Текст книги "Россия XX века. Вехи и судьбы"

Это донесение уже на следующий день положили на стол императору. Хорошо, что Николай 11 получал донесения не из одного источника, и поэтому сразу же увидел, что это гнусная клевета. Ведь он хорошо знал, что старца в это время даже не было в Петербурге, он находился дома, в Сибири.

Противники самодержавия и поборники революции пошли на то, чтобы нанять загримированного актера – якобы «Распутина», который вытворял невообразимые безобразия в общественных местах. И собирали многочисленных свидетелей этих безобразий, и тут же изготовляли фото для газет. По поводу инцидента в ресторане «Яр» позднее было проведено тщательное официальное расследование, которое показало что он является полной фальсификацией, но многие отказывались этому расследованию верить.

Писательница Н. А. Тэффи в книге «Подлинная царица» вспоминает о том, как её и других литераторов и журналистов приглашали на специально организованные встречи с якобы Распутиным. На этих встречах он пил, вёл себя разнузданно и непристойно. Но Тэффи писательской интуицией поняла, что эти спектакли организовывались для «обделывания каких-то неизвестных нам тёмных, очень тёмных дел».

Утверждалось, что Распутин якобы состоял в интимной связи с юной фрейлиной императрицы Анной Вырубовой, глубоко почитавшей старца. Однако после революции, к великому разочарованию чекистов, выяснилось, что Вырубова была девственницей. Распространялись даже слухи о любовной связи самой царицы с «распутным старцем».

О двойнике Распутина сообщал и М. В. Родзянко. Но журналисты не желали выяснять истину, цель их писаний была иная. Страницы средств массовой информации, практически полностью контролируемых масонами, были заполнены «свидетельствами» безобразного поведения Распутина. Громадными тиражами печатались смонтированные фотографии, на которых он был в окружении проституток.

Отметим, что ложь и клевета обрушились на старца Григория так же, как в свое время на праведного Иоанна Кронштадтского, находившегося в дружеских отношениях с царем Александром III, и которого в Петербургском обществе со злобой называли «Распутин Александра Третьего». Характерно, что этот святой праведник при жизни обвинялся в тех же «преступлениях», что и старец Григорий: еретичество, стяжательство, корысть и разврат. И это утверждалось об Иоанне Кронштадском, который всегда блюл свою чистоту и даже не вступал в интимные отношения с собственной женой. Всё это как в одном, так и в другом случае делалось для того, чтобы уничтожить самодержавие и вызвать в России революцию.

С начала 1914 г. в газетах начали писать о неизбежности войны с Австрией. Демон русской революции Ульянов-Ленин так высказался о об этом: «Война Австрии с Россией была бы очень полезной для революции (во всей Восточной Европе штукой)». Однако на пути к мировой бойне и революции стоял Распутин, который в интервью одной итальянской корреспондентке заявил о приближающейся катастрофе: «Да, они затевают… Но, Бог даст, войны не будет, а я об этом позабочусь».

Тогда на повестку дня ненавистников православной монархии встал вопрос о физическом устранении старца Григория. Первое покушение на его жизнь осуществила мещанка Хиония Гусева. То, что за спиной Хионии стояли тайные могущественные силы – несомненно, потому что Распутин был смертельно ранен сразу после убийства в столице Сербии в Сараево австрийского наследника престола принца Фердинанда. А, как известно, именно это убийство стало причиной начала Первой Мировой войны.

Пока тяжело раненый старец лежал в больнице на грани жизни и смерти Австро-Венгрия начала боевые действия против Сербии. Царь Николай II принял решение защитить православный сербский народ от агрессора и объявил о мобилизации. Тогда Германия объявила войну России. Все исследователи жизни Григория Распутина сходятся во мнении, что будь он в то время рядом с царём, войны бы не было.

Но случилось то, что случилось, и Распутину ничего не оставалось делать, как смириться и молиться о даровании русскому воинству победы. Ненавидевший войну старец Григорий, стал советовать Государю довести её до победного конца. Своими молитвами он укреплял дух царя Николая 11, как укреплял дух Дмитрия Донского преподобный Сергий Радонежский. Государь это чувствовал и говорил: «Всё это тяжёлое время я прожил только благодаря его молитвам».

По совету старца император стал Верховным главнокомандующим русских армий. Это сильно подняло настроение в войсках. К военной кампании весны-лета 1916 г. Россия, в отличие от Германии, была в полной готовности. Всё говорило о том, что русские одержат победу. Молитвы старца Григория за Россию вселяли в Государя Николая II полную уверенность в этой победе. Враги России понимали это и продолжали делать всё, чтобы разрушить союз царя и божьего человека. В ход шла самая подлая, самая оголтелая клевета, призванная очернить их обоих.

К 1916 г. клеветнические мифы о Распутине, распространяемые левой либеральной и бульварной печатью, сделали свое чёрное дело. Большинство так называемого «образованного» общества стало видеть в Распутине источник зла. Созданный мифотворцами «развратник Гришка» заменил в сознании русских людей истинный образ сибирского старца. Насколько сильным оказалось воздействие мифотворцев говорит тот факт, что в образ «развратника» поверила даже родная сестра царицы – Великая Княгиня Елизавета Федоровна.

***

В организации убийства Распутина участвовали высокопоставленные особы, которые, находясь под влиянием разнузданной пропаганды, мнили себя спасителями России. Один из них – «монархист» Пуришкевич «спасал Царя от влияния развратника». Причем известно, что сам Пуришкевич был большим оригиналом, так в день солидарности трудящихся, 1 мая, он демонстративно ходил по Думе с красной гвоздикой, вставленной в ширинку брюк. Конституционалист и бисексуал Феликс Юсупов спасал Россию от «заблудившегося» самодержавия. Известно, что странное поведение Феликса возмущало его отца и он попросил старца Григория излечить сына. Распутин лечил Феликса от «бисексуальности» банальной поркой, из-за чего Юсупов возненавидел этого наглого «мужика». Что касается третьего участника, амбициозного, тщеславного великого князя Дмитрия Павловича, то его, вероятнее всего убедили, что убив Распутина, он увековечит своё имя в веках. Был среди них и таинственный доктор Лазоверт, которого нередко идентифицируют с английским разведчиком Освальдом Райнером. Но за всеми ними, вместе взятыми, стояли могущественные масонские силы, которые понимали, что убив старца Григория, они лишат царя духовной опоры. Убивая Распутина, они убивали молитвенника за царя и Россию.

Старец Григорий предчувствовал свою смерть. В своих дневниковых записях Морис Палеолог писал: «Его преданные друзья, г-жа Г. и г-жа Т.,.. были поражены его грустным настроением. Он несколько раз говорил им о своей близкой смерти. Так он сказал г-же Т.: «Знаешь ли, что я скоро умру в ужаснейших страданиях? Но что же делать? Бог предназначил мне высокий подвиг погибнуть для спасения моих дорогих Государей и Святой Руси». Незадолго до смерти он написал письмо государю, в котором говорится:

«Я пишу и оставляю это письмо в Петербурге. Я предчувствую, что ещё до первого января я уйду из жизни…. Если меня убьют нанятые убийцы, русские крестьяне, мои братья, то тебе русский Царь некого опасаться. Оставайся на своём троне и царствуй….

Если же меня убьют бояре и дворяне, и они прольют мою кровь, то их руки останутся замараны моей кровью, и двадцать пять лет они не смогут отмыть свои руки. Они оставят Россию. Братья восстанут против братьев и будут убивать друг друга, и в течении двадцати пяти лет не будет в России дворянства.

Русской земли Царь, когда ты услышишь звон колоколов, сообщающий тебе о смерти Григория, то знай: если убийство совершили твои родственники, то ни один из твоей семьи, т. е. детей и родных не проживёт дольше двух лет. Их убьют..».

Подлое, зверское преступление было совершено под утро, на 17 декабря 1916 г. в доме князя Юсупова. Распутина заманили туда под предлогом того, чтобы он помог больной жене Юсупова Ирине. Там его угостили отравленными цианистым калием пирожными. Время шло, а яд не срабатывал.. Тогда Юсупов предложил ему помолиться. В комнате находилось распятие. Распутин подходит к распятию, становится на колени, чтобы поцеловать его, и в этот момент Юсупов стреляет ему в спину. Распутин падает. После этого князь ушел в кабинет, где его ждали напившиеся к этому времени соучастники преступления – Пуришкевич, Дмитрий Павлович, Лизаверт, поручик Сухотин. Через некоторое время Юсупов ушёл в ту комнату, где лежал Распутин. А чуть погодя, когда Пуришкевич пошёл в ту же сторону, вдруг раздался истерический крик Юсупова: «Пуришкевич, стреляйте, стреляйте, он жив! Он убегает!» Пуришкевич с пистолетом кинулся догонять убегавшего Распутина. Первые два выстрела – промах. Третий выстрел попал в спину, …четвертый выстрел, – вспоминает Пуришкевич, – попал ему, как кажется, в голову… Он снопом упал ничком в снег и задёргал головой. Я подбежал к нему и изо всей силы ударил его ногой в висок. Через некоторое время при переносе трупа Распутина на него накинулся князь Юсупов и с диким остервенением стал бить его тяжелой резиновой гирей по голове, целясь в висок. Во все стороны брызгала кровь, и, когда Юсупова оттащили, он был весь забрызган кровью».

В 2004 году Би-би-си показала документальный фильм «Кто убил Распутина?», привлёкший новое внимание к расследованию убийства. Согласно показанной в фильме версии, «слава» и замысел данного убийства принадлежал Великобритании, российские заговорщики были лишь исполнителями. Контрольный выстрел в лоб был произведён английским агентом Освальдом Райнером, который тоже присутствовал при убийстве (доктор Лазоверт?). Известно, что в 1916 году Распутин решительно высказывался в пользу выхода России из войны, заключения мира с Германией, отказа от прав на Польшу и Прибалтику, а также против русско-британского альянса. Это очень не нравилось англичанам, которым нужно было продолжение этой войны в союзе Россией, которая и брала на себя основной удар. Как говорили русские люди: «Англия будет сражаться с Германией до последнего русского солдата».

После зверских мучений Распутин был брошен в прорубь возле Крестовского острова. Как выяснилось позже, он был брошен в воду еще живым. После того, как начались поиски Распутина, у проруби нашли его галошу. Обследовав прорубь, водолазы нашли и тело замученного старца. Руки и ноги у него были запутаны верёвкой; правую руку он высвободил, чтобы перекреститься уже в воде, пальцы были сложены в троеперстие.

17 декабря в Ставке во время военного совета с главнокомандующими Государю подали телеграмму об исчезновении и возможной смерти Распутина. Надо сказать, что он, грешным образом, внутренне даже скорей облегчился: столько накопилось вокруг злобы, уже устал он слушать эту череду предупреждений, разоблачений, сплетен, – и вдруг объект общественной ненависти сам собой фаталистически исчезал, без того, чтобы Государю надо было предпринять какое-либо усилие или мучительный разговор с женой. Всё отпадало – само собой.

Николай спешно выехал в Царское Село. Рядом с убитой горем женой Николай провёл шестьдесят шесть дней, к счастью, зимнее затишье на фронте позволяло такую отлучку из Ставки). От Аликс передалось и Николаю ощущение наступившей полосы бед и несчастий, которых сразу не изживёшь. Они с женой всегда по-разному видели Григория, его суть, значение, степень его мудрости, но щадя чувство и веру Аликс, Николай никогда не настаивал на своём. А теперь – не могла Аликс простить мужу, что он не предал убийц суду. Можно было осудить, но то, что убийство совершилось людьми самой близи, из великокняжеской среды и даже от Дмитрия, мягкого, нежного, взращённого почти как сын, любимого и балуемого, – обессиливало царя.

И всего лишь, что Николай решился сделать: определил ссылку Юсупову в его имение, Дмитрию – в Персию, а Пуришкевич уехал со своим санитарным поездом на фронт. И даже эта мягкая мера была встречена бунтом династии, враждебным коллективным письмом всей великокняжеской большой семьи!

Николай старался, в чём только можно, уступить потрясенной этим убийством жене. Разрешил все особые хлопоты с телом убитого, охрану, захоронение в Царском, на земле Анны Вырубовой. Ото всех прячась, будто затравленные изгои в этой стране, а не цари её, – хоронили Распутина ночью, при факелах, и сам Николай с Протопоповым, с Воейковым нёс гроб. Алекс все тосковала и ежедневно ездила молиться на могиле. А злые люди подсмотрели и в первые же дни осквернили могилу. И пришлось поставить там постоянную стражу – пока не возвели на том месте часовню и не закрыли ее.

Но и после своей смерти Распутин тревожил ненавистников самодержавия. Вскоре после февральского переворота глава Временного правительства, масон Керенский, отдал приказ выкопать тело Распутина и тайно закопать в окрестностях Петрограда. Но по дороге «испортился» грузовик и тогда тело старца выгрузили и сожгли. Один из организаторов сожжения тела Григория Распутина-Нового некий Н. Ф. Купчинский впоследствии писал: «Костёр разгорался всё больше и при его свете мы внимательно, жадно вглядывались в черты старца…. Несомненно, в будущем это были бы мощи святого».

Царь Николай II и царица Александра Федоровна глубоко скорбели о гибели своего друга, старца Григория, которого ещё при жизни почитали за праведника. Когда они находились в заточении в Тобольске, то хранили у себя, как святыню его письма. Передавая шкатулку с ними доктору Деревенко, чтобы он тайно их вынес и спрятал, государь сказал: «Здесь самое ценное для нас – письма Григория».

Царевич Алексей после гибели Распутина сказал: «Был святой – Григорий Ефимович, но его убили». Царь надел на себя нательный крестик, снятый с убитого Григория, а царица с детьми носили его образ, написанный на медальончиках. «Он мученик», – утверждала императрица Александра Федоровна. Спустя месяц после убийства она выпустила небольшую брошюру под заголовком «Новый мученик». В ней излагалась биография Григория Ефимовича и проводилась мысль о том, что он был Божьим человеком и по роду своей смерти должен почитаться мучеником.

Простой народ продолжал относиться к Распутину как к чудотворцу. Об этом говорит тот факт, что узнав о его гибели, многие петербуржцы устремились к проруби в реке Неве, где старец Григорий был утоплен. По донесениям полиции там они набирали воду, освящённую его кровью, и относили домой, как святыню. Раздосадованный В. М. Пуришкевич писал о том, что к Неве «стали стекаться целыми вереницами, главным образом женщины, начиная с самых верхов и кончая низами, с кувшинами и бутылками в руках, чтобы запастись освященной распутинскими останками водой». Когда же старца Григория погребли в алтаре строившийся Серафимовской церкви, то люди приходили к ней и собирали вокруг неё снег.

Почитание Распутина, как святого праведника усилилось после того, когда в марте 1917 года по указанию Временного правительства был вскрыт гроб с останками Распутина. Очевидцы увидели, что останки оказались нетленными и даже издавали лёгкое благоухание. Тогда народ стал стекаться ко гробу и разбирать его на кусочки, чтобы иметь у себя хоть малую частицу от последнего прибежища старца-мученика. Чудесным знаком святости старца Григория является и то обстоятельство, что ежегодно, в декабре, несмотря ни на какую погоду, ни на какой мороз, у места захоронения Распутина расцветает верба. Происходит это в день убиения старца, а цветение продолжается всего пятнадцать минут…

Как вспоминает в своих эмигрантских мемуарах один из убийц Распутина, граф Феликс Юсупов, к удивлению русских аристократов, все предсказания Григория сбылись в точности. И уже через 2 месяца после убийства произошла февральская революция, затем октябрьский большевистский переворот. А позднее была развязана гражданская война, в результате которой лучшие русские люди были убиты, или замучены, или же оказались в эмиграции, и сам русский царь со своей семьей и наследником были расстреляны в Екатеринбурге. И теперь лишь в светлых снах мы вспоминаем «ту Россию, которую мы потеряли».

Иоанн Кронштадский

Иоанн Кронштадтский (1828 – 1907) – великий пастырь душ человеческих – в предреволюционное время был любимым батюшкой всей Российской империи.

Иоанн родился 31 октября 1829 г в Архангельской губернии, в селе Сура Пинежского уезда. Отец его, Илья Сергиев, служил псаломщиком в местной церкви. Мать, Феодора, была глубоко верующей. Иоанн родился болезненным и очень слабым, настолько слабым, что родители, боясь его потерять, стали торопиться с крещением. Но после крещения мальчик нежданно– негаданно стал поправляться, набирать силу и крепнуть.

Когда он подрос, то родители устроили его учиться в Архангельское приходское училище. По завершении курса он был переведен в семинарию, а по её окончании, в 1851 году, поступил в Санкт-Петербургскую Духовную Академию на казенный счёт.

Когда учеба подходила к концу, юноша стал задумываться о своей дальнейшей судьбе и решил стать миссионером в отсталых странах. Но однажды во сне ему привиделся храм необычайной красоты, в котором он служит священником. Этот сон он расценил как знак свыше и решил никуда не уезжать.

В 1855 году, получив степень кандидата богословия, Иоанн женился на доброй воцерковленной девушке Елизавете – дочери протоиерея Константина Несвицкого, служившего в Андреевском соборе города Кронштадта. После этого его рукоположили в сан священника и прикрепили к Андреевскому собору. Настал первый день служения отца Иоанна в Андреевском соборе. Переступив порог храма, молодой священник был поражен до глубины души от случившегося чуда: это был тот самый храм, который он видел во сне, учась в академии.

Современники описывают запоминающуюся внешность отца Иоанна. Говорят, что русская природа очень сильно была в нем выражена, а его голубые глаза, действовали неотразимо – они горели любовью и молитвой. Он был среднего роста, сухой, худенький телом: «На большинстве портретов Батюшки о. Иоанна не уловлена та бесконечная любовь, какая светилась в глазах этого любвеобильного и праведнейшего пастыря, то бодрое радостное настроение, какое одухотворяло это лицо, с приветливой улыбкой снисхождения, беспредельной терпеливости и крайнего милосердия. Тот, кто при жизни своей имел счастие видеть вблизи о. Иоанна, с грустью убеждается, что почти все его портреты не передают духовной красоты его лица, его неземного благолепия и его святолепного лика. Волосы у о. Иоанна были русые с большою проседью под конец жизни. Лицо было всегда свежее с ярким румянцем, происходившим от того, что о. Иоанн ежедневно, зиму и лето, во всякую погоду переезжал через море в Петербург и обратно».

Отец Иоанн мало ел и мало спал. Он вставал очень рано, около 4 часов утра. Встав, начинал готовиться к службе, которая начиналась в 6 часов утра. Когда он шёл в храм, его встречали толпы верующих, жаждавших получить благословение. Здесь же присутствовали нищие, которых он одаривал милостыней. За утренней отец Иоанн сам читал канон, тщательно и внимательно, придавая этому чтению высокое значение. Перед началом Божественной литургии происходила исповедь.

В Андреевском соборе Кронштадта батюшка прослужил 56 лет. В течение всех этих лет отец Иоанн практически каждый день совершал Божественную литургию в соборе.

***

Портовый город Кронштадт в конце XIX века являлся местом для ссылки оступившихся людей – бывших заключенных, нищих и бродяг, поэтому контингент в городе, мягко говоря, был тяжелым. Коренные местные жители работали в порту и мирились с неблагополучным соседством, но тяготы бедной рабочей жизни на них самих влияли не лучшим образом: многие находили утешение в бутылке, то есть пьянствовали. По ночам было опасно для жизни гулять по городу, так как можно было нарваться на пьяных людей или на грабителей.

И вот тут-то и нашел простор для своей пастырской деятельности отец Иоанн. Он увидел, что погибающие люди Кронштадта не менее, а даже более, нуждаются в помощи, нежели отсталые народы, к которым он когда-то хотел ехать, чтобы проповедовать Христа. И он без всякой боязни начал исповедовать веру среди оступившихся преступников, пьяниц и бродяг.

После ежедневной литургии батюшка Иоанн посещал лачуги и землянки, в которых ютились оступившиеся люди, вел с ними долгие беседы по душам, поддерживал их морально и материально. В первое время, пока еще не было пожертвований, которые он впоследствии без остатка будет раздавать нищим и беднякам и пускать на благотворительность, он отдавал хозяевам землянок все, что мог – свое жалование, продукты и вещи. Домой батюшка часто возвращался без обуви, которую отдавал нуждающимся. Но самым главным, что сделал Иоанн, ведя подвижническую жизнь в народе, было то, что он заставил погибающих во грехе людей поверить в себя и свои силы, увидеть то, что они не до конца упали и еще могут подняться.

К собору Андрея Первозванного, в котором служил самоотверженный Иоанн, с каждым днем стекалось все больше и больше горожан. На литургиях, которые он проводил, яблоку негде было упасть, а некоторым людям и вовсе приходилось стоять на улице. Это при том, что собор вмещал в себя 5 000 человек. Такая народная любовь привела к тому, что о батюшке стали узнавать и в других городах и весях страны.

В связи с огромным стечением людей, как местных жителей, так и паломников, желавших исповедоваться непременно у Иоанна Кронштадтского, он вынужден был ввести в свою практику общую исповедь. Рассказывают, что это священнодействие производило на участников и очевидцев неизгладимое впечатление. Вдохновленные, потрясенные пастырским словом и ревностью люди громко выкрикивали свои грехи, в том числе самые мерзкие, каялись вслух, словно бы и не стыдясь теснивших их со всех сторон свидетелей. Утверждают, что в результате верующие реально испытывали чувство освобождения от тягостного бремени греха.

Вот как описывал эту общую исповедь один из верующих: «О. Иоанн стоял на амвоне перед образом Спасителя и пламенно горячо молился, испрашивая у Господа милосердного прощения всей массе громко кающегося и рыдающего народа. Он смотрел на нас своим глубоким взором и вдруг.. крупные слезы градом покатились по лицу его. Он плакал о нас.. Он своими чистыми слезами омывал скверну грехов наших.. Где же еще есть лучшее доказательство святой, Евангельской любви к ближнему?.. Это ли не любовь глубокая, всеобъемлющая, скорбящая, страдающая и чистосердечными слезами омывающая грехи ближнего своего?.. Но вот среди воплей раздался голос о. Иоанна, просящего народ утихнуть. Послушные его голосу, мы умолкли и с радостной надеждой смотрели на лицо его».

«Покаялись ли вы? Желаете ли исправиться?» – громко спросил о. Иоанн трепещущую толпу.

«Покаялись, батюшка! Желаем исправиться! Помолись за нас!» – единодушно, искренно грянула толпа в ответ и смиренно наклонила головы, ожидая прощения и разрешения от грехов, через своего духовного отца, имеющего власть от Господа взять и решать грехи людские.

Гробовая тишина водворилась, когда о. Иоанн, стоя на амвоне, поднял эпитрахиль и протянул ее вперед, как бы покрывая ею головы присутствовавших, и прочитал разрешительную молитву.

Радостный, освобожденный от тяжкого бремени, народ вздохнул свободно, со слезами радости смотрел на сияющего духовным торжеством доброго пастыря, сумевшего всколыхнуть спасительным стыдом души кающихся и омыть своими слезами загрязненные души. Более двух часов длилось причащение многочисленного народа».

Богослужение характеризовалось единым, пламенным, молитвенным порывом.

Проповеди Иоанна Кронштадского производили сильнейшее неизгладимое впечатление на верующих. Один из слушателей о. Иоанна, повествует следующее: «Я был и Кронштадте по делу в 1895 году. Я много испытал; растерял веру, озлобился. Ни в храме, ни в молитве искать примирение мне и в голову не приходило. В Кронштадтский собор я зашел просто от нечего делать. С первых же слов меня покорила живая вера в пастыре.. «Христос посреде нас», воскликнул он, и я почувствовал, что Христос пришел, что мне Его именно нужно, Его близости недоставало для спасения в этой сутолоке жизни. «Со страхом Божиим приступите»… «Со страхом»… Да, стало страшно, а нужно приступить.. Нужно. Там жизнь.. Я было двинулся к чаше почти инстинктивно, по вспомнил, что нужно «говеть», готовиться, что я не приступал к чаше десятки лет. Я отступил назад и заплакал. После обедни о. Иоанн сам подошел ко мне с вопросом: «Ты несчастен, тебе больно»… А через два дня я уехал верующим, счастливым, освященным Св. Тайнами. Подите туда. Там всякий уверует «и возродится».

Потрясающее действие проповедей о. Иоанна на слушателей верующие объясняли тем, что он проповедовал, как человек, имеющий на это полное право, а не как книжники и фарисеи. Слушавшие его считали, что через него говорил Дух Святой.

***

Со временем молва о великом пастыре распространилась настолько, что к нему стали стекаться огромные толпы народа, а на его адрес приходило такое количество посланий и телеграмм, что кронштадтская почта, для обработки его переписки, вынуждена была организовать специальное отделение. Каждый день отец Иоанн получал до 1000 писем и телеграмм, преимущественно с просьбами помолиться об исцелении больных, признанных врачами безнадежными. Но были и другие просьбы, вызываемые разнообразными случаями человеческого безысходного горя. С просьбами обращались не только православные, но и иноверцы – евреи, магометане и язычники. Обращались из всех концов России и из других стран, из Азии и из Америки. Когда войска наши были в Манчжурии, то китайцы просили наших посылать Святому Бонзе Иоанну, как они называли о. Иоанна, телеграммы с просьбами помолиться об исцелении безнадежно больных китайцев. Чтобы разобрать все эти сообщения, он вынужден был прибегать к помощи секретарей.

Вместе с искавшими душевной помощи к Иоанну стекались и материальные средства. О размерах поступавших в его распоряжение денежных сумм можно только догадываться: он тотчас жертвовал их на благотворительность, раздавал беднякам. Рассказывают, что бывало, когда ему передавали конверт, он тут же, не открывая его, кому-нибудь его отдавал. Одна купчиха, увидев, что конверт с деньгами, который она вручила Иоанну, тот тут же передал какому-то бедняку в толпе, возмутилась: «Ведь там 1000 рублей!» На что он ответил: «Вот и хорошо, значит они принесут пользу именно тому, кто в деньгах нуждается».

Вскоре выяснилось, что батюшка Иоанн обладает даром чудотворения: по его горячим молитвам больные стали выздоравливать, немощные вставать на ноги, находящиеся при смерти исцеляться, а тяжелые головные боли людей и вовсе начали проходить от простого возложения отцом Иоанном рук на болящих. Мало того, со всей страны к священнику стали приходить письма и телеграммы с просьбой о молитвенной помощи, и оказалось, что чудотворную помощь батюшка Иоанн может оказывать и на расстоянии. Люди, от которых отказывались врачи, получали исцеление у кронштадтского священника. И не в долговременной перспективе, а сразу.

О. Иоанн являлся своего рода «Николой Угодником», ходатаем и заступником, к нему можно было обратиться в горе, беде, в болезни – он поможет. Недаром всюду, где он появлялся, собиралась толпа. Народное почитание достигло своего апогея, когда отец Иоанн стал ездить по всей стране и посещать отдаленные уголки империи. Толпы людей выходили на пристань встречать корабль, на котором он путешествовал. А однажды, в одном из городов, которые он посетил, местные жители от наплыва радости и эмоций разорвали его рясу на куски и забрали их с собой в качестве чудотворной святыни. Десятки тысяч верующих с благоговением поджидали любимого батюшку в самых разных местах его вероятного появления. Когда он ехал в карете, люди готовы были бросаться к нему прямо на ходу. Их не останавливал даже страх быть переломанными, искалеченными. Когда отец Иоанн путешествовал на пароходе, верующие бежали за пароходом по берегу, многие вставали на колени. Вот такие страсти происходили вокруг святого праведного Иоанна Кронштадтского – чудотворца и пастыря человеческих душ.

Особую любовь светильник церкви завоевал у императорской семьи – его искренне любил и почитал Александр III. Император не раз получал исцеление от отца Иоанна, да в последний свой путь ко Господу отправился в присутствии кронштадтского чудотворца. Это случилось в 1894 году, когда Александр III находился на отдыхе в Ливадийском дворце в Крыму. Там он неожиданно слег и, чувствуя, что умирает, вызвал отца Иоанна к себе. Батюшка приехал в Крым и стал молиться у постели самодержца. Молитва святого праведника помогла императору, и на некоторое время болезнь, казалось, покинула его полностью. Но по истечении нескольких «здоровых» дней стало понятно, что император вскоре преставится. Батюшка Иоанн исповедовал и причастил императора. В последние минуты жизни Александр III признался отцу Иоанну в том, что русский народ любит его больше, нежели своего царя, и попросил возложить на себя руки, так как только так он чувствовал умиротворение и покой. Так император-миротворец и отошел ко Господу с возложенными на него руками отца Иоанна.

***

Примерно через семнадцать лет пастырского служения отец Иоанн организовал в Кронштадте особое учреждение – «Дом Трудолюбия». Он обратился к народу с воззванием, предлагая осуществить это богоугодное дело совместными усилиями. Обращение было опубликовано. Отклик был искренним и широким. 23 августа 1881 года произошла закладка здания, а уже 12 октября 1882 года состоялось открытие.

Иностранные газеты с удивлением писали: «Благодаря его энергии и инициативе, возникли в больших размерах мастерские, которые многих спасали. Нужно быть в России (в Кронштадте), чтобы вполне понять, что такое значит, если я скажу, что тысячи и тысячи семейств зимою, после навигации, блуждали, нищенствуя, страдая от холода и голода и не имея крова. Сколько из этой массы гибло каждогодно от такой нужды и глубоко падало нравственно. И если тогда исчезла эта печальная картина с улиц Кронштадта, то это – дело единственно и исключительно этого русского чудотворца. Чего не в состоянии были достигнуть все благотворительные учреждения, то совершил один о. Иоанн. Этим безработным блуждающим массам он доставил работу и ввел их в новую жизнь. В одном Доме Трудолюбия работало каждогодно много тысяч человек, когда они в гавани не находили занятий. В детском приюте, который он же учредил, ежегодно тысячи детей частью призревались, частью содержались. Он основал и ночлежные приюты, народные столовые, народные читальни и лечебницу для приходящих больных, которые содержались на его же средства. И все-таки это далеко не все, что создавал и делал сей удивительный муж, перед которым должны сомкнуться насмешливые уста».