Текст книги "Троице-Сергиева обитель в истории Русской Церкви и государства"

Глава I
Троицкая обитель под руководством игумена Сергия

Преподобный Сергий Радонежский, основатель Троицкого монастыря, и его патриотическая деятельность

Во время бедствий русского народа, вызванных татарским нашествием, Православная Церковь не ограничивалась одними нравственными поучениями, а давала обществу высокие примеры христианского подвига. Ранее всех и более всех святых, явившихся в Московской земле, приобрел всеобщее народное почитание Преподобный Сергий, основатель знаменитой Троице-Сергиевой Лавры. Он получил в глазах всего народа значение Богом данного покровителя, заступника и молитвенника за всю землю Русскую. Поэтому можно согласиться с отцом Павлом Флоренским, который сказал об этом так: «Чтобы понять Россию, надо понять Лавру, а чтобы вникнуть в Лавру, должно внимательным взором всмотреться в основателя ее, признанного святым при жизни “чюдного старца, святаго Сергия”, как свидетельствуют о нем его современники» [112, с. 239].

У благородных и знатных ростовских бояр Кирилла и Марии в начале XIV века[4]4
  Точное время рождения Преподобного Сергия не установлено. Историки относят это событие к периоду с 1314 по 1324 г. Так, профессор Е. Е. Голубинский называет 1324 г.; митрополит Макарий (Булгаков), протоиерей А. В. Горский и иеромонах Никон (Рождественский) – 1319 г.; В. О. Ключевский и Н. С. Тихонравов – 1322 г. Известный современный ученый, доктор исторических наук Н. С. Борисов в результате тщательного рассмотрения данного вопроса пришел к выводу, что Преподобный Сергий родился 3 мая 1314 г. [21, с. 280–282]. По причине расхождения во мнениях многие события из жизни Преподобного Сергия датированы у историков по-разному. Бесспорным признается лишь то, что в 1354 г. Сергий стал игуменом своей обители. Также многие исследователи считают датой преставления Преподобного 1392 г.


[Закрыть] родился второй сын, нареченный при крещении Варфоломеем. Годы младенчества и детства ознаменовались чудесными проявлениями в нем благодати Божией. К великому удивлению всех окружающих родившийся младенец с первых же дней своей жизни соблюдал строгое воздержание в пище. В среду и пятницу он не принимал молока матери, то же случалось и в другие дни, когда мать употребляла мясную пищу. С годами отрок Варфоломей возрастал не только телесно, но и духовно. Строгий пост, любовь к храму Божиему и молитве и другие христианские добродетели знаменовали собой начало великого служения Варфоломея Богу.

Когда Варфоломею исполнилось семь лет, его отдали учиться грамоте. Но грамота не давалась мальчику. Как он ни старался, проводя целые ночи над книгой и усердно молясь Богу о помощи, все же никак не мог научиться читать и отставал от своих сверстников. Но благочестивый отрок не оставлял надежду на милосердие Божие и продолжал возносить горячие молитвы о помощи.

И вот благословение ангелоподобного старца, которого встретил Варфоломей в лесу, открыло его ум к восприятию учения, в котором он наконец стал преуспевать. При этом неведомый старец предрек родителям отрока: «Знайте, что велик будет сын ваш пред Богом и людьми за его добродетельную жизнь. Он многих приведет за собою к разумению Божественных заповедей» [75, с. 19]. После этого мальчик всей душой и сердцем прилепился к чтению Священных книг, совершенно забыв все забавы, свойственные детям.

Вскоре Кирилл, разоренный частыми поездками с ростовским князем в Орду и постоянными набегами татар, переселился со всей семьей в тихий городок Московского княжества Радонеж. Здесь юный подвижник Варфоломей принимает решение навсегда оставить мирскую жизнь и удалиться в монастырь.

Отрок Варфоломей испрашивает родительское благословение на иноческое житие.

Икона преподобных Кирилла и Марии с житием

Но просьба родителей упокоить их старость заставила его отложить исполнение своего намерения. Через некоторое время, приняв монашеский постриг, преставились в жизнь вечную Кирилл и Мария[5]5
  Преподобные схимонах Кирилл и схимонахиня Мария, родители игумена Сергия, были причислены к лику святых Русской Православной Церковью на Архиерейском соборе 31 марта – 4 апреля 1992 г.


[Закрыть]. Молитвенно проводив родителей в вечность, Варфоломей, передав земное наследство младшему брату Петру, уговорил старшего брата Стефана, который к тому времени овдовел и принял монашество, пойти вместе искать удобного места для пустынножительства. Они остановились в десяти километрах от Хотькова на возвышенности, именуемой Маковцем, окруженной со всех сторон лесом, полным диких зверей. Здесь они поставили келью и небольшую церковь, которая по благословению митрополита Феогноста была освящена во имя Пресвятой Троицы. Но недолго были братья вместе. Скоро Варфоломей в одиночестве стал переносить тяготы и лишения пустынной жизни, которых не смог вынести Стефан, удалившийся в московский Богоявленский монастырь. В 23 года Варфоломей был пострижен игуменом Митрофаном в монашество с именем Сергий.

В течение нескольких лет молодой инок проводил жизнь в полном одиночестве; один Бог и безмолвная пустыня были свидетелями его подвигов. День и ночь пребывал Сергий в посте, молитве и борьбе с невидимыми врагами, которые прилагали все усилия, чтобы изгнать его из пустыни. Но вскоре слух о святой жизни пустынника разнесся по окрестностям, и к нему стали приходить и селиться первые ученики. Вокруг Преподобного собралось двенадцать иноков, и это число долгое время было неизменным. Но потом число братии возросло; сюда же пришел игумен Митрофан, благодаря чему в храме стала регулярно совершаться Божественная литургия.

После смерти Митрофана братия единодушно стала просить Сергия принять на себя сан пресвитера и игуменство над ними. Сознавая себя недостойным, Сергий долго отказывался, но братия настояла. В 1354 г. епископ Афанасий, пребывавший в Переяславле-Залесском, посвятил Сергия в священный сан и утвердил его в звании игумена [75, с. 84–85]. Так была основана Троицкая обитель, ставшая впоследствии великой святыней русского народа.

Став игуменом, Сергий не искал славы и чести, но лишь усилил строгость к себе, подавая всем пример в трудах и молитве. Преподобный сам рубил дрова, приносил воду, копал огород, пек хлебы, шил одежду и обувь, помогал другим строить кельи, приготовлял просфоры и все необходимое для священнодействия. В первое время монастырь был очень беден. За неимением свечей часто пользовались лучиной, богослужебные книги писали на бересте, богослужебные сосуды были деревянные, облачения шили из простой крашенины. Игумен и братия иногда жили впроголодь. Но могучий дух Преподобного не допускал братию до уныния, и в трудные моменты помощь всегда приходила.

«Преподобный Сергий. Строительство обители». Художник Сергей Ефошкин

В дальнейшем доступ в монастырь для искавших иноческого жития был расширен. Среди вновь пришедших был смоленский архимандрит Симон, оставивший городской монастырь ради несения иноческого послушания в обители дивного подвижника. О его благоразумном смирении святитель Филарет (Дроздов) так сказал: «Он довольно рано понял, что полезнее быть послушником Преподобного Сергия, чем начальником в другом месте» [111, с. 195]. На его средства был построен более просторный храм обители.

Преподобный игумен всегда помогал нуждающимся. Монастырские врата были открыты для паломников и странников. Всем оказывалось гостеприимство, материальная помощь и духовное наставление.

Глубокое смирение и труды Преподобного Сергия стали известны за пределами Родины. Константинопольский Патриарх Филофей (Коккин) прислал игумену Троицкому благословение, крест и грамоту, в которой просил ввести в обители общежительный устав. Посоветовавшись с митрополитом Алексием, святой Сергий с радостью принял и исполнил желание Патриарха, так как раньше и сам желал этого. По новому уставу инокам запрещалось иметь личное имущество, вводилось общее владение имуществом, общая для всех трапеза и обязанность трудиться в монастырском хозяйстве по мере сил. Но нелегко было изменить сложившийся до этого порядок. Среди иноков появились недовольные, некоторые даже ушли из обители. Среди таких оказался и старший брат Сергия Стефан, который, вернувшись из Москвы в Троицкую обитель, стал оспаривать право Преподобного на игуменство. Узнав об этом, смиренный Сергий тайно удалился из своей обители и на берегу реки Киржач основал новый монастырь. Отсутствие святого игумена сразу сказалось на всем строе жизни монастыря. Братия стала просить святителя Алексия вернуть им игумена Сергия. Только после усиленных просьб братии и архипастырского благословения основатель вернулся в святую обитель.

Преподобный Сергий еще при жизни был отмечен Богом даром чудес и духовной прозорливости. По его молитве близ монастыря появился обильный источник воды. Он воскресил умершего мальчика и исцелил бесноватого.

Святитель Алексий Московский

Однажды во время литургии видели сослужащего игумену ангела; в другой раз был виден таинственный огонь, который вошел в Святую Чашу. Известен случай, как Преподобный Сергий, находясь в монастыре за трапезой, встал и приветствовал святителя Стефана Пермского, который в тот момент благословил его, проезжая мимо монастыря на значительном расстоянии.

Самым большим благодатным утешением Преподобного стало посещение его Пресвятой Богородицей с апостолами Петром и Иоанном. Божия Матерь предстала своему угоднику в его келье и возвестила, что милость Ее неоскудно будет источаться в его святой обители.

Знавший святость Преподобного Сергия святитель Алексий хотел видеть в нем своего преемника. На настоятельные убеждения святителя Троицкий игумен отвечал просьбой не отгонять его нищеты от своей святыни, так как он считает себя недостойным архиерейства [2, с. 63–64]. После смерти митрополита Алексия (f 1378) святой Сергий возвысил свой голос против незаконных притязаний на митрополичий престол Митяя (архимандрита Михаила) и считал законным митрополитом святителя Киприана.

Подходил к концу путь земной жизни Преподобного Сергия. За полгода до кончины он удостоился откровения о времени своего отшествия к Богу. После этого блаженный старец передал управление обителью своему ученику Никону, а сам стал безмолвствовать. Осенью 1392 г. Преподобный собрал вокруг своего смертного ложа учеников и дал им последние наставления. 25 сентября, исполненный благодатного утешения приобщением Святых Христовых Таин, авва Сергий отошел ко Господу. Через 30 лет были чудесно обретены его нетленные мощи, и вся Святая Русь стала горячо почитать и возносить молитву прославленному угоднику Божию [75, с. 218]. Заветы Преподобного Сергия своим ученикам – хранить веру православную, единомыслие и мир между собою, любовь нелицемерную, смирение и гостеприимство – стали важнейшими заветами для всей последующей жизни троицкой братии и всего русского общества.

Вещи Преподобного Сергия Радонежского:

1 – фелонь, 2 – крест-мощевик, 3 – посох, 4 – сандалии, 5 – священные сосуды

Гражданские и церковные историки высоко оценивают значение деятельности Преподобного Сергия Радонежского. Его славное имя навсегда вошло в летопись нашего государства. Удаляясь от мирской суеты, пустынножитель не удалялся сердцем от своего земного отечества. Он всегда был радетелем своей родной земли, печальником за свой родной народ, молитвенником за него и ходатаем пред Богом.

Время монгольского ига, в которое жил Преподобный Сергий, было ознаменовано не только материальным разорением и внешними бедствиями, но также и состоянием духовной опустошенности и нравственного упадка. Историк В. О. Ключевский так характеризует состояние русского общества того времени: «Люди беспомощно опускали руки, умы теряли всякую бодрость и упругость и безнадежно предавались своему прискорбному положению, не находя и не ища никакого выхода. Что еще хуже, ужасом отцов, переживших бурю, заражались дети, родившиеся после нее» [50, с. 8]. Для того, чтобы сбросить ненавистное иго и построить прочное независимое государство, русскому народу надо было поднять и укрепить нравственные силы. Эту внутреннюю миссию – нравственное воспитание народа, – послужившую подготовкой и обеспечением успехов внешней исторической миссии русского государства, принял на себя Преподобный Сергий [52, с. 206].

Жизнь, полная подвигов, смиренного служения ближним и благодатных явлений, дала основателю Троицкого монастыря то большое нравственное влияние, которое он оказывал на своих современников. Слава о необычном игумене далеко разошлась за пределы монастырской ограды. В Троицкий монастырь стекались князья и бояре, простые горожане и крестьяне, и никто не уходил без утешения и без мира в душе. Таким образом, пустыня превратилась в место благодатной помощи для всех. «Любовь нелицемерная» воплотилась в страннолюбии и благотворении, которыми отличалась обитель Святой Троицы с самого ее основания.

Преподобный Сергий, подобно святителю Алексию и другим лучшим людям того времени, чувствовал всю пагубность удельного разделения Русского государства. Поэтому он первый храм обители посвятил Святой Троице, видя в этом призыв к единству всей Русской земли. «Строит храм Пресвятой Троицы, “чтобы постоянным взиранием на него” – по выражению жизнеописателя прп. Сергия – побеждать страх перед ненавистной раздельностью мира. Троица называется Живоначальной, то есть началом, истоком и родником жизни, как единосущная и нераздельная, ибо единство в любви есть жизнь и начало жизни, вражда же, раздоры и разделения разрушают, губят и приводят к смерти. Смертоносной раздельности противостоит живоначальное единство, неустанно осуществляемое духовным подвигом любви и взаимного понимания. По творческому замыслу основателя, Троичный храм, гениально им, можно сказать, открытый, есть прототип собирания Руси в духовном единстве, в братской любви» [112, с. 246].

Храмовая икона Пресвятой Троицы, написанная кистью знаменитого иконописца преподобного Андрея Рублева, выражала духовную сущность самого храма. По мысли отца Павла Флоренского, «в ней среди мятежного времени безмирия, междоусобных распрей и татарских набегов духовному взору русского человека открылся бесконечный, невозмутимый, нерушимый мир, “свышний мир” Горнего мира. Вражде и ненависти, царящим в дольнем, противопоставилась взаимная любовь, струящаяся (…) в вечном единстве сфер Горних» [112, с. 248].

Об этом же пишет наш современный историк: Сергий Радонежский «своей маковецкой общиной-киновией (…) дал Руси живой пример любви и единомыслия. Высшим воплощением этих спасительных для человечества начал стал излюбленный Сергием образ единосущной Троицы» [21, с. 102].

Всякий приходящий в обитель на Маковце попадал в обстановку любви, доброжелательности и порядка. Здесь «каждый делает свое дело, каждый работает с молитвой, и все молятся после работы; во всех чуялся скрытый огонь, который без искр и вспышек обнаруживался живительной теплотой, обдававшей каждого, кто вступал в эту атмосферу труда, мысли и молитвы. Мир видел все это и уходил ободренный и освеженный… Слагавшееся из этих наблюдений настроение нравственной сосредоточенности и общественного братства» побывавшие в этой обители люди вместе с водой из источника Преподобного разносили по своим углам и по каплям делились с другими [51, с. 20–22].

«Примером своей жизни, высотой своего духа Преподобный Сергий поднял упавший дух родного народа, пробудил в нем доверие к себе, к своим силам, вдохнул веру в свое будущее» [51, с. 29]. Русский народ, воспринявший от Преподобного чувство духовной крепости и нравственной бодрости, восстал против своих поработителей и после долгой и упорной борьбы победил.

Особенно широко распространилась слава Преподобного Сергия ко времени княжения Московского великого князя Димитрия Донского, который глубоко чтил Преподобного и даже пригласил его быть крестным отцом своих детей. Московский князь и святитель Алексий видели в Троицком игумене своего ближайшего сподвижника и поэтому часто в трудных обстоятельствах прибегали к нему за помощью и советом. Большую поддержку оказал им святой Сергий в деле объединения русских земель вокруг Москвы, которая постепенно накапливала силы для решительной борьбы с татарами. Отец Сергий, «выходец из Ростова, сам непосредственно наблюдавший печальную судьбу своей Родины, терзаемой татарами и не огражденной в силу слабости ростовского князя от внутренних феодальных раздоров, естественно воспитывался в духе идей единства русских земель и борьбы против монголо-татарского ига. Конечно, он вполне сознательно должен был оказаться среди активных сторонников Москвы» [106, с. 16], так как считал, что только объединившись под властью одного князя, Русская земля может достигнуть славного будущего. Чуждый вмешательства в житейские дела, игумен появляется, однако, на поле общественной деятельности, когда это становится необходимым.

В связи с этим необходимо отметить, что Преподобного Сергия иногда называют политиком. Такое определение общественной деятельности святого не совсем верно, так как вся его «политика» исходила из чувства горячей любви к страждущему русскому народу и Отечеству. Поэтому вернее будет игумена Сергия характеризовать как пламенного патриота своей Родины.

В 1358 г. игумен Сергий ходил в родной Ростов и уговорил князя Константина признать над собой власть Московского великого князя [60, с. 52]. Другой раз, в 1365 г., пустынник-примиритель ходил по поручению великого князя Димитрия Ивановича в Нижний Новгород к князю Борису, который не признавал власти московского князя и отнял нижегородский удел у своего брата Димитрия Константиновича. Когда Борис отказался от примирения, то авва Сергий, по данной ему от митрополита власти, грозил остановить богослужение во всех нижегородских храмах[6]6
  Составитель жития Преподобного Сергия архиепископ Никон (Рождественский) сообщает, что Радонежскому игумену удалось заставить нижегородского князя Бориса примириться с братом князем Дмитрием [74, с. 183]. В то время как современный исследователь Н. С. Борисов считает, что нижегородский князь не послушал Преподобного и из-за своего нежелания идти на примирение впоследствии лишился свободы и умер в заточении [21, с. 112–114].


[Закрыть].

Тенденции к преодолению удельной раздробленности Руси, ясно наметившиеся в XIV в. и поддержанные всеми слоями русского общества, создали предпосылки для достижения ее государственной независимости. В то время как Москва усиливалась, в Золотой Орде происходил обратный процесс: ослабление ханской власти и разделение на отдельные части. Доказательством этого служит тот факт, что за двадцать лет (1360–1380) там сменилось четырнадцать ханов [60, с. 71]. Это создавало благоприятные условия русскому народу для борьбы за освобождение от зависимости. В 1378 г. русская рать разбила на реке Воже (правый приток Оки) рядом с Переяславлем Рязанским ордынское войско. Это уже означало открытую войну. Хан Мамай стал готовить новый поход на Русь и с этой целью заключил союз с Литвой и договор с рязанским князем Олегом – постоянным соперником Москвы за великое княжение[7]7
  Рязанский князь Олег Иванович пошел на этот шаг не ради военного союза с татарами, а для сохранения от разорения врагами своего княжества, находившегося на их пути к Москве. В Куликовской битве на стороне русских храбро сражались и рязанские дружины. По свидетельству автора «Задонщины», среди погибших оказалось 70 рязанских бояр [91, с. 141].


[Закрыть]. Князь Димитрий Иванович решился идти на битву с ордынцами. В поход собралось огромное русское войско, носившее характер всенародного ополчения.

Икона в память 600-летия победы на Куликовом поле (1380–1980)

Радонежский подвижник особенно прославился своим активным участием в подготовке Куликовской битвы, положившей начало освобождению и возрождению Руси.

Можно сказать, что Преподобный Сергий нравственно и психологически подготовил эту первую крупную победу русского народа над татарами.

Перед выступлением в поход великий князь, полный тревог и раздумий, отправился в Троицкий монастырь за советом и благословением. Здесь Преподобный Сергий после обедни и трапезы благословил святым крестом князя и сказал: «Иди, господине, небоязненно! Господь поможет тебе на безбожных врагов!» – а затем тихо добавил, обращаясь к одному Димитрию: «Победиши враги твоя…» [75, с. 170]. По просьбе великого князя Димитрия святой Сергий для моральной поддержки русских ратников благословил на битву с ордынским войском двух своих иноков – бывших воинов Александра Пересвета и Андрея Ослябю.

Ободренный предсказанием и благословением Преподобного князь Димитрий во главе русского войска выступил в поход. Перед переправой через Дон был созван военный совет. Здесь одни предлагали переправляться, а другие говорили князю Димитрию: «Не ходи, потому что врагов много, не одни татары, но и литва, и рязанцы». Князь стал колебаться. «Тут приспела грамота от Преподобного игумена Сергия с благословением от святого старца идти на татар: “Чтоб еси, господине, таки пошел, а поможет ти Бог и святая Богородица”, – писал Сергий» [97, с. 337]. Димитрий под влиянием грамоты переправил свое войско. Перед началом сражения князь обратился к соратникам со словами: «Отцы и братья! Ради Господа подвизайтесь за веру христианскую и за святые церкви. Смерть тогда – не в смерть, а в живот вечный» [58, с. 537].

Перед битвой выступил из татарского войска исполинского роста богатырь Челубей и стал звать русских на поединок. Навстречу ему вышел троицкий инок Александр Пересвет. Голова его была накрыта не шлемом, а схимой, возложенной на него святым Сергием. На прощание он сказал: «Отцы и братья, простите меня грешного! Брат Ослябя, моли за меня Бога! Преподобне Сергие, помогай мне молитвою твоею!» [58, с. 538]. После этого он сразился с татарином, и оба пали замертво. Подвигом самопожертвования инок Сергиевой обители показал русским воинам пример евангельской любви, положив душу свою за ближних. Куликовская битва, как и предсказывал игумен Сергий, закончилась полной победой русского оружия. Враги были разбиты и бежали. Во время грозной битвы святой игумен Сергий возносил с братией в храме сердечные молитвы, а душой своей был на поле брани и ясно видел ход сражения, называя имена павших. После победы князь Димитрий Донской прибыл с благодарностью Богу и Троицкому игумену в монастырь. Вместе они вознесли молитвы об упокоении павших воинов.

«Поединок Пересвета с Челубеем». В. М. Васнецов

«Дмитрий Донской, получивший рану в битве с Мамаем, на Куликовом поле». Гравюра Б. А. Чорикова

Уже будучи старцем, Сергий по просьбе великого князя ходил пешком в Рязань, чтобы примирить князя Олега Ивановича с Москвой. Этот воинственный князь часто опустошал московские владения и не хотел слушать разговоров о мире. И только святому Сергию удалось переменить свирепость его на кротость [2, с. 148]. Олег заключил с московским князем вечный мир, который впоследствии был даже скреплен семейным союзом: сын Олега женился на дочери Димитрия [97, с. 345]. 19 мая 1389 г. авва Сергий присутствовал при смерти князя Димитрия Донского. Здесь он подписал его завещание, где впервые устанавливался новый порядок наследования великого княжения – от отца к сыну [12, с. 982].

Такова была многотрудная и многополезная патриотическая и миротворческая деятельность Преподобного Сергия, направленная на благо дорогого ему Отечества и русского народа. Он был при жизни великим печальником за Русь и по своей блаженной кончине стал молитвенником за нее пред Богом.