Текст книги "Пятно"

– Что это? – удивилась Алиса, когда я, выкинув на пол целлофановый пакет, развернул промасленную бумагу.

– Это наган, – протянул я девушке револьвер. – Держи, он заряжен. В барабане семь патронов.

– Зачем он мне?!

– Если что – стреляй. И мы услышим, и вообще…

– Ну, знаешь… – Алиса повертела в руках оружие и удивленно охнула, заметив выбитый на крышке год выпуска. – Тысяча девятьсот двадцать девятый! Да ему больше восьмидесяти лет!

– И что с того? – пожал я плечами. – Наган надежный.

– Не знаю, не знаю, – отложив револьвер на одеяло, засомневалась девушка.

– Не волнуйся, мы недолго.

Я хотел сунуть бутылку водки в карман куртки, но, к немалому своему удивлению, обнаружил, что он уже занят каким-то барахлом.

О, это ж трофеи!

Ну-ка, глянем…

Непонятный жетон, информационный кристалл, запасная батарея для ручного разрядника, ключ-карта и… оправленное пластиковой рамкой увесистое зеркальце.

– Ты зеркало просила, держи.

– Что? – Алиса машинально взяла протянутую мной безделушку и с удивлением уставилась на меня. – Это не… – Она осеклась и покачала головой: – Это неважно уже, но все равно громадное спасибо! Даже не знаю, как тебя отблагодарить. Ты столько для меня сделал…

– Ерунда! – улыбнулся я и, хоть в голове сразу завертелись разные мысли, направился на выход. Отблагодарить – да… – Дверь запереть не забудь.

Выйдя в коридор, я беззвучно выругался, дождался, когда лязгнет дверной засов, и пошел искать Стаса. Так, думаю, для всех нас лучше будет.

И все же – до чего не вовремя!

Не застав приятеля у себя, я заглянул на кухню, сунул в свободный карман граненый стакан и с полупустой банкой консервированного хлеба в руках отправился на поиски. Стас, как оказалось, скучал в инвалидном кресле у самодельного пандуса, ведущего из подвала на первый этаж.

– Че так долго? – с недовольным видом пробурчал он при моем появлении.

– Да иди ты!

– Думаешь, дала бы?

– Смени тему, а?

– О, да ты никак втюрился?

– Ты воду взял?

– Взял. – Стас показал мне полторашку и указал на люк в потолке. – Открывай уже.

Я поднялся по пандусу, отодвинул ржавые засовы и откинул в сторону железный лист. Вернувшись, закатил инвалидное кресло на первый этаж и вновь закрыл люк. А то в темноте, да еще выпивши, точно вниз сверзимся.

– Пошли! – поторопил меня Стас, который успел выехать через выломанную дверь в когда-то начатый, да так и незаконченный кирпичный пристрой-веранду.

– Иду.

Я подхватил припрятанный специально для таких случаев табурет и направился к уже устроившемуся перед выходившим на речку окном приятелю.

– Звезды, блин! – уставившись в небо, зачарованно протянул тот. – Помнишь, раньше звезд почти не видно было?

– Раньше тебе звезды и даром бы не сдались.

Я уселся на табурет и выставил на подоконник полупустую бутылку водки, стакан и банку с хлебом.

– Тоже верно, – вздохнул Стас и протянул мне полторашку с водой. – Ты пить, что ли, собрался?

– По чуть-чуть.

– Алкоголик!

– Кто бы говорил…

– Да я больше года водку не пил!

– Зато убитый постоянно.

– Это жизненная необходимость, – возразил Стас и вновь отвернулся к окну. – Ты смотри, красота-то какая!

Я посмотрел, но ничего особенного не увидел. Да – чистое небо. Да – зеленые огонечки звезд. Но мне бы сто лет эту красоту не видеть. Чистое небо вызывало дрожь и непроизвольное желание забиться в какую-нибудь нору, пока не сгинет эта напасть. Уж лучше облака. Не так страшно…

Поэтому смотреть я стал не на звезды, а на речку. Пусть с водой тоже не все так просто, но отсюда она почти родной кажется. Словно в прошлой жизни очутился. Правда, раньше ее тополя и кусты закрывали, а теперь на месте былых зарослей лишь корка спекшейся земли темнеет. Но это ничего – зато деревья вид не загораживают.

Узкая полоска реки, развалины поселка на том берегу, громада мелькомбината, стена сосен городского бора.

Хорошо…

– Как пообщался? – нарушил молчание Стас, которому уже надоело любоваться видом звездного неба.

– С кем? – не понял я.

– С Алисой со своей, с кем еще! – фыркнул парень.

– Да так, ни о чем, – пожал я плечами.

– Колись, давай!

– Она уверена, что в центре рухнул транспортник экспедиционного корпуса.

– Ходили такие слухи, – кивнул Стас.

– Вот. А на том корабле, значит, был некий мистический Шар, который, по убеждениям майя, должен был уничтожить Землю.

– Что за ересь?!

– Ну, помнишь, по календарю майя конец света в декабре двенадцатого года наступить должен был?

– И?

– А имеданцы как раз в том декабре пожаловали. Вроде как за Шаром. Нашли его, заблокировали, но вывезти к себе не смогли, потому как мы этот корабль сбили.

– Вот ты гонишь!

– Это не я. Это Алиса.

– Она головой не ударялась, часом?

– Не спрашивал. Но вообще непохоже, что она бредит.

– Может, ее так из-за транквилизаторов вставило? – задумался Стас. – Надо будет попробовать уколоться…

– Загнешься.

– Ладно, неважно. Что ты с ней делать думаешь?

– С Алисой, ты имеешь в виду?

– Ну да.

– Провожу с утра, – спокойно ответил я, умолчав, куда именно собираюсь ее отвести. Узнай Стас, что мы в центр намылились, его точно кондрашка хватит.

– И правильно.

Я скрутил пробку с бутылки и, следя за тонкой струйкой протекавшей через гуалу водки, принялся наполнять стакан.

– Алкоголик, – ухмыльнулся Стас и зашуршал целлофанкой с «сахаром».

– Ты давай погоди пока, – попытался остановить я его, но безуспешно.

– Я кропаль.

Парень кинул в железную ложку обломок кристаллика, поднес к ней зажигалку и шумно вдохнул ароматный дымок. После откинулся на спинку коляски, закрыл глаза и блаженно улыбнулся.

Я только покачал головой, поставил бутылку на подоконник и одним махом опрокинул в себя водку. Закусил хлебом, глотнул воды. Глянул на Стаса и неодобрительно поморщился.

«Сахар», или в более правильном переводе «сладкая жизнь», позволял проживать свою жизнь сотни раз, по желанию заменяя реальные события вымышленными. Одни возвращались в школу, другие отправлялись в космос, уничтожать инопланетных захватчиков. А некоторые – просто жили, будто никаких особенных катаклизмов и не случилось вовсе. Для подсевших на эту дурь в рамках собственного воображения не оставалось ничего невозможного, но и соскочить с нее не удавалось почти никому.

Мне повезло – я «сахар» не пробовал.

Да и водкой особо не увлекался.

Дорого.

Набулькав себе еще пятьдесят, я какое-то время сидел, раздумывая о превратностях судьбы, потом потормошил заворочавшегося Стаса. Тот открыл глаза и блаженно улыбнулся.

– Только что с пацанами на речке пиво пил, – неожиданно сообщил он.

– Круто.

– Помнишь, наши на крыше клей нюхали и сказки смотрели? – поинтересовался парень.

– Ну и?

– Меня сейчас под конец тоже на что-то такое пробило…

– Рад за тебя.

– Ничего ты в этой жизни не понимаешь…

– Да все понимаю, чего там, – вздохнул я. – А не загадывал под «сахаром», что б с нами было… ну, если б эти выродки с Имедана не пожаловали?

– Загадывал, как не загадывал. – Стас хлебнул воды и замолчал. – Через раз об этом думаю.

– И?

– Да все б хорошо было. По-любому.

– Хрена! – невесело рассмеялся я. – Все хорошо никогда не бывает.

– Кто-то не дожил бы до двадцати, – не слушая меня, продолжил парень, – кто-то до тридцати. Но в целом, было бы лучше, чем сейчас.

– В целом, – скривился я и налил себе водки. – Куча хорошего народа обычно в это самое «в целом» не вписывается.

– Ну, по сравнению с тем, что мы имеем сейчас, хуже бы точно не было, – поежился из-за идущей от реки прохладцы Стас. – Я б ушел в армию, вы продолжили бездельничать в своем универе.

– Ты б к этому времени давно дембельнулся.

– Ага. И отрывался бы!

– Так, все! Сменили тему!

– И о чем поговорим? О слонах? Или о мамонтах?

– А хотя бы и так!

Я выпил водки и хлопнул стаканом о подоконник. Раздался мерзкий «дзиньк», и отколовшееся донышко отлетело на бетонный пол.

– Ну ты и олень! – рассмеялся Стас. – Иди за новым.

– Вот еще! – фыркнул я. – Что, я из горла водку никогда не пил?

– Через гуалу?

– Легко!

Я перевернул бутылку, и в рот потекла тоненькая струйка водки.

– Алкоголик, – только и вздохнул Стас, которого от такого зрелища натурально передернуло. – Запей.

– Запью, не беспокойся.

– Звери точно на тебя не выйдут? – как-то враз поскучнел парень.

– Точно не выйдут, – прожевывая хлеб, кивнул я. – Никаких следов не оставил. Все чисто.

– Шилову что скажешь?

– Не знаю пока.

Думать об этом не хотелось. Главное, подольше Борису Петровичу на глаза не попадаться, а там утрясется все как-нибудь. А может, звери и не будут бучу устраивать. Следов-то и в самом деле не осталось.

Да и совсем другое меня сейчас волнует…

Из-за выпитой натощак водки мысли начали путаться, и я уже совсем собрался идти спать, когда во дворе захлопали автоматные выстрелы. Грохнул дробовик, вздрогнул от близкого взрыва пол.

– Это что еще за фигня? – уставился на меня Стас, и тут неподалеку загрохотал пулемет.

– Алиса!

Я вскочил с табурета и бросился в дом. Рванул на себя закрывавший пролом в полу железный лист, и в тот же миг меня подбросило в воздух и отшвырнуло в сторону. Долбанувшись о стену, я кулем повалился на пол и, несмотря на все попытки, подняться на ноги уже не смог. Голова кружилась, а еще в ней стоял непонятный гул, в котором терялись слова незаметно оказавшегося рядом Стаса.

– Вовка, Вовка!

Шум в ушах постепенно стих, и крик приятеля показался неожиданно громким.

– Тихо! – прошипел я, и парень моментально умолк.

Морщась из-за едкой гари взрывчатки, я подобрался к люку и глянул вниз. Пандус оказался разрушен почти полностью, а вот пролом в межэтажном перекрытии в размерах нисколько не увеличился.

– Повезло тебе. – Стас вытер пот с лица и судорожно сглотнул. – Взрывная волна вниз ушла, а тебя люк прикрыл.

– И что это было? – Не в силах собраться с мыслями, я стиснул зубы и замотал головой. Контузило или из-за выпитой водки плохо соображаю? Надо думать, думать…

– Похоже, звери тебя все же вычислили, – как-то совсем спокойно предположил парень.

– Черт! Алиса!

– Стой! – попытался остановить меня Стас, но я уже перекинул ноги через край пролома и, цепляясь за него пальцами, повис над полуразрушенным пандусом. Спрыгнул вниз, чудом устоял на ногах и успел отбежать к двери, прежде чем сверху посыпались обломки кирпича.

– Ты живой там?

– Тихо! – шикнул я в ответ и, вытащив из ножен кинжал, выглянул в коридор.

Но – нет. Тишина.

И что тут стряслось вообще?!

Так и не решившись окликнуть Алису, я прокрался по темному коридору к своей комнате и замер на месте, заметив вырывавшуюся из приоткрытой двери полоску электрического света. Чувствуя, как начинают сбываться самые страшные предположения, рывком заскочил внутрь и выругался: девушки в комнате не оказалось!

Все так же помаргивала под потолком лампочка, валялось отдернутое с кровати к стене ватное одеяло, стояла на полу пустая кружка – а девушки не было!

Заметив выглядывавшую из-под края подушки рукоять нагана, я схватил револьвер и проверил патроны. Все оказались на месте. Да и пороховой гарью от ствола не несло.

И о чем это говорит?

Успела убежать? Или не успела выстрелить?

Я сунул кинжал в ножны, с наганом в руке поспешил к входной двери и не очень удивился, увидев, что она распахнута настежь.

Вот твари!

Приложив барабан нагана к снова начавшей раскалываться голове, я простоял так несколько секунд, потом рванул обратно в комнату с разрушенным пандусом и окликнул дожидавшегося меня на первом этаже приятеля:

– Стас, никуда не уходи! Сейчас обойду и заберу тебя!

– Давай резче! – откликнулся парень. – Тут, блин, неуютно!

– Бегу! – крикнул я и припустил по коридору.

Убедился, что никому не пришло в голову поставить там растяжку, выбрался под балкон и огляделся по сторонам. Во дворе соседнего дома мелькали яркие всполохи электрических фонарей, но стрельбы больше слышно не было. Ночная прохлада моментально забралась под распахнутую куртку, и меня пробрала дрожь.

С трудом поборов оцепенение, я метнулся вокруг дома и забрался в окно пристроя.

– Стас!

– Тут я!

– Пошли!

– Куда? – Парень указал на заваленный кучей кирпичных обломков дверной проем. – Мне тут не проехать!

– Сюда иди.

Сунув наган за пояс, я ухватил Стаса под руки и легко выдернул из инвалидного кресла.

– Ты чего?! – завопил он.

– Спокойно!

Вытащив парализованного ниже пояса парня в окно, я оставил его сидеть на газоне и вернулся за коляской.

– Как там? – крикнул мне вдогонку Стас.

– Алисы нет. Двери вроде не выломаны.

– Подстава!

– Не думаю, – покачал я головой и, поднатужившись, перетащил инвалидное кресло через кучу битого кирпича. – Ее могли выманить.

– Ты сам-то в это веришь?

– Блин, да она только от наркоты отходить начала! – Я поднял парня под мышки и усадил его в инвалидное кресло. – А сейчас прояснение, любая техника работает!

– Ну, может быть, – нехотя согласился со мной Стас и поморщился: – А вот и проблемы…

– Мать… – вполголоса выругался я, заметив выбежавших из-за угла дома вооруженных людей.

– Стас, Володя! Вы что на улице делаете? – подскочил к нам Шилов. Бежавшие следом крепкие парни сразу рассосались по сторонам и нацелили стволы автоматов в темень ночи.

– Гуляем, – невозмутимо ответил Стас. – Прояснение же! Звезды вон!

– Случилось чего? – спросил я. – Мы, как стрельбу услышали, сразу домой рванули.

– Звезды, говорите? – задумчиво глянул на небо Шилов. – Серьезно?

– Речка, звезды, доза «сахара»… – кивнул Стас и ухмыльнулся: – Что еще надо для полного счастья?

– Ты ж не злоупотребляешь вроде, Володя? – уставился на меня Шилов.

– Я не. Я – водку, – продемонстрировал я зажатую в руке бутылку беленькой. – За компанию. А что случилось-то?

– Звери налетели. Баева с парой парней положили.

– Перехватили их?

– Нет, они на машинах были.

– Странно, и что им тут понадобилось? – вполне натурально удивился Стас. – Неужели контейнер где-нибудь поблизости упал?

– Вот и мы думаем: что? – Шилов посветил мне в лицо фонариком и прищурился: – Ты с Храмовым говорил сегодня?

– Да.

– И что он?

– Сказал: нас его дела не касаются.

– И все?

– Зверей он пообещал не трогать. На туристов вроде охоту устроить планировал.

– На туристов? Не угомонится никак? Идиот…

Шилов развернулся и зашагал обратно во двор; парни с автоматами, не теряя бдительности, поспешили вслед за ним.

– Отмазались, что ли? – удивился Стас, когда мы остались одни. – И что делать будем?

– Делать? – направляя коляску в объезд крупных обломков, задумался я и понял, что не имею ни малейшего представления, как быть дальше.

Кинуться в погоню за похитителями? Так попробуй их найди теперь! А найду – грохнут. И никому я помочь уже не смогу.

Хреново, но – факт.

И от осознания этого обстоятельства жизнь вновь стала беспросветно серой.

– Давай завтра с утра это обмозгуем? – предложил я.

– Давай, – легко согласился Стас. – И подумай пока, зачем девчонка зверям понадобилась. Ради первой попавшейся телки они на чужую территорию не полезли бы.

– О-хо-хо… – вздохнул я, вспомнив рассказ Алисы о календаре майя, сбитом транспортнике и таинственном Шаре.

А вдруг это не фантазии накачанной транквилизаторами девчонки?

Что, если прибытие инопланетян в декабре две тысячи двенадцатого – не простая случайность и теперь у человечества осталось в запасе всего лишь три дня?

Как поступить в этом случае?

Кинуться грудью на амбразуру и героически погибнуть или сделать вид, будто ничего не произошло, и отдать концы вместе с остальными обитателями планеты Земля на пару дней позже? Надо решать, и решать быстро.

Но ведь не может же все это оказаться правдой!

Или может?

– Чего скис? – забеспокоился Стас.

– Да так.

Беззвучно выругавшись, я запрокинул бутылку и зажмурился, чувствуя, как обжигающей струйкой течет в рот сорокаградусная отрава.

Подумаю-ка я обо всем этом завтра.

Завтра – и точка!

Глава 4

– Вовка!

Еще толком не проснувшись, я выдернул руку из-под подушки и лишь потом открыл глаза:

– Что случилось?

– Ты так и спал всю ночь, что ли? – поспешил откатиться Стас от направленного ему в грудь дула нагана. – Отстрелил бы себе ухо на фиг!

– Не отстрелил бы, – усмехнулся я и кинул револьвер на подушку. – Спуск тугой.

– Ну, знаешь ли…

– Чего пришел?

– Ты вчера всю воду выжрал, и съестным затариться не помешает, – начал перечислять Стас. – Ну и люк надо на место вернуть. А то еще заберется кто.

– Да понял, понял. – Я шмыгнул заложенным носом и повалился обратно на кровать. – Все сделаю.

Голова у меня просто раскалывалась, еще и подташнивало неслабо. Никуда тащиться в таком состоянии не хотелось, но, если уж этот зануда прикатил, от него простым пожеланием отстать не отделаться.

– Что ты сделаешь?

– За харчами схожу и за водой. И люк – да, починю.

– Ну так иди!

– Пять минут!

– Через пять минут вернусь, не встанешь – огребешь.

– Хорошо, хорошо, – согласился я и часто-часто задышал.

Тошнота отступила, но голова меньше болеть не стала.

Чтоб я еще хоть раз водку натощак и без закуски пил! Да никогда!

И ведь оставалось-то в бутылке граммов триста, а как ломает всего, как ломает! Но за водой и в самом деле сходить надо, пока от сушняка не загнулся.

Впрочем, у похмелья имелся и несомненный плюс: вспоминать об Алисе не хотелось. Да и слова ее теперь казались полнейшим бредом. Какой-то Шар, какой-то календарь майя…

Майя? Кто такие майя?

Бред. Бред, и ни что иное!

Все, вставать пора, Стас уже вон катит.

Я с кряхтеньем поднялся с кровати, зашнуровал ботинки и с сомнением повертел в руках наган. По уму, лучше его дома оставить, да и все железо с собой тащить не стоит. Кинжал возьму, и хватит. Тут недалеко.

– Ты долго еще телиться собираешься? – Стас остановил в дверях инвалидное кресло и уставился на меня. – Давай, короче!

– Да сейчас, сейчас!

Я нацепил на пояс ножны с кинжалом и уже собирался спрятать наган в тайник, но Стас немедленно меня тормознул.

– Дай мне, – потребовал он.

– Зачем? – удивился я.

– А вдруг вернутся?

– Да ты гонишь!

– Дай сюда! – рявкнул парень.

– Ладно, держи. – Я протянул ему револьвер и, протиснувшись мимо инвалидного кресла, вышел в коридор. – И незачем так кричать.

– Дак если с первого раза не понимаешь, – пробурчал Стас. – Пока не заорешь…

– Ой, прям! – фыркнул я. Насобирал в кухне четыре пластиковых пятилитровых бутыля и повернулся к приятелю: – Деньги давай.

– Ты за продуктами сразу пойдешь или возвращаться будешь?

– Конечно, вернусь еще. Не с водой же на рынок тащиться!

– А тогда тебе деньги и не нужны, – с довольным видом потер руки Стас. – Мне родниковские сто пятьдесят литров за заказ должны. Ништяк?

– Неплохо, – кивнул я. – Закрой за мной на засов.

– Хорошо. Только стучи громче, я в мастерской буду.

– Лады.

Я с пустыми бутылями в руках выбрался из-под балкона и пошел через двор. Обогнул полуразрушенную высотку и задумчиво посмотрел на кирпичный пристрой.

Надо бы люк на место вернуть. Если сейчас этим не займусь, то вообще неизвестно, когда руки до ремонта дойдут. И Стас меня просто съест.

Тяжело вздохнув, я поставил пустые бутыли на асфальт и полез внутрь. Петли люка оказались выломаны, что называется, с мясом, поэтому надежда быстренько все вернуть в первоначальное состояние приказала долго жить. Тут без сварки и перфоратора ловить нечего.

Кое-как прикрыв погнутым железным листом пролом в полу, я набросал сверху щебенки и с чувством выполненного долга выбрался наружу. Со стороны ничего не заметно, а если специально искать будут, в любом случае найдут. Стаса, правда, вряд ли такой косметический ремонт устроит, но сегодня мне физический труд явно противопоказан. Может, завтра. Потом, в общем, как-нибудь…

Отряхнув ладони, я подхватил бутыли и, выйдя на дорогу, зашагал прямо по проезжей части. Дождался, когда закончится тянувшаяся вдоль реки полоса оплавленной земли, и направился к видневшейся неподалеку плотине уже напрямик.

Давным-давно это сооружение, лишившись большинства регулировавших уровень воды щитов, превратилось в обычный мост, но в прошлом году предприимчивые товарищи установили там генератор и получили в свое распоряжение источник дармовой электроэнергии. Ну а поскольку, ко всему прочему, плотина осталась едва ли не единственной нормальной переправой через реку, разделявшую город на две части, не приходилось удивляться тому, что с обеих сторон от нее выстроили бетонные коробки блокпостов, а на верхних этажах соседних четырнадцатиэтажек обустроили пулеметные гнезда. И не только пулеметные – слухи о снятых со сбитых истребителей авиационных пушках возникли явно не на пустом месте.

Поглядывая то на голые, будто выжженные, берега реки, то на ясное, без единого облачка небо, я поднялся на вкопанную в землю до середины трубу ливневой канализации и сбежал с нее к мосту. Натужно дыша, поднялся по крутому склону выложенной бетонными плитами насыпи и с облегчением вытер пот с лица, оказавшись наверху.

Прятавшиеся от пронизывающего до костей ветерка за блокпостом охранники не обратили на меня никакого внимания, а вот стоявший у алюминиевых фляг с питьевой водой парень в короткой кожанке приветливо махнул рукой.

– Здорово, Олег, – подошел я к нему.

– Давненько не появлялся.

– Дорогая у вас водица.

– Так зато и лучше, чем у этих. – Олег презрительно мотнул головой в сторону мелькомбината. – Там не родник, а помойка.

– Ой, вот не надо только, – усмехнулся я. – Стас сказал, вы нам сто пятьдесят литров задолжали.

– Все сразу заберешь?

– Не, частями.

– Вася! – Парень окликнул курившего с охранниками мужика лет сорока и указал на пустые пятилитровки. – Обслужи клиента!

– Ща, папиросу добью, – вальяжно откликнулся Василий.

– Время есть, – остановил я Олега, уже собравшегося устроить подчиненному разнос, и спросил: – Слышал, на ваших наехали пару месяцев назад…

– В смысле?

– Ну, вроде двоих положили, когда они от Старика возвращались?

– А! – припомнил Олег и, отвернувшись, уставился на заводь. – Было дело. А что?

Я встал рядом и проследил за его взглядом. Ничего интересного. Густые кусты на крутом берегу с одной стороны и заросшее камышами болото – с другой. Подернутое рябью зеркало широко разлившейся реки, стройная стена соснового бора и развалины жилых домов не так давно отстроенного микрорайона.

– Да меня тут чуток грабанули. Только из «Грота» вышел, и отоварили сразу.

– Пойдем отойдем, – потянул меня парень к мосту. Оглядевшись по сторонам, он перегнулся через ограждение и харкнул в абсолютно прозрачную воду. – Тех нарков мы нашли и собакам скормили. Так что это не они.

– Насчет наводчика не пытали? – поинтересовался я.

– Нет. Не особо. Со Стариком связываться не захотели. Слишком связи у него серьезные.

– Понятно.

– Будешь искать?

– Не решил еще, – пожал я плечами. – Если честно, не до того пока.

– Вот и нам не до того было. От собак совсем никакого житья не стало. Плодятся со страшной скоростью. В лес уже зайти невозможно.

– Готово! – крикнул наполнявший пятилитровки Василий и, оставив плавать черпак в открытой фляге, пошел обратно к охранникам.

Я незамедлительно «снял пробу», удовлетворенно крякнул и, закрутив крышку, протянул на прощанье руку Олегу:

– Ладно, бежать пора.

– Бывай, – ответил тот на рукопожатие. – Двадцать литров вам на счет запишем.

– Лады.

Тащить наполненные пятилитровки оказалось не в пример тяжелей пустых. Пластиковые ручки до боли врезались в ладони, да и последствия вчерашнего злоупотребления алкоголем не позволяли расслабиться и наслаждаться жизнью. Примерно на полпути я не выдержал, опустил бутыли на землю и с облегчением перевел дух. Какое-то время постоял, запрокинув голову к небу, потом обратил внимание на наползавшие с юго-востока облака и засобирался дальше.

Все, кончилось прояснение. Через пару часов опять тучами все затянет. Ну да оно и к лучшему. И спокойней так, и у федералов возможностей отреагировать на расстрел туристов существенно поубавится.

Приободрившись, я поволок бутыли с водой дальше, добрался до запертой двери и несколько минут остервенело пинал ее, пытаясь достучаться до Стаса.

– За харчами сразу пойдешь? Или позавтракаешь сначала? – Широко зевнув, парень вернул мне наган и незамедлительно присосался к пятилитровке.

Я принюхался к доносившимся с кухни ароматам и неожиданно для себя ощутил аппетит.

– Гречка?

– Гречка, – подтвердил Стас и, заехав на кухню, подкатил инвалидное кресло к кирпичной печи, накрытой сверху толстой чугунной плитой. – Так будешь, нет?

– Буду.

– Мне не оставляй, – предупредил парень. – Позавтракал уже.

Я достал из прибитой к стене дюбелями сушилки чистую тарелку, взял ложку и принялся накладывать из стоявшей на печи кастрюли кашу. Позади чугунной плиты оставалась широкая щель, но большая часть дыма уходила в подвешенную чуть выше жестяную вытяжку, соединенную с вентиляционным колодцем с помощью гофры, в нескольких местах заклеенной самым обычным скотчем.

На крайний случай у нас имелась двухконфорочная «Мечта», но электричества едва хватало на скудное освещение, а вот с дровами проблем пока не возникало.

– Ну как? – спросил явно не просто так оставшийся на кухне Стас.

– Вкусно.

– Не пересолил?

– В самый раз. – Я в два счета умел кашу и повернулся к приятелю: – Давай, колись уже, чего опять задумал.

– Да ничего я не задумал! – возмутился парень. – О чем ты вообще?

– Так я пошел?

– Иди. Только, как вернешься, загляни в двадцать пятую, посмотри станки.

– Слушай, не начинай ты опять! – закатил я глаза. – Зачем тебе эта рухлядь?

– Да хоть и рухлядь! Задрало меня уже металл в кустарных условиях обрабатывать!

– Они ж не под то заточены!

– Это у тебя руки не под то заточены! – резонно возразил Стас. – Мне виднее, наверное, или нет?

– А электричество где возьмешь? Представляешь, сколько те станки жрут?

– Сам с Шиловым договорюсь. Даже если отдельный кабель кинут, все равно в выигрыше останемся.

– Ладно, загляну, – сдался я. – Доволен?

– Прямо сейчас? – будто клещ, вцепился в меня Стас и откинул с лица длинные лохмы давно не стриженных волос.

– Нет, после рынка, – буркнул я и пошел к себе в комнату. – Ты не хочешь подстричься? Зарос, как не знаю кто.

– О, кстати! – прищелкнул пальцами парень. – Я машинку починил. Обкорнаешь сегодня?

– Да не вопрос. Вечером подстригу.

– Договорились. – Стас остановил инвалидное кресло на пороге моей комнаты и спросил: – Денег сколько с собой возьмешь?

– У нас как, совсем шаром покати?

– Ну, типа того.

– Тогда тысяч пять надо брать, – прикинул я и, опустившись на колени, сунул наган в тайник. Главное, только не забыть потом его в пакет убрать. А то заржавеет.

– Не до фига ли? – удивился парень и протянул мне какую-то бумажку. – Я список накидал, трех тысяч за глаза хватить должно.

– Чего-нибудь консервированного дополнительно возьму, – просматривая сделанные карандашом почеркушки, пояснил я. – Надо уже на зиму запасы готовить.

– Держи. – Надорвав упаковку, Стас на глазок выдернул из пачки половину банкнот и протянул мне. – Точно не много?

– Нет. – Я спрятал деньги в карман, сунул в петлю уже отчищенную от крови лингера арматурину и попросил: – Закрой за мной.

– На войну собрался?

– Мало ли. Вдруг на Круглого нарвусь.

– И?

– Что – и? Башку ему проломлю.

– Серьезно?

– Нет, блин, шутки шучу.

– Если тебя грохнут – это будет не очень здорово, – предупредил Стас.

– Да не буду я сам нарываться. Просто один из его корешей на меня сильно нагретый. Надо подстраховаться.

– Поосторожней там.

– Само собой.

Идти до Дневного базара было недалеко. Прогулочным шагом по дворам, потом рысцой через Братьев – и уже почти на месте. Рынок располагался тут и раньше, но тогда по его ограде не тянулись витки колючей проволоки, въезд не блокировали бетонные блоки, да и сторожевых вышек не наблюдалось. Об автоматчиках-караульных и вовсе молчу. Не было в них необходимости раньше. А теперь есть.

Базар, кстати, получил название «Дневной» вовсе неспроста. Контролировавшие его жулики предпочитали не рисковать и под вечер выгоняли всех торговцев вместе с товарами за ворота. Поэтому и проблем не знали: ну кому придет в голову устраивать налет на неплохо защищенную точку, где и взять-то нечего? Продавцы, правда, были недовольны, но на их жалобы никто внимания не обращал.

Настороженно поглядывая по сторонам, я прошел в ворота, у которых кучковались пятеро охранников с дробовиками и автоматами, и неторопливо зашагал вдоль торговых рядов. Приценился к кильке в томатном соусе, забраковал просроченную тушенку и уже собрался прикупить несколько банок сгущенного молока, когда из соседнего бокса меня окликнул шапочно знакомый торговец.

– Володя, здравствуй! – гостеприимно распахнул дверь уроженец очень Средней Азии, приглашая внутрь. – Разговор есть.

– Что такое? – поинтересовался я, заходя в бокс, в углу которого стояла одна-единственная коробка с пищевым концентратом.

– Как дела? – улыбнулся торгаш, ничего не ответив по существу. – Чай будешь?

– Дела как сажа бела, – улыбнулся я, припомнив старую присказку, и с завистью глянул на распечатанный блок сигарет, лежавший на раскладном столике. – Но ты же меня не чай пить позвал?

– Посуда нужна.

– Какая? – не на шутку удивился я.

– Ну, – замялся торговец. – Обычная посуда. Только железная. Кастрюли, сковороды. Ну, ты знаешь…

– Сколько?

– А сколько принесешь. Заказ есть.

– Точно возьмешь?

– Точно-точно. Только обязательно на этой неделе приходи.

– Договорились, – кивнул я и вышел за дверь.

Иногда торговавшие с «большой землей» деятели и в самом деле забивали идущий отсюда порожняком транспорт всяким барахлом, рассчитывая впарить его обустраивавшимся на новом месте переселенцам или сдать для дальнейшей перепродажи скупщикам. Некоторые помоечники только тем и кормились, а вот мне лазить по чужим квартирам особого удовольствия не доставляло. Да только голод не тетка, в самом-то деле…

Приглядываясь к товарам, я зашагал вдоль рядов и вдруг заметил неторопливо бредущего навстречу Жору Суворова.

– Привет!

– Ух, ты! Живой! – удивился парень.

– А не должен? – насторожился я.

– Так ты же с Храмовым был! – пояснил Жора свои слова.

– Тише ты, – шикнув на него, заозирался я. – Никому об этом. Лады?

– Хорошо, – пообещал Суворов и немедленно уточнил: – Проблемы?

– Шилов не одобрит, а мне лишние заморочки ни к чему.

– Понятно. А я Храмова с утра видел. Он сказал, что звери всех положили. Насвистел, выходит.

– Не насвистел, – покачал я головой. – Мне просто сдернуть повезло. Сам Юра как?

– Пять пуль словил, но бронежилет спас. Он у него какой-то навороченный был.

– Слушай, а не знаешь, где Храмов сейчас? Поговорить с ним надо.

– Да его пару часов назад увезли, – разочаровал меня Жора.

– Кто?!

– Ребята из «окон».

– Так вот он на кого работал! – сообразил я.

Террористическая группировка «Охрана коренного населения» – сокращенно ОКНА – действовала в основном там, где у местных возникали проблемы с переселенцами. А поскольку проблемы возникали едва ли не везде, куда этих самых переселенцев завозили, в «пятна» радикалы обычно не совались. У них и без того «работы» хватало.