Текст книги "Копье Пустыни"

– Я вовсе не хотел богохульствовать! Просто имел в виду, что Эверам увидит горшки во дворце Дамаджи точно так же, как в забытой мастерской.

– Возможно, – признал Джардир, – но Каваль велел принести все в жертву алагай’шарак, а значит, и горшки тоже.

Аббан покосился на крепко стиснутый кулак Джардира и кивнул:

– Разумеется, друг мой. Но если мы действительно хотим почтить память великого хаффита и обратить к нему взор Эверама, давай носить в этих прекрасных горшках землю из ям, которые роют даль’шарумы. Так его изделия помогут победить в алагай’шарак и докажут ценность Дравази Эвераму.

Джардир расслабился, разжал кулак, улыбнулся Аббану и кивнул:

– Отличная мысль.

Они выбрали самые подходящие для задачи горшки и отнесли в лагерь. Прочие остались на поддонах.

Джардир вместе со всеми принялся за работу, и в подготовке поля боя для алагай’шарак два дня и две ночи пролетели незаметно. По ночам они укрывались в кругах, изучали демонов и строили планы. Ярусы деревни превратились в лабиринт из мусорных гор, за которыми скрывались меченые ниши для засад. Даль’шарумы будут выскакивать из ниш и скидывать алагай в ямы или опутывать сетями, чтобы поймать в переносные круги. На каждом ярусе были устроены склады оружия. В них будут сидеть най’шарумы, чтобы подавать воинам копья и сети.

– Не выходите за метки, пока вас не позовут, – наставлял Каваль новичков, – а когда кликнут, не мешкайте, перебегайте из одного меченого укрытия в другое, пока не окажетесь на месте. Пригибайтесь ниже, держитесь у стены, не высовывайтесь.

Он гонял мальчишек по импровизированному лабиринту, пока они не выучили все повороты наизусть. Теперь они могли найти меченые ниши и с закрытыми глазами. Воины разожгут костры, чтобы лучше видеть и прогнать холод пустынной ночи, но полностью рассеять мрак не сумеют, а демоны прекрасно видят в темноте.

Вскоре Джардир и Аббан уже сидели на оружейном складе третьего уровня. Утес был обращен на восток, и на закате юноши смотрели, как его тень наползает на речную долину и расплывается по дальней стене, будто чернильное пятно. В тени долины начали вставать алагай.

Туманная дымка просочилась из глины и песчаника, сгустилась в форме демона. Джардир и Аббан завороженно наблюдали, как демоны встают во дворе тридцатью футами ниже. Причудливые силуэты выделялись на фоне огромных костров, в которые даль’шарумы побросали все, что в Бахе нашлось горючего.

Джардир впервые по-настоящему понял, о чем им толковали дама все эти годы. Алагай – мерзость, сокрытая от света Эверама. Ала был бы раем на земле, если бы не их гнусная скверна. Юноша исполнился невыразимого отвращения. Он охотно отдал бы жизнь, только бы уничтожить алагай! Джардир схватил запасное копье и представил, как однажды выйдет на охоту со своими братьями даль’шарумами.

Аббан схватил Джардира за руку. Юноша обернулся и увидел, что друг в ужасе указывает на стену террасы всего в нескольких футах. Вдоль ее края поднималась дымка, и вскоре на стене соткался воздушный демон. Он сидел, сложив крылья, пока не обрел плоть. Мальчики еще не видели демонов так близко, и Аббан явно перепугался, а Джардира охватила ярость. Он покрепче сжал копье и прикинул, нельзя ли сбросить тварь со стены в яму, пока она не полностью сгустилась.

Аббан стиснул руку Джардира до боли. Джардир посмотрел на друга, и Аббан заглянул ему в глаза.

– Не глупи, – сказал Аббан.

Джардир снова посмотрел на демона, но выбора уже не оставалось – алагай разжал когти, которыми цеплялся за стену из песчаника, и ухнул в темноту. Раздался резкий треск, и демон взмыл в небо, на миг заслонив звезды крыльями.

Невдалеке сгустился рыжеватый глиняный демон, неотличимый от глинобитной стены, к которой он льнул. Этот демон был мелкий и плосконосый, не крупнее небольшой собаки, но не менее опасный, чем его сородичи, – клубок литых мышц, когтей и толстых плашек брони, лежащих внахлест. Он поднял сплющенную голову и принюхался. Каваль рассказывал, что глиняный демон может пробить головой почти что угодно, расколоть камень, зазубрить добрую сталь. Мальчики убедились в этом своими глазами, когда демон бросился головой вперед на метки склада. От места удара разбежалась серебристая паутина магии, и глиняный демон отлетел. Он немедленно вновь накинулся на метки, вонзая когти в скалу и монотонно молотя головой по меткам. Волны магии разбегались по воздуху.

Джардир бросил копье в горло демона, как делали даль’шарумы на пути через пустыню. Но демон оказался проворнее и схватил наконечник зубами. Он встряхнул головой, вырвал оружие и едва не вытащил мальчика из безопасной ниши. Металлический наконечник скрутился, словно был сделан из глины. Демон мотнул головой, и копье полетело за стену в темноту.

Хасик наблюдал за стычкой из своей ниши дальше по террасе. Его назначили наживкой, и вскоре он должен был повести демонов к гибели.

– Испортишь еще одно копье, крыса, – он продолжал присвистывать, хотя прошло столько лет, – и я швырну тебя следом!

Джардир вспыхнул от стыда, поклонился и спрятался вглубь ниши, ожидая приказа.

Дозорные из племени Кревах балансировали наверху лестниц и мгновенно перемещались с уровня на уровень. Они осмотрели поле битвы с высоты и подали сигнал кай’шаруму. Тот поднес к губам Рог Шарак. Танец начался.

Хасик немедленно вышел из ниши, завертелся и заскакал, чтобы привлечь внимание демонов. Джардир завороженно наблюдал. Что бы он ни думал о Хасике, это был поистине доблестный воин.

Несколько глиняных демонов заметили Хасика и с визгом набросились. Они с невероятным проворством перебирали короткими мощными лапами, но воин бесстрашно стоял и ждал, когда их ослепит безумие погони, прежде чем самому пуститься во весь опор в засаду впереди, за первый барьер. Глиняный демон на стене рядом с нишей Джардира прыгнул на Хасика, едва тот пробежал мимо, но даль’шарум развернулся и вскинул щит. Он не только отразил атаку, но и подставил его под нужным углом. Вспышка магии сбросила демона за стену. Тварь с визгом полетела в яму. Первая кровь была пролита.

Хасик бросился в лабиринт из мусора, огибая преграды быстро и ловко, несмотря на свое мощное тело. Джардир и Аббан больше не видели его, но слышали, как он кричит «Ут!», подбегая к засаде. То был традиционный клич наживок, которым они извещали притаившихся в засаде даль’шарумов о приближении алагай.

Раздались крики, засверкали вспышки магии – это воины выскочили из укрытия и набросились на ничего не подозревающих демонов. Ночь огласилась визгом алагай, и по спине Джардира пробежал холодок. Как бы он хотел заставить демонов кричать от боли! Когда-нибудь…

Пока он размышлял, из-за стены перед ними выскочил дозорный Адай. Двенадцатифутовых лестниц как раз хватало, чтобы часовые легко перебирались с одного уровня на другой.

Адай потянул за крепкий кожаный ремень, привязанный к запястью, и вытащил следом лестницу. Он было собрался подняться на следующий ярус, но застыл, услышав рык над головой. Дозорный глянул вверх и увидел, как на него прыгает глиняный демон.

Джардир напрягся, но ему было не о чем волноваться. Юркий, как змея, дозорный повернул лестницу крест-накрест и защемил лапу демона, которая уже приближалась к нему. Адай ударил точно между ступеньками, и алагай грохнулся оземь.

Пока глиняный демон мотал головой, Адай отбежал на несколько футов и поставил лестницу вертикально. Демон прыгнул снова, но Адай поймал его между стоек, поднял лестницу и повернул. Мелкий демон полетел через стену. Дозорный принялся карабкаться дальше.

– Отнесите копья загонщикам, – крикнул он мальчикам, проворно взбираясь на следующий уровень и даже не касаясь перекладин руками.

Джардир схватил пару копий, Аббан последовал его примеру, но Джардир заметил в его глазах страх.

– Держись рядом и повторяй за мной, – велел он другу. – Мы тренировались весь день.

– Только сейчас ночь, – хмыкнул Аббан, но последовал за Джардиром, когда тот глянул по сторонам и метнулся в нишу Хасика, низко пригибаясь и держась как можно ближе к стене, чтобы не заметили воздушные демоны, кружившие над деревней.

Они добрались до ниши и оттуда спустились во двор. Глиняные демоны сыпались дождем, и даль’шарумы сбрасывали их со стен. Засады были расположены идеально, и большинство алагай падали прямо в наспех вырытые ямы. Остальных, а также песчаных демонов, сгустившихся во дворе, загонщики теснили к ямам копьями и щитами. Дно и входные отверстия ловушек защищали односторонние метки, чтобы алагай не сумели выбраться. Копья воинов не могли пробить броню алагай, но могли колоть, пихать и сталкивать демонов в ямы.

– Эй, парень! Копье! – крикнул Каваль, и Джардир увидел, что наставник сражается с песчаным демоном обломком копья. Обломок крутился в руках Каваля размытым колесом, вонзался в суставы передних и задних лап демона, не давал тому ни обрести равновесие, ни шагнуть в сторону. Одновременно воин наступал, ловко разворачиваясь, чтобы добавить ударам силы и ввести в игру щит, тесня демона все ближе к краю ямы.

Но хотя опасность со стороны противника наставнику, по-видимому, не грозила, все новые и новые демоны сыпались со стен, а негодное оружие стесняло его движения и не давало быстро прикончить тварь.

– Ача! – крикнул Джардир, бросая новое копье. Каваль вонзил обломок в горло демона и поймал новое копье единым слитным движением, которое позволило ему сразу атаковать. Через несколько мгновений песчаный демон с визгом полетел в яму.

– Не стой как истукан! – рявкнул Каваль. – Раздайте копья и возвращайтесь на пост!

Джардир кивнул, и они с Аббаном поспешили на помощь другим воинам.

Раздав копья, они побежали вверх по лестнице, но вскоре услышали грохот за спиной и обернулись. Разъяренный глиняный демон тряс головой и пытался встать на ноги. До загонщиков было далеко, и Аббан и Джардир показались ему более заманчивой добычей.

– В засаду! – крикнул Джардир, указывая на небольшую меченую нишу, в которой загонщики прятались, пока сверху не посыпались демоны. Мальчики помчались в укрытие, глиняный демон – за ними. Аббан от страха даже вырвался вперед.

Почти у самой засады нога Аббана подвернулась. Он с криком грохнулся на землю, и было ясно, что вскочить он не успеет.

Джардир прибавил ходу, прыгнул и подхватил Аббана, который пытался встать. Джардир принял удар на себя, покатился по земле вместе с другом и превратил падение в великолепный бросок шарусака. Массивное тело Аббана преодолело несколько последних футов и оказалось в безопасности.

Джардир лежал ничком на земле. Демон, как и следовало ожидать, повторил его движение и бросился на Аббана, но лишь ударился о метки засады.

Джардир быстро вскочил, пока глиняный демон ошеломленно тряс головой, но тварь немедленно заметила его. Хуже того – алагай стоял между ним и укрытием.

У Джардира не было ни оружия, ни сети, и мальчик знал, что на открытом пространстве демон его догонит. На мгновение его захлестнула паника, но тут он вспомнил слова наставника Керана.

«Алагай не умеют хитрить, – втолковывал учитель. – Пусть они сильнее и быстрее, но мозгов у них не больше, чем у собаки. По ним всегда видно, что они собираются делать, и даже простейшая уловка ставит их в тупик. Думай головой, и обязательно увидишь рассвет».

Джардир сделал вид, будто собирается бежать к ближайшей яме, но вместо этого резко повернулся и бросился вверх по лестнице. Он петлял среди мусора и баррикад, положившись на память, чтобы не тратить время, разглядывая то, что и так знал. Демон с визгом пустился в погоню, но Джардир больше не думал о нем, сосредоточившись на пути.

– Ут! – крикнул он, предупреждая о появлении демона, когда показалась ниша Хасика. В нише можно укрыться, а Хасик отведет демона в засаду.

Но в нише никого не было. Очевидно, воин только что захлопнул очередную ловушку и сейчас сражается у засады.

Джардир знал, что может укрыться в нише, но как же демон? В лучшем случае он избежит смерти, в худшем – застанет врасплох и прикончит какого-нибудь воина или най’шарума.

Джардир пригнул голову и побежал дальше.

Ему удалось немного оторваться от преследователя в импровизированном лабиринте, но глиняный демон был еще близко, когда показалась засада.

– Ут! – надрывался Джардир. – Ут! Ут!

Он наддал из последних сил, надеясь, что воины услышали крик и будут наготове.

Он обогнул последний барьер, где чьи-то руки проворно поймали его и дернули в сторону.

– По-твоему, это игра, крыса? – спросил Хасик.

Джардир не знал, что ответить. К счастью, можно было не отвечать, поскольку демон ворвался в засаду. Даль’шарум опутал его сетью и сбил с ног.

Демон бился, рвал толстые веревки из конского волоса, как паутину, и казалось, вот-вот вырвется на свободу, но несколько воинов навалились на него и прижали к земле. Один из даль’шарумов получил когтистой лапой по лицу и с криком упал, но другой занял его место, развел руками две перекрывающиеся пластины брони и обнажил беззащитную плоть.

Хасик отшвырнул Джардира в сторону, бросился к демону и вонзил в уязвимое место копье. Демон завыл и забился в агонии, но Хасик жестоко провернул наконечник. Алагай изогнулся в последний раз и застыл. Джардир с ликующим криком выбросил в воздух кулак.

Но долго радоваться ему не пришлось – Хасик оставил копье торчать из трупа алагай и набросился на Джардира.

– Считаешь себя наживкой, най’шарум? Ты чуть не погубил воинов, посмев привести алагай в ловушку, которую не успели поставить заново!

– Я не хотел… – начал Джардир, но Хасик врезал ему в живот, вышибив дух.

– Я не разрешал тебе открывать рот, молокосос!

Джардир понял, что Хасик в ярости, и придержал язык.

– Тебе велели сидеть в нише, а не приводить алагай за спины ничего не подозревающих воинов!

– Хасик, парень пытался нас предупредить. Все лучше, чем оставить алагай бродить по террасе, – заметил Джесан.

Хасик смерил его бешеным взглядом, но сдержался. Джесан был старше – зим сорок, – и остальные члены отряда подчинялись ему в отсутствие Каваля или кай’шарума. Из царапин от когтей демона на лице Джесана хлестала кровь, но он даже не морщился.

– Ты бы не пострадал… – начал Хасик, но Джесан оборвал его:

– Это не первые мои шрамы, Свистун, и каждый – желанная честь. Возвращайся на пост. Еще не все демоны убиты.

Хасик нахмурился, но поклонился.

– Ты прав, ночь только началась.

Он злобно посмотрел на Джардира и отправился в свою нишу.

– Ты тоже возвращайся на пост, мальчик. – Джесан похлопал Джардира по плечу.

Наконец рассвело, и все собрались у ям, чтобы посмотреть, как горят алагай. Баха кад’Эверам была обращена на восток, и восходящее солнце быстро затопило лучами долину. Демоны выли в ямах – небо разгоралось, и их плоть начинала дымиться.

Щиты даль’шарумов были отполированы изнутри до зеркального блеска, и пока дама Хеват молился о душах погибших бахаван, воины один за другим ловили свет и направляли в ямы на демонов.

Едва он касался демонов, как они вспыхивали огнем. Вскоре все алагай пылали, и най’шарумы радостно вопили. По примеру воинов, некоторые даже приспустили бидо и помочились на демонов, пока свет Эверама сжигал их дотла. Джардир никогда еще не ощущал себя настолько живым и повернулся к Аббану, чтобы разделить с другом радость.

Но Аббана нигде не было видно.

Джардир решил, что друг еще не пришел в себя после ночного падения, и отправился на поиски. Просто Аббан нездоров. Это не считается слабостью. Они дождутся, не обращая внимания на издевки най’шарумов, когда сила вернется к Аббану, и тогда разделаются с шутниками и положат конец насмешкам раз и навсегда.

Он обыскал лагерь и нашел Аббана с большим трудом, когда тот выполз из-под обозной телеги.

– Что ты делаешь? – спросил Джардир.

– Ой! – удивленно обернулся Аббан. – Я просто…

Не обращая на него внимания, Джардир протиснулся мимо Аббана и заглянул под телегу. Аббан подвесил к раме сеть и набил ее горшками Дравази, в которых они носили землю, мудро переложив посуду тканью, чтобы не гремела и не побилась на обратном пути.

Аббан с улыбкой раскинул руки, когда Джардир повернулся к нему:

– Друг мой…

– Верни все на место, – перебил Джардир.

– Ахман… – начал Аббан.

– Верни все на место, не то я тебе вторую ногу сломаю, – прорычал тот.

Аббан вздохнул, но не покорно, а устало:

– И вновь я прошу тебя быть практичнее, друг мой. Мы оба знаем, что с больной ногой у меня больше шансов помочь семье деньгами, чем честью. А если я и умудрюсь стать даль’шарумом, долго ли я протяну? Даже сильные ветераны, которые пришли сюда, в Баха, вернутся домой не все. Мне же повезет, если я переживу хотя бы одну ночь. И что станется с моей семьей, если я покину этот мир, не покрыв себя славой? Я не хочу, чтобы матери пришлось продать моих сестер в дживах’шарум, потому что у них нет иного приданого, кроме моей пролитой крови.

– Дживах’шарум покупают? – переспросил Джардир, думая о собственных сестрах, намного более бедных, чем сестры Аббана. Дживах’шарум были общими женами, которые жили в великом гареме и принадлежали всем даль’шарумам сразу.

– А ты думал, девушки сами вызываются? Молоденьким красавицам, быть может, и кажется, что быть дживах’шарум почетно, но они редко знают, чьих детей носят, и много ли проку в чести, когда утробы высыхают, а лица покрываются морщинами? Намного лучше выйти замуж за достойного человека, пусть даже хаффита.

Джардир промолчал, переваривая информацию, Аббан же придвинулся и доверительно наклонился, хотя рядом никого не было.

– Давай поделим прибыль, друг мой, – предложил он. – Половину моей матери, половину твоей. Когда они с твоими сестрами в последний раз ели мясо? Носили красивую одежду, а не лохмотья? Честью ты послужишь им еще не скоро, а деньгами можно помочь прямо сейчас.

Джардир скептически взглянул на него:

– Несколько горшков ничего не изменят.

– Ахман, это не просто горшки. Только подумай! Последние творения мастера Дравази, с помощью которых даль’шарумы отомстили за его смерть и освободили души хаффитов из Баха. Они поистине бесценны! Дамаджи мгновенно их раскупят и выставят на видном месте. Даже чистить не надо! Земля Баха дороже любой позолоты.

– Каваль сказал, все нужно принести в жертву, чтобы освятить землю Баха, – возразил Джардир.

– Так ведь мы принесли. Это всего лишь инструменты, Ахман, все равно что лопаты, которыми даль’шарумы копали ямы. Оставить себе инструменты – не мародерство.

– Тогда зачем прятать их под телегой, как вор?

Аббан улыбнулся.

– По-твоему, Хасик и его дружки позволили бы нам заработать, если бы узнали?

– Вряд ли, – уступил Джардир.

– Значит, договорились. – Аббан хлопнул Джардира по плечу.

Мальчики быстро упаковали оставшиеся горшки в сеть. Они почти закончили, когда Аббан взял хрупкую чашку и вывалял в грязи.

– Что ты делаешь? – удивился Джардир.

Аббан пожал плечами:

– Эта чашка слишком маленькая, ею никто не работал. – Он поднял чашку повыше, с восхищением глядя на грязь. – Земля Баха удесятерит ее стоимость.

– Но это ложь!

Аббан подмигнул:

– Друг мой, покупатель ничего не узнает.

– Зато я узнаю! – Джардир выхватил чашку и разбил о землю.

– Идиот, ты представляешь, сколько она стоила? – вскричал Аббан, но при виде ярости в глазах Джардира мудро поднял руки и отступил. – Разумеется, ты прав, друг мой.

В подтверждение своих слов он разбил еще одну, чистую чашку.

Джардир взглянул на осколки и вздохнул:

– Не посылай моей семье ничего. Я не хочу, чтобы род Джардиров выиграл от этой… низости. Лучше пусть мои сестры грызут жесткие зерна, чем едят порченое мясо.

Аббан недоверчиво посмотрел на него, но только пожал плечами:

– Как хочешь, друг мой. Но если ты передумаешь…

– Если этот день наступит и ты мне друг, то откажешь. И если я еще раз поймаю тебя на чем-то подобном, то лично выдам дама.

Аббан еще мгновение смотрел на него, затем кивнул.

На красийской стене была ночь, и вокруг Джардира бушевала битва. Он гордился, что однажды станет воином Каджи в Лабиринте.

– Алагай внизу! – крикнул дозорный Адай. – Северо-восточный квадрат! Второй уровень!

Джардир кивнул и повернулся к мальчишкам:

– Джурим, сообщи маджахам на третьем уровне, что слава близко. Шанджат, сообщи Анджха, что маджахи уходят с позиции.

– Я тоже могу сбегать, – вызвался Аббан.

Джардир с сомнением посмотрел на него. Он знал, что не делает другу чести, держа его при себе, но хромота Аббана не прошла за несколько недель по возвращении из Баха, а алагай’шарак – не игра.

– Не сейчас, – сказал он. Остальные мальчишки с ухмылками убежали.

Наставник Керан услышал разговор и с отвращением скривился, глядя на Аббана.

– Займись делом, парень, и распутай сети.

Аббан поплелся выполнять приказ. Джардир притворился, что не заметил хромоты друга, и вернулся к Керану.

– Ты не можешь щадить его вечно, – тихо сказал наставник, разглядывая небо в дальнозор. – Лучше пусть умрет мужчиной в Лабиринте, чем вернется со стен опозоренным.

Джардир задумался над его словами. Как правильно поступить? Если отправить Аббана с поручением, он может не справиться и подвергнет воинов риску. Если не отправлять, Керан рано или поздно объявит Аббана хаффитом, а это намного хуже, чем смерть. Врата рая останутся закрытыми перед духом Аббана, он не познает объятий Эверама и, может быть, прождет перед вратами перерождения целую тысячу лет.

С тех пор как Керан назначил Джардира най ка, на плечи юноши лег груз ответственности. Интересно, а Хасик, которому некогда выпала та же честь, чувствовал этот груз? Вряд ли. Хасик давным-давно убил бы Аббана или выгнал его из отряда.

Джардир вздохнул и решил послать Аббана со следующим же поручением.

– Лучше умереть, чем стать хаффитом, – пробормотал он. Слова оставили на языке горький привкус.

– Берегись! – крикнул Керан, когда на них спикировал воздушный демон. Керан и Джардир вовремя пригнулись, а Адай не успел. Он рухнул в Лабиринт, ударившись головой о стену рядом с Джардиром. Аббан ойкнул.

– Он заходит на второй круг! – предупредил Керан.

– Аббан! Сеть! – крикнул Джардир.

Аббан быстро подтащил сеть с грузилами к Керану, стараясь опираться на здоровую ногу. Джардир отметил, что сеть сложена для броска. И то хорошо.

Керан схватил сеть, не сводя взора с возвращающегося воздушного демона. Джардир наметанным глазом видел, что наставник прикидывает его скорость и траекторию. Керан был напряжен, как струна, и Джардир знал, что воин не промахнется.

Когда алагай приблизился на расстояние броска, Керан распрямился, будто кобра, и ловко метнул сеть. Но та раскрылась слишком рано, и Джардир сразу увидел почему: Аббан случайно запутался ногой в веревке с грузилами и после мощного броска Керана упал.

Воздушный демон резко остановился перед раскрывшейся сетью и ударил ее и Керана крыльями. Алагай нырнул вниз, пропав из виду, а наставник упал, безнадежно запутавшись в сети.

– Най тебя побери, парень! – Керан пнул Аббана по ногам. Аббан с криком полетел со стены – на этот раз в Лабиринт, кишащий алагай.

Прежде чем Джардир успел что-то сделать, раздался визг, и мальчик понял, что алагай выправил полет и собирается напасть в третий раз. Керан запутался в сети, а других даль’шарумов поблизости не было.

– Беги, пока можешь! – крикнул Керан.

Не обращая на него внимания, Джардир бросился к сетям, которые сложил Аббан, и поднял ловушку, кряхтя от натуги. Мальчики тренировались с более легкими сетями.

Воздушный демон пролетел мимо, хлопая кожистыми крыльями, и развернулся на высоте, чтобы спикировать еще раз. На мгновение он заслонил луну и стал невидимым, но Джардир не поддался на уловку и хладнокровно наблюдал за приближением демона. Если он умрет, то с честью и заберет этого алагай с собой, чтобы заплатить за вход в рай.

Когда демон приблизился настолько, что можно было разглядеть его зубы, Джардир выполнил бросок. Грузила развернули сеть из конского волоса, и воздушный демон налетел на нее головой. Джардир дернул шнур, чтобы затянуть ловушку, ловко развернулся и проследил, как тварь падает в Лабиринт.

– Алагай внизу! – крикнул он. – Северо-восточный квадрат! Седьмой уровень!

Через мгновение донесся ответный крик.

Джардир собрался развернуться и освободить Керана, когда заметил движение в темноте. Аббан висел на краю стены, царапая камень окровавленными ногтями.

– Вытащи меня! – крикнул Аббан.

– Если ты упадешь, то умрешь мужчиной и очнешься в раю!

Джардир не стал добавлять, что для Аббана это единственный шанс на рай. Керан не позволит ему стать даль’шарумом, и тот будет для него закрыт. Сердце Джардира кровоточило, но он отвернулся от друга.

– Не надо! Пожалуйста! – Слезы струились по грязным щекам Аббана. – Ты поклялся! Поклялся под светом Эверама, что поймаешь меня. Я не хочу умирать!

– Лучше умереть, чем стать хаффитом! – прорычал Джардир.

– Я согласен стать хаффитом! Вытащи меня! Пожалуйста!

Джардир с отвращением рыкнул, но против воли лег плашмя на стену и вцепился в руку Аббана. Дергая ногами и извиваясь, Аббан в конце концов сумел взобраться на спину Джардира, а оттуда на стену. Он с рыданиями бросился на грудь другу.

– Благослови тебя Эверам, – рыдал Аббан. – Ты спас мне жизнь.

Джардир оттолкнул его:

– Ты отвратителен, трус. Убирайся с глаз моих, пока я не передумал и не швырнул тебя вниз.

Аббан потрясенно уставился на него, но поклонился и поспешил прочь, насколько позволяла больная нога.

Пока Джардир смотрел ему вслед, кто-то врезал ему кулаком по почкам и сбил с ног. Мука была нестерпимой, но юноша открылся ей, и боль схлынула. Он повернулся к противнику.

– Не надо было его вытаскивать, – изрек Керан. – Сегодня ночью ты оказал ему дурную услугу. Долг даль’шарума – поддерживать своих братьев не только в жизни, но и в смерти.

Он сплюнул Джардиру на плечо.

– Три дня без похлебки. И принеси мой дальнозор. Алагай’шарак не ждет трусов и дураков.