Текст книги "Ночные ястребы"

Глава 2. НАХОДКА

Джимми обвел зал таверны глазами.

«Поющий Краб» был убежищем для многих, желавших избежать лишних вопросов и любопытных глаз. В конце дня зал был заполнен местными жителями, поэтому персона Джимми сразу возбудила к себе интерес: одежда придворного казалась здесь неуместной. Некоторые посетители знали его в лицо, ведь после квартала бедняков доки были для него вторым домом, но немало было и таких, что видели в вошедшем только богатого юношу, из которого не составит труда вытрясти немного золота.

Один из пьяных, по виду моряк, у которого чешутся кулаки, встал перед Джимми, загородив проход.

– Не найдется ли у такого красивого молодого Джентльмена, как вы, одной-двух монет, чтобы выпить За здоровье маленьких принцев, а?

И он положил руку на нож, заткнутый за пояс. Джимми ловко увернулся и обошел его со словами:

– Нет, не найдется.

Моряк взял его за плечо и попытался остановить. Но Джимми быстрым движением обернулся, и задира вдруг обнаружил кинжал у своего горла.

– Я сказал, у меня нет лишних денег.

Моряк отступил, а несколько зрителей захохотали. Однако другие начали обступать сквайра. Джимми понял, что совершил ошибку. У него не было времени переодеться, чтобы лучше соответствовать данному месту, но он мог бы показать моряку свой пустой кошелек. Но раз уж так получилось, придется постоять за себя. Если минутой раньше покушались на кошелек Джимми, то теперь в опасности была его жизнь.

Джимми отступил, стараясь держаться спиной к стене. Оценив плотно сжатые губы юноши и решительное выражение лица, окружившие его вдруг осознали, что он был из тех, кто знает, как вести себя в доках. Джимми тихо сказал:

– Я ищу Тревора Халла.

На него сразу же прекратили наступать, а один из нападавших кивком указал на заднюю дверь. Джимми поспешил туда и откинул ткань, закрывавшую вход.

В большой прокуренной комнате группа людей играла в карты. Судя по стопке фишек на столе, ставки были солидными. Играли в лин-лен, распростран„нную на юге Королевства и севере Кеша карточную игру. Распаковывалась колода карт, игроки делали ставки и по очереди сдавали; выигрыш определялся, когда карты открывали. Двое игроков были теми» кого искал сквайр: один со шрамом через весь лоб до щеки, пересекающим молочно-белый правый глаз, а другой лысый, с лицом, изрытым оспой.

Лысый Аарон Кук, первый помощник капитана таможенного катера «Королевский Ворон», поднял глаза на подошедшего к столу Джимми. Он толкнул локтем другого игрока, который с отвращением разглядывал свои карты. Увидев мальчика, человек с белым глазом улыбнулся, но когда заметил выражение лица парнишки, улыбка пропала.

– Твой старый друг Артур хочет видеть тебя, – громко, перекрывая шум в комнате, сказал Джимми.

Тревор Халл, когда-то бывший пират и контрабандист, сразу понял, о ком идет речь. Артуром называл себя Арута, когда контрабандисты Халла и пересмешники объединились, чтобы вывести Аруту и Аниту из Крондора, из-под носа секретной полиции Гая де Бас-Тайры, разыскивавшей их. После Войны Врат Арута даровал Халлу и его команде прощение за их прошлые преступления и зачислил их в Королевскую таможенную службу.

Халл и Кук как один встали и вышли из-за стола. Один из игроков, грузный и богатый, судя по одежде, торговец, проворчал, не вынимая изо рта трубку:

– Куда же вы? Игра еще не окончена.

Халл, седые волосы которого обрамляли голову наподобие нимба, заявил:

– Запиши на меня. Черт, у меня только ряд голубых карт и пара по четыре графа. И он перевернул свои карты.

Джимми даже вздрогнул, когда люди за столом начали одновременно ругаться и сбрасывать свои. Им теперь оставалось только начать все заново, а это вовсе не понравилось тем игрокам, которым лопались хорошие карты. В общей комнате, направляясь к двери, Джимми сказал:

– Ты низкий человек, Халл.

Старый контрабандист, а теперь офицер таможни, зло засмеялся.

– Этот толстый дурак шел впереди, да еще на мои деньги. Я хотел заставить его немного спустить паруса.

Выйдя из таверны, они поспешили мимо празднующих горожан. Послеполуденные тени становились все длиннее, а веселье только разгоралось.

Арута разглядывал разложенные на столе карты, которые принес из архива королевский зодчий. На них во всех подробностях были нанесены улицы Крондора. Одной из них, показывающей канализационные туннели, пользовались во время последней операции против ночных ястребов. Тревор Халл изучал эти карты вот уже минут десять. В свое время он возглавлял самую процветающую шайку контрабандистов, и канализационные стоки и безлюдные улочки хорошо послужили ему для провоза контрабанды в город.

Халл переглянулся с Куком, затем потер подбородок. Его палец указал на то место на карте, где дюжина туннелей образовывала особенно запутанный лабиринт.

– Если бы ночные ястребы остановились в канализационных стоках. Хозяин обнаружил бы их еще до того, как они окопались. Но, возможно, они используют туннели только как вход и выход, – он указал пальцем на другое место на карте, – отсюда.

Его палец задержался на участке доков, располагавшемся вдоль бухты и напоминавшем полумесяц. Где-то посередине этого полумесяца заканчивались доки и начинался складской район. Там же к морю выходила и небольшая часть квартала бедняков, клином вдававшаяся в более зажиточные районы.

– Рыбный город, – сказал Джимми.

– Рыбный город? – эхом отозвался Арута.

– Это беднейшая часть квартала бедняков, – пояснил Кук.

Халл кивнул:

– Его называют Рыбным городом. Городом Ныряльщиков, Задоком и еще много как. Когда-то давно там была рыбацкая деревня. Город разрастался на север вдоль бухты, и деревню окружили другие районы. Правда, некоторые рыбацкие семьи до сих пор обитают там. В основном они живут ловлей омаров и мидий или собирают моллюсков в бухте и на побережье к северу от города. Неподалеку располагаются кожевенные, красильные и другие зловонные мастерские Крондора. Так что там селятся те, кто не может себе позволить ничего лучшего.

Джимми добавил:

– Альварни упомянул, что ястребы обосновались там, где плохо пахнет. Значит Хозяин тоже считает, что это Рыбный город. – Парень покачал головой, рассматривая карту. – Если эти птицы прячутся в Рыбном городе, найти их будет нелегко. Даже пересмешники не контролируют это место так, как остальные районы квартала бедняков и доки. Там достаточно Мест, где легко потеряться.

– Мы иногда пользовались туннелем, ведущим на площадку, с которой удобно доставлять грузы в бухту прямо из подвала одного купца, – заметил Халл. Арута посмотрел на карту и кивнул: он знал, где находится эта площадка. Ваша главная проблема, – продолжал Халл, – это сточные туннели. Из доков в Рыбный город их ведет не меньше дюжины. Нужно будет перекрыть все. Один ход так велик, что только кораблю с командой под силу заткнуть его.

– Однако мы не знаем, где именно в Рыбном городе они прячутся, – напомнил Аарон Кук.

– Если они вообще там, – заметил Арута.

– Не думаю, что Хозяин упоминал бы его, если бы не имел сведений, что они где-то там, – сказал Кук.

– Это точно, – подтвердил Халл. – Не знаю, где еще в городе они могли бы прятаться. Хозяин тут же обнаружил бы это место, как только пересмешники заметили бы хоть одного ночного ястреба. Воры используют многие стоки для укрытия, но есть места, где они бывают нечасто. А в Рыбном городе реже всего. Старые рыбацкие семьи независимы, упрямы и замкнуты. Если кто-нибудь посторонний селится в одной из лачуг рядом с доками, он все равно остается чужаком. Даже пересмешники не получают ответов на вопросы, которые они задают людям из Рыбного города. Если ночные ястребы просачивались туда постепенно, то никто, кроме местных, этого даже не заметил. Улочки там все очень извилистые – настоящий лабиринт. – Он покачал головой. – Эта часть карты не поможет. Половина зданий, показанных на плане, давно сгорела. Лачуги и хижины появляются всюду, где есть место. Такая путаница! Рыбный город иногда так и называют: Лабиринт.

Джимми сказал:

– Тревор прав. Я был в Рыбном городе не реже, чем любой из пересмешников, и это было нечасто. Там нечего красть. Но в одном он ошибается. Главная проблема не в том, чтобы заблокировать все пути к отступлению. Главная задача – обнаружить их гнездо. Здесь живет много честных людей, и нельзя просто приехать и всех перебить. – Он задумался. – – Насколько я знаю ночных ястребов, они остановятся в таком месте, которое легко защищать и из которого легко исчезнуть. Скорее всего они здесь. – Он указал место на карте.

– Возможно, – сказал Тревор Халл. – Две стены этого здания глухие, смежные с другим домами, так что им остается наблюдать только за двумя сторонами. А под улицами целая сеть туннелей, они все узкие, и тот, кто их не знает, ни за что не проведет там лодку. Да, это место наиболее вероятное.

Джимми посмотрел на Аруту:

– Я пойду переоденусь.

– Мне не хочется тебя отпускать, но ты лучше других подойдешь для разведки, – согласился Арута.

Кук взглянул на Халла; тот слегка кивнул.

– Я мог бы пойти с тобой.

Джимми покачал головой:

– Ты лучше знаешь ту часть сточных туннелей, Аарон, но я смогу пробраться туда так, что вода даже рябью не покроется. У тебя так не получится. Ты не сможешь проникнуть в Рыбный город незамеченным даже в такую шумную ночь, как сегодня. Будет безопаснее, если я пойду один.

– Может еще подождать? – спросил Арута.

– Если я смогу найти убежище ястребов до того, как они узнают, что обнаружены, мы покончим с ними прежде, чем они поймут откуда ветер подул. Люди иногда совершают ошибки, даже убийцы. Сегодня праздник, их часовые, скорее всего, не ожидают, что кто-нибудь явится выслеживать их. Весь город веселится, и на улицах всю ночь будет много шума, а значит, странные звуки в туннеле под этим домом вряд ли кого-либо насторожат. А если мне придется идти поверху, то нищий мальчишка в Рыбном городе будет незаметен в любую ночь. Но мне надо уходить немедленно.

– Тебе виднее, – сказал Арута. – Но если они узнают, что кто-то разыскивает их, они нанесут ответный удар. Один взгляд какого-нибудь ночного ястреба, который узнает тебя, и они придут прямо ко мне.

Джимми заметил, что Аруту, казалось, это мало волновало. Было похоже, что принц был не против открытого противостояния, но он беспокоился о безопасности близких.

Это понятно. Но скорее всего они в любом, случае явятся сюда сегодня вечерам. Во дворце очень много посторонних. – Джимми досмотрел в окно на заходящее солнце. – Уже почти семь часов. Если бы я планировал нападение, я бы подождал еще часа два-три, чтобы пробраться во дворец, когда праздник будет в самом разгаре. Ворота открыты. Артисты и гости входят и выходят. Все будут пьяны и расслаблены. Но я бы не стал ждать дольше, иначе стража может отметить слишком позднее прибытие во дворец. Я доложу о новостях, как только что-нибудь узнаю.

Арута разрешил Джимми удалиться. За ним быстро последовали Тревор Халл и его первый помощник, оставив встревоженного и возмущенного принца наедине со своими мыслями.

Ему уже довелось сражаться со слугами Мурмандрамаса близ Черного озера в Морелине, но он и тогда знал: решающая битва впереди. Арута корил себя за то, что за последний год стал слишком самодовольным. Когда он вернулся с терном серебристым, который спас Аниту от действия яда ночных ястребов, он был готов тут же вновь отправиться на Север. Но обязанности правителя, свадьба, поездки в Рилланон на бракосочетание Лиама с принцессой Магдой, затем похороны герцога Келдрика, рождение сыновей – все это помешало ему осуществить задуманное. Далеко за горными хребтами простирались Северные земли. Там был эпицентр вражеской силы. Там своими приспешниками командовал Мурмандрамас. И со своего трона он опять протягивал руку, чтобы вторгнуться в жизнь принца Крондора, Владыки Запада, человека, которому, как говорилось в пророчестве, было предназначено погубить его. «Сокрушитель тьмы». Если он выживет. Арута опять должен был сражаться на своей территории, война подошла к самой его двери. Ударив кулаком по ладони, Арута тихо выругался. Он поклялся себе и тем богам, что слышали его: покончив с ястребами в Крондоре, он, Арута кон Дуан, перенесет арену сражений на Север, к Мурмандрамасу.

Во тьме сточных туннелей среди мусора, или «золота», как его называли здесь, скрывалось бесчисленное количество ценных вещей. Вода текла по канализационным стокам медленно, и большие скопления мусора создавали пробки. Золотари, разгребающие эти кучи плывущего мусора, зарабатывали на жизнь, отыскивая ценные вещи, попавшие в канализацию. Они также должны были разбивать комки «золота», чтобы канализация не засорялась. Однако все это мало волновало Джимми, если не считать того, что в двадцати шагах от него работал золотарь.

Сквайр оделся во все черное, за исключением старых удобных башмаков. Он даже стащил из камеры пыток черный капюшон палача. Под черной одеждой на нем было другое платье, попроще, чтобы не выделяться среди жителей квартала бедняков. Золотарь несколько раз смотрел прямо на мальчика, но сколько ни вглядывался, Джимми он не замечал.

Уже почти полчаса Джимми без движения стоял у пересечения двух стоков, пока старик разгребал проплывающий вонючий мусор, и Джимми надеялся, что это не было постоянным местом работы золотаря, иначе он мог пробыть там несколько часов. Еще больше надеялся он на то, что это был настоящий золотарь, а не переодетый часовой ночных ястребов.

Наконец старик ушел, и Джимми смог расслабиться, хотя двигаться он начал только тогда, когда золотарь исчез в боковом туннеле. Затем, шагая совершенно бесшумно, Джимми пошел вдоль туннеля по направлению к району, располагавшемуся прямо под центром Рыбного города.

Он тихо продвигался по лабиринту туннелей. Даже в воду он вступал без плеска. Все, чем одарила его природа: молниеносная реакция, удивительная координация движений, умение принимать решения – все эти способности развились благодаря тренировке у пересмешников, они закалились в горниле ежедневной воровской практики. Джимми двигался так, как будто сама жизнь его зависела от умения оставаться незамеченным. Впрочем, так оно и было.

В темноте он все дальше продвигался по системе стоков; все его чувства были обострены. Он не обращал внимания на слабые звуки, доносящиеся сверху, с улицы, и на легкое эхо журчащей воды, отражающееся от стен. Любой же иной звук мог означать засаду. Резкие запахи канализации скрывали любые другие, способные предупредить о посторонних, но воздух был почти неподвижен.

Внезапно ощутив легкое дуновение, Джимми замер. Что-то изменилось в воздухе, поэтому он немедленно спрятался в темную, с низким навесом нишу в кирпичной стене. Воздух стал чуть свежее. Где-то недалеко впереди послышался тихий скрежет, как будто кожаные ботинки ступали по металлу. Джимми понял, что кто-то спускается по лестнице с улицы. Легкое движение воды заставило мальчика сжаться в комок. Кто-то ступил в канализационный сток и двигался по направлению к нему, при этом так же тихо, как Джимми.

Джимми присел, стараясь казаться как можно меньше, и продолжал наблюдать. Во мраке он не увидел, а скорее почувствовал идущую на него темную фигуру.

Затем сзади показался свет, и Джимми смог разглядеть приближающегося человека. Он был строен, одет в плащ и вооружен. Человек обернулся и резко прошептал:

– Прикрой этот чертов фонарь!

Но за это мгновение Джимми разглядел лицо мужчины. Это был Арута! Или, точнее, он был настолько на него похож, что мог обмануть даже самых близких людей принца.

Джимми задержал дыхание, когда двойник Аруты прошел мимо него всего в нескольких шагах. Тот, что следовал за ним, закрыл фонарь, и туннель погрузился во тьму, спасительную для Джимми. Затем он услышал, как мимо прошел второй человек. Вслушиваясь в шорохи, Джимми ждал до тех пор, пока не уверился, что за ними больше никто не идет. Быстро, но бесшумно он вышел из укрытия и подошел к месту, откуда из темноты появились те двое. В этом месте пересекались три туннеля, и ему пришлось бы потратить много времени, определяя, через который из них проникли в канализацию фальшивый принц и его спутник. Джимми взвесил все возможности и решил, что проследить за этой парочкой важнее, чем найти вход, которым они воспользовались.

Джимми знал эту часть канализационной системы не хуже других в Крондоре, но, отстав, мог потерять их. Он скользил сквозь темень, прислушиваясь на каждом перекрестке и определяя, куда ушли те, кого он преследовал.

Мальчик спешил по темным коридорам под городом, потихоньку нагоняя ушедших. Один раз он мельком увидел свет, как будто фонарь слегка приоткрыли, чтобы сориентироваться.

Потом он обогнул угол, и резкое колебание воздуха предупредило его об опасности. Он пригнулся и почувствовал, как что-то пролетело мимо того места, где только что была его голова. Послышалось напряженное дыхание. Джимми вытащил кинжал и, не дыша, повернулся лицом туда; откуда доносились звуки. Бой в темноте означал проверку на умение справляться со страхом. Пытаясь обнаружить точное местонахождение противника, можно было умереть от разыгравшегося воображения: звуки, обманчивые движения, догадки относительно положения врага – все это могло привести к ошибке. Стоит дать обнаружить себя противнику, и смерть не Заставит себя ждать. Долгое время оба незнакомца стояли, не двигаясь.

Джимми услышал шорох и тотчас понял, что это была крыса, судя по звуку очень большая, убегающая подальше от неприятностей. Он удержался от желания кинуться в ту же сторону. Но его противник ударил ножом по каменной стене. Звон стали по камню, большего Джимми было не нужно, и, сделав выпад, он почувствовал, как его кинжал погрузился глубоко в плоть. Незнакомец замер, а затем со стоном рухнул в воду. Всего хватило трех у даров.

Джимми вытащил из убитого кинжал и прислушался. Второго незнакомца не было слышно. Юноша тихо выругался. Он мог уже не ждать нападения, но второй человек ускользнул. Джимми почувствовал совсем близко горячий предмет и чуть не обжег руку о железный фонарь. Он открыл дверцу и при его свете рассмотрел своего противника. Лицо было ему незнакомо, но Джимми знал, что это был один из ночных ястребов. Ничто другое не могло объяснить его появление в канализационной системе с двойником принца. Джимми обыскал тело и обнаружил фигуру ястреба из черного дерева, которую члены гильдии убийц носили на груди, и черный перстень с ядом. Не было никаких сомнений: ночные ястребы вернулись. Стараясь не думать о том, что он делает, Джимми быстро разрезал грудную клетку, вырвал сердце и выбросил его в канализационный сток. Имея дело с ночными ястребами, невозможно было предугадать, кто из них может восстать из мертвых и продолжать служить своему повелителю. Лучше было не рисковать.

Джимми оставил фонарь и тело качаться на волнах, несущих их к морю вместе с другим мусором, и повернул во дворец. Он спешил, ругая себя за потерянное у трупа время. Ему необходимо вернуться во дворец раньше лже-принца. Громко шлепая по воде по направлению к ближайшему выходу на поверхность, Джимми был уверен, что двойник Аруты далеко впереди. Поворачивая за угол, он вдруг ощутил тревогу: звук его шагов, отражавшийся от стен, изменился. Джимми пригнулся, но опоздал на долю секунды. Он избежал удара клинком, но получил рукояткой меча по голове, и сильно ударился о каменную стену. Бросившись в сторону, он оказался на середине канала, с головой уйдя в грязную, тягучую воду. Оглушенный, он все же сумел перевернуться лицом вверх. Сквозь глухой стон в ушах Джимми услышал, как кто-то совсем близко прошлепал по воде, и как-то отстранение подумал, что его ищут. Но фонарь остался там, где упал первый незнакомец, и в темноте течение отнесло мальчика далеко от человека, который искал его, чтобы добить.

Чьи-то руки встряхнули Джимми, выводя его из состояния полусна. Странно, думал он. Почему он качается на волнах в темноте, когда ему надо увидеться с принцем Крондора? Но он не может найти свои новые ботинки, а мастер церемоний де Лейси ни за что не позволит ему пойти в Большой зал в старых.

Открыв глаза, сквайр увидел нависшее над ним старческое лицо. Беззубая улыбка приветствовала его.

– Так, так, – сказал старик. – Ты вернулся, к нам вернулся. За долгие годы я много всего повидал в этих водах. Но никогда не думал, что увижу в канализации королевского палача.

Он продолжал смеяться, и в свете свечи его лицо казалось нелепой дергающейся маской.

Джимми не мог понять, о чем говорит старик, пока не вспомнил о капюшоне. Старик, должно быть, снял его.

– Кто?..

– Толли меня зовут, юный Джимми Рука. – Старик усмехнулся. – Должно быть, немало натворил, раз попал в такую переделку.

– Давно?

– Десять-пятнадцать минут. Я услышал плеск и пошел посмотреть в чем дело. Нашел тебя. Думал, что мертвый. Так что я тебя оттащил, чтоб проверить, нет ли на тебе золотишка. А тот, другой, чуть не лопнул с досады, что тебя не нашел. – Он опять усмехнулся. – Он тебя точно нашел бы, если бы ты остался плавать. Но я приволок тебя в этот маленький туннель, мой тайник, и фонарь не зажигал, пока он тут рыскал. Вот что я обнаружил, – сказал он, возвращая Джимми кошелек.

– Оставь себе. Ты спас мне жизнь, даже больше. Где ближайший выход на улицу?

Старик помог Джимми подняться.

– Найдешь лестницу в подвал кожевенного двора Тича. Он заброшен. Это на Ароматной улице.

Джимми кивнул. Улица называлась Короткой, но все в квартале бедняков называли ее Ароматной, потому что там располагались скотобойни, красильные и кожевенные дворы.

– Ты ушел от нас, Джимми, – сказал Толли, – но всем передали, что ты можешь появиться где-нибудь поблизости, так что я скажу тебе: пароль на сегодня – «зяблик». Не знаю, кто те парни, что дрались с тобой, но за последние три дня я видел здесь внизу довольно странную компанию. Кажись, дела принимают худой оборот.

Джимми понял: простой золотарь считал, что с незваными гостями в его владениях должны разобраться те, кто в иерархии пересмешников занимали положение повыше.

– Да, с ними разберутся в ближайшие дни. – Джимми задумался. – Слушай, в этом кошельке больше тридцати золотых. Передай весточку Альварни Быстрому. Скажи ему, что все обстоит так, как и предполагалось, и мой новый хозяин, я уверен, тотчас начнет действовать. Затем бери золото и отправляйся, повеселись несколько дней.

Старик покосился на Джимми, кривя рот в беззубой усмешке.

– То есть держись подальше отсюда, это ты хочешь сказать? Что ж, я мог бы провести денек-другой, пропивая твои денежки. Этого достаточно?

– Да, через два дня все уже кончится, – ответил Джимми. А когда золотарь: двинулся по направлению к туннелю, ведущему на улицу, добавил:

– Так или иначе.

Осмотревшись, он обнаружил, что его отнесло к месту, где он в первый раз увидел двух ночных ястребов. Показав ни пересечение туннелей, он спросил:

– Здесь есть металлическая лестница?

– Даже три, – показал их Толди.

– Еще раз спасибо тебе. И побыстрее передай мое послание Альварни.

Старик пошел вброд к широкому туннелю, а Джимми начал изучение ближайшей лестницы. Она оказалась ржавой к ненадежной, такой же была и вторая, но третью недавно отремонтировали: она была тщательно закреплена. Джимми быстро поднялся по ней и осмотрел люк.

Довольно широкая деревянная створка представляла собой часть пола здания. Джимми попытался определить свое местоположение относительно кожевенного двора Тича. Если чувство ориентации ему не изменяло, он находился под зданием, которое, как он полагал, было убежищем ночных ястребов. Он долго вслушивался, стоя на лестнице, но в здании царила тишина.

Джимми осторожно толкнул люк и заглянул в узкую щель. Прямо перед его носом оказалась пара сапог, надетых на скрещенные ноги. Джимми замер. Но ноги не шевелились, и он приподнял люк еще на дюйм.

Ноги сапогах принадлежали отталкивающего вида громиле, который крепко спал, прижимая к груди полупустую бутылку. По запаху в комнате Джимми понял, что в бутылке пача – крепкий напиток, в который добавлялись специи и мягкий наркотик со сладким парфюмерным запахом, импортируемый из Кеша. Джимми быстро огляделся. Кроме спящего часового, в комнате никого не было, но через единственную дверь доносились еле слышные голоса.

Джимми перевел дыхание и бесшумно вылез, стараясь не задеть спящего. Он ступил поближе к двери и прислушался, голоса звучали очень тихо. В деревянной двери была трещина, и Джимми приник к ней глазом.

Он увидел лишь спину одного из говоривших и лицо другого. Судя по голосам, в комнате было довольно много народу, по-видимому, не меньше десяти человек. Джимми удовлетворенно кивнул: это убежище ночных ястребов, а люди, без сомнения, ночные ястребы. Даже если бы он не обнаружил фигурку птицы на убитом им незнакомце, собравшиеся здесь никак не походили на простых обитателей Рыбного города.

Джимми хотел получите осмотреть здание, в нем было еще по меньшей мере шесть комнат, но сопение спящего часового напомнило бывшему вору, что время истекает. Двойник принца уже скоро будет во дворце, и поскольку Джимми нужно будет бежать по улицам, а ястреб уже пробрался по канализационной системе, Злоумышленник скорее всего окажется на месте первым.

Джимми тихо отошел от двери и, юркнув в люк, аккуратно закрыл его за собой. Он уже спускался по лестнице, когда услышал над головой голоса:

– Мэттью!

Сердце Джимми подпрыгнуло.

– Чего тебе? – спросил второй голос.

– Если ты напился и уснул, мы твои глаза съедим на ужин.

Второй голос раздраженно ответил:

– Я закрыл глаза только на минутку, как раз перед тем, как ты вошел, и не задирайся, а не то твоя печень достанется воронам.

Джимми услышал, как скрипнул люк, и без колебаний откинулся и повис на лестнице сбоку, опираясь на ступеньку носком одной ноги. Он прижался к стене, уцепившись за грубые камни. Черная одежда сливалась с темнотой, а тот, кто смотрит в люк сверху, должен еще привыкнуть к темноте. В люк проник луч света, и Джимми отвернулся, чтобы лицо – единственное светлое пятно – не выдало его. Он затаил дыхание. Целую минуту, полную ужаса, он висел в воздухе, его рука и нога дрожала от напряжения. Боясь взглянуть наверх, он мог только мысленно представлять себе, что делают ночные ястребы. Через мгновение он мог быть уже мертв, выброшен из жизни без всякого снисхождения. Он слышал шаги и тяжелое дыхание над головой, а затем один из голосов сказал:

– Видишь? Ничего. Так что отойди оттуда, а не то окажешься в этой куче дерьма.

Джимми чуть не упал, когда люк над ним захлопнулся. Он досчитал про себя до десяти, а затем быстро спустился и побежал прочь. Звуки пререкающихся голосов остались позади.

Джимми направился к кожевенному двору Тича, и оттуда – обратно во дворец.

Ночь подходила к концу, но народ веселился вовсю. Джимми бежал по дворцу, не обращая внимания на удивление гостей. В черном одеянии он резко выделялся в толпе, к тому же у него был потрепанный вид, большой синяк под глазом, и от него несло канализацией. Дважды Джимми спрашивал стражу, где находится принц, и дважды ему отвечали, что тот удалился в свои личные покои.

Джимми налетел на погруженных в беседу Гардана и Роальда. Рыцарь-маршал Крондора выглядел очень усталым в конце этого долгого дня, а отставной солдат был, похоже, навеселе. Со дня возвращения из Морелина Роальд гостил во дворце, но отказывался от всех предложений Гардана поступить в охрану Аруты.

– Пошли со мной, – позвал их Джимми. Оба, не задавая вопросов, последовали за ним. – Вы не поверите, что они затеяли на этот раз, – продолжал он.

Никому не надо было объяснять, кого он имел в виду. Гардан только что рассказал Роальду о предупреждении Хозяина. Оба воина уже встречались и с ночными ястребами, и черными убийцами Мурмандрамаса.

Обогнув угол, они увидели, что Арута открывает дверь в свои покои. Принц остановился, поджидая приближающуюся к нему троицу; он не скрывал любопытства.

– Ваше высочество, Джимми что-то обнаружил, – сказал Гардан.

На лице Аруты появилось выражение раздражения, и он проворчал:

– Заходите. Мне еще кое-что нужно сделать, так что постарайтесь изложить все покороче.

Принц провел их через прихожую к кабинету. Когда он поднял руку, чтобы отворить дверь, она открылась сама.

Темные глаза Роальда расширились; перед ними стоял еще один Арута. Принц, стоявший в дверях, посмотрел на них и произнес:

– Что?..

И вдруг оба Аруты выхватили шпаги. Роальд и Гардан растерялись. Джимми молча смотрел, как принцы стремительно бросились друг на друга, причем второй Арута – тот, что вышел из комнаты, – прыгнул назад, в кабинет, освобождая место для боя. Гардан крикнул стражников, и через мгновение несколько человек уже подбежали к двери.

Джимми пристально разглядывал дерущихся. Сходство было поразительным. Он очень хорошо знал Аруту, но и он не мог сказать, кто из двоих яростно сражавшихся мужчин был настоящим принцем. Самозванец владел клинком с тем же мастерством, что и Арута. Гардан крикнул:

– Хватайте их обоих!

– Нет! – остановил их Джимми. – Если вы схватите первым принца, то самозванец сможет заколоть его.

Сражающиеся обменивались ударами, быстро передвигаясь по комнате, и на их лицах отражалась решимость биться до конца. Вдруг Джимми подбежал и нанес сильный удар кинжалом одному из бойцов, опрокинув его на спину. Стража вбежала в кабинет и, следуя приказу Гардана, схватила второго. Маршал не совсем понимал, что затеял Джимми, но не собирался рисковать. Пока все не выяснится, стража позаботится об обоих.

Принц, сбитый Джимми с ног, оглушил мальчишку ударом кулака, отбросив его в сторону, и начал подниматься, но Роальд приставил к его груди свой меч. Тогда раненый крикнул:

– Мальчик сошел с ума. Стража! Хватайте его!

Поднявшись на ноги, он схватился за бок, и руку его окрасила кровь. Он побледнел. Второй Арута стоял спокойно не пытаясь вырваться из рук стражников.

Джимми тряхнул головой, чтобы оправиться от сильного удара, уже второго за день. Заметив, что раненый сильно ослабел, он закричал:

– Держите кольцо!

Не успел он договорить, как принц, покачиваясь, поднес руку ко рту. Роальд и один из стражников схватили его, но он уже был без сознания.

– Королевская печать на кольце фальшивая, – сказал Роальд. – Это перстень с ядом, как у всех ястребов.

Стражники отпустили настоящего Аруту.

– Он успел выпить яд? – спросил принц.

Гардан осмотрел кольцо:

– Нет, он умер от раны.

– Сходство необыкновенное, – сказал Роальд, – Джимми, откуда ты узнал?

– Я видел его в канализации.

– Но как ты узнал, что самозванец именно он? – спросил Гардан.