Текст книги "Семь чудес и временной разлом"

Глава 6
Лицом к лицу

– Торквин, где осколки? – закричал я, выбегая из дверей госпиталя.

Торквин повернулся. Из-за полуденной жары его обгоревшая кожа блестела от пота. На одной руке краснел большой округлый ожог, скорее всего от плевка виззита. Он тупо уставился на меня:

– А?

– Ты в порядке, здоровяк? – спросил Касс, обеспокоенно всматриваясь в него. – Ты знаешь, у одного из моих приемных родителей был диабет. Когда уровень сахара в их крови становился слишком низким, они вели себя так же, как ты…

– Мне так много нужно вам сказать… – прохрипел Торквин.

Ряса. До меня наконец дошло, почему она так странно на нем сидела. Под ней было что-то спрятано.

– Торквин, перед тем как ты покинул пляж, моя мама тебе что-нибудь отдала? – не отставал я.

Глаза Торквина вспыхнули. Он тряхнул головой, точно сбрасывал с себя остатки сна, и я повторил вопрос. Закивав, он стянул с себя рясу. Под ней оказалась та же изорванная и испачканная одежда, что была на нем в Греции, но теперь ее дополнял простой коричневый мешок с осколками, висевший у него на шее на толстом шнуре.

– Да, это.

– Мог бы нам сказать! – возмутился Касс.

– Отлично, Торк! – обрадовался я. – Там осколки локулуса исцеления!

Торквин снял с шеи мешок и протянул его мне, когда из джунглей вылетела стрела. Она прошила мешок, вырвав его из пальцев Торквина, и пригвоздила его к земле рядом со стеной госпиталя.

Касс бросился к нему.

– Если этот мальчик сделает хотя бы еще шаг, – раздался из-за деревьев чей-то голос, – следующая стрела пронзит ему горло.

– Касс, стой! – завопил я.

Он рухнул на землю, но тут же вскочил, держа руки над головой.

– Теперь вернись к своим друзьям, – продолжил голос. – Я желаю, чтобы меня встретили как полагается.

Касс поспешил к нам, и Торквин инстинктивно толкнул его и меня себе за спину. Из темноты показались шестеро мужчин, похожих на команду олимпийских тяжелоатлетов Масса. В их центре шла жилистая женщина в длинном, похожем на тогу одеянии. Черные с проседью волосы были зачесаны назад, что придавало ее лицу ястребиной мощи.

– На колени перед Номером Первым! – взревел один из солдат, вынимая кинжал из ножен на поясе.

– Прошу тебя, Маноло, кастинг на роль Халка проходит в Лос-Анджелесе. – Алия шагнула ко мне, но в глаза не смотрела. – Видишь ли, эти юноши – наше спасение. А с Джеком у нас успели установиться особенно доверительные отношения. Не так ли, Джек?

Меня прошиб пот. Я перевел взгляд на окно палаты Марко:

– Пожалуйста, Алия, Марко…

– умирает? – договорила она за меня. – Жаль. Я хорошо знакома со смертью, лишь за последние несколько часов я потеряла нескольких моих лучших солдат. На случай, если вы не заметили, пляж и прилегающая к нему территория стали весьма опасны. Но вот что странно. Противоположная часть острова погрузилась под воду. Остров наклоняется. Любопытно, не так ли?

– Не просто… поднимается? – спросил Торквин.

Ее взгляд резал ножом:

– Тебя может удивить тот факт, что глубоко в недрах острова расположен прекрасно оборудованный наблюдательный пункт, оставленный нам последователями Караи. Сейчас там находится наша команда сейсмологов. Они в ужасе, если не сказать больше. Что-то дестабилизировало остров. Некое весьма значительное событие.

Касс бросил на меня тревожный взгляд. Но внимание Алии было сосредоточено на Торквине.

– Возможно, ты в курсе существования того наблюдательного пункта, раз ты так долго служил подхалимом Радамантусу Бегаду, – сказала Алия. – Возможно, тебе известно об украденном мешке с бесценным содержимым. Мешке, так удивительно похожем на тот, что висел на твоей толстой шее.

Торквин зевнул. Смахнув присевшую ему на нос крупную мушку, он поймал ее в воздухе и забросил себе в рот.

– Пошла ты.

Тут же Маноло и еще один солдат потянулись к кобурам.

Громко закряхтев, Торквин всем своим огромным телом бросился на мужчин. Голая ступня размером с броненосца врезалась в челюсть Маноло. Не теряя ни секунды, он с силой опустил тяжелую руку на шею другому телохранителю. Оба рухнули на землю. Но со стороны джунглей уже слышались шорох и новые голоса. К нам кто-то приближался. Торквин повернулся в ту сторону.

– Повстанцы, – шепнул я Кассу.

Касс потянулся к мешку и выдернул стрелу, которая пригвоздила его к земле.

– Брось его! – прогремел голос Алии.

Мы повернулись. Я схватил мешок и сунул себе за спину. Торквин лежал на земле, окруженный четырьмя новыми солдатами, выскочившими из-за деревьев.

– Повстанцы конечно, – пробормотал Касс.

Один из солдат довольно ухмыльнулся Алии:

– Убить толстяка?

– Не толстый, – спокойно возразил Торквин. – Мускулистый.

Алия, не отрывая от него оценивающего взгляда, обошла его вокруг. Позади нее из темноты джунглей прибывали все новые Масса.

– Я не уверена, что виноват этот мужчина. Здравый смысл подсказывает, что нам нужен кто-то меньше и быстрее. – Алия оглянулась на деревья. – К примеру, как юная безобразница позади меня.

– Йе-е-еу-у-у! – раздался протяжный вопль, и из джунглей вышли еще трое солдат Масса. Или, точнее будет сказать, вывалились, едва держась на ногах. Они толкали перед собой Элоизу, рот и глаза которой были завязаны полосками ткани. Ее руки были крепко связаны веревкой, но она не переставала прицельно пинать по лодыжкам своих конвоиров.

Касс дернулся к ней, но я удержал его на месте.

– Вы делаете ей больно! – крикнул он.

– Это она делает нам больно, – проворчал один из солдат.

– Джентльмены, развяжите девочку, – приказала Алия. – Касс, будь так добр немедленно бросить этот маленький мешочек с краденым добром, если тебе дорого здоровье твоей сестры.

С красным от злости и беспокойства лицом, Касс уронил мешок. Позади Алии один из солдат вынул изо рта Элоизы кляп. Она немедленно плюнула в него, и тот грубо швырнул ее на землю.

– Ай! – вскрикнула Элоиза.

– Оставьте ее в покое! – разъярился Касс.

Элоиза прыгнула вперед и вонзила зубы в лодыжку своему обидчику. Взвыв от боли, он рухнул как подкошенный.

Его товарищи, следящие за Торквином, бросились на помощь. Торквин тут же вскочил на ноги и ринулся за ними. Алия в растерянности отвернулась от нас.

Воспользовавшись этим, я прыгнул к мешку, подхватил его с земли и со всех ног рванул к входу в госпиталь.

– Беги, Джек! – заорал Касс.

– Остановите его! – рявкнула Алия.

Я услышал громкий «бах». За ним еще один. И почувствовал, как мимо моего правого уха просвистела пуля.

А в следующий миг я растянулся на земле.

Глава 7
Кир Великий

Очнулся я на песке. Я – или кто-то еще – соорудил вокруг себя защитную стену из песка. На горизонте все еще пульсирует оранжевое полукруглое зарево. Но к нему тянутся ровные ряды зерновых, питаемые водой из узких каналов, прорытых через одинаковые расстояния.

Я шевелю ногой и понимаю, что рядом с ней лежит брезентовый мешок. Внутри него, судя по всему, находится локулус. Стряхивая с себя остатки сна, я тру глаза обеими руками и хлопаю себя по щекам.

И едва не вскрикиваю от неожиданности. Они покрыты длинной щетиной!

Должно быть, мне снится сон, где я Массарим. Опять.

Вид воды заставляет меня осознать, как страшно я хочу пить. Но стоит мне подняться и собраться перелезть через стену, как до меня доносятся далекие голоса.

– Здравствуй! – кричит кто-то. – Все в порядке, брат, выходи и покажись мне. Мы можем сотрудничать!

Стена доходит мне до груди, выглянув из-за нее, я вижу, что по границе между полем и пустыней идет костлявый мужчина с темной бородой. Последний человек, кого я ожидаю встретить.

Массарим!

Я немедленно пригибаюсь и, зажав пальцами прядь коротких волос на подбородке, оттягиваю ее вперед. Волосы светлые.

Светлые.

В этом сне я Караи.

Я украл этот локулус у моего брата-вора.

Мне должно было быть известно, где я нахожусь, но мое сознание все еще наполовину спит и наполовину бодрствует. Нечто не позволяет мне погрузиться в сон целиком.

Но я тоже костляв и голоден. Мои ступни сбиты и покрыты волдырями. Я очень долго следовал за Массаримом. А теперь он охотится за мной. «Сотрудничать» – последнее, чего он хочет.

Я слышу новый голос и разрешаю себе быстро выглянуть из-за стены. За Массаримом идет сухопарый старик в простых белых одеждах, с синим поясом вокруг талии и головой, прикрытой куском ткани, крепко завязанной концами на затылке.

– Юный гость, – говорит он, – разве не более вероятно, что бандит сбежал в город?

Бандит? Они называют МЕНЯ бандитом?! Когда это Массарим украл локули и ускорил уничтожение целой цивилизации!

Массарим разворачивается к старику:

– Если он в городе, ему, по всей вероятности, конец. Мой брат чрезвычайно хитер. Может, ты и мудр, старый Ардашир, но твои персидские правители глупцы. Уже через считаные недели, а то и дни, египтяне вернут себе контроль над их землей. Города уже разграблены, и Караи ни за что не решится отправиться туда с… атлантийским сокровищем.

Под сокровищем, разумеется, имеется в виду локулус. Но он не хочет говорить о нем старику персу.

Я крепко хватаю мешок. До недавнего времени все мои путешествия были безрезультатны. Но теперь все начнет меняться. Я начну с этой сферы. Мне известно, где спрятаны еще две – на Родосе и в Галикарнасе. Я не остановлюсь, пока их не найду.

Массарим и Ардашир идут по краю поля. Дождавшись, когда они скроются из виду за полосой травы – кажется, льна, – я осторожно поднимаюсь на ноги.

Я медленно оглядываюсь по сторонам. От открывшегося позади вида у меня перехватывает дыхание. Подобно спящим великанам, вырастающим из песков пустыни, три пирамиды мерцают в лучах восходящего солнца. Их боковые стороны покрывают пятна какого-то густого белого вещества, как если бы когда-то гладкая поверхность подверглась длительной эрозии, явив скрывавшиеся под ней грубые камни. Справа, повернувшись спиной к солнцу, за пирамидами присматривает бдительный, но скучающий на вид сфинкс. Его силуэт кажется настолько живым, что я почти верю, что, если подойду слишком близко, он меня укусит.

Я остановлюсь там и придумаю, как добраться до моря – может, какой-нибудь добрый крестьянин или торговец подскажет дорогу.

Закинув мешок за плечо, я перепрыгиваю через стену и перехожу на бег. Поверить не могу, как я слаб, как глубоко в песок уходят ноги в сандалиях. Я бегу так быстро, как могу, но уже через несколько мгновений понимаю, что я не один. Появляется девочка, рядом с ней прыгает козлик.

Я резко останавливаюсь, но напоминаю себе, что это всего лишь ребенок, младше меня, и мне нечего бояться. Поэтому я перевожу взгляд вперед и бегу.

Напоминающее детский плач блеяние заставляет меня повернуть голову, и я торможу своими жесткими сандалиями.

Девочка закрывает рот ладонью и смеется.

– Никто не смеет оскорблять Кира Великого невниманием, – говорит она.

Она говорит по-египетски, но я понимаю каждое слово. Я обязан этому одной из способностей, которые я недавно развил в ходе экспериментов с королевской кровью моей волшебной родины, Атлантиды.

Я знаю, мне не следует отвечать. Но я это делаю.

– Кир Великий? – переспрашиваю я.

Она подхватывает козлика и поднимает одно из передних копыт, точно машет им мне. Мне чудится, что животное улыбается, и я невольно смеюсь.

– Ваш смиренный слуга Караи желает доброго утра Киру, королю среди королей! – кланяюсь я.

– И мне, Лидии, тоже? – спрашивает она.

– И тебе, Лидия. – Быстро поразмыслив, я добавляю: – Великая.

Она кажется такой дружелюбной, а я чувствую себя таким потерянным и усталым. Недолго думая, я решаю, что могу доверять ей (и Киру). Поэтому я говорю:

– Милое дитя, я прошел долгий путь из далеких земель без друга и семьи, и мне очень нужно к морю.

Она оглядывается через плечо:

– Отец говорит, египтяне перекрыли порт. Там сейчас идут бои. Он считает, через пару-другую дней эти земли будут захвачены.

– Вам не угрожает опасность? – спрашиваю я.

Она качает головой:

– Мы египтяне. Мы поддерживаем повстанцев-египтян. А так как мы живем здесь многие поколения, мы знаем, где можно укрыться.

Озорно улыбнувшись, она бежит в сторону пирамид:

– Идем, Караи! Идем, Кир!

Заблеяв, Кир разворачивается и скачет в противоположном направлении, назад к полям. Но я следую за Лидией по песку, пока она не останавливается у каменной колонны высотой мне по грудь. У стелы.

Ее покрывают полустершиеся от времени иероглифы, но – удивительно – я могу их прочесть.

– Здесь будет стоять величайший памятник из всех, построенный в честь Камбиса II, Завоевателя Египта.

Лидия смеется:

– Они начали работать над ним. Но никогда не закончат. А теперь смотри.

Она проводит пальцами по стеле сверху вниз, касаясь одних иероглифов, но пропуская другие. Проделав это пару секунд, она отходит на несколько шагов назад.

Из-под песков подо мной раздается глухой скрежет, и стела начинает медленно запрокидываться назад. Лидия едва не прыгает от возбуждения, когда основание стены поднялось над песком, явив квадратный проем под ней.

Из темноты ударяет порыв прохладного воздуха. В лучах восходящего солнца я вижу уходящую вглубь небольшую лестницу. Лидия нетерпеливо улыбается:

– Хочешь взглянуть?

– Нет, – отвечаю я.

– Я настаиваю, – не отступает она. – Потому что иначе ты пойдешь к морю. И тебя схватят солдаты, они тебя убьют и четвертуют, и в следующий раз, когда я увижу твое лицо, твоя голова будет венчать острый деревянный шест.

Я сглатываю. Это в мои планы не входит. Я знаю, что могу избежать неприятностей, но для этого придется пройти многие мили по раскаленной пустыне. Здесь, по крайней мере, я смогу переждать завоевание.

– Ты правда думаешь, что захват будет быстрым?

Она кивает:

– Отец запас много провизии. И игры, чтобы провести время, и оборудовал очень удобные комнаты. Следуй за мной.

Повернувшись спиной к лазу, она начинает медленно спускаться, осторожно ступая по перекладинам лестницы. Я дожидаюсь, когда она скроется из виду, и следую за ней.

Я уже на третьей перекладине, когда издалека доносится блеяние Кира. Я поднимаю голову и вижу, что он скачет к нам, а за ним бежит группа мужчин.

– Караи! – кричит один из них.

Массарим!

Я ускоряю спуск, но замечаю блеск в руке брата. Коса.

– Кто это? – спрашивает Лидия.

– Не важно! – отвечаю я.

– Отец?

Она взбирается по лестнице назад.

– Как закрыть эту стелу? – тороплю ее я. – Лидия, пожалуйста, один из них бежит за мной!

Она спрыгивает вниз. В следующее мгновение я слышу глухой скрежет. Над головой возникает тень, и я схожу с лестницы, боясь быть раздавленным колонной.

На дне лаза открывается длинный коридор, в конце которого с факелом в руке стоит Лидия. Я поспешно сдергиваю с плеча мешок и бросаю его девочке. С приглушенным звоном он падает к ее ногам.

– Что это? – спрашивает она.

– Беги! – кричу я. – Спрячь это там, где никто не найдет! Просто беги! Я сразу за тобой!

– Но… – возражает она.

Я слышу над собой громкий металлический звон. Поднимаю глаза.

Наверху лестницы Массарим всадил лезвие косы между основанием стелы и краем лаза. Его лицо скрыто в тени, но все же я узнаю его. Он смотрит вниз.

– Доброе утро, мой брат, – говорит он. – И большое тебе спасибо. Ты помог мне даже больше, чем думаешь.

Повернувшись, он начинает спускаться.

Глава 8
Воскрешение

Меня разбудило дыхание Торквина. Плохая новость – оно воняло, как только что убитый ежик. Хорошая новость – это стало первым признаком, что я не был мертв.

Отвернув голову от вони, я понял пять вещей:

1. Я очнулся от сна, в котором на меня вот-вот должны были напасть.

2. Я вернулся в реальность, где на меня только что напали.

3. Дружище Когда-То-Рыжебородый-Но-Теперь-Без-Бороды, неся меня на руках, поднимался по лестнице. Быстро.

4. Мешок с осколками все еще был завернут вокруг моей правой руки.

5. Насколько я мог судить, в моем теле отсутствовали дырки от пуль.

– Упал прямо на тебя, – сказал Торквин. – Извини. Пуля была рядом.

Держа меня точно буханку хлеба, он прогрохотал по лестнице и ворвался в палату. Брат Асклепиус стоял, склонившись над Марко, но при нашем неожиданном появлении резко обернулся.

– Отойди, – приказал Торквин. – Мы сейчас его вылечим.

Позади нас с лестницы слышался топот нескольких пар ног. Асклепиус моргнул и, заикаясь, произнес:

– М-мне очень жаль, но Марко… он…

Торквин поставил меня на ноги рядом с койкой Марко. Солдаты были уже в дверях, но меня это не волновало. В миг, когда я наклонился над своим другом, весь воздух будто выдавило из палаты. Марко лежал лицом вверх и не мигая смотрел прямо на ослепительно яркие флуоресцентные лампы. Его кожа приобрела нездоровый бледно-серый оттенок. От рук тянулась целая связка трубок, подсоединенных к строю мониторов. Все они злобно пищали. И показывали прямые линии.

Что означало отсутствие сердцебиения. Никаких признаков жизненной активности. Грудь Марко была абсолютно неподвижна.

Я с трудом фиксировал голос Алии, приказывающей своим телохранителям убрать оружие. Ко мне подошли Элоиза и Касс.

– Он что… – начала Элоиза.

Брат Асклепиус положил руку мне на плечо:

– Я сделал все, что мог…

Я их не слышал. Не собирался слушать. Вместо этого я рывком открыл мешок, сунул руку внутрь и вытащил один из осколков. Об один из его острых краев я порезал палец. Но главное – он был не меньше четырех дюймов в длину.

Это все, что нам было нужно.

– Джек, – сказал Касс, – это не сработает…

Я с силой прижал осколок к груди Марко.

– Он больше, чем тот, что мы использовали с Эли, – отозвался я.

– Но Эли была жива, – невнятно из-за катящихся по щекам слез возразил Касс. – Человек должен быть жив.

Я заставил себя не слушать. Он ничего не говорит… ничего не говорит…

Еще сильнее надавил на все еще неподвижную грудь:

– Давай же, Марко… Давай…

Врач крепко взял меня за руку и попытался оттянуть от койки:

– Джек, послушай меня. Слишком поздно.

В голове будто что-то зажужжало, может, сработал сигнал тревоги. По лбу катился пот, раздражая глаза. Осколок стал теплым на ощупь. Кровь из пореза на пальце впиталась в рубашку Марко. Краем глаза я увидел подходящую ко мне Алию. Видимо, я закричал на нее, потому она резко остановилась.

– Как долго Марко мертв? – спросила Алия.

– Почти две минуты, – ответил Асклепиус.

– Отпустите руку мальчика, доктор, – сказала она. – Не пытайтесь увести его от друга.

– Но… – хотел возразить врач.

– Я сказала отпустить его, Асклепиус! – сорвалась она.

Хватка врача ослабла. Касс и Элоиза встали по бокам от меня. Касс положил руку поверх моей. Мои пальцы свело судорогой. Казалось, осколок прожигает дыру у меня в ладони. Он уменьшался, как и его предшественники.

– Почти… почти все, Касс, – прошептал я.

Касс сжал пальцами мою кисть и поднял ее.

– Он нам нужен, Джек, – сказал он.

Все мое существо протестовало, но я позволил ему это сделать. Осколок остался у меня в ладони. Теперь он был размером с пятицентовую монету.

– В этот раз это не сработает, Джек, – мягко произнес Касс. – Марко больше нет.

Я рухнул на пол. Заставил себя оторвать взгляд от Марко, неподвижного и бездыханного. Хотя понимал, что никогда не забуду этот образ. Касс был прав. Это был локулус исцеления, а не локулус воскрешения.

Но при этой мысли в голове вспыхнул другой образ Марко, столь же болезненный. Я уже видел его таким. Точнее будет сказать – в еще худшем состоянии. Настолько израненным и искалеченным, что его почти нельзя было узнать.

– Воскрешение… – я повернулся к Кассу. – Мы сможем это сделать, Касс.

– Что? – не понял он.

– Вспомни сам! – повысил я голос. – Вспомни, как Марко упал в вулкан! Тогда мы вернули его, и мы сможем сделать это снова!

– Водопад! – мрачное выражение сошло с лица Касса. – Ну конечно! Нужно немедленно доставить его туда!

Брат Асклепиус растерянно посмотрел на Алию.

– Исцеляющие воды, – пояснила она. – В сердце горы Оникс. Они работают на Избранных. Джек прав. Мы должны им помочь.

Я ушам своим не верил:

– Вы правда сказали, что поможете?

Ее глаза влажно блестели, когда она окинула взглядом тело Марко, и на секунду я почти поверил, что она человек.

– Вернуть мальчика из мира мертвых… Задача невероятная. Но проблема в том, что снаружи успело стемнеть…

– Вы нам не нужны, – заявил Торквин, поднимая с пола рюкзак с двумя локули. – У нас личный летательный транспорт. Невидимый класс.

За его огромным телом Марко было совсем не видно. В глазах Алии, уставившихся на рюкзак, заплескался шок.

– Локули?! – ахнула она. – Я их забираю.

– Кажется, вы обещали нам помочь! – возмутился Касс.

– Не усложняйте свое положение! – отрезала Алия. – Вы их украли, и я верну их прежде, чем вы сделаете хотя бы еще один шаг. Торквин, я досчитаю до трех, и ты отдашь рюкзак Маноло.

Торквин вскинул обгоревшую бровь:

– Или?

– Один… – начала Алия.

Маноло сделал знак телохранителям. Я увидел, как они все схватились за оружие.

Торквин зевнул:

– Два. Три. Идите и возьмите меня.

Но прежде чем кто-либо успел шевельнуться, брат Асклепиус с глухим стуком рухнул на пол. Торквин резко развернулся и, придушенно вскрикнув, едва не выронил рюкзак.

Когда он попятился от койки, нам стало видно, что на ней сидит Марко Рамсей.

– Прошу прощения, – сказал он, глядя вниз на врача. – Я что-то не то съел?