Текст книги "Время великих реформ. Золотой век российского государства и права"

7
Империя Александра после Отечественной войны и заграничных походов

Получив по решению Венского конгресса 3 мая 1815 г. целиком все Царство Польское, Александр 27 ноября 1815 г. даровал ему конституционную хартию Царства (Королевства) Польского[72]72
  Конституционная хартия 1815 года и некоторые другие акты бывшего Царства Польского (1814–1881). СПб: Изд. Н. Д. Сергеевского, 1907. С. 41–63. (Библиотека «Окраин России», № 5). Электронный ресурс: http://www.hrono.ru/dokum/konst1815.html.


[Закрыть] – первый в истории России конституционный акт. Так было положено начало безнадежного эксперимента по включению в тело империи национального, если не сказать националистического, государства.

Проект этого документа был подготовлен представителями польской аристократии с участием упоминаемого нами А. А. Чарторыйского[73]73
  [Чарторыйский А.] Мемуары князя Адама Чарторийского и его переписка с императором Александром I / Пер. с фр. А. Дмитриевой; ред. и вступ. ст. А. Кизеветтера. В 2 т. М.: Книгоизд-во К. Ф. Некрасова, 1912–1913. Т. 2. С. 138–145.


[Закрыть], который был назначен вице-президентом Польского правительства. Документ подчеркивал определяющую роль конституции как акта, связующего Польшу с Россией.

Эта конституция превращала Польшу в автономную абсолютную монархию, «навсегда соединенную с Российской империей». Император назначал наместника, каковым мог быть лишь поляк. Исключение делалось для наместника из членов Императорского Дома. Королем царства Польского стал Александр I.

Конституция сохраняла традиции Речи Посполитой, которые нашли свое выражение в названиях государственных учреждений, организации Сейма, коллегиальной системе государственных органов, выборности администрации и судей. Польша сохраняла свое правительство, армию (она была преобразована по русскому образцу при сохранении польских формы одежды и языка командования), национальную денежную единицу злотый. Польский язык по-прежнему носил статус государственного.

Царь Польский возглавлял исполнительную власть с правом назначения чиновников и высшего духовенства, офицеров вооруженных сил, правом возведения в дворянское достоинство, объявления войны и мира, заключения договоров, правом созыва Сейма, назначения состава его верхней палаты – Сената, а также исключительным правом законодательной инициативы. Нижняя палата Сейма – Палата депутатов, или послов, избиралась дворянскими собраниями. Избирательных прав была лишена значительная часть населения, прежде всего крестьяне.

В конституции провозглашались свобода вероисповеданий, свобода личности, свобода печати и перемещения, равенство перед судом, представительство в Сейме (парламенте). Все королевские распоряжения и постановления должны были скрепляться подписью министра, который и будет нести ответственность за все, что могло бы в этих распоряжениях и постановлениях заключаться противного конституции и законам. Министерств (комиссий) учреждалось пять: министерство культов и народного просвещения, министерство юстиции, министерство внутренних дел и полиции, министерство военное, министерство государственных доходов и имуществ.

На территории Польши действовал Кодекс Наполеона. Так что Александр I удивительным образом был одновременно и абсолютным монархом для королевства Польского, и самодержцем для остальной империи. 29 апреля 1818 г. был принят еще один конституционный акт – «Устав образования Бессарабской области»[74]74
  ПСЗРИ. Собрание первое. Том 35. 1818. СПб, 1830. С. 222–227. Электронный ресурс: http://www.hrono.ru/dokum/moldav1818.html/.


[Закрыть] вместе с предоставлением ей автономии[75]75
  Во время Русско-турецкой войны 1806–1812 годов русские войска постепенно заняли как земли княжества, так и территории, контролировавшиеся турками и ногайцами.


[Закрыть].

Пришла очередь подготовки Основного закона Российской империи. 15 марта 1818 г. по заданию императора Александра I началась работа по подготовке проекта «Государственной уставной грамоты Российской империи» под руководством князя Н. Н. Новосильцева. Французский оригинал текста Грамоты был написан юристом П. И. Пешар-Дешаном на французском языке. Князь П. А. Вяземский осуществил перевод Грамоты на русский язык и взял ответственность за его общую доработку. Текст проекта «Государственной уставной грамоты»[76]76
  Государственная уставная грамота Российской империи Н. Н. Новосильцева // Шильдер Н. К. Император Александр Первый: его жизнь и царствование. В 4 т. СПб: Изд. А. С. Суворина, 1897–1898. Т. 4. С. 490–526. Электронный ресурс: https://constitution.garant.ru/history/act1600–1918/31000/.


[Закрыть] был закончен в 1820 г.

В проекте предлагалось разделение властей: создание двухпалатного парламента – Государственного сейма, состоящего из Сената и Посольской избы; Верховный государственный суд выделялся из Сената, становившегося верхней палатой законодательного Государственного сейма, а исполнительная власть оставалась в руках императора.

Страну следовало разделить на десять наместничеств (аналог современных федеральных округов), которые, в свою очередь, делились на губернии, а те – на уезды, уезды – на округа. В каждом наместничестве образовывались бы двухпалатные представительные органы (сеймы). Верхняя палата – это департамент реорганизованного Сената, нижняя – из числа депутатов (по три от каждого уезда).

Впервые в истории России предполагалось закрепить некоторые права человека и провозгласить свободу печати. При этом «никто не мог быть арестован без предъявления обвинения; никто не мог быть наказан иначе, как по суду». Крепостное право и крепостные крестьяне в тексте не упоминались, так что конституционные нормы на них не распространялись.

Однако, хотя управленческая система, описанная в Грамоте, включает в себя разные сферы государственного устройства – судебные, законосовещательные и исполнительные органы во всем их многообразии, ни один из этих органов не наделен даже подобием власти, а исключительно функциями. Единственное их предназначение – предоставить в распоряжение самодержца механизм реализации его и только его неограниченной власти[77]77
  Анализ этого документа в сравнении с реформаторскими идеями Сперанского, Конституцией Польши и др. см.: Чернов К. С. Государственная уставная грамота Российской империи (к вопросу о российском конституционализме). Автореферат дисс. на соиск. уч. степ. канд. ист. наук. М., 2007. Электронный ресурс: http://www.hist.msu.ru/Science/Disser/Chernov.pdf


[Закрыть]. Как видно, идея самодержавной республики продолжала существовать.

Одновременно с Уставной грамотой разрабатывался и первый в истории России секретный проект отмены крепостного права путем выкупа помещичьих крестьян с их наделами казной. Его предложили могущественный А. А. Аракчеев[78]78
  Алексей Андреевич Аракчеев (1769–1834) происходил из семьи небогатого помещика. Он обучался в Артиллерийском и Инженерном корпусе, служил при дворе Павла I в Гатчине. В годы своей деятельности на посту военного министра (1808–1810) Аракчеев обращал особое внимание на укрепление русской армии, особенно артиллерии. С 1815 года он фактически руководил Государственным советом и деятельностью министерств. Отличительными чертами Аракчеева были честность и исполнительность, доходившая до жестокости. Недаром на своем гербе он написал: «Без лести предан». Хотя Аракчеев часто представляется как антипод Сперанского, отношения между ними были вполне уважительными, поскольку оба были, что называется, self-made-men – людьми, сделавшими сами себя. Да и судьбы у них были похожими. Аракчеев тоже служил громоотводом при императоре: его ненавидели не меньше, чем Сперанского. Аракчеев активно способствовал возвращению Сперанского из ссылки.


[Закрыть] и министр финансов Д. А. Гурьев.

Это был довольно радикальный проект, осуществление которого могло бы привести к созданию в стране аграрного строя фермерского типа.

По мнению Гурьева, отношения между крестьянами и помещиками следовало строить на договорной основе, а различные формы собственности на землю вводить постепенно. Для помещиков такой вариант был бы вполне приемлемым: пострадавшие от продолжительной войны с Наполеоном и влезшие в серьезные долги, они могли быстро поправить свое финансовое положение.

В то же время окончательно они не расставались и с крестьянами: те должны были получить столь небольшие наделы земли (чуть больше двух гектаров на душу), что им все равно пришлось бы арендовать еще часть у помещика[79]79
  См.: Аникин А. В. Путь исканий: социально-экономические идеи России до марксизма. М.: Политиздат, 1990. С. 245–249.


[Закрыть]. Главное – в проекте не предусматривалось никакого насилия над дворянами. Все должно было произойти с их согласия и к их пользе.

Позднее, в 1821 г., князь Н. Н. Новосильцев вместе с М. С. Воронцовым и А. С. Меншиковым разработал и представил Александру I доработанную версию проекта по отмене крепостного права.

Однако Александр замотал эти проекты реформ, как и все предыдущие. Многие связывают нерешительность Александра Павловича с его глубоким мистицизмом. Он все ждал, когда Господь откроет ему истину и осенит своим знамением. Вот тогда он и проведет все реформы, а пока лучше повременить и дождаться нужного момента…

«Александр Павлович оставил брату тяжелое наследство, страну, изнеможенную от прошлых войн, а еще больше от аракчеевщины, и весь организм больным и утомленным, а внутри – полнейшую дезорганизацию власти и всякого порядка при полном отсутствии какой-либо определенной системы управления»[80]80
  Великий князь Николай Михайлович. Указ. соч. С. 344.


[Закрыть].

8
От секретных комитетов к тайным обществам

После победы над Наполеоном консерваторы чувствовали себя победителями, сумевшими отвести угрозу катастрофических, по их мнению, реформ. Александр все больше впадал в мистицизм и депрессию. Вместе с тем реформаторские идеи развивались не только в официальных кругах и постепенно перетекли из секретных комитетов в тайные общества. Это была вторая политическая оппозиция, но опять же не императору и не самодержавию, а консервативной партии.

Поначалу членов таких обществ было немного, по большей части это были гвардейцы и дворянская элита, верхушка аристократии. Были там такие фамилии, как Трубецкой и Волконский, но были и представители дворянских низов: Пестель – сын сибирского генерал-губернатора, годами не появлявшегося в Сибири и слывшего страшным казнокрадом; Рылеев, наоборот, был из бедных дворян.

Членов тайных обществ объединяла возросшая самооценка – они победили Наполеона! Во время военных походов они привыкли к большой степени самостоятельности принятия решений, уровень их личной ответственности всегда был огромен. Эти люди привыкли жить своим умом и не желали выполнять тупые приказы самодуров-сановников. Их лозунгом было: «Служить бы рад, прислуживаться тошно»[81]81
  Цитата из комедии в стихах А. С. Грибоедова «Горе от ума». Это произведение – квинтэссенция претензий европейски настроенных бюрократов к дворянскому обществу вообще и к сословной бюрократии в частности. Не стоит забывать, что А. С. Грибоедов был весьма крупным чиновником – статским советником, награжденным орденом Святой Анны второй степени, полномочным министром в Персии.


[Закрыть]. Все они претендовали на государственные должности при действующей власти. Нарождалась новая элита военной и гражданской бюрократии, стремившаяся получить часть властных полномочий хотя бы в рамках своих служебных обязанностей.

Например, дружеское закрытое общество безвестных людей «Арзамас», существовавшее в 1815–1818 гг., основали крупные чиновники, такие как С. С. Уваров[82]82
  Граф Сергей Семёнович Уваров – русский антиковед и государственный деятель, министр народного просвещения (1833–1849), действительный тайный советник.


[Закрыть] и Д. Н. Блудов[83]83
  Граф Дмитрий Николаевич Блудов – президент Академии наук, председатель Государственного совета.


[Закрыть], известные поэты – Жуковский, Батюшков, дядя и племянник Пушкины, а потом туда вступили будущие декабристы М. Орлов и Н. Тургенев. И в литературе, и в политике арзамасцы противостояли архаическому, консервативному движению, которое олицетворяли адмирал А. Шишков и его общество «Беседа любителей русского слова».

Подобные кружки и тайные общества возникали и исчезали в ту пору то тут, то там. Эти тайные общества, по словам В. О. Ключевского, «составлялись так же легко, как теперь акционерные общества, и даже революционного в них было не больше, как в последних»[84]84
  Ключевский В. О. Курс русской истории. Ч. V // Ключевский В. О. Сочинения: В 9 т. Т. 5 / Под ред. В. Л. Янина; Послесл. и коммент. сост. В. А. Александров, В. Г. Зимина. М.: Мысль, 1989. С. 228.


[Закрыть]. Многие из тех, кто участвовал в заседаниях таких обществ, впоследствии с возрастом и обстоятельствами полностью потеряли к ним интерес и стали ревностными чиновниками-охранителями.

Оставшиеся же члены тайных обществ все более радикализировались и в итоге стали представлять собой оппозицию не консерваторам, а самодержавию и императору. Александр знал об их существовании, но смотрел на них сквозь пальцы: «…я разделял и поощрял эти заблуждения. Я им не судья», – якобы сказал он.

Основным контингентом образованных в 1821 г. Южного общества (на Украине, в местечке Тульчине, в районе расквартирования второй армии) и Северного общества с центром в Петербурге были дворяне – бедные или зажиточные, родовитые или не очень. Все они искренне полагали главной своей целью службу на благо отечества

и почли бы за честь служить государю в качестве государственных сановников и помогать ему в осуществлении реформ – введении конституции и отмены крепостного права, установлении справедливых судов, равенства людей всех сословий перед законом. Им было душно в рамках существовавшей сословно-патримониальной системы управления, которая, как они считали, ведет страну к краху.

Поскольку мыслили они масштабно, программными документами обоих обществ стали проекты конституций.

Проект, подготовленный членом Северного общества Н. М. Муравьёвым[85]85
  Конституция (Соч. Никиты Муравьёва, написанная его рукою в каземате крепости и представленная при ответах). Электронный ресурс: https://constitution.garant.ru/history/act1600–1918/5400/.


[Закрыть], предполагал учреждение конституционной монархии: «Лицо императора священно и неприкосновенно – Он не подлежит суждению. Он облечен всею верховною исполнительною властью. Он верховной начальник всей сухопутной и морской силы, назначает и отменяет по своему произволу министров, главнокомандующих армиями и флотами и всех чиновников исполнительной власти – представляет Россию во всех ее сношениях с иностранными державами, назначает посланников и ведет переговоры».

Вместе с тем император – только «верховный чиновник российского правительства», законодательной власти он не имел. За счет своего жалованья (8 млн рублей в год) император мог содержать придворный штат. Эти люди считались личной прислугой и лишались избирательного права. Император не имел права ни начинать войны, ни заключать мир; он не мог покидать территории империи, иначе лишался императорского звания.

«Все русские подчинены одним и тем же Законам без различия состояний, обязаны участвовать в выборах, если ответствуют условиям, требуемым Законом, и не отклоняться от должностей, на которые они изберутся».

Сословия предлагалось отменить: «Разделение между благородными и простолюдинами не принимается, поскольку противно Вере, по которой все люди братья, все рождены благо по воле Божьей, все рождены для блага и все просто люди: ибо все слабы и несовершенны». Все названия сословных групп (дворяне, мещане, однодворцы и др.) отменялись и заменялись названием «гражданин» или «русский». Отменялась и «Табель о рангах».

Предлагался имущественный ценз для избирателей, достигших возраста 21 года, – 500 рублей. Через 20 лет после принятия Конституции предполагалось ввести требование грамотности: неграмотный лишался избирательных прав. Кочевники также не имели такого права. Избирательных прав для женщин не предполагалось.

Крепостное право отменялось. «Крепостное состояние и рабство отменяются. Раб, прикоснувшийся земли русской, становится свободным». Крестьяне получали усадебные участки и еще по две десятины на двор в порядке общинного владения. Человек не может быть собственностью другого, а «право собственности, заключающее в себе одни вещи, – священно и неприкосновенно».

Россия провозглашалась федеральным государством и делилась на федеративные единицы, которые Муравьёв называл державами по аналогии со штатами США.

Законодательная, исполнительная и судебная власти были разделены.

Верховным органом законодательной власти должно было стать Народное вече. Оно состояло из двух палат: верхняя называлась Верховной думой, нижняя – Палатой народных представителей. Народное вече должно было собираться раз в год. Дума, по проекту Муравьёва, должна состоять из 42 членов: в нее выбирались по три гражданина от каждой державы. Совместно с императором Дума участвовала в заключении мира, в назначении судей верховных судебных мест, высших военачальников и верховного блюстителя (генерал-прокурора). Каждые два года переизбиралась одна треть членов Верховной думы. Принятие закона могло быть отсрочено императором, но не могло быть им самовольно отвергнуто. В державах также существовала двухпалатная система. Все должности в управлении государством были выборными.

Согласно проекту, сословный суд отменялся и вводился общий суд присяжных заседателей для всех граждан. Судьи также были выборными.

Провозглашались свободы передвижений и занятий, слова, печати и вероисповеданий.

«Русская Правда»[86]86
  «Заповедная государственная грамота великого народа российского, служащая заветом для усовершенствования России и содержащая верный наказ как для народа, так и для временного верховного правления». («Русская Правда» П. И. Пестеля. Электронный ресурс: http://www.hrono.ru/dokum/1800dok/1825pravda.php; http://az.lib.ru/p/pestelx_p_i/text_0020.shtml).


[Закрыть] П. И. Пестеля, члена Южного общества, представляет особый интерес. Автор работал над документом четыре года. Считается, что из запланированных десяти глав написаны только пять. В отличие от проекта либерально-демократической федерации Муравьёва, это была конституция национального республиканского государства с тоталитарными оттенками.

Уничтожалось не только само самодержавие, но даже память о нем. Чтобы эта зараза больше никогда не возродилась в России, вся императорская фамилия должна быть физически уничтожена.

Проведя на редкость точный социологический анализ структуры российского общества в политическом, социальном, экономическом и географическом разрезах, Пестель приходит к весьма странному выводу: нужно не пытаться согласовать интересы различных социальных групп, а уничтожить их, отменить сословия, ликвидировать нерусские национальности. Задолго до Карла Маркса Павел Иванович придумал бесклассовое общество. А за 100 лет до Гитлера – моноэтническое расистское государство.

Все население России предлагалось разделить на три разряда. Первый – «Племя славянское, коренной народ русской». В этот разряд входят все славянские народы без различия. Второй – «Племена, к России присоединенные». Здесь предлагается набор стратегий для разных народов. Жители Средней Азии должны быть преобразованы в Аральское казачество. Цыгане либо должны принять православие, либо будут выселены за пределы России. Не лучше с кавказскими народами: «Разделить все сии кавказские народы на два разряда – мирные и буйные. Первых оставить в их жилищах и дать им российское правление и устройство, а вторых силою переселить во внутренность России, раздробив их малыми количествами по всем русским волостям». Иностранцы были третьим разрядом и делились на подданных и неподданных России. Неподданным запрещалось иметь недвижимое имущество и состоять на государственной службе.

Не обошлось и без извечного еврейского вопроса. «Паче же всего надлежит иметь целью устранение вреднаго для християн влияния тесной связи евреями, между собою содержимой ими, противу християн направляемой и от всех прочих граждан их совершенно отделяющей». Либо должна быть достигнута некая договоренность с представителями еврейской общины. Тогда «Россия не выгоняет евреев, то тем более не должны они ставить себя в неприязненное отношение к християнам»[87]87
  Пестель П. И. Русская Правда, или Заповедная Государственная Грамота Великаго Народа Российскаго, служащая Заветом для Усовершенствования Государственнаго Устройства России и Содержащая Верный Наказ как для Народа, так и для Временнаго Верховнаго Правления. «Восстание декабристов. Документы». М.: Госполитиздат, 1958. Т. VII. Электронный ресурс: http://az.lib.ru/p/pestelx_p_i/text_0020.shtml


[Закрыть]. Либо сконцентрировать всех евреев на сборном пункте с последующим переселением в Азию. В конце концов, все граждане нового государства должны стать русскими в этническом смысле.

Понятно, что ни о какой федерации речи не шло.

Россия должна была стать единым и неделимым государством. Всю страну планировалось разделить на десять областей, состоящих из пяти округов (губерний). Округа, в свою очередь, делились на уезды (поветы), а те – на волости. Столицу надлежало перенести в Нижний Новгород, переименовав его во Владимир, а «Владимир может быть назван Клязминым, стоя на реке Клязме».

Высшая законодательная власть должна принадлежать однопалатному Народному вечу в количестве 500 человек. Исполнительная власть осуществлялась Державной думой в составе пяти человек, избиравшихся Народным вечем на пять лет (каждый год по одному человеку). Председателем был тот человек, который заседал в Думе последний год. Думе подчинялись все министерства.

Пестель изобрел новую ветвь власти – блюстительную, или контрольную. Это был Верховный собор из 120 человек, куда пожизненно избирались самые уважаемые люди со всей страны.

Распорядительную власть на местах получали областные, окружные, уездные и волостные наместные собрания. Исполнительная власть на местах осуществлялась соответствующими правлениями.

Крепостное право предлагалось отменить. Половина пахотной земли должна была выполнять социальную функцию предотвращения бедности и находиться в общинной собственности, а вторую половину земельного фонда планировалось оставить в собственности помещиков. Помещичья земля предназначалась для сдачи в аренду фермерам – «капиталистам земледельческого класса». «Еще хуже – отдать землю крестьянам. Здесь речь идет… о капитале и просвещении, а крестьяне не имеют ни того, ни другого»[88]88
  Пестель П. И. Русская Правда, или Заповедная Государственная Грамота Великаго Народа Российскаго, служащая Заветом для Усовершенствования Государственнаго Устройства России и Содержащая Верный Наказ как для Народа, так и для Временнаго Верховнаго Правления. «Восстание декабристов. Документы». М.: Госполитиздат, 1958. Т. VII. Электронный ресурс: http://az.lib.ru/p/pestelx_p_i/text_0020.shtml


[Закрыть].

Довольно много внимания в проекте уделяется частному праву: «Пятая Глава рассуждает о народе в отношении к приуготовляемому для него гражданскому или частному состоянию». В ней можно выделить положения вещного, семейного, наследственного и договорного права. «Право собственности или обладания есть право священное и неприкосновенное, долженствующее на самых твердых, положительных и неприкосновенных основах быть утверждено и укреплено, дабы каждый гражданин в полной мере уверен был в том, что никакое самовластие не может лишить его ниже малейшей части его имущества».

В общем, из текста видны незаурядные коммерческие способности Павла Ивановича, скорее всего, унаследованные от его не в меру предприимчивого отца.

В качестве опоры намечаемых преобразований Пестель видит не народ, а бюрократию: «Истинную постепенность образует в государстве чиноначальство, состоящее из тех чиновников, которые в службе находятся, разныя должности исполняют и разными званьями друг от друга отличаются. Сие чиноначальство, будучи распределяемо по разным степеням общаго и частнаго государственнаго правления, дает всем деяниям законное их течение и доводит оныя от их начала до совершения, а ежели нужно, то и до самой верховной власти. Кратко сказать: постепенность в государстве необходима и находится не в сословиях народа, но в государственном чиноначальстве, которое всегда может быть от сословий совершенно независимо, ибо в чиновнике нужны способности, знания и добродетели, могущая быть найдены во всех сословиях». Павел Иванович понимал: бюрократия – это всего лишь инструмент в руках политиков и может служить как демократии, так и тоталитаризму.

Сразу после свержения самодержавия должно было быть учреждено Временное правительство с диктаторскими полномочиями на 20 лет.

Алгоритмом функционирования бюрократической машины должны быть законы: «В отношении к чиноначальству постановляются следующия Коренныя правила:

1) Каждый гражданин имеет право на занятие всех мест и должностей по государственной службе. Одни дарованья, способности, познания и услуги служат поводом и причиною к прохождению службы.

2) Законы определяют по каждой отрасли государственнаго правления, каким образом чиновники службу свою продолжать обязаны и что от них требуется как при вступлении в службу, так и во время прохождения оной. Сему порядку подлежат все граждане одинаковым образом.

3) Законы определяют награждения за услуги чиновников и взыскания за их упущения по службе. Все служащие граждане имеют ровныя права на все награждения по мере их услуг и подлежат ровным взысканиям по мере их упущений или преступлений.

4) Законы определяют круг действия каждаго чиноначальства или правительственнаго места, а граждане обязаны все без всякаго изъятия каждому чиноначальству в круге его действия одинаковым образом в полной мере повиноваться и оное с должным почтением уважать».

Все должны быть равны перед законом. Избирательным правом могли пользоваться только мужчины, достигшие возраста 20 лет. Провозглашались свободы: слова, печати, а также занятий, собраний, передвижения. Личность и жилище объявлялись неприкосновенными. Суд должен быть равным для всех.

Нельзя не отметить, что большинство членов декабристских обществ не были революционерами. Они не противопоставляли себя государству, а служили ему и к тому же были важной частью российской элиты.

Если бы реформы исходили от трона, декабристы бы их приветствовали. Так что советский нарратив, что декабристы были предтечей революционеров – Герцена, петрашевцев, народников, народовольцев и, наконец, большевиков, – явная натяжка.

Предложенные варианты конституции отнюдь не встретили всеобщего одобрения. Будущие декабристы активно спорили между собой. Многие вопросы ставились впервые, а ответов на них не было.

Как и все дворяне, декабристы панически боялись темной энергии крестьян и совсем не собирались вовлекать их в планируемый мятеж, понимая, что это крайне опасно.

Трудно сказать, прочти Александр I эти проекты конституции, воспринял бы он их как долгожданное знамение или нет.