Текст книги "Король Артур и рыцари Круглого стола"

Два года спустя Утера Пендрагона поразил суровый недуг, и пока он, воздыхая, лежал на одре болезни, враги напали на его королевство и разбили его войско.

– Государь, – сказал ему Мерлин, – вы не должны лежать тут в замке. Надобно возглавить сражение, пусть даже вас понесут на носилках. В короле заключена мощь страны [35]. Вы никогда не одолеете врагов, если не выступите против них самолично. Только так удастся одержать победу.

– Я сделаю, как ты советуешь, – ответил король. – Я знаю: твои заклинания поддержат и спасут меня.

Люди короля понесли его на носилках во главе большого войска, и у Сент-Альбанса он одержал великую победу над врагами, пришедшими с севера. Его воины перебили множество народу, а прочих обратили в бегство. Утер Пендрагон торжественно возвратился в Винчестер, высоко вздымались знамена победы.

Но к королю вернулся его недуг и сделался хуже прежнего. Три дня и три ночи он лежал, лишившись дара речи. Бароны королевства сильно взволновались и просили совета у Мерлина.

– Лекарства нет, – сказал им волшебник. – Воля Божья должна свершиться. Но вот что я вам скажу: соберитесь завтра перед королем. Я сделаю так, что он сможет говорить с вами.

Итак, бароны собрались на следующее утро перед своим государем, и Мерлин громко заговорил с королем:

– Государь, – сказал он ему, – есть ли на то ваша воля, чтобы ваш сын Артур был помазан королем после вашей смерти?

Король повернулся к баронам и во всеуслышание ответил:

– Я даю ему благословение Господа Всемогущего и мое собственное. Пусть он будет коронован как мой преемник, и я заклинаю его молиться о моей душе, когда я упокоюсь.

И с этими словами король умер. Вскоре его похоронили со всеми подобающими почестями внутри великого круга камней. Тысяча мужчин и тысяча женщин оплакивали его, вознося к небесам множество жалоб и воплей. По всей стране зажгли факелы, указывая усопшему путь [36].

Настали времена тревог и раздоров. Многие лорды в той стране сами желали править и готовы были вступить в битву за корону Англии. И вот Мерлин наведался к архиепископу Кентерберийскому [37].

– Созовите всех вельмож и рыцарей королевства, достопочтенный сэр, – сказал он ему. – Велите им под страхом отлучения сойтись в городе в праздник Рождества [38]. Они станут свидетелями чуда. Владыка вселенной объявит в сей день, кому суждено стать владыкой нашего королевства.

И архиепископ разослал призыв, и вельможи стекались в столицу в надежде узреть своего нового повелителя. В пути они молились и исповедовались, чтобы приуготовиться и быть чистыми.

В большом лондонском храме – было ли то Аббатство или собор Святого Павла [39], не припомню – в день Рождества собрались все сословия королевства. Они сошлись там перед рассветом и прослушали утреню, а потом и раннюю мессу. И когда они вышли на церковный двор, то увидели чудо. Послышался звук, подобный грому, и большой осколок камня, примерно в четыре квадратных фута[4]4
  60 × 60 см.


[Закрыть], повис у них над головами, а затем рухнул под оградой церкви. Осколок был мраморный, и посреди него были стальная наковальня и меч. Надпись на мече гласила: «Тот, кто сумеет вытащить меч из камня и наковальни, станет законным королем всей Англии». Все чрезвычайно изумились, и взволнованный шум толпы донесся со двора даже до оставшихся в храме. Архиепископ вышел, дабы узнать причину такого переполоха. При виде меча и камня он склонил голову и прошептал какие-то слова.

– Я приказываю вам всем, – сказал затем он, – вернуться в церковь и молиться. Ни один человек не смеет коснуться меча, пока не закончится богослужение.

По окончании службы могущественные люди королевства хлынули на церковный двор. Все они видели камень и читали надпись на нем. Те, кто хотел править, пытались вытащить меч, однако никакими силами не могли его даже сдвинуть.

– Нет среди нас того, кто мог бы достать этот меч, – сказал архиепископ. – Но я верю, что Господь укажет его нам. А пока оставим десять рыцарей сторожить камень и разошлем во все края призыв: кто хочет править этим королевством, пусть приезжает сюда и попытает счастья.

В день Нового года на равнине Смитфилд [40] прямо у городских стен проводили большой турнир. Случилось так, что сэр Гектор и его сын сэр Кэй пожелали принять участие в состязаниях. С ними был и Артур, считавшийся приемным сыном Гектора. Когда они подъехали к Смитфилду, Кэй спохватился, что меч он оставил в доме, где остановился с отцом. Он попросил Артура вернуться и привезти ему меч.

– Конечно, брат, не промедлю ни минуты, – но когда Артур подъехал к дому, оказалось, что все слуги отправились поглазеть на турнир и заперли двери. С величайшей досадой он сказал себе: «Поеду на церковный двор и возьму меч, который торчит там в камне. Мой брат не останется без оружия в такой день». Он подъехал к церкви, привязал к ограждению своего коня и вошел в шатер, где должны были сидеть десять рыцарей – стражей камня. Но и эти рыцари тоже отправились на турнир.

Итак, он подошел к камню и, обеими руками ухватившись за рукоять, легко и без труда вытащил меч. После этого он галопом поскакал в Смитфилд и отдал этот меч сэру Кэю.

Как только сэр Кэй увидел меч, он понял, что это за оружие и откуда оно взялось. Итак, он поспешил к сэру Гектору.

– Отец, – сказал он ему, – вот священный меч – он у меня, и я предназначен править.

Гектор поглядел на меч, потом на сына.

– Поезжай со мной, – велел он.

Вместе с Артуром они поехали обратно к церкви, и Гектор, подведя сына к алтарю, велел ему отвечать под клятвой, откуда он взял меч.

– Сэр, – сказал ему Кэй, – Артур дал мне его.

Гектор обернулся к Артуру:

– Как ты добыл этот меч?

– Я вам все скажу, сэр. Я вернулся в наш дом за мечом сэра Кэя, но там никого не было. Тогда я поехал сюда, на церковный двор, и вытащил меч из камня. Это было нетрудно.

– Рыцарей здесь не было?

– Никого.

– Артур, – сказал ему Гектор, – теперь я вижу, что тебе суждено стать королем этой страны.

– Мне? Почему же?

– Так было назначено Богом: кто сумеет вытащить этот меч, тот будет править нами. Посмотрим, сумеешь ли ты вернуть меч на место и снова достать его.

– Это нетрудно.

И вот Артур снова воткнул меч в камень. Затем сэр Гектор попытался вытащить меч, но тот не сдвинулся. И сэр Кэй тоже попытался, но меч не желал отделиться от наковальни.

– Теперь попробуй ты, – велел Гектор Артуру.

Артур подошел к камню и с легкостью извлек из него меч. Сэр Гектор и сэр Кэй тут же пали перед ним на колени.

– Что такое? – спросил их Артур. – Почему вы стоите передо мной на коленях? Вы же мой отец и мой брат!

– Господин мой Артур, – заговорил сэр Гектор, – это не так: я не отец вам, мы не одной крови. Но доныне я не знал, сколь благородного вы происхождения.

И он поведал Артуру о том, как Мерлин передал ему на попечение дитя [41]. Узнав, что он не сын Гектору, юноша зарыдал.

– Сир, – обратился к нему Гектор, – будете ли вы мне добрым и милостивым повелителем, когда станете королем?

– Непременно, иначе я заслуживал бы тяжкого осуждения. Вам из всех людей на свете я более всего обязан. Ваша супруга, моя добрая матушка – я считал ее таковой – вскормила меня и заботилась обо мне с первых дней жизни. Если мне и вправду суждено стать королем, как вы говорите, вы сможете просить у меня всего, чего пожелаете. Ни в чем я не откажу вам, помоги мне Бог!

– Сир, – отвечал Гектор, – я попрошу у вас только одного: назначьте своего молочного брата сэра Кэя управителем всех ваших земель.

– Охотно. Так и будет, и клянусь вам: никто другой не получит этой должности, покуда жив сэр Кэй.

После этого они втроем отправились к архиепископу и поведали ему эту историю с мечом. Несколько дней спустя [42] на церковном дворе собрались бароны. Никто из них не сумел вытащить меч, и тогда, у всех на глазах, Артур снова с легкостью это проделал. Многие вельможи разгневались и заявили, что не станут подчиняться юноше отнюдь не знатного происхождения.

– У меня меч толще, чем этот мальчишка, – заявил один из лордов. – Как такой будет править нами?

И они отложили решение до Сретенья, второго февраля, и архиепископ велел, чтобы те же десять рыцарей по-прежнему охраняли меч.

На Сретенье лорды собрались вновь, и опять-таки ни одному из них не удалось завладеть мечом. Вышел Артур, и одной рукой достал меч из камня. Но вельможи вновь захотели помедлить с решением и отложили его до Пасхи, а потом еще раз, до Пятидесятницы. Тем временем архиепископ оберегал Артура от козней и окружил его благородными рыцарями, в числе которых были сэр Бодуин и сэр Ульфиус.

В Пятидесятницу вельможи вновь сошлись и вновь пытали счастья с мечом, и вновь меч никому не подчинился, один лишь Артур мог совершить такой подвиг.

Жители Лондона подняли великий крик:

– Хотим, чтобы нашим владыкой сделался Артур! Довольно проволочек! День настал! Да исполнится воля Божья!

И все люди, бедные и богатые, преклонили перед ним колени, горько упрекая самих себя за то, что прежде не воздали королю такую честь. Артур же сказал, что прощает им промедление, и, взяв обеими руками меч, возложил его на алтарь. После этого он был объявлен первым рыцарем королевства [43].

Вскоре состоялась коронация. Под барабанную дробь и трубное пение Артур был помазан и корону трижды воздымали над его головой. Вельможи, потрясая мечами и копьями, провозглашали свою верность ему. Артур поднялся с трона, сжимая в руке скипетр; он поклялся быть истинным королем и соблюдать справедливость во все дни своей жизни. Затем многие выступили вперед и стали жаловаться на обиды, причиненные им после смерти Утера Пендрагона, и Артур обещал во всем разобраться и все исправить. Король, как и посулил, назначил сэра Кэя управителем всех английских земель и распределил должности между приближенными к нему рыцарями. Сэра Брастиаса, к примеру, он назначил охранять север, где за рекой Трент [44] бродили в пустынных землях враги королевства.

После коронации Артур отправился из Лондона в Уэльс и объявил о сборе войска в Карлионе-на-Аске в первую годовщину коронации. Там он устроил великий пир, на который созвал многих рыцарей и их воинов. Явился король Лот Оркнейский с пятью сотнями рыцарей, а король Уриенс из Гоора привел четыре сотни воинов, король Шотландский, хотя был еще юн, прискакал в Уэльс со свитой из шестисот всадников. Король Артур был рад их видеть, поскольку он надеялся, что они явились приветствовать и почтить его. Он послал им множество богатых даров. Но гости отвергли дары и бранили вестников, которые к ним явились.

– Мы приехали не затем, чтобы поклониться Артуру, – заявили они. – Мы не примем даров от безбородого мальчишки низкого происхождения. Мы явились с мечами в руках, мы ответим на дары ударами. Мы изгоним его прочь. Мыслимо ли, чтобы таким прекрасным королевством управлял безродный мальчишка [45]?

Итак, вестники возвратились и передали Артуру эти слова. По совету своих баронов король призвал пятьсот рыцарей и укрылся в высокой, надежно защищенной башне. А те рыцари стали осаждать башню. Башня получила название Артуровой, и ее можно видеть до сих пор. Некоторые говорят, что лунными ночами там являются призраки воинов, обороняющих башню [46].

Через пятнадцать дней в Карлион-на-Аске явился волшебник Мерлин. Он был хорошо знаком королям, осаждавшим Артура, и они обступили его с вопросами.

– Объясни нам, Мерлин, – потребовал король Лот, – по какой причине этот мальчишка Артур сделался вашим королем?

– Я назову вам причину, сир. Он – сын Утера Пендрагона, рожденный Игрэйной.

– В таком случае он незаконнорожденный, – сказал Уриенс.

– Нет, сир, не так. Он был зачат через три часа после гибели первого мужа Игрэйны, а тринадцать дней спустя она обвенчалась с Утером Пендрагоном. Стало быть, по законам королевства Артур не является бастардом, что бы вы ни утверждали. Он и сам пока не знает о своем высоком происхождении. Я хранил тайну даже от него. Но этот мальчик станет королем. Он одолеет всех врагов и будет править не только Англией – он покорит Ирландию и еще более отдаленные регионы.

Одни короли дивились словам Мерлина и приняли их на веру, другие стали смеяться и обзывать его «колдуном», а то и похуже бранили. Но они согласились выпустить Артура из башни и гарантировать ему безопасность, чтобы он мог вести с ними переговоры. Тогда Мерлин поднялся на башню и сказал Артуру, что тот может безбоязненно выйти.

– Ничего не страшись, – сказал он. – Никто не может причинить тебе вред. Говори с ними как их вождь и господин. Все они, волей или неволей, подчинятся тебе: мощь мира на твоей стороне.

Артур вышел к королям, спрятав под одеждой кольчугу, и с ним вышли архиепископ Кентерберийский, сэр Бодуин Бретонский, сэр Кэй и сэр Брастиас, отважные и славные мужи. Но мира им добиться не удалось: пришлые короли поддались гордыне и гневу и осыпали Артура оскорблениями. Артур ответил им: наступит день, когда они преклонятся перед ним. И короли в ярости умчались прочь, пожелав ему счастливо оставаться.

– И вам счастливого пути, – отвечал он.

С тем Артур возвратился в башню, и там он и его рыцари бодрствовали с мечами наголо.

Мерлин же отправился к королям.

– Зачем вы длите осаду? – спросил он их. – Вы ничего не добьетесь, будь у вас даже вдесятеро больше людей.

– С чего нам слушать колдуна, разгадчика снов? – усмехнулся король Лот.

Мерлин не удостоил его ответом, но вернулся к королю Артуру.

– Государь, – сказал он ему, – сражайтесь с добрым упованием.

– У меня есть основания уповать на победу, – ответил король Артур. – На мою сторону перешли триста вражеских рыцарей.

– Я дам вам один совет. Сражайтесь в бою своим старым мечом. Тот меч, который вы вынули из камня, не пускайте в ход, покуда вам не покажется, будто вы можете проиграть битву. Только тогда беритесь за этот меч.

Итак, Артур со своими рыцарями выехал из башни и обрушился на армию королей. Они вонзились во вражеское войско, сея страх и ужас своими копьями. Артур все время скакал впереди, и враг бежал перед ним. Но вот из тыла выскочил король Лот со своими пятью сотнями всадников и набросился на Артура. Артур вращал мечом и рубил им налево и направо всех, кто пытался напасть на него. Под ним убили коня, король Лот сбросил Артура на землю, но четверо рыцарей поспешили ему на помощь и подсадили Артура на другого коня. Тогда он понял, что время настало. Он выхватил тот меч, который достал из камня. Оружие это сверкало так ярко, словно тридцать огненных факелов, пронзая лучами небо. Вздымая это оружие, Артур надвое рассек ряды королевских войск. Простые люди Карлиона сильно приободрились от такого зрелища и, прихватив с собой палки и дубинки, набросились на врагов. Противники построились для обороны в кольцо, в центр поставили своих королей, но вскоре они дрогнули и бежали с поля. Так Артур одержал первую победу.

Когда Артур находился в Карлионе, король Лот Оркнейский, признав его истинным повелителем, отослал к нему свою жену Моргаузу, чтобы та принесла присягу. Она явилась с большой свитой, среди ее спутников были и четверо сыновей Моргаузы – Гавейн, Гахерис, Агравейн и Гарет. Она согласилась разделить с Артуром ложе и зачала сына, которого назвала Мордред. Артур не ведал, что спал со своей сестрой по матери. От этого суждено было произойти большому несчастью.

После того как королева и ее сыновья покинули двор, Артур был напуган страшным сном. Приснилось ему, будто в его королевство вторглись змеи и драконы, убили и пожрали всех его людей, а затем накинулись на него самого. Он сражался с ними и был тяжко ранен, но после жестокой битвы все же одолел гадов.

От такого сна Артур очнулся в великом страхе и, желая развеяться, отправился с избранными рыцарями на охоту. Углубившись в лес, король увидел перед собой огромного оленя.

– Я тебя добуду! – крикнул он и тут же поскакал в погоню [47].

Порой он почти настигал животное и мог бы его убить, но олень каждый раз успевал умчаться глубже в лес. Артур скакал так долго и так быстро, что его конь пал под ним, и он послал слугу за новой лошадью.

Опечалившись участью своего коня, Артур присел возле источника. Тут ему показалось, будто он слышит сильный шум, словно тридцать псов залаяли разом, и, к его ужасу, перед ним явилось чудовище – отчасти пес, отчасти лев, отчасти лошадь, отчасти же змея [48]. Это чудище вроде бы и не заметило короля, а двинулось прямиком к источнику и напилось из него. Псы у него в желудке продолжали завывать и не угомонились, пока странная тварь не утолила свою жажду. Затем чудовище скрылось в кустах, все с тем же оглушительным лаем, и пропало из виду. Артур сильно дивился такому знамению и призадумался над ним, да так и уснул возле родника.

Пробудил его проходивший мимо рыцарь.

– Рыцарь задумчивый и сонный, – так обратился прохожий к королю, – не видели ли вы сильного и странного зверя в здешних местах?

– Видел я подобного. Он, наверное, уже за две или более мили отсюда. Зачем вам это чудище?

– Я давно гонюсь за ним. Лошадь моя пала. О, если бы Господь послал мне другого коня, чтобы я мог закончить свой подвиг.

Как раз в эту минуту слуга подвел Артуру сменную лошадь. Рыцарь принялся умолять короля уступить коня ему.

– Я – король Пеллинор, и моя судьба – преследовать эту тварь или же лишиться своей силы. Вот уже год как я гонюсь за ней.

– Оставьте это, – предложил ему король Артур. – Позвольте мне продолжить ваше приключение. Следующие двенадцать месяцев за странной тварью буду гоняться я.

– Безумные речи! Лишь мне или моему ближайшему родичу суждено настигнуть и убить чудовище. Если я погибну, сэр Паломид заменит меня [49].

С этими словами рыцарь вскочил на Артурова коня.

– Благодарю за помощь, – сказал он. – Я должен спешить. А лошадь эта теперь моя.

– Вы забрали коня силой, – возразил Артур. – Хотел бы я иметь возможность доказать, что я более достоин этого подвига.

Пеллинор рассмеялся.

– Захотите встретиться со мной – ищите меня возле этого источника, – сказал он. – Я не замедлю явиться.

С тем он и ускакал.

Артур изумился неожиданному повороту событий и велел своим людям привести ему другого коня. Тут Мерлин приблизился к нему в обличии четырнадцатилетнего отрока [50] и спросил короля, над чем он так призадумался.

– Есть у меня причины, – ответил ему король. – Я только что видел величайшее диво.

– Я знаю об этом, – ответил Мерлин. – Как знаю все ваши тайные мысли. Не печальтесь, государь, в том нет добра. Вот видите, я знаю, кто вы такой. Вы – отпрыск Утера Пендрагона и Игрэйны.

– Ты лжешь, мальчик. Ты слишком юн, чтобы знать это.

– Я различаю истину лучше, чем вы или кто другой из людей.

– Я тебе не верю! – Артур рассердился на мальчика, но прежде, чем он произнес необдуманные слова, мальчик убежал от него в лес, а оттуда Мерлин вышел вновь, на этот раз в обличии старика.

– Что глядите так сурово? – спросил он короля.

– Есть у меня причины. Я только что говорил с ребенком, который рассказывал мне о том, чего он никак не может знать. Он назвал имя моего отца.

– Мальчик сказал вам правду, – возразил Мерлин. – Он бы вам и больше сказал, не прогони вы его. Он бы сказал, что Бог прогневался на вас: вы спали со своей сводной сестрой Моргаузой. От нее родится дитя, которое однажды уничтожит и вас, и всех ваших рыцарей.

– Как его имя?

– Этого я вам сказать не могу. Судьба сокрыта во мраке.

– Кто ты? Почему ты говоришь мне все это?

– Я – Мерлин, мой повелитель. Это я приходил к вам под видом ребенка.

– Вновь ты застал меня врасплох, Мерлин! Но зачем ты предсказываешь мою смерть?

– Такова Божья воля. Вы будете наказаны за все зло, которое совершите при жизни. Однако горевать следует не вам, а мне: вы удостоитесь славных похорон, а меня похоронят заживо.

Тут королевские слуги подвели двух коней, и Артур с Мерлином отправились верхом в Карлион. Вернувшись во дворец, король расспросил Гектора и Ульфиуса о своем рождении. Они сказали ему, что он родился от союза Утера и Игрэйны.

– Так сказал мне и Мерлин. А теперь призовите ко двору мою мать. Если она подтвердит этот рассказ, тогда я поверю.

С великой поспешностью послали за королевой. Она явилась вместе со своей дочерью Феей Морганой и для них устроили великий пир. Но посреди празднества поднялся сэр Ульфиус и во всеуслышание жестоко порицал королеву:

– Вы лгунья, – сказал он ей. – Вы подлая предательница.

– Берегитесь! – крикнул ему Артур. – Погибельные это слова.

– Сир, – отвечал ему Ульфиус, – я хорошо знаю, что я говорю и что хочу сказать. Если б она рассказала двору историю вашего рождения и воспитания, вас давно бы признали королем. Не было бы надобности воевать ради этого [51]. Если бы лорды сего королевства знали, чей вы сын, они бы покорились вам без борьбы. Но эта госпожа молчала и тем самым подвергла вас величайшей опасности. Вот почему я обвиняю ее в измене. А если кто-то решится поспорить со мной, я готов к испытанию оружием.

Игрэйна поднялась и ответила:

– Я – женщина, а потому не могу сразиться с вами. Но неужто не найдется здесь никого, кто бы защитил меня и избавил от бесчестья? Я же могу только поведать вам всю правду. Мерлину хорошо известно, как это было: Утер Пендрагон пришел ко мне в замок Тинтаджиль и возлег со мной в обличии моего супруга герцога, который за три часа до того погиб в сражении. Мерлину также известно, что через тринадцать дней после того я вышла замуж за Утера, и когда у нас родилось дитя, мы отдали его ведуну. Я не знала, куда он дел ребенка и какое дал ему имя.

Тогда сэр Ульфиус обратился к Мерлину:

– Значит, ты виновен более, чем королева.

Артур взял Мерлина за руку.

– Это дама и в самом деле моя мать?

– Да, сир, это она.

Тогда выступил вперед сэр Гектор и объяснил, как дитя досталось ему на воспитание.

Артур обнял Игрэйну; мать и сын плакали вместе. Король устроил на радостях великий пир, и празднество длилось восемь дней.