Текст книги "Любовь на заказ"

– Я готова прилетать к тебе каждую ночь.

– Неужели тебе охота столько летать?

– Охота ещё как! С тобой я улетаю не то что на небеса, а намного выше, в космос, где меня ждёт воистину вселенское блаженство.

Сказано это было очень искренне.

Мария Ивановна накрыла шикарный стол из различных деликатесов. Сама она после вояжа с Эдиком в Кисловодск выглядела просто великолепно. Посвежела, помолодела, поменяла стрижку и перекрасила волосы. Как сказали бы сейчас – поменяла имидж.

Но тем не менее молодая уже была не молода и рядом с Эдиком это особенно чувствовалось. Однако жадную до жизни Марию Ивановну это вовсе не смущало и она без конца делилась своими впечатлениями от поездки в Кисловодск.

– А ловко вы слиняли с Марией Ивановной. И главное в тайне от нас, – сказал я Эдику, когда мы уединились на балконе.

– А что тут плохого? Провели отлично время, счастливо встретили Новый Год. Ты тоже ведь не скучал с Тамарой? Видишь как у тебя с ней всё складно получилось? А ты, Машка, боялась.

Эдик цинично захихикал над известной присказкой.

– Ну конечно. Сперва ты заказываешь Тамару в Москве, потом, когда получаешь заявку от Зары, плавно переоформляешь заказ на меня, ну а в самом конце уже тебя заказывает сама Мария Ивановна.

– Ладно, ладно. Не обязательно вещи называть своими именами. Все ведь довольны остались – и волки целы и овцы сыты, – перевернул известную поговорку Эдик и захохотал.

– Ладно уж, паршивая ты овечка. Пошли к девочкам, – примирительно заключил я, и мы вернулись в комнату, где Мария Ивановна, закатав от счастья глаза, продолжала рассказывать про недавнюю поездку в Кисловодск.

– Это была чудесная встреча Нового года! Жаль, что пролетела быстро как одно мгновение. И что самое главное – все мои хвори как рукой сняло.

– Рукой кого? Эдика? – многозначительно спросил я.

– У Эдика не только рука волшебная, но и кое что другое, – с загадочной улыбкой ответила счастливая барменша.

Мы захохотали, но Тамара загрустила:

– Вот уедите вы скоро и лишите нас простой бабьей радости.

– Какой?

– Просыпаться рядом с плечом любимого человека.

– Тамара! Мы были вместе дней 10. Встречали Новый год, жили в классных гостиницах на юге страны. С завтрашнего дня начинаются обычные будни. Нас ждут в клиниках, тебя в баре – начинается каждодневная тягомотина– рутина.

Все грустно вздохнули.

– Ладно, чего загрустили. Обещаю вам этим летом устроить такие же праздники любви.

Все сразу воспрянули духом, особенно Тамара.

– Тогда хотя бы до лета обещайте не женить моего Артюшу.

– Ого! Это вопрос на засыпку. Пусть он сам и ответит. Говори Арутюн, у тебя есть планы связать себя узами брака?

– Что за глупые вопросы. Конечно нет.

– Ну почему глупые? Тебе уже 27, ты перспективный доктор, без пяти минут кандидат наук, по всем законам семейного кодекса армян тебе полагается завести семью.

– Только после вас, сударь.

– Короче, Тамара. До лета будь спокойна – он твой с потрохами. Но и ты обещай, что не заведёшь в ближайшем будущем ещё одного мужа алкаша. А то не видать тебе Арутюна, как своих ушей.

– Не сомневайтесь. Вторую такую глупость я не сделаю.

Вот и наступил печальный день расставания.

Тамара рыдала у меня на плече.

В отличии от неё Мария Ивановна не устраивала сцены на манер индийского кино.

– В следующий приезд я устрою докторов прямо в «Космосе». Там же где наш бар. И удобно и сытно.

– Лучшего места, чем квартира Тамары для меня в Москве нету, – решил я подбодрить свою подругу.

– А ты останься. Я тебя пропишу, и будем мы жить вместе душа в душу.

Это уже была серьёзная заява, и главное так неожиданно. Московская прописка была хрустальной мечтой многих граждан СССР. В Москве проживало много народу, но прописывали в неё не всяких, и потому людей делили на москвичей, это которым повезло прописаться и на (нет не гостей столицы),как тогда называли брезгливо – «лимитой».

– Ладно, нам пора, пошли на посадку, – сказал Эдик.

– Артюшку оставьте! – в отчаянии завопила Тамара и изо всех сил вцепилась в моё плечо.

– Мы обязательно встретимся летом, – успокоил я её, так и не клюнув на московскую прописку.

– Я не выдержу до лета. Я прилечу к тебе раньше!

Слёзы обильно текли по её лицу. Я с трудом вырвался из объятий и побежал на посадку.

– А мощно вы снюхались, – без тени зависти сказал Эдик, когда мы усаживались в салон самолёта.

– А известно ли тебе, что она мне жизнь спасла?

– Знаю я про ваши сочинские приключения.

– Кто тебе рассказал?

– Мария Ивановна. Она же близкий к конторе человек. Возможно даже их сотрудница.

– Так значит это всё было подстроено комитетчиками, а мы были приманками?

– Немного грубовато сказал, но типа того.

Я сильно призадумался.

– Значит тот парень что дал нам посылку на вокзале тоже был из КГБ?

– Да. Он был сотрудником конторы. Нас должны были встретить в Москве настоящие наркокурьеры, но вероятно их кто то спугнул на вокзале, в результате операция сорвалась и кокс поехал к Тамаре домой.

– И мы с этим коксом спокойно жили как на вулкане. В любую минуту к нам могли ворваться бандиты.

– Вообще то вы были под бдительным оком КГБ, оно вас опекало и заодно ждало, когда появятся истинные хозяева наркоты. Не исключено, что на квартире Тамары был установлен подслушивающий жучок.

Я начал лихорадочно вспоминать какие звуки мы издавали с Тамарой и смутился.

– Выходит мы всё это время были под колпаком у конторы?

– Не мы, а вы, – засмеялся Эдик, – что ни говори, а КГБ уникальная организация. Благодаря её мощи и держится вся наша страна.

– Ничего себе мощная. Опоздай они тогда на секунду, не сидел бы я сейчас рядом с тобой.

– Грех тебе жаловаться. Билеты в Сочи тебе устроили, гостиницу отличную забронировали? Если бы не всемогущая контора, ты бы не смог там и час провести.

– Значит не было никакого армянского студента Ваграма из Плехановки?

– Не было. Успокойся ты наконец. Это была легенда КГБ. Выдумали его для пользы дела.

Мы оба замолчали, и я начал медленно переваривать услышанное.

– Ты мне вот что скажи, – сказал Эдик, -ничего лишнего не подхватил от Тамары?

– А что это я должен был подхватить от неё?

– Ну не знаю. У меня до сих пор там дискомфорт.

– Так это ты, балда, не от неё подхватил. Разве не помнишь, после отъезда Тамары ты ещё с двумя страхолюдками связался? Вот они тебя и наградили. Неужто забыл?

– Убей не припомню.

– А ты в следующий раз список составь. Бабник хренов.

Но Эдик не дослушал моего совета. Самолёт взвыл моторами и помчался на взлёт. Эдик в приступе азрофобии скукожился в кресле и только смог пробормотать:

– Непременно составлю, если до Еревана долечу.

В жизни Эдик больше всего боялся двух вещей: не красивых женщин и летать на самолётах, и если первую напасть он мог избежать, то вторую беду исключить было невозможно.

Самолёт набрал высоту и взял курс на юг. Я закрыл глаза и стал прокручивать наши недавние с Тамарой сцены. Свежие воспоминания грели душу и возбуждали.

Я начал задаваться вопросом – была ли это настоящая любовь или мимолётная заказная интрижка? Тот факт, что мы отлично поладили как сексуальная пара это ещё ничего не значило. Секс – это всего лишь половина отношений между мужчиной и женщиной. Не спорю, для мужчины физическая близость играет большую роль, однако одновременно может стать ловушкой при поиске идеальной половины. Но с другой стороны в Сочи Тамара на подкорковом уровне сумела доказать, что она искренне любит меня.

Теперь разберём вариант с московской пропиской, которуюмне прилюдно обещали. Имея прописку, мне уже будет не трудно устроиться на работу по специальности. Я – москвич? Смогу ли я в возрасте 27 лет после нашего уютного южного города, где переезд с одного конца до другого занимает всего 30 минут, в котором 333 солнечных дней в году, с коротенькими зимами, с изобилием вкусных овощей и фруктов, жить в огромном чужом мегаполисе, с долгой, холодной зимой, когда рассветает в 11, а темнеет уже к 16 часам, минимум 2 часа тратить на дорогу из спального района на работу? К тому же я, даже с вожделенной пропиской, до конца жизни останусь инородцем с позорным ярлыком «понаехали», а может и похуже – «черножопый».

Захочет ли Тамара родить ещё одного ребёночка уже от меня – спорный вопрос? Москвички не склоны играть роль домашних клуш. Родят по молодости одного ребёнка и всё. Двоих, троих – это уже манера южанок. Короче, крепкий брак наша пара ни в каких условиях не выдюжит. Рутина сломает её быстро. Другое дело коротенькие встречи – этакие праздники любви (считай секса).

Тем временем самолёт опустил нос, давая понять пассажирам, что полёт подходит к концу.

Наша «тушка» долго рыскала, отыскивая единственное ровное место в Армении – Араратскую долину, и вскоре библейская гора появилась с правого борта. Об этом известили восторженные крики (dasistfantastish) туристов из Германии, державших наготове свои зеркалки. Самолёт выпустил шасси и начал круто заходить на ВПП ереванского аэропорта, построенную прямо среди густых зарослей виноградников.

– Проснитесь граф! Вас ждут великие дела! Вы уже дома. Кончились праздники. Начинаются будни.

Слова мои были обращены к подавленному аэрофобией Эдику, который все 2 с половиной часа полёта сидел с закрытыми от страха глазами.

– Слава Богу! И на сей раз долетели живыми, – очухался Эдик, – надо было возвращаться поездом.

– Ну уж нет, дорогой. Трястись трое суток под мужицкий храп, да ещё с наркотой под носом – большое спасибо. Второй раз я так не фраернусь.

– Ну с наркотой – это мы добровольно лоханулись. Взяли у незнакомого человека посылку и влипли.

Между тем «тушка» вырулила на стоянку и заглушила двигатели.

– Ладно вставай, прилетели, бери шинель, пошли домой, – сказал счастливый послеполётный Эдик.

Я продолжал сидеть в раздумьях.

– Остаёшься тут?

– Не хочу в Ереван, хочу лететь обратно в Москву.

– Ага! Уже заскучал по Тамаре?

– Нет.

– Тогда зачем?

– Хочу майору Соколову сказать пару ласковых слов.

Эдик разразился хохотом.

– Так я тебе и поверил. По Тамаре соскучилась душа твоя блудливая. А Соколов так, пустая отговорка. Вставай, хватит паясничать. Цирк остался в Москве, а клоуны вернулись в Ереван.