Текст книги "Лекарь, маг и прочее"

– А не боишься, один с больным другом? – прищурился Зивур, – время нынче не спокойное, в дороге всякое может случиться.

– Ты о чём это? – удивился Свир.

– Да он не в курсе местных дел, – вступил в разговор Неляд. – Завелась, где-то с пол года назад, в наших краях шайка. Народ прохожий грабят-раздевают, а кто

бойкий шибко, того и пристукнуть могут.

– Были случаи, – донеслось с порога. Свир оглянулся и увидел Ждана. Тот недавно вошёл и слышал последнюю фразу Неляда.

– Были случаи, – повторил Ждан подходя к столу за которым расположилась наша компания, – двоих уже пристукнули. Слава Богам не из нашей веси. Один из Средних Лук, а другой из Свидуницы. Нашли их мёртвыми уже. Месяца два назад это было. Кстати, нашли их недалеко от дороги ведущей в Загжеб. Так что не мешало бы поберечься.

– Так это не шутка? – встревожился Свир.

– Какая шутка! – возмутился Ждан, – люди гибнут.

– Да, небезопасно стало в наших краях, – недовольно покрутил головой Неляд, и глянув на Свира, добавил, – а, вот,  ослов с мулами здесь тебе не найти. Нет их у нас.

   Стукнула входная дверь и в трактир ввалилось несколько человек, с накинутыми на головы в место дождевиков рогожными кулями. У некоторых в руках были кнуты. Они, не обращая ни на кого внимания, направились к камину.

– Вот погодка, едрить её, – произнёс один из них. – Неляд! – обратился он к трактирщику скинув рогожу, – быстренько собери на стол, ну ты знаешь что я люблю, и пива не забудь!

   Неляд увидев лицо говорящего расплылся в улыбке, – Ты ли это, Свегота! Давненько тебя не видал. Рад, рад тебе. Сейчас всё будет в лучшем виде. Злат, Агна, Биряй!

   А Свегота, развалившись на стуле обратился к своим спутникам: – Давай, ребята, рассаживайтесь. В этом трактире кормят отменно, а пиво и мёд здесь подают не хуже чем в Загжебе «У трёх поросят».

   Возле их стола уже суетились Злат и Биряй, расставляя миски с едой. Неляд лично принёс большой жбан с пивом и поставил его в середину стола. Жбан с верху украшала большая, белая, пенная шапка.

– На здоровье, – произнёс Неляд и удалился к стойке.

– Мгм, мгм,мгн, – с набитым ртом в ответ промычал Свегота, остальные, перемалывая крепкими челюстями вкусную еду только кивнули.

   Свир подошёл к стойке за которой стоял Неляд, протирая и так уже чистую кружку. – Кто это? – спросил он.

– Купец Свегота, – ответил Неляд. – Когда он со своим торговым обозом в Загжеб едет, всегда ко мне заворачивает. Кухня ему моя нравится. Хороший человек. Не жадный.

– С обозом в Загжеб, говоришь, – тихо произнёс Свир и направился к столу, за которым утолял голод Свегота со товарищи.

                                                         Глава 6

– По здорову тебе, Свегота, – подойдя к купцу произнёс Свир, – дозволь

присесть?

   Свегота не прекращая жевать, бросил на лекаря быстрый, изучающий взгляд и показал кивком головы на свободный стул, мол присаживайся, место не

куплено.

   Свир не любил что б его долго уговаривали и усевшись продолжил: – Извини что я к тебе во время трапезы, да дело у меня срочное.

   Спутники Свеготы неодобрительно посмотрели на Свира. Видимо не любили они когда от такого интересного и приятного занятия их отвлекали по «делу».

   Свегота не спеша доел содержимое горшочка, в котором судя по аромату было жаркое из молодого барашка, отхлебнул из кружки изрядную порцию пива и только тогда поднял глаза на нашего лекаря: – И что за дело?

– Прослышал я, что в Загжеб направляешься. Вот решил попросить тебя в месте с твоим обозом до города добраться.

– А что ж так-то? – купец недоверчиво разглядывал собеседника.

– Друг у меня не здоров, одним не сподручно…

– Нездоров? – перебил его Свегота.

– Рука у него сломана.

– Ну если только рука, тогда другое дело, – Свегота усмехнулся, – я уж грешным делом подумал, что зараза у него какая.

– Нет, заразы нет. Только травма, – Свир налёг грудью на стол, – так как, согласен? Естественно не задаром.

– То что не задаром, это понятно, – Свегота зевнул, прикрыв рот ладонью, – да

только ошибся ты, не знаю как звать…

– Свир, лекарь Свир.

– Ну так ошибся ты, лекарь Свир, не в Загжеб я, а в Олмунц, но правда из Загжеба.

   И увидев, как при этих его словах изменилось лицо лекаря, спросил: – Что, очень в Загжеб нужно? Даже сломанная рука друга не сдерживает?

– Очень, – ответил тот, – вопрос жизни.

– И смерти?

– Может быть и так. Хотя очень не хотелось бы.

– Извини, лекарь Свир, но здесь я ни чем тебе помочь не могу… – развёл руками Свегота.

– Постой, можешь! – воскликнул Свир, – нет ли у тебя в обозе ослика или мула, которые тебе не особенно нужны? Если есть, то продай.

   Купец некоторое время раздумывал, потом улыбнулся и сказал: – есть у меня осёл, продам его тебе, но предупреждаю – упрямый он, как не знаю кто. Если что ему не по нраву, ни за что не станет делать. Хочешь? Бери!

– Сколько?

– Три золотых цехула!

 Все кто слышал их разговор с недоумением посмотрели на купца. Ведь за такие деньги можно купить не какого-то упрямого осла, а вполне приличного скакуна под седлом.

– Согласен, – Свир не стал торговаться, – показывай товар.

   Свегота покрутил головой: – Ай да лекарь, удивил. Видать и вправду очень надо. Эх, знал бы что согласишься – большую цену назвал. Ну да что сказано, то сказано. Пошли.

   Они направились к выходу.

Зивур тихонько толкнул Двина: – Я уж подумал, что сорвалось наше дело, ан нет. Ещё не всё потеряно.

   Двин в ответ молча кивнул головой.

   Трактир не спеша заполнял народ. А что? Погода – дрянь, делать нечего. Так что все сюда, господа хорошие. Здесь и чарку пропустить, и какие-никакие новости узнать, да и вообще с людьми пообщаться.

   Вернулись наши коммерсанты довольные друг другом. Свегота затягивал шнурки на горловине кошеля, который только что пополнился золотом, а Свир держал в руке остро заточенную с одного конца палочку – погоняло для осла. Как оказалось, Свир выторговал  кроме ослика ещё и небольшую тележку, в которую того можно было запрячь.

– Ну ты и хват, друже, к ослу ещё и тележку сторговал, – Свегота хитро подмигнул Свиру, – торговлей займись, гибнет в тебе купеческая жилка.

– А он и лекарь не из последних, – услышали они голос подошедшего к ним Зивура, за которым тенью следовал Двин. – Людей лечит на раз, – продолжил Зивур, – ему стоит только глянуть на больного и всё сразу понятно, перелом или аллергия.

– Ал.. чего?– спросил Свегота.

– Недуг такой, – довольно хмыкнув, пояснил тот, – когда человек что-то не переносит, укус пчелы например.

– А ещё он хорошо про информацию объясняет, – подал голос Двин, – и вообще, у него Марцинкус в тестях ходит.

   Такого оборота речи от Двина никто не ожидал. А он, поняв, что сморозил какую-то чушь, со словами « Пойду воздухом подышу», с независимым видом удалился.

– Так ты и есть тот самый Свир? – купец хлопнул ладонью о стол.

– Не знаю тот или нет, но то что Свир, точно, – лекарь недоумённо пожал плечами.

– Послушай! Не был ли ты по зиме во Младове? – не унимался Свегота.

– Был.

– Ну точно! Как же я сразу-то не признал! Ты ж тогда…, – купец торжествующе обвёл взглядом присутствующих. Потом развязал кошель, достал из него золото и положил перед Свиром на стол. Тот ошарашено посмотрел на Свеготу: – Это зачем? Я же у тебя честь по чести ослика и тележку…

– Мил человек, – Свегота с умилённой улыбкой смотрел на него, – да я с тебя, по гроб жизни своей, денег не возьму.

   Народ в трактире зашумел. Виданное ли дело, купец от денег отказывается. Раздались голоса: – Да, дело-то в чём? Расскажи! Поведай!

– Зачем это? Не надо, – попытался возразить лекарь, но его уже никто не слушал. Все взоры  были прикованы к Свеготе.

– Нет уж! Пусть люди знают, кто с ними сейчас мёд пьёт, – купец обратился к залу, – слушайте честной народ, расскажу всё без утайки. Значит, зимой это случилось, во Младове. Привёз я тогда товару всякого на продажу. Ярмарка там была. Обычно из домашних с собой никогда никого не брал. А в этот раз дочка мне: – Возьми, тятя, на ярмарку.

– А чего это она запросилась? – спросил кто-то из за спины.

– Да я как-то ей рассказывал, что во Младове на зимней ярмарке всяких забав

много. Ну там горки снежные, карусели, балаган с куклами. Дочка видать слова мои запомнила, вот и стала проситься. Подумал я , а что пусть со мной поедет. Жене говорю, мол так и так, а Флёра? А она мне: – И то правда, пусть ребёнок порадуется.

   Короче говоря, приехали мы во Младов. Ярмарка в самом разгаре. И забав всяких, хошь для детей, хошь для взрослых видимо не видимо. Товары мои бойко разошлись, так что через пару дней я уже освободился и можно было поразвлечься. Все забавы с дочкой обошли, ничего не пропустили. То-то она радовалась, а я, глядя на Зоряночку мою, сам радовался как ребёнок.

   Свегота замолчал, сделал пару глотков и продолжил: – Вот, как сердце чуяло, что не надо было на реку идти. А Зоряночка мне: – Тятя, пошли посмотрим как люди по льду катаются. Вобщем, уговорила. Подходим, гляжу лёд от снега очищен, а местные, с гордым видом по нему туда-сюда скользят. Пригляделся я, что такое? К их ногам железяки верёвками примотаны. Вот на этих железках-то они по льду и ездят. Засмотрелся я, вдруг слышу плеск какой-то и голос Зоряночки моей « А-а-а-а-а-а!» Оглянулся и похолодел, дочь моя в проруби. Я сам даже сообразить ничего не успел. А какой-то парень, не долго думая рванул к проруби где дочка моя уже с головой под воду ушла. И с разбега прямо туда, в прорубь и то же под воду. Тут мне как обухом по голове: «Что ты стоишь, олух, там же дочь твоя…» Только я шагнул к проруби, как вдруг вода в ней зашевелилась, и парень тот выныривает, и Зорянку на руках держит. Тут уж и народ подоспел, шумят, галдят. А я еле иду, ноги совсем как ватные.

   Склонился тот удалец над дочкой и стал что-то делать. Закашлялась она, заплакала. А  парень поднялся, оглядел всех и спрашивает: – Ребёнок чей?

– Моя дочка, – говорю, а самого аж трясёт всего.

   А он мне: – Дать бы тебе разок по шее, папаша, для ума. Что же ты за ребёнком не досмотрел?

   А мне ему и ответить нечего, стою как оплёванный. Да и поделом.

– Ладно, – говорит, – вижу понял. А за дочь не беспокойся. Жива она. Только сейчас, перво-наперво, в тепло её надо отнести…

   Много он тогда чего говорил, о том, что делать надо, дабы она не заболела, я сейчас всего уже и не упомню…

– Так кто же это был? – раздался голос Биряя.

– Вот он, спаситель– купец указал на Свира. – Я теперь тебе, дорогой мой человек, по гроб обязан. А ты – деньги!

– Как дочка-то, здорова?– поинтересовался Свир.

– Здоровее не бывает! Делали всё так как ты сказал. Даже не захворала.

– Ну и слава Богам, – кивнул головой лекарь.

– Я же тебя искал, – продолжил Свегота, – весь Младов обошёл, а ты как сквозь землю провалился.

– А я в тот же день уехал, – ответил Свир, – дела были.

– Это хорошо что мы встретились, Свир – сказал серьёзно Свегота. – Запомни, я твой вечный должник. Если тебе, вдруг, что-то понадобится – сразу ко мне. Но учти, денег я с тебя не возьму. И не спорь, не спорь.

   В зале одобрительно зашумели.

– Спасибо тебе, купец.  Свир встал, – извини, пора мне. Надо ещё друга проведать и к дороге его приготовить.

– Не надо меня приготовить! – раздался голос Араша, – я что, шашлык какой?

Взгляды устремились на говорящего. На верху стоял Араш одетый по походному, через его плечо был перекинут перемётный мешок, в руке он держал суковатую палку-посох, другая у него была на перевязи.

   В полной тишине он спустился вниз и подойдя к трактирщику произнёс: – Благодарю тебя уважаемый Неляд за постой и прошу прощения за причинённые хлопоты.

   Неляд замахал руками: – Да брось ты, какие хлопоты. Понятно же, аллергия. Кто ж знал-то?

   Араш удивлённо смотрел на Неляда.

– А ты не удивляйся, – сказал Зивур, улыбаясь во весь рот, – спасибо Свиру, просветил.

– Я гляжу ты здесь время даром не терял, – обратился арамеец к лекарю, – нёс знания в массы?

– Да, вот, рассказал людям кое о чём, кое, что разъяснил, – ответил Свир. – А я смотрю ты в путь собрался?

– Да, а чего разлёживаться? Приступ прошёл, рука конечно болит, но терпимо. Как-нибудь доберёмся.

– Конечно доберёмся, я для тебя даже транспорт раздобыл.

– Ты это о чём?

– Благородный скакун из рода ослов, запряжённый в шикарную тележку,

ожидает ваше высочество у крыльца сего благословенного заведения, – то ли дурачась, то ли в серьёз произнёс Свир.

– Веди меня мой верный друг, – в тон ему ответил Араш и оба рассмеялись. По залу то же пробежал смешок.

– Ну что? Так и пошёл?, – Свегота попридержал Свира за рукав, – лекарь да калека.

– А что, что-то не так?

– Конечно не так, – Свегота подтолкнул к лекарю Зивура, – вот этого парня я только, что нанял для твоей охраны. С ним ещё один будет, вон он у дверей топчется, – купец указал на Двина. – Эти ребята будут вас сопровождать до Загжеба. Об оплате не беспокойся, я же сказал, что я твой должник. И думаю, буду им ещё долго.

– Брось, – смущённо возразил Свир, – так поступил бы каждый…

– Ты на людей-то не наговаривай, – прервал его Свегота, – каждый! Что-то я тогда у проруби этих «каждых» не разглядел! Давай-ка, дружище, без лишней скромности. Как говаривал один мой знакомец « Скромность – путь в неизвестность». Короче, слушай сюда. Хочешь ты этого или нет, только вот эти двое будут вас сопровождать, а будешь ерепениться, брошу всё и сам с тобой поеду. А? Каково?

– Ну это уж совсем лишнее, – Свир от смущения покраснел до корней волос, – ладно, пусть охраняют.

– Вот и славно, – довольным голосом ответил Свегота, видя что добился своего. А о чём он чуть раньше шептался с Зивуром, так на то, никто и внимания не обратил.

   Пока в трактире докипали страсти, не улице утренняя хмарь рассеялась и яркое летнее солнце уже нещадно палило обращённые к нему спины и плечи. А Двин, по-хозяйски прохаживаясь возле запряжённого в тележку осла, покрикивал на прохожих: « Проходи, проходи! Нечего тут!»  В успехе затеи Зивура он не сомневался.

                                                    Глава 7

   Выехав за околицу Араш не увидел ни шалаша, ни кострища, в общем ничего, что хоть чем-то напоминало бы об Иванне. На секунду в глазах его мелькнула тоска. Видно запала в сердце ведунья.

– Ты смотри! Будто здесь и не было никого, – словно прочитав мысли арамейца воскликнул Свир, – чудно!

   Наш небольшой отряд спустился к реке и без всяких приключений переправился через неё, по не большому, но крепкому мостику. Несмотря на предупреждение Свеготы, ослик тянул небольшую повозку споро и без упрямства. От переправы дорога плавно забирала вправо. Хотя какая там дорога, так, две колеи пробитые в траве колёсами телег. Минуя неширокое поле она стала углубляться в лес и наши путники оказались под сенью буйной листвы. Лето было в разгаре и лесная тень нашим друзьям приглянулась больше, чем жар солнца на открытом лугу. К тому же, после прошедшего дождя, стояла тягостная духота и неимоверно парило.

– Это хорошо, что мы уже в лесу, – ни к кому не обращаясь, но тем не менее

громко произнёс Двин.

– Это ещё почему? – не прекращая равномерно шагать рядом с  бортиком тележки спросил Свир.

– Да уж лучше так, чем в полуденную жару, да в такую паркость, по полю переть, – поддержал напарника Зивур, – упреешь под солнцем-то.

– Ну если в этом смысле, тогда – да, – кивнул Свир, на ходу поправляя подвязку на которой покоилась сломанная рука Араша.

– Ты как? – поинтересовался у арамейца Свир.

– Нормально, – Араш не довольно скривил рот, – дружище, не надо со мной как с ребёнком. Не забывай что я и сам доктор. Если будет невмоготу – не волнуйся, дам знать.

– Да я ничего, так просто, поинтересовался.

Дорога всё дальше и дальше углублялась в лес. Вдоль неё росли матёрые деревья, перемежавшиеся с кустами орешника и бузины. Корни деревьев то и дело пересекали дорогу, из за этого тележку, в которой сидел Араш, неимоверно трясло. Арамеец нежно поддерживал здоровой рукой сломанную, чтоб в неё не очень сильно отдавалась дорожная тряска.

   Тихонько поскрипывая катилась тележка, четыре копыта и три пары ног топтали дорожную траву, где-то подала голос кукушка. Солнечный свет с трудом пробивался сквозь величавые кроны вековых деревьев и рваными пятнами падал на землю, укрытую широким ковром лесного мха, травы и опавших, прошлогодних листьев.

   Свир по инерции сделал несколько шагов пока не сообразил, что тележка осталась позади него, а рука, которой он держался за деревянный бортик, лежит на голове остановившегося ослика.

– И чего стоим? – обратился Свир к животному, поглаживая его между длинных ушей, – давай вперёд, нам ещё идти и идти.

 Осёл никак не отреагировал на слова лекаря, его морда выражала полную отрешённость и апатию.

 Араш начал выбираться из тележки

– Ты куда? – сердито произнёс Свир.

– Куда, куда! Туда! – арамеец показал здоровой рукой за ближнее от него дерево, – очень надо.

– Так бы и сказал, – успокоился Свир, – я б тебе помог.

– Послушай, – Араш выбрался из тележки и направился за деревья, – я тебе ещё раз говорю, не надо  меня опекать как ребёнка. У меня же не ноги переломаны! Я вполне здоровый, взрослый мужчина. Ну почти здоровый.

   Между тем охрана не дремала. Из за дерева, к которому направился Араш, вышел Зивур и жестом показал, что он там всё проверил – можно.

– Вот блин, уже и по нужде с охраной, – из за дерева донеслось приглушённое ворчание арамейца.

– Лучше по нужде с охраной, чем без неё, да с ножом в брюхе, – раздался сзади голос Двина, который неотлучно находился подле наших героев, в то время как Зивур осматривал окрестности. В руке Двин сжимал небольшое, но крепкое копьё. Щит его по походному был закинут за спину.

– А ты, друже, копьё как специально для леса подбирал, – обернувшись подметил Свир.

– Конечно, – отозвался Двин, – с коротким-то в лесу сподручней. Ты в Загжебе лекарскую науку грыз, а я , если помнишь, ещё года за два до твоего драпа в город, у Войтыны на заставе воинскую науку проходил. А Зивур, так тот ещё раньше чем я узнал с какого конца за копьё, да меч браться. Так что не волнуйся, какое оружие выбирать и для какого случая мы знаем. Чай не впервой.

   Говоря это, Двин не переставал внимательно осматриваться и прислушиваться.

   Из за деревьев показался Араш: – Ну вот и всё собственно. Можем двигаться дальше. Только в тележку я пока не полезу. И на вопросительный взгляд Свира ответил: – Ноги хочу размять, затекли пока в тележке сидел. Так что, пошли?

– Оно конечно, – Зивур подошёл к ослу, – да вот только наш ослик на это смотрит иначе.

– Я думаю что смогу его переубедить, – хитро подмигнув Зивуру произнёс Араш.

   Подойдя к тележке, он здоровой рукой порылся в своём мешке и достав из него моток верёвки и морковку попросил Зивура : – Уважаемый, срежь пожалуйста прут, длиной локтей в пять.

   Тот пожав плечами, не отходя далеко от дороги одним ударом большого ножа, отмахнул длинный ореховый прут и подал его арамейцу со словами: – Это ты ему такой хлыст приготовил?

– Нет, – не переставая хитро улыбаться ответил тот, – скорее наоборот. Это будет не кнут, а пряник, но с секретом.

   Зивур ничего не понял, но дальше расспрашивать не стал. Зачем? Скоро всё увидим.

– А вот теперь мне понадобится твоя помощь, – арамеец протянул Свиру

верёвку и корнеплод, – привяжи верёвку одним концом к пруту, а другим к моркови, да покрепче.

   Получилось что-то похожее на удочку, только в место крючка на верёвке болталась морковка.

– Отлично, – Араш взял импровизированное удилище, – теперь смотрите.

   Он поднёс морковь к морде осла, но так что бы не смог до неё дотянуться. Осёл дёрнул ушами, в глазах появился интерес. Потянулся мордой к моркови, но расстояние было велико и ему пришлось сделать шаг в перёд. Скрипнули колёса. Араш ловким движением убрал морковь из под самого носа животного и положил сооружение в тележку. Осёл недоумённо закрутил головой.

– Ловко, – чуть ли не хором произнесли невольные зрители.

– Ерунда, – улыбнулся Араш, довольный произведённым впечатлением. – У меня на родине с упрямой скотиной только так и справляются. а

А бить его это жестоко и бесполезно, всё равно не пойдёт. Не зря у нас есть выражение:  «Упрям как осёл.» Так что, в путь?

– Мы готовы, дело за малым, – Зивур указал на удилище.

– А может он голодный и таким образом еду просит? – Свир подошёл к ослу.

– Не думаю, – за всех ответил Двин, – не задолго до того как купец его продал, в обозе живность кормили и осла этого тоже. Так что, похоже кобенится скотинка, на характер давит.

– Ну ничего, мы его характеру нашу хитрость противопоставим, – сказал Араш, перебрасывая поводья через голову осла, чтоб вести его в поводу. – Свир, будь добр, закрепи прут с нашей приманкой, только так, чтобы осёл до моркови не дотянулся.

   Минута дело, и наш отряд двинулся вперёд. Теперь приходилось даже немного сдерживать длинноухого «приятеля».

– Как осла-то зовут? – Зивур посмотрел на Свира.

– Ой, а я и не спросил, – растерянно произнёс лекарь.

– Шарый его кличут, – подал голос Двин, – слышал я, как обозники его так звали.

– Ну Шарый, так Шарый, – Свир похлопал осла по холке.

   Тот прянул ушами, мотнул головой и лесную чащу прорезал звонкий, ослиный крик: « Иа-иа-иа, ии-а-а-а!» Осёл всё это проделал не замедляя шага. Видимо ему очень хотелось моркови.

– О, откликается! Ха-ха-ха! – засмеялись наши друзья.

   Дорога круто забирала влево. Зивур, шедший впереди, внезапно замер и поднял вверх руку. Оглянулся, приложил палец к губам. Все замерли, даже ослик стоял тихо, напоминая собой памятник ослиному смирению (морковь-то так и болталась не далеко от его носа).

   По началу кроме шелеста листвы, да пения лесных птиц никто ничего не разобрал, но прислушавшись, наши путники стали различать какие-то непонятные звуки, уж точно не принадлежащие лесу. Зивур, обнажив меч, мягким, кошачьим шагом скрылся за поворотом. Тишина, потом какой-то шум, неясные шорохи. Двин встал так, что если бы возникла какая-то опасность, то он смог бы как можно дольше прикрывать своих подопечных. Из-за поворота показался Зивур, махнул рукой приглашая следовать за ним. На лице его была написана

неподдельная озабоченность. Наш маленький караван последовал вперёд.

   То что они увидели, подействовало на каждого из них по-разному, но первая реакция на увиденное была одинакова у всех. Они оцепенели. Двин, правда, не надолго, буквально на долю секунды. Почти моментально его щит перекочевал из-за его спины на руку, а остриё широкого наконечника копья хищно стало выискивать жертву. Оба лекаря оказались у него за спиной.

   Перед ними  поперёк дороги лежал труп лошади и перевёрнутая вверх колёсами длинная телега. Из тела животного торчало несколько стрел. Рядом с тушей лежало пять трупов. Три мужских и два женских. Тела были совершенно нагими.

– Расслабься, – Звир сделал успокаивающий жест рукой, – здесь всё закончено, хотя и  не так давно. Ты, Двиныч, вот что, на всякий случай «прогуляйся-ка» по округе пока мы здесь осмотримся получше. Сдаётся мне, что тут для наших лекарей работка есть.

   Свир непонимающе посмотрел на Зивура, а Араш, обведя взглядом скорбный пейзаж произнёс: – Судя по тому что я вижу, ты ошибаешься, уважаемый. Этим, – он кивнул головой в сторону обнажённых мертвецов, – уже не поможешь. Поверь. Я ведь все таки лекарь.

– Этим-то нет, а вот здесь, мне кажется, вам есть над чем поработать. Свир, иди сюда, поможешь, – Зивур взялся за телегу.

   Подойдя, лекарь увидел ещё одно тело до этого скрытое перевёрнутой повозкой. Оно было насквозь проткнуто дротиком. Свир поднял растерянный взгляд на Зивура. Тот махнул рукой: – Оставь, этот тоже готов. Давай-ка телегу перевернём, сдаётся мне есть там кто-то живой.

   Свир взялся за тележный край: – А, ну-ка, на три-четыре.

   Оба упёрлись ногами в землю, поднатужились, стиснули зубы: – три-четыре! А-а-а-а-а-а!!!

   Телега со  скрипом поддалась. Стала подниматься и с громким треском встала на колёса.

– Уф, – выдохнул Свир, – ну и что тут у нас?

   Пока он отдувался и вытирал со лба выступившую испарину, Зивур уже растаскивал мешки, кульки и прочую поклажу которой изначально была загружена телега. Из под вороха каких-то тканей послышался стон.

– Точно, именно это я и слышал! – радостно воскликнул Зивур, – не показалось значит.

   Отвалив в сторону мешок, Свир увидел ногу, обутую в небольшой сапожок.

– Подросток, – подумал он.

   Рядом отбрасывая ткани работал Зивур.

– Девка! – громко произнёс он.

   И точно, перед ними лежала девушка. Лекарь немедленно присел возле неё, – Зивур, будь добр, принеси мою сумку.

– Понял! Сейчас!

   Но сделав несколько шагов и быстрым движением выхватил из ножен меч. В паре метров от них, за деревьями раздались сопение, пыхтение и хруст веток. На дорогу, производя все эти звуки выбрался Двин, неся на руках человека. Увидев Зивура, произнёс: – Ну-ка друже…

   Зивур бросился на помощь и они вдвоём аккуратно уложили бесчувственное тело на землю.

– Ну и что тут у нас? – подошёл арамеец ведя за собой запряжённого в тележку осла.

– Очень хорошо, что ты уже здесь, посмотри, – сказал Свир, – Зивур, сумку!

– Да, да. Сейчас! – Зивур подошёл к тележке.

   Араш присел рядом с приятелем и стал внимательно осматривать лежащее тело, а Двин повернулся и опять пошёл в глубь леса.

– Двин! – окликнул его напарник.

– Я сейчас, – бросил Двин через плечо и быстро скрылся за деревьями.

– Раз Двин ушёл без объяснений, значит у него на то есть веская причина , – пробубнил себе под нос Зивур и затем обратился к лекарям: – как там?

– Могу пока сказать только одно, обе живы, – вставая и отряхивая колени произнёс Свир.

   Опять рядом затрещало и на дорогу вышел Двин, да не один. За повод он вёл коня.

– Во! Я его ещё раньше заприметил, да сначала решил парня к вам притащить, а потом за этим красавцем вернуться, – Двин довольно улыбался.

– Там людей убили, а ты тут лыбишься, – укоризненно покачал головой Свир.

– Так их уже всё равно не вернуть, а я вон какого коня нашёл, – ответил Двин и

насупившись добавил: – плакать мне теперь что ли.

– Плакать, конечно, ни к чему, но и радоваться причины нет, – рассудил Араш. – Ты лучше сделай вот что, лошадку, чтоб не убежала, к телеге пока привяжи, а сам поищи что-нибудь, чем можно землю копать.

– А чего искать? – Зивур наклонился и поднял с земли какой-то предмет. – Вот лопата, видимо кто-то из этих бедолаг ей отбивался. Только зачем она?

– Убитых похоронить, – не отвлекаясь от дела произнёс Араш, – а то не по-людски как-то получается.  И уже Двину: – А почему ты решил что это парень? Девушка это.

   Двин тупо уставился на арамейца. Пока Двин хлопал глазами, Свир снова присел возле лежащих тел. А Зивур, не теряя времени, отошёл в сторону, и поплевав на ладони вонзил лезвие лопаты в землю.

                                     Глава 8.

   В лесу заметно потемнело.  Небольшой караван, состоявший из двух повозок: небольшой тележки, в которую был запряжён ослик, и длинной телеги, которую неохотно тянул за собой породистый конь, неспешно двигался по лесной дороге, ведущей в Загжеб. Рядом с повозками, негромко переговариваясь шли четыре человека.

– Нет, не поспеть нам в Загжеб, – говорил высокий детина с болтающимся за спиной щитом.

– Ты, Двин не паникуй, успеем, – возражал Зивур, – Свир, Араш, вы как думаете?

   Арамеец пожал плечами, а Свир дёрнул коня за повод: – Тпру, тпррру.

– Ты что? – Араш удивлённо посмотрел на друга.

– А я даже думать не буду успеем мы или нет, – лекарь обвёл всех взглядом, – я точно знаю что не успеем. Если бы не это, – он кивнул в сторону телеги, где на ворохе всякого барахла, так и не приходя в сознание, лежали два юных создания, – были бы уже в городе. Но, а сейчас уже поздно. Скоро стража закроет городские ворота и до утра внутрь города уже не попасть. Так что давайте решать, где на ночлег становиться. Здесь в лесу заночуем или доберёмся до городских стен и там уж утра дождёмся?

– И не в лесу, и не у городских стен, – произнёс Араш. – По дороге, в двух верстах от Загжеба есть постоялый двор, «Красный кот» называется. Там и заночуем.

– Точно, – хлопнул себя по лбу Свир, – как же я забыл!

   Двин ухмыляясь, подметил: – Что-то с памятью твоей стало. Где обедал, туда и ужинать идёшь.

– Ужинать? – Свир наморщил лоб, –  ты это о чём?

– Ладно, – ответил тот, – шутка не прошла. Но по поводу ужина! Я думаю, что неплохо было бы уже и перекусить.

– Вот до постоялого двора доберёмся, там и поужинаем, – непререкаемым тоном произнёс Зивур, – недалеко уже. Я, между прочим, тоже этот постоялый двор знаю, бывал в нём не раз. И с хозяином знаком, Черешом его кличут. Уж больно он приветлив, и кормёжка с питьём у него – не чета Нелядовской. Так что хватит трепаться, давайте-ка лучше шагу прибавим.

   Никто не возражал. Какое-то время двигались молча, только скрип повозок нарушал тишину. Араш и Свир шли рядом телегой, на ходу присматривая за состоянием девушек. Зивур шёл первым, на десяток шагов опережая импровизированный обоз. Двин замыкал наш маленький караван.

– Когда же этот лес закончится? – ни к кому не обращаясь, произнёс Араш.

– Да с полверсты ещё будет. А там, до постоялого двора ещё полверсты, но уже полем, – ответил ему Зивур.

– Я знаю, – Араш ускорил шаг и догнал Зивура.

– Что же тогда спрашиваешь? – поднял бровь Зивур.

– Да так, ворчу потихоньку. Рука ныть начала, вот и отвлекаю себя.

– Тебе плохо? – в голосе Зивура послышалась тревога.

– А, бывало и лучше, – тряхнул головой арамеец.

– Так может тебе на тележку сесть? – предложил Зивур.

– Нет, так ещё хуже будет. Трясёт в ней.

– Тогда как в поле выйдем так и сядешь. В поле дорога поровнее будет.

– Ну если только в поле.

– А с этими что? – Зивур махнул рукой в сторону длинной телеги.

– С кем? – не понял Араш.

– Ну с девками. Так и лежат как два бревна?

– Да, в сознание ещё не пришли. По всей видимости сильный шок у них был.

– Что был?

– Шок, ну в смысле сильный испуг.

– А что, от испуга можно вот так?…

      Араш глянул на Зивура: – По отношению к тебе – вряд ли, а вообще – да.

   Арамеец немного помолчав, произнёс: – Я не могу понять, зачем тех несчастных до гола раздели?

   Зивур горько усмехнулся: – А это, уважаемый Араш, ты имел несчастье видеть воплощение в жизнь поговорки «обобрать до нитки», то бишь до гола.

– Зачем?

– Ну, не знаю, – Зивур пожал плечами, – может быть алчность, жадность. Или быть может, у тех кто это с ними сотворил, с головой не всё в порядке.

– Это как?

– Ну бзик у них такой, пока до гола не разденут, не успокоятся. А про голову-то ты должен лучше меня знать. Ты же лекарь, а не я.