Текст книги "Эра будущего. Начало"

Но все молчали. Смеха поубавилось и каждый теперь был тише воды, ниже травы.

– Ни у кого нет вопросов? – спросил офицер. Отлично. Сержант, отводите их в камеры.

– Есть，– ответила Джессика. Колонна, за мной.

Тут все, как овцы, пошли строго за ней, а тех, кто был в ступоре, подгоняли дубинками. Мы зашли в правое здание, в котором был проход. Слева от тупика было пустое помещение с чёрной плиткой, куда нас всех завели.

– А что это за место? – спросил Артём у охранника. Пахнет, будто тут сжигали что-то.

– Это раздевалка, если ты не понял, – сказал охранник с кривым носом. Складывайте верхнюю одежду и личные вещи вон там (он указал на угол, где был какой-то металлический шкаф). И без хитростей: мы следим за вами.

После чего закрыл металлическую дверь со скрипом.

– Е… ся, куда мы попали?! – спросил Кирилл, не сдерживая эмоций. Я ведь не хотел ехать, но нет: нужно историю узнавать, традиции грёбаные учить, к культуре приобщаться. И что? Мы теперь в горах неизвестно где, связи нет, да и ещё какие-то психи, готовые убивать за любой косяк.

– Слушай, пацан, – сказал темноватый парень с короткими волосами, очень похожий на того, кто задал вопрос. Хорош паниковать, этим мы ничего не решим.

– Во-первых, я тебе не пацан, – обратился к нему Кирилл. А во-вторых…

– А во-вторых завали свою пасть, – грубо ответил тот. У меня брата только что убили, но в отличии от тебя я не паникую, как ссыкло, а оцениваю ситуацию.

– Ой, бедный, брата убили, – злостно сказал Кирилл. Ты думаешь, кого-то это волнует?

Тут парень резким движением схватил Кирилла за верх костюма и прижал к стене.

– Послушай сюда, лохматый, – обратился темноватый парень. Ещё раз ты как-либо оскорбишь меня или моего брата – я тебя прибью, как собаку. Понял?

Мы же все стояли в отдалении. Никто не хотел вмешиваться, да и многие сделали также, если бы к ним или их родственникам пренебрежительно относились.

– Так, щенки, – сказал охранник, хотя в комнате его не было. Я понимаю, что у вас тут конфликт назрел, но вам был дан чёткий приказ: сложить. одежду. в грёбаный шкаф.

Тут внезапно чёрные плитки начали нагреваться, а парень с короткими волосами и девушка с пучком на голове, прислонившихся к стене, быстро отпрыгнули в сторону. Парень, схвативший Кирилла, быстро отпустил его.

– Второй раз повторять не буду, – сказал охранник. Сложили верхнюю одежду в шкаф.

После таких убеждений мы послушно начали складывать верхнюю одежду, телефоны и сумки в шкаф, разделённый на несколько секций. В процессе я заметил в верхних углах небольшие камеры с динамиками. Вот значит откуда доносился голос. Эта картина напоминала проверку в военкомате, когда нужно было раздеваться для выявления проблем. Тяжелее всего было одеваться тому черноволосому парню, который получил по тыкве от Джессики. Он никак не мог открыть глаз и двум парням пришлось его придерживать. В помещении также находились и девушки, и им приходилось хоть как-то прикрывать открывшееся тело. Были, конечно, те, кто подглядывал, но им давали по шапке за такое.

Когда все сложили вещи, шкаф захлопнулся, а через секунду оттуда повеяло огнём и пеплом.

– Я походу понял, что здесь сжигали, – сказал Артём. И чо мы теперь, вот так будем стоять? (он указал на себя в трусах).

В эту же секунду шкаф опять открылся и там лежала белая форма.

– Ну, и на том спасибо, – сказал Артём. Через несколько секунд он взял эту форму и выдал: Или нет. Тут даже мешки из под картошки были бы лучше.

– Слушай, Артём, – обратился к нему я. Ты их надевал на себя?

– Не, не особо, – ответил Артём.

– Ну, вот надевай это, – сказал я, одеваясь. Нас вообще могли оставить в одном нижнем белье.

– Я бы посмотрел на это, – сказал Кирилл, глядя на девушек, которые одевались справа. Но за такое он тут же получил подзатыльник от Димы со словами:

– Слышь, куда пялишься? Тут тебе не стриптиз клуб, поэтому утихомирь свои гормоны, а то я их угомоню.

Кирилл в ответ смиренно отвернулся и продолжил одеваться. Через минуту все стояли в белых штанах и рубахах. В этот момент слева открылась дверь в тёмное помещение.

– Идите по коридору, – отозвался голос того же охранника.

Дима пошёл первым, передо мной же было ещё двое парней и девушек. Внезапно Дима закричал: «А, ёп твою мать!». Все перепугались, но идти было некуда, поэтому пошли дальше. Когда дошла моя очередь, я увидел слева синее отверстие, из которого донёсся механический мужской голос: «Пожалуйста, протяните руку до уровня локтя». Я с опаской протянул левую руку, и мне в предплечье что-то впилось. Через несколько секунд боли я вынул руку, и увидел надпись 926-Б со штрихкодом внизу (дополнительных надписей под ним не было). Через минут у всех были такие цифры, о чём некоторые начали говорить. Затем появился белый свет, а с того конца послышалось: «О, новенькие наконец пришли. Санёк, зови долгожителей.»

Параллель. Кабинет офицера. Джессика.

Я зашла в кабинет спустя тридцать минут после того, как мы загнали щенков в камеру.

– Разрешите, – попросила я.

– Входи, – ответил офицер.

Кабинет офицера представлял аккуратную комнату в стиле важных шишек: справа – шкаф для книг, которые он читает для поддерживания общего развития; слева – шкаф, в котором были только чёрные костюмы; аккуратный коричневатый паркет и белые стены. Сзади него была металлическая дверь слева и окно справа, а за ними уже был балкон, откуда можно было наблюдать за всем. Над книжным шкафом висела его фотография, которая была сделана месяц назад. Под ней была надпись «офицер Роберт Джордан». Сам же он мало изменился внешне с того момента: волосы зачёсаны на бок, кругловатое лицо покрыто небольшими морщинами.

– Что ты хотела? – спросил офицер.

– Сэр, я пришла с просьбой заменить напарника, – ответила я.

– Вот как, – сказал офицер. А в чём причина такой просьбы?

– Дело в том, что он на последних выездах проявлял заботу к посторонним людям и пленникам, – объяснила я. На этой вылазке он предлагал обработать женщину красным квазатом и отпустить, а также пытался остановить урегулирование конфликта в автобусе.

– Под урегулированием ты имеешь ввиду избиение юноши? – спросил офицер.

– Это было в профилактических целях, сэр – объяснила я.

– Да? – удивился офицер. А вот твой напарник Майкл сообщил, что ты собиралась отпустить того, кто победит тебя.

– Это была шутка, сэр … – попыталась объяснить я. Но офицер изменился в лице, и со злостью сказал:

– Да мне плевать, что ты шутила! Любой подобный выпад может их спровоцировать к активным действиям против нас. Людей у нас всего триста человек плюс двести девяносто девять второстепенных. Если заключённые организуются, то нам придётся туго. Поэтому, сержант, я убедительно попрошу вас ужиться с вашим напарником, не то вы сами окажетесь на его месте. Вам всё понятно?

– Так точно, сэр, – ответила я.

– Хорошо. Свободны, – ответил офицер.

Глава 5. Андрей.

Когда все прошли, я увидел целую толпу нашего возраста, одетую также, как и мы, а сзади них был ряд коек. Спустя минуту вся наша толпа из 49 человек вошла в это огромное помещение. Тут впереди всех собравшихся встали трое: справа – темнокожий парень с зачёсанными волосами на левый бок, слева – крепкий парень с небольшой бородой, а посередине – коротко стриженный парень с широким лицом.

– Итак, новенькие, – начал средний. Сейчас мы вам объясним несколько правил. Первое – наш авторитет неоспорим.

– А с чего бы это? – поинтересовался Кирилл. Вы вообще кто такие, чтобы указывать нам?

– Тупого какого-то привели, – сказал средний. Мы устанавливаем правила, потому что прибыли сюда одними из первых. Нас выбрали, как самых ответственных, поэтому ещё раз ты меня перебьёшь, чухан, то твои дни здесь будут недолгие. Понял?

– Ладно, понял, – ответил Кирилл. Я не глухой.

– Теперь слушаем второе правило, оно очень важное, – начал левый. Драки у нас разрешены, но если будете устраивать их прямо здесь (он указал на помещение, в котором мы находились), мы без выяснения обстоятельств накажем всех участников. Мера наказания зависит от причинённого ущерба.

– А где тогда драться, если не здесь? – спросил парень, схвативший Кирилла. Мы, что, должны ходить и терпеть, если нас оскорбят?

– Выяснять отношения у нас можно только словами, – сказал левый. На шум драки сразу прибегут надзиратели и худо будет не только дерущимся.

– А теперь третье правило, – вступил правый. Оно тоже достаточно серьёзное, но даже не думайте над ним смеяться. У нас запрещены половые связи.

– Э, в смысле запрещены? – спросил парень из конца ряда. То есть я не могу со своей девушкой уединиться? Что за беспредел?

– Так, спокойно, – ответил правый. В этом есть логическая причина. Еды на неожиданных членов лагеря не выдают, поэтому если вы вдруг заимеете отпрыска, его отберут и вы его уже не увидите. Куда его заберут – нам неизвестно.

Тут из правой части помещения появился отряд из десяти парней и девушек. Все они были одеты почти в ту же форму, что и надзиратели в этом лагере, но вместо шапки была кепка, как у полицейских, а вместо куртки был пиджак. Впереди всех стоял короткостриженный парень со скулами и шрамом на левом глазе.

– Здорово, Арсений, – обратился он к центральному долгожителю. Объясняешь новичкам правила?

– Да, как видишь, – ответил Арсений. Правда, один из них немного туповат (он взглядом указал на Кирилла), но другие, думаю, всё усвоили.

– Э, во-первых, я всё слышу, – обратился Кирилл. А во-вторых, у меня есть имя.

– Да мне по барабану, какое у тебя имя, – сказал Арсений. Я тебе сказал не перебивать, когда мы разговариваем.

– Да пофигу, что ты там сказал, – опроверг Кирилл. Я буду говорить с тобой, как захочу, а попытаешься заткнуть – я прерву твоё долголетие.

– Угрожаешь долгожителю? – спросил Арсений. Ахмед (он обратился к левому долгожителю), разберись-ка с нашим чуханом.

– Но тут Ахмеда остановил лысый надзиратель со шрамом под глазом (имени его не знаю) и сказал Арсению:

– Ну, ну, подожди. Чего сразу наказывать? Они новенькие, ещё не привыкли к местной среде. Дадим им день отсрочки. Они узнают наши правила, а потом уже будем наказывать их, в случае чего.

Ахмед встал на прежнее место, а Арсений задумался над этим предложением.

– Ладно, – согласился он через несколько секунд. Но не больше одного дня.

– Вот и отлично, – сказал парень со шрамом. Тут я заметил, как он, уходя вместе с отрядом, похлопал по плечу Кирилла.

– Так, правила мы вам объяснили, – закончил Арсений. Можете расходиться и выбирать койки.

После этого наша толпа начала расходиться и искать свободные места.

Параллель. Высшая лига. Кирилл.

Я начал идти по правому ряду коек. Первые десять парней и девушек не обратили на меня внимание, но следующие двадцать посмотрели на меня с интересом. Чёрт его знает, что они хотят сделать: изучить меня или спланировать нападение. В любом случае, тут мало накаченных ребят. Большая часть имеет среднюю форму (дрыщами их точно назвать нельзя), а с такими я легко справляюсь. Спустя тридцать коек меня вдруг окликнул женский голос с левой стороны:

– Эй, лохматый. Подойди сюда. Дело есть.

Это была девушка из отряда того шрамированного, который похлопал меня по плечу. Лицо было кругловатым, но её взор мог вызвать ужас у слабохарактерного человека.

– Ты меня? – спросил я.

– Ну а кого ж ещё? – задала вопрос она. Тут все либо лысые, либо имеют длинные волосы.

– Ну, я весь во внимании, – сказал я, подойдя к девушке. Что за дело?

– Наш главарь хочет с тобой поговорить, – ответила она. Иди за мной.

Я пошёл следом, и на всякий случай размял кулаки. Через несколько рядов коек мы дошли металлической двери, справа от которой был какой-то датчик. Девушка прислонила к нему правый глаз и дверь открылась.

– Сюда, – указала она. И постарайся ни кому не дерзить: от этого может зависеть твоё будущее здесь.

Мы прошли через тёмный коридор и пришли к огромному помещению с двумя этажами. Я насчитал здесь навскидку десять камер в американском стиле. На первом и втором этаже стояло около сорока человек в той же форме, что и девушка, приведшая меня сюда. В центре на лавке сидел тот самый парень со шрамом, который похлопал меня по плечу рядом.

– Лёха, – сказала моя проводница. Я привела лохматого.

– Хорошо, Лили, можешь идти, – сказал этот Лёха. Мы с ним сами поговорим.

После этого она ушла к компании из трёх крепких парней, стоящих рядом с левом камерой.

– Мне сказали, у тебя есть ко мне дело, – обратился я.

– Да, лохматый, – ответил Лёха. Я заметил твою настойчивость, когда ты разговаривал с Арсением и даже не побоялся наказания. Но у меня вопрос: почему ты сразу с ним так не разговаривал?

– Я просто не люблю, когда ко мне относятся с неуважением, – ответил Кирилл. В первый раз я ему простил за чухана, но когда он во второй раз меня так назвал, тут я терпеть не стал.

– Это хорошо, – похвалил Лёха. Надо всегда отстаивать свою позицию.

– Может, перейдём к делу, по которому ты меня позвал? – спросил я.

– О, ещё и деловой, – понял Лёха. Ну так вот, лохматый, я предлагаю тебе перейти в высшую лигу в этом богом забытом месте.

– Под высшей лигой ты имеешь ввиду вашу группу? – поинтересовался я. Я думал, эти трое долгожителя тут всем заправляют.

– Они? – с улыбкой спросил Лёха. Не смеши. Долгожители, конечно, уважаемы среди рабов, но против нас они даже не подумают пойти, так как мы работаем на главу этого лагеря.

– Если так, то почему вы живёте рядом с этими отбросами? – поинтересовался я, указав на помещение, где находились койки. Почему вас не перевели к надзирателям? Они ведь явно живут получше, чем вы и кто-либо в том помещении.

Тут лицо Лёхи сменилось с весёлого на злое. Было видно, что ему этот вопрос не нравится. Краем глаза я заметил, что несколько его ребят посмотрели на меня с неодобрением.

– Ты задел очень неприятную тему, лохматый, – сказал Лёха. Тебе повезло, что ты ещё не вступил а наши ряды. Одного привезли неделю назад, и после нескольких дней, проведённых здесь, он также сказал, что здешние условия невыносимы. Знаешь, что мы сделали с ним за такое заявление? Закопали в песке по шею, пока он спал, и держали так два дня, пока тот не сказал, что наши камеры получше будут.

Затем он повернулся к парню с круглым лицом, который стоял между двумя камерами, и спросил:

– Помнишь, Максим?

– А как такое забыть? – задал тот встречный вопрос. Я до сих пор нахожу песок в форме.

– А это тебе бонус от нашего заведения, – с насмешкой сказал Лёха, а затем обратился ко мне: Так, на чём мы остановились?

– Ты предлагал мне стать местным надзирателем, – напомнил я. Ну и какие плюсы есть у вашей работы?

– Во-первых, ты можешь спокойно бить рабов, если он тебе не понравится, – начал Лёха. Во-вторых, камеры у нас отдельные, а значит тебе не придётся просыпаться от того, что кто-то сверху ёрзает. Тебя устраивает?

– Ну, в принципе нормально, – ответил я.

– Вот и отлично, – сказал Лёха. Но перед началом работы тебе надо перебить метку.

– Вот эту? – указал я на татуировку на правом предплечье. А чем она плоха?

– Это метка рабов, – объяснил Лёха. А у нас вот такая (он показал татуировку «А-1» на левом предплечье).

После этого он обратился к Максиму:

– Эй, Максим, иди перебивай новенького.

– Иду, – сказал Максим. Затем он присел на место Лёхи и обратился ко мне: Положи руку на колено внутренней стороной предплечья и постарайся не дёргаться. Так быстрее будет.

Я сделал всё, как он сказал. Он достал какое-то устройство, похожее на лазер, удаляющий татуировку, только без провода. Когда вся метка была удалена, я спросил у Максима:

– Слушай, а если не секрет, то почему вы живёте в таких условиях?

– Потому что глава лагеря полностью нам не доверяет, – объяснил Максим. Мы, как и ты, были рабами, пока он не предложил работать на него взамен на условия получше. Некоторые из нас всё-таки смогли подняться до уровня повыше, но они всё равно остаются в пожизненном подчинении у старших по званию. Например, Майкл четыре месяца назад поднялся.

– Майкл? – спросил я. А у него за главного не Джессика ли часом?

– Заместитель главы лагеря? – спросил Майкл. Да, она. А ты его знаешь?

– Нас когда везли, она разговаривала с каким-то Майклом, – рассказал я. Он пытался остановить её, когда она решила избить одного из наших.

– А, это её излюбленное дело – бить заключённых на глазах у других, – объяснил Максим. Майкл ничего бы не смог сделать. Он по свой природе мягко характерный, как мне говорили. Не раз отправляли на переобучение, пока расходы не дошли до ненужных значений.

После он сказал:

– Так, ну, я закончил. Завтра вступаем в смену в девять часов. И не проспи: у нас строгая дисциплина. Твоя камера: А-300.

После он, как и все остальные, пошёл спать. Я отправился в левую камеру на первом этаже, где в правом углу был шкаф, а в левом кровать с раковиной с мылом и дешёвой бритвой. Туалет был за шкафом. После осмотра закрыл решётчатую дверь и уснул долгожданным сном.

Параллель. Выбор места. Довлет.

Я вместе с Агилей шёл между центральными рядами. Свободных коек среди азиатов мы так и не нашли.

– Эй, сладкая пара, – сказал кто-то из ряда. Нужны койки?

Мы обернулись с Агилей. Там стояло два парня короткостриженными с острыми лицами слева и два парня с небольшой бородой справа. На центральной койке сидел уже немного темноватый парень с поуерлифтерским телосложением. У всех них волосы на голове были короткими.

– Да, ищем, – сказал я. А у вас есть?

– Если б не были, мы бы не предлагали, – ответил темноватый парень. Но у всего есть цена.

– Тогда не интересует, – ответил я. Нам нечем платить.

– Ну почему нечем? – спросил он. Что насчёт твоей подруги? Наши ребята никогда не пробовали такой красоты (он указал на Агилю).

– Довлет, давай уйдём отсюда? – спросила Агиля. Может, найдутся койки?

Я задумался. Тут явно коек поблизости нет, но спать на чём-то надо.

– Извини, Агиля, – сказал я. Мне тоже надо на чём-то спать.

– О, отлично, – сказал темноватый парень. За такую можно хоть две койки дать.

– Эй, Азулжаз, а не жирно будет? – спросил остролицый парень с короткими волосами. Две койки давать за одну бабу?

– Сакэ, не урчи, – сказал Азулжаз. Может, тут ходит его товарищ? Верно говорю… Как тебя?

– Довлет, – ответил я. Есть у меня один товарищ, для которого нужна койка.

– Ну вот, – подтвердил Азулжаз. Сакэ, отведи Довлета к его койкам. И скажи остальным, что нижняя – его собственность от Азулжаза.

– Ясно, – сказал Сакэ. Затем он обратился ко мне: Пошли.

– Эй, Довлет! – сказала Агиля. Ты, что, бросишь меня ради каких-то коек?!

– Так, не ори, – сказал парень с небольшой бородой мелкого роста (его правый собрат был повыше). У товара не спрашивали.

Когда я собирался уходил, Агилю силой посадили рядом с Азулжазом. Когда я уходил тот же парень с небольшой бородой пригрозил ей: «Ещё раз так заорёшь – зубов не сосчитаешь». После этого она спряталась в правом углу и не высовывалась.

Мои две койки находились в двадцати проходах от коек компании Азулжаза. Две другие, находящиеся вплотную к моим, уже заняли парень и девушка.

– Так, слушайте все, – обратился Сакэ к рядом находящимся. Теперь эти две койки – его собственность от Азулжаза. Если посмеете отобрать их, будете отвечать перед нашим боссом. Все поняли?

– Да, – сказали некоторые.

– Ого, – сказал я. Многовато влияния для банды из пяти человек.

– А с чего ты взял, что нас только пятеро? – удивился Сакэ. Нас также поддерживают надзиратели, так что никто и пальцем не шелохнёт в нашу сторону. Только на правый ряд не ходи. Нас там не жалуют. Понял?

– Понял, – сказал я.

После Сакэ ушёл, а занял верхнюю койку.

Глава 6.

После слушания правил долгожителей я вместе с Димой, Колей и Артём пошли искать койки в левом ряду. Помещение было разделено на три ряда коек. Они стояли по четыре штуки в форме прямоугольника и между каждым таким образованием был проход. Были тут не только парни, но и девушки. Довлет вместе с Агилей пошёл по центру. Кирилл ушёл куда-то направо. Все остальные из нашей толпы разошлись по разным койкам.

– Мда, обстановка напоминает колонию для несовершеннолетних, – поделился Коля.

– Ты там сидел? – спросил я.

– Нет, но мой старший брат был, – рассказал Коля. Говорил, что там задают загадки с необычными ответами, от которых будет зависеть, кем ты там будешь – чмом, об которого ноги вытирают, или уважаемым человеком.

– Будем надеяться, что это сходство обманчивое, – сказал Артём. Не хотелось бы нарваться на целую толпу из разъярённых сокамерников, у которых крыша поехала.

– Да пусть только попробуют напасть, – вмешался Дима. Я им покажу, что борьба лучше всякого бокса.

– Эй, ребята, вы новенькие? – внезапно донёсся голос из левого ряда коек.

Обернувшись, я вместе с компанией увидели широколицого парня с короткими волосами. Он опирался об одну из коек и на его левой кисти было написано что-то на неизвестном мне азиатском языке.

– Да, а что? – спросил Дима.

– У меня к вам есть предложение, – объяснил парень. Вам явно нужны койки, и в нашем участке они есть.

– И что ты за них предлагаешь? – спросил Артём. Ты посмотри на нас (он указал на белую форму). У нас из своих вещей только трусы остались.

– Эй, спокойно, здоровяк, – успокоил собеседник. Ваши вещи нам не нужны. Нас интересует более ценный товар.

– Эй, Кенджи, – позвал его крупный парень с косой. Ты вообще уже охренел? Разводишь новичков, не прикрываясь?

– Эй, подожди, Алекс, – остановил Кенджи. Я предлагаю им койки.

– А ты думаешь я не знаю, что вы за них берёте? – спросил этот Алекс. Берёте либо часть еды, либо некоторых девушек. На моей территории такого не будет.

– Так, давай ты не будешь на нас наговаривать, – опроверг Кенджи. Всё-таки мы честные люди, а не мудаки. Если у тебя всё, то я продолжу обмен.

– А у меня есть другое предложение, – сказал Алекс. Ты сейчас либо уходишь, либо я надеру твою жопу так, что твои глаза станут ещё уже. Что выберешь?

Мы с моей компанией просто стояли и слушали. Несколько девушек и парней посмотрели на эту сцену, ожидая мордобоя.

– Ладно, – внезапно ответил Кенджи. Я уйду. Но ты об этом ещё пожалеешь.

– Не давай обещаний, которые не можешь выполнить, – ответил Алекс на угрозу.

После того, как Кенджи ушёл, Алекс повернулся к нам и сказал:

– А, вы ещё здесь? Он вам ничего не успел предложить?

– Нет, но собирался, – ответил Дима. Кто это вообще был? И кто ты?

– У меня тот же вопрос, – сказал Коля.

– Ну, во-первых, меня зовут Алекс, – ответил парень с косой. Того парня из Японии звали Кенджи.

– Подожди. Этот Кенджи из Японии? – переспросил Коля. Ты в курсе, что мы на Кавказе? Отсюда до Японии больше двух четырёх тысяч километров. Я сомневаюсь, что это Гималаи, поэтому придумай что-нибудь получше, чтобы меня убедить.

– А, может, он прав, – вмешался я. Я заметил у того парня на левой кисти татуировку на неком азиатском языке.

– Так и что? – удивился Коля. Любой может набить себе непонятные иероглифы, и, что, он теперь из Японии?

– Ваш худой друг прав, – вставил свою лепту Алекс. Он действительно оттуда и живёт здесь уже два года.

– А вот ты сам откуда, если не секрет? – спросил Артём.

– Я из США, если тебе так интересно, – ответил Алекс.

– О, ещё лучше, – сказал Коля. У нас тут, что, люди со всей планеты?

– Представь себе, – сказал Алекс. Правда, в этом участке только из Кавказа, Ближнего Востока и Азии. Люди из Америки и Европы живут в левом ряду, а те, кто из Африки или похож на них по цвету кожи, живут в правом ряду.

Мы не стали спрашивать Алекса об обобщении, так как заметили всё это разнообразие.

– Ладно, я думаю, вам с дороги очень хочется спать, – сказал Алекс. Пойдёмте в наш ряд. Только тебе, темноволосый, придётся пойти в центральный ряд.

– Так, я не понял, – удивился Дима. Это что за расизм?

– Эй, никакого расизма нет, – опроверг Алекс. У нас такие правила.

– Нет, это как раз расизм чистой воды, – не согласился Дима. Почему я не могу остаться на этом ряду?

– Потому что иначе мы бы друг друга перебили, – внезапно ответил лежавший сверху темноватый парень с круглым лицом и короткими волосами. Извини Алекс, что вмешался, но он явно не уймётся, если всё не растолковать.

Затем он перевёл взгляд на Диму и сказал:

– Знаешь, что случилось, когда сюда привезли сразу пятьсот человек? Тут началась кровавая делёжка мест, которых хватало на всех, но попадались индивидуумы, желавшие подчинить себе сразу несколько коек для своих ребят. Попадались также и те, кто не хотел жить бок о бок с теми, кто приехал с других континентов. Тогда-то и было решено разделить зоны жительства. Так тебе понятно?

– Ладно, я понял, – ответил Дима, подняв ладони до уровня плеч. Поищу койку здесь.

– В правой стороне есть свободная, – сказал темноватый парень. Там

– Может, Довлет? – спросил Дима.

– Точно, – вспомнил темноватый парень. Ты его знаешь?

– Да, знаю уже не первый год, – ответил Дима.

Затем он повернулся ко мне, Коле и Артёму:

– Ну, ладно, бывайте. Я пошёл.

После того, как он прошёл несколько коек, Алекс сказал нам:

– Ладно, пошли, покажу наш ряд, – сказал Алекс.

Мы с Колей и Артёмом пошли за Алексом. Через несколько рядов, где парни и девушки что-то обсуждали или спали, перед нашей компанией предстал нужный ряд.

– Ну что ж, добро пожаловать в наш ряд, – сказал Алекс.

– Ясно, – сказал Коля. А для нас свободные койки есть?

– Конечно, они сзади вас, – сказал Алекс.

Мы обернулись и увидели две нижних и одну свободные койки.

– О, отлично, – сказал Коля. Моя верхняя.

Он лёгким движением запрыгнул на койку, которая была чуть выше его головы. Это где-то метр восемьдесят восемь. Артём улёгся под ним, а я выбрал соседнюю. Алекс в это время уже ушёл. Внезапно по всему помещению раздался звук: «Отбой.» После этого весь свет погас.

– Вот блин, – сказал Коля. Даже поговорить не успели.

– А с кем ты хотел поговорить? – спросил Артём. Мы тут почти никого не знаем.

– Ну, не поговорить, а познакомиться тогда, – ответил Коля. Узнать обстановку поподробнее.

– Эй, кто там болтает? – спросил кто-то сверху меня. Спите давайте. Вам это пригодиться завтра.

– Ладно, завтра поговорим, – сказал Коля Артёму.

Я всё это слушал и уже мог бы давно заснуть. Но я всё думал: как там мама сейчас? В каком она состоянии? Пока я это думал, то не заметил как уснул.

Параллель. Введение в курс дела.

– Эй, лохматый, – внезапно донёсся голос Лёхи. Вставай. Пора выполнять обязанности.

В это время я крепко спал, поэтому данные слова были, как гром среди ясного неба. От них я подорвался со словами:

– Что? Где?

– Здесь я, – сказал Лёха в куртке. Давай надевай форму и бери оружие из шкафа, а затем выходи в общее помещение.

После этого он ушёл. Затем, протирая глаза, я услышал от Лёхи эти слова: «Эй, Рашит, поднимайся на рубку. Буди рабов»

«Сейчас всё будет,» – сказал этот Рашит.

Я в это время открыл шкаф и достал чёрные штаны, шапку, берцы и куртку с длинными рукавами того же цвета. Там же была холщовый пиджак с длинными рукавами и кепка, похожая на полицейскую. Все они были того же чёрного цвета. Вкусы у них однообразные. В правом углу шкафа лежало нечто похожее на дубинку, но на конце был цилиндрический механизм. Нажав на кнопку под моей ладонью, от него пошёл видимый ток. Мощная вещь, такой и убить можно.

Выйдя из помещения в новой форме, я подошёл к скопившейся толпе, одетой в куртки и шапки, из из которой я знал только ЛиЛи и Лёху с Михой.

– О, наконец-то, – сказал Лёха. Так, лохматый, перед объяснением нашей работы, спрошу, как твоё имя?

– Кирилл, – ответил я.

– Ясно, Кирилл, – ответил Лёха. Короче, объясняю. Сейчас Рашит сидит на рубке. Как только он подаст сигнал, ты выходишь и начинаешь будить рабов. Если те начнут сопротивляться или просить пять минут, бей их током. Всё понял?

– Да, понял, – сказал я. Только что за сигнал?

– Ты его узнаешь, – объяснил Лёха.

Тут раздался гудок, похожий на предупреждение о воздушных атаках.

– Так, все слышали? Пошли, – сказал Кирилл собравшейся толпе. Здесь я насчитал уже сто человек.

Мы подошли к двери, после чего Лёха прислонил глаз к правому детектору также, как ЛиЛи вчера. Дверь открылась и мы принялись выполнять свою работу.

Глава 7.

Я крепко спал, но снились мне вовсе не хорошие сны. Видимо, под влиянием обстановки начало мелькать воспоминание из школы. Помимо случая с Ксюшей, был момент, когда я получил так, что пришлось ходить на костылях.

Это произошло в классе восьмом. Я тогда также был дрыщём под метр восемьдесят шесть. До этого класса я спокойно умудрялся скрываться от всех конфликтных ситуаций. Но в тот день все изменилось, так как пришёл Кирилл. До этого он учился в частной школе, но после драки с крепким выпускником (телосложение тому парню не помогло) его за перелом руки уже хотели посадить в колонию для несовершеннолетних, но отец его быстро перевёл в нашу школу, так как она её состояние зависело от настроения этого депутата. Тут Кирилл нанял Артёма, который раньше он жил в детдоме, а после нанимания стал его сожителем (так всем рассказывал наниматель этого здоровяка). Первый учился с нами в одном классе. В том же году в нашу школу пришёл Олег. Он приехал с родителями из Чечни, учился в параллельном классе и ему почему-то было непрочь показать своё физическое превосходство (у нас в школе где-то половина учеников приехала из Средней Азии и Кавказа, так что среди них есть и нормальные, и вот такие, как Олег). Он был зачинщиком многих драк, которые благодаря вмешательству старших ребят не доходили до серьёзных травм. Случай, в котором я сам столкнулся с его характером, произошёл в столовой. Я нёс пластиковый стакан с водой, когда Олег с щетиной прошёл так близко, что столкнуться было невозможно. Я чуть не выронил стакан, а Олег сказал мне: «Эй, я не понял, Очкарик? У тебя глаз нет или ноги лишние есть?».

«Не понял,» – удивился я.

«Щас поймёшь,» – объяснил Олег, после чего ударил меня боковым и начал заламывать правую ногу. Другие пытались остановить его, но не успели. Через десять секунд моя нога искривилась и я заорал от боли. Олега оттащил Дима, а меня отвезли в больницу. Первого, в свою очередь, за это отправили в колонию для несовершеннолетних за нанесение тяжкого вреда. После данного инцидента я и начал дружить с Димой. Однако через два месяца лежания ко мне в палату внезапно пришёл Артём и быстро сломал колено на второй ноге, после чего скрылся через окно (я лежал на первом этаже, так что он при выпрыгивания не пострадал особо). Из-за этого пришлось лежать ещё месяц, что сильно ударило по нашим финансам. Когда я вернулся у него появились новая одежда и даже кольцо, раскладывающейся в кастет (со вторым он ходил весь оставшийся учебный год, а затем перестал перестал приносить в школу). Как я выяснил позже от Довлета, Кирилл заплатил ему, чтобы я задержался подольше в больнице. Оправдался он тем, что остановить такого громилу для него было невозможно, а если позовёт на помощь, то и сам получит. Я писал подробное заявление об этом случае в полицию, но дело быстро прикрыли. После этого Кирилл всем в школе рассказывал, как офигенно быть сыном члена парламента, ведь такой отец и денег даст, и купит всё, что тебе требуется, и друга от полиции отмазать сможет. Вот тогда я понял, почему моё дело закрыли, не разобравшись толком. В любом случае, в драку с Артёмом я лезть не буду.