Текст книги "Разрыв"

***

На сцену вывели множество людей, преимущественно моложе двадцати лет. Все в белых робах, покрытых вышивкой золотого цвета. Их руки светились от количества золота и драгоценностей. На шеях красовались цепи из благородных металлов. На лбах сияли бриллианты, инкрустированные в ободки.

Они сверкали ярче Богов – Нареченные. Не все из них. Некоторые нареченные становились слугами, другие – стражами, третьи – храмовниками, либо старейшинами в разных городах Залия. Хотя формально вся власть была в руках Богов, они нередко отдавали полномочия людям, а сами не выходили годами из своего Храма.

Родители затаили дыхание. Натянутыми, словно струны, глазами – водили они по верху сцены, прочесывая ряды людей, покрытые сверкающими металлами. Наконец, они выдохнули.

– Слава Богам! Сели и Реки среди слуг и стражи. Вон они вывели сверкающих. Видите, у кулис? – они указали сыновьям куда смотреть.

Кельман с Сильвием впервые за последние пол года увидели брата и сестру.

– Ну вот, обошлось. – успокоился отец.

«У людей есть странная особенность. Они предпочитают верить мыслям других людей, нежели думать самим. Они предпочитают руководствоваться идеей, не реальностью.» – Алчный Волк.

Трое Богов обошли ряды Нареченных.

Один из них обратился к народу.

– Ваши дочери и сыны сегодня станут нашими защитниками и переродятся в наших сердцах. Как видите, жертвы Зиола не хватило в этот раз.

Бог показал жест, после которого несколько нареченных выбежали в центр сцены и подняли с пола тело Бога. Это тот самый Бог, создавший столб света в начале.

– Он уже не переродится средь нас. Как ваши братья, сестры и дети. Душу Бога никто не сможет вместить в себя. Отпойте же Зиола – младшего Бога молний.

Люди у сцены запели хором. В этот раз без того веселья, бушевавшего в какофонии шествия вдали от сцены. Сейчас траур. На лицах некоторых проступали слёзы. Кельман с отвращением глядел на них. Сильвий трясся от ужаса. Песня сотни тысяч человек. Стоящих у сцены, закинувших наверх свои головы. Двое братьев с тяжестью смотрели на всё это. Они поняли чего боялись их родители. Непонятно только, как им в голову взбрело вести их смотреть на жертвоприношение брата и сестры. Но, судя по разной форме нареченных – брат и сестра возможно выживут. Мать и Отец явно не уверены в этом.

Бог на сцене провел рукой, указывая на нареченных:

– Выйдите же те, кто отправил своих родных в прошлый раз защитить наш мир.

Затем он взмахнул рукой в стороны толпы у сцены:

– И отсюда тоже. Шагните вперед, стража вас пропустит.

Люди начали прорываться вперед. Бубнили себе под нос, на глазах стояли слёзы. Их вспомнили, поэтому они плачут? Вспомнили жертву их рода?

Один из Богов подошел к краю сцены. Сел на корточки и протянул вниз руку, ладонью обращенной на столпившихся у основания сцены. Хотя она всё ещё была выше их голов на десяток метров.

– Помню тебя. Твой сын со мной, дитя.

Бог закатил глаза. Зрачки скрылись за веками. Остался только белок. Спустя пару мгновений он сказал чужим голосом.

Женщина внизу раскрыла рот от изумления. По щекам бежали слезы. На неё смотрели уже не глаза Бога, то были глаза её сына. Голос она узнала с первого же слова. Сейчас Бог не звучал так громко, но люди более не шумели, слышали его и женщину. Их надежды сбылись. Близкие им люди переродились в их Богах. Обрели лучшую судьбу. Спасли их и получили награду.

Бог вновь закатил глаза. Лицо повернулось к мужчине рядом. Снова другой голос. Другие двое Богов делали тоже самое в других частях сцены, то и дело вызывая восторг у толпы. Несколько таких сеансов закончились и Боги вернулись к центру.

– Каждая душа, когда закончит свою службу барьеру – спустится вниз и обретет дом в наших сердцах. Мы – вместилище ваших предков и потомков.

Люди хором ответили: «Вы наш дом.»

Боги и Боги. Так себе представлял их Кельман. Просто какие-то сильные существа, возможно даже и вправду бывают Боги, чтобы это и не значило. Но теперь сходство с существами из одной книги Сильвия терзало его сознание. Он взглянул на брата. ТСильвий уставился ему в глаза, держа за руку сестру.

– Это как пожиратели душ. – проскулил побледневший Сильвий.

Кельман кивнул и быстро рванул вперед к родителям. Он схватил отца за плечо, чуть не повалив того. От волнения не сдержал сил, а в росте уже почти достиг отца. Но силой из-за тренировок обладал куда большей, чем глава семейства и большинство Залийцев, ставящих свою жизнь в полную зависимость от Богов. Никогда здесь не было войн, искусство поединка лежало на самом низком уровне. Поэтому, если бы Кельман захотел – вынес бы отца силой из этой толпы, и мать тоже бы не забыл.

Отец обернулся, сын ослабил хват и сказал:

– Нужно уходить. Посмотрели, чего ждём дальше.

– Как чего, сын? Когда укрепят барьер. А потом я постараюсь нас провести к Сели и Реки. Все-таки мы теперь важная семья. – он улыбался.

Дядя говорил: «Меньше знаешь – крепче спишь. Залийцы все хорошо спят. Мне кажется они и не просыпались никогда.»

Кельман знал – они не послушают. Знал это всегда, но придумать было нечего. И он все вывалил. Рассказал: их Боги лишь кровожадные твари, которые пожирают души людей и теперь демонстрируют людям своих пленников, а те и счастливы.

Эльф подбирался все ближе к тому месту, куда указала ему металлическая голова – шлем. Тогда он услышал. Партия скрипок и орган. Прямо как из столицы Эглы. Мелодия, на заглушение, которой никто не думал тратить силы. Конечно, кто бы в этом плане мог быть способен её услышать, её сотворить. Такая сильная, звучала в голове Эльфа все отчетливей, по мере приближения к сцене. Судя по всему, её носитель находился за кулисами. Этих людей ждало грандиозное представление.

Боги приготовились к ритуалу. Заиграли огромные барабаны. Из-за кулис на задней стороне сцены выдвинулся механизм. Никому в Залии таких видеть не приходилось. Сотни труб из меди и латуни, перемешанные меж друг другом. Сотни клапанов и десятки измерительных приборов с циферблатами. Это сооружение явно не отсюда. За ним вышли, не скрываясь, люди в бежевых плащах с желтыми и золотыми вставками ткани. Плащи переходили в капюшоны на голове, заострённые надо лбом. Ткань плащей почти касалась пола. У этих людей была бледная, по меркам Залия, кожа. За ними высился гигант. Его плащ был темнее, с большим количеством вставок желтого цвета, и с крупным плоским воротником. В нем было около четырех метров роста. Гигантская рука поправила плащ, скрыв рукоять булавы, торчащей из-под него.

Сигирин мельком, сквозь толпу людей прикинул гиганта. Тут Эльф уставился на аппарат впереди человека. кристаллы выглядывали из оснований труб и приборных панелей. А один, будто пушка, торчал из трубы, которую проворачивали люди в плащах.

Боги вышли перед механизмом. Двое других кивнули центральному. Женщина – Бог явно была недовольна. Бог по центру сказал:

– Мы узнали – хаос поглотил земли за водой. Барьеру было недостаточно прошлого ритуала. Поэтому, чтобы сфокусировать нашу силу и силу душ этих людей, мы создали механизм.

Никто никогда не строил в Залии кораблей. Никто не знал – есть ли что либо за водой. Но Боги утверждали: там ещё много всего.

– Мы укрепим барьер. Вы Нареченные, – обратился центральный Бог к богато украшенным людям. – вы подарите вашим близким и всему миру ещё десять лет жизни. Вы будете сражаться с мраком и удержите его за барьером, а затем спуститесь к нам и возвратитесь в наш мир героями.

Бог подошел к людям в плащах. Ему на лице начертили символ. Остальным четырем Богам сделали тоже самое. Похожие символы красовались на лбах нареченных под драгоценными ободками. Гигант не шевелился. Его люди подавали ему знаки жестами. Наконец Боги дали отмашку. Ритуал начался.

Боги встали в линию. Развели руки, устремили лица вверх. Полотно ткани, которым укрывали сцену, было пробито по центру от первого залпа. Боги смотрели в эту дыру.

– Это впервые, когда они показывают такой ритуал с Нареченными людям – изумилась мать Кельмана. – Что это за механизм?

– Да какая разница? Сваливаем.

– Да, – как будто не услышав сына, отвечал ей отец – впервые. Обычно они приносят их в жертву небу до луча. А сейчас – одновременно. Я думал ритуал будет вечером, как и всегда.

Кельман притих. В конце концов, кроме тех нареченных эти твари больше никого ни трогали. Может стоит смотреть прямо, не отводить взгляд. Видеть все в целом, как учил Дядя. Ведь он отпустил их сюда, наверняка зная, что из себя представляют эти существа.

Эльф уже глядел на девочку с пустыми глазами и юношу, оберегавшего её.

– Ну срань, где второй? – бубнил он. – Ни раньше, ни позже, говоришь. А как тебе поворот, что здесь Эгла? Так далеко. Охренеть как далеко, даже от крайних вассалов. Ааа, поэтому ты пошёл со мной, хитрец.

Голова-шлем не отвечал. А люди вокруг не замечали или делали вид, что не замечают человека в капюшоне, разговаривающего с самим собой и смотрящего в обратную от сцены сторону. Хотя один мужчина все-таки обратил внимание на такое неуважение к Богам.

– Как ты смеешь спиной к Богам стоять? – воскликнул он.

– Да как-то вот так получилось. – не отводил Эльф взгляд от Дольмы. – Знаешь, это наверно неправильно. Все-таки такое не очень удачное место. Как вообще до этого можно было догадаться. Это же жесть. – говорил он о своём.

– Что! Это ты о чём? – несколько других людей подключились к нравоучениям.

Они были бы рады поучить человека в капюшоне своими кулаками. Но всё-таки следование своей религии и святости процесса ритуала не давали им напасть первыми.

– Эй! – раздался крик из рюкзака. – Очнись! Ты что, не чувствуешь, уведи их отсюда быстро!

Эльф прервал раздумья и спиной ощутил прилив энергии. Он оглянулся на сцену. Увидел как Бессмертные стояли, запрокинув головы назад. Как их собственные тела были проткнуты трубами. Нареченные лежали на полу. Увидел, как из механизма повалил дым. Увидел, как искры побежали по поверхностям приборов. Увидел, как забегали инженеры, или кем были те люди, следящие за аппаратом. И самое главное – он не увидел Гиганта у кулис.

На сцене из труб повалил дым, скрывая стоящих у кулис Нареченных, в числе которых были дети Томпсвейн. Родители Кельмана принялись расталкивать народ впереди себя, чтобы лучше видеть происходящее на сцене. Кельман ощутил, как воздух вокруг него сгустился, стал тяжелей. Он попытался сделать шаг за родителями и схватить их, но гравитация придавила его куда сильней обычного. Получилось сделать только шаг. Попытавшись дотянуться рукой до спины Матери, Кельману стало совсем нечем дышать. Воздух стал подобен сотням лезвий, раздирающих его гортань. Шум вокруг, не от людей, а от самого пространства сделался настолько громким, что с лёгкостью перекрыл все звуки. Кельман перестал слышать что-либо, кроме: «бфуууууу». Старший брат потерял равновесие и упал на бок под тяжестью воздуха. Задыхаясь, Кельман сжимал своей горло одной рукой, а второй тянулся в вверх.

Безучастные люди вокруг. Они уставились вперёд. Сцена покрылась желтым свечением. В отличие от Кельмана, остальные дышали таким же, как и всегда, воздухом. Не испытывали проблем с тяжестью и слышали все как обычно. Однако механизм скрипел и шипел, а Боги кричали. Сложно было разобрать, что именно, так как поднялся вопль толпы с первых рядов.

– Почему они кричат? – спросил Отец.

Но Мать не услышала. Он оглянулся назад и не увидел сына. Потрепав супругу, они вместе развернулись и пошли сквозь людей назад.

– Ну психи, да? – голос раздался у уха Сильвия.

Сильвий увидел мужчину в капюшоне и маске.

– Кстати, сейчас как заорет. – сказал незнакомец. – И хватит пялиться, я от Дяди. Теперь хватай сестру. А то все сейчас помрёте.

Сильвий и так подозревавший, что все закончится плохо, схватил за руку Дольму и собрался было бежать, как вспомнил об остальной семье.

– Мой брат. И родители. Они там, ближе к сцене. Без них нельзя.

– Вам к ним нельзя. Дядя их выведет. – соврал Эльф.

Дядя оставил свое тело ниже головы в своём укромном месте. А голову Сигирин запихнул в свой холщовый рюкзак.

– Он здесь? – озадачился Сильвий. Даже в такой толпе будет сложно не увидеть его громадные черные доспехи.

– Зараза, пошли! – Эльф взглянул на сцену вновь.

Боги завопили отчетливо: – «Ускользает, они текут сквозь нас!» «Обманщик!»

Сигирин ринулся между братом и сестрой, схватил обоих за руки и потянул за собой прочь от аппарата. Эльфу неизвестно когда это произойдёт. Когда прогремит взрыв. Через сколько вещи примут естественный вид, что тогда? Голем, он же Дядя, говорил ему – нечто вырвется из девочки и поможет им убежать. Очень повезет, если это непонятно что вырвется вовремя. На такую вот неопределенность Эльф рассчитывать не хотел.

Кельман увидел лучи желтого света, преломляющиеся над ним словно молния. Он никогда не видел молний. Все так же, не желая сдаваться тянул правую руку вверх. Желтый свет перекрывал небо. Он повышал свою яркость. Кельман щурился, когда мельком увидел силуэты двух людей, нависших над ним. Один спустился к нему, видимо усевшись на корточки. Второй потянул свою руку навстречу ему. Яркая вспышка. Луч, теперь прямой но расширяющийся от основания, гораздо более плотный. Не такой, как прежние. Луч прошиб пространство над ним. От силуэта впереди остались только ноги. Все выше пояса было стерто.

Луч, уже за лежащим Кельманом прошел сквозь тысячи людей на своём пути. Он выходил со сцены под наклоном и стремился вниз к земле. Луч пробил и её. Гравитация, давящая на Кельмана, ослабла. Старший брат больше не задыхался. Он поднялся и сел на землю. Глаза слезились от света, перед взором плясали пятна разных цветов. Сложно было глядеть. Однако новые лучи, выходящие со сцены, не остались им незамеченными. Они стирали людей у сцены и дальше пробивались сквозь толпы убегающих. Лучам всё равно на тех, кто молился и оставался на месте даже сейчас. Их постигла та же участь – быть стёртыми. Под аппаратом деревянный пол сцены завалился вниз. Поэтому механизм выпускал эти золотые полосы уже на высоте в три фута. Но каждый луч становился слабее предыдущего, пока наконец последний луч еле-еле не дотянулся и на пару футов вперед.

Кельман вновь слышал всех вокруг. Люди кричали, орали, ревели, некоторые пели. Немногие просто остались стоять у сцены. Даже не пытались убежать. Его взору стала возвращаться четкость, пятна рассосались. Человек рядом, который спустился к нему, опирался на локти, откинувшись назад. Ноги того, кто тянул ему руку, так и остались стоять на месте. Из них не текла кровь. Видимо луч тут же прижег рану. Кельман в ужасе взглянул на них.

Глазам полностью вернулось обычное зрение. Он оглянулся на человека рядом, уже понимая кто это. Его Мать в искривленной гримасе открывала рот, судорожно хватая воздух. Похоже пыталась говорить или просто кричать. Но не могла. Кельман схватил её и обнял. Она не отводила взгляд от места, где должна была быть голова Отца.

– Надо бежать. Пожалуйста, вставай! – сказал сын.

На сцене тем временем дым растворился в воздухе. Инженеры и люди в плащах исчезли. Один из Богов с проткнутой грудью лежал на полу. Другой вынул трубу из своей груди и прокричал:

– Исчезли! Чертовы воры!

– Говорила я! Нельзя верить им. – сетовала другая Богиня.

Третий Бог встал у края сцены. Ощутил пропажу своих сокровищ. Ощутил слабость. Срочно нужно было заполнить пустоту внутри. Он взглянул на другого Бога, ощущавшего тоже самое. Они оба уставились на людей, оставшихся у сцены. Лучи шли под наклоном, сверху и поэтому у сцены выжило большее количество людей, чем вдали. Боги решили – это их шанс. Время восполнить запасы. Они спрыгнули со сцены.

Люди внизу все ещё прижимались к земле, прячась от лучей. Взрывы энергии давно прекратились, когда Боги коснулись ногами земли у сцены. Люди увидели ноги их Богов, подняли головы. Некоторые обрадовались. Другие с трепетом уставились на них. Они не знали, что и думать, но точно не ожидали, что сами Боги могут нести им опасность. Двое человек подбежали к Богам и пали на колени, читая молитвы и выговаривая священные слова.

Боги замерли, склонившись над ними. Один проскрежетал:

– У меня совсем нет сил.

– Твои проблемы. – ответил второй.

Он замахнулся рукой и ударил в голову одному из тех, стоявших на коленях. Послышался хруст. Его удар проломил висок, выбил голову от шеи. Она неестественно повисла. Бессмертный вскинул голову и очень глубоко вдохнул, раздувая ноздри.

– А у меня ещё хватает.

Второй Бог крикнул, обернувшись к сцене. В ответ ему скинули одну из труб, валявшихся там. Другие Бессмертные пнули ему эту трубу. Как только она оказалась у него в руках, он вонзил её в человека спереди, который только поднялся на ноги и обернулся бежать. Труба вошла в спину. Люди ринулись врассыпную.

Другие Бессмертные воодушевились примером братьев и тоже не устояли перед жгучей необходимостью пополнить свои сокровищницы. Они похватали церемониальные клинки, спрыгнули вниз, погнавшись за убегавшей толпой.

Кельман с Матерью сидели в чистом поле. Все вокруг либо погибли после залпов лучей, либо убегали прочь. Бессмертные быстро разделывались с людьми у сцены. Хоть и почти опустошенные, они все равно были сильнее обычных людей. Особенно Залийцев, среди которых не было ни воинов, ни уж тем более убийц. А в кровожадности Бессмертным не откажешь. Они упивались каждой смертью, становясь все сильней с каждым убитым их руками.

– Не хватает сантиметра, ну как так! – кричала Дольма.

Губы на лице сестры пошевелились. Сильвий, удирающий за Эльфом, не заметил этого. Да и если б заметил – ничего не понял, ибо звучало это несвязно, как будто первые буквы слов, лишенные дыхания. «нн хв т сннт тр ннн к к тк.»

Кельман сидел обнявши Мать в чистом поле среди трупов, точнее среди частей тел людей. Без крови. Словно бутафорские, они окружали их по кругу. Его отключка спасла ему и его матери жизнь. Он собрался с силами и встал, поднимая за собой безмолвную мать. К ним приближалось группа людей, бегущая от Бога. Этот Бессмертный уже насытился и решил поглотить несколько людей одним выстрелом. Поднял руку, ладонью направленной вперед, в спины убегающих. На его ладони красовался большой кристалл голубого света. Сфокусировав в нём энергию, из ладоней вырвались дуги электричества. Явно плохо владел их контролем.

Группа людей как раз пробегала у Кельмана перед глазами. Самого Кельмана снова скрутило и прижало к земле, прямо перед выходом разряда тока. Бегущие все полегли. Один из них упал на спину Кельману. До матери ток не дошёл. У кристалла ограниченная дальность. Бессмертный шагал по трупам, пожирал их души и не собирался упустить ни одну. Мать Кельмана не могла пошевелиться, она уже решила – сын погиб. А где-то там, среди остатков тел лежат остальные дети. Но она все же решилась на отчаянный шаг и швырнула камень, поднятый с земли, в лицо приближающегося Бессмертного. Кельман все видел. У неё пропал этот иступлённый вид. Он обрадовался бы, случись это при других обстоятельствах. Но сейчас он хотел орать и реветь. Потихоньку он возвращал контроль над телом.

Бессмертному камень попал в лицо, содрав кожу и пустив кровь. Он не остановился. Уже мысленно пожрал её. Руку он поднял на уровень её лица, сфокусировал энергию. Это было ненужное расточительство, ведь он мог убить её и так, трубой в левой руке, но не мог отказать себе в наслаждении воспользоваться восстановленной силой. В этот момент из груды тел за ним встал Кельман, сжимающий нож, припрятанный ранее. Он кинулся на спину Бессмертного, целясь ножом в шею. Попал. Молния.

Рукоять ножа торчала из шеи. Бессмертный упал на колени. Мать стояла впереди. Он промазал. Кельман потянулся рукой к земле за камнем. Бессмертный в этот момент вынул кинжал из шеи правой рукой и одновременно кинул трубу, словно копьё, в живот матери. Кельман ударил тяжёлым камнем в голову, крича. Он не поднимал взгляд от лысой окровавленной головы монстра. Рана в шее Бессмертного затянулась сразу после броска. Но он все же упал от последующего удара камнем по черепу. Кельман бил, бил, обрушивая тяжеленный камень на голову Бессмертного. Не поднимая взгляда вперед. Только камень, только ярость и желание стереть врага в пыль. Убить его сотню раз, если того потребует Смерть, для того, чтобы окончательно забрать этого монстра.

От лысой головы остались только куски плоти и костей, распавшихся на осколки. Кельман выпустил камень из окровавленных рук с содранной кожей. Он не хотел смотреть вперёд. Два раза промахнуться, нельзя на это рассчитывать. Опоздал. А можно ли было иначе? Поднять голову все же пришлось, когда послышался хрип и тяжелое дыхание. Кельман сразу вскочил и уже через мгновение был у Матери. Не успел. Она уже была мертва.

Успел ли он убить Бессмертного до того как он поглотил её душу? Убил ли он его наверняка? Если это существа, как из книг Дяди, то нет. Вряд ли.

И, как в подтверждение его сомнений, части головы, только что раздробленные камнем, начали двигаться. Кельман прикинул. У него есть минута, может две. Труба застряла в грудной клетке. Не вынуть, сил не хватит. А так нести он не сможет. Все, что он мог – это закрыть ей глаза. Крик.

– Кельман! Брат! – кричал Сильвий вдали.

Кельман поднял белый, тусклый кристалл, похожие торчали из того аппарата на сцене. Череп Бессмертного начал затягиваться и старший брат решил попробовать помешать этому. Вонзив туда кристалл.

– Брат! Сюда!

Кельман бежал на крики Сильвия. Оглянувшись назад он так и не увидел, чтобы тот Бессмертный встал.