Текст книги "Тройные хлопоты"

Рекс Стаут
Тройные хлопоты

Rex Stout

TROUBLE IN TRIPLICATE

Copyright © 1949 by Rex Stout

This edition is published by arrangement with Curtis Brown UK

and The Van Lear Agency

All rights reserved

Перевод с английского Никиты Вуля

© Н. А. Вуль, перевод, 2014

© Издание на русском языке, оформление.

ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2020

Издательство Иностранка®

* * *

Прежде чем я умру

Глава 1

Тем октябрьским днем в понедельник сидеть взаперти мне было совершенно невыносимо. Говоря «взаперти», я имею в виду кабинет Ниро Вулфа на первом этаже его дома на Тридцать пятой улице неподалеку от Гудзона. Впрочем, я знал, что вскоре смогу перевести дух. Каждый день, с четырех до шести вечера, Ниро Вулф возился с орхидеями в оранжерее под крышей. С другой стороны, до четырех оставалось еще полчаса, а меня от Вулфа уже мутило.

Я чувствовал, что сыт Ниро Вулфом по горло, но в моем раздражении не было его вины. Это было время так называемого великого дефицита мяса: миллионы свиней и бычков, к великому сожалению производителей и мясников, незаметно скрылись и спрятались, желая продать свою жизнь подороже. А Ниро Вулф трапезу без мяса воспринимал не иначе как личное оскорбление. Он пребывал в столь отвратном настроении, что я, поддавшись порыву, предложил ему сожрать меня и успокоиться. Лучше бы я промолчал. К середине дня Вулф дошел до такого отчаяния, что стал совершать длительные пешие прогулки – от своего кресла к книжным полкам. Порой он даже удалялся в гостиную, выходившую окнами на Тридцать пятую улицу.

Итак, в половине четвертого я заявил Вулфу, что должен выйти по делам. Поглощенный своими страданиями, он даже не спросил, по каким делам я собираюсь отлучиться. В тот самый момент, когда я потянулся за шляпой, болтавшейся на вешалке в прихожей, в дверь позвонили. Оставив шляпу в покое, я подошел к двери и открыл ее. И то, что я увидел, заставило меня забыть о ворчании Ниро Вулфа. С первой же минуты мне стало ясно, что за человек стоит передо мной. Хотя день выдался солнечным, незнакомец был одет в туго подпоясанный плащ. Черная фетровая шляпа была ему мала и смотрелась нелепо. Но больше всего меня поразили его светло-серые глаза: они были открыты, хотя посетитель напоминал забальзамированного покойника. Наверное, именно так он будет выглядеть, когда испустит последний вздох и окажется в гробу.

– Тебя зовут Гудвин, – не слишком вежливо сообщил он мне с каменным выражением лица.

– Спасибо, что напомнили, – поблагодарил я. – Может, заодно скажете, сколько я вешу?

Однако оказалось, что посетитель настроен серьезно.

– Выходи. – Он ткнул большим пальцем куда-то себе за спину. – Там в машине сидит человек. Он хочет тебя видеть.

Я немного подождал. С одной стороны, я надеялся услышать, кто хочет меня видеть, а с другой – желал показать, что не ору от ужаса и не палю из пистолета при виде незнакомца с забальзамированным лицом, который обшаривает карман в поисках пачки сигарет. За долгую карьеру частного детектива Ниро Вулф успел нажить себе немало врагов. А поскольку я сотрудничал с ним уже больше десяти лет, часть его недругов, что вполне естественно, и ко мне не испытывала симпатии. Велев незнакомцу немного подождать, я закрыл дверь, вернулся в кабинет, подошел к своему столу, выдвинул ящик, взял пистолет и, сунув его в карман пальто, двинулся к двери, держа руку в кармане.

– Что случилось? – раздраженно бросил Вулф мне вслед. – Мышь увидел?

– Нет, сэр, – спокойно ответил я. – Меня попросили выйти на улицу и подойти к человеку в машине. Она припаркована у тротуара. Человека в машине я узнал. Это Дейзи Перрит. Поскольку он один из самых известных жителей нашего города, то, полагаю, вы о нем слышали. В последнее время его называют королем черного рынка. Быть может, он, в отличие от вас, считает, что я вполне сгожусь на мясо.

С этими словами я вышел. Оказавшись на крыльце и услышав, как за мной закрылась дверь и щелкнул замок, я вытащил пистолет из кармана пальто, чтобы показать его забальзамированному, а затем сунул обратно, спустился по ступенькам и подошел к машине – большому черному седану. Сидевший в салоне человек опустил стекло.

– У него в кармане ствол, – раздался голос из-за моего правого плеча.

– В таком случае он чертовски глуп, – отозвался мужчина в машине. – Ему не стоило оставлять тебя за спиной.

– Угу. – Я посмотрел на Дейзи Перрита. Сейчас все зависело от того, как пойдет разговор. – Мистер Вулф знает о том, что вы приехали. Чего вы хотите?

– Я хочу с ним встретиться.

– Не получится, – покачал я головой.

На стоявшего позади меня незнакомца я не обращал внимания. Я впервые видел Дейзи Перрита вблизи. Подавляющее большинство людей сочло бы его толстяком, но для меня, привыкшего к габаритам Ниро Вулфа, он был всего лишь слегка полноват. Его лицо, гладкое и розовое от чрезмерно тщательного бритья, казалось слишком большим для такого носа и рта, однако в первую очередь привлекали внимание темные глаза. В них легко читалось, сколько дел Дейзи Перрит успел натворить за свою жизнь и на что он готов в дальнейшем.

– Не получится, – повторил я. – Как я уже сказал, когда вы звонили сегодня утром, мистер Вулф очень занят и не сможет вас принять. У него сейчас и так полно дел. Он еле с ними справляется.

– Я желаю его видеть. Так ему и передай. Иди.

– Слушайте, мистер, – наклонившись, я облокотился на машину, – не думайте, что я сейчас шучу. Я прекрасно знаю: те, кто с вами шутит, быстро оказываются на кладбище. Но и просить вас о чем-либо я не намерен. Не важно, что вы задумали и почему так уперлись. Мистер Вулф не желает иметь с вами никакого дела. Возможно, это вас обидит, что очень печально. Видит Бог, я этого не хочу. Однако поверьте: вы обидитесь куда сильнее, если выложите мистеру Вулфу наболевшее, а он откажется вам помочь. В итоге дело закончится очень плохо – либо для вас, либо для него. Поэтому не надо считать, что…

– Арчи! – проревел голос сзади и справа.

Я выпрямился, обернулся и увидел, как Вулф наполовину высунулся из крайнего окна гостиной, заполнив своей тушей всю раму.

– Что нужно мистеру Перриту? – громыхнул он.

– Ничего! – крикнул я в ответ. – Он просто проезжал мимо и остановился, чтобы…

– Он хочет вас видеть, – перебил меня охранник Перрита.

– Тогда чего ты тянешь, Арчи? Веди его сюда!

– Но я…

– Я сказал: веди его сюда!

Вулф скрылся в комнате, с грохотом захлопнув за собой окно. Забальзамированный настороженно огляделся по сторонам, обошел меня и открыл дверь машины, после чего Дейзи Перрит выбрался наружу.

Глава 2

Похоже, на самом деле я знал о королях преступного мира куда меньше, чем полагал. Я искренне верил, что охранник должен везде следовать за боссом и постоянно быть начеку, ожидая нападения в любую минуту. Однако, вопреки моим ожиданиям, Дейзи Перрит велел забальзамированному остаться возле машины, после чего отправился со мной в дом. Переступив порог кабинета, он сделал два шага и остановился, окинув помещение взглядом. Возможно, он поступил так в силу привычки, словно отставной генерал, который, приехав играть в гольф на незнакомое поле, автоматически выбирает место, где расположил бы артиллерию или спрятал в засаде танки. Я прошел мимо него и сел за свой стол, напомнив себе, что нельзя недооценивать противника только потому, что он на шесть дюймов ниже меня. Я был слишком обижен на Вулфа и потому хранил молчание.

– Присаживайтесь, сэр, – любезно произнес Вулф.

Перрит закончил осмотр кабинета и вперил испытующий взгляд в Вулфа. Секунд через пять Дейзи немного раздраженно сказал:

– Мне здесь не нравится. Я к вам по личному делу. Выйдите и сядьте ко мне в машину.

Признаться, я весь напрягся, нисколько не сомневаясь, что Вулф сейчас нагрубит Дейзи Перриту, а грубить таким людям, как Дейзи, себе дороже. Однако я напрасно беспокоился.

– Любезный сэр, – располагающе улыбнулся Вулф, – я редко выхожу из дому. Лично мне здесь нравится. Было бы глупо вставать из кресла, сделанного специально для меня на заказ…

– Ясно, я все понял, – нетерпеливо произнес Перрит и уставился на меня своими черными глазами. – Тогда ты иди на улицу и сядь ко мне в машину.

– Нет, сэр, – с напором в голосе произнес Вулф. – Это вы присаживайтесь. Красное кожаное кресло очень удобное. Мистер Гудвин помогает мне во всех делах. Даже если вы возьмете с меня слово никому не рассказывать о деле, с которым ко мне пожаловали, я моментально все выложу Гудвину, как только за вами закроется дверь.

– Иногда стоит делать исключения. Почему бы не начать с меня?

– Нет, сэр. – Вулф был вежлив, но неумолим. – Присаживайтесь, мистер Перрит. Даже если вы предпочтете не делиться со мной и мистером Гудвином вашими секретами, мне бы хотелось обсудить с вами небольшое дельце.

Перрит сдался. Он сделал три шага к красному кожаному креслу, стоявшему у стола Вулфа, устроился в нем и спросил:

– Что именно вы хотите обсудить?

– Ну-у-у… – Вулф чуть прикрыл глаза. – В своем деле я профессионал. Я торгую сведениями, даю советы и оказываю разные услуги. Нельзя сказать, что я тесно знаком с вашей деятельностью, однако знаю, что вы тоже профессионал, правда в другой области, отличной от моей. Допускаю, вы знаете, где находится то, что мне нужно, и как это достать. Я уважаемый и добропорядочный гражданин, и все же у меня, как и у любого другого человека, есть свои слабости. Где мне достать мясо?

– Вот вы о чем, – ледяным тоном произнес Перрит. – Давайте уточним, правильно ли я вас понял. Хотите долю от рэкета в мясном бизнесе?

– Нет, я просто хочу свинины или говядины. Я хочу мяса. Я его ем. Баранину. Телятину.

Вот оно что! Я посмотрел на своего босса с возмущением и брезгливостью. Похоже, он совсем потерял чувство меры. Ради какого-то антрекота встал из-за стола, дошел до гостиной, открыл окно и пригласил к себе в дом одного из самых опасных преступников.

– Ясно, – уже не столь ледяным тоном произнес Перрит. – Вы просто проголодались.

– Да.

– Печально. Я не мясник и мясную лавку не держу. Я вообще мясом не занимаюсь. Впрочем, кое-чем я все-таки смогу вам помочь… – Он замолчал, потом посмотрел на меня как на лакея. – С семи до десяти утра набери номер Линкольн шесть-три-два-три-два, попроси Тома и сошлись на меня.

– Спасибо, сэр. – Голос у Вулфа был сладким, словно леденец. – Я очень ценю вашу помощь. Теперь о вашем деле. Сегодня утром мистер Гудвин сказал вам по телефону, что я слишком занят и потому не смогу вас принять. Разумеется, это вздор. Отказал он вам вот по какой причине. Работа частного детектива сопряжена с определенным профессиональным риском, но ваш род деятельности, как, собственно, все, что имеет к вам отношение, куда более опасен. Таким образом, связавшись с вами, мы будем рисковать вдвойне, что весьма нежелательно. Именно так рассуждал мистер Гудвин. И я, к величайшему сожалению, вынужден с ним согласиться. С вашей стороны будет просто глупо делиться со мной секретами и в итоге услышать, что я ничем не могу вам помочь. Потому говорю вам это сразу и без обиняков. Прошу меня простить.

– Мне нужна помощь.

– Нисколько в этом не сомневаюсь. В противном случае вы бы не…

– Я не так часто прошу о помощи. И когда наступает такой момент, я обращаюсь к лучшим из лучших. В данном случае я остановил свой выбор на вас. А за ценой я не постою. – Перрит извлек из внутреннего кармана аккуратно сложенную пачку банкнот, перетянутую резинкой, и кинул ее на стол Вулфу. – Пятьдесят сотенных. Пять штук. Для начала хватит. Меня шантажируют, и ваша задача – положить этому конец.

Выпучив глаза, я уставился на нашего гостя. Сама мысль о том, что Дейзи Перрита кто-то шантажирует, казалась мне совершенно абсурдной.

– Мистер Перрит, я же сказал вам…

– Меня шантажирует моя дочь. Об этом не знает ни одна живая душа, кроме меня. А теперь еще вас и вашего человека… Да, есть еще одна деталь. Очень личного характера. Я бы не поведал о ней и родной матери, если бы она все еще была жива, но мне нужна помощь. Моя дочь…

– Погодите!

Остановить Дейзи Перрита было непросто, но я не сидел сложа руки. Я вскочил со стула и встал перед ним.

– Хочу предупредить: мистер Вулф такой же упрямый, как и вы, – сказал я, глядя ему прямо в глаза. – Ситуация чертовски серьезная. Он ясно дал понять, что не желает вас слушать. Я тоже этого делать не намерен. – Я в ярости повернулся к Вулфу. – Господи боже, ну чем вас спагетти с сыром не устраивают?!

Взяв со стола пачку банкнот, я сунул их Перриту.

Он не обратил на нее внимания. Даже не посмотрел на меня.

– Вся соль заключается в следующем, – продолжил он, обращаясь к Вулфу. – Моя дочь – та, что меня шантажирует, – на самом деле мне никто. Теперь это знаете вы и вот он. Я сказал, что больше об этом не ведает ни одна живая душа в мире. Но это известно ей самой. И ей известно, что у меня есть настоящая дочь, которая родилась в тысяча девятьсот двадцать пятом, почти двадцать один год назад. В следующем месяце, восьмого ноября, моей родной дочери исполнится двадцать один. Я хочу дать вам и другое поручение, которое будет касаться ее. Ну, что скажете?

– Прошу меня простить, мистер Перрит.

Вулф обратил свой взгляд к настенным часам и грузно поднялся, опершись на стол. Он двинулся к двери, однако ему пришлось остановиться: Перрит преградил Вулфу путь.

– Куда вы собрались? – спросил наш гость, и по его тону мне сразу стало ясно: Перрита не устроит ни один из мыслимых вариантов ответа.

Я тоже встал, вытащив из кармана руку, в которой сжимал пистолет. Как это ни банально звучит, но я действовал инстинктивно, будучи уверен, что сейчас инстинкт меня не обманывает. Я был в курсе того, что творится в городе, и прекрасно знал, что до сих пор все мало-мальски серьезные споры с Дейзи Перритом решались с помощью оружия. Причем решал их либо сам Дейзи, либо кто-нибудь из его людей. Принимая во внимание все сказанное, я понимал: ничего хорошего нас не ждет, но при этом не сомневался, что пристрелю Дейзи, если он хоть пальцем тронет Вулфа.

– С четырех до шести я работаю в оранжерее наверху, – невозмутимо пояснил Вулф. – Всегда. Если вы все же хотите поведать вашу историю, расскажите ее мистеру Гудвину. Я позвоню вам сегодня вечером или завтра утром.

Конфликт был исчерпан. Вместо словесной дуэли состоялась дуэль взглядов, и Вулф победил. Перрит сдвинулся вправо, уступая дорогу. Вулф вышел, и мгновение спустя мы услышали, как он захлопнул за собой дверь лифта.

– Вы ненормальные. Оба, – буркнул Перрит, опустившись в кресло. – С чего это ты за пистолет схватился? Психи конченые!

Я положил оружие на стол и тяжело вздохнул:

– Итак, о чем вы хотели мне рассказать?

Глава 3

В какой-то момент мне показалось, что Дейзи Перрит не выдержит и пустит слезу. Это произошло, когда он начал рассказывать о своей настоящей дочери, которая училась в Колумбийском университете и считалась чуть ли не самой лучшей студенткой на всем курсе. Он так гордился ее успехами, что совершенно расчувствовался.

Приключившаяся с Дейзи история оказалась весьма незатейливой. Когда-то давно в Сент-Луисе он женился, и у него родилась дочь. На той же неделе случилось сразу три события: жена умерла, дочь едва не погибла, а сам Перрит загремел в тюрьму на три года за вооруженное ограбление. Дейзи предпочел не вдаваться в детали и рассказал о случившемся в самых общих словах. Одно я понял ясно: после 1945 года дела у него пошли в гору, он начал богатеть, вспомнил о дочери и отыскал ее где-то в штате Миссури. Дейзи не уточнил, каким образом она там оказалась, однако, чтобы ситуация стала мне понятной, разъяснил, что девушка не знает, кто ее отец. Она уверена, что Дейзи не более как поверенный ее отца, который очень богат, но при этом пока не объявляется, потому что намерен баллотироваться в президенты Соединенных Штатов.

– Поначалу все шло прекрасно, – с кислым видом произнес Дейзи. – Мы с ней виделись примерно раз в три месяца, я давал ей деньги… Много денег. Не представляешь, как я обрадовался, когда она решила поступать в Колумбийский университет. Ведь он же здесь, у нас. А потом Микер Большие Пальцы все испортил. Послал ко мне одного из своих ублюдков и передал через него, что, мол, если моей дочке нужна какая-нибудь помощь, он к ее услугам.

Прекрасно, просто прекрасно. Чудеснее не придумаешь. Мистер Микер получил кличку Большие Пальцы за то, что именно эту часть тела он отрезал тем, кто не проявлял особого желания делиться с ним нужной информацией. Еще один питекантроп, просто из другой пещеры. Я не желал иметь ничего общего с Дейзи Перритом, но еще меньше мне хотелось оказаться между ним и Микером. Молот и наковальня. Одна мысль о замаячивших перспективах могла вызвать язву.

Я стал слушать Перрита дальше. Что мне еще оставалось? Пристрелить его? Психологический момент для этого уже был упущен. Оказалось, что Микеру не удалось выследить дочь Дейзи, он просто узнал о ее существовании. Однако, по словам Перрита, на всем белом свете он боялся лишь одного: что кто-нибудь отыщет его дочь и расскажет о нем всю правду. Сам факт существования дочери испортил Дейзи всю жизнь.

– Дочь – мое слабое место, – признался он. – Когда речь заходит о ней, я не могу действовать привычными методами. Ты знаешь, что я жесток? Слышал об этом?

– Про вас такое говорят.

– Да, я жесток. Но жестоких много. Только у меня вдобавок есть мозги. Людей умнее себя я еще не встречал. Если бы жизнь сложилась иначе, я мог бы стать кем угодно. Пойми, когда речь заходит о дочери, у меня перестает работать башка. Сам посуди, сколько я тебе уже наговорил. Впрочем, это еще полбеды. Послушай, что я натворил в апреле прошлого года. Я снял пентхаус рядом с Пятой авеню и поселил там девицу под видом своей дочери. Я знал, что совершаю ошибку, но у меня словно выключило мозги, и я пошел на эту глупость.

Как пояснил Перрит, он это сделал, чтобы сбить со следа Микера и всех, кто попытается отыскать его дочь. Если станет известно, что дочь живет с ним в пентхаусе, поиски прекратятся и в университет никто даже носа не сунет. По идее придумано было здорово, и тайна Перрита должна была остаться тайной.

– Знаешь, что случилось потом? – поинтересовался Дейзи, и его глаза нехорошо сверкнули; если бы речь шла обо мне, то меня этот блеск в его глазах решительно не обрадовал бы. – Эта маленькая мерзавка вцепилась в меня, словно клещ, и начала тянуть соки.

Тут Дейзи решил углубиться в детали, излагая их при этом по памяти и не сверяясь с записями. За неделю до Рождества девушка, изображавшая его дочь, начала вымогать у него деньги, потребовав для начала тысячу баксов вдобавок к тем ста долларам, что получала еженедельно за свои услуги. С тех пор она успела получить:

в конце января – 1500 долларов;

в середине февраля – 1000 долларов;

в конце апреля – 5000 долларов;

в начале июня – 3000 долларов;

в конце июля – 5000 долларов;

в конце августа – 8000 долларов.

– Занятная динамика, – протянул я. – Сначала она сбавляет сумму, потом увеличивает, затем снова сбавляет и вновь увеличивает. Интересно с психологической точки зрения.

– Тебя это забавляет?

– Я сказал, что это занятно, а не забавно. Кстати говоря, не так уж много людей – причем я не утверждаю, что не отношусь к их числу, – так вот, не так уж много людей поверит в вашу историю. Девчонка кинула вас почти на двадцать пять штук. Как так получилось, что ей удалось избежать несчастного случая? Например, она могла спокойно оказаться на пути летящих с огромной скоростью кусочков металла.

– Слухи, – произнес Перрит таким тоном, словно разочаровался во мне. – Люди распускают обо мне всякие вздорные сплетни, а потом сами же в них и верят. Делают из мухи слона…

– Да ладно вам, – осклабился я. – Давайте начистоту, между нами. Почему вы от нее не избавились? Не хотели марать руки сами, поручили бы дело кому-нибудь другому.

– Избавиться от дочери? От родной дочери?

– Какая же она вам родная?

– Все считают ее таковой. Мне пришлось бы заняться этим самому. Но даже в этом случае дело было бы очень рискованным. Она все рассчитала. Что случится, если она вдруг исчезнет? Что подумают Микер Большие Пальцы и остальные? Я вернусь на исходные позиции, а мои враги снова начнут рыскать в поисках моей дочери. Не думай, я давно уже голову ломаю. И так ситуацию поверну, и этак. Все равно не вижу выхода, хоть тресни.

– Тогда вам и дальше придется содержать подставную дочь. И это обойдется вам очень-очень дорого.

– Я больше не намерен платить этой ненасытной твари. Вчера вечером она потребовала от меня пятьдесят штук. Все. Точка. Мне нужна помощь.

– Да, – присвистнул я, – одной психологией тут дело не объяснишь. Хорошо, допускаю, что ее устранить нельзя. А менее радикальные способы не действуют? Вы не хотите попробовать уговоры? Может, она умерит свои аппетиты?

– Думаешь, я не пытался? Думаешь, я каждый раз с радостной улыбкой лез в кошелек?

– Нет, не думаю.

– Правильно делаешь. Пойми простую вещь. Она моя дочь, и в силу этого у меня связаны руки. Я лично знаю много людей, а информации у меня вообще на целую кучу народа. Думаю, одних адвокатов у меня человек сорок-пятьдесят. Но ни одному из них я бы не доверил и толики того, что рассказал тебе. Я выбрал Ниро Вулфа из-за того, что у него есть мозги. Хотя бы судя по тому, что я о нем знаю. Может, они меня выручат. Лично мои мозги в данной ситуации спасовали. Что делать с этой тварью – решать ему. – Перрит ткнул пальцем в пачку банкнот. – Это только аванс. Плачу я щедро, особенно когда дело стоящее. А нынешнее дело именно стоящее.

– Он не возьмет денег.

Дейзи пропустил мои слова мимо ушей. Я начал подозревать, что в этом и заключался секрет его успеха. Перрит просто игнорировал то, что не желал слушать.

– Если вы решите взяться за дело, вам понадобятся дополнительные сведения о ней, – продолжил он. – Рассказанного мной пока недостаточно для того, чтобы обуздать ее. Слушай дальше. Поскольку, по легенде, она приходится мне дочерью, то ее зовут Вайолет Перрит. Настоящее ее имя – Анджелина Мерфи. Не важно, где я отыскал ее, но к ней не подкопаешься. Ей светил срок в Солт-Лейк-Сити, где она проживала под именем Салли Смит. Я лично приехал туда за ней и вывез ее в Нью-Йорк. Спас от позора. Помнишь, я сказал, что у меня в какой-то момент перестала работать башка? Вот тебе конкретный пример. Мне тогда казалось, что я смогу держать ее на коротком поводке. Заартачится – отправлю обратно в Солт-Лейк-Сити. Полиция ее примет с распростертыми объятиями. Впрочем, она достаточно быстро поняла, что мне от нее так просто не избавиться.

Перрит поведал еще много такого, чего я не желал знать. Однако отступать было уже поздно. Снявши голову, по волосам не плачут. Покончив с рассказом о Вайолет – Анджелине Мерфи, он решил сменить тему и переключился на Колумбийский университет. Его настоящую дочь звали Бьюла Пейдж. Когда Перрит заговорил о ней, у него так изменился голос, что я на полном серьезе подумал: еще немного – и он достанет из кармана бумажник, начнет показывать ее фотографии. Однако до этого дело не дошло. Его послушать, так остальные студенты были просто жалкими олухами по сравнению с его девочкой и не годились ей даже в подметки. Дейзи сообщил кучу совершенно ненужных, на мой взгляд, подробностей, но его вполне можно было понять. Кому еще на всем белом свете он мог рассказать о своей дочке? Только Ниро Вулфу. Да вот беда: Вулф возился со своими орхидеями, и потому слушать все это приходилось мне. Понятное дело, за это мне платили деньги. Тем не менее я решил, если так и дальше пойдет, требовать прибавки, причем значительной. Впрочем, если все закончится так, как я опасался, тут никаких денег не хватит.

– Как я уже сказал Вулфу, – начал Перрит, – есть у меня для него и другая работенка. Она тоже связана с моей дочерью. Имеется еще одна опасность. Есть вероятность, что Бьюлу может выдать сходство с матерью.

– Боже всемогущий! – возвел я очи горе. – Ну здесь-то чем мистер Вулф может вам помочь? Он что, пластический хирург?

– Считаешь, будто смешно пошутил? – поинтересовался Перрит.

Вопрос мог показаться вполне себе невинным, но задан он был таким тоном, что у меня впервые за все время разговора пробежал по спине холодок. Быть может, теперь, став одним из королей преступного мира, Перрит говорил таким тоном куда реже, чем его подчиненные. Я услышал голос убийцы. Похоже, Дейзи был готов спустить мне многое, но о Бьюле, как я понял, лучше не шутить.

– Пожалуй, не очень, – вежливо ответил я. – Надеюсь, в следующий раз получится лучше. Но если вы рассчитываете, что мистер Вулф способен что-то поделать с фамильным сходством…

– Я на это не рассчитываю. Ты слишком много болтаешь. Она действительно похожа на мать, но дело не только в этом. Иногда Бьюла сидит ссутулившись, чуть подавшись вперед, а потом – раз! – резко распрямляет спину. В точности как ее мать. Когда год назад я впервые увидел, что Бьюла так делает, я сразу понял: жди беды. Если человек, знавший ее мать, увидит, как моя дочь распрямляет спину, то сразу обо всем догадается. Я пытался отучить Бьюлу от этой привычки, но что я мог сделать? По легенде, я всего-навсего поверенный ее отца, поэтому опасался проявлять чрезмерную настойчивость. Я хочу, чтобы Вулф отучил ее распрямлять спину подобным образом.

Мало того что мне захотелось возразить – у меня на языке крутились три-четыре остроты. Однако я счел за лучшее взять себя в руки. Оставалась одна-единственная надежда: Дейзи вот-вот закруглится и наконец уйдет, не успев попросить Вулфа натаскать Бьюлу по математике – единственному предмету, в котором она пока не достигла совершенства. Однако и спустя час Перрит все еще не желал уходить. Он хотел поделиться со мной дополнительными и очень полезными, с его точки зрения, сведениями об Анджелине – Вайолет – Салли и объяснить, как лучше свести знакомство с его дочерью. При этом Дейзи беспрестанно повторял, что дело срочное и за него нужно взяться немедленно. Насколько я понял, еще один секрет его успеха заключался в скрупулезности и внимании к деталям.

Наконец он встал, собираясь уйти.

– Вайолет, – произнес он, – по-прежнему делает то, что я скажу ей. Считает, что так ей будет проще обчистить меня до нитки. Ты сказал, что Вулф – домосед. Если понадобится ее допросить, позвони мне. Я позабочусь о том, чтобы она приехала. Телефонные номера ты уже записал.

Тон, которым была сказана последняя фраза, заставил меня поспешно подтвердить:

– Вы сами видели, как я убрал бумагу с ними в сейф.

– Там ее и держи. Теперь выйди на улицу, открой дверь и позови Арчи.

– Кого позвать? – уставился я на него.

– Арчи. Ты что, глухой?

Прекрасное завершение чудесного дня! Забальзамированного охранника, оказывается, зовут Арчи. Я отвел Перрита в прихожую, протянул ему пальто и шляпу, после чего, приоткрыв дверь, высунул голову на улицу, осмотрелся по сторонам и, повернувшись к гостю, сказал:

– Никого нет. Позовите охранника сами.

Делать этого не пришлось. Мой тезка, стоявший на страже у черного седана, услышал звук открывшейся двери, подошел к крыльцу, поднял на босса взгляд и произнес:

– Все нормально.

Дейзи Перрит сошел по лестнице и устроился на заднем сиденье машины, после чего седан укатил прочь.

Я отправился на кухню и налил себе стакан молока. Фриц Бреннер, совмещавший обязанности камердинера и повара, как раз резал чеснок, измельчая его до атомов.

– Ça va?[1]1
  Как дела? (фр.)


[Закрыть] – улыбнулся он мне.

– Лучше не придумаешь, – ответил я, сделав глоток молока. – Осталось только подобрать цвет саванов, в которых нас будут хоронить.