Текст книги "Покорение гигантов"

Чем ближе к гребню, тем труднее путь. Все чаще и чаще швейцарцы попадают на плиты и съезжают по ним вместе со снегом.

Через три часа напряженного движения они достигли большой скальной ступени. Альпинисты решили преодолеть этот крутой скальный участок пути в лоб. Но это оказалось чрезвычайно трудным. Преодолев крутонаклоненную плиту, восходители должны были вылезти по вертикальной стенке на следующую плиту.

И так все выше и выше. Зацепок было все меньше. Скальных крючьев у альпинистов не было, а поэтому они не могли даже обеспечить себя от срыва. К этому времени они израсходовали уже 3/4 кислорода, и оставшегося могло хватить только для того, чтобы выйти на гребень. До вершины и на обратный спуск его явно не хватало. И альпинисты с высоты 7700 м повернули обратно.

Это, конечно, было не случайно. Задача штурма вершины высотой 8178 м из лагеря на высоте 6500 м нам представляется чрезвычайно трудной и даже невозможной. К тому же, решив пользоваться кислородом, швейцарцы вовсе не посчитались с необходимостью точного расходования его. Начало штурма без носильщиков с высоты 7200 м также было необоснованным.

Все эти ошибки и привели к срыву восхождения. Повторить штурм участники экспедиции уже не смогли.

В 1954 г. в Гималаях дебютировали аргентинские альпинисты. Их штурмовую группу возглавлял опытный руководитель лейтенант Франческо Ибаньес. Он шесть раз совершал восхождение на семитысячник Южной Америки – Аконкагуа (6979 м), а также ряд первовосхождений на другие вершины.

В основной состав экспедиции входило 10 человек, включая врача и кинооператора. Их сопровождали 15 носильщиков-шерпов, которыми руководил опытный носильщик, скорее даже проводник, Пасанг.

Базовый лагерь экспедиции был разбит на высоте 3700 м. Штурм Даулагири был начат в конце мая месяца. Подъем совершался по сложному скальному маршруту. Интересно, что для разбивки лагеря 6 аргентинцами была заложена в скалы взрывчатка и произведен взрыв. На образовавшейся площадке установили две палатки лагеря. Сюда собрались все альпинисты и из этого лагеря стали продолжать штурм вершины.

Штурмовой группе, состоящей из трех альпинистов (Ф. Ибаньес, Маньяни и Ватцль) и пяти шерпов, удалось 31 мая достичь высоты 7500 м (лагерь 7).

На следующий день к вершине вышли Маньяни и Ватцль с шерпами Пасангом и Анг-Ньимой. Руководитель экспедиции Ф. Ибаньес поморозил ноги при прохождении предыдущего участка пути и не мог принять участия в окончательном штурме вершины. Он остался с тремя шерпами в лагере 7.

Вышедшая четверка продвигалась успешно и достаточно быстро достигла западного гребня. Погода ухудшилась. Зная, что путь по западному гребню до вершины не сложен, участники восхождения решили оставить рюкзаки и попытаться достичь вершины. Но в условиях все ухудшающейся погоды это им не удалось. Наутро погода еще более ухудшилась. Учитывая, что продовольствие кончалось, они решили не рисковать и спустились в лагерь 7.

Повторить попытку восхождения было нельзя, так как Ибаньес, остававшийся в лагере 7, чувствовал себя очень плохо. Пришлось срочно транспортировать его вниз.

Врач стремился спасти жизнь Ибаньеса ампутацией ног. Но это не помогло. 30 июня Ибаньес умер в больнице города Катманду (столица Непала).

Мощная вершина Даулагири осталась непокоренной. Попытки французов в 1950 г., швейцарцев в 1953 г. и аргентинцев в 1954 г. закончились неудачей. Но альпинисты не собираются отступать. Они готовят экспедиции для повторения штурма неприступной вершины.

Такова краткая история восхождений на восьмитысячники этого района.

ДАУЛАГИРИ ИЛИ АННАПУРНА

Вылетев 30 марта из Парижа через Дели и Лакнау, участники французской экспедиции на Даулагири или Аннапурну 7 апреля прибыли в городок Наутанва, расположенный на границе Индии и Непала. Отсюда весь состав экспедиции вместе со 150 носильщиками, переносящими грузы экспедиции, вышел в трудный двухсоткилометровый путь, направляясь к исходному пункту штурма: селению Тукуха. 21 апреля караван экспедиции со всеми участниками и грузами прибыл в это селение, расположенное в ущелье реки Кали-Гандак среди высоких гималайских хребтов на высоте 2580 м.

Собравшись в Тукухе и отпустив весь отряд носильщиков, французские альпинисты остались одни среди суровой и незнакомой горной природы. Они должны были начинать работу экспедиции, которая потребует больших усилий от каждого ее участника.

В действительности они одни были бы не в силах выполнить все стоявшие перед ними задачи. Да они и не были одни. Деятельными и опытными помощниками оказались носильщики-шерпы, надежные и выносливые спутники альпинистов во всех гималайских экспедициях.

Среди 8 носильщиков экспедиции были такие известные «тигры»[22]22
  Звание «тигра» получали те носильщики, которые поднимались до высоты 8000 м.


[Закрыть], как Анг-Тарки, Дава Тондуп, Панци Ангтсеринг.

Анг-Тарки участвовал во многих английских экспедициях на Джомолунгму и поднимался до высоты 8320 м. Дава Тондуп также был участником многих гималайских экспедиций, в том числе на Джомолунгму и Нанга-Парбат. Только благодаря счастливой случайности он не погиб в 1936 г. на Нанга-Парбат вместе со всем составом экспедиции в ночь перед началом штурма вершины. Панци Ангтсеринг участвовал в экспедиции на Джомолунгму, а также в восхождениях на Непал-пик и Синилолчу (район Кангченджунги).

Достаточно опытны были носильщики Сарки, Адьиба и Фоутхаркей. Даже самые молодые из этой группы – Айла и Ангава, младшие братья Панци Ангтсеринга, – уже имели опыт восхождений на вершины Гималаев.

Итак, экспедиция французских альпинистов, достигнув Тукухи, расположенной в ущелье Кали-Гандак, разделяющем массивы Даулагири и Аннапурны, на большом караванном пути из Индии в Тибет подготовилась к штурму любой из этих вершин.

Альпинисты видели отсюда мощную Даулагири. Еще с пути к Тукухе она показалась на горизонте сначала незначительным поднятием снежного гребня, встающим над горными хребтами в синеватой дымке. По мере приближения экспедиции к Гималаям вершина как бы росла, и, наконец, ее мощный массив закрыл весь горизонт. И пока альпинисты находились в этом районе, они все время видели Даулагири, к которой стремились из далекой Франции, страстно желая ее победить.

Первый выход был сделан на плечо массива Нилгири 22 апреля, для того чтобы составить предварительный план необходимых разведывательных походов для выбора маршрута восхождения на вершину. Уже тогда альпинисты поняли, что победа здесь будет нелегкой. Они встретили на своем пути круто сбегающие к реке Кали-Гандак травянистые склоны. Выше их – еще более крутые, а иногда и отвесные выходы скал и, наконец, снежно-ледовые склоны, крутизна которых также не обещала легкого успеха.

Это подтвердили и последующие выходы. Лашеналь и Ребюффа, вышедшие с одним носильщиком на другой день для определения возможности подъема на Даулагири по восточному ребру, поднялись только до высоты 4000 м.

Вслед за первой группой вышли Эрцог и Ихас для обследования северных склонов. Но и они вернулись, дойдя лишь до высоты 5100 м, убедившись в невозможности подъема на вершину с этой стороны.

Следующую попытку предпринимают Эрцог, Лашеналь, Ребюффа и трое носильщиков. Они разведывали путь к вершине с востока.

Но, подойдя к языку крутого восточного ледника, спускающегося с массива Даулагири, они были вынуждены вернуться с высоты 5500 м из-за трудности пути. Переночевав на высоте примерно 5000 м, они вышли на восточный гребень. Перед ними открылась величественная южная стена. Крутизна стены была примерно такой же, как северной стены Эйгера в Альпах, высота же ее от подножья до вершины достигала 4000 м. Сравнивая южную и северную стены вершины, альпинисты убедились, что южная стена сложнее северной. Им стало ясно, что победить Даулагири, следуя по разведанным ими маршрутам, почти невозможно.

После безуспешных попыток найти путь на вершину с востока и юга участники экспедиции предприняли разведку подходов с севера. Выйдя из Тукухи по ущелью реки Дамбуш, они через перевал Тукуха подошли в неизведанное ущелье Канте. Спустившись в него, альпинисты попали на большое снежное плато, являющееся областью питания одного из ледников северных склонов Гималайского хребта. Но и отсюда они не увидели реальных путей восхождения на вершину Даулагири. .

Итак, четырехнедельные напряженные поиски возможного маршрута восхождения на вершину Даулагири результатов не дали.

Продолжать разведки путей на эту вершину было уже нерационально. Южная и северная стены массива не оставляли даже слабой надежды на успех. Северо-восточный гребень, по их мнению, был непроходим.

Только юго-западное ребро, которое альпинисты в ходе своих разведок обозрели лишь частично, возможно явится путем на вершину. Но подход к нему лежит или с юга по ущелью реки Маянди или с севера через северо-восточный гребень. Альпинисты решили, что оба пути потребуют много времени и сил. А времени у них оставалось уже немного. Приближалась пора муссонов, приходилось торопиться.

Все настойчивее участников экспедиции захватывала идея восхождения на Аннапурну. Альпинисты надеялись, что этот гигант окажется более доступным, и они успеют в оставшееся время добиться успеха. Но решению задачи мешало одно обстоятельство – неизвестность путей и на эту вершину. Французские альпинисты побаивались, что и здесь они безрезультатно потратят время. Но иного выбора у них не оставалось. Было решено перейти в район Аннапурны.

Первую робкую попытку отыскать путь на этот восьмитысячник предприняли Шац и Кузи. Они отправились в направлении массива Нилгири, чтобы хоть только увидеть отсюда Аннапурну. Прекрасная погода и красивые вершины хребта Нилгири воодушевляли их не менее, чем и сама новая идея. Быстро продвигаясь вверх по сложному пути, они питали самые радужные надежды на успех. Альпинисты стремились к видневшемуся впереди перепаду в гребне Нилгири, полагая, что это перевал Тилихо и с него они увидят новый объект своих стремлений.

Но путь усложнялся. Время шло, а та седловина, которую они считали перевалом Тилихо, была еще далеко. Идти становилось все труднее и, наконец, альпинисты вынуждены были остановиться на высоте 6000 м. Дальнейший путь был настолько сложен, что они не решились идти вперед и после некоторого раздумья возвратились обратно.

Первая неудача не смутила французов. Они узнали у местных жителей, что через перевал Тилихо можно выйти в ущелье реки Марсианди. «Если отсюда, из ущелья реки Кали-Гандак, не видно Аннапурны, то наверняка она видна из ущелья Марсианди», – думали альпинисты.

И они решили проделать большой поход. На следующий день по этому маршруту вышли Эрцог, Ребюффа и Ихас с носильщиками. Они миновали селение Тинигаон и, обойдя с севера массив Нилгири, поднялись на перевал Тилихо (5100 м). Однако и отсюда они не увидели ни ущелья Марсианди, ни вершины Аннапурны. Прямо на восток перед ними была глубокая впадина, в которой среди снежных полей располагалось ледяное озеро. Этого маршрута еще никто не проходил, и о существовании здесь такого большого озера было неизвестно. А за озером вновь поднимался гребень хребта с седловиной, которая несомненно являлась перевалом. И этот перевал, как думали участники экспедиции, вел в ущелье Марсианди. Но Аннапурны они с перевала не увидели. На юге и юго-востоке высокой ледово-снежной стеной поднимался мощный горный хребет, закрывающий всю эту часть горизонта. За ним было видно только густо-синее южное небо. Аннапурна также была закрыта этим хребтом.

Для альпинистов эта искрящаяся под ослепительными лучами солнца высокая снежно-ледовая стена явилась непроницаемым барьером, закрывшим то, к чему они стремились как к единственно возможной и желаемой цели. Они и назвали этот хребет Большим барьером. Не теряя надежды увидеть Аннапурну из ущелья Марсианди, участники экспедиции продолжали свой поход. Спустившись с перевала, они с большим интересом осмотрели ледовое озеро, которое по своим размерам (длиной более 5 км) является самым большим озером в Непале, и прошли дальше к хребту, отделяющему эту снежную впадину от ущелья Марсианди. Поднявшись на перевальную точку, они назвали ее перевалом Восточный Тилихо (пройденный ранее перевал Тилихо ими назван Западным Тилихо). Отсюда они также не увидели Аннапурны. Тот же Большой барьер закрывал все то, что находилось за ним.

Группа продолжала путь на восток. В верховьях Марсианди они прошли в непосредственной близости от семитысячников Чонгар, Сепфия и Гангапурна.

Отсюда также не было видно Аннапурны. Эрцог и Ребюффа услышали, что здесь находятся английские альпинисты и что они собираются совершить восхождение на одну из вершин массива Аннапурна. Французские альпинисты пытались найти оттуда путь к Аннапурне, так как по местным картам существование такого пути не подвергалось сомнению. Но после усиленных расспросов местного населения и носильщиков они убедились в его отсутствии. Им не оставалось ничего иного, как вернуться в ущелье Кали-Гандак по уже пройденному пути.

Несмотря на то что этот поход результата не дал, альпинисты были довольны. Им стало совершенно ясно, что рационального пути к Аннапурне нет ни с запада, ни с севера, ни с востока. А южную сторону они видели при следовании к Тукухе. Эта стена также была очень сложна для восхождения.

Из непроверенных возможных маршрутов к Аннапурне оставалось попытаться пробиться с юго-запада, а возможен путь и с юго-востока, где, очевидно, наметили совершать подъем англичане.

Вернувшихся в Тукуху ждал весьма приятный сюрприз. Прибывший из селения Лете доктор Удо сообщил, что путь на Аннапурну найден. Этот маршрут вел через плечо массива Нилгири в большой ледниковый цирк, расположенный между Нилгири, Большим барьером и хребтом Аннапурны.

Это было 14 мая 1950 г. А по сообщению индийской метеорологической службы можно было ожидать наступления муссона к 8 июня. До этого срока оставалось всего три недели. Если альпинисты хотели успеть завершить в этот короткий срок штурм вершины, они должны были торопиться. Участники экспедиции стали деятельно готовиться к предстоящему штурму.

На следующий день Терри, Лашеналь и Ихас в сопровождении четырех носильщиков вышли в качестве головного отряда, чтобы выбрать место для базового лагеря экспедиции. Они настойчиво преодолевали крутой скальный отрог массива Нилгири, то поднимаясь вверх, то спускаясь в провалы между скальными выступами. Так они долго и упорно шли все дальше и дальше, то приближаясь к берегу бурной реки Миристи, вытекающей из этого гигантского ледникового цирка, то удаляясь от него. Когда группа пересекла последний на ее пути скальный гребень, спускающийся с Нилгири, альпинисты увидели большой ледник, к которому со всех сторон подступали ледовые и снежные склоны. Почти прямо перед их глазами открылся гигантский хребет Аннапурны. Он круто поднимался с юго-запада мощными скальными взлетами. Чем выше поднимался гребень, тем больше было на нем снега. И, наконец, над всем поднималась одна из вершин, мощная и сверкающая снежным покровом под палящими лучами солнца. Это и была Аннапурна – наконец-то найденная заветная цель их мечтаний.

За ней на восток высились и другие вершины, немногим уступающие по высоте…

На следующий день начали интенсивно перебрасывать грузы экспедиции в базовый лагерь, организованный головным отрядом под северо-западным ребром вершины на высоте 4610 м. Отсюда альпинисты в первый раз попытались подняться на гребень. Сначала путь шел по сравнительно нетрудному для подъема склону. Затем крутизна увеличивалась. Снежные участки сменялись скальными. Скоро восходители перешли со склона на гребень. Отсюда на юг виден Непал. Глубокие ущелья его были залиты солнцем. Горные реки извивались белеющими лентами. Светлая зелень высокогорных лугов перемежалась с более темными пятнами лесов. Путь все усложнялся. Скорость подъема уменьшилась. Альпинисты заметно устали, и когда они вышли на предвершину северо-западной вершины (высотой 6000 м), то впереди увидели не только следующую часть гребня и ближайшую вершину, но и глубокий провал в скальном гребне за вершиной, следующую вершину и понижение гребня за ней и, наконец, крутой взлет и острый скальный гребень, ведущий на вершину Аннапурны. Стало ясно, что этот путь вряд ли может служить маршрутом штурма.

Участники передовой группы решили вернуться. На следующий же день Лашеналь и Ребюффа отправились для разведки северного ледника Аннапурны.

Пройденный маршрут оказался удачным. Глубокие трещины ледника можно было обходить. Здесь не трудно было найти хорошее место для базового лагеря. Такое место даже выбрали на высоте 5200 м. Отсюда намечался вполне ясный путь на вершину. Пересекая ледник в направлении скальных выходов среди ледовых нагромождений на склоне хребта Аннапурны, этот путь далее шел по некрутым снежно-ледовым склонам в направлении вершины. Весьма существенным было то, что на избранном маршруте вплоть до крутого подъема уже собственно на вершину нигде не угрожали лавины.

Немедленно были посланы два носильщика вниз к Эрцогу с сообщением об открытии этого пути. Вскоре сюда поднялись Эрцог и Терри. Они очень внимательно и, пожалуй, даже придирчиво осмотрели предлагаемый путь и остались вполне удовлетворены. Предложение Лашеналя и Ребюффа было утверждено.

Итак, маршрут штурма избран. Началась деятельная подготовка к восхождению…

22 мая погода была великолепной. Обстановка для штурма благоприятствовала альпинистам.

Казалось бы, теперь французам надо было организовать упорную, методическую осаду своего объекта, планомерно продвигаясь к цели восхождения.

Однако этого не произошло. Носильщики-шерпы, руководимые доктором Удо и Ихасом, начали спешно переносить все грузы в новый базовый лагерь. Одновременно подбрасывались грузы из нижних лагерей, шла установка лагеря и началось продвижение по пути к вершине.

Уже 23 мая на высоте 5900 м был разбит лагерь 2 у самого подножья крутых склонов Аннапурны. Далее путь усложнялся. Обстановка требовала значительного напряжения и упорства. Необходимо было сосредоточить все силы экспедиции на подготовке к прохождению этого наиболее ответственного участка пути.

Однако основные участники штурмовой группы действовали разрозненно, да и, пожалуй, недостаточно целеустремленно. Некоторая торопливость, как и следовало ожидать, привела к излишней потере времени. Уже после установки лагеря 2 оказалось, что придется его перенести на другое место, так как этот участок склона не был безопасен в отношении лавин. Лагерь был перенесен. И снова продолжалось продвижение вверх.

31 мая установили лагерь 3 на высоте 6500 м. Путь к этому лагерю был труден, проходя на ряде участков через лавиноопасные желобы и крутые склоны. На этом участке встречались отдельные места, где пришлось применить крючья и рубить ступени. В некоторых местах приходилось натягивать веревочные перила. Особенно неприятным был один довольно широкий желоб. При переходе через него все с опасением поглядывали на его крутоуходящее вверх, корытообразное ложе, заполненное снегом. Лавина здесь могла пойти в любое время. Хотя желоб имел небольшую ширину, каждый, пройдя его, облегченно вздыхал.

С большой настойчивостью и непонятной для носильщиков поспешностью французские альпинисты стремились подниматься все выше и выше. Силы уже уменьшились. Шац и Кузи чувствовали себя в «недостаточной спортивной форме», устали Терри и Ребюффа. Всем был необходим отдых перед решительным штурмом вершины. Но Эрцог стремился к вершине. Он страшно боялся срыва восхождения. Эрцог и Лашеналь продолжали продвигаться к вершине. Вместе с носильщиками Анг-Тарки и Сарки они первого июня достигают высоты 6900 м, где организовали лагерь 4. На следующий день они достигли высоты 7400 м и разбили лагерь 5. До вершины оставалось менее семисот метров несложного пути по некрутому снежному склону.

НЕОПРАВДАННАЯ ПОСПЕШНОСТЬ

Естественно, что после всех подготовительных работ следовало бы дать отдых и альпинистам и носильщикам. Это восстановило бы их силы и создало большую уверенность в успехе штурма. Однако Эрцог и на этот раз не дал участникам отдыха.

Сам руководитель экспедиции объяснял причину такой спешки только боязнью прихода муссона. Но в дальнейшем выяснились и другие обстоятельства.

Анг-Тарки – старшина носильщиков-шерпов, обслуживавших французскую экспедицию, в своем интервью корреспонденту «Берге дер Вельт»[23]23
  «Берге дер Вельт» – альпинистский ежегодник, издающийся в Швейцарии.


[Закрыть] Кренеку рассказал, что французские альпинисты необычайно торопились, работали очень напряженно и по их состоянию было видно, что они устали. Каждый день штурмовая группа находилась в пути до 17—18 часов. Бивак почти всегда разбивали в темноте. Нередко оставались без горячей пищи, так как не было времени для ее приготовления.

Анг-Тарки заявлял, что раньше, при участии во многих Гималайских экспедициях он никогда не передвигался так интенсивно. В этих экспедициях всегда останавливались в 15—16 часов. Разбивали бивак засветло, готовили горячую пищу и успевали достаточно отдохнуть за ночь.

По свидетельству корреспондента, Анг-Тарки казалось, что не только муссон подгонял Эрцога. Еще больше его подгоняло опасение отстать от англичан. Он сообщил Кренеку, как во время похода в ущелье Марсианди французские альпинисты слышали, что английская экспедиция, действовавшая в том районе, также собиралась на Аннапурну. И хотя тогда у англичан разговор шел не о главной вершине, а об Аннапурне IV, но французы могли думать, что английские альпинисты имеют целью не только эту вершину…

Если бы не эти причины, то, очевидно, Эрцог после организации лагеря 5 спустился бы с участниками штурмовой группы в один из нижних лагерей, дал бы возможность всем восстановить силы и только после этого предпринял бы штурм вершины. Но этого сделано не было. И поэтому перед Эрцогом встал серьезный вопрос – кто же может принять участие в штурме? Руководитель считал, что ни Шац и Кузи, ни Терри и Ребюффа не могут немедленно выйти на штурм вершины. Оставались только сам Эрцог и Лашеналь.

Итак, 2 июня Эрцог и Лашеналь вместе с двумя носильщиками достигли высоты 7400 м.

Единственная маленькая альпинистская палатка была установлена на наклонной плите, ее укрепили скальными крючьями. Альпинисты решили остаться здесь на ночь, но для носильщиков места в маленькой палатке не было, и они в тот же вечер спустились в лагерь 4. На следующий день предполагался штурм вершины. Этот день должен был подвести итоги работы экспедиции, показать результаты усилий всего ее персонала.

Еще в лагере 7400 Эрцог предложил Анг-Тарки идти вместе с ними на вершину. Предложение было, по мнению руководителя экспедиции, очень заманчивым. Но, к удивлению французов, носильщик отказался. Он очень вежливо ответил, что боится обморозить ноги и не хочет мешать альпинистам добиться победы над Аннапурной.

И двое альпинистов остались одни, затерянные среди снежных просторов на склоне одной из величайших вершин мира, для того чтобы наутро начать ее штурм.

В ночь перед штурмом, когда двое людей в маленькой палатке на высоте 7400 м стремились в беспокойном сне восстановить свои силы для предстоящего дня, который должен решить основной вопрос их стремлений и чаяний, остальные альпинисты находились далеко внизу. И только два носильщика, честно и мужественно выполняющие свои обязанности, оставались здесь же, всего на несколько сот метров ниже штурмовой группы.

В эту ночь оба восходителя долго не могли заснуть. Различные, порой мрачные мысли настойчиво одолевали их. К тому же порывистый ветер рвал палатку и то и дело приходилось вылезать наружу, чтобы проверить и усилить ее крепление. Ночь прошла тревожно.

Восходящее солнце уже начинает освещать самые верхние части хребтов. Они кажутся какими-то волшебными замками, блистающими позолотой своих островерхих крыш. Но участникам штурма не до созерцания красот природы. Они не ощущают освежающего влияния ночного отдыха; кажется, что вчерашняя усталость не только не прошла, но еще более усилилась.

Альпинистам не хотелось даже готовить себе горячий завтрак. Ограничившись принятием большей дозы «макситона» (доппинг)[24]24
  Доппингом называется медицинский препарат, ускоряющий работу человеческого организма. Зарубежные спортсмены нередко пользуются им для достижения более высоких результатов. В связи с тем, что указанные препараты серьезно влияют на организм, ускоряя его изнашиваемость, советские спортсмены им не пользуются.


[Закрыть], они начали подготовку к выходу.

Быстро готовится рюкзак, в который укладывается большой тюбик сгущенного молока и немного печенья. Кроме того, берется по паре запасных носков и фотоаппарат с принадлежностями.

Шесть часов утра. Холодная, но ясная погода. Связываться веревкой альпинисты не стали. Они даже не взяли ее с собой. Кошки хорошо держали на подмороженной за ночь поверхности снежного покрова при некрутом подъеме. Лишь изредка корка наста ломалась и тогда нога глубоко увязала в снегу. Часто меняясь местами, Эрцог и Лашеналь методически поднимаются к вершине. Вышедшее из-за дальних хребтов солнце пригревает их. Но все же холодно. Пройдя длинный снежный склон, альпинисты подходят к вершинной части. Здесь крутизна увеличивается. Широкий снежный кулуар представляется единственным путем на вершину. Он крут, но другого, более приемлемого пути нет. И восходители продолжают свое движение к вершине. Уставшие альпинисты считали, что их темп движения был немногим медленнее, чем при подъеме на Монблан, но кулуар им казался бесконечным. Наконец, близость вершины заставляет Эрцога и Лашеналя забыть усталость и беспокойство за свои ноги, уже начинавшие терять чувствительность. Теперь все для альпинистов отошло на задний план. Скоро вершина. Значит, скоро победа…

Это было З июня 1950 г. В тот день носильщики Анг-Тарки и Сарки находились в лагере 4-бис и ждали возвращения ушедших на вершину. Им было холодно, но они стоически выдерживали все неудобства своего положения, хотя ноги у обоих уже были поморожены. На пути спуска они решили организовать этот промежуточный лагерь 4-бис, чтобы спускающиеся альпинисты в случае необходимости возможно раньше получили помощь.

Терри и Ребюффа, оставшиеся во втором лагере, 2 июня вышли по пути к вершине и в тот же день добрались до лагеря 4.

3 июня они вместе с Кузи и Шацом, находившимися в лагере 4 уже несколько дней, направились в лагерь 4-бис, где встретились с Анг-Тарки и Сарки. Переговорив с ними и отдохнув, альпинисты двинулись к лагерю 5. Беспокоясь о ногах, они не раз останавливались и растирали их. Склон был не крутой, идти им было нетрудно, если бы не постоянное беспокойство за сохранность ног. Часто они всматривались вдаль по направлению к вершине, но на сверкающем смежном склоне никого не было видно. К тому же эту часть массива Аннапурны иногда закрывали поднявшиеся откуда-то снизу грязно-серые облака, и тогда склоны нельзя было видеть.

Подойдя к лагерю 5, они обнаружили, что палатка Эрцога и Лашеналя свалилась… Рассчитывая, что ушедшие на вершину скоро вернутся, прибывшие энергично взялись за установку палатки, для того чтобы уставшие восходители могли отдохнуть после штурма. Затем они при помощи ледоруба и кастрюли (лавинной лопатки у них не было) подготовили площадку для второй палатки и установили ее.

Погода ухудшалась, сгущались облака, пошел снег. Наблюдающие использовали каждый разрыв облаков, для того чтобы просмотреть весь путь до вершины, но штурмовой двойки нигде не было видно. Наконец, альпинисты начали приготовления к ночлегу в лагере 5. Но когда оказалось, что на четверых имеется только три матраца, Шац и Кузи вынуждены были спуститься в нижний лагерь. Ожидать возвращения ушедших на вершину остались Терри и Ребюффа.

Эрцог и Лашеналь продолжают свой путь к вершине. Казалось бы, радость должна была переполнять их сердца – вершина так близка. Но Лашеналь становится все более мрачным – ноги у него сильно мерзнут. Наступает момент, когда он вдруг берет своего спутника за руку и заявляет: что ты сделаешь, если я вернусь? Эрцог изумлен и обеспокоен, но, пожав плечами, отвечает, что все равно он пойдет на вершину, не останавливаясь ни перед какими жертвами. Лашеналь останавливается и смотрит, как его спутник приближается к совсем уже близкой манящей вершине. Лашеналю казалось, что прошла вечность. Но не успел Эрцог отойти и десятка шагов, как Лашеналь точно очнулся от сна. Он вздрогнул, словно от испуга, и решительно двинулся вслед за ушедшим. Его шаги были торопливы. Дышал Лашеналь тяжело, но замедлил ход только тогда, когда догнал Эрцога. Тот оглянулся, но ничего не сказал.

Подъем продолжался. Кошки держали хорошо. У Лашеналя ноги начали терять чувствительность. Он останавливается, снимает ботинки и тщательно растирает конечности. Эрцог также начинает беспокоиться за состояние своих ног. Он тоже пытается разогреть их, усиленно притопывая на склоне…

Но вот и вершина. Эрцог счастлив, но он замечает, что Лашеналь не делит с ним радости и хочет немедленно спускаться, так как ноги у него совсем окоченели. Эрцог осматривается. На юг вершина обрывается стеной в несколько километров. Заглянув вниз, он не увидел долины. Казалось, что страшные южные склоны Аннапурны обрываются в какую-то бездну. Это впечатление еще более усиливалось разорванными облаками, медленно ползущими где-то далеко внизу.

Лашеналь торопит идти вниз. Сложить тур на вершине и оставить записку у них уже нет возможности. Немного спустившись с гребня вершины, они останавливаются, чтобы сделать несколько снимков. Но это оказывается не так просто. Эрцог достает из рюкзака фотоаппарат, а также маленький французский флаг, который прикрепляет к ледорубу. Лашеналь снимает его в позе победителя с поднятым над головой флагом. Затем Эрцог вставляет в аппарат новую (цветную) пленку и вновь просит Лашеналя сфотографировать его. Тот сердится и решительно требует идти вниз. Однако он все же делает несколько снимков. Высотомер показывает 8500 м. Эрцог удивлен этой фантастической цифрой. Он наскоро съедает сгущенное молоко, а тюбик от него оставляет здесь, на вершине, как знак прихода сюда людей.

Лашеналь ушел вниз. Эрцог быстро собирает рюкзак и подходит к началу кулуара. Он видит, что Лашеналь уже подходит к его нижней части. Эрцог решается догнать его и быстро начинает спускаться по кулуару, надевая на ходу рюкзак. Но вскоре он по неосторожности роняет рукавицу, которая тут же скатывается по склону. Зажав ледоруб обеими руками, он быстро бежит вниз по кулуару, пытаясь догнать Лашеналя. Но это ему не удается. Так победители бегут по склону к спасательной палатке лагеря 5. Если бы кто-нибудь наблюдал за спускающимися альпинистами, то был бы сильно озадачен. Что это за гонки? Почему один из восходителей убегает от другого?

Эрцог не пытается даже предохранить руку —от обморожения, что можно было бы легко сделать, достав из рюкзака шерстяные носки и надев их вместо рукавиц…