пусть это останется на вашей совести. Мне нужны ответы на вопросы, которые, собственно, я вам задавал еще тогда, во время нашей первой встречи.
Постанывая, врач приподнялся, обессиленно прислонился к спинке дивана и заявил:
– Какой же вы настырный, Павлов!
– Мне часто об этом говорили, – не стал спорить Артем.
Губы хирурга тронула слабая улыбка.
– Если я выберусь из этой передряги, то напишу об этом книгу, – проговорил он.
Артем кивнул.
– Не сомневаюсь, что она будет увлекательной. А теперь давайте поговорим о насущных делах.
– Павлов, а тебе не приходило в голову, что, спасая меня, ты сам увязнешь в болоте? – спросил врач, перейдя на «ты». – Вместе со мной?
– Это неважно. Где Владимир Симонов?
Осипов вздохнул, помрачнел.
– Я не знаю. Это правда.
Павлова такой ответ не устроил.
– Куда вы его отправили?
– Я же говорю, не знаю! – крикнул Борис Георгиевич.
Видимо, это причинило ему боль, потому что он захрипел и опять схватился за горло.
– Я расскажу тебе, что знаю, а ты сам делай выводы, – просипел он.
– Я тебя внимательно слушаю, – сказал Артем, тоже перейдя на неофициальный тон общения.
Некоторое время Осипов глубоко дышал, словно собираясь с мыслями.
– Несколько лет назад моей дочери потребовалось лечение, – наконец-то начал он. – Я не мог себе этого позволить, хотя многие говорили, мол, как же так, ведь ты хирург! А вот так. Я не умею крутиться, как это удается другим, и всю жизнь проработал в своей больнице. Мне были нужны деньги, и каким-то образом на меня вышел некий Михаил. Я его и сейчас-то почти не знаю. Но мне были нужны деньги, и ни о чем другом я не мог думать. Он предложил мне то, чего никто больше не мог дать. Насте сделали операцию, но она повлекла за собой осложнения. Чтобы вести нормальный образ жизни, она вынуждена теперь принимать лекарства. Одна капсула стоит сто пятьдесят тысяч. Таких в месяц нужно три штуки. Дочь не знает, сколько стоят эти препараты. Михаил исправно снабжает меня ими.
– Разумеется, не бесплатно, так? – осторожно спросил Артем, видя, что Осипов умолк.
– Да, – с усилием проговорил врач. – Он… я должен был обследовать людей, поступивших в хирургию, желательно молодых и небогатых, делал первичные анализы. Если со здоровьем пациента все было в порядке, не считая, конечно, тех проблем, из-за которых они ко мне попадали, то я вызывал машину. Этих людей увозили. Куда и зачем – мне неизвестно. – Последняя фраза прозвучала резковато, почти воинственно, словно Осипов уже находился на допросе в кабинете следователя.
– Я пока тебя ни в чем не обвиняю, – сказал Артем. – Но вывод напрашивается сам. Первичные анализы нужны, чтобы удостовериться, что человек здоров. Вот от этого и нужно плясать. Тебе что-либо известно об этих людях? Появлялись ли они еще в вашей больнице?
Осипов отрицательно покачал головой.
– Не включай дурачка, Борис, – чеканя каждое слово, произнес Павлов. – Ты ведь человек неглупый. Сам подтвердил, что выбор останавливал на небогатых. Если даже этих людей кто-то и будет искать, то без денег вряд ли чего добьется. Конечно, можно завалить полицию и прокуратуру жалобами, но согласись, разница между потерпевшими есть. Верно?
Осипов шмыгнул носом и согласно кивнул.
– Именно поэтому ты оставил для себя Симонова, а Коробова отправил в частную клинику, – продолжал Артем. – Если бы он был таким же простым парнем, как Владимир, то искали бы сейчас обоих, а не только одного Симонова. Ну?.. Я доходчиво объясняю?
– Я думал об этом, – прошептал Осипов, закрыл глаза и положил на них трясущиеся ладони. – Ты не представляешь, как я устал этим заниматься. Поверь, я даже не думал о деньгах. Все, что мне нужно, – здоровье дочери.
– Кто такой этот Михаил? Телефоны, адреса!.. – потребовал Павлов.
– У меня есть только номер его мобильника, – сказал Борис Георгиевич, убрав руки от лица. – Еще электронный адрес. Это дежурная почта. Я иногда отправляю туда данные кандидата, если у меня возникают сомнения в том, можно или нет работать с ним.
– Кандидат, – повторил Артем и внутренне содрогнулся от смысла этого слова, учитывая, в каком контексте оно было произнесено. – Как ты думаешь, почему Коробова забраковали? Потому что у него влиятельный папаша?
– Мне это неизвестно, – ответил Осипов и развел руками. – Я только получил ответ, что его нельзя трогать, за ним приедут.
В прихожей вновь зазвонил мобильник.
– Тебя кто-то очень настойчиво хочет слышать, – заметил Павлов, вышел из комнаты и вернулся с телефоном.
– Я не знаю, что это за номер, – заявил Осипов, взглянув на экран. – Ночь уже. Я не буду отвечать.
– Это может быть новым заказом? – осведомился Артем.
– Нет. Обычно они поступают во время моего дежурства.
– Между прочим, сегодня твоя смена, – напомнил адвокат, и Осипов побледнел.
«Привезут свежачок, – вспомнил он слова Михаила. – Оформишь как положено».
Телефон умолк.
– По этому направлению ты работаешь один или у тебя есть помощник? – снова спросил Артем.
– Нет. Это и так слишком рискованно.
– Слишком рискованно заниматься тем, что вытворяешь ты, – жестко отчеканил Артем. – Вся эта возня с частными «Скорыми», пропажей медицинской карты, несовпадения в показаниях ваших сотрудников!.. Послушай, неужели ты считал, что все это никогда не всплывет на поверхность, думал, что кто-то поверит, будто ты ни о чем не догадывался? Тебе не казалось, что ты соучастник преступления?!
– До настоящего момента проколов не было, – вяло отозвался Осипов.
Он уже почти протрезвел. Вдобавок к шее, раздираемой болью, у него начала раскалываться голова от похмелья.
– Сколько это продолжается?
– Около года.
Павлов присвистнул и поинтересовался:
– Медицинские карты этих людей ты держишь где-то отдельно?
– Нет, я снимаю с них копии и отдаю вместе с пациентом. Оригиналы уничтожаю.
– Хоть какие-то списки ты ведешь? Кто, когда и с какими травмами поступил?
Осипов помедлил, кивнул и сказал:
– Да. Только Михаил об этом не знает. У меня флеш-карта в пиджаке. В прихожей, на вешалке.
Павлов снова вышел в коридор.
– Она пока будет у меня, – сказал он, пряча флешку в карман. – Почему ты решил покончить с собой?
Врач искоса посмотрел на юриста и ответил:
– Надоело все.
– А как же дочь? Где она, кстати?
– Живет с матерью. Мы с ней в разводе.
Павлов покачал головой.
– Самоубийство – уход от проблемы. Пусть я банален, но человек не вправе решать, когда закончится его жизнь. Стисни зубы и прорывайся. Выход есть всегда. Даже когда тебя проглотил крокодил.
Некоторое время Осипов тупо смотрел на невозмутимого адвоката, потом приглушенно рассмеялся, однако тут же закашлялся.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?