Текст книги "Хороший год, или Как я научилась принимать неудачи, отказалась от романтических комедий и перестала откладывать жизнь «на потом»"

Но Легомен был тверд как кремень.

– Я всю жизнь хотел дружить с Джеймсом Стюартом. Уверен, при нем мы будем вести себя просто идеально!

– То есть ты хочешь, чтобы наш воображаемый гость был воображаемым персонажем, у которого был воображаемый друг?

– Или просто невидимый? – возмутился Легомен, но я продолжала буравить его взглядом. – А еще Джеймс Стюарт играл в фильме «Эта замечательная жизнь».

Последний аргумент должен был убедить меня в том, что выбор совершенно разумный. Возражать против подобной логики было просто невозможно.

– Тогда я выбираю Джоан Коллинз.

И никаких споров!

– Отлично! Значит, у нас за стенкой живут Джоан и Джимми, – сказал муж. – Или Джеймс Бонд…

– Прости, что?

– Вместо Джей Эс…

Я глубоко задышала, чтобы не сорваться.

– Какого Бонда ты выбираешь?

Я надеялась, что он выберет Дэниела Крейга. С Дэниелом Крейгом в соседней комнате я как-нибудь смирилась бы. Но мне не повезло.

– Тимоти Далтон. «Лицензия на убийство».

– То есть…

– Там, где у него костюм, как у ската манты…

Нет слов!

– Ну ты же помнишь! Он оделся, как скат манта, чтобы проникнуть на корабль Креста!

– То есть ты хочешь, чтобы мы считали, что в нашей гостевой комнате живут Джоан Коллинз и Бонд Скат-Манта?

– Именно! Или Джимми Стюарт.

– Ну так кто же?

– Э-э-э…

Похоже, Легомену нелегко сделать выбор.

– Ну же! – подбодрила я мужа. – Это же не «Выбор Софи».

– Оба! Прости, но мне нужны оба. Это инь и ян современной мужественности!

Никогда в жизни не слышала подобной чепухи. Но если я не хочу всю неделю рассыпаться в комплиментах после уничижительной критики, нужно с этим смириться.

Обсудив все это, мы пошли спать. Первая возможность испытать свои отношения с помощью «ангелов Чарли» представилась нам лишь на следующее утро, когда возник спор, чья очередь давать собаке лекарство от клещей (потому что никакие заверения в любви не избавят от болезни Лайма).

– В прошлый раз это был я! – заявил Легомен, набивая рот мюсли.

– Нет, это было месяц назад!

Мы никак не могли прийти к общему мнению, перечисляя остальные домашние дела и не понимая, кто из нас в последний раз мыл машину или оплачивал счет за детский сад. Собака переводила взгляд с одного на другого, словно наблюдала за теннисным матчем, а мы продолжали обсуждать ее медицинскую судьбу. Рыжик хихикал и размазывал по голове кашу.

И тут появилась воображаемая Джоан Коллинз в белоснежной шелковой блузке с пышным бантом. Сложив руки на груди, она с отвращением наблюдала за этой сценой. Воображаемый Бонд Скат-Манта рассматривал изящные лодыжки воображаемой Джоан и хлопал воображаемыми грудными плавниками в знак одобрения. Я подумала, что мы неважно выбрали наших воображаемых гостей. Но потом появился воображаемый Джимми Стюарт в коронной шляпе. Он протиснулся между нами и сказал своим неповторимым голосом:

– Ну здравствуйте, сладкая парочка! Из-за чего спор? Мы здесь все на одной стороне, верно? Мы все хотим, чтобы собака, – он отсалютовал собаке, – и мальчик, – он подмигнул Рыжику, – и все в этом доме были счастливы и здоровы! Верно?

– Верно, – смутившись, кивнул муж.

– Да, Джимми, – пробормотала я.

– И как же нам это сделать? Кто подскажет?

– Э-э-э… Думаю… – начала я, чтобы показать Джимми, что мы – цивилизованные люди. – Мы можем записывать наши дела в календаре, чтобы помнить, кто и что делал каждый месяц?

Джимми приобнял меня за плечи. «Слишком фамильярно, Джим», – подумала я, но промолчала.

– Что ж, разве это не отличная идея? – теперь Джимми Стюарт обращался к Легомену, который улыбался во весь рот.

Джоан пожала плечами, а Бонд Скат-Манта с широкой улыбкой направился на кухню. И неожиданно в мире все стало прекрасно.

В очередной раз наша миротворческая троица появилась на следующий день. Была суббота, нас пригласили на обед. Но судя по всему, мы уже страшно опаздывали. Я устала. У мужа было похмелье. У Рыжика резались зубы, и он буквально сводил нас с ума своими криками. Да и ключи от машины куда-то запропастились[12]12
  Чтобы вы знали, последним ключи в руках держал Легомен. Я всегда помню, куда и что кладу. Это одна из моих суперспособностей.


[Закрыть]. И мы не были уверены в почтовом индексе ресторана, а без этого навигатор отказывался направлять нас к точке назначения. Кому-то нужно было ориентироваться по карте. Ну просто идеальный шторм.

И тут…

Никто не повышал голоса, не раздувал ноздри и не вздыхал, закатывая глаза, в пассивно-агрессивной манере почти пятнадцать минут. Просто рядом сидела Джоан и пилочкой обрабатывала ногти.

– Вы просто опоздаете – это очень стильно и модно, – заявила она, оторвавшись от своей пилки. – Возьмете с собой шампанское, и никто не будет возражать.

Я сказала, что у нас в холодильнике есть просекко. Джоан подняла брови, но сказала, что это сойдет. Бонд Скат-Манта помог мужу найти ключи от машины, превратив поиски в шпионскую игру, благодаря чему Легомен сохранил самообладание и даже приличное настроение. Джеймс Стюарт восхитился изобретением спутниковой навигации. Он крутил черный навигатор в руках, бормоча себе под нос:

– Это же просто… фантастика!

Мы с Джоан синхронно закатили глаза, и я подумала, что это может стать началом прекрасной дружбы.

Естественно, к обеду мы опоздали. В гости прибыли двое потрепанных, уставших родителей, один капризный малыш и лохматая собака. Но мы улыбались. И пожимали руки, как привыкли уже давно. Мы превратили свое опоздание на целый час в приятное событие. И никому из нас даже не пришла в голову мысль о разводе.

Пятый этап плана КПТ для супружеских пар заключался в составлении нового «эмоционального контракта». «Как-то слишком серьезно звучит», – думала я. Что же включить в это соглашение?

Переезд станет для нас новым началом. Я хотела быть с Легоменом очень-очень долго. Поэтому за работу взялась сама. Я решила быть более терпимой и менее критичной (даже если вокруг корзины для белья будут валяться грязные носки). Я твердо решила сделать это, потому что, даже если нам не удастся превратиться в ту парочку из кофейни, постараться-то мы можем.

Этими мыслями я поделилась с Легоменом и была тронута, узнав, что он тоже серьезно обдумывает наше совместное будущее.

– В целом так, – сказал он. – Я хочу подниматься с тобой в горы, отправляться в путешествия и ходить на концерты. Я даже постараюсь понять оперу! Мы будем пить вино и ссориться за ужином, когда нам будет по семьдесят.

Я была поражена.

Мы с ним никогда об этом не говорили (у нас обоих аллергия на ути-пути). Но муж меня просто поразил.

– А еще, чтобы у нас был уютный дом, где я смог бы устроить тебе отдельный кабинет, куда ты сможешь сбегать и читать там столько, сколько захочешь, и никто не будет тебя беспокоить.

У меня комок встал в горле.

– Это самое прекрасное, что ты мне говорил в жизни!

– Наслаждайся, – кивнул муж, слегка смущенный собственной откровенностью, и пошел включать чайник.

– Это даже лучше, чем когда ты прислал мне подарочную карту iTunes на Hello Адели!

– Хорошо-хорошо, – пробормотал Легомен, доставая наши кружки.

Мне хотелось сделать ему что-то хорошее, чтобы показать, как я ценю его чувства и слова. «Но чем можно отплатить за обещание устроить мне кабинет, где я смогу читать, сколько захочу?» – думала я. А потом меня осенило.

– Обещаю, что попробую ходить с тобой в походы! – выпалила я.

Кружки стукнулись о стол, из чайника повалил пар. Мне показалось, что мы очутились в романтической сцене прощания у поезда из старого фильма.

– В походы?! Правда?

Сквозь оседающий пар я видела изумленное, счастливое лицо Легомена.

– Правда.

– Это потрясающе! И это подходит для твоего контракта?

– Прекрасно подходит. Где подписать?

Что я узнала о переменах в любовной жизни:

1. Романтические комедии чрезвычайно вредны для нашего здоровья/любовной жизни/трезвого ума.

2. В романтической жизни следует отказаться от «фильтра фантазий».

3. Забудьте о необходимости найти «Единственного» – просто выберите себе партнера и сделайте его таким.

4. Комплименты ценнее критики. Никто не собирается сознательно выводить партнера из себя. Доброта – качество полезное, но непростое. И не стоит сходить с этого пути.

5. Список в стиле Невилла Чемберлена может многое раскрыть нам в самих себе и нашей второй половинке.

6. Воображаемый Джеймс Стюарт (или Бонд) – это профессионально одобренное средство укрепления отношений.

7. Чтобы сделать отношения крепкими и долгими, стоит стать чуть более серьезным.

3. Тело. Свой рюкзак не тянет

В этой главе я выясняю, как питаться, чтобы остановить сокращение теломеров; получаю рекомендации по диете с учетом ДНК; узнаю, как HIT помогает бороться с саркопенией; примеряю американский военный рюкзак; пользуюсь старомодной сантиметровой лентой; понимаю, что транстеоретическая модель изменений Прохазки помогает избавиться от зависимости.

Доктор указал на меня кончиком ручки, нахмурился (по крайней мере, попытался нахмуриться) и заявил:

– Проблема с вашим лицом в том, что оно… э-э-э… слишком выразительно.

Это слово он произнес почти с презрением, а я с отвращением всматривалась в собственное отражение в увеличительном зеркале. В таких зеркалах поры напоминают кратеры на поверхности Луны. Вокруг глаз и рта появились морщинки, хотя всего несколько лет назад их и в помине не было, а теперь они стали заметны невооруженным глазом. Похоже, целая жизнь, проведенная за подпеванием Тине Тернер, не прошла для меня даром.

Я устала, мучилась похмельем… Но самое главное – я приближалась к тридцати шести! Я чувствовала себя старой, уставшей. Мне хотелось понять, могу ли я сделать хоть что-нибудь, чтобы стать «новой» и более молодой. В последние годы я стала особенно остро осознавать процесс старения. Мне хотелось узнать, можно ли повернуть его вспять – начать жизнь снова в собственном теле, но при этом выглядеть и чувствовать себя моложе. Мое лицо и тело стали не такими, как в девятнадцать лет, поэтому шансы на это я оценивала трезво – и низко.

Когда у меня выдавался хороший день, маленькие дети меня не пугались. Мне удавалось привести свое лицо в нечто, напоминающее «лицо человеческой женщины» – в этом мне помогали стальная воля и макияж. Но в обычные дни я чувствовала себя невидимкой. Прошлым вечером я встречалась со своей молодой, стройной и симпатичной подругой. И мне стало ясно, что для большинства мужчин я оказалась всего лишь досадной помехой, загораживающей красивую подругу от глаз тех, кто хотел ее видеть. Что же говорить про плохие дни? Наверное, тогда я похожа на крутое яйцо.

Уложить волосы без помощи серьезных средств для укладки больше не удавалось. Хотя я с молодости привыкла ходить растрепанной – «естественной», но теперь с подобной прической стала напоминать медузу Горгону. Этим утром мне удалось привести себя в относительный порядок только с помощью сухого шампуня, поскольку вчера легла я поздно, а утром не сумела найти нормальный шампунь. А еще у меня начал дергаться глаз, словно у персонажа фильма про Розовую Пантеру. В общем, для встречи с пластическим хирургом я выбрала не самый лучший день.

Я сидела в приемной на Харли-стрит и думала, что иду против собственных убеждений. Раньше я была твердо намерена не делать ничего, что «не согласуется с моими ценностями». Я уже раскрыла блокнот на пружинке, чтобы все записать. А доктор Франкенштейн, как я буду дальше его называть, начал предлагать «процедуры», которые могут пойти мне на пользу. И это подвело меня к следующему пункту в моем списке «новых начинаний»: физическая форма во всей ее позорной славе.

Я работала журналисткой, да и вообще я – настоящая женщина XXI века, так что про пластическую хирургию и «процедуры» мне было хорошо известно. Коллеги и подруги давно что-то делали с собой. Многие делали уколы ботокса и пользовались филлерами. Две приятельницы исправили себе нос, но обнаружили, что все жизненные проблемы, в которых они винили свои неидеальные переносицы, сохранились и после ринопластики. И обеим пришлось долго и упорно работать с психотерапевтами.

На прошлой неделе я побывала у радостной подруги, которая только что вколола себе ботокс. Когда она открыла дверь, я растерянно уточнила:

– Ты же говорила в три часа… разве нет?

Подруга явно была удивлена, увидев меня у себя на пороге.

Мы уселись пить кофе, двое ее детей начали драку, и подруга велела им уйти. Сначала они посмеялись, а потом озадаченно посмотрели на нее:

– Ты… злишься на нас, мама?

– Да! Конечно, я на вас злюсь!

– Ну хорошо…

Дети просто не понимали выражения ее лица – слишком уж незначительными были эти изменения.

Мы живем в эпоху, когда идеал красоты – это «прекрасная» фигура и лицо без единой морщинки. Сегодня идеальная женщина – это двенадцатилетний подросток с сосками. Мужчинам же следует походить на мускулистого Адониса/Хемсворта с рубленым подбородком, убийственными скулами и ослепительной улыбкой. Но даже модели из Victoria’s Secret и Хемсворты не выглядели бы так идеально без серьезной работы (и зачастую «работать» приходится пластическим хирургам).

Я понимала, что пришла всего лишь получить консультацию у частного пластического хирурга, который согласился кое-что мне рассказать. Я знала, что не должна воспринимать все это лично. Но оказалось, что я ничем не отличаюсь от обычных девушек. Замечания доктора относительно моего лица меня расстроили. И это было плохо.

– Для начала нужно разобраться с морщинками.

Доктор Франкенштейн обвел мою голову, чтобы показать, что это общая проблема, а потом кончиком ручки стал указывать на конкретные недостатки.

– Вот тут сильно выражены морщинки от смеха… – Он указал на уголки моего рта.

«Это потому что жизнь казалась мне страшно смешной – до сегодняшнего дня», – хотелось крикнуть мне.

– Уверен, что вы предпочитаете спать на левом боку – об этом говорят морщины у глаз и рта.

Черт побери, он прав! До беременности я спала на спине, но потом мне посоветовали спать на левом боку, и теперь я не могу избавиться от этой привычки. Я купила шелковые наволочки, надеясь, что это пойдет на пользу моему лицу (Легомен спит на креповых наволочках и по утрам напоминает чайный пакетик). Но судя по всему, придется поработать.

– Потом я рекомендовал бы вам ввести филлер вокруг губ и, конечно же, ботокс на лбу, чтобы избавиться от морщин.

Конечно же…

– И еще вот это… – Он взялся руками за подбородок, словно расправляя большую бороду в стиле Санта-Клауса. Это еще зачем? У меня нет бороды! – С возрастом клетки кожи отмирают, становятся сухими и, как бы это сказать, желтеют.

– Желтеют?

– Именно.

Доктор кивнул и принялся что-то быстро писать. Наверное: «Исправить большую желтую бороду Санты».

– Вам поможет химический пилинг, – сообщил он и добавил: – А что вы думаете насчет шеи?

Про шею я вообще не думала, но на ней явно сказались добрых десять лет.

– Если хотите, я порекомендую вам хорошего дантиста.

Оказалось, что у меня слишком узкая челюсть. Если над ней поработать, то мое лицо приобретет более молодой вид.

– Хирургия и брекеты – и через два года вы будете выглядеть прекрасно.

– Через два года?!

Он кивнул.

– Не думаю, что смогу потратить на это два года, – робко проблеяла я.

– Ну тогда… – он продолжал выискивать недостатки моего лица, – может быть, импланты?

Я невольно ухватилась за грудь.

– Нет! Спасибо…

– Перейдем к бедрам? – предложил доктор, когда я стала судорожно кутаться в пальто.

Липосакция – вторая по распространенности пластическая операция[13]13
  Первая – увеличение груди. До сих пор. И это в наши дни!


[Закрыть]. Как обладательница довольно пышных бедер, я не раз об этом задумывалась. Как славно было бы жить в параллельной вселенной, где нет боли, а в обществе сложилось гендерное равенство, и женщин ценят не за внешность. В такой вселенной мне не было бы дела до размеров своих ног! Но недавно я узнала об исследовании, проведенном в кампусе медицинского факультета университета Колорадо. Ученые установили, что жир, удаленный в процессе липосакции, обычно возвращается на других участках тела. И всего за год! Кроме того, никто не знает, где это произойдет. Можете представить себе, насколько это ужасно? Сидеть и ждать, где твой жир захочет отложиться! Он может появиться где угодно! («О, Хелен, у тебя такие стройные бедра! Но, похоже, ты начинаешь превращаться в верблюда…»)

От липосакции я вежливо отказалась.

– А колени? Сегодня мы творим чудеса с коленями…

У меня жирные колени?! Честно говоря, о коленях я вообще никогда не задумывалась, но доктор Франкенштейн подробно рассказал мне о некоем чудесном растворяющем жир энзиме, который обойдется мне всего в 900 фунтов стерлингов и «за неделю» избавит меня от синяков и отеков.

– Может быть, в другой раз…

– Хорошо, – поджал губы доктор, словно осуждая мою глупость – кто еще сделает мне такое прекрасное предложение! – На какую дату записать вас на пилинг?

– Э-э-э… Пока не знаю… А может быть, воспользоваться каким-нибудь кремом?

Доктор саркастически расхохотался.

Я ушла. Да, сегодня болезненные и дорогие «модификации» внешности стали нормой, но хирургия и ботокс не для меня.

По дороге домой я читала о физическом и психологическом влиянии хирургии. Исследование, проведенное в 2013 году, показало: большинство тех, кто прибегал к пластической операции, рассчитывали, что это сделает их лет на десять моложе, но становились они моложе года на три, не больше. Скальпель не делает нас значительно моложе. Многочисленные исследования показывают, что косметические операции ведут к дисморфическому расстройству и другим проблемам с психическим здоровьем. Кроме того, у женщин после операций на груди повышается риск самоубийства. Так что скальпель точно не делает нас счастливее.

«Но ведь есть другие способы изменить внешность и почувствовать себя лучше? – подумала я, усаживаясь в понедельник утром за рабочий стол. – Наверняка есть здоровый и счастливый способ восприятия собственного тела?»

– Сомневаюсь, – фыркнул Легомен, прочитав только что написанную мной фразу. Ненавижу, когда он подсматривает через плечо.

– Ты подсматриваешь!

– Извини! – Он отвернулся от моего ноутбука. – Хотя в этом что-то есть… Я что-то слышал… «тиа-что-то»… типа «Тиа Мария»…

Он уткнулся в свой смартфон и начал рыскать в Интернете. Легомен одно время встречался с девушкой-медиком и теперь «много знает», по его собственным словам. Причем говорит он все это с безумной уверенностью, выдающей полное отсутствие профессиональной подготовки.

– Я найду и отправлю тебе, – сказал он, возвращаясь к традиционной ежедневной забаве – поискам второго носка.

«Теломеры!!!» Такое сообщение пришло мне через несколько минут из соседней комнаты. Я прочитала, заинтересовалась и узнала, что теломеры – это крохотные частицы, которые защищают концы наших хромосом («как колпачок на фломастере, который не дает ему пересыхать», – любезно пояснил Легомен). Эти защитные «крышечки» предотвращают потерю генетической информации в процессе деления клеток. Но с возрастом теломеры сокращаются. Это останавливает деление клеток и ведет к их гибели – а нас ждут болезни и дегенерация. Но тут за дело берется наука: скорость сокращения теломеров можно уменьшить. И в помощь нам отказ от вредных привычек, курения и чрезмерного употребления алкоголя, а также разумная диета.

– Это прекрасно! – крикнула я. – Я могу есть и становиться моложе!

В приливе энтузиазма я тут же запросила в Интернете список продуктов, противодействующих старению. И мгновенно на меня обрушился поток противоречивой информации и советов, как обратить процесс вспять и укрепить здоровье.

Я узнала, что кофе одновременно снижает риск развития диабета и сердечно-сосудистых болезней – и пагубно сказывается на состоянии сердца; что бекон вреден так же, как плутоний; что шоколадное печенье на завтрак помогает поддерживать нормальный вес; что сыр полезен для кишечника, но вызывает страшную зависимость. И это было только начало. Йогурт может снимать социальную тревожность («У меня скоро будет вечеринка, съем-ка сначала упаковочку йогуртов…»); шампанское – отличное средство от деменции (но только у крыс); красное вино так же полезно, как физические упражнения. Прочитав это, я тут же налила себе бокал побольше, пока они не передумали (это произошло в пятницу, когда я узнала про «винное лицо»: оказалось, что бокал на ночь может состарить меня не хуже курения). Поскольку останавливаться я не собиралась, то узнала, что практически любой предмет домашнего обихода способен излечить рак, одновременно являясь его основной причиной, – и эта информация поступала ко мне с интервалом в неделю. А все очень просто: неопределенные заголовки типа «Десять чашек кофе в день могут вам повредить, а могут и нет» или «Хлеб полезнее сала» не вдохновляют читателя и не увеличивают продажи газет.

Поскольку однозначно понять, что «полезно», невозможно, нас охватила лихорадка «чистой еды». В Instagram насчитывается 31 миллион постов с хэштегом @eatclean. Книги об отказе от молочных продуктов или глютена возглавляют списки бестселлеров[14]14
  Любой, кому интересно узнать, справедливы ли данные исследований, о которых он читает, может заглянуть на сайты Behind the Headlines или NHS Choices, где настоящие медики приводят настоящие доказательства или опровержения.


[Закрыть]. Если я увижу еще хоть одну фотографию радостной девушки над тарелкой салата, то вскрою себе вены. Салат ромен никогда меня не вдохновлял. Я тайком поедала «грязную» пищу, а потом терзалась чувством вины. Все же мне не удалось устоять перед соблазном моды, и Легомен теперь может написать книгу «Неделя, когда я отказался от молока (и чувствовал себя ужасно)».

– Вот твой дурацкий кофе, – объявил он, протягивая мне чашку с напитком, более всего напоминавшим водичку из загрязненной отходами реки. – Оказалось, что из миндального молока пенки в латте не выходят.

– Мммм, – пыталась я фонетически выразить свой позитивный настрой.

– Интересно, а как получают молоко из миндаля? – Легомен с подозрением смотрел на неприглядную жидкость, не в силах оторвать от нее глаз.

– Думаю, они разводят какую-нибудь канитель с марлей.

– О!

Впрочем, мы и не пытались выяснить. Если перефразировать Ширли Конран: «Жизнь слишком коротка, чтобы делать молоко из миндаля». К сожалению, на вкус подозрительная жидкость, именуемая латте, оказалась еще хуже, чем на вид. Я попыталась перейти на эспрессо, но обнаружила, что не люблю кофе настолько, чтобы пить его в первозданном виде.

– Мне кажется, что я делаю это для кого-то другого – для взрослого, – сказала я Легомену, который печально смотрел на кружку с черной водой в моей руке.

– Прежде чем отказаться от чего-либо, не стоит ли сначала во всем разобраться? Например, с профессиональным медиком посоветоваться?

– Ты хочешь сказать, не с тобой?

– Да, не со мной.

Легомен кивнул, явно довольный тем, что я признаю ценность медицинской подготовки, которую он прошел в обществе прежней подружки. Я пообещала проконсультироваться с профессионалом, прежде чем как-то менять нашу диету. В знак примирения Легомен сварил мне восхитительный латте с нормальным коровьим молоком.

Британская диетическая ассоциация не советует отказываться от каких-то продуктов, не посоветовавшись с врачом, поскольку очень многие из нас испытывают дефицит пищевых веществ. А это чистой воды безумие. Орторексия, то есть одержимость здоровым питанием, сегодня составляет половину всех пищевых расстройств в Великобритании. Такие данные приводит благотворительная организация Beat. Мне становится все тяжелее принимать многих подруг, потому что они следуют новейшей весьма строгой диете (ой, простите, «оздоровительному плану»). А в любом ресторане они изучают меню на наличие «запретных продуктов» с тщательностью судмедэкспертов, а потом еще сурово допрашивают несчастных официантов.

Чтобы разобраться в этом безумии, я решила отказаться от изучения советов доморощенных диетологов, которые призывают что-то не есть, и обратилась к диетологу квалифицированному, Лео Пембертону. Мы договорились встретиться в его лондонском офисе, когда я буду в городе. При встрече я сразу же спросила, что он думает о движении «чистой еды». Он закатил глаза, и я сразу поняла, что он мне уже нравится.

– Не мучайте меня! – сказал он. – Если какая-то симпатичная блогерша заявила, что стала себя чувствовать лучше, отказавшись от молочных продуктов и глютена, это еще не значит, что молоко и глютен – зло. Она была красивой и богатой еще до того, как перестала есть хлеб: такой она осталась и сейчас. Все другие могут становиться вегетарианцами, если им нравится, но они никогда не станут такими, как она.

Люблю такие выступления поутру, а Лео было что мне сказать:

– Множество блогеров буквально одержимы кокосовым маслом. Это новый чудо-продукт. Люди даже добавляют пару столовых ложек кокосового масла в кофе. Кошмар какой!

«Лео мне точно нравится больше, чем доктор Франкенштейн», – подумала я.

– Но кокосовое масло – это насыщенный жир (до девяноста двух процентов!), и оно вызывает повышение уровня не только полезного, но и вредного холестерина. Мне не нравится выражение «чистая еда», потому что из-за него все остальное становится грязным. Пища ни в чем не виновата: это всего лишь еда, и по большей части хорошая. Мы заставляем людей садиться на ограниченную диету, которая может им и не подходить, а потом заставляем тратить деньги на пищевые добавки, чтобы компенсировать те питательные вещества, которых попросту нет в их рационе. Разве это не глупо? А поскольку мы все заняты – у кого есть время посыпать свой завтрак двенадцатью полезнейшими порошками и пыльцой? То же относится к любым чудо-продуктам – чиа, ягодам годжи, яйцам единорога… Я не прыгаю на подножку, не разобравшись, куда идет трамвай. Мне нужны доказательства.

Лео рассказал, что много времени тратит на развенчание мифов. Ему приходится убеждать встревоженных клиентов, что здоровое тело далеко не всегда выглядит так, как на модном подиуме.

– У многих женщин вес сосредоточен на бедрах и ягодицах. Если ваша фигура – классическая груша, то вам этого не изменить. Такой вас создала природа.

Какая неприятность…

– Но у такой фигуры есть свои достоинства. Если вес сосредоточен не в области талии, это значительно снижает риск развития диабета второго типа и сердечных заболеваний. А вот с фигурой-яблоком такой риск повышается, поскольку жир скапливается в районе жизненно важных органов.

Как повезло мне и как не повезло моим узкобедрым подругам! Все эти рассуждения о связи здоровья и питания напоминают мне качели с каруселями.

– С возрастом похудеть становится труднее, потому что у нас меняется метаболизм. Калорий нам требуется меньше, но большинство людей продолжает питаться так же, как раньше.

Вот почему пятая часть населения Великобритании постоянно сидит на той или иной диете, но при этом каждые десять лет наши талии увеличиваются на дюйм. Диеты сегодня – это настоящий бизнес. У любителя диет целые полки в книжных шкафах и куча электронных книг о самых разных испробованных им методах. И как правило, методы эти приносят лишь краткосрочные результаты – на долгую перспективу они не рассчитаны. Опра Уинфри, благослови ее Бог, сидит на диетах с 1988 года. Если бы можно было заплатить за то, чтобы стать худой и такой остаться навсегда, она бы это сделала. Но это невозможно. А если этого не может Опра, то на что же надеяться простым смертным? Индустрия пищевой непереносимости и бум чистого питания – все это направлено на то, чтобы вытянуть из людей деньги, а вовсе не на то, чтобы мы лучше себя чувствовали и укрепляли здоровье.

Что же нужно есть?

– Одним словом? Средиземноморская диета, – ответил Лео.

На моем лице явно отразилось разочарование, поэтому он быстро добавил:

– В этом нет ничего нового и модного. Просто нужно включать в рацион больше фруктов и овощей, нежирные молочные продукты, рыбу, орехи и бобовые. Обработанные продукты и сахар допустимы в небольших количествах. Такая диета проверена временем. Она снижает факторы риска хронических заболеваний.

Кроме того, такая диета очень благотворно влияет на теломеры, что подтверждает исследование, опубликованное в British Medical Journal. Лео показал мне несколько примеров «пищевой тарелки» разных стран мира. Больше всего ему нравится американская: круглая тарелка, разделенная на четыре части, причем самый большой сегмент отведен овощам, чуть меньший – злакам, самый маленький – белку, а все остальное фруктам и молочным продуктам в качестве гарнира. (Да здравствует латте с коровьим молоком! Ура!)

– Вот прекрасная иллюстрация пяти пищевых групп, составляющих основу здоровой диеты, – сказал Лео.

Но судя по тучности многих американцев, они эти принципы игнорируют – в точности как мы в Британии[15]15
  По статистике, американцы опередили весь мир, но британцы занимают вполне почетное восьмое место.


[Закрыть].

Я изучила тарелку, на которой не было пирога, и сказала Лео, что употребляю все эти продукты – но с щедрым добавлением шоколада и булочек. Он спросил, в какое время я съедаю первую шоколадку. Я уже хотела соврать, но почему-то сказала чистую правду: в восемь утра.

Лео очень постарался скрыть изумление, но потом посоветовал увеличить количество цельнозерновых углеводов за завтраком, чтобы дольше не испытывать тяги к сладкому. Кроме того, мне стоит подумать о постных белках. Все оказалось проще, чем мне казалось. Это вполне выполнимо.

– А что вы скажете о добавках, возвращающих молодость? – спросила я. – Это тоже чепуха?

– Многие из них – да. Витамин D некоторым полезен, потому что в Британии с октября по март недостаточно солнечного света, а из продуктов мы получаем лишь 10 процентов нормы. Цинк сокращает продолжительность простуды. Добавки с рыбьим жиром полезны тем, кто не любит жирную рыбу. Но все остальное весьма сомнительно.

– А чего мы не должны брать в рот?

– Лично я стараюсь воздерживаться только от газированных напитков. Они не имеют никакой пищевой ценности, поэтому я использую их лишь периодически, в каких-то смесях.

Узнав, что джин с тоником не опасен, я вздохнула с облегчением.

– А еще я не рекомендую соки и смузи. В них сохраняются витамины и минералы, но удаляется клетчатка, и вы получаете большое количество сахара.

– И все?

– И все. Большинство других продуктов имеет хоть какую-то пищевую ценность – даже пирожные: в них есть яйца, мука и жир. Я постоянно что-то пеку. Но булочки и пирожные нужно считать периодическим лакомством, а не таким продуктом, который можно потреблять несколько раз в день.

Я забеспокоилась, хватит ли мне силы воли употреблять булочки «периодически». Ведь мой сын категорически отказывается спать. Мы уже прозвали его «отказником».

– Сахар и кофе – вот основные мои продукты.

– Это тяжело, – признал Лео. – Если вам удается поспать всего четыре-пять часов, то, естественно, вас тянет к калорийным продуктам, кофеину и жирам. Голод часто путают с жаждой, усталостью или эмоциями.

– Именно! Очень часто я не понимаю, нужна ли мне ласка, отдых или шоколадка.

Лео посоветовал заменить сладкое цельнозерновыми углеводами.

– Да. Верно. Хорошо.

Я поблагодарила Лео и поехала домой, чувствуя себя лучше. Моя диета вполне нормальная. Может быть, у меня и пухлые бедра и в обтягивающих джинсах я похожа на тюленя, но возможно, только я сама себя так вижу. Я так устроена. И если отдать предпочтение цельнозерновым углеводам и белку и сократить потребление сахара, то, может быть, и сил у меня появится больше.