Текст книги "Махинация"

– Мне вырубить парня? – поинтересовался убийца.

– Мне предъявить общественности твое убогое пение в душе? – с самой милой из улыбочек вопросила разведчица.

– Врежу обоим, – многозначительно пообещал Гэс.

И все вернулись к завтраку, первому действительно вкусному завтраку за все время полета.

* * *

До прилета на Рейтан оставалось трое суток. И собственно наступило время мне рассказать о ситуации моей команде. Говорить о том, как меня подставили, оказалось тяжело, поэтому у нашего сегодняшнего занятия было очень долгое вступление, в процессе которого я стояла, мучительно подбирая слова, а народ сидел, пристально глядя на меня.

Первой не выдержала Эринс:

– Картнер, хорош тянуть кота за, условно выражаясь, хвост.

– Кота не трогать, – оборвал ее Гэс, – я… скучаю.

– Не парься, пока ты тут скучаешь, он там свою породу активно распространяет, – хмыкнула Сейли.

– Хорошо, буду откровенен – скучаю и завидую, – пробубнил Гэс.

– Да ладно тебе, секс это всего лишь секс, – пожала плечами Эринс.

– Глубокомысленно сказала девственница, – съехидничал один из ассов.

– Продажная девственница, – добавил другой.

– Высоко стоящая и хорошо продающаяся девственница, – добавил третий.

– Сейчас буду зверствовать! – предупреждающе прошипела Сейли.

Моральный дух нашей команды находился на отметке ниже некуда.

– В общем, – прерывая начинающийся конфликт, начала я, – Гилбен, отвечающий за мое обучение энирейскому, провел подмену понятий, и в принципе обучал меня фразам с крайне интимным подтекстом.

Ругаться все мгновенно перестали и заинтересованно уставились на меня.

– То есть? – вопросила Эринс.

– То есть по замыслу Гилбена во время встречи с герхарнагерцем я должна была сказать что-то вроде «Возьми меня наиболее пошлым способом».

Странное дело – такой заинтересованности я в своих учениках еще не наблюдала.

– Так-так, – нехорошо протянул Гэс, – то есть наша спящая красавица тот еще козел. Подробности, Картнер.

Через час они знали подробности. Еще через два удивительным образом овладели матерщинным лексиконом Рейтана, причем и произношение, и интонации фраз уловили практически мгновенно. И я, трое суток бившаяся только над тем, чтобы они научились правильно произносить слово «герхарнагерц», была искренне потрясена тем, как быстро они выучили пошлые фразы и слова. А главное, с каким воодушевлением.

* * *

Последние два дня полета мы снова и снова отрабатывали этикет. Я заставляла повторять каждый поклон, каждое движение, каждый жест по много раз, потому что… слова Сейли о том, как убили ее команду, засели где-то глубоко в сердце, сковав его ледяной хваткой страха. Я просто очень отчетливо знала, что любая ошибка может привести к их смерти, и боялась за них. За Эринс, которую учила, учила и снова учила не смотреть в глаза мужчинам Рейтана, в принципе, не поднимать взгляд во время разговора, учила Гэса, отрабатывая в нем навык покорности и заставляя отказаться от любых жестов, которые энирейцы могли воспринять как проявление агрессии, учила ассов, как правильно держать руки в позе подчинения.

Тренировки, тренировки, тренировки.

Я приходила в комнату и сваливалась в постель, не доходя до душа. Занятия с Эринс пришлось отменить – у нас не было сил на это, просто не было сил.

А по ночам я вскакивала от кошмаров, в которых мою команду убивали на моих глазах так, как убивали дипломатов других стран на видео, показанных мне сахиром.

Один из таких кошмаров был прерван словами капитана:

«Внимание, до орбиты Рейтана – час полета».

Я мгновенно проснулась и села на постели. Точно так же на своей села Эринс. Мы переглянулись.

– Ну что, погнали? – невесело усмехнувшись, спросила она.

«Служи Гаэре» – вспомнила я последние слова моего отца.

– Да, – кивнула, облизнув вмиг пересохшие губы, – погнали.

Страх… У меня было ощущение, что я им сейчас дышала.

Быстрый завтрак.

Двадцать минут на медитацию.

Сообщение от Сейли: «Спящий козел проснулся».

Началось.

* * *

Пока я шла в капитанскую рубку, проснувшийся Гилбен, несмотря на атрофировавшиеся за время лежания в полете мышцы, обкололся стимуляторами и начал проявлять небывалую активность. Он собрал всю команду, стал спешно работать с их произношением, чтобы они, не дай небо, не высказали то, чему он, собственно, обучил меня. Ассы с не свойственной для спецов их уровня актерской игрой старательно повторяли за ним, но исключительно пошлые выражения, чем доводили и так бледного и с трудом стоящего Гилбена до белого каления. Сейли издевательски записывала все на сейр и присылала мне. Это несколько снимало нервное напряжение, охватившее меня перед первым контактом с Рейтаном.

Капитан Нарен тоже нервничал, и только первый пилот Дем проявлял удивительное спокойствие и… заботился обо мне. Чай сделал, принес булочку с маслом, и даже конфеты где-то достал. Я искренне поблагодарила, но не ощутила вкуса ни еды, ни чая.

За пятнадцать минут до приближения к орбите Рейтана с нами вышли на связь.

«Аграхир нергха?» – раздалось в рубке управления.

«Даэгхреа, эйнер Гаэра таэцхг», – очень спокойно, даже не ожидала от себя такого, ответила я.

Но оно пришло – спокойствие и деловая собранность.

И уверенность в себе стала лишь крепче, едва диспетчер удивленно спросил:

«Акрэ Рейтан?» – что переводилось как «дочь Рейтана?».

«Сахг Гаэра таэцхг», – обозначила я свой статус как главы дипломатического посольства Гаэры.

И в очередной раз мысленно поблагодарила «любимого» – он натаскал меня превосходно, практически до уровня носителя языка.

И в этот момент в капитанскую рубку влетел Гилбен. Он был бледен, его трясло от стимуляторов, но мой бывший менее всего сейчас обращал внимание на собственное состояние.

– Я сам! – заорал он, подлетая к переговорному устройству. – Зззаймись собой, – бросил мне, хватаясь за микрофон, – я тебе платье принес, переоденься, волосы распусти – ты представитель Гаэры, цивилизации, продвинутой в плане прав женщин, надо соответствовать.

Платье и распущенные волосы на Рейтане? Глядя в спину занявшего мое место Гилбена, мрачно подумала о том, что замысел его, по сути, был прост – подложить меня под правителя Рейтана. А там дальше… После такого на Рейтане со мной как минимум никто не будет иметь дела, а как максимум – сахир говорил, что после постели герхарнагерца выживают далеко не все.

Но я молча вышла и пошла собираться, в любом случае наш статус я обозначила, а координаты Рейтана подведены под общую базу, так что кэп Нарен посадит корабль там, где скажут, или же обратится ко мне – о сути Гилбена он уже был осведомлен.

* * *

В нашей каюте нервно одевалась или, скорее, раздевалась Эринс. Главным требованием Рейтана было полное отсутствие какого бы то ни было оружия на дипломатах, и поэтому Сейли фактически разоружалась. Сняла забавные серьги в виде розочек… даже не знаю, что в них могло быть смертоносного, повытаскивала иглы из-под ногтей, сняла накладки в виде кожи, под которыми обнаружились капсулы с ядом. С тоской рассталась с эенгом, напомнив и мне самой, что его придется оставить.

Одевались мы, мрачно стоя перед зеркалами. Сейли нанесла тоник, сделавший ее кожу, брови и ресницы бесцветными, я себе подобного позволить не могла.

– Перчатки, – напомнила ей.

– Помню, – отозвалась Эринс. – Про «не принимать подарки, не смотреть в глаза и не есть» помню тоже.

Я улыбнулась, скорее нервно, чем вежливо, и посмотрела на себя. В отличие от Эринс, являющейся природной блондинкой, я – брюнетка. У меня ярче были и брови, и ресницы, да и глаза выделялись сильнее. У Сейли они были синими, что едва ли привлечет внимание среди синеглазых жителей Рейтана, у меня – карими. На миг появилось желание воспользоваться тоном наподобие того, что использовала Эринс, и вообще надеть линзы, но любая косметика главы дипмиссии – это проявление неуважения к герхарнагерцу. Сходила, умылась еще раз на всякий случай.

Вернувшись, посмотрела на себя в зеркало и принялась собирать волосы. В жесткий бескомпромиссный пучок. На мне, как и на Эринс, была глянцево-черная форма кадетов S-класса. Я сняла с груди одну нашивку, Сейли – двенадцать, пояса затянули практически синхронно. Они, конечно, не были оружием в прямом понимании этого слова, но, сделанные из прочного, нервущегося материала, становились превосходной удавкой в умелых руках. Наши руки были более чем умелыми – нас тренировали убивать этим поясом.

– Картнер, какой худший вариант развития событий? – вдруг спросила Сейли.

– Меня убивают, вы возвращаетесь на Гаэру, – честно ответила я.

– Это вряд ли, – Эринс тоже принялась собирать волосы, – с нами ассы, если не забыла.

Я не забыла, но уже знала, как быстро способен убивать правитель Рейтана. Ассы просто не успеют ничего сделать.

– Что-то не так? – встревожилась Сейли.

Отрицательно покачав головой, пошла к шкафу, достала рюкзак, извлекла все так же перетянутый розовой ленточкой плащ. Срезав ленточку – развернула.

– Красный цвет? – скептически произнесла Эринс. – Ты уверена, что именно его хочешь надеть?

Удивленно глянула на него.

– Картнер, – доставая собственный бетонно-серый плащ, наставительно начала разведчица, – мужчины всегда реагируют на красный цвет. Это цвет согласия к… пусть будет постели. Ты уверена, что хочешь его надеть?

Вопрос доверия встал ребром. Я с сомнением посмотрела на плащ, затем на Эринс, снова на плащ.

– У тебя есть такой же серый в рюкзаке. Кстати, ткань не рвется и не режется, – сообщила она.

Я еще раз взглянула на плащ, затем на Эринс. Не доверять ей у меня причин не было, не доверять сахиру… В целом, я вообще не знала, насколько могу ему доверять.

Молча сложив красный плащ, засунула его обратно в шкаф и из рюкзака, которым со мной поделилась Сейли, достала такой же, как и у нее, серый форменный плащ, который тоже вполне неплохо смотрелся в сочетании с черными ботинками, черной облегающей формой и черными же перчатками. Потому что я надела форменные, а не те, что были подарены сахиром. Они были крепче, в них я могла перехватить лезвие катаны без вреда для пальцев, и так было… спокойнее.

Мы с Эринс переглянулись, одновременно набрасывая капюшоны, из каюты я вышла первая.

В коридоре практически столкнулась с Гилбеном, который остолбенел при виде моего одеяния и попытался даже возразить, выдав что-то вроде:

– Но платье…

– Я специалист, – произнесла, проходя мимо него, – и я одета как специалист S-класса.

Моему бывшему оставалось только тихо выругаться – его план летел ко всем чертям, срываясь в пропасть его же отчаяния, но все еще оставалась вера в то, что при встрече с правителем Рейтана я совершу ошибочный и последний шаг в своей жизни, а потому Гилбен заткнулся и последовал за мной.

В кают-компании, пристегнувшись перед посадкой, я внимательно оглядела свою команду: все были одеты как полагается – в комбинезоны черного цвета, с серо-бетонными пиджаками поверх. Ассы изменили цвет волос, окончательно избавившись от похожести, Гэс зачесал волосы назад, что подчеркнуло седину на его висках. Гилбен был одет так же, как все, это только для меня он приготовил платье, мразь.

Глубоко вдохнула, выдохнула и, подключившись к связи, произнесла:

– Капитан Нарен, мы готовы.

– Вас понял, мисс Картнер, – мгновенно отозвался он.

Гилбен повторно проверил ремни безопасности, явно усвоив прошлый урок.

Сейли молча протянула ладонь и сжала мою руку.

Посадка началась.

* * *

Несмотря на то что пилотировал капитан Нарен на порядок лучше Эринс, посадка вышла жесткой. Видимо, притяжение планеты оказалось большим, нежели рассчитал кэп, возможно, магнитное поле было изменчивым, в любом случае нас потрепало существенно.

А едва приземлились, Гилбен нервно спросил:

– Ты все помнишь, Лея?

– Конечно, – безмятежно отозвалась я.

– Повтори первую фразу, – практически приказным тоном потребовал он.

Он смотрел на меня и не видел, как сверкнул металл в глазах ассов. Судя по их взглядам, Гилбена ждала как минимум долгая и мучительная смерть, как максимум – страшно представить. Ассы были теми, кто умел растянуть смерть на двадцать, а то и тридцать дней. Эти ребята, в принципе, многое могли, а им в случае успеха предстояло возвращаться вместе с Гилбеном… Я своему бывшему уже сейчас не завидовала. Но легенду следовало поддерживать до последнего, и потому покорно произнесла:

– Гехрр кацатнар жъегггрш эметри, аноасътер герхарнагерц.

Фразу выговорила со всеми интонациями и тем тоном, которому обучал меня Гилбен. И произнесла я то самое пошлое «аноасътер», заставившее переводчика с трудом подавить удовлетворенную улыбку. Да, по его мнению, практически все шло в соответствии с его планом, ну, кроме моего наряда, но это ведь мелочи, не так ли?

– У тебя отличное произношение, – похвалил Гилбен.

Гэс посмотрел на него так, что стало ясно – к забавам ассов он точно присоединится, и Гилбену это определенно не понравится.

– Спасибо, – ровно поблагодарила я.

И вздрогнула, когда кэп произнес:

– Открытие внешнего люка.

Собственно, приехали.

Я отстегнулась и встала. Сейли, тоже поднявшись, отодвинулась от меня, уступая место Гэсу. Сам Гилбен от этого несколько занервничал, но спорить с могучим разведчиком не стал, молча отошел на позицию напротив Эринс.

И мы двинулись к выходу.

Я хорошо помнила слова сахира о том, что по этикету первым, кто мог пойти на контакт с новой цивилизацией, был собственно правитель Рейтана, и поэтому ожидала встречи именно с самим герхарнагерцом.

Не ошиблась.

– Средний люк, – предупредил капитан. – И вас ожидают. Лея, удачи.

– Спасибо, Нарен, – выдохнула я.

Сердце колотилось как сумасшедшее, руки стали ледяными, я ощущала это даже в перчатках, а нервы мои были на пределе. Правильно ли я поступила, надев иной плащ, а не подаренный сахиром? Сумею ли удержаться от рефлекторного взгляда в глаза правителя Рейтана? Моя приветственная речь была полностью одобрена Полиглотом, но пройдет ли она проверку на месте?

Вопросы, вопросы, вопросы.

Я шла по железному коридору к выходу из корабля, слыша, как гулким эхом отдаются мои шаги, и пытаясь вернуть себе то абсолютное спокойствие, которое нахлынуло в капитанской рубке, едва я начала диалог с диспетчером. Очень хотелось сейчас именно спокойствия и уверенности… и я боялась даже не смерти, нет, боялась не выполнить задание, не оправдать ожиданий, совершить ошибку. Наверное, всего этого я опасалась куда больше смерти.

– Я рядом, шеф, – внезапно произнес Гэс.

Рядом, но на два шага позади. Озвучивать я не стала, Гэс все знал и отступил сам.

– Внутренний люк, – сообщил капитан, едва мы встали в нужной позиции, у этого самого люка.

На Рейтане был солнечный день.

Яркий, наполненный пением птиц и шелестом деревьев день, хлынувший в привыкший к космической тишине корабль, заставивший на миг зажмуриться и меня.

Уже в следующий я распахнула ресницы и шагнула в новый мир, решительно и уверенно, опустив взгляд до уровня груди встречающих нас энирейцев. Их было четверо – впереди, в соответствии с традициями Рейтана, стоял сам герхарнагерц. В реальности он выглядел еще более внушительно, чем на видео, а его возраст помимо уважения вызывал еще и вполне разумные опасения. Правитель Рейтана был одет в темно-багряный, практически черный костюм военного кроя, без опознавательных знаков, без позолоты или даже серебряного тиснения. Черные с проседью волосы были собраны в низкий хвост, цепкие сине-багровые глаза на властном мрачном лице оставались холодны.

Его спутники на его фоне выглядели как-то тускло, несмотря на то, что все трое были выше, моложе и при оружии, которое нам, дипмиссии, было запрещено. Быстрый взгляд по сторонам продемонстрировал, что в этом практически парке, где приземлился наш корабль, более никого не было. Что являлось странным, очень странным и свидетельствовало либо о тупости местных властей, в чем я сильно сомневалась, либо о силе… и вот о последнем думать не хотелось.

Не сбиваясь с шага, я прошествовала, все так же не поднимая взгляда к стоящему в тени дерева правителю Рейтана, приблизилась на расстояние пяти шагов и, сложив руки у груди, медленно поклонилась, выражая уважение и покорность. Точно так же сейчас должны были поклониться и все остальные, но ни посмотреть на них, ни проконтролировать ситуацию я не могла и, в принципе, ничего не могла сделать, пока не заговорит сам правитель.

Герхарнагерц выдержал паузу. Долгую паузу, а затем низким, вкрадчивым голосом произнес вовсе не «рад видеть послов Гаэры на Рейтане», увы, он произнес мое имя.

– Лея Картнер… – Это пугающе прозвучало, перекрывая крики птиц и шум листвы на деревьях.

И это было, мягко выражаясь, не по протоколу.

Но слова были произнесены, далее следовал мой шаг.

– Гехрр кацатнар жъегггрш эметри, аноастерн герхарнагерц! – торжественно произнесла я, выпрямляясь, но не убирая сложенных вместе рук.

И я сказала «аноастерн» четко и правильно выговорив это слово и с мрачным удовлетворением услышала судорожный вздох Гилбена. Жаль, не могу обернуться и насладиться его поражением, но мне хватило и вздоха. Не то чтобы это действительно принесло удовлетворение после всех тех сцен, что продемонстрировал мне сахир, но все же хоть как-то.

Однако в следующий миг о Гилбене я была вынуждена забыть – герхарнагерц приблизился плавно, плотоядно и молниеносно, так наносит удар змея или хищник. Его стальные пальцы сомкнулись на моем подбородке, рывок, и мою голову запрокинули, заставляя включиться рефлексы.

Я не знаю, как удержалась.

Не знаю, каким образом вообще смогла сдержать порыв взглянуть в глаза того, кто вынуждал это сделать, причем подло и властно. Но я удержала свой взгляд на уровне его квадратного подбородка, давя инстинкты и рефлексы на корню и мягко, ненавязчиво даже, произнесла:

– Рейтан аэгх эннортен, акаэт? – «Рейтан удивительно прекрасен, вы согласны с моим мнением?»

Переход разговора на светскую область обсуждения погоды – лучший способ намекнуть некоторым на непозволительные особенности их поведения.

Несколько секунд молчания, мягкое, ласкающее прикосновение к моей шее, и правитель Рейтана вернулся к деловому тону, высказав то самое вожделенное лично мной: «Рад видеть послов Гаэры на Рейтане», что звучало так:

– Эаг, Гаэра – Рейтан.

Отступив на шаг, вновь поклонилась, все так же удерживая руки на правильном месте и в правильном жесте. И герхарнагерц был вынужден это признать, произнеся с небольшим акцентом, но все же на гаэрском:

– Приятно видеть в столь молодой особе столь ревностное следование традициям.

Я сдержала порыв ответить так же на гаэрском – уроки сахира оказались как нельзя кстати, а потому ответила на энирейском:

– Такхерра эгс. – «Традиции достойны уважения».

Мне молча протянули руку – молча поклонилась, избегая рукопожатия и, собственно, отсечения моей головы. То, что взгляд мой не поднимался выше груди правителя, все равно позволил заметить странную улыбку, промелькнувшую на его губах.

– Что ж, – вновь на гаэрском произнес он, – рад приветствовать вас, Лея, на Рейтане и искренне надеюсь, что вы присоединитесь за обедом ко мне и моим… друзьям.

– Каэ аноастерн герхарнагерц, – «Как пожелает великий правитель», – предельно покорно ответила я и даже не вздрогнула, услышав в наушнике сообщение капитана Нарена: «Здесь танаргский корабль».

Проклятый сканер!

Ничем не выдавая нервозности, я последовала за главой Рейтана, держась на расстоянии двух шагов позади и… испытывая невероятное чувство сожаления. Потому что сахир не успел и его здесь не было. И я как-то даже не задумывалась о том, насколько жду встречи… собственно, вот до этого момента, когда встреча не состоялась.

Спрятав руки в карманы, как и полагалось девушке на Рейтане, я шла за повелителем этого мира, украдкой оглядываясь… Я думала, что не узнаю сахира. Я ошиблась. Наверное, я узнала бы его из тысячи просто по одному взгляду, но, как ни оглядывалась, как ни старалась увидеть еще хоть кого-то… в этом саду, засаженном могучими высокими деревьями, никого больше не было. Ни охраны, ни камер, ни киборгов… никого.

И от этого «никого» почему-то хотелось плакать.

Мы шли достаточно долго, но в какой-то момент из-за деревьев показались очертания внушительного дворца кубической формы, в отличие от самого правителя, обильно изукрашенного позолотой, мрамором, фресками с изображением местных легенд, символами, подчеркивающими достоинство и величие герхарнагерца, и, несколько засмотревшись, я пропустила момент, когда правитель бросил через плечо небрежное:

– Я прошу прощения, что посадка состоялась в таком отдалении от входа во дворец, но вы должны меня понять – в принципе, не люблю убивать в своем доме: кровь, запах, все прочее.

Внезапно с сожалением вспомнила, что я так и не научилась посылать далеко на энирейском. Поэтому пришлось выкручиваться:

– Эгхар каэт, – вежливо произнесла я, сообщив этими двумя словами, что «право хозяина поступать так, как он пожелает».

Повелитель резко обернулся, но я была настороже и опустила взгляд еще даже до того, как он начал оборачиваться.

– Кадет S-класса, – усмехнулся он, – оригинально. У танаргцев есть нечто подобное, но там спецы подвергаются куда большему воздействию и эмоции у них почти полностью атрофируются. У вас не так?

– Саэ, – ответила я, пояснив, что ситуации бывают разными, как и подразделения и кадеты.

Герхарнагерц принял мой ответ с недоброй усмешкой, но продолжил разговор все так же на гаэрском:

– Знаете, забавно – вы, элита сил Гаэры, убеждены, что нет ничего лучше и достойнее, чем звание кадета и, позднее, специалиста S-класса, мои танаргские друзья убеждены, что их «холодные убийцы» гораздо сильнее любого из вас, а мы лишь загадочно молчим, потому как… Сколько сопровождающих было со мной при нашей встрече, Лея? – вдруг спросил он.

– Энр, – ответила на энирейском, что означало «трое».

– Вы ошибаетесь, моя красавица, – обернувшись через плечо, улыбнулся мне правитель, – их было четверо. Их остается четверо. И мне крайне интересно, почему моя Тень решил вдруг присоединиться к встрече.

Это был вопрос не ко мне, несмотря на то, что фраза прозвучала на гаэрском.

Но я как-то не была готова к тому, что услышу ЕГО голос:

– Я всегда говорил, что полон пороков, любопытство лишь один из них, – ехидно, без акцента и на гаэрском ответил сахир.

Мой сахир.

Я удержалась от того, чтобы повернуть голову. Я удержалась от улыбки. Я сдержала все свои порывы. Несмотря на то что их неожиданно для меня самой оказалось так много, я продолжала идти за повелителем Рейтана, все так же опустив взгляд.

– Любопытство? – ехидно переспросил герхарнагерц. – А с каких пор моя Тень позволяет себе проявлять любопытство в отношении Гаэры?

Причем оба говорили на гаэрском! Оба. Превосходно говорили, с той лишь разницей, что сахир и вовсе выражался без акцента, а у правителя он все же был. Но по всему выходило, что Гаэрой интересовались оба.

– Самаар дан лекан? – «С тех пор, как у вас появились друзья?» – с явной издевкой на чистейшем танаргском произнес сахир.

Герхарнагерц расхохотался, а затем негромко и снисходительно обратился ко мне:

– Лея, вы ведь сохраните наш маленький секрет, не так ли?

О том, что вы двое прекрасно знаете танаргский, но, похоже, держите в секрете это от, собственно, «танаргских друзей»? О, несомненно!

– Катарханг, – склонила голову я, обещая, естественно, молчать.

Просто не то чтобы у меня был выбор, тут либо я молчу, либо мой язык и в целом голова останутся лежать где-нибудь здесь среди кустов и, собственно, отдельно от тела.

«Плохие новости, – вышел вдруг на связь капитан Нарен, – на космодром правителя приземлился еще один танаргский корабль, а нам приказано переместиться на общую космическую базу, это в трех часах лету от дворца».

– Выполняйте приказ, – тихо ответила я.

– Мм-м? – обернулся герхарнагерц. – Ваш капитан?

Молча кивнула, искренне не понимая, какого бракованного навигатора они убирают наш корабль. Но пояснять ситуацию для меня никто не стал.

Никто не стал и объяснять тот факт, что мы с сахиром и повелителем Рейтана прошли через неприметный вход, свернув вправо, в то время как мою команду отправили другим путем те самые трое, что зримо сопровождали герхарнагерца. Остался только тот, что сопровождал незримо, и, входя в узкую дверь, я невольно оглянулась на него…

И вздрогнула, получив в ответ холодный, злой, предупреждающий о неприятностях взгляд.

Мгновенно опустила глаза и больше не поднимала, ни когда мы вышли в «парадную» часть дворца, ни когда шествовали мимо охранников, практически слившихся с колоннами, едва заметных, и лишь когда, вновь резко свернув, вышли в огромной позолоченной, отделанной черными с алым цветами зале, я позволила себе вновь взглянуть в глаза мужчинам.

Не рейтанским, естественно.

Что ж, сказать, что я была шокирована, – не сказать ничего. Танаргская делегация представляла собой пятерых гаракхай, генетически измененных солдат, способных порвать человека на части голыми руками, даже не напрягаясь, и одного, как я понимаю, переводчика – необыкновенно полноватый для Танарга, свято заботящегося о здоровье и физической форме своих граждан, мужчина неприязненно оглядел меня и усмехнулся, демонстрируя, что я ему на один зуб. Крепкий белый танаргский зуб – о зубах своих граждан Танарг тоже рьяно заботился. Гаракхай отреагировали куда более спокойно. Они вообще были убийственно спокойны, спокойнее даже наших ассов… и сильнее на порядок. Несмотря на всю заботу о своих гражданах, солдат Танарг не берег – жуткие генетические эксперименты, изнурительные тренировки, запредельные дозы стероидов, усиленные связки и сухожилия, постоянные боевые учения, и… кто не выжил – того не хоронят. Гаракхай были теми «единицами на сотню», кто выжил. Они были теми, кто ходил мимо уже погибших соратников, вынужденно наблюдая за медленным разложением тех, кто «не выжил». Жуткие люди. По сравнению с тем, что пришлось пережить гаракхай, рассказ капитана Эринс про съеденную на ее глазах команду был детской сказочкой на ночь…

Но результат… результат, по мнению танаргского правительства, того стоил – элитные войска этого тоталитарного государства становились практически неуязвимыми. Не ощущающие боли, не ведающие сомнений… В наших инструкциях значилось «стрелять по глазам и не дышать» – это, в принципе, был единственный способ выживания при столкновении с гаракхай. И то не факт, что поможет – некоторые из данных особей обладали способностями ощущать тепло тела врага, в этом случае вариант «не дышать» не срабатывал.

В общем и целом я почувствовала себя абсолютно незащищенной. Да, я видела, как двигается герхарнагерц, и все же после тренировок Гэса у меня был шанс уйти от удара при желании, но выжить при столкновении с пятью гаракхай – невозможно. И единственное, чего я не могла понять, – как энирейцы, запретившие нам любое оружие, пустили сюда тех, кто даже не скрывался – гаракхай были в танаргской черной форме, и каждый из них сам по себе являлся натуральным оружием. Разрушительным и крайне опасным.

Подавила желание вопросительно посмотреть на правителя Рейтана и остановилась, едва остановился он.

– Каэ, гастахг Гаэра, – представил меня герхарнагерц, обозначив просто как представителя Гаэры.

На лице танаргского толстяка промелькнула крайне похабная усмешка, а его мизинец едва заметно приподнялся.

Это был приказ на убийство. Прямой приказ на убийство, отданный гаракхай! На мне уже прямо сейчас можно было ставить крест – эти убьют, не задумываясь, причем убьют так, что все будет выглядеть исключительно случайностью.

– Амиэтти, гахр такэрт? – внезапно обратился ко мне правитель.

Находясь на пределе нервного напряжения, не сразу перевела слово «Амиэтти»… Я его, в принципе, не знала, но память услужливо подкинула одну из детских песенок, и словосочетание «Амиэт Ка-ю» – дорогой священный гриб. «Амиэтти» – это дорогая?! В таком случае фразу можно было перевести как «Дорогая, что-то не так?».

Дорогая?!

– Храэг таа Гаэра иммгар, – ответила я, с трудом сдержавшись.

«Приятно знать, что Гаэра вам так дорога», – был мой ответ.

Тяжелый взгляд правителя Рейтана я ощутила, даже не глядя, но это был его просчет – не стоило переводить официальный диалог в область флирта.

В этот момент распахнулись двери и в зал вошла моя остальная команда. Гилбен был бледен и держался предельно близко к Сейли, которая вовсю изображала растерянность, Гэс мгновенно оценил обстановку и в нарушение этикета направился прямо ко мне, ассы вели себя соответственно легенде – профи, они и есть профи, и в них никто не заподозрил собственно ассов – они выглядели, двигались, вели себя как стандартные канцелярские крысы. Идеальные ребята. Жаль, гаракхай на одного больше, чем их, впрочем, у меня еще был Гэс.

– Босс, – он остановился, не доходя двух шагов, – дипломатическая нота.

План «Б» вступал в силу. Долбаный сканер! Было условлено, что, если все в норме, мы действуем по плану «А» – я веду себя сообразно ситуации, в случае возникновения проблем переходим к плану «Б» – вручаем ноту от нашего Министерства инопланетных дел, что априори переводит нас на позицию третьих лиц, и покидаем Рейтан. Проблема в том, что подобное решение должна была принять я, а не Гэс. Именно я, но что-то настолько не понравилось разведчику, что решение он принял за меня.

– Благодарю, Гассан, – ровным тоном произнесла я, протянув руку за свитком.

В плане дипломатии все было максимально классическим – к примеру, бумага вместо одноразового сейра.

Но я не взяла свиток.

Не успела.

– Благодарю, – с явной издевкой и на гаэрском произнес сахир, неуловимым жестом отобрав бумагу у Гэса, – ознакомлюсь на досуге, если вы не против. А в принципе, даже если вы и против.

Что?!

Я не убрала протянутую руку, пристально глядя на сахира. Не в глаза, нет, такого я себе позволить не могла, но взгляд, фиксированный на уровне подбородка, позволял увидеть выражение его лица. Холодное, неприязненное, высокомерное выражение. И странное дело, внезапно очень отчетливо накатило ощущение пойманности, загнанности в сети, ощущение удавки, стянувшей запястья.

– Я… – начал было Гэс и был остановлен моим предупреждающим взглядом.

Какой бы ни была ситуация, провоцировать противника сейчас было бы… убийственно. Добро пожаловать в джунгли, называется – здесь выживает не каждый.

– Сахир превышает свои полномочия? – развернув руку и внимательно разглядывая собственные, условно говоря, «ногти», равнодушно спросила я.

– Проявляет… любопытство, – издевательски ответили мне.

И, противореча собственным словам, извлек зажигалку из кармана. Вспышка, пламя… пепел непрочитанного дипломатического заявления, опавший на пол…