Текст книги "Майкл Вэй. Арестант камеры 25"

5. С поличным

По дороге левый глаз заплыл окончательно. Зайдя в квартиру, я бросил рюкзак на кухне и поспешил в ванную. В зеркале отразился огромный фингал, напоминающий спелую сливу. «Да, от мамы такую красоту не спрячешь», – размышлял я, вытирая мокрым полотенцем кровь с носа и подбородка.

Мама обычно возвращалась не раньше половины седьмого. Разогрев в микроволновке банку «Спагетти-Оз», я достал из морозилки голубой пакет со льдом, который мама держала на случай мигрени, и приложил его к глазу, параллельно рубясь в приставку. По идее надо было готовиться к контрольной на завтра, но после сегодняшнего инцидента мозг отказывался воспринимать информацию. Особенно не хотелось разговаривать с мамой, поэтому, услышав, как в замке поворачивается ключ, я бросился к себе, потушил свет и юркнул под одеяло.

– Майкл? – раздался из прихожей её голос.

Секунд через двадцать мама уже стучала мне в дверь. Не дождавшись ответа, вошла. Я притворился спящим, но она на этот дешёвый трюк не купилась.

– Ты почему в постели?

– Плохо себя чувствую. – Я натянул простыню повыше.

– Что болит?

Она включила свет и моментально заметила окровавленную рубашку на полу.

– Майкл, в чём дело? Посмотри на меня.

– Не хочу…

– Майкл!

Пришлось скинуть одеяло.

– О Господи! – У мамы от удивления приоткрылся рот. – Что стряслось?

– Джек с компашкой привязались… – Я сглотнул вставший в горле тугой комок.

– Бедный. – Мама осторожно присела на краешек кровати. – А это… это произошло? – поколебавшись, спросила она.

Признаваться не хотелось, чтобы не расстраивать её сильнее.

– Прости, мам. Я не специально. Просто они не отвязывались. Пытались сдёрнуть с меня штаны.

– Глупые мальчишки, – мягко произнесла она и отбросила прядь волос мне со лба. – Допрыгались! Майкл, Майкл, если бы я только знала, что делать.

На её лице застыло тревожное выражение.

– Чего они ко мне привязались? Ну чего?

У меня задёргалась щека. Мама ласково провела по ней большим пальцем и нежно поцеловала меня в макушку.

– Если бы я только знала, сынок. Если бы знала…

6. На следующий день

Таймер включил радио ровно в одиннадцать минут восьмого. В эфире шёл «Утренний зоопарк». Ведущие, Фрэнки и Отчаянный Пацан, обсуждали бананофобию – острую боязнь бананов.

Я осторожно дотронулся до глаза. Опухоль немного спала, но болело по-прежнему сильно. На душе тоже было погано. Я боялся, что вчерашним поступком предал маму и теперь нам придётся переезжать. Снова. При мысли о переезде сердце тревожно заныло. Бедная мама! Каково ей начинать всё заново?!

В ванной я долго рассматривал своё отражение в зеркале. Ну просто воплощенное раскаяние! Сойдёт. Умытый и собранный, я бочком протиснулся на кухню. Мама стояла у холодильника, одетая в фирменную оранжевую курточку продуктового магазина «Смит фуд март». Она работала там кассиром. На столе дымились свежеприготовленные вафли, политые клубничным вареньем и взбитыми сливками. Я обрадовался не столько вафлям, которые, впрочем, обожал, сколько тому, что мама не сердится.

– Как глаз? – поинтересовалась она.

– Нормально.

– Дай-ка посмотрю… Да уж, таким фонарём хоть улицу освещай. Кстати, на завтрак вафли. – Мама сняла со сковородки очередной хрустящий кругляшок.

– Отлично. Спасибо. – Я уселся на стул.

– Тебе апельсиновый сок или молоко?

– А шоколадное молоко можно?

– Конечно. – Она налила молоко, добавила порошкового шоколада из банки и стала размешивать. Послышалось громкое звяканье ложечки о стакан. Наконец мама поставила готовый напиток мне на стол и села рядом.

– Эти хулиганы…

– Джек с компашкой, – уточнил я.

– Стоит звонить их родителям?

– Сомневаюсь, что у Джека есть родители. Типичная жертва аборта.

– А его приятели? – усмехнулась мама.

– Тех вообще нашли на помойке.

– Так стоит звонить родителям жертв аборта с помойки?

– Нет. – Я сунул в рот кусок вафли. – Сделаешь только хуже. И потом, вряд ли они опять полезут.

– А болтать не начнут?

– Кто им поверит?

– Дай-то Бог… Ну и как вафли?

– Очень вкусно, спасибо. – Я взял новый кусок.

– На здоровье. Кроме них, никто не видел, что произошло? – обеспокоенно спросила мама.

– Одна девочка видела.

– Какая девочка?

– Одноклассница. Она кричала им, чтобы отвалили.

Заметив, как омрачилось мамино лицо, у меня скрутило желудок.

– Ладно, проблемы будем решать по мере их поступления. – Она поднялась и поцеловала меня в лоб. – Мне пора. До школы подбросить?

– Не надо, сам доберусь.

В дверь постучали, и мама пошла открывать. На пороге стоял Осьтин.

– Здрасте, миссис Вэй.

– Доброе утро, Осьтин. Ты такой солидный сегодня.

Польщённый, Осьтин втянул живот и расправил плечи. Мою маму он считал «горячей цыпочкой», чем бесил меня до крайности. В свои пятнадцать лет Осьтин думал исключительно о девчонках, но на личном фронте ему катастрофически не везло, что весьма неудивительно. Маленькие толстые ботаники наших ровесниц не привлекают. Уверен, в один прекрасный день Осьтин возглавит мегакрутую компанию, купит «феррари», и тогда отбою от красоток у него не будет. Жаль, пока он об этом не догадывался.

– Спасибо, миссис Вэй! – поблагодарил Осьтин. – Майкл уже собрался?

– Почти. Заходи.

Он шагнул в кухню, сгибаясь под тяжестью рюкзака.

– Здорово! – поприветствовал я друга.

– Чувак, откуда фингал?

– Джек с приятелями отмутузили.

– Штаны тоже сняли?

– Пытались.

– Прелести средней школы, – вздохнула моя мама. – Ни за какие деньги не согласилась бы туда вернуться! – Она взяла ключи и сумочку. – Ладно, парни, удачи в школе. И держитесь подальше от неприятностей.

– Спасибо, миссис Вэй.

– Пока, мам!

В дверях она обернулась.

– Совсем забыла! В магазине сегодня инвентаризация, я задержусь часиков до восьми. Майкл, разогреешь тогда макароны с сыром на ужин?

– Не вопрос.

– Точно не надо подвезти?

Осьтин открыл было рот, но я его опередил:

– Не, мы пешком.

– Ну, до вечера, – попрощалась она и вышла.

– Мама у тебя суперсекси, – протянул Осьтин, усаживаясь за стол.

– Попридержи язык! Она же моя мама!

– Расскажешь подробности? – Он кивнул на подбитый глаз.

– Джек решил, что я настучал на них Дэллстрому, ну и подкараулил меня за школой вместе со своими отморозками.

– И Уэйд в том числе, – практически выплюнул ненавистное имя Осьтин. – Шокернул бы его как следует.

Я стремительно зажал ему рот ладонью.

– Заткнись! Ты вообще не должен об этом знать.

– Извини, мы ведь всё равно одни. – Он покосился на дверь и радостно сообщил: – Кстати, я взял у дяди мультиметр, можем тебя протестировать!

У Осьтина появилась навязчивая идея измерить мощность моих разрядов. Если честно, я тоже был не прочь.

– Класс!

– Серьёзно, чувак, на фига скрывать свою силу? Всё равно что держать гоночную тачку в гараже. Коли есть, надо пользоваться! Стал бы самым крутым в школе, а не мальчиком для битья.

– Расслабься, Джек со своими упырями к нам точно больше не сунутся…

– Ты что, сделал это? – подскочил Осьтин.

– Ага.

– Отпад! Жаль, я пропустил момент правосудия.

– Если бы не пропустил, ходил бы сейчас с фингалом. – Я откусил вафлю. – И не факт, что Уэйд не спустил бы с тебя штаны раньше.

При упоминании о штанах мой друг нахмурился.

– А мама в курсе, чего ты устроил этим отморозкам?

– Ну да.

– Расстроилась?

– Ага, но она у меня мировая, всё понимает. Косяк, если кто-то пронюхает, но и когда тебя лупят приятного мало. Они ведь первые начали, а я закончил.

– Насчёт закончил… Собираешься схомячить все вафли?

– Там ещё полно.

– Зашибись! А моя сварганила на завтрак кашу.

– Какую?

– Жидкую! Не каша, а помои, по вкусу как вата. Такой гадостью наверняка кормили советских заключенных в ГУЛАГе.

– Зачем тогда готовить?

– У мамы привычка есть её с детства. Ммм, какие вафли… Готовка твоей мамки – полный улёт, как и она сама.

– Завязывай, а?

– Эх, я определённо родился не в том доме. – Осьтин покачал головой, переложил пару вафель на тарелку и щедро полил сиропом. – Никто не запалил, как ты расправлялся с Джеком?

– Запалили. Тейлор.

– Тейлор Ридли? Из группы поддержки?

– Ага.

– И чего она?

– Да ничего. Просто стояла и смотрела.

Осьтин запихнул в рот здоровенный кусок вафли и принялся жевать. Сироп стекал у него по подбородку.

– К биологии готовился?

– В лёгкую почитал на продлёнке. А ты?

– Зачем? У меня всё здесь! – Он постучал по лбу. Средний академический балл у моего друга равен четырём. Это максимум по шкале, но отнюдь не предел для Осьтина. Ему бы внешность под стать мозгам – получился бы настоящий мистер Вселенная.

– Сколько тебе торчать в продлёнке?

– Если не придумаешь гениальный план по моему спасению, то четыре недели.

– Может, шокернуть Дэллстрома?

– Мечтать не вредно…

Входная дверь вдруг приоткрылась, и в квартиру заглянула мама.

– Майкл, на секундочку.

– В чём дело, мам?

– Ни в чём. Просто подойди.

– Миссис Вэй, помочь? – засуетился Осьтин.

– Нет-нет, сиди. Мне нужен Майкл, ненадолго.

Мой друг раздосадовано уткнулся в тарелку.

Я вышел в коридор и плотно прикрыл дверь.

– Чего, мам?

– Представляешь, забыла выключить в машине свет, и аккумулятор сел. Подзарядишь?

– А то.

Мы отправились на парковку, где стояла наша десятилетняя «тойота-королла». Убедившись, что вокруг никого, мама села за руль и открыла капот. Зафиксировав его поудобней, я ухватился за клеммы и скомандовал:

– Заводи!

Двигатель щелкал вхолостую. Я послал мощный импульс (или разряд, кому как удобнее), и мотор взревел. Клеммы можно было отпускать. Для верности мама понажимала на педаль газа, а после высунулась в окно.

– Спасибо, милый.

– Всегда пожалуйста! – Я захлопнул капот.

– Удачи в школе.

Когда машина отъехала, я побрел обратно и застал Осьтина, увлеченно поедающего вафли.

– Ну и чего там? – пробубнил он.

– Двигатель сдох.

– А ты завёл?

– Ага.

– Вообще круто!

– Хоть какая-то польза от моих способностей…

– Джеку разряд сто пудово на пользу! – развеселился Осьтин.

Я мрачно посмотрел на него.

– Хватит лопать, а то опоздаем.

Он поспешно проглотил последний кусок и, последовав моему примеру, забросил на плечо рюкзак. Бодро прошагав пять кварталов, мы очутились в школе.

За пять лет с момента переезда в Айдахо я сменил три школы. Меридиан – уже четвёртая по счёту. В первый учебный день мама попросила: «Пожалуйста, веди себя хорошо и не покалечь никого». Услышав такое, человек, не посвященный в мою тайну, долго смеялся бы. Ну какие неприятности от тихони и коротышки вроде меня? По росту я всегда был самым мелким, даже ниже девчонок, и щуплым соответственно. Во многом поэтому пнуть меня норовил всякий, кто покрупнее… В средней школе имени Черчилля в Нью-Джерси компания спортсменов засунула меня, шестиклашку, в мусорный бак и катала по всей столовой. В тот день на обед кормили цыплёнком по-королевски, и за пять минут пребывания в мусорке я весь изгваздался рисом и морковно-бобовым соусом. Вот тогда меня, по словам мамы, перемкнуло, а контролировать силу ещё плохо получалось… В результате один спортсмен загремел в больницу, а другие, что называется, отделались лёгким испугом. Руководство школы чуть с ума не сошло. Вызвали полицейского, потом подключился директор. Меня сперва допросили, потом обыскали. Думали найти электрошокер типа тазер. Проверили всё, начиная от карманов и заканчивая содержимым мусорки. Естественно, ничего не нашли и в итоге решили, что ребята нечаянно напоролись на кабель. Их не наказали, а о случившемся поспешили забыть. Спустя пару недель мы с мамой в очередной раз переехали.

7. История Тейлор

Ходить по школе с подбитым глазом – занятие не из приятных. Кто знает, тот поймёт. Окружающие косятся на тебя, шушукаются… Полный мрак! Я старался лишний раз не поднимать голову и тщательно прикрывал лицо свежим выпуском школьной газеты «Меридиан уорвуп». Тем не менее кое-что определённо радовало. Например, я ни разу не наткнулся на Дэллстрома, да и Джека с компашкой не было видно. Похоже, ребята сильно перепугались и решили на время затаиться.

Последней в расписании стояла биология. Зайдя в класс, я почувствовал на себе пристальный взгляд Тейлор Ридли. Оставив её без внимания, подошёл к своей парте и сел.

– Эй, – позвала Тейлор, – ты в порядке?

Я не отреагировал. Зато тик появился как по расписанию.

Она тронула меня за рукав.

– Майкл!

Даже имя моё знает. Вот так сюрприз!

Прозвенел звонок, и мистер Полсен принялся бродить между рядами, раздавая контрольные.

– Учтите, эта работа составит одну пятую вашей итоговой отметки, поэтому нужно постараться. И никаких разговоров, должна быть полная тишина. Списывание карается автоматическим «неудом» и малоприятным рандеву с директором.

Короче, всё как всегда… Мог бы и не напоминать.

Закончив раздавать листы с заданием, мистер Полсен подошёл к доске.

– Сделали работу – сдаём, возвращаемся на место и сидим молча.

Осьтин нетерпеливо ёрзал на стуле, довольный, как свинья в апельсинах. Контрольные он обожал, в свободное время скачивал разные варианты из Интернета и решал просто для души. Короче, чокнутый. Я достал карандаш и подвинул поближе листок.

1. Какой из предложенных вариантов точнее определяет хроматиду?

а. Белковый или ДНК комплекс хромосомы.

б. Молекулы ДНК со специфическими белками, отвечающие за хранение и передачу генетической информации в эукариотах.

в. Пять типов белков, составляющие комплексы ДНК эукариотов.

г. Любая пара идентичных молекул ДНК, полученных в результате репликации и соединенных в центромере.

«Г! Надо ставить Г. Хотя… вдруг правильно А?» Пока я лихорадочно прикидывал, что выбрать, мне на парту приземлилась сложенная бумажка. Развернув её, я прочел:

Как ты это сделал?

Я огляделся в поисках автора записки. Долго искать не пришлось. На меня в упор смотрела Тейлор.

Ты о чём?

Нацарапав ответ и убедившись, что мистер Полсен занят чтением книги, я швырнул бумажку обратно. Через пару секунд она снова оказалась у меня на парте.

Не прикидывайся. Я была там. Ты что-то сделал с теми парнями.

Записка с ответом полетела к Тейлор.

Ничего я не делал.

Новое послание.

Мне можно доверять.

Я уже дописывал очередную отмазку, когда услышал нарочитое покашливание. Мистер Полсен успел отложить книгу и ехидно наблюдал за мной.

– Мистер Вэй, я надеюсь, ваши записульки не имеют отношения к контрольной?

– Ни малейшего, сэр. – Я нервно сглотнул.

– Что же тогда? Решили объясниться мисс Ридли в любви? По-моему, не самое удачное время. – Он встал и направился ко мне.

Одноклассники захихикали. Красный как рак, я моргал без остановки.

– Мистер Вэй, вас ведь предупреждали о правилах поведения на контрольной. Давайте сюда записку.

Я смял листок в кулаке. Отдавать нельзя ни в коем случае! Не дай Бог, начнёт читать вслух!

– Простите, – вмешалась Тейлор. – Он не виноват. Записку написала я.

Полсен мгновенно преобразился из сурового поборника дисциплины в чуткого педагога. Похоже, Тейлор умудрилась очаровать и его.

– Извините, мисс Ридли, я не расслышал.

– Писала я Майклу, а не он мне.

Полсен недоверчиво моргнул. Ещё бы, разве образцовая ученица способна на столь вопиющий проступок? И тут Тейлор выдала нечто невообразимое. Победно улыбнувшись, склонила голову на бок и прищурилась. Полсен замер, а после начал рассеянно оглядываться по сторонам, как человек, которого недавно разбудили. Сфокусировав блуждающий взгляд на Тейлор, он улыбнулся и спросил:

– Так о чём это я?

– Вы говорили, что у нас осталось сорок минут, – подсказала она.

– Точно. Спасибо, мисс Ридли. – Полсен провёл ладонью по лбу и обернулся к классу. – Поняли? Осталось сорок минут! – Он зашагал к доске, провожаемый ошарашенными взглядами.

Я сидел, разинув рот, пытаясь переварить увиденное.

– Мне можно доверять, – шепнула одними губами Тейлор.

С контрольной я бился вплоть до звонка и всё равно не успел. На последние три вопроса ответил методом тыка.

Другое дело Осьтин. Через пятнадцать минут после начала урока он уже нёс сдавать листы, явно не подозревая, что в тот момент все до единого одноклассники мечтают придушить его голыми руками. Остаток времени мой друг провёл, грызя сырные палочки.

Прозвенел звонок, и мы с Осьтином побрели к шкафчикам.

– Ну и контрошка, – протянул Осьтин. – Вообще легкотня. Скорей бы следующая!

– Чокнутый… – пожал плечами я.

Дорогу нам преградила Тейлор.

– Майкл, надо поговорить.

– Не надо.

Отстранившись, я спокойно двинулся дальше.

– Чувак! – ахнул Осьтин. – Ты отшил саму Тейлор Ридли!

– И что?

– Ты нереально крут! – восхитился он.

Тейлор не сдавалась. Обогнав нас, она обратилась к Осьтину:

– Не отойдешь на секундочку?

– Конечно, – кивнул он, сражённый тем, что первая красавица школы удостоила его вниманием.

Дождавшись, пока он отойдёт, Тейлор умоляюще посмотрела на меня.

– Пожалуйста, Майкл…

– Нет. – Я решил отпираться до последнего.

– Я должна знать! Это очень-очень важно!

Вместо ответа я спросил:

– Что случилось с Полсеном?

– Не понимаю, о чём ты, – повторила она мои слова из записки.

– Не прикидывайся! Я видел.

– Да неужели? Вот и я видела.

– Извини, я не собираюсь это обсуждать.

– Майкл, умоляю, давай поговорим! Очень прошу!

– Чувак, она умоляет! – подал голос Осьтин, забыв, что должен стоять в сторонке и не подслушивать.

Тейлор резко обернулась.

– Прости, что?

– Да я просто… ничего. – Смутившись, Осьтин заковылял к противоположной стене.

– Мне голову оторвут, если скажу, – поколебавшись, признался я.

– Я не проболтаюсь! Могила! – Она прижала ладонь к груди и торжественно объявила: – Клянусь!

Я покосился на Осьтина. Тот отрицательно покачал головой.

Заметив это, Тейлор тяжело вздохнула.

– Майкл, пойми, я должна знать. Обещаю, что не растреплю. – Она наклонилась к моему уху. – Баш на баш. Открою свой секрет. – Она смотрела на меня, как Осьтин на пончики с повидлом, и вдруг нежно дотронулась до плеча. – Пожалуйста, Майкл! Ты не представляешь, насколько это важно.

Я растерялся. Жалостливый вид Тейлор растрогал бы даже памятник.

– Здесь не самое лучшее место для откровенных разговоров, – буркнул я наконец.

– Можно пойти ко мне, – моментально предложила она. – Тут недалеко. Не переживай, дома никого.

Осьтин выпучил глаза. Легко догадаться, что он думает. «Чувак! Сама Тейлор Ридли зовет тебя в гости!»

– Не могу, – снова отказался я. – У меня продлёнка.

– Не проблема, подожду.

– Разве у вас сегодня нет тренировки?

– Нет, только по понедельникам и средам. Иногда по пятницам, когда есть игра. – Тейлор умоляюще заглянула мне в глаза. – Прошу, пожалуйста.

Непросто отказать девочке, в которую влюблен, особенно когда она так настойчиво просит. Кроме того, у меня кончились отмазки. Я шумно выдохнул, капитулируя.

– Ладно. Где встречаемся?

Она улыбнулась.

– Вместе пойдём.

– Куда? На продлёнку?

– Считаешь, меня не пустят?

– Кто ж их разберёт… Не припомню, чтобы туда ломились добровольцы. Всё равно что невиновный захочет сесть в тюрьму.

– Вот мы и выясним! – подмигнула Тейлор.

– Эй! – вмешался Осьтин. – А я?

– Что ты? – нахмурилась Тейлор.

– Я лучший друг Майкла, – заявил он, протягивая руку для приветствия. Тейлор не отреагировала.

– Он мой лучший друг, – подтвердил я.

– И чего тебе надо? – продолжала хмуриться Тейлор.

– Народ, я с вами хочу!

– Ему можно доверять, – вставил я.

Она сначала задумалась, а после решительно покачала головой:

– Извини, без вариантов.

Я развёл руками:

– Прости, чувак.

– Ну и гуляйте! – насупился Осьтин. – Позже пересечёмся.

Он зашагал к выходу.

– Господин правонарушитель, нам пора, – напомнила Тейлор.

Мы вместе направились в столовую. С ума сойти, я иду рядом с самой Тейлор Ридли! Вот уж действительно, мечты сбываются. Интересно, а ей не стрёмно появляться со мной на людях? Всё-таки солидный удар по репутации. Популярность запросто упадёт на пару пунктов. Ну или как оно там происходит? Да нет, вроде не парится… Пока мы шли от шкафчиков до столовой, она поздоровалась раз, наверное, сто. Меня, по обыкновению, не замечали. Прямо человек-невидимка.

Увидев Тейлор, мисс Джонсон удивленно подняла брови. Ещё бы, Тейлор ведь всеобщая любимица и ученица образцовая. Всегда выполняет домашние задания, с места не выкрикивает и сроду не получила ни одного нарекания. Одна наша учительница часто сокрушается, что её класс не состоит сплошь из таких, как Тейлор.

– Тейлор, что-то случилось? – встревожилась мисс Джонсон.

– Нет-нет, я на продлёнку.

– На продлёнку? Ты? – Мисс Джонсон сверилась с блокнотом. – Тебя нет в списке.

– Я по собственной инициативе. Хочу подождать своего друга Майкла.

– Очень похвально с твоей стороны прийти поддержать друга, только продлёнка – это наказание, а не посиделки.

– Пожалуйста! – Тейлор широко распахнула и без того огромные глаза. – Уверена, что сумею благотворно повлиять на Майкла и направить его на путь исправления.

Я чуть не поперхнулся от такого заявления.

– Ну хорошо, – смягчилась мисс Джонсон. – Не вижу смысла препятствовать благим намерениям. Только вместе сидеть нельзя, и болтать тоже.

– Спасибо! – Тейлор ослепительно улыбнулась. – В любом случае мне есть чем заняться. На завтра кучу всего задали. Майкл, веди себя хорошо! – Погрозив мне пальцем, она уселась за стол мисс Джонсон.

Готов поспорить, Тейлор единственная, кто явился на продлёнку в отличном настроении. Да и я начал склоняться к тому, что жизнь не так уж плоха, если ради меня здесь согласна торчать самая потрясная девчонка в школе!

В столовой собралось человек тридцать, не меньше. То ли сегодня был всплеск непослушания, то ли Дэллстром встал не с той ноги. Я приметил место в конце длинного стола у дальней стены и уже собирался сесть, как меня остановило грубое:

– Не сюда, шпендель!

Обернувшись, я увидел Коди Эпплбаума – высоченного, под два метра, девятиклассника.

– Я раньше забил. Исчезни.

Не имея ни малейшего представления, что такое шпендель, я только пожал плечами:

– Да пожалуйста!

Устроившись на противоположной стороне стола, достал учебник алгебры, тетрадь и стал делать домашнюю работу. Минут через пять что-то тяжелое стукнуло меня по затылку. Я поднял голову – Коди зловеще ухмыльнулся и продемонстрировал пригоршню мраморных шариков.

– Отвали! – буркнул я, потирая ушибленное место.

– Отвали! – передразнил Коди. – Малыша обидели! Беги поплачься мамочке.

Такое впечатление, что на мне табличка «Чморите, не стесняйтесь». Я снова взялся за учебник – и моментально получил шариком по лбу. Теперь Коди сидел, привалившись спинкой стула к стене, и скалился, как злобный бабуин.

– Коди, прекращай!

– А ты меня заставь!

Я едва успел раскрыть тетрадь, как схлопотал уже третьим шариком. Тут мое внимание привлекла металлическая рейка вдоль стены, на которую облокотился Коди.

Сам не понимаю, что на меня нашло – то ли недавняя победа над Джеком ударила в голову, то ли взбесила ехидная физиономия Эпплбаума, то ли взыграло желание выпендриться перед Тейлор… Точно не скажу. Вероятнее всего, мне захотелось отомстить за годы беспросветных унижений. Сколько можно терпеть и играть в жертву?!

Я незаметно коснулся металлической рейки и послал импульс. Коди отчаянно завопил и полетел вниз вместе со стулом, приложившись черепушкой вначале об стену, потом об пол, и, поверженный, распластался под столом. Такую картину и застала мисс Джонсон.

– Коди! – крикнула она. – Хватит дурака валять!

– Меня что-то шарахнуло… – пробормотал он, и не пытаясь подняться.

– Правильно, нечего качаться на стуле! Ещё одна подобная выходка, получишь два дополнительных дня в продлёнке.

– Простите, мисс Джонсон, – буркнул он, вставая.

Я посмотрел на Тейлор. Она неодобрительно покачала головой. Я только хмыкнул.

Нас опять отпустили рано.

– Огромное спасибо, мисс Джонсон! – поблагодарила Тейлор, выходя из столовой. – Я отлично провела время.

– Всегда пожалуйста, – улыбнулась та и перевела взгляд на меня. – Надеюсь, твоё поведение послужит примером для других учеников.

– Очень хотелось бы.

Очутившись в вестибюле, Тейлор весело расхохоталась.

– Понятно, Вэй? Держись меня, тогда исправишься.

– Вот спасибо! – съязвил я. Конечно, перспектива держаться Тейлор радовала, но совсем по иным причинам.

– Не расскажешь, что сделал с Коди? – поинтересовалась она.

– Ничего.

– Такое же «ничего», как с Джеком и его отморозками?

– Не исключено, – ухмыльнулся я.

– В любом случае не стоит делать это на людях.

– Чья бы корова мычала! – огрызнулся я. – И потом, Коди первый начал!

– Не важно! – отрезала Тейлор.

– Нет, важно! Для меня важно! Надоело быть грушей для битья!

Придерживая дверь, я дождался, пока Тейлор выйдет на улицу, и последовал за ней.

– Понимаю, – сочувственно произнесла она, – но если станешь продолжать в том же духе, кто-нибудь обязательно засечёт.

– Может, засечёт, а может, и нет.

Мы обогнули здание школы.

– Где ты живешь?

– Рядышком. Через два дома. Всё, рассказывай, что произошло в тот день.

– Сначала ты про Полсена!

– Ладно. Сейчас, только войдём.

Она кивнула на одноэтажный, золотистого цвета домик. Двор украшали пластиковые фигурки фламинго. Чуть поодаль выстроились в ряд несколько тополей.

Тейлор достала из кармана ключ и отперла дверь.

– Никого! – объявила она и шагнула внутрь. Я посеменил за ней.

Домик оказался на редкость уютным, но не намного больше нашей квартиры. Над камином в деревянной рамке висела фотография семейства Ридли. Мама, папа, двое взрослых парней, по-видимому, старшие братья, и сама Тейлор. Все, кроме неё, блондины с голубыми глазами.

– А твои где?

– Родители на работе, братья в университете, приезжают в основном на выходные.

– Родители кем работают?

– Мама – в туристическом агентстве. Они там организовывают образовательные туры для старшеклассников. Папа служит в полиции. – Тейлор включила свет и повела меня на кухню. – Сока хочешь?

– Нет, спасибо.

– Да ты садись, не стесняйся.

Пока она шарила в холодильнике, я устроился за стойкой и прижал пальцем бешено дергающееся правое веко.

– Как насчёт лимонада? – позвала Тейлор.

– Ага.

Наполнив два стакана, она уселась рядом.

– Вопрос можно?

– Ага.

– Почему ты всё время моргаешь?

– У меня синдром Туретта, – выдавил я, красный как рак.

– Синдром Туретта? Это когда сквернословят без причины?

– Кто-то сквернословит, а у кого-то другие симптомы.

– Например, тик?

– Он самый. Ещё во время приступа я могу громко сглатывать и корчить рожи.

– Почему?

– Толком никто не знает. Сидром Туретта – невралгическое заболевание, способное поражать любую часть тела.

– А больно бывает?

– Иногда.

– Ничего, что я спрашиваю? – забеспокоилась Тейлор. – И в мыслях нет тебя обидеть. Интересуюсь чисто по-дружески. Мы ведь станем друзьями, верно?

Я был на седьмом небе от счастья. Тейлор Ридли предлагает мне дружить!

– Спрашивай, конечно. Вообще не против.

Она вдруг встала.

– Давай лучше в гостиную. И лимонад бери.

Мы перешли в соседнюю комнату и расположились друг напротив друга на диване. Я отхлебнул из стакана и сморщился.

– Ну и кислятина!

– Если кислый, значит, готовила мама. – Тейлор сделала глоток. – Точно, мама… Собственно, к делу. – Она нервно сплела пальцы. – Расскажешь, что произошло с теми ребятами?

– Вроде ты первая обещала.

– Помню, обещала, просто… – Тейлор посмотрела на меня своими бездонными карими глазами. – Просто будет лучше, если начнешь ты.

Подсознательно я чувствовал – ей можно доверять, поэтому решился.

– Хорошо! А ты что успела увидеть?

– Вначале раздался треск, потом Джек с приятелями стали кататься по земле, словно их долбанули электрошокером или тазером.

– Тогда и говорить нечего. Сама всё прекрасно видела.

– Ты ударил их током. Как именно?

Пока я соображал, какой процент правды готов выдать, Тейлор добавила:

– У моего отца есть и тазер и обычный шокер. Я в курсе, по какому принципу они работают.

Мама просила никому и никогда не рассказывать про импульсы. Однако Тейлор – особый случай. Она уже знает! По крайней мере думает, что знает. На этот счёт мама меня не предупреждала.

– Не уверен, что нам стоит углубляться в подробности, – промямлил наконец я.

Тейлор наклонилась и тронула меня за плечо.

– Майкл, я отлично понимаю… Тоже ни одной живой душе не доверяла свою тайну, но держать всё внутри тоже устала. Ты нет?

В её голосе звучала неподдельная искренность.

Я медленно кивнул, вспоминая, какое облегчение испытал, когда поделился секретом про электрические способности с Осьтином. Как будто камень с души!

– Слыхала про физическое явление электричества? – начал я. – Человек шаркает ногами о ковёр, накапливая разряд, а потом бьётся током.

– Статическое электричество, – кивнула Тейлор.

– Именно. В детстве я точно так же бился током, но без шарканья об ковёр. Просто бился, и всё. Только разряд получался очень сильным. Люди кричали от боли. В один прекрасный день мама заставила меня носить резиновые перчатки. С возрастом мощность тока усилилась. То, как я шокернул Джека с компашкой, – ерунда, семечки. Могло быть куда хуже.

– Так ты умеешь контролировать мощность тока? – Она поставила лимонад на столик.

– В принципе, да, хотя временами получается с трудом.

– Когда шарахает, какие ощущения?

– У меня или у них?

Она усмехнулась.

– У тебя, конечно. Их ощущения легко представить.

– Это как чихнуть. Сперва копится, копится, а после – бах! Прорывается наружу.

– Два раза подряд шокернуть можешь?

– И два, и три, и четыре. Короче, много, пока мощность не упадёт. Тогда надо перезаряжаться. В среднем пара минут, и готово.

– Прикасаться к человеку обязательно?

– Да. Или чтобы он касался металлической поверхности. Как Коди сегодня.

– Да, с Коди впечатляюще вышло. А сам себя шарахаешь?

– Нет.

– Почему?

– Без понятия. Электрические угри тоже сами себя не бьют. – Я отхлебнул лимонад и скривился.

– Не нравится – не пей, – предложила Тейлор. – Вообще не обижусь.

– Мне нормально, – отмахнулся я, но стакан отставил. – Твоя очередь. Что произошло с Полсеном?

Она ослепительно улыбнулась.

– Я его перезагрузила.

– Чего?!

– Перезагрузила. Ну как компьютер. Я умею перезагружать людей. Это, между прочим, к вопросу об электричестве. Наш мозг работает на электрических сигналах, а я их типа перепрограммирую.

– Полная шиза!

– Намекаешь, что я шизик?

– Нет, ни в коем случае!

– А зря. Я шизик и есть. Ты, кстати, тоже. Сомневаюсь, что в мире найдутся нам под стать.

– Если только они не шифруются. Мы вот сколько лет проучились в одном классе, прежде чем это выплыло!

– Верно…

– Ты когда поняла, что не такая?

– Где-то лет в семь. Лежала ночью в постели и увидела, как от моего тела исходит голубовато-зелёное сияние.

– Ты светишься? – очумело спросил я.

– Немножко. Заметно только в темноте, да и то если присматриваться.

– И я свечусь!

Говоря по правде, от признания Тейлор у меня мигом поднялось настроение. Когда находишь товарища по несчастью, перестаешь чувствовать себя фриком-одиночкой.