Текст книги "И навсегда"

На следующий день в суде произошло одно неприятное событие. Они сидели, как и прежде, рядом со стенографисткой, когда перед судом предстал сутенер Виты. Против него выдвигалось обвинение в поощрении проституции.

– Господи! Если он меня увидит… – подумала Вита.

Джоли с ней согласилась. Она попыталась закрыть лицо руками, но не могла сделать это так, чтобы на нее не обратили внимания присутствующие в суде люди.

Пронзительный взгляд сутенера остановился на ней на одно короткое мгновение… Вне всякого сомнения, он ее узнал. Вита впала в отчаяние, и Джоли понимала, что она права. Этот тип может легко испортить все дело, если его не устроит результат разбирательства.

И тут судья повернул голову, проследил за взглядом сутенера и сразу сообразил, что произошло. Он тут же объявил перерыв.

– Мы с вами переговорим в моем кабинете, – сказал он сутенеру.

Казалось, прошло всего несколько минут, и вот они уже сидят в кабинете судьи Скотта.

– Насколько я понимаю, вы узнали эту женщину, – резко начал судья.

– Можете не сомневаться, ваша честь! Это одна из моих девчонок! Интересно, что она делает у вас в суде? – Он уставился на Джоли.

Его девчонка!.. Ну надо же! И он надеется выйти сухим из воды? Да он сам себя только что приговорил к тюрьме!

– Нет, он собирается шантажировать судью, – заявила Вита. – Думает, будто судья испугается, если он пригрозит ему рассказать всем, что тот имеет дело со шлюхой.

Судья Скотт повернулся к Джоли:

– Он сказал правду?

– Ты не шлюха! – сердито возмутилась Орлин. – То, что с тобой происходило в прошлом, ушло.

Вот ключ к решению проблемы.

– Я ему не принадлежу, – ответила Джоли своим собственным голосом. – Я презираю типов вроде него.

У сутенера отвисла челюсть. Он не знал, что Джоли вселилась в тело Виты, и ее слова прозвучали для него совершенно неожиданно. Не так должна вести себя запуганная девочка-наркоманка.

– Похоже, леди не подтверждает ваших слов, – произнес судья. – Какие у вас имеются основания для сделанного только что заявления?

– Он назвал меня леди! – восторженно вскричала Вита.

Сутенер сообразил, что попал в тяжелую ситуацию. Если девушка так осмелела, она может выступить в суде с показаниями против него, и тогда его ждут очень серьезные неприятности. И все же он предпринял новую попытку:

– Ты же знаешь, у меня есть то, что ты хочешь, детка.

– Ты случайно не имеешь в виду запрещенный законом наркотик? – высокомерно поинтересовалась Джоли. – Естественно, я не желаю иметь ничего общего ни с ним, ни с тобой, мерзкий хозяин шлюх! Я с радостью расскажу все, что мне известно…

Сутенер поднял руки, словно сдаваясь на милость победителя:

– Предположим, я незамедлительно уберусь из города – что скажете, ваша честь?

– Не имею ничего против, – ответил судья.

На том разговор и закончился.

– Почему этот тип так быстро сдался? – удивилась Вита. – Он же знал, что я никогда не могла сказать ему «нет»!

– Он обнаружил, что имеет дело не с тобой, – ответила Джоли. – Если бы ты была одна, он забрал бы тебя, а судья не смог бы возражать из боязни за свою репутацию. Точнее, так он думал, твой сутенер. Но обнаружил, что вынужден сражаться с бесстрашным судьей и бесстрашной женщиной, и понял – шансов победить у него немного. Он сделал самое разумное, что только можно было сделать в подобной ситуации: согласился добровольно исчезнуть. Ты его больше не увидишь. Судья отпустил мерзавца, потому что такое решение проблемы гораздо более эффективно, чем приговор за мелкое преступление, в котором его обвиняли.

– Фу ты! – только и сказала Вита.

5. РОК

На выходные Рок повез их в парк. Об этом его попросила Джоли, поскольку несовершеннолетних туда пускали только в сопровождении взрослых. Вааста терпеть не могла парков, однако судья любил совершать длительные прогулки. Его квартира находилась на верхних этажах небоскреба, не самое приятное место, и он чувствовал себя там неуютно.

Они поднялись на лифте на шестидесятый этаж, откуда можно было пройти на крышу. Сделали несколько шагов и попали в лес. Действительно, когда они обернулись, оказалось, что лифт исчез; никаких следов цивилизации, лишь тропа, которая, извиваясь, убегала вдаль.

– Куда же она ведет? – спросила удивленная Вита.

– Волшебство! – смеясь, ответила Орлин.

– Вы меня дразните! Дай мне спросить у Рока.

Джоли повернулась к судье, который с видимым удовольствием вдыхал насыщенный ароматами леса воздух.

– Я отдаю тело в распоряжение хозяйки, Вите здесь ужасно нравится. Поскольку отсюда сбежать невозможно, полагаю, она будет вести себя прилично.

– Как хотите. – Вероятно, он догадался о том, что интересует Виту. – Однако я надеюсь, что вы останетесь с нами, чтобы прийти на помощь, если Вита забудется.

Джоли кивнула. Она не очень доверяла Вите, хотя надеялась, что неожиданная влюбленность в судью заставит девушку держать себя в руках. Джоли уступила контроль над телом.

– Теперь мне понятно, что я всего лишь уличная девчонка, ничего в жизни не видевшая, – призналась Вита. – Мы только что вышли из лифта, и он исчез, а я знаю, что никто не станет тратить волшебство на обычных людей. Что с ним стало?

Рок улыбнулся своей особой улыбкой, и Вита ощутила такой прилив чувств, что Джоли встревожилась. Любовь? Джоли успела забыть, какими сильными бывают увлечения юности! Девушка сказала, что любит Рока – и в самом деле, по-своему, она его любила. Однако она слишком уж прямолинейно выказывала свои чувства. За Витой необходимо следить, пока у нее не появится другой предмет обожания.

– Это не волшебство, – ответил Рок. – Всего лишь камуфляж. Перед тобой не обычное дерево; за ним прячется лифт.

Судья коснулся ствола огромного дерева, которое огибала тропа, и панель отъехала в сторону, открыв кабину лифта. Через несколько секунд панель бесшумно скользнула на место, и дерево вновь стало выглядеть совершенно естественно.

– Ой! – с восторгом воскликнула Вита. – Оно меня обмануло!

– Мы должны напряженно работать, чтобы поддерживать у нашего леса естественный вид, – заметил судья, шагая по тропинке. – Парки открыты только для взрослых с определенным уровнем ответственности, поскольку остальные могут намусорить здесь или нанести деревьям вред. В некотором смысле это напоминает общество: только тот, кто достиг зрелости, в состоянии оценить все, что оно им предлагает, не злоупотребляя своими возможностями.

– Вы так хорошо объясняете! – воскликнула Вита, которую снова охватило возбуждение.

Раньше ее никогда не интересовали парки или проблемы их содержания, но судья моментально обратил девушку в свою веру.

– Так и должно быть; я один из тех, кто обязан побуждать общество соблюдать собственные стандарты.

– Да, мой сутенер обязательно плюнул бы на тропинку.

– О, надеюсь, он не опустился бы до такой низости.

Вита искоса посмотрела на судью, пытаясь понять, не пошутил ли он. Скотт заметил ее взгляд и позволил себе усмехнуться. Тогда Вита расхохоталась. Она быстро училась нюансам социальных отношений. Джоли поражалась силе влияния Рока. Судья вежливо разговаривал с Витой, а она отвечала ему так, что Джоли начала беспокоиться за Рока: не смутится ли он.

– Вы только поглядите! – воскликнула Вита, наклоняясь, чтобы получше рассмотреть изящный цветок. – Он так похож на…

– Туфли-лодочки, – закончил за нее Рок. – В действительности он так и называется. Это один из множества декоративных цветов, которые разводят в подобных парках.

– Ой, я бы хотела остаться здесь навсегда! – вскричала Вита.

– Я понимаю твои чувства. Когда у меня возникают трудности в суде, я неизменно вспоминаю парк, точнее пруд, который находится немного подальше.

– Там есть пруд? – Вита помчалась вперед, разом сбросив пять лет и превратившись в ребенка.

– Я бродила по таким тропинкам с Нортоном, – с грустью вспомнила Орлин.

Ее ностальгия смешалась с радостью Виты.

– А я с Пэрри, – смущенно добавила Джоли.

Пруд был прелестным. Заросший мхом берег, прозрачная вода, по поверхности которой скользили утки, селезни с ярко-зелеными головами…

Рок прикоснулся еще к одному стволу дерева. Панель отошла в сторону, и показалось углубление, где лежали ломти хлеба. Он взял два, и тут же протянул один Вите.

– Можешь покрошить хлеб и угостить уток. Вот так. Каждому посетителю разрешается взять один ломоть за один визит, чтобы зря не беспокоить птиц.

– Судья бросил кусочек хлеба ближайшей утке.

Они увидели маму-утку с четырьмя утятами.

– Ой! – восторженно закричала Вита и принялась кидать им хлеб.

Птицы набросились на угощение, но как только хлеб закончился, сразу уплыли. Утки лучше всех знали, что больше ничего не получат.

– Они любят только хлеб, а мы их не интересуем, – огорченно проговорила Вита.

– Еще одна общеизвестная истина. Меня, как судью, почти никто не любит, хотя многие стараются мне угождать из-за занимаемой мной должности. В своей прошлой жизни ты не раз сталкивалась с теми, кого мало занимала твоя личность, но кто проявлял интерес к твоему телу.

– Вот это да? Вы хотите сказать, что судья похож на шлюху?

– Я бы не стал употреблять такие выражения, однако во многом ты ухватила суть.

– И мы вместе совсем как утки! – заключила Вита. – Нет, подождите, тут все наоборот. Утки – все остальные, которые чего-то от нас хотят, а нам нужно быть умными, чтобы не попасться на их лесть и поймать их, и не имеет значения, кто мы такие.

– Согласен. – Слова одобрения снова вызвали у Виты восторг.

Они пошли дальше.

– Я хотел тебе кое-что сказать, – наконец заговорил Рок.

– И я тоже!

– Нет! – вскричала Джоли, встревоженная поведением девушки, которую переполняла любовь.

– Да? Тебя что-то беспокоит. Вита?

Но девушка, испугавшись, что Джоли возьмет тело под контроль, решила уступить. Теперь Вита научилась уважать советы Джоли и была готова передать ей контроль, чтобы не обижать судью.

– Сначала вы, Рок. – Ей нравилось, что он разрешил ей обращаться к нему по имени.

– Тебе предоставили отсрочку, но сейчас пора возобновить занятия в школе. По закону ты должна посещать школу до тех пор, пока тебе не исполнится шестнадцать, и будет только лучше, если ты продолжишь обучение, чтобы как следует подготовиться к взрослой жизни. Твое существование вне закона закончилось.

– Ой, значит, я была вне закона? – удивилась Вита.

– Несомненно. Если бы тебя хотя бы один раз арестовали во время занятий твоим бизнесом, мне пришлось бы наложить на тебя штраф и отослать твое дело в министерство по делам несовершеннолетних.

– Мой сутенер соврал бы насчет моего возраста, и меня бы выпустили.

– Верно. Но я не допущу подобной ошибки, пока ты находишься под моей опекой. Ты должна ходить в школу.

– Я не могу вернуться домой!

– Пока не можешь. Но в этом здании есть вполне приличная школа.

– Вы хотите сказать, что я не смогу больше бывать в суде и мне придется сидеть весь день в дурацком классе?

– Боюсь, что так.

Подобная перспектива обрадовала Джоли и Орлин не больше, чем Виту. Для них присутствие в теле Виты было делом временным, этот период затянулся из-за того, что возвращение девушки домой откладывалось, но им совсем не хотелось слушать давно известные вещи.

– Скажите, а Джоли нельзя стать моим учителем? – предложила Вита. – Она живет невообразимо долго и очень много знает, да и Орлин тоже.

– Обучение под руководством двух призраков? Подобная мысль мне в голову не приходила!

– И они могут заниматься со мной в любое время! А вы устроите мне экзамен или тест, чтобы убедиться, что я знаю материал! И я многому учусь в суде! Честно! Если вы зарегистрируете их как преподавателей…

– Так не принято, хотя, возможно, в твоем предложении есть резон. Они согласны?

– Да! – одновременно ответили Джоли и Орлин.

– Они не возражают. Хотите сами их услышать?

– Нет, я тебе верю.

– Но мое слово ничего не стоит! Я все время вру, чтобы получить желаемое. Вы не должны мне верить!

– А сейчас ты лжешь?

– Нет! Я не стану врать вам, Рок!

– Значит, я могу тебе верить. Ты изменишься, пока будешь жить здесь.

Вита смутилась:

– Да, пожалуй, так оно и будет.

– Я разузнаю, что можно сделать.

– Господи, спасибо, Рок! Я вас люблю! – И в тот же миг Вита обняла судью и поцеловала его в щеку.

– Нет! – запротестовала Джоли, но опоздала.

Вита застала ее врасплох.

Девушка поняла, что совершила ошибку, и тут же уступила тело Джоли, чтобы та попыталась исправить дело.

– Здесь Джоли, – быстро проговорила она. – Я должна принести извинения…

– Джоли, нам нужно поговорить, – нахмурившись, сказал Рок.

Он подошел к скамейке, и они сели.

– Уверяю вас, такое больше не повторится.

– В каком состоянии девушка?

– Рок, она молода, и ей в последнее время приходилось иметь дело с весьма непорядочными людьми. Вы обращались с ней не как с ребенком или проституткой, а как со взрослым, достойным человеком. Она постепенно отвыкает от пристрастия к АП, и я подозреваю, что это не может не сказываться на ее поведении. Нет ничего удивительного в том…

– Значит, она говорила серьезно?

Джоли вздохнула:

– Да.

– Тогда я оказываюсь в крайне неловком положении. Вы прекрасно понимаете, что я не могу держать у себя в доме юную, влюбленную девушку.

– Это нечестно! – запротестовала Орлин. – Мы договорились, что она находится под нашим контролем, пока живет в доме судьи.

– Вы знаете, как бывает, – осторожно заговорила Джоли. – Школьницы часто влюбляются в своих учителей, но проходит время, и постепенно они увлекаются кем-нибудь другим.

– Я не учитель в классе, где много учеников. Я судья, а девочка живет в моей квартире. Учитывая историю Виты, ей не следует находиться со мной под одной крышей.

– Нет! – с отчаянием возразила Вита. – Я не могу без него!

Джоли раздумывала о сложностях, которые у них возникнут, если придется переехать в другое место. Очень жаль, что не удалось предотвратить порыв Виты. Теперь придется решать очередную проблему.

– Рок, я глубоко сожалею о том, что произошло, но в поступке Виты отражено ее нынешнее состояние. Я считаю, что для всех заинтересованных сторон будет лучше, если она останется в вашем доме. Орлин и я будем обучать ее и позаботимся о том, чтобы она соответствовала необходимым стандартам. Мы не допустим повторения подобных эпизодов и более не смутим ваш покой. Вы не будете оставаться с ней наедине.

– И все же для судьи очень важно сохранять видимость приличий.

– Мне кажется, вы ведете себя так же глупо, как Вита, – язвительно проговорила Джоли. – Приличия определяют очевидцы. Ваше поведение было безупречным, в будущем девушка не позволит себе никаких вольностей. Свой поступок Вита совершила без свидетелей… Да и что такого особенного произошло? Девушка импульсивно поцеловала своего опекуна, который ни в коей мере не провоцировал ее на это. Даже судья не углядит в таком поведении нарушение приличий.

– А что думает она сама? – с сомнением спросил Рок.

– Я дам ей возможность поговорить с вами, – ответила Джоли.

– Вита, веди себя скромно, попроси прощения. Тем самым ты покажешь ему, что усвоила урок.

Джоли вернула тело хозяйке:

– Здесь Вита. Я хочу попросить прощения, и… О, Рок, пожалуйста, пожалуйста, не отсылайте меня прочь! Я вас люблю и хочу всегда находиться рядом, я хочу, чтобы мы занялись сексом, я хочу навсегда стать вашей любовницей, но я буду вести себя безупречно, буду делать все, что вы пожелаете, только прошу вас, разрешите мне остаться! – Из ее глаз хлынули слезы, словно кто-то открыл кран.

– Ото! – изумилась Орлин.

Вита снова попыталась предоставить Джоли выпутываться, но та отказалась.

– На сей раз разбирайся сама! – резко заявила Джоли.

Рок с непроницаемым лицом смотрел на нее.

– Я… еще не взрослая, – запинаясь, продолжала Вита. – Я знаю, что мне нужно многому учиться. Я просто глупая девчонка и не умею контролировать свои эмоции. Но под руководством Орлин и Джоли и с вашей помощью я надеюсь стать такой, какой должна быть. Я действительно вас уважаю. Поэтому – пусть будет так, как вы решите.

– Если я позволю тебе остаться… – заговорил он.

Девушка склонила голову, ей стало стыдно из-за того, что она не сумела сдержаться.

– Будет так, как вы решите, – повторила она.

Он кивнул:

– Я уже вижу некоторое улучшение. – Рок встал.

– Не задавай вопросов! – быстро посоветовала Джоли. – Он тебя проверяет.

Вита продолжала идти за судьей, скромно опустив глаза.

Рок больше ничего не сказал. Джоли и Орлин держали Виту под строгим контролем, и остаток прогулки прошел без инцидентов.

Вита решительно взялась за работу и делала заметные успехи в учении; девушка оказалась достаточно способной – ничего удивительного, если учесть, что ее мать была талантливым ученым.

Они приятно проводили время, однако Джоли понимала, что так долго продолжаться не может. Орлин обрела равновесие, теперь она снова мечтала вернуть сына, но ей приходилось ждать, пока Вита окончательно не придет в себя.

Орлин проявляла удивительное терпение.

– Я знаю, что мой ребенок находится у Нокс в безопасности, в Загробной жизни никто не стареет, мы можем подождать. Когда закончим здесь, я буду лучше подготовлена для возобновления поисков.

Она вовсе не потеряла интерес к сыну; Джоли понимала, что мысли Орлин постоянно возвращаются к нему. Дело было совсем в другом… Наконец настал день, когда, к смятению Джоли, ситуация прояснилась.

Судья Скотт собирался в очередной отпуск. Он планировал отправиться в северные горы, где в гигантском парке природа сохранялась в первозданном виде.

– Не беспокойтесь, Вааста о вас позаботится, – заверил он их.

– Я хочу поехать с ним! – нетерпеливо вскричала Вита.

– Не думаю, что это разумно, – пробормотала Джоли.

– Я с Витой согласна, – вмешалась Орлин. – Я очень люблю дикую природу, она идентифицируется в моем сознании с Нортоном. И хотя связь с ним, к сожалению, позади, удовольствие от общения с лесами и парками остается. Если мы поедем вместе с Роком, может быть, он позволит нам взять на себя обязанности, которые обычно выполняет Вааста…

Рок посмотрел на девушку:

– Вы нахмурили лоб, Джоли. Какие-то проблемы?

– Боюсь, что да. Вита и Орлин хотят составить вам компанию.

– Сомневаюсь, что это прилично.

– Я с вами согласна.

– Послушай, так не честно! – возмутилась Вита. – Разве Орлин не должна помогать мне, а ты обещала помогать Орлин, не так ли?

– Верно, но…

– Значит, Орлин имеет право на голос, правильно? Я хочу сказать, что она взрослая и все понимает.

Джоли посмотрела на судью:

– Они хотят поставить вопрос на голосование – и их двое против меня одной.

Его рот слегка дрогнул.

– Наверное, мне следует поговорить с Орлин.

Джоли передала тело Орлин, не зная, чем закончится разговор.

– Говорит Орлин. Мы не хотим вас обидеть, Рок, но Вита и я считаем, что вы поступаете несправедливо, оставляя нас здесь. Мы могли бы помогать вам, оплатив работой свое присутствие, а взамен получили бы удовольствие от вашей компании.

– Я буду подниматься в горы и ночевать в палатке в дикой местности. Я не имею права брать с собой несовершеннолетнюю девушку.

– Технически хозяйка тела слишком молода, но к моменту моей смерти я уже достигла совершеннолетия; более того, была замужем, у меня родился ребенок, которого я потеряла. Я взрослая женщина, несмотря на тело, в котором нахожусь.

– Неизбежно возникнут подозрения, что между нами существует связь!

– Надеюсь, Рок, вы правильно поймете мои слова, но меня подобные подозрения не пугают.

– Что ты говоришь! – ужаснулась Джоли.

– Что вы имеете в виду? – осторожно спросил судья.

– Я уточню. За время нашего общения я лучше вас узнала и теперь испытываю к вам глубокое уважение. И хотя я не могу сказать, что мои чувства к вам совпадают с чувствами Виты, однако не стану возражать, если у нас появится возможность еще лучше разобраться друг в друге. Надеюсь, мои слова не вызовут у вас никаких опасений.

– Они вызывают опасения у меня! – вмешалась Джоли. – Как можешь ты, разумная женщина, делать подобные предложения?

Судья задумался.

– Боюсь, я пожалею… Но, должен признать, я действительно плохо оправляюсь с проблемами, за которые обычно отвечает Вааста. Вы можете сопровождать меня, если действительно того хотите.

– Я не намерена участвовать в этом безобразии! – взорвалась Джоли. Орлин, потерявшая себя после смерти, смущенная жестокими фокусами Нокс, неожиданно обрела удивительную уверенность. – Ты так поступаешь ради Виты

– чтобы она смогла удовлетворить свою страсть к судье!

– Джоли нас не одобряет, – сказала Орлин.

– Я не намерен вмешиваться в ваши внутренние споры или причинять кому-нибудь из вас неудобства, – ответил Рок. – Посовещайтесь между собой, и я соглашусь с любым вашим решением.

Так они и сделали. Не вызывало сомнений, что Орлин намеревалась обеспечивать Рока своими кулинарными услугами не только ради Виты, в ней самой рос интерес к судье. А хуже всего – Рок хотел взять их с собой. Таким образом, трое из четверых проголосовали за участие Виты в путешествии.

– Ладно, устрою себе передышку, – заявила Джоли, понимая, что потерпела поражение. – Поступай, как считаешь нужным, Орлин. Я вернусь, когда ваш отпуск закончится.

– Нам будет тебя не хватать, – искренне сказала Орлин.

Когда компания отправилась в путь, Джоли вернулась к Гее, чтобы доложить о том, что произошло за время ее долгого отсутствия. Она рассказала, как Луна послала ее к Вите, которая сейчас остается вместе с судьей, пока проясняется ситуация дома.

– Значит, не только юная девушка, но и зрелая женщина почувствовала влечение к судье? – осведомилась Гея.

– Девушка и женщина, каждая по-своему, – согласилась Джоли. – Меня беспокоит, что они нашли подходящий предлог получить от судьи то, чего хотят.

– Но почему ты считаешь, что этого не следует делать, учитывая наш к нему интерес?

– Девушка еще не достигла совершеннолетия!

– Только по определению нашего общества, которое далеко не всегда соблюдается на практике. Как женщина Вита вполне компетентна. Не вижу никакого вреда… У тебя есть другие причины для волнения?

Джоли поняла, что есть. Конечно, ей не следовало беспокоиться о Вите; девушка обладала более чем достаточным сексуальным опытом, у нее не осталось никаких иллюзий в данном вопросе, а судья ни за что не позволит себе воспользоваться ситуацией.

– Я сама не понимала, но у меня действительно есть серьезные опасения. Они связаны с Роком, хотя я не уверена…

– Ты тоже заинтересована в нем?

– Да, только не в романтическом смысле; для меня всегда существовал лишь один человек.

– Скоро мы с ним снова встретимся; должна признаться, что во время твоего отсутствия я испытывала некоторые затруднения.

– Я тоже хочу его увидеть! Но судья…

Тут наконец Джоли поняла, что ее беспокоило.

– Я вижу в нем кандидата на пост инкарнации! – воскликнула она. – Он очень хороший человек, и у него колоссальный опыт общения с людьми. Я бы не хотела, чтобы он испортил себе репутацию!

– Романтические увлечения не портят репутацию!

– Но если он сознательно вступит в связь с несовершеннолетней?.. Несомненный грех!

– Я так не считаю – если обе стороны согласны.

Джоли вспомнила свою юность. Ей довелось влюбиться в возрасте четырнадцати лет. Она дождалась свадьбы, прежде чем завязать сексуальные отношения – редкий случай для ее времени. Сейчас она прекрасно понимала, что могла бы стать любовницей Пэрри гораздо раньше, и жалела, что этого не произошло. Они с мужем прожили так недолго!

– А что думает Бог?

– Любопытно, что ты спросила именно сейчас. Тебе известно направление исследований Луны, которым ты косвенно помогаешь?

– Разве они имеют отношение к Богу? Нам не говорили…

– Пришло время кое-что тебе растолковать, Джоли, но пока не в моей власти рассказать все. Поэтому я пойду на компромисс: открою тебе секрет, а потом спрячу его в твоем сознании до подходящего часа. Я не собираюсь дразнить тебя, но ты должна быть готова к той значительной роли, которую тебе предстоит сыграть.

– О чем ты говоришь? Я всего лишь призрак!

– Грядет последняя схватка, и все инкарнации, включая Сатану, к ней готовятся. Однако суть этой битвы отличается от той, которую предвидел архангел Гавриил.

– Сражение между Добром и Злом? Но я не могу в ней участвовать из-за конфликта интересов!

– Не в большей степени, чем я, друг мой!

– Не в большей степени, чем ты, – не стала спорить Джоли. – Мы обе любим Сатану; чего уж тут говорить?

– Мы пришли к выводу, что исход этого важного сражения не может быть решен в нынешнем составе, поскольку, как нам кажется. Бог в течение нескольких последних столетий перестал интересоваться как делами смертных, так и бессмертных. Поэтому те, кто поддерживает Добро, намерены его заменить.

Джоли пришла в ужас.

– Заменить воплощение Добра?!

Гея кивнула:

– Поставить нового человека, который будет интересоваться хотя бы делами смертных.

– Разве такое возможно? Нынешний Бог не захочет уступить свое место – и никакая сила Его не заставит!

– Да, ты права – если Он станет защищаться. Но если Он ко всему потерял интерес, остальные инкарнации имеют право сместить Его тайным голосованием. Меньшие инкарнации поддержат главных, а остальных, вроде Нокс, и вовсе не интересуют наши проблемы. Поэтому мы планируем собрать конклав и осуществить замену.

– Но Сатана будет против!

– Конечно. Потому что в его интересах оставить воплощение Добра, которое не принимает ни в чем участия. Новая активная инкарнация существенно осложнит Сатане борьбу за власть.

– Если только эту должность займет не сам Сатана. Ведь в нем нет зла.

Гея улыбнулась:

– Ты и я могли бы проголосовать за него, но я сильно сомневаюсь, что так поступят и остальные, не говоря уже о том, что голосование проводится тайно. Нет, мы должны найти другого человека.

– Да, другого человека, – повторила Джоли, ошеломленная грандиозностью поставленной задачи.

– Таким образом, Сатана станет защищаться по двум направлениям. Во-первых, постарается, чтобы дело не дошло до голосования. Поскольку для принятия решения требуется подавляющее большинство смертных, которые верят в Бога, первая схватка произойдет в царстве смертных. Луна занимается приготовлениями к ней.

– Ее ключевой голос! – воскликнула Джоли. – Чтобы ввести избирателей в курс дела.

– Да, ты права. И ты ей помогаешь. Луне требуется точная информация об источниках оппозиции среди смертных, чтобы нейтрализовать как можно больше противников. Судьба выяснила, что все решит один голос – голос Луны, но она должна опираться на поддержку избирателей. Сатана делает все, чтобы лишить ее такой поддержки. Их борьба началась с того самого момента, как Луна занялась политикой, а может быть, гораздо раньше. Но это лишь прелюдия. Главное – проблема выбора человека, который станет новым воплощением Добра.

– И который заново определит все стандарты, – сообразила Джоли. – Тогда самоубийства, запретная любовь и множество других вещей перестанут считаться греховными.

– Да. Эти стандарты когда-то нас удовлетворяли, однако сейчас они устарели. Мы не знаем, какими они станут, но должны попытаться выбрать человека, способного изменить положение к лучшему.

– Значит, кандидаты, за которыми я наблюдаю…

– Могут быть претендентами на роль Бога.

– И судья…

– Один из них.

– Тайное голосование… Сатана наложит вето на любого человека, которого поддержат другие!

– Верно. Однако конклав будет распущен лишь после принятия решения. Рано или поздно мы найдем компромисс.

– Получается, что почти наверняка самый лучший кандидат не будет избран! – запротестовала Джоли. – Мы получим лишь компромисс, хороший человек с некоторой долей зла в душе. Разве такое возможно?

– Очевидно, именно так и произошло в прошлый раз. Зло в данном случае выразилось в равнодушии или тщеславии. Как и в Сатане есть доля Добра, так и в Боге присутствует Зло. И все равно лучше так, чем ничего – то есть то, что мы имеем сейчас.

– То, что мы имеем сейчас, – эхом отозвалась Джоли.

Какой неожиданный поворот событий!

– Теперь ты понимаешь всю важность твоих наблюдений. Ты должна знать судью достаточно хорошо, чтобы рекомендовать его на такую должность – или вообще исключить из списка кандидатов. Мы не имеем права на ошибку!.. Ты сохранишь понимание важности своей миссии, не представляя ее сути. Я сожалею, что вынуждена поставить тебя в такое положение, но поверь мне, другого выхода нет.

– Понимаю. В противном случае я бы не поверила.

Гея взглянула на нее – и в тот же миг Джоли забыла все, что та ей рассказала, осталось лишь знание, что она должна самым тщательным образом наблюдать за судьей Скоттом, не теряя при этом объективности.

– А теперь отправимся на свидание с нашим врагом, – сказала Гея.

Джоли обрадовалась словам Геи. Она не могла вспомнить, что именно они обсуждали, только чувствовала, что это было нечто очень важное. Она вошла в Гею, взяла под контроль ее тело и трансформировала его так, что оно снова стало похоже на семнадцатилетнюю девушку из французской деревушки.

Джоли присоединилась к Вите и Орлин, когда те вместе с судьей вернулись домой. Вита выглядела загоревшей, здоровой и довольной; впрочем, ее кожа всегда была смуглой. Рок казался грустным и немного рассеянным. Джоли погрустнела. Гея не до конца убедила ее в том, что принципы морали ни в коем случае не пострадают, если даже между ним и Витой что-нибудь произойдет.

– Мы вели себя нехорошо, – призналась Орлин.

Джоли хотя и умыла руки, теперь должна была узнать, как прошло путешествие в северные горы. Орлин и Вита с радостью согласились все поведать, прокрутив перед ее мысленным взором свои общие воспоминания. Казалось, Джоли сама пережила события тех нескольких дней.

Они воспользовались самолетом, поскольку научные устройства считались удобнее волшебных, когда речь шла о больших расстояниях. Самолет приземлился в северном аэропорту, где стояло несколько высотных зданий. Оттуда путники на ковре добрались до лагеря, захватив с собой припасы на несколько дней. Пешая прогулка с осмотром местных достопримечательностей: огромные, старые сосны, зазубренные пики гор, быстрая речка с ледяной водой. Вечер в холодной хижине. Они приготовили ужин на костре – забавная новинка, хотя и пришлось надышаться едким дымом.

И Вите, и Орлин нравилось решительно все.

Потом они провели ночь в хижине. У них имелись отдельные спальные мешки, но Орлин сказала:

– Теперь мы одни, Рок, и нет нужды никого обманывать. Вы джентльмен и никогда не позволите себе насилия, но мы считаем, что это наш выбор. Если вы не против, мы хотели бы разделить с вами спальный мешок.

– Я должен возразить, – сказал Рок.

– Вас беспокоит возраст или раса хозяйки тела?

– Нет, главным является возраст Виты, мне и в голову не приходило думать о расе. Но…

– У вас возникали трудности в отношениях с женщинами?