Электронная библиотека » Павел Беликов » » онлайн чтение - страница 4


  • Текст добавлен: 8 июня 2018, 15:40


Автор книги: Павел Беликов


Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Серьезно увлекся Святослав Николаевич в начале двадцатых годов также и графикой. Его графические работы на сказочные сюжеты, исполненные черной тушью на бумаге, были представлены в 1922 году на выставке зарубежного русского искусства и получили высокую оценку со стороны американской художественной критики. Четкость, легкость и изящество рисунка навсегда остались характерной чертой живописи Святослава Рериха. Краска и линия не вступают у него в противоборство, а гармонично сливаются в одно целое.

Святослав Николаевич, так же как его отец, отдал в свое время дань и театру. В США он помогал Николаю Константиновичу в работе над художественным оформлением оперы «Снегурочка», так же как и в Лондоне над некоторыми постановками в «Covent Garden». В Бостоне Святослав Николаевич вошел в группу талантливой, новаторски мыслящей, театральной молодежи и осуществил с Д. Халлом (сокурсником по Гарварду, в дальнейшем известным американским детским писателем) самостоятельную постановку балета. Музыку к нему написал композитор А. Штейнерт, танцевали популярные тогда в США танцовщицы сестры Брагнотти. Работы Святослава Рериха для театра были замечены. Адольф Больм, много лет гастролировавший с Анной Павловой и принимавший участие в труппе С. П. Дягилева, с 1916 года жил в США, где и создал балетную труппу «Ballet Intime». Именно из этой труппы вышла знаменитая впоследствии прима-балерина лондонской оперы «Covent Garden» – Руфь Пейдж. Святослав Николаевич был приглашен Больмом для совместной работы и особенно много занимался созданием костюмов для спектаклей с участием Р. Пейдж. Позже эти рисунки она использовала в работе с созданной ею в Чикаго балетной труппой.

Сближение с театральными кругами Америки нашло отражение в портретном творчестве Святослава Рериха. Им были написаны портреты известной танцовщицы Альбертины Витак, танцора Честера Хейла (1923)[64]64
  Так в тексте.


[Закрыть]
и др. В Нью-Йорке Рерихов посещали проживавшие в США композиторы Сергей Васильевич Рахманинов и Сергей Сергеевич Прокофьев, создававший тогда музыку для оперы «Любовь к трем апельсинам». Елена Ивановна очень ценила Прокофьева, и тот часто играл у Рерихов свои новые вещи, делился с ними своими творческими планами.

Архитектура, живопись, скульптура, театр, музыка, активное участие в работе культурно-просветительных учреждений, встречи с учеными, писателями, общественными деятелями – не много ли для молодого человека восемнадцати лет от роду? Не наблюдалось ли в этом разбросанности, неуверенного поиска своего пути? Нет, нимало. Скорее здесь можно было усмотреть преемственность, семейную традицию. Отец Святослава в молодые годы также одновременно изучал живопись и юриспруденцию, занимался археологией и литературой, когда же ему предложили еще и должности помощника директора Музея искусств и редактора искусствоведческого журнала, то он, на всякий случай, обратился к своему учителю А. И. Куинджи с вопросом – не повредит ли все это живописи? Знаменитый русский художник, хорошо знавший своего ученика, ответил: «Занятый человек все успеет, зрячий все увидит, а слепому все равно картин не писать».

Святослав Николаевич придерживался такого же мнения и, не изменяя своему основному призванию, стремился к тому максимальному пределу реализации человеческих возможностей, живым примером которого являлись для него родители. Через много, много лет он напишет: «Истоки моего искусства неразделимо связаны с Николаем Константиновичем. Он всегда поощрял то, что, ему казалось, привлекало меня. Меня всегда как-то привлекал портрет человека. С самых ранних лет я любил портрет и человеческую фигуру. К сожалению, мои самые ранние работы не сохранились. Есть маленький автопортрет, когда мне было пятнадцать лет. Я всегда любил скульптуру и одно время много работал и учился скульптуре. Но, конечно, основные связи моего подхода к жизни и, в частности, к искусству неразделимо связаны с Николаем Константиновичем и Еленой Ивановной. Сотрудничество Николая Константиновича и Елены Ивановны было редчайшей комбинацией полнозвучного звучания на всех планах»[65]65
  Письмо С. Н. Рериха П. Ф. Беликову от 26 мая 1965 г. / Сб.: Непрерывное Восхождение. Т. I. С. 158.


[Закрыть]
.

Многоплановость интересов и творческих проявлений Святослава Николаевича – своего рода запрограммированный семейный кодекс Рерихов, нашедший в Рерихе-младшем естественного продолжателя.

Лето 1922 года Николай Константинович и Елена Ивановна проводили на острове Монхиган, у Атлантического побережья Америки, где художник создал знаменитую серию картин «Ocean Series». Из Монхигана Николай Константинович писал В. А. Шибаеву в Европу: «Юрик уже в Париже. Светик, видимо, отходит от архитектуры и идет в искусство. Сегодня мы его ждем из Нью-Йорка. Сидим на островке – сущая Финляндия. Те же скалы, и хвоя, и прохлада»[66]66
  Письмо Н. К. Рериха В. А. Шибаеву (без даты). Архив Г. Р. Рудзите (Латвия).


[Закрыть]
.

Николай Константинович был прав. Живопись, не вытесняясь, а обогащаясь побочно получаемыми знаниями и опытом, занимала главные позиции в многогранных творческих направлениях деятельности его младшего сына. Весной 1923 года на выставке в Филадельфии его произведения были отмечены первой премией.

Однако, думается, что Святославу Николаевичу Рериху входить в искусство было много труднее, чем его отцу. Особенно если учесть, что первые шаги ему пришлось делать в Америке. Николай Константинович начал с хорошо освоенной, до конца прочувствованной собственной темы, для которой родная земля предложила ему непочатый край интереснейшей натуры. С раннего детства он сближался с нею и проникся психологией народа, среди которого жил и для которого творил. Следовательно, у старшего Рериха была в начале творческого пути твердая почва под ногами, в том числе и «визуальная», что для художника особенно существенно. Оказавшись вне России, младший Рерих был лишен этой почвы. Ни Англия, ни Америка ничего сколько-то равноценного предоставить ему не могли. Ведь даже портретисту необходимо «видеть» ту землю, по которой не только ходят его персонажи, но которая творит и питает души его героев. Потеряв «визуальную натуру» России, Святослав Рерих, до посещения Индии, ничем не мог ее заменить.

Но образовавшийся вакуум был с пользою заполнен им иной деятельностью и приобретением необходимого жизненного опыта. Святослав Николаевич принял самое активное участие в культурно-просветительной работе возникших по инициативе его отца учреждений. Молодому Рериху это послужило единственной в своем роде школой настоящей американской деловитости, в лучшем смысле этого понятия. Америка во многом помогла развитию организаторских способностей Святослава Николаевича, которые уже в ближайшие годы очень и очень понадобились для общего дела Рерихов – в их прекрасно слаженном сотрудничестве каждый член семьи чем-то дополнял другого. В силу сложившихся обстоятельств именно на долю Святослава Николаевича часто выпадали «дипломатические миссии» по связям с различными официальными инстанциями. Четкость мысли, оперативность, умение разбираться в людях и оценках конъюнктуры – всегда приводили к нужным результатам и делали Святослава Николаевича незаменимым помощником в организационных делах.

Пребывание в Америке для всех Рерихов оказалось не только полезным, но даже и необходимым. Тем не менее оно всегда рассматривалось ими именно как временное, и подготовка к переезду в Индию ни на миг не прекращалась. Николай Константинович в письме к В. А. Шибаеву от 21 июня 1922 года упоминает: «Ведь здесь нам осталось одиннадцать месяцев»[67]67
  Письмо Н. К. Рериха В. А. Шибаеву от 21 июня 1922 г. Архив Г. Р. Рудзите (Латвия).


[Закрыть]
. И действительно, 8 мая 1923 года Николай Константинович, Елена Ивановна и Святослав Николаевич, провожаемые многочисленными американскими друзьями, отбывают на пароходе из Нью-Йорка в Европу. Юрий Николаевич ждал их в Париже. Семья опять была в полном составе и готова к путешествию в Азию. Но до отъезда нужно было еще закончить некоторые дела в Европе. Очень важно было установить и некоторые личные контакты, полезные для намеченной научной работы в Индии. В этих целях кроме Парижа Рерихи побывали в Виши, Лионе, Риме, Флоренции, Болонье, Женеве. В августе в Швейцарии Рерихов навестил В. А. Шибаев. Его поездка в Индию на этот раз была отменена, но он получил от Рериха ряд поручений и остался его доверенным лицом по европейским делам и связям с Россией. Прямая переписка из тогда еще колониальной Индии с корреспондентами, находящимися в Советском Союзе, грозила крахом намеченной в Азии научной работе, поэтому первое время она велась через В. А. Шибаева, переехавшего на жительство в Ригу.

За несколько проведенных в Европе месяцев Святослав Николаевич мог ознакомиться с музеями и историческими памятниками Старого света, что имело для него большое значение. Ведь в дальнейшем история искусств также заняла далеко не последнее место в его творческой деятельности. По возможности восполнял он свои знания и в естественных науках – ботанике, орнитологии, минералогии. Все это было очень важным для участия в предстоящих научно-исследовательских экспедициях.

Надо сказать, что во всех отношениях семья Рерихов была теперь подготовлена к поездке в Азию много лучше, нежели в 1920 году в Лондоне, так что невольная отсрочка пошла на пользу и, как всегда у Рерихов, о «потерянном времени» не могло быть и речи. Юрий и Святослав успели получить образование и стать полноценными помощниками. Юрий в совершенстве овладел многими языками народов Азии, в том числе санскритом и пали, что давало возможность обходиться без переводчиков не только в пути, но и на местах при изучении древних памятников культуры и манускриптов на «мертвых» языках. История философии Востока, религиозная мысль его народов, культура Азии – все эти годы были предметом систематических занятий Елены Ивановны, Николая Константиновича и Святослава Николаевича. Громадное значение имело то, что с востоковедами Америки и Европы и с прогрессивными представителями научных и культурных кругов Индии были налажены тесные контакты. Все это вселяло уверенность в том, что намеченная в Азии научно-исследовательская и художественная работа даст богатые плоды.

17 ноября 1923 года из Марселя на пароходе «Македония» Рерихи отбыли от берегов Европы и 30 ноября сошли в Бомбее на долгожданную землю Индии.

Глава III

[Индия. – «Чтобы привезти ларец». – Письмо С. Н. Рериха В. А. Шибаеву. – «Заманчив Великий Индийский путь». – Рабиндранат Тагор. – Д. Ч. Бос и Ч. В. Раман. – Сикким. Дарджилинг. – «Талай-Пхо-Бранг». – Местная медицина, флора. – Подготовка к Центрально-Азиатской экспедиции. – Связь с «внешним миром» через С. Н. Рериха. – 1924 г. Поездка Н. К. и С. Н. Рерихов в Америку. – Преемственность и самобытность в творчестве С. Н. Рериха. – Соприкосновение и расхождение граней искусства Н. К. Рериха и С. Н. Рериха. – 1924 г. Америка.]

Индия… Для кого-то она была и остается древнейшим очагом мудрости, хранилищем накопленных человечеством в течение тысячелетий Знаний. Кого-то Индия привлекала своей причудливостью и экзотикой. Кто-то стремился в Индию для того, чтобы в отшельническом подвиге обрести душевный покой. Кто-то рвался туда для наживы и наслаждения изысканными благами жизни. Купцы, монахи, ученые, паломники, авантюристы, писатели, чиновники, художники и просто путешественники всех рангов и обличий с незапамятных времен посещали Индию, по-своему воспринимали ее и щедро получали заслуженное по справедливости или, еще чаще, пытались овладеть незаслуженным.

О приезде в Индию через несколько лет после Октябрьской революции русского художника Николая Константиновича Рериха с семьей высказывалось в свое время много догадок. Самые фантастические легенды находили себе место на страницах западной печати, изощрялась в невероятных выдумках белоэмигрантская пресса, появлялись укоры и в советских изданиях за то, что Рерих якобы забыл о своем сыновнем долге, покинув Родину в трудные для нее времена.

Все это было далеко от истины, и, словно отвечая на незаслуженные упреки, обращаясь мыслями к созидателям Нового мира, Николай Константинович писал, что молодое поколение непременно преобразит серые будни в праздник труда и что не от них, строителей светлого будущего, он уехал, а для них: «чтобы им привезти ларец»[68]68
  Похвала врагам / Рерих Н. К. Цветы Мории. Пути Благословения. Сердце Азии. С. 146.


[Закрыть]
.

Великими трудами дружной семьи Рериха в течение многих лет наполнялся этот ларец дарами древних культур народов Востока, однако доставить его по назначению суждено было уже не самому Николаю Константиновичу, а его сыновьям, чья верность и любовь к Родине сняли все несостоятельные догадки и не оставили сомнений в том, что именно побудило Рериха на долгие годы обосноваться в Индии и объездить многие страны Азии.

Да и сам Николай Константинович открыто декларировал свои взгляды и намерения в широко известной книге с многозначащим названием – «Алтай-Гималаи». Вышла она в 1929 году и открывалась путевой записью, сделанной еще в 1923 году по дороге в Индию: «Урус карош!» – кричит лодочник в Порт-Саиде, увидев мою бороду. Всюду на Востоке звенит этот народный привет всему русскому. И сверкает зеленая волна, и красная лодка, и бело-голубая одежда, и жемчуг зубов: «Карош урус!». «Привет Востока!»[69]69
  Рерих Н. К. Алтай-Гималаи. Рига: Виеда, 1992. С. 13.


[Закрыть]

Восток всегда умел отличать друзей от врагов и в лице Рериха приветствовал настоящего друга, о котором много лет спустя индийский деятель культуры доктор Калидас Наг скажет, что он был: «первым русским послом красоты, принесшим в Индию бессмертный зов Искусства ‹…› и тем самым объединившим души России и Индии»[70]70
  Цит. по: Менон Н. Николай Рерих, пионер индийско-советской дружбы / Индия. – 1975. № 1. С. 25.


[Закрыть]
.

Вспомним, что в своем завещании 1917 года Николай Константинович, упоминая о своих сыновьях, писал: «Пусть живут дружно и трудятся на пользу Родине». В 1939 году он повторяет: «Любите Родину. Любите народ Русский. Любите все народы на всех необъятностях нашей Родины. Пусть эта любовь научит полюбить и все человечество. Чтобы полюбить Родину, надо познать ее. Пусть познавание чужих стран лишь приведет к Родине, ко всем ее несказуемым сокровищам»[71]71
  Завет / Рерих Н. К. Из литературного наследия. М.: Изобразительное искусство, 1974. С. 298.


[Закрыть]
.

Этот отцовский завет с детских лет и на всю жизнь запал в сознание Юрия и Святослава. Вступая на землю Индии, Святослав Николаевич, несмотря на свои молодые годы, зорко всматривался в то далекое и для многих еще «туманное» будущее, в котором духовная мощь его родного народа и народов Востока лягут в основу нового мирового сотрудничества. О масштабности мышления и уверенности в правоте того дела, непременным участником которого мог уже с полным правом считать себя и Святослав Николаевич, свидетельствуют такие строки из его письма к В. А. Шибаеву, отправленного из Индии в мае 1924 года: «Так хорошо слышать о работе. Ведь дело всемирное. И большие начала все таковы. С радостью будем смотреть в будущее, с радостью примем угрозы врагов, ведь они только могут грозить в своем безумии»[72]72
  Письмо С. Н. Рериха В. А. Шибаеву (без даты) 1924 г. Архив Г. Р. Рудзите (Латвия).


[Закрыть]
.

«Заманчивый Великий Индийский путь», о котором так много и так долго говорилось в семье Николая Константиновича Рериха и к которому так тщательно все готовились, был не только путем, где «живет Красота», но для вступивших на него – путем, усыпанным терниями. Ни то, ни другое не проходило мимо внимания Николая Константиновича, Елены Ивановны, Юрия и Святослава. Восхищаясь памятниками Элефанты эпохи Гуптов[73]73
  Элефант – остров в Индийском океане; на русских географических картах обозначен как остров Мордвинова. Эпоха Гуптов – период правления древнеиндийским государством династии Гуптов (IV–VI вв.).


[Закрыть]
, они отмечали разрушения, нанесенные еще португальскими захватчиками. Любуясь архитектурными шедеврами Ахмадабада, Джайпура, Дели, Агры, Николай Константинович указывал на несоответствие между этими величественными памятниками и новыми, чуждыми индусскому духу сооружениями. Побывав в давно опустевшей резиденции Акбара – в Фатехпур Сикри[74]74
  Фатехпур Сикри – ныне пустынный город в 40 км от Агры, бывший некогда столицей империи Акбара Великого.


[Закрыть]
, обращаясь к славному прошлому страны и дутому тщеславию феодальной знати, доведшей Индию до нищенского состояния, Рерих заносит в путевой дневник: «Здесь великий объединитель страны хоронил свои лучшие мечты, так непонятые современниками. В Фатехпур Сикри он беседовал со своим мудрым Бирбалом и с немногими, понявшими его уровень. Здесь он строил храм Единого Знания. Здесь он терял немногих друзей своих и предчувствовал, как не сохранится созданное им благополучие государства. И Агра, и Фатехпур Сикри – все полно безграничною грустью. Акбар знал, как будет расхищено достояние, данное им народу. Может быть, уже знал, как последний император Индии дотянет до половины девятнадцатого века, торгуя мебелью своего дворца и ковыряя из стен дворца в Дели осколки мозаик»[75]75
  Рерих Н. К. Алтай-Гималаи. С. 19.


[Закрыть]
.

С первых же дней Рерихи всюду встречались с ужасающей нищетой больших индийских городов. Она безропотно существовала по соседству с роскошью и расточительностью махараджей, паразитирующих на истерзанном завоевателями теле Великой Матери Индии. На задворках их дворцов бездомные парии приносили последнюю пригоршню риса в жертву богу Ганешу[76]76
  Ганеша – в брахманизме и индуизме слоноголовый бог мудрости, считающийся сыном бога Шивы.


[Закрыть]
– слону счастья. «Не много счастья принесло им это изображение. Индию надо знать не только из дворца махараджи»[77]77
  Рерих Н. К. Алтай-Гималаи. С. 22.


[Закрыть]
, – замечает Николай Константинович.

Однако ни толчея базаров с жадными торгашами и жалкими факирами, манипулирующими с беззубыми старыми кобрами, ни глупое чванство привилегированных каст не поколебали веру Рерихов в ту Индию, куда они, преодолев множество трудностей, приехали.

Осмотрев достопримечательности Бомбея, Джайпура, Дели, Агры, Варанаси, Николай Константинович с женой и сыновьями доехал до Калькутты. Здесь Рерихи собирались повидаться с Рабиндранатом Тагором. В полной уверенности, что в родном городе его должен знать всякий, вышли всей семьей из гостиницы, не захватив с собой адреса, и наняли такси. Услышав имя «Тагор», таксист действительно тронулся с места, нимало не раздумывая, и, к великому удивлению Рерихов, доставил их к какому-то махарадже Тагору, о котором они не имели ни малейшего представления. Оказалось, что о поэте Тагоре таксист не знает. Расспросы десятка полицейских и почтенного вида прохожих помогли только лишний раз вспомнить о старой истине: «нет пророка в своем отечестве». Хорошо, что удалось все-таки вспомнить название улицы и таким образом добраться до дома известного на весь мир поэта, гуманиста и общественного деятеля – Рабиндраната Тагора. Сам он оказался в отъезде. Рерихов встретил его брат, глава так называемой «бенгальской школы»[78]78
  «Бенгальская школа», или «Бенгальское Возрождение» – течение в индийском искусстве, возникшее на рубеже XIX–XX вв. под влиянием роста национально-освободительного движения. Художники во главе с А. Тагором стремились создать на основе традиций индийской миниатюры новое национальное искусство.


[Закрыть]
, известный индийский художник – Абининдранат Тагор. С ним, так же как и с его учеником и последователем – Асит Кумар Халдаром, директором школы искусств в Джайпуре, а в дальнейшем директором Государственного Колледжа искусств и ремесел в Лакхнау, у Рерихов сложились на многие годы самые дружеские отношения и тесное сотрудничество.

Очень перспективным для запланированной исследовательской работы в Индии оказалось знакомство с основателем научного института в Калькутте – Джагадиш Чандра Босом. Рерихи посетили лабораторию его института, где проводились интересные опыты по изучению чувствительности растений, их реакции на излучения человека. Это была по тому времени совершенно новая область науки. Д. Ч. Бос был ученым широкого диапазона и занимался проблемами физики, биохимии, биофизики, а также исследованием космических лучей, атомной энергии. В 1923 году, когда состоялась первая встреча Рерихов с Д. Ч. Босом, он занимался главным образом ботаникой, и Николаю Константиновичу приятно было услышать из уст крупнейшего индийского ученого высокую оценку трудов своего соотечественника – К. А. Тимирязева. В это время преподавал еще в Калькуттском университете всемирно известный индийский физик Чандрасекхара Венката Раман, организовавший впоследствии научно-исследовательский институт в Бангалоре. Талантливый организатор и прогрессивный общественный деятель, Ч. В. Раман в 1947 году был избран иностранным членом-корреспондентом Академии наук СССР, а в 1957 году ему была присуждена Международная Ленинская премия «За укрепление мира между народами». С Ч. В. Раманом у Рерихов также установились прочные контакты.

Ко всем новым знакомствам и связям с особым вниманием относился Святослав Николаевич. Он уже знал, что непосредственные сношения с деятелями искусства, литературы и науки Индии, так же как и с представителями ее деловых и общественных кругов, будут возложены именно на него. Поэтому присматривался он к деятелям освободительного движения, вникал в различные отрасли хозяйственной жизни страны, в частности интересовался промышленным разведением некоторых сельскохозяйственных культур, а также добычей и обработкой редких и малоизученных лекарственных средств восточной фармакопеи.

В Калькутте Рерихи долго задерживаться не могли. Они очень спешили в Сикким, поближе к Гималайской горной гряде. Их предостерегали от поездки в горы, которые в декабре были еще покрыты глубоким снегом. Дарджилинг, где Рерихи хотели обосноваться на более продолжительный срок, считался летним курортом, куда ездили спасаться от жары. Зимой же погода стояла там, по индийским понятиям, достаточно суровая. Однако только зимой можно было наблюдать оттуда без помех всю сверкающую серебром грандиозную панораму Гималайских вершин. Начиная с марта и до осени горы, большею частью, скрывались за пеленою тумана.

Неблагоприятные условия зимнего путешествия не испугали Рерихов. Николай Константинович и Елена Ивановна твердо придерживались и сыновьям успели внушить мудрую заповедь Востока: «лучше трудно подходить к большому, чем легко овладевать малым»[79]79
  Листы Сада Мории. Озарение. Ч. II, VII, 14.


[Закрыть]
. Так уже в конце декабря 1923 года они предстали перед давно манившим их умы и воображение, величественным и вдохновляющим «Ликом Гималаев»[80]80
  Такое же название имеет картина Н. К. Рериха, более известная как «Великий дух Гималаев» (1934).


[Закрыть]
.

Правда, сам Дарджилинг очень разочаровал Рерихов. Город портили окруженные заборами современные коттеджи, бунгало владельцев чайных плантаций и настроенные ими безобразные бараки для рабочих. Все это заслоняло красочность местного национального колорита. На семейном совете было решено, что такая «неталантливая Швейцария»[81]81
  Рерих Н. К. Алтай-Гималаи. С. 24–25.


[Закрыть]
– сомнительный плацдарм для постижения гималайских красот. Хотя Рерихов и убеждали, что за пределами города подходящего жилья не имеется, они все-таки отправились на поиски и обнаружили именно то, что им было нужно, – отличный старый дом почти под самым Дарджилингом, расположенный в уединенном месте, на холме, в окружении вековых кедров. Отсюда открывался изумительный вид на цепь Гималайских вершин.

Дом пустовал, и Рерихи поселились в нем. Местные жители называли этот дом «Талай-Пхо-Бранг»[82]82
  См.: Шибаев В. А. Из воспоминаний очевидца / Держава Рериха. С. 336.


[Закрыть]
, что было связано с его интересным прошлым. Когда-то в нем останавливался проездом далай-лама. С тех пор это место получило широкую известность, а сам дом – двоякую репутацию: некоторые считали, что в нем обитают привидения и нечистая сила, оборотясь черной свиньей, тревожит ночной покой жильцов. Другие же, наоборот, почитали дом священным и приходили к нему на поклонение.

Рерихам действительно случалось не раз просыпаться по ночам, но не от происков нечистой силы, а от пения и мерных ударов музыкальных инструментов, под звуки которых ламы и особенно усердные пилигримы в молитвенном экстазе обходили дом на коленях. В лунные ночи это было очень живописным зрелищем, так что на потревоженный сон сетовать было грешно. Тем более что здесь часто появлялись странствующие паломники из далеких мест – тибетцы, бутанцы, непальцы и даже монголы – и тем самым открывалась возможность приютить под своей кровлей на несколько дней интересных людей и узнать многие подробности о тех местах, по которым намечались маршруты будущих путешествий.

Базируясь в «Талай-Пхо-Бранг», Рерихи провели три экспедиции в горных областях Сиккима, Бутана и Непала. Изыскания в местах скрещения древнейших путей общения народов Азии дали много материала по истории культуры не только местных жителей, но и обширнейшего региона Центральной, Северо-Восточной и Юго-Восточной Азии. В это время создавались живописные произведения Николая Константиновича, принесшие ему звание «Мастера гор», готовились первые научно-исследовательские труды Юрия, с новой силой развивалось художественное творчество Святослава.

Святослава Николаевича особенно увлекало изучение предметов искусства, обихода и культов, несущих следы сложных многовековых национальных переплетений и наслоений. Много времени он также уделял изучению местной флоры и народной медицины. Создавались первые ценные коллекции и гербарии лекарственных растений. Терпкие, богатые танином плоды горных растений с успехом применялись местными жителями против простудных заболеваний. Красная кора была известна как сильное антисептическое средство. Из цветов красного рододендрона приготовляли желудочные лекарства. На подступах к Канченджанге рос драгоценный черный аконит, цветы которого ярко светились ночью. Не они ли послужили возникновению легенд о волшебном «жар-цвете»?[83]83
  Рерих Н. К. Алтай-Гималаи. С. 59–60.


[Закрыть]

Народная фармакопея, особенно тибетская, широко использовала для целительства также и продукты животного мира. Причудливые на первый взгляд комплексы лекарственных средств и способы их применения при более тщательном изучении поражали своей продуманностью, основанной на практике и многовековых наблюдениях.

Отнюдь не «диким», а глубоко продуманным оказался и весь жизненный уклад местного населения. Правда, с одной стороны, он терпел немалый урон от искусственно привитых народу религиозных суеверий, а с другой – на него уже вел наступление пресловутый «западный образ жизни». Впрочем, последний добивался успехов только в городах типа Дарджилинг. В отдаленных долинах и селениях на крутых горных склонах жизнь текла в русле старых народных традиций, очаровывающих гармоничным сочетанием человеческого обихода с окружающей природой.

Приблизиться и прикоснуться к истокам этой гармонии, проследить пути ее внедрения в народное сознание, уловить влияние прошлого на современность и современного на наследие далеких времен – всем этим с большим усердием и увлечением занимались Рерихи.

О разносторонних знаниях, опыте и о практическом складе ума, чудесным образом не накладывающего оков на свободный полет творческой мысли художника, свидетельствует письмо Святослава Николаевича к В. А. Шибаеву, отправленное в начале 1924 года из Сиккима в Европу: «…Отсюда, из Индии, идет столько товаров и продуктов, нужных Европе. Вы пишете о чае для Латвии и монополии для Литвы, о привозе его из Цейлона, если цены дешевле бразильских[84]84
  В. А. Шибаев участвовал в руководстве посреднической транспортной конторы в Риге. (Прим. – П. Б.)


[Закрыть]
. Не можем ли мы быть Вам полезны в установлении связи? Дарджилинг – одно из самых крупных мест для чайных плантаций. О других продуктах скажу следующее: идут от нас пряности, как – кардамон, например, и другие. Затем – шафран, красные краски Mogit[85]85
  Так в тексте.


[Закрыть]
, Indigo, касторовое масло, Nux Vomica (для стрихнина и лекарств), затем белый волос Yak’s Tails очень известный в Европе[86]86
  Indigo – цвет индиго; Nux Vomica (Strychnos nux vomica) – чилибуха (рвотный орех); Yak’s Tails (англ.) – хвосты яка.


[Закрыть]
. Из других нужных продуктов идут Civet (для духов), Bears Bile (т. е. медвежья желчь)[87]87
  Civet (зоол.) – виверра, циветта; цибетин – ароматическое вещество из желез виверры или циветты, используется в парфюмерии. Bear’s Bile (англ.) – медвежья желчь.


[Закрыть]
для лекарств во все препараты против ревматизма, подагры, ишиаса и т. п. И, наконец, самый известный продукт, о котором я Вам уже писал, это мускус (Musk). Советую Вам обратить внимание на это дело, ведь мускус ищут „днем с огнем“ и мне случайно удалось найти источник. Тот мускус, т. е. который Вам будет послан, самый лучший сорт, без всяких фальсификаций, ибо идет от своих людей, а не из чужих рук. Итак – действуйте, узнавайте, наводите справки, а я всегда готов помочь Вам, в чем бы это ни заключалось. ‹…›

Вы пишете о Ваших занятиях музыкой. Что может быть лучше красоты и разве можно без нее существовать? И бедны те, кто закрывает свои глаза на нее, а их столько, столько! Совпадение звуков и цвета пробовали в Америке. Создали так называемый Color Organ, но это без звуков, только симфония одних цветов. Они проецируются на экране. Получаются очень интересные комбинации. Но согласования музыки и цвета еще не нашли, хотя факт Color Organ – уже крупный шаг вперед. ‹…› Приветствую все Ваши мысли в этой области. Области Красоты и Знания. Надо кончать. Уже поздно, а завтра надо рано вставать и приниматься за работу. ‹…› Много уже написал картин. Ведь здесь столько материала…»[88]88
  Письмо С. Н. Рериха В. А. Шибаеву (без даты) 1924 г. Архив Г. Р. Рудзите (Латвия).


[Закрыть]

В этом письме нашли отражение самые разнообразные, для многих и вообще исключающие друг друга аспекты человеческой деятельности. Осваивая и сочетая их, Святослав Николаевич готовился к высоким творческим полетам и, одновременно, ограждал себя от риска споткнуться о первый же придорожный камень. Ближайшие годы готовили ему серьезные испытания на находчивость и умение зрело разбираться в сложных жизненных перипетиях.

Находясь в Сиккиме, Рерихи уже положительно решили вопрос о проведении большой Центрально-Азиатской экспедиции, рассчитанной на несколько лет. В состав экспедиции, возглавляемой самим Николаем Константиновичем, должны были войти также Елена Ивановна и Юрий Николаевич. Экспедиция могла стать своего рода «путешествием в неведомое». И не только потому, что ее маршрут намечался по малоисследованным, труднопроходимым горным и пустынным областям, но еще и потому, что административное подчинение этих областей было весьма неопределенным. Местные власти зачастую действовали там независимо от вышестоящих государственных органов, и актов грубейшего самоуправства нельзя было исключить.

Николай Константинович, как инициатор и глава экспедиции, не имел твердой опоры в лице какого-либо государства, в том числе и Соединенных Штатов Америки, под флагом которых экспедицию формально хотели провести. Дело в том, что Рерихи, продолжая себя считать русскими подданными, иностранного гражданства не принимали, а потому на соответствующую государственную защиту в полном объеме рассчитывать не могли.

Кроме того, Николай Константинович собирался пройти с экспедицией частично по территории Советского Союза, положив этим начало осуществлению своих основных планов о научном и культурном сближении народов Востока и России. А это усугубляло и без того сложное положение, так как подобные планы шли вразрез с политикой западных капиталистических держав и не могли встретить одобрения в государственных инстанциях США. Между тем начинать экспедицию без уверенности в финансовой помощи американских учреждений было бы вообще безрассудно. Так что успешное завершение небывалой по задуманным масштабам научно-исследовательской и художественной экспедиции в Азии зависело не только от преодоления всех случайностей трудного пути, но и от ограждения ее от возможных враждебных нападок и провокаций со стороны государств-колонизаторов, которые уже не раз чинили препятствия русским исследователям восточных стран. Выступая в дальний путь с территории тогда еще Британской Индии, экспедиция Рериха серьезно рисковала – это стало ясно уже на первых ее этапах.

Все эти обстоятельства требовали организации надежного «тыла» с верным сотрудником, который был бы посвящен во все детали начатого дела и хорошо ориентировался бы в тех общественных, научных и культурно-просветительных связях, которые в течение нескольких лет налаживались Рерихом в Америке, Европе и Азии.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации