Текст книги "Электрические методы обогащения. Правдивая история о виртуальных амебах, современном инновационном предпринимательстве и прочей ерунде типа любви и смысла жизни"

Димыч был полностью погружен в отношения с Ромой. И немножечко – с Леной. Санчес, устав от постоянного вечернего одиночества, предложил Грише начать выстраивать более тесные деловые отношения. Для этого возле метро был найден отличный бар. Гришу долго уговаривать не пришлось, тем более что он сам широким жестом предложил угостить молодежь. Такая неожиданная щедрость стала хорошим поводом поговорить.

– Гриша, вот ты мне объясни, пожалуйста, как ты умудряешься прожить на зарплату научного сотрудника? Причем давно уже, ты же чуть ли не всю жизнь здесь, в институте?!

– Тебе зачем?

– Хочу понять твою мотивацию жизненную. Мы же все-таки бизнес-партнеры с тобой, а не лишь бы кто!

– А почему ты думаешь, что моя жизненная мотивация зависит от денег? Есть много жизненных стимулов, если тебе мама не рассказывала в детстве про карму …

– Гриша, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду! Даже если тобой движет исключительно бескорыстная любовь к родине в самой ортодоксальной и гетеросексуальной форме, безо всяких корыстных извращений, – все равно ты на что-то должен жить, правда? Карму тоже кормить и одевать надо. Вот хотя бы на iPhone твой деньги были нужны. Не украл же ты его?

– Вот оно в чем дело. Так и говори напрямую, мол, «скажите мне, многоуважаемый Григорий Владимирович, нет ли у вас привычки воровать деньги у своих деловых партнеров? А то, знаете ли, мы не уверены – можно ли на вас оставить наш корпоративный общак!». Так?

– Таких сомнений даже мой разжиженный пивом мозг не смог бы родить! Воровать ты не способен – не по идейным соображениям, а в силу природной слабости. Уж извини за прямоту. Значит, у тебя должен быть волшебный порошок. Или рыбка в аквариуме. А может, мантра чудодейственная? Как получать удовольствие от жизни в условиях полного безденежья… Не прячь секреты мастеров от молодого поколения! Или ты знаешь математический метод сохранения денег – типа, копейку в день в копилочку кладешь, а через десять лет становишься миллионером и живешь на проценты?

– Нет никакого секрета, знал бы – не работал бы в институте.

– Что, даже ради любимой родины?

– Не перегибай! Я – человек старых порядков. Меня научили родину любить без всяких оговорок и усмешек. Понятно?

– Понятно, извини… Но все равно, объясни, как у тебя получается выживать? С семьей! Да еще на всякие гаджеты остается? Я посчитал – все мои деньги только на еду уходят. На одежду – и то у родителей приходится просить! А тебя, я так понимаю, родители не содержат? Да и богатой любовницы у тебя вроде нет… Или я чего-то не знаю?

– Санчес, симплекс-комплекс, вот ты любопытный какой. Супруга моя, правда, бывшая, из очень обеспеченной семьи. Родители ее живут на Рублевке. Но, предвосхищая твой вопрос, скажу – никакой помощи я от нее не принимаю, ты, думаю, и сам это прекрасно понимаешь! Хотя телефон этот она подарила, раз уж тебе так дался он…

Санчес, не удовлетворенный ответом, терпеливо ждал.

– Слушай, есть и честные способы немного заработать. Хозрасчетные проекты, программистские халтурки. Я все-таки овладел компьютером в самой извращенной форме. Особенно в интимных областях системного проектирования.

– А почему на работу куда-нибудь не устроишься, в какую-нибудь крупную компанию?

– У меня были там истории всякие в прошлом… Не всюду возьмут. Да мне и проще, и спокойнее работать независимым консультантом на подрядах, чем попасть в кабалу, ходить каждый день в костюме и выслушивать бредни какого-нибудь молодого амбициозного начальника вроде тебя. Стар я для этого. К тому же с английским у меня совсем туго, я немецкий учил, а без инглиша сейчас – что в Израиле без идиша.

– Без иврита, на идише там никто уже не разговаривает.

– Сам знаю, не дурак, но так рифма лучше.

Санчес все так же пристально смотрел на Гришу. Тот поежился.

– Есть у меня еще одна подработка, но я ее не очень афиширую.

– Конспирация? Это уже интересно! Порно? Наркотики? Продажа военных секретов корейцам?

– Вот дурила пьяная! Гарпун тебе под язык! Хотя по мировым меркам мои прегрешения даже хуже. У меня свой небольшой торрент-трекер.

– Ого! Вот они какие, оказывается, пираты Силиконовой долины! Фильмы? Музыка? Софт?

– Холодно. Это специализированная сеть для инженеров и проектировщиков. Софт специализированный там тоже присутствует, но в основном – всевозможные тематические наработки, шаблоны, алгоритмы, изображения, много профессиональных книг на всех языках…

– Вот это да! И что, такой проект приносит деньги?

– Небольшие. В целом затраты покрывает и на жизнь немного остается.

– И много там народу у тебя?

– Сейчас в Сети несколько десятков тысяч активных участников со всего мира, аудитория особо не растет, но и не падает. Не могу сказать, что я хочу этим заниматься дальше, скорее тяну, как обязанность, которую когда-то на себя взвалил. Это же все выросло из институтской сети. У нас тогда был файлообменный сервер, хотели международные связи налаживать…

– Гриша, ты не перестаешь открывать для меня все новые горизонты своей души! Уважаю тебя за это безмерно. Давай выпьем!

Димыч вошел в офис TS Computers около 17.30 – улыбающийся, приятно пахнущий и излучающий энергию настоящего взрослого мужчины. В руках он держал букетик крохотных кустовых роз и еще что-то зеленое прятал под мышкой. Цветы он увидел сегодня по дороге на работу, пока стоял в пробке напротив полузанесенного свежим снегом деревянного ящика уличного торговца. Внутри горела свеча, стекло сильно запотело, но ярко-розовый оптимизм все равно пробивался наружу.

Он никогда не дарил Лене цветы. В один из первых дней, когда они еще осенью разговаривали на ступеньках института под шелест опавшей листвы, Лена как-то обмолвилась, что клиенты задарили ее цветами, она же считала это пошлым и вульгарным, «без души».

– Если вдруг решишь за мной ухаживать, – сказала она тогда, – то не вздумай дарить мне цветы! Придумай что-нибудь оригинальное…

– Я тебе подарю живого крокодила, который будет напоминать обо мне, – отшутился тогда Димыч.

– Ага, – Лена рассмеялась и посмотрела на него глубоким взглядом, – он будет отлично смотреться в моей ванной…

Сейчас Димыч улыбнулся секретарю TS Computers и без лишних объяснений по-свойски прошел в общий зал. Стол Лены располагался в самом углу, у окна. Все сотрудники смотрели на вошедшего с нескрываемым любопытством. Гвалт телефонных переговоров по мере приближения Димыча к нужному столу сходил на нет. Лена разговаривала с кем-то по мобильному, глядя в экран своего монитора. Второй рукой она прикрыла свободное ухо, чтобы не отвлекаться на офисный шум. Димыча она увидела лишь тогда, когда он положил перед ней на стол зеленого плюшевого крокодильчика. Потом Лена удивленно подняла глаза на букет в его руках – больше похожий на только что сорванный розовый куст. Букет сильно контрастировал с загруженным под конец рабочего дня офисом. Лена смутилась, дыхание перехватило, она зарделась, как девочка. И тут же обиделась на себя за такое слабоволие. Чуть не расплакалась, буркнула в трубку: «Я тебе позже перезвоню» – и срывающимся голосом, настолько строго, насколько была способна, спросила:

– Это что такое?

– Ты просила не дарить тебе цветы, но я не сдержался, извини. Мужчины примитивны. Ничего не смог придумать. А это мой друг Гена. – Димыч щелкнул пальцем в нос плюшевого крокодила. – Очень старомодный. Я его все уговаривал переехать к тебе в качестве твоего помощника и моего доверенного лица, но он сказал, что без цветов к дамам в гости ходить никак не может. Пришлось поддаться на его уговоры…

Лена задумчиво почесывала крокодила за ушами, как котенка, не глядя на Димыча.

– Как думаешь, он будет хорошо смотреться в твоей квартире?

– Можешь сегодня сам найти ему место, – еле слышно сказала Лена. – Я освобожусь через полчаса.

Она снова уставилась в монитор и взяла мобильный телефон, показывая, что разговор окончен. Гену нежно посадила между монитором и клавиатурой, чтобы он был повернут к ней своей скалящейся мордой. Цветы прямо в упаковке небрежно положила поверх бумаг на столе. Под влажными стеблями тут же образовалась лужа – и цифры на бумажной таблице, оказавшейся рядом с букетом, заплакали горькими женскими слезами…

…У них была великолепная ночь – без предрассудков и ограничений. Димыч был на высоте, Лена получила давно забытое наслаждение. Они заснули в обнимку, как муж и жена, которые всю жизнь провели вместе: она – с чувством, что так неожиданно для себя влюбилась по-настоящему, он – с ощущением, что их роман себя исчерпал и нужно двигаться дальше…

Качественное мошенничество – это тоже искусство. Если уж ты ввязался в создание несуществующего программно-аппаратного нанотехнологического анализатора биомассы на молекулярном уровне, то нужно это делать добросовестно.

Совесть покусывала, но не вгрызалась, не впивалась зубами до крови. Больше щекотала. «Если для этого мира технологии распилинга и откатинга важнее, чем рендеринга[31]31
  Финальный процесс в компьютерной графике. Прим. ред.


[Закрыть] или инбридинга[32]32
  Система спаривания животных, находящихся в родстве. Прим. ред.


[Закрыть], то будем осваивать азы фигурного откатывания. Не привыкать…» – думал Димыч. «Мы просто должны пережить этот этап. Как и все остальные», – убеждал себя Санчес. Гриша просто наслаждался работой после долгого бесцельного прозябания в лаборатории.

Он собрал прототип системы буквально за пару дней и потребовал доставить ему непосредственно сами компоненты аппаратного комплекса, из которых будет собираться конечный «продукт». Заказчик требовал, чтобы программа сопровождалась не менее чем двумястами страницами документации, в которой «все должно быть очень научно и запутанно». Естественно, писать документацию, которую никто и никогда не будет читать, очень не хотелось. Воровать из Интернета тоже – можно погореть на плагиате. Тогда Гриша торжественно достал из дальнего шкафа на половине «стариков» увесистую стопку желтых казенных папок, в которых обнаружилось огромное количество отпечатанных на машинке листов.

– Моргайте чаще! Это увлажняет глазные яблоки. Читайте классиков, то есть меня, – с гордостью заявил он. – Никакого отношения ни к нанотехнологиям, ни к анализу биомасс мои труды, конечно, не имеют (сдул пыль и трепетно открыл верхнюю папку). Однако чисто гипотетически изложенные здесь методы применимы к любым системам, даже таким сложным, как биологические. Если все равно надо что-то писать, то пусть это будет не полной ахинеей. Такой вот симплекс-комплекс…

Димыч даже испугался этого неожиданного рвения. Ведь если они сдадут систему клиенту раньше срока и она полностью удовлетворит заказчика, то стимул платить ежемесячные оговоренные суммы у Ромы может пропасть.

– Ну, для этого и нужны такие гибкие менеджеры, как вы с Санчесом, – резонно ответил на эти мысли Гриша. – Мое дело сделать лучший продукт, а вы уж представляйте это заказчику как захотите и когда посчитаете нужным.

Тетушки, чей энтузиазм был подслащен сотней евро на каждую, с большим удовольствием взялись перепечатать труды Гриши в электронном виде.

– Вы мне еще потом спасибо скажете за эти работы, – сияя от гордости, сказал Гриша Димычу и Санчесу. – Поверьте, они нам пригодятся в бизнесе…

Те только переглянулись и пожали плечами: «Кому нужны эти устаревшие выкладки эпохи застоя, написанные во времена, когда программирование представляло собой прокалывание дырочек на бумажных карточках».

– Мне надо с тобой поговорить. – Гриша подошел к Димычу вплотную и положил руку на плечо.

Димыч вздрогнул, снял наушники и обернулся:

– А?

– Поговорить надо! – Гриша говорил громче, хотя Димыч уже убрал гремящую музыку.

– Говори.

Санчеса не было в офисе – он весь день собирался провести с Сергеем в «Премьер Капитале», пытаясь «немного поднять бюджет» с учетом возникшего нового объема работ.

– Я думаю, Санчеса нужно сделать генеральным директором, – сказал Гриша. Он понимал, что Димычу эта мысль может не понравиться, но и ждать, когда нерешенная проблема лидерства перейдет в открытую неконтролируемую конфронтацию между его молодыми и горячими партнерами, было тоже нельзя.

Сам он полностью удовлетворился бы позицией технического директора, на большее его жизненные амбиции уже не распространялись. А вот Санчес и Димыч замирали и напрягались, как молодые коты перед севшим на балкон голубем, всякий раз, когда разговор близко подходил к больному вопросу. У каждого из них был целый вагон амбиций, которые росли и множились на глазах с каждым вновь достигнутым успехом. Более того, подстегиваемые взаимной конкуренцией, они оба шли «ноздря в ноздрю», раскрывая свои лидерские качества и не желая уступать. Гриша даже опасался, что когда один из его партнеров в результате получит должность генерального директора (без этого нельзя было зарегистрировать юридическое лицо), то второй сразу снизит темп, его здоровый азарт угаснет – и это скажется на эффективности бизнеса в целом.

Гриша долго и мучительно размышлял о том, кого из партнеров поддержать в качестве основного руководителя. Его голос фактически был решающим. Каждый имел свой набор неоспоримых преимуществ и недостатков.

Димыч был целеустремленным интеллектуалом, педантичным в вопросах финансов и управления, с легкостью сходился с людьми, при этом мог быть жестким переговорщиком, когда этого требовали обстоятельства. Но он был шальным и неуравновешенным. Какое начало со временем возьмет в нем верх – доброе или злое, – можно было только гадать. Гриша считал, что Димыча «часто заносит», и этого было достаточно, чтобы сделать окончательный выбор – доверять ему судьбу компании, с которой Гриша теперь связывал свои главные жизненные надежды, он не мог.

Санчес был также интеллектуально развит, в совершенстве владел английским и немного – немецким. В отличие от Димыча он был выходцем из интеллигентной научной семьи. В нем преобладали спокойствие и уравновешенность. Ждать от него сюрпризов не приходилось. Он был настоящим стратегом – в голове Санчеса рождались светлые и необычные мысли, на несколько шагов опережавшие сиюминутные задачи. «Вот только слюнтяй он», – с досадой думал Гриша, в очередной раз наблюдая, как Димыч отчитывает Санчеса в уголке офиса, а тот лишь молча улыбается. Санчес все принимал близко к сердцу, эмоционально и болезненно переживал любую неудачу. Он все время боялся кого-нибудь обидеть, расстроить. Разве у таких людей есть шансы в конкурентной бизнес-среде?

Грише нужно было сделать свой выбор, и он поставил на Санчеса. Предсказуемость и стратегический расчет взяли верх над предпринимательским напором. Оставалось донести свою мысль до партнеров. Он отмел возможное открытое обсуждение на общем собрании – как научный аппаратчик со стажем он понимал, что принципы коммуны в таких вопросах недопустимы. Отбросил он и, казалось бы, очевидную идею поговорить с Санчесом, предложив ему поддержку. Тот, напичканный всеми своими романтическими идеалами, мог воспринять это как нечестный заговор против Димыча и упереться лбом в стену. Чего доброго, еще откажется сгоряча! Оставался только один вариант – поговорить напрямую с Димычем. Тот должен понять, что: а) Гриша все равно в данном вопросе на стороне Санчеса, а потому лучше согласиться, чем бороться в одиночку; б) Димыч сейчас может выторговать для себя что-то существенное в противовес позиции Санчеса – это Грише тоже было бы полезно для соблюдения здорового баланса; и наконец, в) Гриша не воспринимает Димыча в качестве противника, раз пришел к нему со своими мыслями, даже не обсудив этот вопрос с Санчесом.

Димыч тоже понимал, что Санчес хорошо видит будущее, в то время как он сам прекрасно управляет настоящим. Люди пойдут за красивой идеей Санчеса, как дети бегут за папой, который появляется только поздно вечером, но с подарком и интересной историей на ночь. В университете Санчеса всегда окружали друзья, которые с удовольствием внимали его сумасшедшим идеям. Димычу в этом плане скорее придется довольствоваться ролью мамы, которую любят и слушаются, но побаиваются ее строгих нравоучений. «Я все равно сильнее него», – подумал он.

– Санчес будет отличным директором! – сказал он вслух.

– Вот и отлично. – Гриша облегченно вздохнул и хотел сказать еще что-то ободряющее, но голубые глаза Димыча вдруг стали абсолютно непроницаемыми и холодными.

«Если кому-то придется сидеть за все наши грехи – пусть это будет Санчес, раз уж он такой инициативный», – подумал Димыч, снова надевая наушники.

Нельзя недооценивать эффективность командной работы. Санчес вынужден был констатировать это после нескольких недель отчаянных попыток написать в одиночку тезисы бизнес-плана. Получилась разрозненная мешанина из чужих банальностей. Буквально накануне запланированного выступления перед Роби он признал свою полную беспомощность. Пришлось обратиться за помощью к товарищам. После пары часов мозгового штурма стратегия молодой компании приобрела конкретные и вполне разумные очертания. Санчесу осталось только оформить слайды и подобрать красивые иллюстрации.

Сама презентация, к которой молодые предприниматели готовились так долго и обстоятельно, получилась скомканной и невразумительной. Роби на встречу пригласил все руководство TS Computers. Была главная бухгалтерша – дородная женщина лет пятидесяти, которая ровным счетом ничего не понимала и за всю встречу не произнесла ни слова. Был главный системный администратор, который носил громкий титул ИТ– директора и пытался оправдать его большим числом бессмысленных вопросов. Была Лена, которая метала в сторону Димыча испепеляющие взгляды, – после той памятной ночи он начал вести себя как последняя сволочь. Был Василий, единственный, кто проявлял живой интерес, задавал вопросы по делу, давал советы и шутил. Сам Роби постоянно выходил, звонил кому-то по отвлеченным вопросам, выглядел рассеянным. В самый разгар дискуссии, когда Санчес сцепился с Василием по поводу роли роботов в будущем человеческой цивилизации, Роби вдруг прервал их: «Остались еще какие-либо вопросы или закончим?» Потом попросил прислать ему презентацию и обещал подумать. К концу недели его доверенный юрист прислал ребятам на согласование документ «Индикативные условия финансирования» с предложениями по инвестированию в Lab34.

К Новому году все основные условия участия Роби в жизни Lab34 в качестве инвестора были определены и зафиксированы. После нескольких раундов изнурительных переговоров договорились о доле в сорок процентов. Партнеры-основатели пропорционально «размывались». У них оставалось по двадцать процентов на каждого. Объем инвестиций, которые Роби обязался вложить в Lab34, составлял сто пятьдесят тысяч долларов. На эту сумму он готов был обеспечить компанию необходимым компьютерным оборудованием, офисом со всей инфраструктурой (бухгалтер, охрана, секретарь и так далее), а также зарплатным фондом на первое время. Кроме того, он обещал предоставить сотрудникам Lab34 доступ ко всей клиентской базе TS Computers и помочь при заключении контрактов с крупнейшими клиентами. Договорились, что компания изначально будет концентрироваться на заказных разработках и постепенно (не расходуя на это инвестиционные средства и пользуясь только внутренними накопленными резервами) начнет разрабатывать инновационные продукты в сфере корпоративной автоматизации. Какие конкретно – партнеры решат по ходу дела.

По каким-то причинам Роби не мог сам войти в состав учредителей ООО. Вместо себя он предложил кандидатуру Тимура, руководителя отдела логистики TS Computers. «Это чистая формальность», – заявил он.

Всего через несколько месяцев после того, как Димыч с Санчесом впервые появились в комнате 555 и познакомились с Гришей, фактически из пустоты, из чистой мысли родилась и сделала свои первые шаги новая информационная сущность – компания Lab34. Один из способов забавного времяпрепровождения вчерашних студентов вдруг превратился в структуру, которая могла стать инновационной опорой России. Точнее – одной из тысяч мелких подпорочек.

Способна ли такая подпорка выдержать груз настоящих научных открытий? И во что могут превратить компанию слабости тех людей, которые ее, собственно, и создали? Покажет только время…

Часть 2
Виртуальные амебы

Любовная аппроксимация

Явления сцепления (прилипания), несмотря на широкую распространенность и большую значимость, до сих пор мало исследованы, и методы их изучения не разработаны.

Раз уж все равно придется принять на себя мощный удар из-за прорвавшейся информационной плотины, то лучше сделать это сразу, чтобы избавиться от мучительного ощущения неопределенности.

Санчес настроил личную электронную почту и запустил синхронизацию. Компьютер рассчитал, что для загрузки более двух тысяч сообщений понадобится больше часа. «Страстность их поцелуя определялась продолжительностью загрузки компьютера», – невпопад подумал он и грустно улыбнулся. Изголодавшийся по информации Санчес почувствовал себя заядлым картежником у стола с зеленым сукном.

Корпоративный сервер электронной почты Lab34 его пароль не принимал, что было, в общем, неудивительно. Вход в локальную сеть компании также был закрыт для него, однако задняя служебная дверь для удаленного доступа к «Большому аквариуму» неосмотрительно поскрипывала на хлипких, чисто символических петлях. Видно, после ухода Гриши новые сисадмины не удосужились почистить все хвосты. Ай-ай-ай… За несколько минут Санчес получил административный доступ к «Большому аквариуму» и создал несколько новых «фантомных» пользователей, чтобы уже от их имени, не вызывая лишних подозрений, иметь возможность пробраться в любой из офисных компьютеров. Так, на всякий случай. Сейчас его интересовал только «Большой аквариум». Вся нужная информация и так находилась там, ведь для кормления виртуальных амеб в него ежедневно автоматически сгружались все данные с внутренних серверов компании, а также огромные массивы данных, полученных из внешних источников…

Он подключил свои аккаунты в социальных сетях, запустил скайп, мессенджер. Везде, где только возможно, включил режим невидимки, чтобы не вызывать своим появлением ненужный ажиотаж.

Потихоньку начал расчищать завалы сообщений. Большинство просто удалял – старые рабочие проблемы и деловые запросы выглядели в новых реалиях совершенно не актуально, а фамильярные ничего не значащие проявления заботы в стиле «Привет, совсем ты куда-то пропал!» означали только то, что люди даже не удосужились погуглить[33]33
  Посмотреть информацию в поисковой системе Google. Прим. ред.


[Закрыть] минуту в Сети…

Несмотря на то что его корпоративный ящик был отключен, Санчес достаточно легко смог разобраться в последних событиях в компании, поскольку кто-то подписал его на рассылку ex-lab34, где бывшие сотрудники, обозленные по каким-то причинам на Lab34 или просто развлечения ради, делились друг с другом последними сплетнями.

Одно из писем, скопированных в группе, заставило Санчеса непроизвольно скрипнуть зубами.

From: Dmitry Konov

To: Lab34-All-Staff

Subject: Организационные изменения

Уважаемые сотрудники компании Lab34, друзья!

Вы все уже слышали о том, что Александр Санин, генеральный директор нашей компании, находится в больнице. Его состояние врачи оценивают как тяжелое. К сожалению, мы не располагаем информацией о том, что явилось причиной неожиданной болезни, однако прилагаем все усилия для того, чтобы помочь нашему товарищу и коллеге. Что нам точно известно – Александр еще долгое время не сможет вернуться к работе и нуждается в длительном лечении.

Учитывая сложившиеся обстоятельства, совет директоров компании принял решение временно отстранить Александра Санина от исполнения обязанностей генерального директора. С настоящего момента и до новых распоряжений эти обязанности поручено исполнять мне.

Данные изменения не повлияют на стратегию развития. Наша компания входит в список наиболее быстрорастущих инновационных компаний России, мы являемся разработчиками революционных технологий, уникальных не только для нашей страны, но и для мира в целом. Крупнейшие компании и инвесторы заинтересованы в сотрудничестве с нами. Мы начинаем новую эру и вместе приведем эту компанию к всемирному успеху!

С уважением,

Дмитрий Конов,

генеральный директор

P.S. В целях предотвращения распространения слухов должен жестко заявить: у нас нет никаких сведений о том, что болезнь А. Санина вызвана употреблением наркотиков или других запрещенных препаратов. Расследование продолжается, и до его окончания делать какие-либо заключения некорректно. Как генеральный директор я требую от всех сотрудников неукоснительно следовать данным принципам.

Новостные издания и форумы также ничего хорошего Санчесу предложить не могли. Крупная деловая пресса перестала интересоваться этим вопросом на фоне обилия других информационных поводов и бурного экономического подъема в стране. Специализированные источники бурлили версиями и сообщениями около месяца, но со временем они тоже исчерпали эту тему. Хоть и без прямых обвинений, но общий тон всех сообщений был примерно одинаковым. Господа Санин и Долгов в целях наживы на инвестициях в сфере высоких технологий раскрутили свою ничем не примечательную и неработоспособную программу, «впарили» ее собственным же акционерам и тем самым практически поставили компанию на грань банкротства. После этого оба скрылись в неизвестном направлении. Предположения о причинах побега были не слишком изобретательными: растрата денег других акционеров и инвесторов, чудовищная некомпетентность или проблемы с законом.

Фигура Дмитрия Конова вышла на первый план – он теперь стал лицом компании. Санчес с восхищением отметил работу профессионального пиарщика: Димыч стойко отражал нападки прессы, даже когда его спрашивали о причинах отказа «Ростехинвестиций» от осуществления практически оговоренной инвестиционной сделки.

«Мы работаем над новой версией системы анализа данных на основе технологии искусственного интеллекта и сможем предложить ее рынку в ближайшее время. Не буду обещать революционный прорыв на основе фантастических внеземных технологий, но мы рассчитываем на серьезный сдвиг парадигм. Мы уже работаем с рядом крупных заказчиков и в ближайшее время выпустим качественный и эффективный продукт для анализа существующей информации и поиска скрытых закономерностей. Это наша основная миссия сейчас».

Роби все так же держался в тени. Несколько раз он упоминался в качестве председателя совета директоров Lab34 и еще в иске, который выставил к TS Computers кто-то из крупных поставщиков компьютерной техники, отчаявшись получить оплату просроченного товарного кредита.

Ни от Полины, ни от Аяны никаких новостей не было ни в почте, ни в социальных сетях, ни в других источниках. Чтобы как-то утешиться, Санчес начал мечтательно прикидывать, кого из знакомых женщин он мог бы пригласить к себе на Бали «погостить по дружбе», и с удивлением обнаружил, что набирается вполне внушительный список. Только сейчас он осознал, как много заинтересованных женщин было им отвергнуто ради этих двух: одна убила его ребенка ради собственной карьеры, другая даже не подозревает о его тайной любви и принадлежит теперь его, возможно, главному в жизни врагу…

От размышлений Санчеса отвлекло мигание мессенджера. «Началось», – подумал он с тоской.

– Йо! Ты на связи?

Это был Supermacho, наверное, единственный человек, с которым Санчес готов был сейчас общаться. Прекрасная все-таки вещь – онлайн-знакомство. Можно переписываться спокойно, без лишних обязательств или стеснений. Жаль только, флиртовать нельзя. Так, для профилактики.

Санчес набрал:

– Да, как ты догадался?

– В мессенджере мелькнул статус «на месте» на секунду. Я подумал, что ты здесь, только шифруешься…

– Так и есть.

– Очень рад тебя слышать. Как твои дела? Тебя очень давно не было на связи, я уже начал беспокоиться…

– Что со мной может случиться? Я собираюсь жить вечно.

– Правда? Ну и как?

– Пока получается.

Наверняка Supermacho, озадаченный неожиданным молчанием Санчеса, тоже читал говноновости, которыми набивали информационное пространство пиарщики Lab34 и многочисленные ниоткуда взявшиеся «независимые аналитики». Что он думает о Санчесе?

– Будь осторожен, изобретатели бессмертия обычно умирают в страшных муках.

– Да я тут немного приболел… Но сейчас все отлично.

– Я в целом в курсе. Очень за тебя переживал.

– Откуда ты знаешь? В новостях об этом ничего не писали.

– У тебя больше друзей, чем врагов, Санчес. Больше, чем ты сам можешь себе представить! Ты – хороший человек. И сильный. Людей это притягивает. Я поспрашивал и быстро нашел.

Санчес оторопело смотрел в экран. Восход солнца на экваторе проходит за несколько минут, и Санчес его прохлопал. Шум машин за окном усилился, внизу загремел ключами охранник.

К первым добрым словам за ночь информационной тины он оказался совершенно не готов. Тем не менее Supermacho продолжал удивлять:

– Получил посылку?

– Какую? Ничего не получал. Я просто не дома… – Санчес представил себе посылку с тропическими южноафриканскими фруктами, которая уже второй месяц тухнет где-то на московской таможне.

– Разве Освальд не передал?

Санчес вздрогнул. Неприятные сомнения серыми тучами поползли по только прояснившейся душе… Он молчал, поигрывая пальцами по клавиатуре, медлил.

Собеседник, видимо, почувствовал сомнения и начал объяснять. Строчки вылезали в мессенджере быстро, одна за другой, как лента телеграфа в старых советских фильмах про революцию.

– Ты пропал. На письма не отвечал. Я очень серьезно начал беспокоиться, тем более что в компании вашей явная фигня стала происходить. Очень подозрительно все. Дурно попахивает. Новый директор – Дмитрий – ничего толком про тебя не рассказывает. Тому, что официально говорил, – я не верю…

Санчес читал, оперев мгновенно потяжелевшую голову на кулаки. Очень хотелось спать, но останавливать поток мыслей виртуального друга не хотелось.

– Потом начал обращаться к другим людям в компании. Многие тебе очень симпатизируют. Гриша твой очень беспокоился, хотел в милицию писать. Не знаю, чем закончилось. Дизайнер эта ваша бывшая со странным именем. Лена какая-то очень тебя искала, вся в истерике. Что это за Лена, кстати? Ты про нее мне ничего не рассказывал.

– Девушка одна. Симпатичная вполне. Думаю, может, зазвать ее сюда ко мне на период реабилитации. Она простая, без комплексов.

Supermacho замолчал, видно, обдумывая что-то или отвлекаясь на другие дела.

В их заочных беседах это часто происходило. Сон морил нестерпимо, идти вниз за кофе было в лом. Санчес несколько раз вздрагивал, проваливаясь на секунды в сон.