Текст книги "Завод: Назад в СССР. Книга 1"

– Я-то пошурую… только прямиком в отдел по технике безопасности, – отчеканил тогда я.

Тяжелый грохот, с которым сверзилась будка, будто всё ещё стоял у меня в ушах, и я подумал, что, может быть, даже кричу.

– Щас, Николаич…

Возникать, закатывая рукава, начал другой работяга, физиономию которого я не припомнил, но начальник вмешался. Почуял, что жареным запахло.

– Погоди, Мишка, ты тоже на пацана не наговаривай, он же помочь хочет и правильные вещи, между прочим, говорит. Как тебя зовут? – он повернулся ко мне.

– Егор.

– Так вот Егор, ты не кипишуй – сейчас наши механики придут и всё оценят, а потом мы, конечно же, сообщим куда надо, чтобы кто надо на будку посмотрел.

– Тьфу, да кто он такой, ещё не хватало, чтобы указывал… – послышалось из толпы.

Блин, дураки… – подумал я, – за ваши же шкуры переживаю.

Позиция начальника была мне во многом понятна. В цеху давно были проблемы с электричеством, которое из-за старого трансформатора подавалось с перебоями. Я припоминал, как мужики в свое время рассказывали, что цех мог по часу простаивать без энергии. А нет электричества – значит, нет работы, а выходит, и показателей. Причём у всех, так сказать, звеньев производственной цепи. План не выполняли работяги, как следствие – мастера, и уже по итоговым цифрам шею взмыливали начальнику. Цепная реакция получалась.

Возразить на слова Николаича мне было нечего, и я пошёл к выходу. По пути встретил Белоусова, шедшего на пару с Данилой. На удивление, механик был трезв как стёклышко. Пьяного Данилу я знал очень хорошо, всё-таки он мне не раз и не два станок чинил, да и в целом работал нормально. Но в соответствующие инстанции мне обязательно надо будет наведаться. Правда, увы, даже это ничего не изменит. И начальник, и механик, и инженер по ТБ всё равно разрешат монтаж будки. Тут к бабке не ходи – план должен быть выполнен.

Размышляя, можно ли что-то сделать, я прошагал по заводской аллее и подошел к проходной. Ладно, время, чтобы вернуться к этому вопросу, у меня еще будет. А сейчас… здравствуй, новая молодость! Выйдя через турникет, я с предвкушением огляделся и легкой походкой отправился к заводской общаге. Идти пару кварталов.

Проблемы приходилось решать по мере их поступления. Сейчас проблемой было то, что с памятью прежнего владельца этого тела у меня нелады. В какой комнате жил мой реципиент, я попросту не помнил. Да, ключ от комнаты лежал у меня в кармане… но не стану же я ходить по этажам и совать его в личинку каждого замка, пробуя – где подойдёт, а где ошибся адресом. Хотя такой вариант тоже можно испробовать, но это если других не останется. Вообще я совершенно не помнил себя нынешнего, как жителя общаги. Ну не было у меня среди соседей Егора, хотя жителей я знал очень хорошо, всё-таки общага – одна большая семья.

Рабочий день на заводе был в самом разгаре, однако кто-то был дома – откуда-то сверху доносилась музыка. Зайдя внутрь, я обнаружил, что на вахте никого, и тётя Клава куда-то отошла. Тётя Клава была вахтершей в нашей общаге много лет, и когда я в далёком будущем выселялся отсюда на квартиру, полученную от завода, она все ещё работала.

Я подошел к вахте в поисках корреспонденции, обычно здесь собирались письма для жильцов. Если бы какое-то письмо предназначалось мне, задача была бы решена – так я узнал бы номер своей комнаты. Но увы, корреспонденции на вахте не оказалось.

Я перевесился через стойку, заглянул на стол вахтёрши, но и там кроме журнала «работница» да книги, обернутой поверх обложки в газету, ничего не нашел.

– Егор, ты чего там забыл на моем столе!

У вахты неожиданно возникла тетя Клава. Я про себя отметил, что музыка сверху стала играть потише – видимо, визит вахтерши подействовал.

– Да смотрю, не пришло ли мне какое письмецо, теть Клав? – нашелся я.

– Тю, так утром все письма разобрали, ты ж свое тоже забирал. Светился, как блюдечко, когда дама сердца написала!

У меня есть дама сердца? Интересно…

– Ну мало ли, – я коротко пожал плечами.

Тетя Клава улыбнулась мне светлой улыбкой, что у неё всегда получалось отлично. Следом надела очки, взяла книгу, но перед тем, как продолжить чтение, добавила:

– Там сегодня наша молодежь день рождения празднует, если хочешь с ребятами познакомиться – обязательно загляни, ты ж, вроде, парень непьющий?

– Нет, – твёрдо ответил я.

– Вот и хорошо, главное, на их уговоры не соглашайся. А то будет вот это вот – ты меня уважаешь… а слабо…

Она поморщилась – понятно, пьянки ей уже много крови попортили. Я кивнул, хотя понятия не имел, о ком речь. Ни на какой день рождения идти не хотелось. Да и вообще гулянки, конечно, в общаге официально не приветствуются, но тетя Клава добрая и по случаю дня рождения могла пойти навстречу.

– Ладно, теть Клав, пойду я. Рад был вас видеть.

Не говорить же, что я номер собственной комнаты забыл. Разное бывает, кто ж спорит, но уж лучше меньше афишировать свою инородность. Тем более, есть еще один способ узнать своё место жительства – я покосился на листок графика дежурств по первому этажу. Моей фамилии там не было, зато возле фамилий постояльцев значились номера их комнат. Похожу по этажам, поизучаю графики – и вуаля.

Листочки такие действительно были на каждом этаже, память не подвела. Вот только, пройдя аж на четвертый этаж, я нигде не увидел своей фамилии. Озадаченно поскреб макушку и уже собрался спускаться и продолжить обход. Музыка, кстати, доносилась потише потому, что та самая молодежь дверь на общую кухню закрыла.

Я уже двинулся к лестнице, как одна из дверей за моей спиной скрипнула, а через секунду послышался деичий голос:

– Опять ты, сосед?

Глава 6

Голос принадлежал моей новой знакомой – Тане, девчонке, которую я встретил сегодня в инструментальной кладовой.

– Хотя, наверное, не опять, а снова? – заулыбалась она.

– Привет, соседка! – подыграл я, видя явно позитивный настрой.

Выходит, я с Танюхой уже знаком, и там, в инструментальной, была не первая наша встреча. Чего ж она тогда стеснялась? Вроде не из стеснительных, как я посмотрю.

На ней уже не было грубого халата, зато был красный сарафан в белый горошек, чуть выше колена. Я с трудом заставил себя отвести взгляд от ее точеных ножек, фигурка у Танюхи была на загляденье. Поймал себя на мысли, что это пятьдесят лет назад было возможно, чтобы такие красотки приходили работать на производство. И ничего в этом зазорного они не видели, наоборот, гордились своей работой. В двадцать первом веке таких в цех и насильно не загнать.

– Э-э… – я защелкал пальцами, припоминая ее имя. – Татьяна, если верно запомнил?

Девчонка восприняла это по-своему, считая, что я так шучу, и звонко захихикала.

– Да Танька, Танька, скажешь тоже… А ты чего так рано? Случилось что? Говорил же – до четырех! И вообще, как первый день прошел?

– Отпустили рано. Видно, не пригодился.

– Ты что, на учебу не пошел? – прищурилась она.

Ученикам и работникам, которые должны были повышать разряд, полагалось посещать в рабочее время учебный корпус. Но я, по понятным причинам, сегодня пропустил свой «школьный час».

– Не-а, я, оказывается, все их методички уже знаю, с училища помню, – улыбнулся я.

– Хорошо тебя в ПТУ учили, – снова хихикнула она. – А теперь куда собрался?

Я кивнул на табличку с фамилиями дежурных по этажу.

– Хотел уточнить у теть Клавы, когда у меня дежурство. Планы составляю. Люблю, когда все по полочкам.

– Ой ли? – Танюха вскинула бровь. – Ты же говорил, что не будешь убирать, даже если тебя выселять начнут! Мол, не мужское это занятие мешковиной по полу возюкать. Хи-хи…

Еще новые вводные. Прежний я, видимо, решил на девчонку впечатление провести. Не знаю, выполнил бы ли я прежний свое обещание, но у меня нынешнего юношеского максимализма, понятно, не имеется. Чего выделываться? Ни к чему, кроме ненужных проблем, такие вот слова не приводят.

– Ну-у, – я развел руки. – А кто ж будет вместо меня? Убирать-то всё равно надо. Выселить меня никуда и не выселят, но соседей подставлять не дело. Не по-товарищески.

– Ясно. Не беспокойся, Егор, теть Клава обязательно тебя в график внесет. Тут уж без вариантов. Это она пока просто не успела, ты ж только заехал, – Танька пожала изящными плечиками. – Ладно, мне некогда с тобой языком чесать. Дел невпроворот!

Она развернулась и зашагала по коридору, к кухне, именно туда, откуда из-за закрытой двери доносилась громкая музыка.

– А ты-то сама чего раньше ушла? – мне почему-то не захотелось её отпускать, наверное, не налюбовался.

– Егорушка, ты почему невнимательный, – Танюха мне подмигнула. – Вообще-то, у Мити сегодня день варенья!

Еще бы знать, кто такой этот Митя, но я не стал закапывать себя. Какая разница, кто он? Тут главное, что губу мне, похоже, закатать придётся. Судя по всему, Танюха – девушка несвободная. И тут гадать на кофейной гуще не надо – Митя, скорее всего, её молодой человек. Кстати, я задумался ещё и вот о чем – Танька нынешняя была совсем не похожа на ту застенчивую девчонку, которую я встретил в кладовой, ее как будто подменили. Тут она прям хозякай-хозяйкой.

– Кстати, Егор! – Танюха с грозным видом уперла руки в боки. – Я понимаю, что Митяй собирает гостей в шесть и все такое, но, может, поможешь нам с Яриком? Если что, отказы не принимаются!

Ладно. Я отказываться и не собирался. Будет лучше, если я проведу ближайшие час-два с Таней. Попробую выведать у неё побольше информации, чтобы не ставить себя ежеминутно в неловкое положение, как получилось с уборкой или с тем же днём рождения, а которым я ничего не знал. Тем более, что и номер комнаты я ещё не вычислил.

Интересно, а подарок у меня хоть есть для этого Мити?

– Ну пойдем, – кивнул я.

Мы прошли к кухне, открыли дверь – и из проема навстречу тут же вырвались звуки громкой музыки. Я, как фанат старого доброго рока, сразу понял, что за вещь играет. Альбом вокального трио Линников «Зодиак» в инструментальном сопровождении группы «Машина времени». Ух! Помню, какая это была встряска в свое время.

На табурете сидел парень, занятый чисткой картошки. На полу же стоял тазик с водой, где купался уже очищенный картофель. Шкурки он выкидывал в стоящее рядом пластмассовое мусорное ведро. Паренёк не заметил, что мы вошли, и в такт музыке попокачивался туда-сюда на табуретке. Таня подкралась к нему но цыпочках.

– У-У!

Тот вздрогнул, выронил недочищенный клубень в тазик. И тотчас сделал музыку тише.

– Быстрее, блин, дверь закрывайте, а то теть Клава с меня три шкуры спустит!

Я прикрыл дверь, и Ярик было собрался снова накрутить громкость, но Танька шутливо шлепнула его по руке, потянувшейся к регулятору громкости.

– Да сделай ты потише! Уже голова от твоей музыки раскалывается! Бу-бу! Бу-бу! Лучше посмотри, кого я на помощь привела!

Ярик препираться не стал, повернулся ко мне лицом.

– О, Егор! Отстрелялся уже? Давай тогда помогай, вместо меня картошку почисти, будь другом! – Ярик положил ножик и потянулся за вафельным полотенцем, руки вытереть.

Я ответил не сразу. Просто мне надо переварить. Вон, оказывается, что за Ярик. Ярослав Колисниченко! Один из моих лучших друзей молодости, наравне с Димкой… погодите, так теперь понятно, день рождения какого Митяя мы празднуем. Димки Буравкова! Потому что где Ярик, там и Димка, ну и наоборот. Раньше в этой цепочке я тоже был… Я с трудом сдержался, чтобы не подойти к Ярику и как следует обнять. Друг выглядел ровно таким, каким я его запомнил.

А видел я его последний раз больше сорока лет назад, когда на заводе случилась та самая катастрофа. Ярослав погиб, когда ему едва стукнул тридцатник. И вот он живой и невредимый, молодой и жизнерадостный…

Пока я все это обдумывал, Таня и Ярик начали спорить, кому теперь чистить картошку.

– Вообще-то Егор пришел мне помогать! – выдвигала аргументы Танюха. – Ты сам сказал, что тебе ведро картошки – на раз плюнуть, а копошишься уже час!

– Сказал… – отмахнулся Ярик. – Да, блин, нож тупой и картошка с глазками. А еще палец порезал. Егор, давай ты, а я ей помогу?

Я знал Ярика как облупленного. Если сейчас пойти у него на поводу, то потом он сядет на шею и ножки свесит.

– Не-е, Ярослав, я картошки в армии столько начистился, что тебе и в страшном сне не снилось. Поэтому давай как-то сам, тем более, меня уже себе в помощники забрали, – подмигнул я девушке.

– Ладно, – Ярик обречённо вздохнул, взял обратно нож и вытащил недочищенную картошину из тазика. – Валите тогда, я хочу музыку погромче послушать!

Я подметил, что до моего здесь появления Танюха успела освободить пространство посередине комнаты. Скорее всего, будем ставить сюда столы. Было душно – вместо того, чтобы открыть нараспашку окна, ребята только приоткрыли форточку. А на конфорках плиты кипели кастрюли.

– Так-с… Что делать? – уточнил я.

– Да вот столы надо принести, застелить и посуду расставить, – сообщила Таня.

Она замерила расстояние от Ярика, сидевшего у окна, до входной двери, задумалась и объявила вердикт.

– Полагаю, пары столов нам хватит за глаза! Как думаете?

– Сколько человек будет? – спросил я.

– Десять, ну, может, одиннадцать, если Валька придет, что вряд ли. Пойдем, не будем терять время! Ярик, ускоряйся давай уже, вода под картошку давно кипит.

– Ща, шнурки поглажу, – буркнул тот, но чистить начал быстрее, даже засопел.

Мы вышли в коридор, оставив Ярослава один на один с картофелем.

– Так, один стол у нас на кухне уже есть, а второй сейчас у Ярика возьмем, – продолжала прорабатывать стратегию для праздничной поляны Таня. – Пошли.

Где жил друг, я прекрасно помнил, поэтому сразу подошел к нужной двери.

Это была типичная комната холостяка – кровать не застелена, вещи разбросаны. А стол, который мы планировали забрать, был капитально завален всяким хламом. Пришлось потратить время и сгрузить со столешницы пустые банки из-под тушенки, обертки от конфет и прочий мусор.

– Давай бери, ты впереди, а я сзади? – предложила Танюха.

Стол был самый обыкновенный – складной, в народе такой еще назвали «книжка». Я сложил его, и отмахнувшись от помощницы в лице кладовщицы, сам попер его на кухню. Всё-таки хорошее это дело – молодое тело, нигде ничего не скрипит, не щелкает и спину не прохватывает. Перенеси я такой столик в старом теле, так слёг бы с радикулитом и неделю с уколов бы не слезал. Даже до застолья бы не дошёл.

– Надо еще колбасу порезать, яйца под холодную воду поставить, – полушепотом Танька перечисляла список дел.

– Тик-так, – коротко ответил я, намекая, что до шести не так уж много времени.

– Не сыпь мне соль на рану! – она закатила глаза. – Два часа на всё осталось!

– Не говори навзрыд, – буркнул я, стиснув зубы, стол, казалось, весил целый центнер.

Работы было непочатый край, а я планировал свалить до того, как придут гости. Ну и час хотя бы вздремнуть, все-таки еще до конца приспособился к новому телу. А может, всё дело в том, что это самое тело недавно головой приложилось.

– Не дрейфь, справимся, – заверил я.

Мы занесли стол, развернули его, и следом Танька освободила второй, уже стоявший на кухне. Столы поставили друг к другу, паровозом. Кухонный оказался чуть повыше стола из комнаты Ярика, но под скатертью переход не особо бросался в глаза.

– Теперь стулья! Восемь я нашла, надо еще два или три. У тебя сколько будет, Егор?

Чтоб я так знал, как бы так помягче сказать. Я еще в принципе в собственной комнате не был.

– Пойдем посмотрим, – я увернулся от ответа и предложил Тане выйти в коридор первой. – Только после вас!

Не то чтобы во мне джентльмен проснулся, просто я рассчитывал, что девчонка проведет меня к двери комнаты.

– Ой, пошли уже! – девушка завиляла бедрами. – Ярик, а ты дуй за своим сервизом, попьем хоть из красивой посуды.

– Я ж тебе говорил, что не буду его доставать… – было начал спорить Ярослав, но Танька быстро его вразумила.

– Может, ты его еще внукам в наследство передашь?

– Ладно, щас принесу.

Вообще с этой девушкой, видимо, мало у кого получалось спорить.

Танюха привела меня к угловой комнате и встала в сторонке, чтобы я мог открыть дверь. Похоже, вот и мое жилище. А кто мой сосед? Я достал ключ, сунул в замочную скважину, вернее, попытался – в скважину была вставлена спичка. Это у кого еще детство в одном месте заиграло? Кому я успел перейти дорогу?

– Ну чего ты встал, Егор?

Танюха толкнула дверь, оказавшуюся незапертой.

– Тебе там случайно не прилетело на заводе какой-нибудь железякой? – она развернула мысль. – Память – ой-ой, у рыбки и то лучше, ты ведь не закрывал, только утром просил теть Клаву заказать новый замок.

Мы зашли внутрь, и я с любопытством оглядел свою комнату. Хотя смотреть тут было особо не на что. Ободранные обои, сложенная раскладушка, у окна – сумка с дороги, еще не разобранная. И окна с облезшей краской.

Так себе уют. Но пара стульев в моей конуре все-таки нашлась.

– Тебе бы тут прибраться, – Таня наморщила нос. – Как ты здесь вообще живешь?

– Как видишь, женской руки не хватает! – хмыкнул я. – Но я то здесь всего-ничего, разберемся…

– Не поняла, вы на что намекаете, Егор Александрович, у меня вообще-то Митяй есть!

Что и требовалось доказать, Танька – занята. А Митя – красавчик, конечно, какую себе девчину урвал. Впрочем, идиллия у них продлится недолго. Почему я так считал? Очень просто. Я не помнил Таню по прошлой жизни, а значит, к приезду прежнего меня сюда Митя и Таня расстанутся, а последняя вовсе куда-то упорхнет.

Задерживаться в клоповнике (как Танюха назвала мою комнату) мы не стали, я отнес стулья на кухню, помог расставить. К этому моменту Ярик, закончив с картошкой, успел притащить гжельский сервиз.

Вскоре стол был накрыт, двух столов хватило на рассадку десяти человек. Дело оставалось за малым – нарезать ингредиенты для салатов, потолочь пюре и все это поставить на стол. Я счел, что с этим ребята справятся без меня.

– Ладно, пойду к себе, если что – свистните, – обозначил я.

Танька что-то побурчала, но возражать не стала. Ярику вовсе было не до меня – он бегал вокруг стола и сдувал пылинки со своего сервиза. Смотрелся тот действительно украшением стола, но что-то мне подсказывало, что сегодня из полного сервиза можно будет вычесть пару кружечек или блюдец. Как говорится, на счастье.

Оказавшись в комнате, я разобрал дорожную сумку. Ничего интересного, правда, внутри не обнаружил – носки, трусы сменные брюки да пару рубашек. Все застираное-перестиранное, так что пожитки так себе. Как появятся первые деньги, надо будет основательно обновить гардероб, а то сейчас моя одежда выглядит так, как будто я снял её с дедушкиного плеча. Кстати, если родственников вспоминать, я ведь банально не знал, как зовут моего отца и мать. Есть ли у меня сестры, братья или любые другие близкие родственники? Решил так: если родственники такие есть, то пусть ищут меня сами, а там разберемся, кто чей сын.

Вещи повесил в шкаф, который был не первой свежести, как, впрочем, и вся остальная мебель в мой комнате. Оставил на кровати только трусы и носки, они мне пригодятся после посещения душа. Блин, а ведь санузел здесь один на этаж! К хорошему быстро привыкаешь, и к отдельному, да ещё и разделённому санузлу я успел привыкнуть. Ничего, развыкну, тем более, это не так сложно, как кажется. Главное правило пользования санузлом в общаге схоже с поведением дороге. Не хочешь вляпаться в затор – едь в другие часы. Что в переводе означает – приходи купаться до или после основного наплыва желающих. Потому следует торопиться – рабочий день на заводе подошел к концу, да и народ на день рождения Митьки вот-вот начнет сходиться.

Я разделся, обернулся полотенцем, и, насвистывая мелодию под нос, проскользнул в ванную. По пути мельком посмотрел на приготовления на кухне. Ярик и Таня дружно накрывали на стол.

Заметив, что свет в санузле выключен (выключатель бы в нужном положении) я, напевая строчки из альбома «Зодиака», дернул на себя дверь.

– А за этой тиши-и-иной!

Оп-ля… Оказывается, закрыто было… Ну и я малость не рассчитал силы, сорвал крючок, запирающий дверь. И выключатель здесь устанвлен неправильно и свет я выключил, а не включил. А до меня он был включен. Как бы то ни было, из ванной раздался женский вопль. Я застал там девчонку, принимавшую душ, и удивленно уставился на нее. Она уже успела обернуться полотенцем.

– Та… Таня? – изумленно проговорил я. – Ты?

Как такое в принципе могло быть? Я ведь только что видел Танюху на кухне вместе с Яриком! Или обознался, и это пришел кто-то из гостей, а Таня пошла в ванную. Вот блин… но в том, что передо мной вот сейчас стояла именно Танька, сомнений ее было. Когда только успела в душевую залезть?

– Прости, не знал, что ты здесь!

– Можно было постучаться ради приличия!

Таня вышла из ванной и побежала к себе в комнату, хлюпая мокрыми тапками по полу.

Хорошо, что Митька не видел, зная его, он бы на меня обиделся…