Текст книги "Цота. Планета изгоев"

Глава 19. Живая игрушка

Его комната вовсе не походила на роскошные апартаменты местного «царька». У правой стены металлическая кровать, накрытая широким, стареньким ковриком, мягким даже на вид. Громоздкий деревянный стол сдвинут к окну. На его обшарпанной поверхности стояли фигурки из кости самых разных форм и размеров, а также два небольших светильника. Возле стола отдыхало потертое кресло и обшитый пестрой тканью табурет-пуф.

У дверей находилась тахта, заваленная вещами, наверно, так хранилась одежда ясса – все аккуратно прикрыто куском грубого серого полотна в мелкую клетку.

В другом углу обитал шкаф, похожий на сейф казенного учреждения, наверно, остался с тех времен, когда здесь размещалось подразделение сианцев.

Облегченно вздохнув, я вышла на середину комнаты – никаких цепей и рабов. Тихо, чисто, почти аскетично, запах смутно напоминал церковные курения. Келья благочестивого отшельника да и только… И тут взгляд мой остановился на еще одной двери. Конечно, я должна была открыть и ее.

Это санузел. Поводила рукой по стене у двери – освещение включалось так же, как в моей уборной. Но какая же здесь была огромная ванна! Пойто недаром говорил, что яссы очень любят воду. На их родной планете много озер и рек, а здесь в песках приходится довольствоваться широким «корытом».

В помещении хороший ремонт, металлические поверхности блестят, нигде не пылинки. Забавно представить короля Цоты с тряпочкой в руках. Не удивлюсь, если эта комната у Джелло любимая. Место здесь достаточно, тепло и влажно – что еще надо змеиным отродьям, даже если они выглядят почти как люди.

Я откинула полупрозрачную ширму, за которой угадывалось зеркало, и обомлела. Она была там – в маленьком закуточке перед белоснежной раковиной. Сидела на бежевом низком пуфике, прислонившись спиной к стене, – голова опущена, длинные русые волосы свисают до колен. Больше минуты я не могла двинуться с места, просто смотрела на нее и невольно ждала, что, заслышав мои шаги, она заговорит.

Но передо мной в самом деле была настоящая кукла. Тогда я подошла и коснулась ее плеча, прикрытого светлой ажурной кофточкой, но тут же отдернула руку. Сбоку кукла походила на обычную женщину с Земли европейской расы… Мне непременно надо увидеть ее лицо. Я за этим сюда пришла, так чего же медлить.

Впечатление оказалось слишком сильным – до дрожи, до возгласа изумления. Так могла бы выглядеть моя подруга по колледжу, коллега-ровесница. Правильные черты, высокий лоб, прямой носик, пушистые черные ресницы обрамляли прикрытые веки, подкрашенные голубоватой мерцающей краской.

На нижней губе я заметила пару тонких швов. И на шее тоже. Он что, искусал ее в порыве чрезмерной нежности? Захотелось немедленно убраться из его логова, вот только еще кое-что проясню.

Едва дыша, отодвинула край кружевной блузочки – кожа теплая на ощупь, сливочно-кремовая, гладкая. А вот у меня теперь немного темнее и суше – часто приходилось гулять под «солнцем». Где он нашел ей такое красивое белье? Ай, еще один неровный шов на груди и какие-то странные желтые пятна.

– Бедняжечка, что он с тобой сотворил!

Я отлично понимала, что передо мной только кукла с идеальными человеческими пропорциями, но так хотелось поговорить с бессловесной «рабыней», пожалеть искусно выполненный механизм. На Цоте вокруг меня одни мужчины, а хубанок я не очень-то воспринимаю за женщин, вот они куда больше похожи на роботов, чем здешняя находка.

У нее небольшая упругая грудь с крохотными сосками, но один… нет, я не смогу продолжать осмотр. Не хочу натыкаться на новые следы его похоти. Конечно, глупо обвинять Джелло в дурном обращении с сексуальной игрушкой, но если учесть, что меня может постигнуть такая же участь, становится противно и страшно.

Он же меня по ней выбирал. Извращенец! Другое дело, будь я предствителем его расы или он походил на землянина. Мы бы как-то нашли контакт, в моей ситуации глупо изображать недотрогу. Но Джелло мне неприятен в физическом смысле, а еще пытается настаивать и не приемлет отказа.

Я как в западне и нет мне спасения… А между ног ее тоже пришлось зашивать? Не могу отделаться от чувства жалости и тревоги. Зря я сюда пришла. Чертово любопытство, теперь ночь не усну, перед глазами будет стоять ее бледное лицо и шрамы.

– Вот же дурища! Вечно лезу, куда не просят, а потом с ума схожу.

– Не надо сходить с ума. И сюда подниматься тебе тоже не с-с-следовало.

Я думала, упаду на месте от звуков знакомого посвистывающего голоса, хотелось провалиться сквозь бетонный пол, лишь бы не встречаться с яссом в его ванной. Джелло смотрел с явным недовольством, медленно расстегивал жилет. Я уперлась взглядом в подвеску-клык и сделала шажочек назад, тут же задела куклу и быстро повернулась к ней, желая удержать от падения.

Не успела! Теперь она завалилась на бок, головой к раковине, глаза ее широко открылись и смотрели на меня с искренним обожанием, пухлые розовые губки дрогнули и между ними показался кончик языка. Я не знала, что делать – укладывать ее обратно к стене или же умолять Джелло о прощении. Кажется, разумнее сперва пообщаться с хозяином.

– Пожалуйста, не сердись. Я ничего не взяла, я только хотела посмотреть, как тут все… в комнате, ты говорил о костяных фигурках, я бы просто взглянула на них и ушла. Пойто сказал, ты вернешься позже, он даже не знает, что я тут. Я гуляла у дома, потом на минутку…

– Захотела помыться.

В ужасе от его странного предположения, я замотала головой.

– Нет-нет! У меня есть своя ванна.

– Но моя больше. Я не против, если ты ей воспользуешься.

Он намекает, что я грязная? Разве от меня еще воняет помойкой? Неправда! Ответила довольно резко и отрывисто для моего шаткого положения.

– Недавно я была в душе, на сегодня достаточно. Прости, что забралась сюда без разрешения, такого больше не повторится. Мне очень стыдно, я виновата.

На его лице не отразилось ни единой эмоции, только глаза мрачно блеснули.

– Рад видеть тебя, Ари, но никак не ожидал встретить у себя. Я планировал дать больше времени, смотрю, ты уже освоилась и успела заскучать. Ищешь развлечений.

– Ни капли! Ка-ак… как твоя встреча прошла?

Может, он переключится на другую тему и позволит уйти просто так. Что-то в душе подсказывало о наивности моих упований.

– А ты любопытная. Я тоже. Сейчас хочу видеть тебя без одежды.

– Не терпится сравнить с ней? Я почти такая же, только могу говорить, и у меня нет швов на теле. Пока… нет.

Он вдруг грохнул кулаком по стене так, что раздался треск разбившейся голубой плиточки.

– У тебя их не будет!

– Можно я пойду…

– Не-е-ет, ты останешься! Ты явилась ко мне сама!

От такого категоричного заявления у меня ноги подкосились – я села на краешек пуфа рядом с куклой и втянула голову в плечи. Почему я черепахой не родилась, пусть бы теперь выковыривал из-под панциря.

Пару мгновений спустя его голос звучал уже спокойнее и тише, тем ужаснее показалась суть фразы.

– Сними одежду и ложись на мою кровать. Я скоро приду. Или можем помыться вместе.

«Нет, нет, нет, только не это…»

Не дождавшись от меня вразумительного ответа, Джелло пожал могучими плечами.

– Ну, как пожелаешь, я тебя не стыжусь.

Он прошел в другой угол, там чем-то скрипнул и скоро послышался звук льющейся воды. Я не сразу поняла, что Джелло стоит над унитазом и справляет свои естественные потребности. Этот момент меня расплющил морально, но одновременно вернул решимость действовать.

Я кинулась мимо ясса из ванной к входной двери и скоро обнаружила, что не сумею ее открыть. А даже бы и смогла – от него негде спрятаться. Я пропала. Может, попробовать через окно? Тоже закрыто, а стекло слишком прочное, не получится его разбить, да и что толку…

Осознавая тщетность своих жалких усилий, я с ногами забралась на широкий подоконник и вытянулась во весь рост, с тоской глядя на двор. Шакко шел к сарайчику, держа в руках маленький сверток и молоток. Собирается заняться ремонтом? Почему держит кулек на расстоянии от себя, будто из него что-то льется, причем рука Шакко вымазана в красной краске. Господи, это же кровь! Они с Джелло только что кого-то убили…

Я пошатнулась и слабо вскрикнула, чувствуя, как меня тянут вниз.

– Тебе было сказано раздеться и лечь!

Спорить невозможно, но мое подавленное молчание раздражало его не меньше, чем бурный протест. Он отнес меня на кровать, уложил навзничь и сел рядом, сжав мои руки чуть выше локтей своими ладонями.

– Вот так. Хорошо, а теперь ты будеш-ш-шь слушать внимательно. Чтобы исполнить твою просьбу, Аарин, мне пришлось договариваться с сианцами – я вынужден был просить их об услуге. А я ненавижу просить. Я способен сам брать многое из того, что мне нужно. Но ради твоей просьбы пришлось ненадолго влезть в шкуру нищего доходяги. Хотел сделать тебе подарок и сейчас вижу, что был неправ. Надо было сразу тебя забрать и сделать своей!

Едва вдумываясь в слова, я зажмурилась изо всех сил.

– Тарсианин не достоин, чтобы я пальцем ради него шевельнул. Но ты заботилась о нем, и мне было жаль портить твои усилия. Ты хоть понимаешь, что после смерти Бубо вы остались целы лишь благодаря моему вмешательству? Я тебе уступил, дал время наиграться смазливым мальчишкой перед тем, как его заберут. И чем ты мне отвечаешь, маленькая, гордая дрянь? Забираешься в мою комнату – чего-то здесь ищешь, дразнишь меня в ванной, а потом пытаешься сбежать! Так всегда поступают женщины твоей земли? И что им за это бывает?

– Я очень виновата, что зашла на твою территорию. Надеялась, ты не заметишь. Джелло… прости, я еще не благодарила тебя за помощь, это не потому, что забывчивая или глупая… просто… просто я очень тебя боюсь. Я не трусиха по жизни, но с тобой я как маленькая делаюсь, я не могу…

Он чуть ли не зарычал мне в лицо:

– Разве для страха есть причина? Или я кажусь тебе настолько безобразным?

– Никогда не видела таких людей. Я просто не могу, это само так выходит…

– Придется привыкнуть! Других обязанностей у тебя не будет. Не надо искать еду или прятаться. Я обо всем позабочусь, твое дело – только быть со мной, когда мне это нужно. А если противно – закрой глаза, как сейчас.

Он провел руками по моему животу, прикрытому футболкой, и я стараясь дышать глубоко… ну, вот опять этот запах… я скоро начну его ненавидеть – прежде любимый родной запах леса. Все из-за ненормальных привычек ясса. Надо расслабиться и немножко потерпеть, вот и все. Как будто на приеме у врача.

Джелло сначала трогал меня через одежду, потом задрал футболку и начал тереться лицом о мой живот, целовать его, захватывая кожу губами.

«Это просто осмотр у врача. Ари, лежи тихо и все пройдет, ведь не может это долго продолжаться, сейчас он настроится на нужный лад и пойдет в ванную, чтобы отыметь свою проклятую куклу – ее я тоже ненавижу…».

Вздрогнула, когда футболка поползла от груди к лицу – он собирался меня раздеть до пояса. Понятно. Сейчас начнет опять лапать грудь… осталось еще немножко. Ай…

У меня зубы стучали, бросало то в жар, то в холод, мелькнула ужасная мысль, а что, если он так распалится, что перепутает и попытается сделать со мной…

Тоненько заскулила:

– Не на-адо!

– Лежи спокойно, не шевелись!

– Ну, пожалуйста… хватит уже… все…

– Замолчи! Здесь решаю я.

Но я больше не могла терпеть – ударила его локтями в грудь и начала вырываться, на мгновение коснулась жесткой, шероховатой кожи задней поверхности его плеч и отдернула руки, сдаваясь. Какое-то время лежала послушно, пока он целовал и облизывал меня – лицо, шею, соски, живот… потом прижался лицом к моим шортикам спереди…

Нет, я такого не вынесу. Особенно молча.

– Если тебе нужна немая кукла – лучше иди к ней. Она ни слова против не скажет. И ей все понравится. Она так устроена. А я живой человек, я все чувствую. Ты не можешь запретить мне чувствовать и бояться. И остальное тоже…

Ответил он необычно спокойно:

– Я понимаю. И не жду понимания в ответ. Могу не дождаться. Так какой смысл тянуть? Твоей ласки я выпрашивать не собираюсь, Ари. И не буду тебя ломать, просто возьму все сам – все, что смогу. Обещаю, ты не пострадаешь.

– Можно ведь не только тело, можно изнасиловать душу. Одинаково подло!

– На Цоте можно забыть о душе.

– Тогда я в животное превращусь, как те… из «Кормушки». Тебе надо это со мной сделать?

Он прижался щекой к моему животу – попросту лег на него, подложив ладони под мои ягодицы для пущего удобства. Я различала его дыхание у своего пупка.

– Ради того, чтобы не сдохнуть от голода, можно ненадолго стать животным, Ари. Люди и на худшее соглашались, поверь, я многое здесь повидал.

Осмелилась пошевелить руками, скрестила их на груди, прикрываясь.

– Разве нет другого пути?

– Что тебя не устраивает? Ты сыта и в безопасности, тебе ничто не угрожает со мной. А я хочу тебя и не могу взять так, как хочу. Думаешь, мне легко?

– Просто трагедия, – прошептала я, и, пытаясь не сфальшивить, грустно добавила, – мне искренне жаль.

– Тогда лежи тихо и не пытайся вырваться. Будешь мешать, я тебя привяжу к постели.

– Нет!

Он начал стягивать с меня шорты, потом бросил их на пол, как ненужную тряпку. Бесполезно его умолять, он не остановится, пока не попробует меня везде. Надо крепче зажмуриться и терпеть еще. Сначала он терся об меня через трусики, потом отодвинул ткань в сторону и залез «туда» языком. Я всхлипнула и зажала в горстях одеяло.

– Это стыдно-о… Пожалуйста, я прошу, не надо такое делать.

Он шумно дышал, то приподнимая голову, то снова наклоняясь ко мне, накрывал языком клитор и посасывал нижние губы – я ерзала по кровати, пыталась свести колени, но он крепко меня держал. Потом глухо застонал и принялся размазывать по моей промежности что-то липкое. Я догадалась не сразу… Он измазал «этим» и мой живот, а потом улегся рядом, желая положить меня на себя сверху. Уже плохо соображая, что творю – ударила его по лицу.

Схватив за волосы, он прижал меня к груди, второй рукой закутал в одеяло и прошипел:

– Больше так не делай, иначе я тебя накажу. Может, пострадает кто-то другой, а ты будешь смотреть. Когда успокоишься и перестанешь дрожать – отпущу. Наверно, захочешь помыться и отдохнуть. День был долгий и непростой, верно? Можешь лечь в моей комнате, правда, постель узка для двоих. Позже придумаю, как сделать больше. Ну, теперь можешь говорить.

«Урод проклятый! Ненавижу, ненавижу тебя, чудовище!»

– Я-а-ах… спокойна и хочу в свою комнату… я устала…

– Думаю, еще рано. Ты слишком напряжена.

Размеренными плавными движениями большой жесткой ладони он гладил меня по голой спине и ягодицам, запуская руку далеко под намотанные на меня тряпки. Грудь его высоко поднималась, коричневые бугорки сосков четко выделялись на гладкой смуглой коже. И все равно он не человек. По плечу вьется рисунок из полос оливкового цвета и неровных маленьких ромбов более темного оттенка.

Человек-питон держит меня в объятиях, знай я раньше, что такое со мной случится наяву – умерла бы от страха. А сейчас ничего – лежу на его твердом теле и пытаюсь выровнять дыхание. Тогда он позволит уйти.

Запах хвои становится менее резким, сменяется на свежие, едва ли не морские нотки. На море я была всего один раз и никогда не смогу забыть такое счастье, как утренняя прогулка по берегу. Невероятно, чтобы голый мужик так приятно пах после удовлетворения. От бывшего приятели порой несло потом и пивом… Нет, я должна ненавидеть Джелло! Он измазал меня своим… этим самым… фу, гадость какая – залазил в меня языком и в то же время сам себя теребил. Мог бы убраться к своей игрушке. Скорее бы все смыть.

– Джелло!

Я коснулась клыка на подвеске – как раз перед моим носом лежал, и тихо-тихо произнесла имя своего мучителя. Не услышав ответа, медленно подняла голову. Обалдеть! Он, что – спит? Глаза ясса были прикрыты, бесцветные губы сомкнуты. Странное, холодное лицо. Словно каменное изваяние. И сам еле теплый, наверно, у них вообще температура понижена. Холоднокровные существа, что еще сказать.

– Достаточно насмотрелась?

От неожиданности я даже не отвела взгляда. И продолжала пялиться на него, когда он потянулся ко мне, чтобы поцеловать – какой-то змеиный гипноз. Только этого не хватало!

– Так нечестно… неправильно так поступать…

Я ревела, сидя у него на коленях, совершенно беспомощная и жалкая, в полном смятении от нахлынувших новых эмоций. Он гладил меня по голове, перебирал волосы, что-то ласково шептал на ухо. Смутно послышалось слово «шаса», надо спросить у Пойто, что оно может означать. Но пока я неистово злилась.

Я жутко злилась оттого, что сквозь ненависть к яссу будто проклевывалось какое-то понимание и смирение. Джелло меня не бил, не унижал, не смеялся надо мной. Он в такой же западне, как и я. И он предлагает быть вместе. Дает свое покровительство в обмен на мою лояльность. Без него я обречена на скотское существование и скорую гибель.

– Тебе лучше? Хочешь, помоемся вместе, а потом спустимся на кухню, возьмем, что тебе нравится. Наверно, ты голодна.

– Не-ет, мне надо побыть одной. Я пойду.

Джелло помог одеться, открыл двери и стоял на лестнице, пока я спускалась вниз. Кое-как сдержалась, чтобы не оглянуться. В коридорчике у моей комнаты встретился Пойто. Я очень хотела ему сказать, что он здорово подставил меня своим враньем.

Яссы вернулись слишком рано, я бы ни за что не наведалась в логово «змеи», знай об этом сразу. Но сложный разговор после… еще увидимся. И вообще, почему-то ноги не слушаются, хочется упасть на свою постельку и долго-долго лежать, рассматривая серый потолок, не думая ни о чем.

Глава 20. Редкий экземпляр

Не-ет, зря он ко мне сейчас заявился! Мнется у двери и смотрит выжидательно, будто признавая свою вину. Еще еду притащил, явно хочет задобрить. От моего подавленного настроения не осталось и следа, напротив откуда-то с глубины души поднялся нехилый бунтарский дух:

– Пойто! А ты, оказывается, подлый врун. Или совсем не знаешь своих господ. Унеси все обратно. Я сыта по горло вашей добротой. Я объявляю голодовку. До завтрашнего утра.

Он ведь еще попробовал защищаться – этот несчастный «цыпленок»:

– А с чего тебя вообще понесло наверх? Я не мог такого даже представить. После местных разборок Джелло всегда возвращается в особом настроении, ему надо немного отвлечься, а тут чудесный подарочек сам в руки лезет. Не удивлюсь, если он был с тобой грубоват.

– Ты сказал, они вернутся лишь в сумерках! Грубоват?! Да он просто насильник… он…

Воспользовавшись моей заминкой, Пойто перешел в наступление:

– Откуда мне было знать, что он и часа лишнего без тебя не может обойтись! Хватит меня упрекать! Я тут не причем. И зачем так нервничать? Ты, вроде, цела.

– Интересный вопрос, цела ли я! Он обращался со мной, как с вещью. Ему было плевать, что я при этом испытываю. Он велел мне молчать и раздвинуть ноги!

На мгновение я задумалась, насколько справедливы мои слова и как точно следует оценивать поведение Джелло. О Боже! Ведь это будет повторяться снова и снова…

– Я не хочу быть при нем живой куклой, разве трудно понять? Пусть я здесь совершенно бесправна и на волосок от гибели, все равно не хочу, чтобы это чудище меня облизывало всякий раз, как придет охота.

Пойто обиделся. Бросил на стол поднос с ужином и сухо пробормотал:

– Ты слишком высоко себя ставишь для мусорной ящерки. Он, значит, чудище, а ты у нас кто? Уникальный, редкий экземпляр с какой-то крохотной неразвитой планетки? Смешно слышать. Открой уже свои голубые глазки! Ты во всем зависишь от расположения короля Цоты.

– Да, я уникальное существо. Таких здесь больше нет. Конечно, ваш хозяин чрезвычайно заботлив – кормит и поит жалкую ящерку. А за это я должна покорно лизать ему зад. На это ты намекаешь?

– Ну-у уж не так же прямо… наверно…

Мне нужно было «выпустить пар». Хотелось кричать еще громче, кого-то ударить или даже себе причинить боль. Небольшую, но ощутимую. Чтобы отвлечься от занозы в душе, от мысли, что я стала официальной игрушкой озабоченного ясса, и он в любой момент может раздеть и потискать меня, как ему вздумается.

Взгляд мой упал на миску с маленькими лепешечками, вроде наших оладий, – Пойто отлично их готовит. Я вытряхнула бесценную еду прямо на поднос, а миску запустила в сторону полуприкрытой металлической двери. Мне хотелось услышать, как здорово она звякнет. Уже предвкушаю…

Она и правда звонко «чмокнула» обшивку двери, вот только последняя сразу же широко распахнулась, и на пороге появился Джелло. Я встретила его самым воинственным взором, на который была способна… секунды четыре, не более того.

Носком ботинка ясс толкнул миску обратно внутрь комнаты, и, завертевшись на полу, та скользнула к моей кровати. Сделав два широких шага, там же оказался и Джелло.

– Хотел пожелать тебе доброй ночи, а ты устроила тут игрища с посудой.

Взгляд его метнулся к подносу на столе.

– Видимо, уже сыта и полна сил, а в первый вечер выглядела не лучше ободранной кошки. Может, скучаешь по своим мусорным контейнерам? Или по дружкам в «Кормушке»? Редкий экземпляр! – в его голосе слышалась нескрываемая издевка.

Я вжала голову в плечи и потупилась, а он продолжал бушевать.

– Настолько редкий и прекрасный, что остальные на твоем фоне сплошь уроды и чудовища. Кстати, зад лизать я тебя еще не заставлял, но мысль интересная. У тебя изобретательное воображение и деятельная натура. Надо найти всему этому достойное применение. Чтобы некогда было скучать и страдать, разбрасывая мое добро!

Я только часто-часто моргала, спиной впечатавшись в стену, а он наклонялся все ближе, не сводя с меня немыслимо больших глаз, в которых сейчас плескалась настоящая ярость.

– Завтра же найду тебе дело! – рявкнул он, – отмоешь подвал, прочистишь трубы от песка и грязи, вытащишь наверх и просушишь матрасы и одеяла, разберешь ящики. Редкий экземпляр!

Он был страшно зол, схватил меня за горло, оскалился – я уже хотела проститься с жизнью.

– Джелло, стой! Хватит, она все поняла, – взволнованно верещал Пойто.

Голова моя оказалась прижата к подушке, в ушах еще звучал грохот захлопнувшейся двери. Боязливо приоткрыла один глаз и облегченно выдохнула, – растрепанный Пойто сидел на корточках у моей кровати, наши носы были почти на одном уровне:

– Давно не видел его таким! Это все ты-ы-ы…

– Пойто, что же теперь будет?

– Зависит только от тебя.

– Я не хочу… ничего не хочу…

– Ари, тебе просто надо выбрать и определиться – кто ты здесь: несчастная жертва обстоятельств или член семьи.

– Ты что такое говоришь? Какая еще семья?

Я закрыла глаза, ощущая себя полным ничтожеством, а «птицелюдь» вдруг начал вдохновенную речь:

– Может, тебе это странным покажется, но уже много лет мы живем здесь на базе, как единое целое. Мы помогаем друг другу, у всех свои обязанности. И права тоже есть, пусть и несколько различные, в зависимости от статуса и роли. Джелло – лидер по праву рождения и он многократно доказывал свое главенство во всех сферах. Я убежден, что он – настоящий правитель в лучшем смысле этого слова. Чугго – его мудрый советник и стратег, он старше всех, хранитель памяти и традиций яссов. Шакко – надежный исполнитель, отличный боец, всегда прикроет спину.

Я – полукровка, слежу за домом, уж какой он есть у нас, занимаюсь запасами и приготовлением пищи. Они по-своему меня уважают, Ари. Одному бы мне пришлось нелегко. В мире Цоты правит тот, кто сильней и крепче физически, кто стоек духом. Высокотехнологичное оружие здесь запрещено. Все решают звериные правила: мускулы, когти, клыки. И еще стая… У нас она есть, Ари. Пусть небольшая, но очень влиятельная.

Это давно поняли все на Цоте. Не сразу, но им пришлось признать верховенство Джелло – беглого наследника трона Яшнисс – одной из самых древних и величественных империй Антарес. И ты получила шанс стать частью нашей стаи. Ты даже не представляешь, какая это честь. Тебе осталось всего лишь найти среди нас свое место, решить, кто ты будешь и как к тебе должны относиться другие.

Я всхлипнула и с трудом подавила подступающие слезы.

– Смеешься, да? Хочешь сказать, от меня реально что-то зависит? Ты же его слышал, завтра я пойду чистить вашу канализацию.

– Ари, еще не поздно кое-что поменять. Поверь мне, послушай моих советов теперь, когда ты сама понимаешь, куда попала. А ведь я полагал, никто больше не вольется в нашу сплоченную компанию. Для тебя он сделал исключение – это дорогого стоит. За все время на Цоте, ты – первая, кого он привел в дом из местных. Значит, ты для него важна, нельзя упускать такую возможность.

– Значит, все-таки предлагаешь лизать зад, да? – прошептала я, пытаясь улыбнуться – получалось неважно, губы кривились в обиженную гримаску.

Пойто быстро оглянулся на дверь, а потом самым наглым образом мне подмигнул:

– Почему бы и нет, если в ответ он будет лизать тебя…

– Дичайшая пошлость!

– Другого пути нет, Ари! Либо ты несчастная замученная зверушка, либо член семьи, а значит, надо играть по его правилам. Он первый среди нас. Он фундамент и крыша одновременно.

– Значит, надо давить сок и размешивать сахар…

– Что за сок? – заслышав в его голосе беспокойство, я даже наигранно рассмеялась.

– Понимаешь, мне вручили такой здоровенный лимон, что даже на душе стало кисло. А кругом пески и угнетающая жара. Придется делать гребаный лимонад. Провалиться бы вашей Цоте и всем ее обитателям!

Последние фразы я очень эффектно произнесла. Нет, я не собираюсь сдаваться, Пойто во многом прав, надо только правильно настроиться и научиться хитрить, хотя я ненавижу притворяться. Но помирать на свалке тоже не хочу. И потом, в любой момент может прилететь Дар – он меня заберет отсюда в нормальное общество людей, внешне похожих на землян.

Мне нужно только продержаться до того благодатного времени. Или чуточку дольше… Дар ведь может так и не прилететь. Богатый дом, престижная работа, красивая невеста. Забудет свою спасительницу-замухрышку. Ничего, я переживу.

Подсела ближе к столику и потянулась за оладушкой – жаль, уже не такой мягкой и теплой.

– Пойто, а в подвале водятся пауки? А что за матрасы и одеяла там хранятся?

– Под землей в бункере когда-то находился армейский склад. Часть вещей сохранилась в отличном состоянии, яссы берут оттуда одежду. Все постельные принадлежности тоже из казарменных комплектов. Эхейбз!

Он понизил голос и уткнулся лбом в железную рейку моей кровати:

– Знаешь, а я испугался, когда он тебя за шею схватил. Думал, всему конец, ты здорово его разозлила.

– Псих-одиночка! – пробурчала я с набитым ртом, – еще и подслушивал у дверей, разве так делают нормальные короли…

Пойто придвинул поднос с едой поближе ко мне и задумчиво наблюдал за тем, как я избавляюсь от стресса, уплетая его постряпушки.

– Вку-усно так! Ммм… Ты настоящий мастер.

– Милая Ари, ты даже не представляешь, насколько он здесь одинок.

– У вас же семья, – я не удержалась от колкости.

– Ему нужна женщина. Не только соратники и друзья.

– А тебе? А Шакко?

– Шакко изводит себя тренировками – ему помогает, иногда улетает на охоту, чужая кровь его успокаивает на время. Чугго занят воспоминаниями о родине и планами о реванше. Я… да что обо мне говорить? Джелло я жизнью обязан, потому готов в любой момент жизнь за него отдать. И вижу, что ему бывает здесь очень тоскливо. Если у тебя получится что-то изменить, Ари…

– И что тогда? Ты говори, говори, очень интересно!

– Мы признаем тебя своей королевой.

– Мусорной королевой? – притворно ласково улыбнулась я.

– Все же лучше, чем мусорной крысой или мусорной шлюхой, – так же мягко подтвердил Пойто.

Остаток моего ужина прошел в полной тишине. Потом «птицечеловек» забрал поднос и, церемонно мне поклонившись, покинул комнату. А я скоро погасила свет и свернулась калачиком под одеялом. Сегодня был очень насыщенный день, а завтра я буду чистить подвал.

Обожаю старые подвалы! Особенно бывшие армейские склады на чужой планете. Масса интересных находок и впечатлений, дизайнерская паутина и раритетный мышиный помет. Пара сианских черепов и берцовая кость аборигена Цоты…

Но это все завтра. А сейчас надо хоть немного поспать.