Текст книги "Семь чудес и гробница теней"

Глава 7
Алгоритм поведения в случае непредвиденной ситуации

– Как я выгляжу? – Торквин, переодевшийся в форму Масса, шел за нами, двигаясь немного скованно. Штаны грозили окончательно разойтись по швам, руки торчали из слишком коротких для него рукавов, а из расстегнутой рубашки выпирал живот.

– Как медведь в емажип, – ответил Касс. – Жаль, сейчас уже слишком темно. Ты мог насмешить их до смерти.

Мы с Эли оставались на самой границе джунглей. Фидл подбежал к уже никем не охраняемому общежитию. В лагере царил хаос. Может, это и было великое исследовательское учреждение, но никто не предполагал, что ему придется выдерживать вражескую атаку.

Вой сирены заставил нас всех подпрыгнуть на месте. Через несколько секунд из задней двери общежития выбежал Фидл. За ним следовала целая группа грязных и оборванных людей из «ИК». Двое из них несли Фрица, держа его за руки и за ноги. Они скрылись в джунглях слева от нас, а Фидл махнул рукой в сторону освобожденных пленных.

– Вы! – распорядился он. – Все к ГО-21, сейчас же!

– Фриц в порядке? – спросил я.

– Он диабетик, – объяснил Фидл, пока сотрудники «ИК» покидали общежитие. – Ему нужна инъекция инсулина. К счастью, в «ИК» тонны докторов. На острове оборудована парочка тайных убежищ. ГО-21 расположен неподалеку от горы Оникс. В запасах есть инсулин.

Я едва мог узнать кое-кого из людей «ИК». Брутус, наш шеф-повар, был жестоко избит, так что все его лицо заплыло и покраснело. Ему помогали двое мужчин. Хиро, инструктор по боевым искусствам, передвигался с костылем. Все они смотрели на нас с недоумением и тревогой, будто не верили, что это им не снится.

Фидл поторопил их, после чего собрал нас с Торквином, Кассом и Эли вместе. С нашего места был слышен грохот с торца здания: наемники Масса пытались прорваться внутрь.

– У нас не так много времени, прежде чем эти тупицы сообразят, в чем дело. Я останусь здесь и освобожу стольких наших, сколько смогу. Вы сосредоточьтесь на том, чтобы раздобыть алгоритм поведения Бегада в случае непредвиденной ситуации. Эли, знаешь, куда идти?

– В строение «D», – ответила Эли.

Фидл кивнул:

– Верно. Там центр управления. Но предупреждаю, информация засекречена так мощно, что ты и представить не можешь.

– Зависит от силы вашего воображения, – с легкой ухмылкой заметила Эли.

– Сообщите, когда найдете его. – Фидл достал из кармана рацию и бросил ее мне. – Форма вам поможет. Помните, вы должны найти локули. Бегад знает, где они. Вам все ясно? Отлично. Встретимся у самолета. Кстати, где он?

– Бухта Энигма, – ответил Торквин.

Кивнув, Фидл быстро направился в сторону общежития. Касс, Эли, Торквин и я сорвались с места. Мы бежали вдоль периметра лагеря к строению «D». Мне было страшно до умопомрачения. Масса знали, как мы выглядим. Стоит нам попасть на освещенное место – и нам конец. Никакая форма, столь явно несоответствующая нашим размерам, не спасет. Но подступающая ночь могла помочь нам миновать наемников.

Сирена завывала уже со всех концов лагеря, умножая царящий здесь хаос. Офицеры кричали на подчиненных, наемники заталкивали сотрудников «ИК» в общежитие. Похоже, никому не было дела до четверых бегущих куда-то людей.

Мы на корточках подобрались к приземистому квадратному зданию и заглянули в окно. Внутри, что-то набирая на клавиатурах, сидели двое из Масса.

– Команда скелетов, – прокомментировал Касс.

Торквин поднялся и махнул рукой, призывая нас следовать за ним. Обойдя здание, он вошел прямо в распахнутые двери главного входа.

– Вам помочь, коллеги? – прогремел он.

Мужчины обернулись. Один из них едва не поперхнулся кофе:

– Ого, классная форма! Ты чем питаешься, приятель?

Торквин схватил обоих за шиворот и, приподняв с кресел, стукнул головами.

– Бисквитами, – сказал он.

Эли скользнула на освободившееся место перед монитором, ее пальцы запорхали над клавиатурой. На экране с невероятной скоростью замелькали строчки символов.

– Ты правда это понимаешь? – спросил я.

– Тсс… – Мелькание остановилось, и на экране вспыхнули ровные ряды букв и символов. – Все, я нашла… Дом Вендерса, подземный этаж. Согласно алгоритму, Бегад должен был туда отправиться.

– Там подземная лаборатория, где они создали Шелли, оболочку локулуса, – добавил Касс.

– Где ты это прочла, Эли? – Я уставился на экран, заполненный, по моему мнению, полной тарабарщиной.

– Это шестнадцатеричная система счисления, – пояснила она. – Каждая буква или символ заменяется комбинацией.

Я в шоке посмотрел на нее:

– Ты меня пугаешь.

– Вообще-то я и сама себя пугаю. – С обеспокоенным выражением на лице она отвернулась от экрана. – Еще неделю назад я бы не смогла прочесть этот код. Ура гену 7ЧС. А теперь давайте посмотрим, удастся ли нам напугать Масса… – Она вернулась к клавиатуре. – У них есть доступ к системе слежения за нашими жучками, так? То есть прежде чем мы доберемся до Бегада, мне нужно вырубить устройство слежения… вместе с еще кое-каким оборудованием… хи-хи…

– Нельзя просто взять и перебежать по газону к Дому Вендерса, – возразил Касс. – Там тучи Масса! Темно сейчас или нет, кто-нибудь наверняка нас узнает, как тот надзорный.

– Пойдем в обход, – предложил Торквин.

– Я над этим работаю. – Пальцы Эли двигались с такой скоростью, что их контуры сливались. – Перегрузка систем вокруг трапезбюля… отключить предохранители… все это приведет к небольшому взрыву. Есть. На счет «три» весь свет, кроме ламп в Доме Вендерса, погаснет. Те из Масса, кто не занят пленными в общежитии, отвлекутся на взрыв в трапезбюле, и у нас появится время и место для маневра.

– Стой. А что, если сейчас на кухне кто-то есть? – забеспокоился я.

На лице Торквина читался скептицизм:

– Лучше в обход.

Эли вздохнула:

– Я подумала, что кухня-столовая будет последним местом, где решат остаться люди во время атаки Масса. Будем надеяться, что я права. Готовы? Один… три!

Она спрыгнула с кресла. Отдаленный взрыв сотряс пол. Я не удержался и упал.

– Ты же вроде говорила о небольшом взрыве!

– Прощайте, пять пятидесятифунтовых мешков с шоколадными чипсами, – печально вымолвил Касс.

Торквин вытолкал нас наружу. Все нырнули в тень, наблюдая, как от трапезбюля поднимается дым.

Вместе мы перебежали на другую сторону лагеря, теперь погруженную в непроглядную тьму, если не считать подсветки из окон Дома Вендерса прямо напротив нас. Величественное строение с широкими мраморными ступенями, увенчанными семью колоннами, немного напоминало здание суда и заметно выделялось на фоне всех остальных построек. Флаг «ИК», прежде развевавшийся на флагштоке перед входом, теперь лежал на земле, разорванный и почерневший. По ступенькам как раз сбегали пятеро встревоженных взрывом массовцев, и Торквин крикнул им:

– Нас атакуют! Трапезбюль! Туда!

Группа наемников ринулась в сторону дымящегося здания, а мы забежали во внушительных размеров холл и миновали статую динозавра, жутко напугавшую меня во время моего первого визита сюда. Лифт в задней части холла был пуст. Мы забились внутрь и начали спуск на седьмой подземный этаж. Торквин крепко сжимал в руке ружье.

Створки лифта распахнулись, явив просторную комнату с потолком-куполом, освещенную рядом жужжащих флуоресцентных ламп. Торквин вышел из кабины, и его голые ноги зашлепали по цементному полу. Зал был полон оставленных в спешке рабочих компьютеров, на экранах которых горела эмблема «ИК».

– Профессор? – позвал я.

Мой голос, оставшийся без ответа, эхом отразился от купола.

– Никого, – объявил Торквин.

– Мы как бы и сами видим, – заметила Эли.

– Еще предположения, куда нам идти? – спросил Касс.

Створки лифта с тихим шорохом закрылись у нас за спиной. Я инстинктивно обернулся, и в этот миг комната погрузилась во мрак.

Откуда-то с потолка раздалось тихое, но отчетливое «ш-ш-ш». Зажглись три аварийные лампы, осветив зал нездоровым голубоватым светом. У меня запершило в горле. Касс закашлялся, затем к нему присоединилась Эли.

Торквин упал на колени, его глаза покраснели. Он стал быстро отрывать полоски от своих и без того разорванных штанов, бросая нам по куску ткани.

– Закройте… нос! – выдохнул он, с трудом переводя дыхание.

– Что происходит? – Эли согнулась в жестоком приступе кашля.

Торквин прижал ткань к лицу:

– Слезоточивый… газ!

Глава 8
Локация «D»

Я опустился на пол. Мои колени с громким хрустом ударились о бетон, глаза заслезились, а в горле как будто кто-то заворочал ножами.

Торквин возился с ружьем, не отрывая взгляда от задней части комнаты. Там как раз открылась дверь, ведущая в лабораторию, за которой показалась фигура в белом халате и противогазе. Она направилась в нашу сторону, и Торквин прицелился.

Сзади под противогазом торчали черно-серые, забранные в хвост волосы. В этот момент Торквин чихнул, и незнакомец рванул влево.

Эли, сжавшись в шар, хрипло дышала. Касс казался мертвым. Изо всех сил стараясь держать глаза открытыми и дышать через ткань, я пополз в сторону фигуры в противогазе, которая водила руками по стене, будто что-то искала. Чудом я сумел ухватить ее за лодыжку и дернуть. Незнакомец повалился на пол, и я сдернул с его головы противогаз.

– Нет! – заорал голос. – Верни!

Я оказался лицом к лицу с доктором Бредли, личным физиотерапевтом профессора Бегада.

С предательницей.

– Вы! – ахнул я. – Вы одна из них?!

Зря я это сказал: от следующего глотка воздуха мои легкие едва не разорвались. Я рухнул на спину, а доктор Бредли, кашляя, с красным лицом, принялась шарить по полу в поисках противогаза.

С горловым рыком она выдернула его из моих пальцев, натянула на голову встала на ноги и ухватилась за стену, удерживая равновесие.

Я отчаянно моргал, но подняться был уже не в состоянии. Доктор Бредли открыла в стене металлическую панель и щелкнула каким-то тумблером. После чего повернулась ко мне.

Мои глаза закрылись сами собой. Слезоточивый газ? Вряд ли. Дело было в чем-то ином. Беспамятство наступало, и я боролся из последних сил, чтобы оставаться в сознании.

Последнее, что я помню, прежде чем отключиться, была фигура доктора Бредли, нависшая надо мной подобно великану и протягивающая руку к моей голове.

* * *

Очнулся я рядом с трупом.

Точнее, я подумал, что это труп, – рядом на столе, очень похожем на разделочный стол мясника, под белой простыней лежало чье-то тело. Я же был на полу. Над головой, тихо жужжа, горели ряды флуоресцентных ламп. Я попытался сесть, и моя голова едва не взорвалась от боли.

– Тихо, Джек, – произнес голос доктора Бредли. – Мы еще не закончили с Кассом.

Недоуменно моргая, я повернул голову. Она стояла ко мне спиной, нагнувшись над соседним столом. На белом халате темнели затянутые в хвост волосы. Сбоку от нее торчали кроссовки Касса.

– Что случилось? – спросил я.

– Доктор Бредли решила, что мы из Масса, – ответил голос Эли. Чтобы увидеть ее, мне пришлось встать, и моя голова зазвенела от боли. Они с Торквином сидели у двери, прислонившись к стене. Лица у обоих были красные. Я сообразил, что из-за ядовитого газа и что я сам наверняка выглядел не лучше. – Поэтому она активировала газ. А когда поняла, кто мы, выключила.

– Я имел в виду Касса, – уточнил я. – Что с ним?

– Процедуры. – Торквин был краток.

– Но… ему же их пока не назначали, – удивился я.

– Пришлось поторопиться, – подала голос доктор Бредли. – Возможно, ядовитый газ ускорил процесс. Я на это надеюсь.

– Надеетесь? – не понял я.

Эли тяжело вздохнула:

– Помнишь, что сказал нам профессор Бегад, когда мы только оказались здесь? Чем ближе мы к четырнадцатилетию, тем работа гена 7ЧС ускоряется. Промежутки между припадками уменьшаются, а их воздействие усиливается.

– Когда у Касса день рождения? – спросил я.

– Он не знает, – мягко сказала доктор Бредли. – Даже «ИК», со всеми их ресурсами, не удалось найти запись о его рождении. Данные о нем затерялись в какой-то городской больнице, и, возможно, уже уничтожены.

– То есть у него может оставаться меньше времени, чем у нас, – добавила Эли.

Доктор Бредли пожала плечами:

– Есть и хорошая новость: процедуры дали эффект. По крайней мере, пока мне удалось вернуть его в строй.

– Отличная… работа, – произнес «труп».

Я вздрогнул. Этот голос, без всяких сомнений, принадлежал профессору Бегаду. Я повнимательнее взглянул на человека под простыней и в этот раз увидел, что его голова и лицо не были прикрыты. Но я все равно едва признал в нем старого профессора. Он изменился до неузнаваемости, его лицо было белым как мел, глаза помутнели и уменьшились, а спутанные волосы походили на копну соломы.

– Рад видеть вас всех, – продолжил он, и из уголка его рта вылилась тоненькая струйка слюны. – Не понимаю… как такое могло произойти. – Он моргнул и его глаза ушли в сторону.

Доктор Бредли отвернулась от Касса.

– Ваш друг в порядке. Что касается профессора Бегада… – Она взяла из раковины мокрое полотенце и положила ему на лоб. – Его ударило об пол взрывом. Одно легкое отказало, и велика вероятность внутренних повреждений, а я не могу провести полное обследование здесь.

– Мы оставили Шустрика на другой стороне острова, – сказал я. – Фидл поможет вам с профессором и Кассом добраться туда, а мы с Торквином и Эли пока найдем локули.

– Профессору Бегаду необходим больничный режим, – возразила доктор Бредли.

– А вы не можете взять что-нибудь с собой и оборудовать что-то вроде походного госпиталя? – спросил я. – Оставлять его здесь слишком рискованно. Если найдут его, то будут пытать, чтобы получить нужную им информацию. Хотите, я отдам вам рацию?

– У меня есть своя, – тяжело вздохнула доктор Бредли. – Я могу связаться с Фидлом. Думаю, это наш единственный шанс.

– Профессор Бегад, – Эли мягким движением убрала со лба старика прядь тонких белых волос, – доктор Бредли заберет вас отсюда. Скажите, локули у Масса?

– Не… нет… – профессор Бегад помотал головой и, дрожа, повернулся лицом к Торквину. – Они в… локации «D»… Поспешите… заберите их.

– Это то же самое, что и строение «D», центр управления? – уточнила Эли.

– Не строение «D», – возразил Торквин. – Локация «D».

– Что означает… – подстегнул его я.

– …дерьмо, – отозвался Торквин.

* * *

Вонь и Песня ударили по мне одновременно.

Мы ехали в джипе, который Торквин угнал с окраины лагеря. Хотя «угнал» не совсем правильное слово. Он ведь принадлежал «ИК», но в нем уже сидели двое наемников Масса, пока Торквин не выдернул их из кабины и не швырнул о дерево. Теперь мы, подскакивая на кочках, ехали по взлетному полю к свалке Института Караи, о которой столь емко выразился Торквин. В голове как-то странно опустело и появилось ощущение, будто кто-то скребется у меня в мозгах. Это не была мелодия как таковая – скорее вибрация, которая через уши распространилась по всему моему телу.

– Я ее чувствую, – сказал я. – Песню гептакиклоса. Это значит – локули рядом.

– Тут водяет тат, будто здесь кто-то сдох, – прогундосила Эли, зажимая нос пальцами. Кошмарная едкая вонь усиливалась по мере того, как джип приближался к дымящемуся холмику. – Я остадусь в башиде.

– Это нам так поможет, – отозвался я, выбираясь с заднего сиденья.

Мне пришлось прижать к носу болтающийся конец длинного рукава, а вот Торквин дышал совершенно нормально.

– Милое местечко, – пробормотал он. – Прихожу сюда, чтобы помедитировать.

Мы остановились перед огромной мусорной кучей, и он посветил на нее фонариком. После чего прямо так, голыми руками, начал копаться в ней, отшвыривая в стороны почерневшую кожуру от банана, косточки от манго с остатками мякоти и прочие объедки.

Локули, судя по всему, зарыли под горой мусора.

За нашей спиной из джунглей донеслись чьи-то голоса. Прищурившись, я всмотрелся в ту сторону, но, кроме небольшого пятна вокруг нас, освещенного луной и старым тусклым фонарем, ничего не было видно. Торквин повернулся и отдал мне фонарик:

– Пха! Масса. Я их отвлеку. Продолжай. Найди дверь. Пароль «СВИРЕПЫЕ».

– Но… – Он ушел, прежде чем я успел произнести еще хотя бы слово.

Я уставился на массу сгнившей еды перед собой, и меня едва не вырвало. Но голоса приближались, и радости в них слышно не было.

В одном месте мусор выглядел посвежее, чем во всей горе. Оставалось надеяться, что я угадал, а не наткнулся на столовую диких зверей. Задержав дыхание, я сунул руку в трудно определимую массу, липкую и холодную на ощупь. Пальцы коснулись чего-то отвратительно скользкого. Из глубин кучи выскочил какой-то грызун, едва не пробежав мне по кроссовкам.

«Не останавливайся…»

Я погрузил руки уже по запястья. По ним струилась какая-то жидкость. Каждое движение высвобождало новое облако выворачивающей наизнанку вони.

Нашел!

Мои пальцы ткнулись во что-то твердое. Подсвечивая себе фонариком, я разбросал объедки и увидел что-то вроде люка:

В Ы К У С И Т Е,  Т У

П Ы Е   Б А Р А Н Ы!

Глава 9
Выкусите

– Джек… что ты делаешь?! – закричала Эли, бросаясь ко мне из джипа. – Торквид разбирается с Бассой. Сделай что-дибудь!

Я указал на грязный экран.

– Торквин сказал, что пароль – «свирепые».

– Очедь да дего похоже, – сказала Эли. – Побдишь, как бы продикли в центр управледия через идедтификатор пальца Торквида? В его приветствии тоже было про «пудыстых и свирепых». До при чеб тут «выгузите»? Ты же еще даже дичего де вводил! С чего ты «тупой баран»? И зачем тут жидкокристаллический экрад?

– Не знаю я! – огрызнулся я. – Может, тут какой-то шифр. Ты же у нас специалист!

Голоса приближались. Среди них явно выделялся громовой рев Торквина.

– Если есть пароль, – сказала Эли, – здачит, его дуждо как-то ввести. Через клавиатуру или падель.

Клавиатура. Цифровая панель.

Я внимательно посмотрел на сообщение.

– Буквы в клетках, – сказал я. – Похоже на клавиатуру.

– До это де ода. – Эли нервно оглянулась через плечо. – Это сообщедие! Отодвидься. Дай бде посботреть…

Вдвоем мы уставились на эту дурацкую оскорбительную штуку. Я отрешился от смысла слов и сосредоточился на буквах. Они крутились у меня в голове, переставляясь и соединяясь в новые слова. Что-то в этом было…

Я коснулся пальцем «С» в слове «Выкусите». Жидкокристаллический экран замерцал:

С

В Ы К У С И Т Е,  Т У

П Ы Е   Б А Р А Н Ы!

– Что ты сейчас сделал? – поразилась Эли.

– Свирепые… – пробормотал я, набирая это слово по буквам – «В» как первая из «Выкусите», «И» как предпредпоследняя из «Выкусите», «Р» как третья из «Бараны» и так далее. Я просто нажимаю на буквы из слова.

– Это слишкоб просто! – возразила Эли.

СВИРЕПЫЕ

В Ы К У С И Т Е,  Т У

П Ы Е   Б А Р А Н Ы!

Дверца пискнула. Я отпрыгнул назад.

– Это клавиатура!

Эли с трудом сглотнула.

– Идогда, – сказала она, – простота открывает двери…

Я что было сил уперся в дверцу, но она даже не сдвинулась.

– Дужно далечь всеб телоб! – посоветовала Эли.

– Вот ты и попробуй!

– Ди за что! – дала задний ход Эли.

Я нажал еще раз. Голоса определенно становились громче. Обернувшись, мы с Эли увидели Торквина, спорящего о чем-то с тремя наемниками Масса. Я поспешил выключить фонарик, отклонился назад и с силой впечатал плечо в дверь.

Под ударом толстый слой затвердевшего сгнившего мусора отвалился, явив дверную ручку в форме рычага. Я схватился за него мокрой от пота рукой и дернул вниз. Дверь распахнулась, но, к моему удивлению, наружу. Я посветил внутрь фонариком. Помещение оказалось куда просторнее и глубже, чем я ожидал, примерно фута четыре на четыре. Я просунул в дверной проем голову, чтобы осмотреть все пространство. И почти сразу увидел слева два брезентовых мешка, тяжелых, круглых и точно нужного нам размера. Их горловины были стянуты веревками. Один был оливкового цвета, другой – коричневого. Оба были изрядно потрепаны и в дырках. Видимо, Бегад очень торопился, когда прятал их здесь.

Я поспешно раскрыл оливковый мешок, и мне в лицо ударило беловатое свечение летающего локулуса. Улыбнувшись, я вновь затянул веревку на горловине и открыл второй. Хотя я и не мог видеть локулус невидимости, я знал, что это был он.

– Есть! Они у меня! – Убедившись, что горловины мешков крепко стянуты, я вытащил их наружу и, приготовившись бежать, повернулся к Эли. В лицо мне ударил слепящий луч света.

– Эли, ты не могла бы опустить эту штуку?

В ответ раздался горловой бас:

– Не вопрос.

Я невольно отпрыгнул, когда луч фонарика скользнул вниз, а передо мной оказался мужчина, лицо которого было скрыто капюшоном монашеской сутаны. В нескольких футах за его спиной в скудном свете фонаря я разглядел Эли. Торквин тоже был там. У обоих лица были пепельно-белые, а руки подняты над головой. За ними стояли трое наемников.

– Что за удача встретить вас здесь, – сказал брат Димитриос, откидывая капюшон. – Ваше исчезновение в Египте ужасно нас огорчило. Но как прекрасно, что вы решили вернуться и даже нашли для нас эти локули.