Текст книги "Покоренная горцем"

Глава 11

Колин быстро развернулся кругом и очень вовремя отбил удар в голову – иначе мог бы рухнуть без сознания.

– Вы рассеяны, mon ami. – Филипп Лефевр отступил на шаг в своих начищенных до блеска сапогах и опустил бутафорское оружие, бросив на противника сочувственный взгляд.

Горец улыбнулся и подождал, когда француз восстановит дыхание.

– Слишком много вина выпил за завтраком. – Колин выпил всего один глоток, но Лефевр был прав – он был рассеян, и винить за это следовало леди Джиллиан Дирли.

Он знал, что не должен был делать эту проклятую удочку. К тому же, пока мастерил крючок, бессчетное число укололся о его острие. Но неужели он дал ей повод считать его добрым, таким, например, как благородный рыцарь из книжек его матери? Проклятие! Он вполне заслужил, чтобы Лефевр раскроил ему череп своим ударом. Может, это вбило бы немного здравого смысла в его голову. Какого дьявола он тратил свое время, мастеря игрушки для парня, который дуется при мысли, что убил рыбу? И почему он не спал ночами, преследуемый звуками лютни? Ведь на ней играла женщина, для которой сын значил больше, чем собственное достоинство…

Колин взмахнул деревянным мечом, разминая руку и отгоняя опасные мысли.

– Вы еще не совсем выдохлись? – спросил он.

Француз ухмыльнулся, откинул прядь светлых волос с плеча и поднял свое оружие.

– Значит, вам хочется быть побитым? – Лефевр бросился вперед, и деревянные мечи противников снова скрестились.

Да, именно битвы и жаждал Колин. Ничто не привлекало его так, как азарт боя, лязг сшибающихся мечей, стремительность движений, позволяющая избегать ударов и не быть изрубленным на куски. И еще – радостное возбуждение от сознания, что он может одолеть любого из тех, кто выступит против него. Скоро тренировки закончатся, и он будет стоять среди горы мертвецов. Победитель! Борец за дело гораздо более важное, чем любовь.

Но когда?

– Какое унылое место здесь, – сказал он, окинув взглядом надгробные камни, возвышавшиеся вдоль стен Дартмута. – Выходит, граф никогда не принимает гостей?

– Гостей? – Лефевр отбил его удар и следом – еще один.

– Да, именно. Мой кузен упоминал про других знатных господ, поддерживающих принца Вильгельма. Но оказывается, Девон одинок в своих стараниях усадить принца на трон.

– Вы имеете в виду приглашение? – Лефевр потеснил его серией мощных ударов по мечу. Француз был худощавого телосложения, но наносил удары целенаправленно.

– Приглашение? – Колин изобразил неведение… и слабую подготовку, позволив мечу противника поразить его в живот. – Значит, они все приедут, чтобы подписать одно письмо?

– Письмо уже отправили им, – пояснил Лефевр, осыпая его градом ударов. – Теперь недолго осталось ждать. Скоро оно вернется, готовое к отправке в Голландию.

Значит, прибытие принца ожидалось раньше, чем они с королем предполагали. Колин отпрыгнул вправо, уклонившись от удара в бедро, и нанес Лефевру сильный удар по плечу.

Француз отступил в сторону, потирая плечо, затем снова бросился на горца. Колин увернулся от удара, но был захвачен врасплох атакой на его ногу. Деревянный меч Лефевра подсек его под колено, вынудив шлепнуться задом на землю.

Колин поднял взгляд на француза.

– Сколько подписей под петицией потребовал принц?

– Семь.

Семь изменников трону… Колину нужны были их имена, чтобы передать королю. Он откатился в сторону, затем проворно вскочил на ноги, держа наготове свой меч.

– Кто они?

Лефевр небрежно пожал плечами и поднял вверх руку, прекращая бой.

– Мне нужно попить. – Он нахмурился, когда Колин укоризненно покачал головой. – Простите мне нехватку выносливости. Когда-нибудь возраст поубавит прыти и вам тоже, mon ami.

– Вы немного не в форме, потому что не тренировались, а не оттого что на несколько лет старше меня.

– Может, вы и правы, – согласился Лефевр с дружелюбной улыбкой. – Если мы собираемся сражаться с католиками, мне следует лучше подготовиться, да?

Горец утвердительно кивнул:

– Да, не мешало бы. – Иначе его долгожданная битва закончится прежде, чем начнется. – И я помогу вам.

Тут Колин заметил краем глаза капитана Гейтса, выходившего из замка. За ним шла леди Джиллиан.

– Как вы оказались здесь, Кэмпбелл? Я думал, что все вы, шотландцы, – католики.

Колин улыбнулся, снова повернувшись к своему утомленному напарнику.

– А я думал, что все вы, французы, тоже католики.

Лефевр рассмеялся и уступил место Джералду Хэмптону, более крупному противнику.

– Вам понадобятся те пистолеты, что вы носите при себе, чтобы остановить меня. – Гигант ухмыльнулся, глядя на горца сверху вниз. – Только я не дам вам времени зарядить их.

– Значит, я буду держать их заряженными, чтобы выстрелить в любой момент, – ответил Колин, дружелюбно улыбаясь и готовясь к следующему бою.

Он кивнул Гейтсу, когда капитан проходил мимо, затем взгляд его обратился к леди, шедшей следом. Почему-то ее ответный взгляд доставил ему даже большую радость, чем та, которую он испытал, когда добыл доказательства измены Вильгельма Оранского.

Вспышка тревоги в глазах Джиллиан предупредила Колина о нападении Хэмптона. Он пригнулся и, резко развернувшись, вступил в схватку.

Удары Хэмптона были бы очень болезненны, если бы он умудрился хоть раз попасть в цель. Но из-за своих габаритов он двигался медленно, как муха в патоке, предоставляя Колину достаточно времени, чтобы во время боя посматривать на леди Джиллиан, направлявшуюся в маленький сад на кладбище. Она казалась такой же хрупкой и нежной, как цветы, которые сажала. Но Колин помнил ее холодную выдержку, когда кузен пытался ее унизить. Помнил и гордость в ее пылающем взгляде, когда она играла на лютне Мартина в Большом зале. Помнил львицу, потребовавшую у него объяснений, – мол, почему он покинул ее сына? Проклятие! Ее стойкость и дерзкое упорство воспламеняли его кровь, побуждая броситься в погоню и покорить.

Она заплела волосы в длинную косу, спускавшуюся ниже талии. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь облака, падали прямо на нее – словно блуждающий взгляд Господа отметил столь прекрасное создание. Колин даже остановился, чтобы лучше ее видеть.

– Теперь я. – Капитан Гейтс отпустил Хэмптона и ступил на его место с обнаженным мечом в руке. – Бросайте свою деревяшку и берите меч, Кэмпбелл. Посмотрим, будут ли ваши глаза по-прежнему блуждать по сторонам, когда вам придется сражаться за свою жизнь.

Он не стал атаковать, когда Колин, оставив бутафорское оружие, взял свой клеймор – шотландский обоюдоострый меч – вместо более тонких английских мечей, лежавших без пользы у западной стены. Отступив на шаг, капитан ждал, когда Колин займет позицию.

– Интересный выбор, – заметил он, взглянув на длинный клинок в руке горца.

Колин молча приготовился к схватке. У него вдруг возникло чувство, что перед ним совсем не тот человек, с которым он тренировался несколько дней назад. Но это был все тот же капитан Гейтс, который и в самом деле являлся искусным бойцом, возможно, почти таким же искусным, как Колин. Капитан не стремился победить его в первый же раз – тогда он просто изучал его, наблюдал за ним. Впрочем, точно так же поступал и Колин. Он сразу понял: Гейтс умен и опасен и с ним следовало соблюдать крайнюю осторожность.

– Итак, капитан, вы собираетесь убить меня из-за нескольких моих взглядов?

– Нет, я собираюсь выяснить, так ли вы хороши в бою. Ведь не каждый во время схватки позволяет себе глазеть по сторонам…

Гейтс двигался с бешеной скоростью, нанося удары справа и слева, высекая потоки искр, когда металл c лязгом сталкивался с металлом. Отступив, он перекинул рукоятку меча в левую руку и атаковал с другой стороны.

«Вот дьявол», – подумал Колин, когда острие просвистевшего совсем рядом меча оцарапало ему шею. Капитан явно хотел, чтобы противник показал свое истинное искусство, но Колину и самому хотелось того же. Вот только как бы он объяснил, почему до сих пор скрывал его?

Мгновением позже он уже не беспокоился по поводу объяснений или чего-либо еще. Просто смотрел на кровь, сочившуюся сквозь рубашку из глубокой раны на его плече. Он смутно слышал обращенное к Гейтсу требование леди Джиллиан прекратить бой и злорадный смех д’Атра где-то позади.

Что ж, прекрасно!

Расставив ноги, Колин перебросил меч в левую руку. Если капитан ищет битвы, он ее получит.

Клинки снова столкнулись с лязгом металла. Гейтс вынужден был отступить под яростным напором Колина. Горец атаковал без остановки, прорываясь сквозь защиту капитана мощными сокрушительными ударами. Блокируя все встречные удары, он бил под любым углом – быстро, точно и эффективно.

Гейтс держался более четверти часа, но было ясно, что он страшно измотан. Его реакция замедлилась, и Колин уже трижды мог бы нанести ему смертельный удар. Медлительность – причина поражения в войне. Но этого капитана войны не интересовали, у него была другая цель – защитить добродетель леди от окружавших ее хищников, в том числе и от него, Колина.

Горец опустил меч. Он не хотел победы над Гейтсом.

– Я никогда не причиню ей вреда, капитан, – поклялся он.

– Вы навлечете на нее беду. – Гейтс занес меч над головой Колина, вынуждая его блокировать удар. – Разве вы не понимаете?..

– Нет. Не совсем. – Колин покачал головой. – Мне не очень понятно, почему несколько безобидных взглядов могут навредить ей, в то время как Девон использует любую возможность, чтобы опозорить ее.

Осознав, что схватка закончилась, Гейтс убрал меч в ножны и, тяжело дыша, согнулся, упершись руками в колени.

– А мне кое-что не совсем ясно в отношении вас, Кэмпбелл.

Колин также вернул свой клинок в ножны и взглянул на леди Джиллиан, направлявшуюся к ним решительным шагом. Береговой бриз полоскал подол ее юбки и трепал завитки волос, обрамляющие лицо. Подойдя к ним, она посмотрела на рукав Колина, запятнанный кровью, затем устремила сердитый взгляд на Гейтса. Она ничего не сказала, и это, как видно, нанесло самообладанию капитана гораздо больший урон, чем схватка с Колином.

– Вы закончили свои дела в саду? – спросил Гейтс, выпрямившись.

– Да. – Она скрестила руки на груди, продолжая смотреть на него все так же, не мигая.

– Хорошо. Тогда я провожу вас в ваши комнаты.

– Вы проводите меня в Большой зал, где я обработаю рану, которую вы нанесли мистеру Кэмпбеллу, а затем мы поговорим с вами наедине.

Она кипела от гнева. Колин задумался: не его ли рана была тому причиной? Но он тут же выбросил из головы эту мысль. Ведь рана его – всего лишь царапина. Он получил гораздо более серьезные ранения в битве при Седжмуре и сам обрабатывал их. Ему не нужна была женщина, чтобы его зашить. И уж конечно, ему менее всего хотелось, чтобы какая-то леди суетилась вокруг него.

– Я сам могу обработать ее, – заявил Колин.

– Глупости! – Она перевела взгляд на него. – Я обрабатывала раны здешним мужчинам и раньше. Вы не исключение.

Колин не понимал, почему ее слова заставили его нахмуриться. И не понимал, почему только что сражался с капитаном вместо того, чтобы просто извиниться за то, что смотрел на нее. А также не понимал, почему сейчас не мог оторвать от нее взгляд.

– Я пришлю Маргарет, чтобы позаботилась о нем, – пробормотал Гейтс, наконец-то восстановив свое самообладание и отдышавшись. – Мне нужно сказать мистеру Кэмпбеллу…

– Маргарет умеет только держать поднос в руках и свои бедра на коленях у мужчин, – возразила леди Джиллиан, не желая уступать. – Иголка с ниткой в ее пальцах принесет ему мало пользы, если он подхватит инфекцию. А теперь пойдемте быстрее, пока не собралась толпа и пока мистер Кэмпбелл не истек кровью прямо во дворе.

Не говоря больше ни слова, она резко развернулась и направилась к замку. Двое мужчин молча смотрели ей вслед. Затем, так же молча, переглянулись. Колин последовал за ней первый. Капитан плелся следом, бормоча себе проклятия под нос.

Несколько солдат сидели в зале, в их числе и Лефевр. Увидев окровавленную руку Колина, французский наемник рассмеялся и отсалютовал горцу кружкой. Колин ответил ему коротким кивком и направился к ближайшему свободному столу.

– Капитан… – Леди Джиллиан выдвинула стул и жестом пригласила Колина сесть. – Мне потребуется миска с водой и мои иголки. Пожалуйста, пошлите кого-нибудь принести все, что нужно, пока я осмотрю рану. Мистер Кэмпбелл, снимите рубашку.

Колин молча опустился на стул и, нахмурившись, уставился на Джиллиан. Он не терпел, чтобы с ним возились, как с каким-то английским щенком, нуждавшемся в няньке. Но протест застрял у него в горле при виде очаровательных розовых губ и смотревших на него голубых глаз. Хватит ли ей решимости смотреть на него, когда она увидит бесчисленные шрамы у него на теле?

Какого черта его это волнует?! Видно, он совсем потерял рассудок, раз беспокоится из-за того, что ей не понравится его обнаженная грудь. Ну и что, если она сочтет его безобразным? Может, тогда она перестанет бросать на него взгляды. И он спокойно займется своим делом, не вспоминая о ней с каждым глотком воздуха.

– Снимите рубашку, – повторила она, стоя над ним.

Колин насупился, бросив на нее хмурый взгляд, и она прикусила нижнюю губу – то ли испугавшись, то ли пытаясь не рассмеяться при этой его последней слабой попытке сохранить достоинство. Ни та ни другая причина ему не нравилась. Сжав челюсти, он стащил рубашку через голову и бросил ее на пол.

Как он и ожидал, леди Джиллиан широко раскрыла глаза и быстро отвела взгляд.

Глава 12

Джиллиан жила в замке, населенном более чем сотней мужчин. Она видела обнаженные торсы и прежде, так как обрабатывала десятки ран у мужчин, которых терпеть не могла или же почти не знала.

Однако это был совсем другой случай.

Она не испытывала неприязни к Колину Кэмпбеллу, но – помоги ей Бог! – она никогда прежде не видела тела, подобного этому. От плеч до живота оно казалось образцом совершенства, добиться которого можно было лишь ежедневными упорными тренировками. Его развитые мускулы рельефно вырисовывались под блестящей кожей, все еще влажной от пота.

У Джиллиан перехватило дыхание, и она, судорожно сглотнув, отвела взгляд от прекрасного горца.

«Держи себя в руках, – говорила она себе. – Ведь он – всего лишь мужчина. Такой же, как все остальные».

– Я могу сам о себе позаботиться.

Услышав его хриплый голос, она вновь на него посмотрела. Ее взгляд задержался на его мощной руке, протянутой вниз, чтобы достать что-то с пола. Эта рука победила Джорджа.

– Что вы делаете? – спросила она, когда он встал, подхватив свою рубашку.

– Я ухожу.

– Ох, перестаньте вести себя как ребенок. Я буду очень осторожна с вами.

Его рот раскрылся в изумлении, напоминая очень соблазнительное «О», затем искривился в снисходительной ухмылке.

– Женщина, я ножом выковыривал мушкетные пули из своего тела и не боюсь того, что вы можете причинить своей иголкой.

Она ответила ему дерзкой улыбкой, хотя по непонятной причине его заявление и спокойная властность тона, когда он это сказал, вызвали дрожь у нее в коленях. Конечно, ее слабость можно было объяснить тем, как он стоял перед ней – стоял словно статуя, высеченная из холодного гранита. Он выглядел сейчас в точности как мужчина, способный, не дрогнув, выковыривать пули из собственной плоти.

– Прекрасно. – Она скрестила руки на груди, как бы обороняясь от его опасной привлекательности. – А теперь, когда мы установили, насколько вы сильный и мужественный, не соблаговолите ли сесть и позволить мне заняться вами, пока вы не залили кровью весь пол?

Он не стал возражать, но мышцы его оставались напряженными, и казалось, он в любой момент готов был снова вскочить со стула. Джиллиан мысленно вздохнула и подошла к нему ближе, чтобы обследовать рану. Она не любила надменных мужчин. По правде говоря, она не любила мужчин вообще. И она очень старалась удержать эту мысль в голове, касаясь пальцами его плеча.

Он вздрогнул, предвкушая ее прикосновения, и они одновременно взглянули друг на друга. Боже, глаза его завораживали. Они сверкали, словно два солнца на закате в окружении тьмы и теней. Глубокие, таинственные источники чувств. И каким бы невозмутимым он ни казался, глаза его выдавали бурю сдерживаемых страстей. Но каких? Что двигало им, трогало его, вызывало у него улыбку? Ей очень хотелось бы это знать.

– Рана глубокая, – сказала Джиллиан, бросив испепеляющий взгляд на Джорджа.

Что же нашло на ее славного капитана, почему он вздумал сражаться настоящими мечами? Он бился так, словно пытался убить горца. Но почему? Неужели это связано с ней? Или с Эдмундом? Она надеялась, что нет. Колин Кэмпбелл был гораздо опаснее, чем хотел казаться. Но с ней он всегда был почтителен и хорошо относился к Эдмунду. Джиллиан не хотела, чтобы он пострадал из-за того, чего не делал, – что бы там ни вообразил себе Джордж. Нужно будет поговорить с ним об этом после. Миску с водой вместе с чистыми лоскутами уже принесли, и если она не примется за дело прямо сейчас, то, возможно, потом она уже не осмелится притронуться к своему пациенту.

– Кто зашивал вам прежде раны? – спросила она, обмакивая лоскут в воду, чтобы обтереть плечо вокруг пореза.

– Я сам! – едва ли не прорычал он.

Джиллиан укоризненно приподняла бровь, но он уже не смотрел на нее, устремив взгляд прямо перед собой. Из-за чего он так разозлился? Она пожала плечами, подозревая, что это имело отношение к Джорджу.

– Все раны? – спросила Джиллиан, продолжая свою работу. А ран было множество – на обеих руках. Был также небольшой рубец на ключице, а также две широких раны поперек груди и три круглых углубления размером с мушкетную пулю на животе. – Вам повезло, что вы еще живы, мистер Кэмпбелл.

– Удача тут ни при чем.

– Что же тогда вам помогло? – спросил Джордж, подходя к Джиллиан. – Может, мастерское владение мечом?

Колин бросил на капитана быстрый взгляд.

– Вспышки страстной любви к собственной жизни, когда ее пытаются у меня отнять.

Джиллиан молча слушала, очищая плечо горца легкими прикосновениями влажной ткани. Джордж был прав в своих подозрениях насчет наемника. Но неужели он испытывал его, пытаясь заставить показать свое истинное мастерство?

– Да, верно. Страсть многое пробуждает в мужчине, – согласился капитан, украдкой разглядывая Колина. – Будем надеяться, что глупость она не пробуждает.

Джиллиан бросила взгляд на своего друга, затем посмотрела на лейтенанта д’Атра, появившегося в этот момент с ее иглами и нитками.

– Лорд Девон желает говорить с вами, капитан. Я провожу леди в ее комнаты, когда она закончит зашивать этого шотландца.

Джиллиан не смотрела на д’Атра, но обменялась взглядом с Колином. Они оба испытывали неприязнь к лейтенанту, и его присутствие их не радовало. Кивнув Джорджу, когда он попросил ее поспешить, Джиллиан сосредоточилась на плече раненого. Капитан же покинул Большой зал.

– Может, хотите немного эля или вина, чтобы облегчить боль? – тихо спросила она Колина.

– Нет.

– Похоже, вам с некоторых пор не везет в бою, шотландец. – Д’Атр рассмеялся, глядя на плечо Колина.

– Лейтенант, – сказала Джиллиан c досадой, – если уж вам так необходимо оставаться здесь, то будьте любезны помолчать. – «От вашего голоса у меня мурашки по коже», – добавила она мысленно.

Он злобно взглянул на нее – как будто услышал ее тайные мысли. Затем пробормотал себе под нос что-то нелестное на ее счет и отошел, присоединившись к трем приятелям, сидевшим за кружкой эля.

У Джиллиан дрожали руки, когда она втыкала иглу в живую плоть. Никогда прежде она не испытывала волнения, зашивая раны других мужчин. Подобная слабость проявлялась только с Колином Кэмпбеллом. Неужели она настолько чувствительна, что способна утратить контроль над собой только потому, что он был добр с ее сыном? Или, что еще хуже, потому, что у этого мужчины самый пронзительный и обжигающий взгляд из всех, что ей довелось видеть? Она придвинулась к нему ближе, изо всех сил стараясь не замечать биение пульса у него на шее и его волевой подбородок всего в нескольких дюймах от нее. Когда же он повернул голову, чтобы наблюдать за ее работой, она едва не воткнула иглу ему в щеку. Помедлив, Джиллиан сделала глубокий вдох и снова принялась зашивать рану.

– Д’Арт вам не нравится? – тихо спросил горец.

Она поморщилась.

– От него несет… как от отхожего места.

– Я тоже это заметил, – сказал Колин, провожая взглядом ее пальцы, тянувшие нить.

Джиллиан почувствовала себя свободнее. Ей нравился звучный мягкий баритон Колина. Кроме того, он наконец-то говорил с ней нормально, не давая понять, что предпочел бы заняться чем-нибудь другим. Его чуть хрипловатый мелодичный говор успокаивал ее, и ей казалось, что она могла бы слушать его весь день напролет.

– Вы сражались с капитаном Гейтсом левой рукой? – спросила она, заглянув ему в глаза.

– Да.

– Многие полагают, что подобный прием свидетельствует о порочной натуре.

– Возможно, они правы. Моего отца в его юные годы называли дьяволом.

Джиллиан улыбнулась, но он не улыбнулся ей в ответ. Что ж, не важно. По правде говоря, она предпочитала его бесстрастный ответ похотливым улыбкам, которыми ее обычно провожали остальные мужчины.

– Вы получили все эти шрамы на тренировках или в сражениях?

– И там, и там, – ответил он и тут же нахмурился, взглянув на солдат, смеявшихся и выпивавших в другом конце зала. – Я ношу их с гордостью.

– Вы и должны ими гордиться. – Ее взгляд задержался на его шрамах, затем она снова заглянула ему в глаза.

– Некоторые находят их отталкивающими, – заметил горец.

– Глупцы. Я… я думаю… – Она запнулась, когда этот непостижимый устремленный на нее взгляд вдруг потеплел. – Они… вы…

Она воткнула иглу не в то место и почувствовала, как его мускулы сжались под ее пальцами.

– О, простите меня. – Джиллиан выпустила иголку и отступила на шаг. – Наверное, мне все-таки следует пригласить Маргарет, чтобы…

– Вы все делаете прекрасно, – перебил Колин. Он взял ее за руку и привлек к себе, доводя ее бедные нервы до полного расстройства. – Продолжайте.

Но разве она могла? Все в нем отвлекало ее. Возможно, если бы она не стояла так близко к нему, что ее нога касалась его бедра… Джиллиан обошла вокруг него – сначала слева, потом справа, – но так и не нашла удобной позиции. Она утерла вспотевший лоб и тут вдруг обнаружила, что он пытливо смотрит на нее с легкой усмешкой на губах. Боже, какие у него красивые губы!

– Я… Я не могу, похоже, найти…

Он взял ее за руку и поставил между своих ног.

– Так лучше?

Боже милостивый, нет! Так было еще хуже! У нее закружилась голова, и она сейчас молилась только о том, чтобы не упасть в обморок прямо к нему на колени. Этот мужчина нравился ей против ее воли. Она, конечно же, не могла доверять ему полностью, но… О Господи, она уже столько лет не видела порядочных мужчин.

– Да, лучше, – с усилием произнесла Джиллиан, но так и не взяла иглу, свисавшую с его плеча.

– Капитан Гейтс очень старается вас защитить, – заметил Колин.

– Старается? Хм… Да, так и есть. – Она наконец взяла иглу и снова принялась за дело. – Иногда даже чересчур старается.

– Полагаю, у него есть на то причины.

Джиллиан увидела, что он посмотрел на д’Атра.

– Да, есть, – согласилась она и посмотрела в ту же сторону. – К счастью, некоторые из них боятся даже взглянуть на меня.

– Я это заметил.

Будь все неладно! Она слишком сильно уколола его!

– Поэтому… – Джиллиан заставила себя действовать аккуратнее при следующем стежке. – Поэтому он вызвал вас сражаться на мечах?

– Возможно, его вызов как-то связан с этим.

Он тогда смотрел на нее. Она чувствовала, что он смотрел на нее и сейчас. Что-то перевернулось у нее в груди, и ладони вспотели. Почему он продолжает на нее смотреть? Игла дважды едва не выскользнула у нее из пальцев.

– Вы должны извинить капитана Гейтса. Он беспокоится за Эдмунда.

– А лорд Девон? О чем он беспокоится?

Джиллиан наконец посмотрела на него, не понимая, что он имел в виду.

– Он потеряет деньги вашего отца? Или, может быть, его военную поддержку, если вы покинете это место?

Она оставила работу, чтобы посмотреть на него внимательнее. Что же он говорил?..

– Покину это… – Она осеклась и покачала головой. – Нет, он потеряет меня.

– Эй, женщина! – крикнул лейтенант д’Атр через весь зал. – Поторопитесь, черт возьми! У меня есть и другие дела!

На мгновение лицо Колина так помрачнело, что Джиллиан даже испугалась, как бы он не выхватил кинжал из сапога, чтобы метнуть его в грудь лейтенанту.

– Наверное, будет лучше, если мы больше не станем говорить о Джеффри. Эдмунд скоро проснется, и я не хочу портить себе настроение. Лучше расскажите, как вы получили некоторые из ваших ран.

Он посмотрел на нее так, словно хотел отказаться и продолжать расспрашивать о тех вещах, о которых она предпочитала не думать. О таких, например, как ее брак с кузеном и пожизненное заточение в Дартмуте.

– Мне кажется, – заметила она, – что ваше тело могло бы рассказать множество захватывающих историй о сражениях.

Джиллиан не думала, что обработка раны горца может стать для нее еще более затруднительной. Но когда он вдруг улыбнулся ей, она почувствовала, что ее оборона, на укрепление которой она потратила годы, значительно ослабела… как и ее колени.

Его улыбка не имела ничего общего с теми приятными, хотя и несколько неуместными улыбками, которые он расточал остальным. Устремленный на нее взгляд шотландца, казалось, согревал ее изнутри. Многочисленные сражения и тренировки укрепили его тело до твердости гранита, но сердце этого мужчины было необычайно нежным и полным огня – такого жаркого, что его голос словно обжигал ее и окутывал пламенем.

– Вот этот, – он указал на небольшой рубец на ключице, – я получил от моей сестры. Она отличается коварным нравом.

Джиллиан улыбнулась в ответ, забыв о своем ледяном щите, помогавшем ей держать мужчин на расстоянии. Забыв обо всем остальном на один блаженный момент.

– А этот? – Она дотронулась пальцем до длинного шрама вдоль его руки. – Тоже она? Или что-то более опасное?

– Разбойник, пытавшийся ограбить меня на дороге.

Ох, какую же беспокойную, полную приключений жизнь он, судя по всему, вел. Сражался в армии короля, встречался с грабителями на дорогах, ведущих туда, куда он пожелает.

– И много этот разбойник от вас получил?

– Да. Возможность предстать пред судом Господа.

Они снова обменялись запретными улыбками. Джиллиан показалось, что она даже хихикнула.

– А эти дырки? – Она потянулась к следам пуль на его животе – потянулась, даже не сообразив, что делает.

Колин отпрянул от ее руки, когда лейтенант д’Атр появился рядом с ними.

– Вы закончили?

– Еще несколько стежков.

– Пошевеливайся, девка. Я тоже хочу сразиться с бродягой. Теперь моя очередь.

Склонившись поближе к Джиллиан, Колин прошептал ей на ухо:

– Клянусь вам, он свое получит.