Текст книги "И навсегда"

Толстяк разговаривал с Витой, рассказывал, как ему всегда хотелось иметь собственную племянницу, похожую на нее… С ужасом Джоли поняла, что в действительности он совсем не плохой человек, просто ему нравятся юные девушки и он в состоянии получать сексуальное удовлетворение только таким образом. Небольшая либерализация законов превратила бы его в нормального гражданина.

– Ха! – подумала Вита. – Он тайный гомосексуалист, ему хочется мальчика, но он боится признаться – вот и довольствуется молоденькими девочками.

И снова Джоли пережила шок – вполне возможно, что Вита права.

Они закончили обед, и Джоли почувствовала в желудке приятную тяжесть; возможно, она съела слишком много после вынужденного поста.

– Мне нужно пойти пи-пи, – сказала она, как маленькая девочка.

– В моем номере, – ответил клиент. – Я буду смотреть.

Это заставило Орлин прислушаться к разговору.

– Что он сказал? – с ужасом спросила она, выходя из забытья.

– Они получают удовольствие, наблюдая за тем, как мы сидим на горшке, – ответила Вита. – Иногда они берут дрянь и размазывают ее по твоему телу. Анальный комплекс – кажется, так это называется. Знаю только, что сильно воняет… Впрочем, с АП мне на все наплевать.

– А я думала, что хуже изнасилования ничего не бывает! – с отвращением проговорила Орлин.

Вита засмеялась:

– Мужчина не может изнасиловать девушку, когда ей нужны деньги. Лучше побыстрее с этим покончить, прежде чем ему в голову полезут всякие глупости – но не слишком быстро, иначе он почувствует себя обманутым.

– Получается, будто мужчины – всего лишь сексуальные машины! – запротестовала Орлин.

– Ну и что тут нового?

Джоли решила, что все идет отлично, хотя и немного странно. И Орлин, и Вита выигрывают от необычного общения, отвлекаясь от своих горестей. Однако понадобится еще немало времени, прежде чем они смогут функционировать нормально.

Они вышли из ресторана. Клиент махнул швейцару рукой, и тот свистом подозвал ковер-такси.

Джоли понимала, что, как только она окажется на ковре, ей уже не спастись – их доставят прямо в номер к клиенту, который наверняка находится в высотном здании. Она действительно хотела в туалет, но ее совсем не вдохновляла перспектива оказаться там вместе с этим типом! И потому, забыв про переполненный мочевой пузырь, необходимо попытаться сбежать – сейчас.

Ковер-такси подлетел к ним и завис в воздухе на высоте колен. Ковер имел довольно удобную форму: задняя спинка изгибалась вверх, а передняя часть напоминала по форме букву S, чтобы было куда поставить ноги. Волшебство не давало пассажирам упасть, когда ковер приходил в движение, в соответствии с правилами техники безопасности. С ковра было невозможно свалиться – или соскочить, как бы низко он ни летел.

Упитанный клиент сел на свое место и вытянул ноги. Ковер немного прогнулся, даже заклинание левитации не выдержало такой нагрузки.

Швейцар собрался помочь Вите сесть, однако она в самый последний момент нырнула ему под руку и помчалась прочь. Ей было все равно, куда бежать, лишь бы подальше от клиента и сутенера.

– Эй! – закричал толстяк. – Остановите мою племянницу!

Швейцар, всегда готовый услужить, бросился в погоню. Джоли обежала вокруг парочки и выскочила на проезжую часть. Заскрежетали тормоза, лимузин свернул в сторону, чтобы ее не задавить.

Нет – в лимузине сидел сутенер! Он предвидел такой вариант развития событий и теперь пытался перехватить Виту. Она попала в беду!

– Разве могло быть иначе, простофиля? – подумала Вита. – Нужно их слушаться. Они знают все ходы и выходы.

Итак, западня: с одной стороны дорогу преграждал лимузин, с другой – швейцар, а сзади – ковер.

– Ну раз уж ты такая умная, как бы ты попыталась спастись? – резко спросила Джоли, не слишком рассчитывая на ответ.

Но девушка ее удивила. Очевидно, желание показать свое превосходство пересилило страх перед сутенером.

– Я бы обманула их, бросившись под ковер, вернулась в ресторан и выскочила через задний ход!

Ничего лучше Джоли все равно не смогла бы придумать! Она сделала вид, что собирается бежать дальше – лимузин и швейцар дернулись вперед, а ковер заметно приблизился. Тогда она развернулась, метнулась к ковру и нырнула под него. Ее красивое платье и колени испачкались, зато удалось застигнуть противника врасплох.

Джоли вскочила на ноги и помчалась к двери ресторана, которую никто не охранял, распахнула ее и влетела в устланный коврами вестибюль. Метрдотель что-то крикнул ей вслед, но она, не останавливаясь, пробежала мимо в поисках заднего выхода, нашла коридор, которым пользовались официанты, устремилась в него. Открыла дверь, ведущую на кухню, и поспешила дальше вперед, оказалась между разделочными столами и многочисленными плитами, где готовили еду.

– Вон отсюда, паршивка! – закричал повар. – Сюда запрещено входить!

Она заметила дверь с надписью «ВЫХОД» и бросилась к ней. Выскочила наружу, оказавшись на темной аллее; повсюду стояли старомодные бачки с мусором и здоровенный бак для отходов.

– Куда теперь? – подумала Джоли, зная, что очень скоро появятся преследователи.

– Спрячься, – посоветовала Вита. – В бак, например.

– Но их же регулярно отвозят на фабрики или сжигают! – запротестовала Орлин.

– Именно поэтому никто не станет туда заглядывать, тупица!

Джоли поняла, что Вита права. К тому же выбора у нее не было. Она задыхалась, мочевой пузырь грозил разорваться, ее все равно очень скоро догонят. А в баке можно немного отдохнуть.

Она вскарабкалась по его ребристым бокам, перевалилась через край и спрыгнула вниз. Бак оказался наполовину пустым. В основном тут лежали большие листья салата-латука и фруктовые обрезки, однако на дне скопились жидкие остатки пищи.

– Им вполне может прийти в голову сюда заглянуть, – предупредила Вита.

– Нужно спрятаться как следует.

Джоли заскрипела зубами, хотя и понимала, что Вита права. Она выбрала подходящее место, присела на корточки, а сверху набросала на себя арбузных корок. Ей было ужасно жалко платья, но ничего другого не оставалось.

Снаружи раздались голоса, приглушенные стенками бака и мусором. Преследователи!

Через мгновение кто-то заглянул в бак.

– Здесь только мусор! Ну и запах!

Все звуки стихли.

– Не выходи! – предупредила Вита. – Они порыскают вокруг, затем подождут немного, чтобы убедиться, что мы нигде не спрятались.

– А ты хитрая, – заметила Джоли.

– Я многому научилась, убежав из дома.

– Ты убежала из дома? Почему? – Ключевая информация!

– Не твое дело. – Вита снова замкнулась в себе.

Вот и все. Джоли управляла телом, но пройдет много времени, прежде чем удастся добраться до воспоминаний Виты. Ей необходимо сотрудничество хозяйки тела, и кое-чего уже удалось добиться, но успехи носили весьма ограниченный характер.

Теперь, когда им ничего не оставалось, как ждать, Джоли снова ощутила настоятельную необходимость облегчиться после сытного обеда. Она не представляла, как просидит еще некоторое время, не решив мучившей ее проблемы.

– Давай здесь, – предложила Орлин. – Грязнее мы все равно не станем.

Разумная мысль! Джоли слегка пошевелилась, чтобы спустить трусики, и внесла свою лепту в мусор. В одном сомневаться не приходилось: запах ее выдаст!

Когда прошло около часа, а снаружи по-прежнему не доносилось ни звука, она тихонько выбралась из отвратительного укрытия и осторожно выглянула из-за края мусорного бака. Все спокойно!

Джоли попыталась привести себя в порядок… Куда там! Жидкие отбросы безнадежно испортили нарядное платье. Ее сразу заметят, где бы она ни появилась!

– Может быть, лучше снять платье, – подумала она.

– И привлечь внимание каждого несовершеннолетнего подонка в округе, – с мрачным удовлетворением заявила Вита.

Да, вот он, голос улицы!

– Куда же пойдем? – спросила Джоли.

– А почему ты не подумала об этом, когда сбежала из ресторана? Я бы сумела разобраться с тем жирным типом.

– Послушай! – громко заявила Джоли. – Этот человек собирался заняться противозаконным сексом с ребенком!

– А чем же еще! Может быть, не самый приятный способ существования, но все же лучше, чем то, как я жила раньше. И позволяет мне оплачивать счета.

– А что ты делала раньше?

На этот раз Вита ответила:

– Всего лишь немного инцеста.

– Немного?..

– Пока я не сбежала.

– Но твоя мать, конечно…

– Не желала ничего знать.

– А я-то думала, что хуже изнасилования ничего не бывает! – эхом отозвалась Орлин.

– Это и было изнасилование! – заявила Вита. – Я сопротивлялась, но не смогла остановить его, не поднимая шума. Мама все услышала бы, так что в конце концов мне пришлось сжать зубы и терпеть. Должна признаться, я сама напрашивалась.

– Не верю!

– В самом деле? – Вита по-настоящему удивилась. – Хочешь, я покажу тебе, как это случилось?

Они стояли возле мусорного бака в испорченном и вонючем платье. Вряд ли подходящее место и время для внутреннего диалога! Однако Джоли видела, что девушка стала более откровенной, нельзя упускать момент, которого потом может не представиться.

– Да, покажи. – Она села на землю рядом с баком; теперь, когда погоня прекратилась, это место было ничуть не хуже любого другого.

Вита открыла свою память: она на постели в симпатичной комнате, смотрит шоу по головизору. На девушке полупрозрачная ночная рубашка, которая скорее подчеркивает, чем скрывает ее юные формы. Вошел мужчина, ее приемный отец.

– Нет, мой настоящий отец, – поправила Вита Джоли.

– Твой генетический отец! – снова ужаснулась Орлин.

– Он только что поругался с мамой и был ужасно сердит. Если бы я знала! Он увидел мою ночную рубашку… мне и в голову не приходило… Я хочу сказать, что мы возились, боролись, и порой его руки… Я думала, случайно… Он меня захотел, мне не следовало так себя вести. Ну а когда я сообразила, было уже слишком поздно…

Неожиданно мужчина оказался сверху, прижал ее к постели, одна рука разорвала ночную рубашку. Другой он начал расстегивать брюки.

Вита удивилась и начала сопротивляться:

– Я думала, мы играем. Мы и раньше боролись, и он всегда разрешал мне одержать победу, в особенности когда его рука попадала на мой зад. Но в тот раз он крепко держал меня и…

В их совокуплении не было ни милосердия, ни искусства. Он раздвинул ей ноги, и… все кончилось через несколько секунд, а потом он вскочил, поправил брюки и выбежал из комнаты. Никто из них так и не произнес ни слова.

– Сначала я даже не понимала, что он сделал, – продолжала свой рассказ Вита. – Все произошло так быстро, я лишь почувствовала, что не могу вздохнуть. Я решила, будто дело в его большом весе или он случайно ударил меня… например локтем… Может быть, я просто ничего не хотела знать! Я могла бы закричать… Наверное, я все-таки понимала: если закричу, его посадят в тюрьму, а мама никогда меня не простит. Так что я сама напросилась, когда надела такую ночную рубашку и все такое – и то, что не пыталась протестовать… – Она заплакала.

– Это изнасилование, – твердо сказала Джоли. – Насилие над ребенком.

– Но я его заманила своим поведением, сама раздвинула ноги! Откуда мне было знать, что это все равно как красная тряпка для быка… мужчина теряет разум и ничего не может с собой поделать…

– Это изнасилование, – повторила Орлин. – Его вина, а не твоя! – А потом, немного подумав, добавила: – Быки не различают цветов.

– Я согласна с Орлин! – уверенно заявила Джоли. – Мужчина может все забыть, поддавшись страсти – но только не в том случае, когда перед ним его дочь! Зачем он вообще пришел в твою комнату? Он решил это сделать еще до того, как тебя увидел.

– Как бы там ни было, я собрала свои вещи и ушла из дому. Поскольку считала, что поступила плохо. Когда сутенер меня подобрал, я голодала. Ну а раз я все равно никому не нужна, какая разница, чем заработать себе на хлеб? Он обо мне заботился, и я делала все, что он говорил. Наверное, я не хотела жить. А потом – спасибо Адской Пыли! – я почувствовала себя значительно лучше; очень скоро остальное уже не имело значения.

– Мы должны тебе помочь, – сказала Джоли. – Сейчас домой тебе путь заказан. Но и на улице оставаться нельзя.

– Именно поэтому я и жила под присмотром сутенера. Мне некуда идти.

Джоли погрузилась в размышления. Может, отвести девушку в особняк к Луне, который находился совсем недалеко? Однако Луна послала ее сюда – значит, знала о положении, в которое попала Вита. Она могла бы и сама забрать девушку, но, по-видимому, считала, что ее необходимо вылечить изнутри, чтобы Вита примирилась со своим положением и добровольно вернулась домой.

Домой – к отцу, который ее изнасиловал? Нет, невозможно! Получалось, что Джоли ни на шаг не приблизилась к решению проблемы. Бездомная, грязная, без денег и других источников существования – что же теперь делать с несчастной Витой?

Впрочем, есть ведь специальные приюты для сбежавших из дому. Можно там переночевать. Оставалось найти адрес приюта…

Джоли встала и зашагала по переулку. Однако по мере того как сгущались сумерки, здесь стали появляться люди.

– Эй, какой запах! – закричал какой-то подросток.

В следующий миг она оказалась в кольце парней – слишком молодых, чтобы работать, но достаточно взрослых, чтобы придумать какую-нибудь гадость. Скоро им надоело корчить рожи и зажимать носы, демонстрируя, как дурно пахнет от встречной девчонки. У них появились идеи поинтереснее.

– Откройте пожарный кран! Окатите ее водой! Разденьте! А потом…

– Послушайте, я пытаюсь найти приют для сбежавших из дому, – сказала Джоли и тут же поняла, какую ошибку совершила.

– Значит, никто не знает, где она! – радостно закричал один из парней.

– Помоем ее хорошенько, а потом затащим в наше убежище. Отлично проведем время сегодня!

– Мы попались, – заметила Вита. – Ты и твои идеи о переустройстве мира!.. Вот она реальность! – Потом, после некоторых раздумий, она добавила: – Может быть, у них найдется немного АП! Я обслужу их всех!

– Ничего подобного! – возмутилась Джоли.

Но она боялась, что их ждет групповое изнасилование – не самая приятная перспектива. Да, они действительно оказались в реальном мире!

Однако, когда парни попытались ее схватить, к ним подлетел полицейский ковер. Мгновенно один из парней, в руке которого сверкнул нож, подскочил к Джоли.

– Скажи, что все в порядке! – прошептал он, держа нож так, чтобы полицейские его не увидели.

Джоли пришлось быстро принимать решение.

– Я сделаю кое-что получше!

Она сняла немного мусора со своего платья и швырнула его в сторону полицейских.

– Вот тебе, плоскостопный болван! – Прошло уже много лет с тех пор, как полицейские страдали от плоскостопия, но кличка осталась.

– Что ты делаешь? – изумленно спросила Орлин.

– Хочу, чтобы нас арестовали!

Однако мусор не попал в полицейских; парни рассмеялись. Джоли поняла, что необходимо предпринять что-нибудь более существенное. Засунув руку под платье, она сорвала с себя грязные трусики – парни восторженно уставились на нее, а Джоли швырнула трусики в полицейский ковер.

– И еще вам подарочек, болваны!

– Нас посадят за решетку! – запротестовала Вита.

Она на своей шкуре испытала, что с полицией лучше не связываться.

– Да – подальше от твоего отца и сутенера!

На этот раз Джоли попала в цель. Грязный комок угодил в грудь одного из полицейских. Парни от смеха чуть не попадали на тротуар.

– Ну, знаешь! – заявил полицейский. – Ты пойдешь с нами, наглая девчонка!

Ковер опустился на мостовую, и парни мгновенно разбежались.

– Они отправят нас домой!

– Вовсе нет, если мы им сначала расскажем нашу историю.

– Боже! – воскликнул полицейский, зажимая нос. – Где ты была? В помойной яме?

– Точно, – кивнула Джоли.

Именно к этому она и стремилась – пусть ее арестуют. Когда полиция услышит историю Виты, девушку отправят в приют. Она выбрала кружной маршрут, но ей удалось вытащить Виту из крайне неприятной ситуации, причем девушка не возражала.

4. СУДЬЯ

Утром Виту вместе с ее невидимыми спутницами ввели в уютный кабинет, она помылась, а исправительный центр для малолетних преступников предоставил ей чистую одежду. Девушка, не получившая очередную порцию наркотика, отказалась принимать участие в происходящем, а Орлин, потрясенная пережитым, отошла на задний план и снова погрузилась в пассивность. Так что пришлось Джоли взять разговор на себя.

В кресле за столом сидел человек средних лет. Когда они вошли, он встал.

– Пожалуйста, устраивайся поудобнее, – сказал мужчина, показав на стул.

– Это предварительный разговор, неофициальный, и если ты пожелаешь, мы не станем вести никаких записей. Я только хочу побольше о тебе узнать.

Дружелюбие незнакомца разоружило Джоли; он совсем не был похож на закоренелого бюрократа! Она села, и мужчина тоже опустился в свое кресло. Несмотря на небольшое брюшко и редеющие волосы, которые мужчина не предпринимал никаких попыток скрыть, в целом он производил впечатление человека крепкого и здорового. У него оказались серо-карие глаза, словно в решительный момент природа размазала краски. А вокруг рта и глаз в разные стороны разбегались морщины – значит, он не прочь посмеяться. Впрочем, хмуриться ему приходилось тоже частенько.

– В ходе стандартного расследования мы обнаружили, что ты живешь в нашем районе, однако о твоем исчезновении никто не заявлял. Нами получено указание: твоя личность считается не установленной до тех пор, пока мы не получим от тебя подтверждения. Нам запрещено сообщать о твоем местонахождении без твоего согласия. Очень необычно – по меньшей мере.

И интересно! Конечно же, Луна знала, где находится Вита, потому что послала к ней Орлин и Джоли. Но какое отношение имеет Вита к Луне и почему так важно вытащить девушку из того тяжелого положения, в котором она оказалась?

– Уж можешь не сомневаться, я не имею ни малейшего понятия! – раздраженно подумала Вита. – И мне наплевать. Спроси, нет ли у него героина?

Так что загадка осталась неразгаданной, если только Вита не оказалась под рукой как раз вовремя – чтобы Джоли была занята, а Орлин не погрузилась в Ад. Ну, Луна своего добилась!

– У меня с домом связаны неприятные воспоминания, – проговорила Джоли. И спросила неслышно Виту: – Можно ему рассказать?

– Валяй, мне все равно. Только домой я не вернусь.

– Так часто случается, – сказал мужчина. – В прежние времена убежавших из дома детей всегда возвращали к родителям. А потом выяснилось, от каких страшных вещей они пытались спастись, и политика изменилась. Жестокое обращение?

– Пожалуй, – осторожно ответила Джоли.

– Ты знаешь, что по закону считается жестоким обращением? Мы надеемся разобраться в твоем деле и хотим, чтобы ты попыталась понять сама себя.

Джоли посмотрела на женщину, которая привела ее сюда и осталась стоять у двери. Интересно, кого она охраняет – Виту или этого человека?

– Вы что, собираетесь повернуть все так, чтобы я призналась в своей вине? Я готова; я действительно швыряла отбросы в полицейский ковер, чтобы меня арестовали.

– И чтобы ты могла сбежать от шайки парней, – договорил за нее мужчина.

– Я понимаю; и полицейские, арестовавшие тебя, тоже сразу сообразили, что у вас там происходило. Однако существуют и другие аспекты твоего дела, которые не позволяют нам спокойно выпустить тебя на свободу.

– Я не хочу на свободу! – встревожилась Джоли, которая знала, что Вите гораздо полезнее оказаться в тюремной камере, чем снова на улице.

– У нас нет особого выбора, поскольку ты не совершила никакого серьезного преступления и тебя нельзя считать сбежавшей из дому. Однако мы хотим тебе помочь.

– Совсем не похоже на полицейский допрос! – возмутилась Джоли. – Кто вы такой? И что вам на самом деле от меня нужно?

Мужчина улыбнулся:

– Прошу простить меня за то, что не представился. Я судья Скотт, и тебя пригласили на предварительное слушание перед тем, как дело отправится в суд. Я предпочитаю узнать побольше о тех, кто должен предстать передо мной в зале заседаний, чтобы мое неведение не стало причиной ошибки.

– А я-то думала, вы всего лишь клерк! – удивленно воскликнула Джоли. – Что в вашу задачу входит собрать улики, а потом использовать их против меня.

Судья Скотт снова улыбнулся:

– Ну, я пригласил тебя и для этого тоже. Только главным образом мною движет любопытство и желание поступить правильно. К сожалению, порой «правильно» и «по закону» – не одно и то же.

Джоли подумала, что ее встреча с судьей Скоттом – редкое везение. Впрочем, может быть, Луна предвидела, что так оно и будет.

Джоли решила выложить свои карты – не только те, что принадлежали Вите,

– на стол.

– Судья Скотт, могу я поговорить с вами наедине?

– Женщина-полицейский присутствует здесь, чтобы убедиться в том, что я не воспользуюсь своим положением и не причиню тебе никакого вреда. Так принято, когда речь идет о несовершеннолетних особах женского пола.

– Я понимаю. Но я намерена сообщить вам кое-что очень личное… и, думаю, совсем не то, что вы предполагаете услышать.

– Должен поставить тебя в известность, что ведется магнитофонная запись нашей беседы, ради моей безопасности – и твоей. Так что я не в силах гарантировать, что никто не узнает, о чем мы тут разговаривали.

– Запись можно опечатать, объявив ее вещественным доказательством.

Брови судьи поползли вверх.

– Для своих лет ты довольно много знаешь.

– Точно. Пожалуйста, позвольте мне переговорить с вами наедине.

Скотт кивнул женщине у двери, и та молча вышла.

– Я не только, сбежавшая из дома пятнадцатилетняя девочка, наркоманка и проститутка, – заявила Джоли. – Я гораздо более взрослая женщина, которая вселилась в тело Виты, выбрав ее своим временным пристанищем – и еще более опытная женщина, веявшая на себя ответственность, пока другая оказалась временно не в состоянии активно действовать. Вы понимаете, о чем я?

– Конечно, такое возможно, если согласен хозяин тела. А какова цель объединения?

– Девушка представляет интерес для человека, который не хочет вмешиваться напрямую. А судьба другого призрака важна для меня, поэтому я постаралась объединить ее с Витой, чтобы помешать душе опуститься в Ад, где ей не следует находиться.

Судья уставился в потолок:

– Позвольте напомнить, что против вас выдвинуто лишь обвинение в нанесении оскорбления офицеру полиции, в данных обстоятельствах – мелкий проступок. Вас не обвиняют в употреблении наркотиков или проституции, и вряд ли вы пожелаете вынести эту информацию в зал суда.

– Вот уж точно! – вмешалась Вита. Похоже, она прислушивалась к разговору Джоли с судьей.

– Как раз наоборот, – заявила Джоли. – По правде говоря, я готова выступить свидетелем обвинения в обмен на лечение и защиту.

– Ты спятила! – запротестовала Вита. – Сутенер был сволочью, но за решеткой в тысячу раз хуже. Ты знаешь, что ждет девушку в тюрьме? У меня есть заклинание против беременности и венерических болезней, чтобы ничего такого со мной не случилось, только в тюрьмах так себя ведут, что никакие заклинания не помогут!

Удивленная Джоли взглянула на запястье девушки и лишь сейчас заметила тонкую магическую ленту под цвет ее светло-коричневой кожи.

– Боюсь, вы не понимаете, к чему это приведет, – сказал судья. – Вам придется отправиться в заключение, а учитывая наши ограниченные возможности, вас скорее всего отошлют в тюрьму для взрослых. Я бы предпочел, чтобы вы вернулись на улицу.

Джоли улыбнулась:

– Девушка такого же мнения. Но я уверена, что в этом случае она станет настоящей наркоманкой, сутенер будет самым бессовестным образом эксплуатировать и избивать ее – и в результате Виту ждет печальный конец. Кроме того, я совершенно точно знаю, что существовала какая-то причина, по которой нас послали к ней, и что мы должны вернуть девушку в семью.

– Ничего не выйдет! – крикнула Вита. – Моя волшебная лента и там меня не защитит.

– Куда она не хочет возвращаться, – констатировал судья. – Я подозреваю, с ней там жестоко обращались, возможно, сексуально растлевали. Только тюрьма не решение проблемы.

– Как и улица, – напомнила Джоли.

Судья Скотт опустил глаза, посмотрел на нее:

– Расскажите мне о себе. Не о девушке; я имею в виду вас, призрак. Когда вы жили и почему не попали на Небеса?

– Не думаю, что в данном случае это имеет значение.

– Имеет, поскольку вы контролируете тело. Именно вы станете влиять на поведение его хозяйки, и знание о вас поможет мне принять решение.

Джоли кивнула.

– Остановите меня, когда сочтете, что услышали достаточно. Меня зовут Джоли. Я родилась на юге Франции в 1191 году в простой крестьянской семье. В 1205 году, когда мне исполнилось пятнадцать, меня позвали в дом местного колдуна, очень молодого человека, всего на год старше меня, но обладающего огромным опытом, чрезвычайно образованного и могущественного. Он накормил меня, побеседовал со мной и сказал, что хочет моей любви. Прошло немного времени, и он ее получил, я вышла за него замуж. В 1208 году меня убил крестоносец, однако в моей жизни было достаточно зла, так что в результате душа оказалась в равновесии, и я следовала за своим мужем в виде призрака. Он стал монахом, но, когда он был уже достаточно зрелым человеком, я вселилась в женщину и соблазнила его, из-за этого он оказался во власти дьяволицы, посланной Люцифером, а я больше не могла к нему приблизиться.

– Люцифер?

– Предшественник Сатаны. Когда мой муж умер, он занял место Люцифера и стал Сатаной. В настоящее время я живу с Геей, но продолжаю его любить и навещаю, когда могу. Сейчас я пытаюсь помочь дочери Геи и…

– Что?

Джоли прикусила язык.

– Я слишком много сказала! Она ничего не знала, я не хотела слишком рано раскрывать правду. Я увлеклась своей историей…

– Кое-кто может предположить, что человек, рассказавший такое, либо обладает слишком развитым воображением, либо сошел с ума, – заметил судья Скотт.

– Поэтому, пожалуй, я закончу, пока вы меня еще слушаете, – кивнув, проговорила Джоли. – Гея послала меня к Луне, а та попросила образумить девушку, которой принадлежит тело. Мне неизвестно, почему ее волнует благополучие Виты, но я точно знаю, что ей нужно помочь, и потому стараюсь сделать все возможное. И считаю, что сначала нужно вылечить ее и забрать с улицы. Я надеюсь на ваше сотрудничество и участие.

Судья Скотт казался совершенно спокойным.

– Поскольку вы являетесь призраком – если можно так сказать – с большим опытом, вы наверняка освоили множество трюков, присущих вашим… коллегам. И, следовательно, вы не только в состоянии вселиться в тело человека, не имеющего ничего против вашего присутствия, но и показаться тому, кто хочет на вас взглянуть.

– Конечно. Желаете на меня посмотреть?

– Да, пожалуйста.

Джоли выбралась из тела Виты и поднялась в воздух. Затем усилила образ и вскоре возникла перед судьей Скоттом в своем истинном обличье: семнадцатилетней крестьянской девушки из Франции.

Судья посмотрел прямо на нее и кивнул:

– Вы можете разговаривать?

– Если вы меня услышите.

– Я слышу. Кто сейчас присматривает за девушкой?

Прошло совсем немного времени, и Орлин ответила:

– Полагаю, я. Я хотела погрузиться в Ад, но теперь я не уверена, что вела себя правильно. Девушка действительно нуждается в помощи, и, возможно, моя миссия заключается в том, чтобы вернуть ее к нормальной жизни.

– А кто вы? – поинтересовался судья.

– Орлин. Мой ребенок умер, я совершила самоубийство, а потом попыталась найти малыша в Загробной жизни. Однако воплощение Ночи сыграла со мной злую шутку, и я была не в силах простить себя за то, что произошло.

– Вы не могли бы тоже покинуть тело? – спросил судья.

– Но она погрузится в Преисподнюю! – запротестовала Джоли.

– Теперь – вряд ли, – ответил он. – Она не может быть приговорена к Аду за то, что стала жертвой чужого злого умысла.

– Но Орлин в это не верит!

– Начинаю верить, – вмешалась Орлин. – Я поняла, что не только у меня есть серьезные проблемы, я должна сделать все, чтобы помочь Вите, опускать руки не следует. – Она покинула тело и поднялась в воздух.

– Кто теперь присматривает за девушкой? – снова спросил судья.

Вита с хитренькой улыбочкой огляделась по сторонам:

– Послушайте, судья, произошла страшная ошибка. Если вы меня просто отпустите…

– Ты тут же вернешься на улицу и займешься поисками очередной порции героина, – закончил за нее судья.

– Ничего подобного я не говорила! – Вита оценивающе посмотрела на него.

– Я могу заплатить, если вам нравятся молоденькие. – Она взбила волосы руками и сделала глубокий вдох, чтобы ее фигура в простом тюремном платье казалась более привлекательной. – Все, что пожелаете, только не надо отправлять меня в тюрьму или домой.

Судья снова кивнул:

– Понятно. Призраки, возвращайтесь в тело, мы с вами обсудим методы борьбы.

– Но они не позволят мне… – возмутилась Вита.

Тут Орлин приблизилась к ней слева, а Джоли – справа. Девушка попыталась их прогнать, но по-настоящему этого и не хотела; Вита прекрасно понимала, что на данный момент лишь Джоли способна договориться с судьей. Итак, после некоторого сопротивления она позволила им вернуться и снова взять на себя контроль.

Судья задумался на несколько минут, а потом сказал:

– Джоли, обещайте мне, что останетесь с девушкой до тех пор, пока ее ситуация не исправится – ведь вы являетесь доминирующей личностью.

– Все зависит от Орлин и Луны. Если Луна попросит меня ее покинуть…

– Вы имеете в виду сенатора Луну Кафтан? – неожиданно спросил судья Скотт.

– Да, Луну Кафтан. Но я не хочу, чтобы ее имя упоминалось в связи с этим делом, мне нужно сначала выяснить, почему ее занимает судьба Виты.

Судья дотронулся до кнопки на панели управления, расположенной на ручке кресла, в котором он сидел.

– Пожалуйста, сенатора Луну Кафтан.

Через минуту пространство между ними затрепетало, и возникло топографическое изображение молодого человека.

– Офис сенатора Кафтан… О, здравствуйте, судья Скотт! Сейчас сенатор на конференции, я попрошу ее вам перезвонить.

– Нет никакой необходимости, Джо, – проговорил судья. – Только передайте ей, что я намерен взять под свою опеку одного из ее клиентов, если она, конечно, не возражает.

Джо оглядел комнату и заметил Виту.

– Никаких проблем, судья; вы получили ее разрешение.

– Спасибо. – Изображение исчезло.

– Что происходит? – удивленно спросила Джоли.

– Когда вы упомянули Луну Кафтан, я сразу понял, что ко мне попало совсем не обычное дело. Поэтому решил получить подтверждение вашим словам

– проверить, что вы и в самом деле та, за кого себя выдаете, и судьба девушки, в чьем теле вы находитесь, действительно беспокоит Луну. Она хочет, чтобы все было тихо, без лишнего шума, поэтому я беру вас под свою персональную юрисдикцию. Однако я не намерен без специального присмотра пускать в собственный дом отбившуюся от рук несовершеннолетнюю девчонку. Мне необходима ваша помощь и обещание, что вы останетесь с ней, пока проблема не будет исчерпана.