Текст книги "Зомби!"

Глава 6

Джун в недоумении посмотрела на Стива.

– Что за черт? – спросила она. – Почему они так себя ведут?

– Они, безусловно, не испытывают желания быть чем-то полезными, – ответил Стив. – Давай допьем пиво и посмотрим, не сможем ли мы найти кого-нибудь еще, кто был бы немножко более учтивым. Даувиль говорил, что твоя бабушка живет у плантации, так что это должно быть за пределами этой кучи хлама.

– У меня от этого места мурашки по спине бегут, – сказала Джун, уже во второй раз с того момента, как они пришли в Мерикейдж.

Они допивали свое пиво, которое было теплым и противным, Стив чувствовал себя неуютно от невидимых глаз, следящих за ними, враждебных, недобрых, таящих угрозу. Он старался стряхнуть с себя это чувство, но оно было настойчивым. Наконец они допили пиво и пошли через площадь, вокруг которой были выстроены эти лачуги. Стив показал на другую колею, уходящую от деревни в направлении, противоположном той дороге, по которой они пришли.

– Попробуем пройти там, – сказал он Джун, – Похоже, нам в ту сторону.

– Как ты думаешь, может на этой горе есть еще один Мерикейдж? – спросила Джун. – Меня удивляет, почему бармен сказал, что никто по имени Ласнекю здесь не живет.

Стив потряс головой.

– Он просто негодяй. Едва ли вероятно, что здесь может быть два Мерикейджа.

Внезапно, в то время, как строения уже подходили к концу, перед ними предстала фигура, вызвав у Джун крик от сильного испуга и заставив сердце Стива бешено заколотиться.

Это была девушка, одетая в цветастые, хотя и сильно поношенные одежды: ярко-красную юбку, белую блузу и красный платок, повязанный вокруг головы. Она была крайне хорошенькой; не с такой спокойной привлекательностью, как Джун, но возбуждающей, трепещущей, дерзкой. Стив дал ей на вид лет двадцать пять. У нее были красивые большие глаза и выражали они что-то неразличимое между гневом и страхом.

– Твоя родня что, дико сумасшедшая? – спросила враждебно девушка. – Что ты делаешь здесь?

Стив почувствовал, что готов вскипеть.

– Мы ищем дом мадам Ласнекю, – ответил он. – И мы ценим в людях вежливость.

Девушка вскинула голову и прищурила глаза.

– Ты безумно сумасшедший! – сказала она медленно. – Для чего тебе дом мадам Ласнекю?

– Это уж наше дело! – огрызнулся Стив. – Можешь ты сказать нам, где это или нет?

Джун сдерживающе положила руку ему на плечо.

– Пожалуйста, – она улыбнулась девушке. – Мы будем очень благодарны, если вы сможете сказать нам, где это.

Девушка рассмеялась припадочным смехом.

– Попить с важным видом кофе в доме Ласнекю? Так ничего дорогого там нет!

– Что ты имеешь в виду? – нахмурился Стив.

– Господин, – усмехнулась девушка. – Я скажу тебе ясно, Все, что я скажу, так это то, что ничего хорошего у Ласнекю не жди. Возвращайся назад в Маркус – прочь из болотной страны. Понял меня теперь? Некоторые мужчины умирают раньше срока. Ты получше подумай над этим.

Девушка повернулась и исчезла между строениями, оставив Стива и Джун с раскрытыми ртами беспомощно смотреть ей вслед.

– Какого черта она тут плела? – нахмурился Стив.

– Я думаю, что я немного поняла ее диалект, но он меня удивляет.

– Ох, дьявол, – выругался Стив.

Он нагнулся, поднимая чемоданы.

– Давай попробуем пойти дальше этой дорогой. Это единственная дорога, ведущая прочь из этого места, если не брать во внимание ту, по которой мы сюда пришли, так что она должна привести нас к плантации Ласнекю.

– Что она там говорила насчет питья кофе?

– Не могу понять, – вздохнул Стив.

Они прошли еще, наверное, с четверть мили, как вдруг Джун вскрикнула и указала на довольно большие ворота. Две большие, ржавые, из сварного железа в старинном стиле створки стояли запертыми между двух высоких каменных колонн. За воротами была узкая, почти заглохшая тропа, но поскольку трава была примята, это доказывало очевидность того, что ею не так давно пользовались. На верхушке каждой из каменных колонн были витиевато вырезаны хищные птицы – вероятно, орлы. Фигуры были изношенные и поколотые, так что довольно трудно было точно определить, что за птицы там стояли, но изогнутые клювы и остро отточенные когти делали это очевидным.

– Может быть, это здесь? – предположил Стив, опуская на землю поклажу и вытирая пот со лба.

– Похоже, здесь какое-то поместье, – согласилась Джун.

– Ну, никакого вреда не случится, если мы немножко полюбопытствуем, что там есть.

Стив попробовал открыть ржавые створки ворот. Они были тугие, но не настолько, чтобы потребовалось много усилий. Он отвел одну из створок назад, дверные петли при этом издали визгливый протестующий звук.

– Пошли. – Он улыбнулся, подбадривая Джун, и подхватил с земли чемоданы.

Джун осторожно пошла за ним по узкой тропинке, которая хотя и заросла, но довольно-таки легко позволяла пройти среди густо растущих деревьев.

Стив неожиданно рассмеялся.

– Что такое? – прошептала Джун.

– Представляю себе молодую пару, решившую навестить их старую бабусю, – хихикнул Стив. – Это напомнило мне сцену из «Маленького Красного Гуда, скачущего верхом».

– Это не смешно, Стив, – возразила Джун, – Мне очень не нравится это место.

Неожиданно деревья кончились, и они пошли вдоль далеко протянувшегося, тщательно обработанного поля. Дорога здесь была лучше и хранила следы частого использования. Стив решил, что они, должно быть, вышли на плантации со стороны малоиспользуемых ворот.

Низкий вой, становившийся все громче и громче, заставил их застыть на месте.

– Собаки! – пробормотал Стив, в то время, как Джун придвинулась к нему поближе. – Я надеюсь, они на привязи.

Его надежды не оправдались, поскольку впереди показались два огромных эльзасских пса, бежавших прыжками и испускавших вой из роняющих слюни пастей. Стив выронил чемоданы и принял оборонительную позицию, прикрывая Джун и безнадежно отыскивая глазами убежище. Но собаки были уже готовы к прыжку, и он лишь успел вскинуть руки, закрывая лицо, и услышать, как Джун пронзительно закричала от ужаса.

Потом Стив осознал, что перед ними лошадь и всадник, который, щелкая хлыстом и хрипло ругаясь, приказывает собакам отойти прочь. Послышался жалобный визг, и Стив понял, что собаки потрусили обратно вдоль дорожной колеи.

– Спасибо, мистер, – вздохнул он, вытирая холодный пот, выступивший на лице.

– Будь ты проклят! – отрезал грубый голос. – Что ты делаешь тут? Ты посягаешь на чужое право владения.

Стив испуганно поднял взгляд. Европеец, сидевший верхом на лошади и пристально смотревший на них, был не таким уж страшным. Грубые, но не отталкивающие черты лица, высушенная на солнце кожа. Ярко-голубые глаза пристально и не мигая смотрели из-под кустистых бровей, словно выводя на чистую воду. Стив дал бы ему на первый взгляд что-то между сорока и пятьюдесятью годами. Он был одет в клетчатую рубашку, выцветшие на солнце брюки, ботинки для верховой езды и широкополую соломенную шляпу.

– Говорите же, черт возьми! – прорычал он.

Стив почувствовал, как кровь прилила к его лицу.

– Мы ищем поместье Ласнекю, – быстро сказала Джун, увидев огоньки в глазах Стива.

Мужчина прищурил глаза.

– Хорошо, но это не здесь!

– Тогда, возможно, вы окажетесь настолько любезны, что расскажете нам, где мы сможем его найти, – ответил Стив. В его голосе прозвучал холод, но он не хотел ссориться.

Мужчина пристально смотрел на Стива в течение нескольких секунд. Его лицо подергивалось от волнения и он, казалось, разразится сейчас гневом. Затем его губы скривились в тонкой усмешке.

– Ты англичанин, не так ли?

Джун поспешно ответила утвердительно. Стив, нахмурившись, молчал, едва сдерживая раздражение.

Огромного роста человек, одетый в цветастый костюм островитянина, бегом приблизился к группе. Его лицо выражало интерес.

– Дьявол, босс, – он тяжело дышал после бега, обращаясь к человеку на лошади. – Я посадил Неро и Цезаря под замок. Я не знал, что мы ждем гостей, в противном случае я бы не позволил им выйти. Я правду говорю, босс…

Человек, сидевший на лошади, молча подъехал к нему.

– Все в порядке, Сол. Твоей вины нет. Мы не ожидали ничьей компании. – Он повернулся к Стиву и Джун. – Мой дом немного в стороне, – он указал хлыстом куда-то в сторону. – Сол вас проводит.

Он повернул свою лошадь резким движением, что послужило для нее сигналом тронуться, затем пустил ее в галоп.

– Что за грубиян, – задыхаясь от негодования, произнесла Джун.

Человек, которого называли Сол, обернулся к ним с кривой усмешкой.

– Босс Проктор – хозяин этих мест, миссис. Он в состоянии позволить себе собственные манеры. Полагаю, что вы здесь впервые?

– Да, – огрызнулся Стив. – И, кажется, нам здесь не рады.

Сол ухмыльнулся и подобрал их чемоданы.

– Теперь просто ступайте за мной. Это недалеко.

Джун взглянула на Стива и пожала плечами.

Молча, не обмениваясь больше между собой и словом, они последовали за здоровяком. В конце поля дорога круто свернула и они увидели большой деревянный дом, окруженный многочисленными надворными строениями.

Количество людей, очевидно рабочих, судя по их грубой одежде, и чем-то занятых среди строений, было невелико.

Сол проводил их к широкой веранде дома, где они обнаружили того самого «Босса» Проктора, развалившегося в плетеном кресле и задравшего одну ногу выше плеч. Он сбросил с головы свою соломенную шляпу, открыв копну белых волос. В уголке рта он жевал зажженную сигару. Он наблюдал за каждым их шагом, пока они поднимались на веранду и подходили к низкому столику, перед которым он сидел.

«Босс» не попытался встать, но знаком предложил им садиться в два кресла, стоящих напротив.

После секундного колебания Джун села и Стив последовал ее примеру. Словно по какому-то скрытному распоряжению, хорошенькая молодая девушка вышла из дверей дома. Она вынесла большой поднос, на котором качались чайник с чашками и блюдо с пирожными. Она робко улыбнулась, поставив поднос и расставляя перед ними чашки.

– Спасибо, Розали, – проворчал «Босс».

Девушка кивнула головой и поспешила прочь.

– Может быть, я старомоден, – начал он, – но каждый день в полдень я пью чай. Может быть, это и пережиток прошлого.

Стив не стал утруждать себя ответом, но Джун выдавила из себя улыбку. Они молчаливо наблюдали, как Проктор налил себе чай, затем, как будто спохватившись, наполнил еще две чашки. Он указал на кувшин с молоком и вазу с сахаром.

– Ухаживайте за собой сами.

Он пил чай шумно, маленькими глотками, пристально рассматривая их своими ярко-голубыми глазами.

– Так ты говорил, что ты британец?

Стив нахмурился.

– Мы спросили у вас дорогу к плантации Ласнекю, – напомнил он.

– Ну, а вы из Сан-Микилона? – Проктор проигнорировал слова Стива и повернулся к Джун.

– Моя жена из Лондона, – ответил за нее Стив.

Проктор слегка приподнял брови.

– И зачем вы разыскиваете Ласнекю?

Стив раздраженно вздохнул и поставил свою чашку, сердито стукнув ею по столу.

– Я уже сыт по горло людьми, отвечающими на простой вопрос серией других вопросов. Мы хотим пройти к поместью Ласнекю. Зачем? Это уж наше дело.

– Стив! – Джун положила руку на его плечо, пытаясь успокоить его.

Он стряхнул ее.

– Нет, Джун. Я сыт по горло этой местной враждебностью. Вам известно, где мы можем найти Ласнекю? Если так, можете вы нам это сказать? Если нет, мы продолжим наш путь.

Проктор посмотрел на сердитое лицо Стива и его губы скривились в медленную улыбку.

– Очень уж ты обидчивый, – заметил он. – А зря. Я родился здесь. Это было еще в те старые дни, когда здесь была британская колония. Я живу здесь всю свою жизнь. Моя семья владела этой плантацией поколениями и я продолжаю их дело. Вот почему я остался здесь после обретения Независимости. Так что я видел немного людей за исключением… за исключением… – Он обвел жестом руки окружающее пространство. – Поэтому я так никогда и не научился, как говорить в светском обществе, понимаешь?

Он замолчал, но Стив не стал это комментировать.

– Конечно, я знаю, где эта Ласнекю. Это место граничит с моей плантацией. Я пошлю одного из моих парней показать тебе дорогу. О'кей? Это тебя устроит?

Стив почувствовал себя немного не в своей тарелке.

– Это все из-за того, что люди, которых мы там встретили, были так недружелюбны, – вмешалась Джун, пытаясь сделать все возможное, чтобы спасти ситуацию. – Сначала это был водитель такси, который не пожелал довезти нас до плантации и выкинул, не доезжая Мерикейджа. Затем – мужчина, содержащий бар в Мерикейдже, который клялся, что такая личность, как мадам Ласнекю, здесь не живет, и сказал нам, чтобы мы возвращались назад в Маркус. Конечно, наше терпение не бесконечно.

Проктор откинулся на спинку и кивнул.

– Я думаю, что понимаю вас. Но человек, работающий в баре в Мерикейдже, был прав.

– Что вы хотите сказать? – нахмурился Стив.

– Он был прав, когда сказал, что никто по имени Ласнекю не живет в этих краях.

Джун и Стив озадаченно уставились на «Босса». Проктор наливал себе тем временем еще чашечку чая.

– Да, – продолжал он. – Старая мадам Ласнекю умерла недель шесть или семь назад. Она была последней из Ласнекю.

* * *

Клод Даувиль вытер пот со своего мясистого лица грязным носовым платком и достал очередную банку пива.

Он уставился на свои трясущиеся, коротенькие и толстенькие ручки с отвращением и сказал сам себе, что ни один человек не сможет жить так долго в таком нервном состоянии. Бог милосерден, дела подходят к кульминационному моменту. Когда полковник Гам вернется, все станет иначе.

Возможно, Гам будет достаточно благодарен, чтобы назначить его генеральным прокурором острова? Даувиль ухмыльнулся. Да. Ему понравилась эта идея. Он слишком долго был второсортным адвокатишкой. Беспокоило то, что на Сан-Микилоне было чересчур много юристов. Слишком много юристов и недостаточно клиентов. Даувилю достаются одни объедки. Зато он единственный, кто переживет надвигающиеся события: он готов браться за такие дела, на которые другие юристы даже не захотят смотреть; ради успеха его клиентов, он готов даже обойти законы.

Ему вспомнилось это дело Ласнекю. Там должна причитаться хорошенькая сумма за услуги. Он полагал, что хорошо владел ситуацией. Правда, это был сюрприз – узнать, что девушка замужем. Его тщательные поиски не вынесли этот факт на свет. Однако до сих пор события развивались достаточно хорошо. К тому же, девушка и парень молоды и имеют все, что угодно, но не подозрения. В самом деле, почему они должны быть подозрительны?

Там должна быть хорошенькая сумма, может быть достаточная, чтобы поехать на Тринидад, учредить там дело. Тринидад требует много денег, если некто желает учредись там свое заведение. И все, что для этого надо, это лишь небольшой капиталец, достаточный, чтобы купить лицензию. Да, пожалуй, это не плохая мысль. К тому же нет никакой гарантии, что полковник Гам вернется к правлению.

Даувиль был достаточно реалистичен и знал, что возвращение Гама – не очень-то популярная идея. Да даже, если Гам и вернется, какие гарантии он имеет, что Гам вознаградит его как подобает? Даувиль пожал плечами. И в былые-то времена, до того, как Гам был свергнут и бежал на Гаити, многие из его ближайших друзей бесследно исчезли, потому что Гам никогда никому не доверял и меньше всего тем людям, которые составляли его близкое окружение. Нет, нет, вернее всего будет уехать на Тринидад. Причем сразу же, как только он получит деньги от этой сделки с Ласнекю. Он выругался, поскольку расплескал пиво; липкая жидкость потекла струйкой по его уже пропитавшемуся потом и пивом костюму.

Какое-то движение послышалось снаружи, за стеклянной дверью его офиса.

Даувиль взглянул на матовое стекло двери.

– Входите!

Он смог различить неясный силуэт какой-то фигуры за стеклом.

– Кто там? – спросил он и затаил дыхание, так как фигура за дверью не шелохнулась.

Наступила тишина.

– Будь ты проклят!

Он оторвал свое грузное тело от вращающегося стула, подошел к двери и толкнул ее, открывая.

– Какого черта… – начал он. Затем его глаза округлились от страха, как только он узнал зловещую фигуру, стоявшую там, и уловил в занесенной над головой руке сверкающий отблеск от обнаженного лезвия мачете.

Несколько мгновений он пытался перебороть себя и заставить свой пустивший слюни рот заговорить.

– Нет! Мама Мамбо – я служил тебе честно! Я сделал…

Словно обезумевший, он попятился назад в свой офис, пытаясь поднятыми над головой руками защититься от занесенного лезвия.

Фигура надвигалась. Рука, держащая мачете, резко опустилась – один раз, второй!

Рыдая от боли, Даувиль осел на забрызганный кровью пол.

Глава 7

– Умерла? – голос Джун был недоверчив.

– Должно быть здесь какая-то ошибка, – сказал Стив. – Мы видели ее адвоката Клода Даувиля вчера утром. По его словам, мадам Ласнекю была абсолютно здорова.

Проктор потряс головой.

– Боюсь, что ошибаетесь вы, молодые люди. Старуха умерла шесть или семь недель тому назад. Во всяком случае, кем она вам приходится? – он сделал паузу и хмуро взглянул на Стива. – Если вам не покажется мое любопытство назойливостью.

– Она была моей бабушкой, – ответила Джун.

Проктор присвистнул от удивления.

– Да? Бабушкой?

– А в настоящий момент кто-нибудь живет еще в ее доме? – вмешался Стив. – Почему ее адвокат ничего не знает о ее смерти?

– Насколько мне известно, старый дом заперт.

Стив взглянул на Джун.

– Я полагаю, мы все же сходим посмотреть это место. Можете вы дать нам кого-нибудь в провожатые?

– Разве я уже вам это не обещал? – проворчал Проктор и перегнулся через перила веранды. – Сол!

Здоровяк Сол подошел к веранде.

– Да, Босс?

– Проводи этих людей до места.

Глаза мужчины стали круглыми.

– Я, Босс? Да у меня и без того куча дел и…

– Проводи их, слышишь меня? – грубовато отрезал Проктор.

– Я тебя слышу, Босс, – Сол опустил голову.

Стив поднялся, подавая Джун знак последовать его примеру.

– Мы не хотели бы больше злоупотреблять вашим гостеприимством, мистер Проктор.

Проктор кивнул.

– Маленький совет, – сказал он. – Будь я на вашем месте, я бы вернулся в Маркус, сел бы там на паром и уехал бы на Тринидад. Провел бы отпуск там, а потом уехал домой.

Джун нахмурилась.

– Почему вы так говорите, мистер Проктор?

Проктор усмехнулся, показывая неровные зубы.

– Вы увидите это место. Там совсем не курорт.

Стив взял Джун под руку и повел ее с веранды, не сказав хозяину ни слова. Сол, стоявший в ожидании с их чемоданами, кивнул им, приглашая следовать за собой. Он был явно недоволен поручением, которое дал ему «Босс» Проктор.

– Ты не должен быть так груб, Стив, – шепнула Джун, когда они уже были вне пределов слышимости.

Стив фыркнул.

– Я сыт по горло вежливостью этих людей. Тем не менее, почему Даувиль не знает, что твоя бабушка уже умерла? Что ни говори, а уже шесть или семь недель прошло со дня ее смерти – он должен знать… Боже милостивый!

Он застыл как вкопанный.

Джун пристально посмотрела на него, заинтригованная.

– Что такое?

– Если Проктор говорит правду, значит, твоя бабушка была мертва, когда Даувиль послал тебе чек и приглашение приехать сюда.

– Не может быть! Это какая-то ошибка, – твердо сказала Джун, тряхнув головой.

Сол, стоявший немного поодаль, озабоченно поглядывал на небо.

– Скоро стемнеет, мистер. Нам лучше поторопиться.

Стив двинулся вперед.

– Сол, ты знаешь мадам Ласнекю?

Здоровяк передернул плечами.

– Я полагаю, что каждый здесь хотя бы раз столкнулся со старой леди, – ответил он.

– Когда она умерла?

– Несколько недель назад. Может быть, шесть, может быть, семь. Я не уверен. Почему вы это у меня спрашиваете?

Стив повернулся к Джун с многозначительным взглядом.

Джун закусила губу и пожала плечами.

– Как далеко отсюда поместье Ласнекю, Сол? – спросила она.

– Если мы пойдем через плантации, это не займет более получаса.

– Значит, так и пойдем.

Сол повел их вперед быстрым, крупным шагом, в то время как Стив и Джун тащились следом, каждый глубоко погруженный в свои собственные мысли.

Наступал вечер. Они чувствовали это по мягкому, позднему, послеполуденному бризу и слабым лучам солнца, уже склонившегося к горизонту. Они миновали несколько наклонных полей, которые когда-то явно были культивируемыми, но сейчас были заброшены. В нижней части этих полей протянулся густой лес.

Даже с такого расстояния они могли различить буйную зелень и резкие, странные болотные запахи.

Стив спросил у Сола, было ли это, поросшее зеленью пространство, в действительности болотом.

Мужчина кивнул.

– Но как здесь могут быть болота, на такой возвышенности? – не унимался Стив.

– Мы здесь на плоскогорье, – проворчал мужчина, не замедляя шагов. – Гора с одной стороны от нас, а с других сторон предгорья, так что вся эта территория – одно болотистое плато.

– Должно быть, оно довольно-таки большое?

– Пару квадратных миль, может быть, – кивнул Сол.

– Конечно, – воскликнул Стив. – Мерикейдж – в переводе означает болота.

Сол резко остановился и указал.

– Вы можете увидеть поместье Ласнекю отсюда. Полагаю, вы сможете теперь дойти и сами. Я возвращаюсь.

Он казался взволнованным.

Стив забрал у него чемоданы.

– Мы дойдем.

Здоровенный мужчина повернулся было уходить, но замялся в нерешительности.

– Вы ведь не намерены остаться там, не так ли?

– Я не знаю, что мы намерены делать, – отрывисто ответил Стив.

Сол пожал плечами, повернулся и оставил их, не сказав больше ни слова.

– Пойдем, Джун, – вздохнул Стив. – Это уже начинает походить на дешевый детектив.

Они направились к темному строению, которое им указал Сол.

По сравнению с остальными постройками в этом районе, оно, видимо, когда-то имело величественный вид.

Подобно большинству строений на Сан-Микилоне, это бунгало было из дерева, выкрашенного когда-то давно в белый цвет, но сейчас подгнившего от времени. Это было даже не просто бунгало, в нем можно было увидеть уже намек на мансарды с комнатами, имеющими одно-два окна для доступа света. Строение было полностью, от начала до конца, окружено верандой, над которой имелась покатая крыша. Все это напомнило им обоим старинные южноамериканские дома плантаторов, хотя и много меньших размеров.

– Что будем делать, Стив? – спросила Джун после того, как они постояли, рассматривая разрушающееся строение.

– Ну, первое, что мы сделаем, так это посмотрим, нет ли кого-нибудь поблизости. Если нет, тогда мы попытаемся вломиться внутрь.

– Вломиться? – забеспокоилась Джун.

– А где же мы еще сможем провести ночь? – вопросил Стив. – Я не видел в Мерикейдже «Вальдорф-Астории».

– А это законно?

Стив ухмыльнулся.

– Насколько все законно в этом забытом Богом месте. Завтра мы пойдем в Мерикейдж и найдем какого-нибудь местного юриста, а может быть, позвоним Даувилю и разберемся с этой тайной!

– Не нравится мне это, – поежилась Джун, – Я бы не хотела входить туда.

Стив фыркнул озлобленным смешком.

– Если бы кто-нибудь рассказал мне, какой прием нас тут ожидает, то не думаешь ли ты, что я бы соблазнился приехать сюда? Мы провели бы чертовски приятный отпуск в Европе благодаря чеку, который Даувиль послал для нас.

Он поднялся по шаткой деревянной лестнице на веранду. Около двери стояло старое, пустое кресло-качалка, его деревянные части были оставлены на произвол стихии. Сумерки теперь водворялись со всей поспешностью, присущей тропическому климату. Дом был погружен в темноту. Стив поставил на пол чемоданы и оглушительно заколотил в дверь, Эхо от ударов затихло лишь спустя какое-то время, однако в ответ не раздалось ни звука.

– Не похоже, что там кто-нибудь есть, – сказала Джун, сдерживая дрожь.

Стив испробовал дверную ручку, с силой грохоча ею против запора.

– Ты не считаешь, что нам следовало бы пойти назад, в деревню? – отважилась спросить девушка.

– Вздор! Мы никогда не поступим так. Мы просто заблудимся, и я не склонен испытывать судьбу в таком лесу.

Он кивнул на темнеющий лес, откуда долетало кваканье лягушек и стрекот сверчков, начавших вечерний концерт.

Он прошелся вдоль веранды, пробуя ставни и всматриваясь в окна.

– Может быть, пойдем назад к дому мистера Проктора? – предложила девушка.

Стив неистово затряс головой.

– Я не собираюсь просить ни о каком одолжении у такого человека, как он, – сказал он. – Не беспокойся, любовь моя, мы будем здесь в полном порядке Мы сможем перенести это одну ночь.

Он заглянул в одно из окон и затем, пошарив вокруг, решительно подошел к нему с большим камнем.

– Что ты делаешь? – Джун была ошеломлена.

Он ответил ей успокаивающей улыбкой.

– Я пытаюсь попасть внутрь. Единственный способ – разбить окно.

– Мне это не нравится, Стив. Наверное, это незаконно?

– К черту, Джун! Это теперь наш дом, понимаешь, предполагается, что ты единственная наследница.

Он отвернулся и с силой ударил камнем по окну, чуть пониже шпингалета. Стекло разлетелось на осколки с таким звуком, что находившиеся поблизости птицы пронзительно закричали от переполоха и сорвались в воздух. Стив просунул руку и отведя шпингалет, отворил окно.

– Я буду через минутку и впущу тебя через центральную дверь, – сообщил он, перелезая через подоконник.

– Стив! – вскрикнула Джун, переполошившись. Он остановился и удивленно поднял брови.

– Будь осторожен, – закончила она.

После того, как он исчез в доме, она прошлась перед фасадом, поеживаясь в похолодевшем вдруг воздухе. Вся эта поездка возвращала ее в ночной кошмар. Она так мечтала получить удовольствие от посещения родины ее родителей. Тем временем, как она приблизилась к двери, Стив, весело улыбаясь, уже открыл ее и заносил внутрь чемоданы.

Она озабоченно вошла в унылую прихожую.

– Есть там какой-нибудь свет? – спросила она, тщетно вглядываясь в поисках выключателя.

– Электричества нет, – сказал Стив. – Что и следовало ожидать в таком месте. Ничего, пустяки. Пойду посмотрю, может найду что-нибудь.

Он исчез в соседней комнате, пока Джун исследовала переднюю. Мебель повсюду была странная, заплесневелая. Впрочем, ничего удивительного, ведь дом простоял закрытым довольно долго. Отблески света заполнили комнату. Стив стоял на пороге, держа в руке старомодную масляную лампу.

– Я нашел это на кухне. В ней полно масла.

Джун оглядела прихожую, залитую золотистым светом. Она была хорошо меблирована, с буфетом и креслами из темного дерева, викторианского стиля.

В комнате было несколько картин, висевших по стенам. Один портрет над ступеньками лестницы был особенно поразительным. Он изображал пожилую женщину с выступающей челюстью, тонкими, решительно сжатыми губами и злыми глазами. К старинной золоченой раме была привинчена крошечная бронзовая пластинка: «Мари Ласнекю, 1960».

– Должно быть, твоя бабушка, – пробормотал Стив, изучая картину.

Джун не особенно ею заинтересовалась.

– Я чувствую себя как вор, – шепнула она, внимательно оглядывая прихожую.

Стив рассмеялся.

– Вздор, Джун. Пошли, посмотрим дом.

Джун неохотно последовала за Стивом по комнатам бунгало.

Каждая комната покинутого строения была напичкана мебелью, которая покрылась уже слоем пыли. Если бы не принимать во внимание пыль, то казалось, что владелец просто вышел и может вернуться в любой момент. На кухне были даже консервы и засохшая пища.

– Бобы в собственном соку, – ликующе продекламировал Стив. – Ну, в конце концов, мы не умрем от истощения сегодня ночью.

В его голосе слышалось мальчишеское веселье от этой авантюры. Джун улыбнулась вопреки своим опасениям.

В нижнем этаже дома было пять комнат, все хорошо обставленные: лестница с короткими маршами вела к двум комнатам в мансарде, одна из которых, очевидно, использовалась как спальня. Из кухни небольшой коридорчик явно вел в погреб. Стив заглянул в него, но не стал спускаться вниз.

– Все выглядит так, будто твоя бабушка жила одна, – заключил Стив, когда они закончили осмотр. – Здесь только одна спальня, а все остальные, пригодные для жилья комнаты – общие или гостиные.

– Это очень странно, – вздохнула Джун, когда они вошли в комнату, которая показалась им главной гостиной. – Я еще просто не могу свыкнуться с мыслью о бабушке. Я по-прежнему нахожу странным, что мои родители никогда не упоминали о ней.

– А что там за семейная ссора? Ты не забыла, что сказал Даувиль? Твоя мать бежала вместе с твоим отцом.

– Но почему моя бабушка возражала против отца?

Стив пожал плечами.

– Люди имеют массу странностей, которые остальным кажутся чудачествами.

Он занялся осмотром старого деревянного письменного стола-бюро с убирающейся крышкой и что-то проворчал, обнаружив, что тот не заперт и может быть легко выдвинут. Неожиданно он присвистнул.

– Что такое? – спросила Джун.

– Здесь есть письмо, адресованное тебе. Есть завещание и некоторые другие бумаги.

Джун взяла конверт цвета буйволовой кожи.

– Оно адресовано на мою девичью фамилию.

– Ну, видимо, никому не известно, что ты замужем, – заключил Стив. – Что в письме?

– Мне прочитать его вслух?

Стив кивнул.

Джун прокашлялась.

– Моя дорогая внучка Джун… Если ты прочтешь это письмо, то это, очевидно, означает, что Даувиль сумел отыскать тебя и что ты приняла его приглашение вернуться в страну своего народа. Но, увы, это будет также означать, что мой дух покинул мое такое хилое тело, что его старая оболочка стала неспособной удерживать мой дух. Это завещание Бон Дию… – Джун нахмурилась. – Бон Дию?

– Боже милостивый, возможно, это местное выражение, идиома, – объяснил Стив.

Джун кивнула и опять вернулась к письму.

– Внученька, тот факт, что я никогда не встречусь с тобой, до сих пор причиняет мне мучительную боль. Но сейчас, раз ты читаешь это письмо, тебя ожидает новая судьба. Встречаясь с этой судьбой, ты должна помнить вот что: ты происходишь от одной из древнейших фамилий на этом острове, в твоих жилах течет кровь подлинных карибцев. Ты рождена взять на себя великую ответственность и великое наследие…

– Ах, – прервал ее Стив. – Сколько?

– Стив! – Джун была возмущена.

– Ну, пишет она великолепно, не так ли? Может она, по крайней мере, сказать, сколько…

Джун показала ему знаком замолчать и продолжила чтение.

– Ты займешь высочайшее положение на острове. Однако, я, конечно, понимаю, что ты приезжаешь из другой страны, где поступки и мысли людей странны и чужды обычаям нашего народа. Встретив свою судьбу, ты должна будешь допускать то, чего не могла раньше допустить; видеть многое, во что раньше не верила; но, прежде всего, помни, что в тебе наша кровь. Ты должна сохранять верность крови. Может быть, Бон Дию благоприятствует тебе и даст покровительство до тех пор, пока наступит время.

Джун задрожала и опустила письмо.

– Продолжай, Джун.

– Это все. Там больше ничего нет.

Стив скорчил гримасу.

– Старая леди пишет, словно какая-то сумасбродка. Может быть, она тронулась от старости или еще чего-нибудь?

– Стив, – в голосе Джун был настоящий страх. – Мне не нравится это место. Не могли бы мы уйти? Давай уйдем.