Текст книги "Евреи и деньги"

От кагала до Джойнта

Пожалуй, трудно найти говорящего на русском языке человека, которому было бы не знакомо слово «кагал». Вот как определяется его значение в «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И. Даля:

Кагал – собрание еврейских мирских старшин, род думы, правления; | вся жидовская община, громада, мир; || * шумная, крикливая толпа".

Обычно в современном русском языке слово «кагал» используется лишь в последнем значении этого слова, а между тем оно представляет собой искаженное ивритское слово «кегила», буквальный перевод которого означает не что иное как «община».

Кагал – это правление общины, руководившее всей ее жизнью. Кагал существовал в каждом городе, где жило сколь-нибудь значительное число евреев, и отвечал перед правительством и христианским населением за всю общину. Но главной задачей кагала обеспечением нормальной жизни евреев города, уплата за них всех налогов и управление общественного бюджета. Бюджет этот формировался за счет сбора денег со всех членов общины, за исключением самых бедных, которые уж совсем ничего не могли дать и сами нуждались в немедленной помощи. Затем старшины общины приступали к распределению этих денег в различные фонды общины, каждый из которых управлялся своей комиссией. Сама должность главы общины – "Парнаса" (от слова "парнаса" – заработок, "пропитание") и входящих в кагал старейшин, а также должности членов комиссий были общественными, то есть те, кто их занимал, не получали за это никакого жалованья. Что, впрочем, не мешало ожесточенной предвыборной борьбе за право их занимать. На выборы старейшин и членов комиссий собиралось все местечко. Проходили они необычайно бурно, а так как другим народам еще только предстояло познакомиться с известными евреям с древности принципами демократии, то и сами эти выборы вызывали немалое удивление у их нееврейских соседей. Поэтому слово "кагал" большинству людей и знакомо в значении "шумная, крикливая толпа".

Поначалу фондов в местечках было относительно немного.

Один из них занимался созданием специальных бесплатных или очень дешевых столовых для бедных – "батей-тамхуй", а также на покупку и раздачу им продуктов питания. Другой – покупкой необходимой одежды для нуждающихся. Третий – выделением средств на оплату учебы детей в хедерах и талмуд-торе – школах, где они обучались Торе, чтению, письму и элементарной математике.

Четвертый – содержанием синагоги, оплатой труда главного раввина местечка и писаря религиозного суда и на ритуальные услуги для погребения, которые оказывало погребальное братство – Хеврат-кадиша.

Однако постепенно число таких специализированных фондов росло как по инициативе самих комиссий по распределению общинных денег, так и по желанию отдельных членов общины, жертвовавших или завещавших свои деньги на вполне конкретные цели.

Помимо хеврат-кадиша – братства, которое в итоге стало не только заниматься погребениями, но и щедро жертвовать деньги нуждающимся, – появились братства «Бикур холим» (буквально «Посещение больных»), выделявшее средства на оплату услуг врача, покупку лекарств и уход за больными; братство "сандаков" (тех, кто держит на коленях младенца во время обрезания), выдававшее деньги на проведение обряда обрезания и устройства праздничной трапезы в честь этого события; братство «Ахнасат каля» (буквально «Ведение невесты»), выделявшее деньги на приданное для невест-сирот и просто невест из малоимущих семей.

Кроме того, всюду, где существовала большая еврейская община, были так называемые «хекдеши» – ночлежки, в которых могли переночевать те евреи, у которых не было постоянной крыши над головой или просто евреи, приехавшие из других мест, и не имеющие в этом городе родственников и знакомых.

Как видим, благотворительность охватывала все стороны жизни еврея, и именно поэтому герой рассказа Зингера «Сын из Америки» вполне обходился тем, что имел, не тратя присланные ему сыном доллары.

Еще более крупным объединением, чем кагал был Ваад – в буквальном переводе с иврита последнее слово означает "комиссия". Ваад действовал на территории Польши и Литвы и решал межобщинные проблемы. Он был ответственен перед польскими властями за выплату налога со всех евреев, проживавших в Литве и Польше. Обычно правительство Польши назначало определенную сумму, которая должно было уплатить все еврейское население страны. Ваад обязан был уплатить все сполна и для этой цели рассылал по всей стране особых уполномоченных, который выясняли финансовое состояние каждой общины и определяли ту сумму, которая та должна уплатить.

В случае, если община была слишком бедна, за нее делали взнос другие общины. А так как еврейские общины все больше и больше нищали, то, чтобы сохранить платежеспособность общин, Ваад категорически запрещал покупать предметы роскоши – дорогие наряды и ювелирные украшения – даже обеспеченным евреям.

И все-таки (вот вам еще одно подтверждение еврейской непрактичности и фанатичности!) в одном вопросе в этом смысле делалось исключение: в оформлении интерьера синагог. Вот на это евреям почему-то никаких денег опять-таки было не жалко, и многие синагоги, особенно в Вильно, поражали тех, кто в них случайно заглядывал, своим поистине роскошным убранством.

В XVIII–XIX веках характер еврейской благотворительности начинает стремительно меняться, что связано с двумя основными факторами.

Во-первых, в различных странах мира появляются, наконец, евреи, обладающие столь значительными капиталами, что они с легкостью могут выделить и выделяют на благотворительные цели колоссальные суммы, равные или превышающие по своему размеру те, которые собирались в качестве цдаки всем еврейским местечком в течение года. Это позволяет им самостоятельно осуществлять масштабные благотворительные проекты – открывать на свои деньги новые школы, строить больницы и дома для сирот, субсидировать различные еврейские общества и т. д. Золотыми буквами вписаны в историю еврейской благотворительности фамилии Ротшильдов, Бродского, Гирша, Высоцкого и даже не сотен, а тысяч других еврейских банкиров и бизнесменов, которые порой тратили на помощь своим нуждающимся соплеменникам не предписанные Талмудом 20 % доходов, а до трети своего состояния.

Однако размах их филантропической деятельности невольно приводил к тому, что сбор цдаки самой общиной становилось делом второстепенным, и сама благотворительность все больше и больше превращалась в личное, частное дело каждого еврея.

Во-вторых, вопреки тому, что только что было сказано, рост еврейских общин и, одновременно, усиление гонений на евреев, исторические катаклизмы, из-за которых все больше и больше евреев оставались без крова и средств к существованию, а также нередко вынуждены были менять место жительства, приводили к необходимости консолидировать предназначенные для благотворительности деньги в одних руках, в мощных филантропических центрах. Это неминуемо вело к появлению крупных благотворительных организаций, деятельность которых поначалу распространялась на отдельные страны, а затем стала приобретать международных размах, способствуя укреплению связей между еврейскими общинами всего мира.

Так, еще в 1703 году живущие в Лондоне сефардские евреи создали сиротский приют, а в 1724 году – Общество помощи неимущим роженицам и сиротам. В 1745 году их примеру последовала ашкеназская община, основавшая фонд помощи детям из бедных семей. Благодаря Мозесу Монтефиори (1784–1885) деятельность благотворительных еврейских организаций в Англии приобрела в первой половине ХIХ века поистине грандиозный размах. В 1860-х годах только Ашкеназский опекунский совет имел по всей Англии 16 отделений. Каждое из них специализировалось на определенном виде благотворительности. Одни отделения выдавали беспроцентные ссуды, снабжали деньгами прибывших в Англию эмигрантов, другие содержали дома престарелых и сиротские приюты, выплачивали пособия неимущим старикам, третьи занимались образованием детей и подростков. Были отделения, которые выдавали денежные подарки на покупку инструментов и первоначальное обзаведение тем, кто решал заняться мелким бизнесом, то есть открыть свою пошивочную, часовую, ювелирную мастерскую и т. п.

В 1899 году этот Совет оказал помощь нуждающимся на общую сумму в 58 тысяч фунтов стерлингов. Всего же, если верить историкам, в начале ХХ века только в Лондоне действовало около 170 благотворительных еврейских учреждений, среди которых была и широко известная Четырехпроцентная промышленная акционерная компания, которая за минимальную плату (обеспечивавшую вкладчикам всего 4 % годового дохода) строила современные для того времени дома для еврейских бедняков.

Были организации, занимавшиеся организацией досуга подростков и организовывавшие первые в мире скаутские отряды для еврейских мальчиков. Были и такие, которые специализировались исключительно на помощи евреям из России, Румынии и других стран Восточной Европы, бежавших в Англию от погромов – собранные ими деньги они использовали на пособия для иммигрантов, обучение их английскому языку, улаживание всех вопросов, связанных с предоставлением легального статуса. Многие из этих организаций продолжали действовать вплоть до окончания Второй мировой войны, пытаясь помочь евреям, которым удалось вовремя выехать из оккупированных немцами стран.

Такой же, если не больший размах приобрела еврейская благотворительность в ХХ веке в Германии, во Франции, США и России.

«Рабы вы Господу…»

…В 2005 году тогдашний премьер-министр Израиля Ариэль Шарон принял решение обменять сотни сидевших в израильских тюрьмах палестинских и ливанских террористов на трупы трех убитых террористами «Хизбаллы» израильских солдат и взятого в плен этой организацией гражданина Израиля, отставного полковника Эльханана Тененбаума. Израиль вздрогнул – цена, которую согласился заплатить Шарон, многим показалась чрезмерной. Особенно с учетом того, что Тененбаум попал в плен по собственной глупости и его моральный облик, мягко говоря, не вызывал симпатии – проиграв в карты огромную сумму денег, он решил вернуть долги с помощью торговли наркотиками, на этой почве связался с арабскими наркоторговцами и угодил в расставленную ими ловушку. «Да, возможно, он преступник, – ответил Шарон своим оппонентам, – но он – прежде всего еврей, оказавшийся в плену у врагов. И значит, наш священный долг – его выкупить. А потом уже мы будем его судить, если он совершил деяния, за которые должен быть отдан под суд…»

Многие раввины тогда поддержали позицию Ариэля Шарона, потому что заповедь о выкупе еврея, попавшего в плен или рабство к иноплеменникам является одной из важнейших заповедей Торы, и ради этой цели не жаль никаких денег. И таким образом, согласившись уплатить за освобождение Тененбаума огромную цену, Шарон оказался верен вековечной еврейской традиции.

История повторилась в 2011 году, когда уже другой израильский премьер Биньямин Нетаниягу принял решение обменять захваченного в плен солдата Гилада Шалита в обмен на 1027 сидящих в израильских тюрьмах террористов.

Первые достоверные исторические сведения о том, насколько ревностно евреи выполняли эту заповедь, относятся к периоду разрушения Второго Храма. В те черные дни еврейской истории на рынках Римской империи продавалось бессчетное множество рабов-евреев – мужчин, женщин. детей и подростков. И едва придя в себя после опустошительной войны, евреи Эрец-Исраэль начали собирать деньги на выкуп этих рабов и возвращение им свободы. К этому сбору денег подключились евреи диаспоры – Александрии, Вавилона и др. городов. Получив на руки часть этих денег, специальные эмиссары, среди которых были знаменитые раввины, разъезжали по рынкам рабов и выкупали евреев. В первую очередь они выкупали девочек и женщин, затем – мальчиков, чтобы те не стали жертвами сексуального насилия, и уже в последнюю очередь уже взрослых мужчин. Римские работорговцы, поначалу продававшие евреев-рабов почти за бесценок, немедленно взвинтили на них цены, но евреи продолжали платить.

Аналогично вели себя евреи и в средневековой Европе, и на мусульманском Востоке, спасая своих попавших в рабство братьев и сестер. Многие еврейские банкиры, подобно Зюссу Оппенгеймеру выделяли на эти цели колоссальные суммы. Когда после первого еврейского геноцида, устроенного казаками Богдана Хмельницкого, еврейские общины, потерявшие большую часть своих членов и все свое имущество, тем не менее изыскивали средства для того, чтобы выкупить тех евреев, которые попали в рабство к полякам и белорусам.

Одна из таких историй положена в основу гениального романа Башевиса-Зингера "Раб": его герою оказалось достаточно подать через бродячих актеров весточку евреям и вскоре те прислали за ним представителей общины, привезших соответствующий выкуп.

Евреев, попавших в плен к туркам и татарам, выкупали в свою очередь за свои деньги члены еврейской общины в Турции, тратя на это нередко целые состояния.

Если новоявленные хозяева "еврея" требовали за него слишком большие деньги, которых у общины не было, то она обращалась за помощью к другим еврейским общинам. Так, первым известным в наши дни хазарским словом стало слово "хокурум" ("я прочитал"), написанное в углу датированного первой половиной Х века письма киевских евреев, в котором они обращаются к еврейским общинам всего мира с просьбой помочь им расплатиться за выкуп попавшего в рабство некого Якова Бар Ханука. В письме они сообщают, что сумели собрать 60 монет, необходимых для выкупа, но у них не хватает еще 40 монет. Письмо это был найдено в генизе (месте захоронения священных текстов) Каирской синагоги, что еще раз доказывает, что еврейское братство поистине не имело границ.

Евреи остаются верны этой заповеди и в наши дни. В государстве Израиль она выполняется и на государственном, общенациональном уровне (достаточно вспомнить, что Израиль пообещал 10 млн. долларов вознаграждения только за предоставление достоверной информации о судьбе попавшего в плен к ливанцам израильского летчика Рона Арада), так и на уровне частной инициативы – так, когда палестинские террористы, проникнув на территорию Израиля из Газы, захватили в плен уже упоминавшегося Гилада Шалита пожелавший остаться неизвестным крупный еврейский бизнесмен предложил заплатить в обмен на освобождение Шалита выкуп в размере 50 млн. долларов. Не думаю, что эти 50 миллионов были у него лишними и оттягивали карман – просто этот еврей считал необходимым сделать то, что положено сделать еврею…

Глава 6
Вечная традиция цдаки

Цдака – это не милостыня!

В своей замечательной повести «Далекие годы» Константин Паустовский вспоминает, как в молодости он сидел в одесском трактире с Эдуардом Багрицким, когда туда вошел нищий и начал требовать – именно требовать! – подаяния у обедавших в этом заведении людей. Паустовский был уверен, что нет никого наглее одесских нищих, но, думается, в данном случае он ошибался. Подобным образом еврейские нищие нередко вели себя и в других городах и местечках Российской империи, где евреи оставляли более-менее значительную часть населения. И так же, как в Одессе, в этих городах и местечках никто не возмущался этой наглостью попрошаек – напротив, евреи почему-то немедленно смущались, спешили вытащить из карманов деньги и протянуть подаяние настойчивому попрошайке. При этом никто из них не рассматривал эти деньги как «милостыню» – нет, они подавали «цдоку», или, если употреблять не идишское[26]26
  Идиш – язык евреев Восточной Европы, образовавшийся на основе слияния иврита (древнееврейского), прежде всего, с немецким, но также и с другими европейскими языками.


[Закрыть], а современное ивритское звучание этого слова – «цдаку». Причем разница между понятиями «милостыня» и «цдака» в иудаизме поистине огромна, и для того, чтобы уяснить ее необходимо хотя бы поверхностно быть знакомым с еврейской философией и мистикой.

Начнем с того, что само слово «цдака», которое обычно переводится на русский язык как «милостыня», ничего общего с этим понятием не имеет.

Милостыня – это акт милосердия, проявление жалости и сострадания подающего к человеку, оказавшемуся в тяжелом положении. Само милосердие обозначается на иврите другим словом «хесед» и, естественно, считается весьма положительным качеством. Именно оно, согласно Торе, в значительной степени отличало праотца еврейского народа Авраама от всех остальных людей его эпохи. Однако в основе слова «цдака» лежит слово «цедек», означающее в буквальном переводе «правда, справедливость».

Сотворив этот мир, Всевышний, утверждали еврейские мудрецы, намеренно вывел его из равновесия, наделив людей разными умственными способностями, разной степень удачливости и разными доходами. Таким образом Бог, предоставив человечеству полную свободу выбора, открыл для него различные пути к духовному и нравственному совершенству. И один из главных таких путей лежит через «цдаку» – передачи части данного человеку Творцом материального богатства нуждающемуся ближнему с целью восстановить намеренно нарушенную Им справедливость в этом мире, привести его в состояние равновесия и гармонии.

«Еврейская мысль, – писал в своих комментариях к Торе рав Ш.-Р. Гирш (1808–1888), – рассматривает задачу творения добра как цдака (буквально, „справедливость“), как долг в самом высоком смысле слова… Тот, кто не помогает бедным со всей со всей своей энергией, совершает грех и несет тяжкую ношу вины перед Богом… Этот подход делает творение добра независимым от порывов сострадания, которые могут меняться с настроением дающего, и рассматривают его как безусловную обязанность, освобождая одновременно принимающего помощь от давящего чувства унижения. В иудаизме еврейский бедняк не получает милостыню», доброхотный дар дающего. Всматриваясь своим глубоким видением в закон о «маасер они» (десятине бедных) наши мудрецы определили размер обязательной цдаки в одну десятую. Такая сумма должна отделяться на благотворительность от каждого впервые приобретенного капитала и от годового дохода с основного капитала. Таким способом каждого еврея побуждают рассматривать себя как администратора благотворительного фонда – большого или малого, – вверенного его попечению и посвященного Богу, так что он должен радоваться каждой возможности обратить на добрые дела эти средства, которые уже не принадлежат ему, а доверены для достойного расходования».

Анализируя далее слова Торы, рав Гирш убедительно показывает, что она предусматривает как общественную, так и индивидуальную ответственность каждого человека за судьбу бедняка и обеспечение его первичных потребностей. Он же указывает, что перераспределение имеющихся в обществе материальных благ путем цдаки, то есть обязательных пожертвований, является единственным способом создания подлинно справедливого общества. Общество, строящееся исключительно на принципе «равных возможностей», писал рав Гирш, таковым на самом деле никогда не является. И не только потому, что все люди рождаются на свет разными, но и потому что по-разному складываются их судьбы.

Для обоснования этой мысли он приводит весьма любопытный пример. Допустим, два брата, объяснял рав Гирш, обладающие равными интеллектуальными способностями, покидают отчий дом с одинаковым капиталом – равными материальными ресурсами, Однако у одного брата появляется большая семья, а у другого есть только один ребенок – и это уже создает неравенство в их экономическом положении. А если, к тому же первого брата – главу большой семьи – начнут осаждать болезни и прочие несчастья, то его дети, вероятно, окажутся в страшной нужде, в то время как дети другого брата будут процветать.

«По природе вещей такие ситуации повсеместно должны возникать на земле, – продолжает рав Гирш. – Однако вы не должны позволять им возникать в вашей стране (здесь рав Гирш, по сути дела, цитирует Тору – П.Л.). В «вашей стране», в стране Божественного закона и Божественного провидения… Закон должен помочь выравниванию этого естественного неравенства. Каждый менее удачливый брат должен найти брата в своем более состоятельном родственнике; в этой стране каждый бедный и нуждающийся принадлежит вам, то есть обществу».

Понятие о благотворительности – «цдаке», таким образом, повторю, нисколько не противоречит понятию о милосердии, определяемом словом «хесед». Нет, скорее, эти два различных понятия дополняют другу друга, сосуществуют и даже могут порой тесно переплетаться друг с другом. Не случайно в молитве на Рош ха-шана и Йом-Кипур, когда, согласно еврейской традиции, определяется судьба всего мира и каждого отдельного еврея на следующий год, евреи, обращаясь к Всевышнему, говорят «таасэ иману цдака вэ-хесед» – «сотвори с нами по справедливости и милосердию твоему», то есть, если даже в силу каких-то причин мы лишились права на цдаку с Твоей стороны (а такое возможно, и мы еще поговорим о тех случаях, когда еврейская традиция запрещает помогать даже еврею), то подай нам просто милостыню из сострадания к нам.

Многие историки и философы справедливо усматривали в таком подходе иудаизма основу коммунистического учения с его знаменитой формулой «от каждого – по способностям, каждому – по потребностям». Эта формула действительно близка к еврейскому идеалу, и, возможно, опять-таки правы те, кто именно этим сходством между иудаизмом и коммунистическим учением объясняют то, что еврейская молодежь сто лет назад приняла столь активное участие в революционном движении.

Однако заметим, что еврейский идеал никогда не требовал устранения деления общества на богатых и бедных. Наоборот, такое деление провозглашается Торой вполне естественным порядком вещей. Но столь же естественным должно стать и стремление людей поделиться с ближними частью своего богатства для «выравнивания этого естественного неравенства».

Более того, восстановление социальной справедливости с помощью цдаки как раз и призвано в значительной мере сгладить социальные конфликты и противоречия и не довести дело до насильственной «экспроприации экспроприаторов».

Об этом ясно говорит в тракате «Пиркей авот» Гилель (начало I в. до н. э. – начало I в. н. э.): «мэрабэ цдака мэрабэ шалом» – «больше благотворительности – больше мира». Почти все комментаторы трактуют эти слова однозначно: в случае, если бедняки чувствуют на себе заботу со стороны более обеспеченных богатых сограждан, они проникаются к ним чувством уважения и благодарности и, по меньшей мере, отчасти, освобождаясь от такого заложенного в самой человеческой природе чувства как зависть, начинают быть даже заинтересованными в том, чтобы богачи и дальше преуспевали. В то же время и богачи, рассматривая свою цдаку как своеобразное вложение капитала, оказываются заинтересованными в том, чтобы это вложение оказалось как можно более успешным, чтобы бедняк выкарабкался из нищеты, и тот или иной из них мог (желательно, не вслух, а про себя) с гордостью заметить: «Это я помог ему встать на ноги и начать вести достойный, самостоятельный образ жизни и таким образом выполнил заповедь Торы!».

И, произнося про себя эти слова, еврейский богач был, несомненно, прав – именно в Торе предельно четко сформулированы те заповеди о помощи бедным, которые на все времена определили сам образ жизни и сознание среднестатистического еврея. И потому пришло самое время открыть Книгу Книг…