Текст книги "World of Warcraft. Волчье сердце"

– А вот это, – успокаивающе отвечала она, – мы с тобой вскоре выясним. Ну, а до того слишком уж тревожиться ни к чему.

Малфурион нахмурился, но промолчал. Следуя за Тирандой, он еще раз оглянулся на портал.

Однако тот, чье появление он надеялся увидеть, не появлялся, и верховный друид вновь усомнился, стоит ли его ждать.

10
Пиршество

Итак, в Дарнасе собрались все, кроме Штормграда, и это окончательно убедило Малфуриона: встреча началась. Дабы изменить общее настроение к лучшему, они с Тирандой договорились устроить для всех гостей пир. Привыкшие иметь дело с дневными расами, ночные эльфы начали пиршество на закате, среди открытой местности у самой границы города. При виде бессчетного множества самых разнообразных яств и напитков и безмятежного леса невдалеке правители, посланники и их спутники мало-помалу расслабились. Даже Друкан, изменив обыкновению, позволил подать дворфам Черного Железа угощения не из тех, что были привезены с собой… но только после того, как избранный им отведыватель не обнаружил ни в одном из блюд яда.

Музыканты из ночных эльфов играли не только музыку, сложенную собственной расой, но и любимые мелодии всех собравшихся за столами народов. Одно лишь объединяло все песни между собой – каждая должна была трогать сердца, вселять в них надежды на будущее.

Однако во всем этом явственно слышались нотки назревающей беды. Малфурион побеседовал не с одним из присутствующих, пытаясь найти подтверждения собственным догадкам касательно положения их государств. Кое-что из узнанного обескураживало внешне невозмутимого верховного друида куда сильнее, чем можно было подумать.

У дворфов случился неурожай, и расу вновь угрожали захлестнуть старые распри. В довершение всех бед, многие из их подземелий, обвалившихся во время Катаклизма, до сих пор нуждались в расчистке. Правда, до самого худшего пока не дошло, но для этого хватит одного-единственного инцидента.

Владения людей тоже требовалось отстраивать заново, а некоторые из королевств вели споры о том, где ныне должны пролегать их границы. Повсюду недоставало еды и жилья, и Тиранда с Малфурионом обещали нуждающимся любую помощь, какую только смогут предложить ночные эльфы. Сестры Элуны и друиды уже странствовали по всем уголкам территорий Альянса, исцеляя и их обитателей, и природу…

Но, судя по всему, что слышал Малфурион, этого было мало.

И все же пиршество, в общем и целом, возымело нужный эффект. Дворфы даже не спорили между собой, а гномы не пускали в ход своих разрушительных изобретений.

Сидевший рядом с Тирандой Малфурион вновь бросил взгляд на пустые места справа.

– Генн дал знать, что скоро будет, – сообщила мужу верховная жрица. – Эдрик только что принес весть.

– Да, Эдрика я вроде бы видел, но подумал, что мог и ошибиться. Должно быть…

Увидев нового гостя, приближающегося к пирующим, Малфурион осекся на полуслове.

– Странно. Кто еще к нам пожаловал? Похоже… да это дреней!

Тиранда сощурилась (что ей приходилось делать все чаще и чаще) и тоже взглянула в сторону новоприбывшего.

– И не просто дреней! Это сам Велен.

Тут невероятно высокого, превосходившего Малфуриона в росте на целый фут дренея в золотых одеяниях заметили и остальные. Кожа его была бела, как молоко, ноги заканчивались массивными раздвоенными копытами. Серебряные, собранные в затейливые косы, волосы Пророка ниспадали ниже плеч, а борода, вполне под стать им, почти достигала пояса.

Ярко-голубые глаза Велена в буквальном смысле слова излучали сияние. Но самой заметной, прежде всего бросающейся в глаза деталью его облика была сияющая печать над головой, знак дара, полученного от таинственных наару – существ из чистой энергии, обитающих вне Азерота и вне потусторонних земель Запределья. Эти создания состояли в родстве со Светом Небес, главным пророком коего среди дренеев теперь был Велен. Другие дренеи также владели силами сего дара, но с тем, кто приближался к собравшимся, не мог бы сравниться ни один. Сказать по правде, Свет не просто исходил из печати, но время от времени словно бы окружал величественную фигуру Велена неярким ореолом… хотя это вполне могло оказаться просто обманом зрения.

Сам же Велен просто-таки излучал неподвластность времени, если не брать в счет морщинок вокруг древних глаз. Однако вблизи можно было заметить мельчайшие трещины на его белоснежной коже, точно на лике статуи, изваянной целую вечность тому назад. Сколько дренею лет? Об этом Малфурион даже не подозревал. Во всяком случае – больше, чем всякому из ныне живущих ночных эльфов.

Едва Велен подошел к пирующим, на ноги поднялся даже Друкан. Гости, все как один, склонили головы, или почтительно поклонились. От дренея явственно веяло душевным покоем и мудростью, о каких большинство могло бы только мечтать. Впрочем, этому удивляться не стоило: ведь Велен был не только правителем своего народа, но и жрецом.

Дреней указал кристаллическим навершием, венчавшим длинный пурпурный посох, в сторону Малфуриона с Тирандой. И крупный кристалл, и тот, что помельче, на нижнем конце посоха, на миг засияли ярче.

– Приветствую вас, верховный друид и верховная жрица! Прошу простить за то, что явился незваным…

– Пророк для нас – всегда желанный гость, – с той же торжественностью откликнулась Тиранда, адресуя свои слова не только новоприбывшему, но и всем остальным, – а самого Велена все мы в любое время рады приветствовать здесь, как общего друга. Все мы благодарны за помощь, которую он и дренеи оказали нам во время недавнего столкновения с демонами Пылающего Легиона.

Жрец склонил голову.

– Это нам, дренеям, следует благодарить Альянс, принявший нас и, более того, преградивший путь скверне Пылающего Легиона! Не думайте, будто это какой-то пустяк! Еще ни одному из миров не удавалось отразить нашествие демонов, да не один раз!

Тиранда признала его правоту, поблагодарив вместе с ним всех собравшихся, но затем вновь обратилась лично к Пророку:

– И все же, если бы не ты и твой народ, окончательная победа могла бы остаться не за нами, Велен. Этого тоже никто здесь отрицать не станет.

– Твои слова для меня немалая честь, но знай: перед Азеротом мы в неоплатном долгу. Потому сегодня я и пришел заверить тебя: мы, дренеи, не пожалеем сил, дабы помочь странам Альянса всем, чем только сумеем.

Собравшиеся, не исключая и ночных эльфов, изумленно зароптали. Малфурион подался вперед.

– Разве твой народ не возвращается в Запределье? Мы полагали, что…

Велен улыбнулся так, будто прекрасно знал, что столкнется именно с этим вопросом.

– Некоторые были отосланы назад, возрождать там нашу цивилизацию, но прочие останутся здесь, на Азероте, пока в нас не минует надобность.

Верховная жрица обвела взглядом остальных.

– Думаю, я от лица всех нас могу сказать, что это – жест благородства, за который мы можем лишь вновь выразить вам благодарность.

Большинство прочих представителей Альянса одобрительно загудели. Одни только дворфы Темного Железа выглядели не вполне удовлетворенными сим откровением. Что до Велена – его общее согласие заметно обрадовало.

– Прошу, присоединяйся к нам, досточтимый, – добавила Тиранда, немедля подав слугам знак поставить еще один стул рядом с собою и Малфурионом. О том, чтобы его нежданное появление не стеснило никого из других представителей, оба позаботились загодя.

– С радостью присоединюсь ко всем собравшимся здесь друзьям. Немного воды – вот и все, что мне нужно.

Несмотря на эту просьбу, Тиранда велела также подать Пророку кое-какой еды и вина. Если не принимать в расчет легкого удивления, вызванного новостями, дренею все были рады.

Пир продолжался своим чередом. У всех на сердце сделалось легче. Тиранда и Малфурион с надеждой переглянулись.

Справа от них, сразу же за Веленом, Курдран от души захохотал над чем-то, сказанным дренеем, и громкий смех привлек к нему внимание ночных эльфов. Пророк выглядел слегка удивленным воздействием, оказанным его словами на дворфа. Курдран между тем повернулся к одному из соотечественников, собираясь сказать ему нечто об услышанном от Велена, но тут же умолк, настороженно воззрившись на приближающийся отряд. В то же время смолкли и музыканты, очевидно, также заметившие новоприбывших.

На пир наконец-то прибыл Генн Седогрив.

Короля Гилнеаса окружали четверо его людей – трое мужчин и женщина. Одним из сопровождающих был Эдрик, в эту минуту внимательно слушавший Генна, что-то шептавшего ему на ухо.

Гилнеасцы по-прежнему ничем не отличались от любых других людей, хотя эскорт Генна явно составляли опытные бойцы. Сам Генн, если бы не уверенная осанка и поступь, вполне мог сойти попросту за еще одного члена отряда: украшений, свидетельствующих о его царственном положении, он почти не носил. Самым очевидным знаком его достоинства был гилнеасский герб, вышитый на рубашке у самого сердца, и, подойдя к пирующим, Генн рассеянно коснулся его. Гибель королевства заметно прибавила некогда кичливому монарху скромности.

Если что и отличало приближавшихся гилнеасцев от большинства прочих людей, так это настороженность взглядов. Нет, то было не недоверие – скорее, вызов. Вызов, бросаемый не кому-то в отдельности, а всему миру разом.

Как только они оказались посреди пирующих, Генн вскинул ладонь на высоту плеча. Остальные гилнеасцы остановились. Король сделал еще полдюжины шагов и встал перед ночными эльфами.

– Прошу извинить меня. Задержка была неизбежна. – Взгляд его остановился на Велене. – Должно быть, ты – Пророк Велен. Я много о тебе слышал, но не знал, что ты будешь здесь. Я – Генн Седогрив.

Пророк склонил голову.

– Приветствую тебя, король Гилнеаса. Мне о тебе тоже известно.

Тиранда с Малфурионом поднялись, и верховная жрица провозгласила:

– Добро пожаловать, Генн Седогрив! Прошу, займи место среди нас.

– Прежде я должен кое-что сказать всем вам.

Его заявление породило немало любопытных и встревоженных взглядов со стороны прочих правителей и посланников союзных государств. Малфурион едва не нахмурил брови, но вовремя сдержался.

– Прошу же, Генн, говори, – наконец подбодрил гилнеасца верховный друид. – Мы с радостью тебя выслушаем.

Заявление Малфуриона успокоило остальных, хотя некоторые – особенно дворфы Темного Железа – все еще взирали на Генна с настороженностью и тревогой.

Король кивнул.

– Скажу без лишних слов. Годы тому назад я принял несколько ужасных решений. Я бросил Альянс ради того, что счел верным путем для своего народа. Это оказалось прискорбной ошибкой. – Генн прочистил горло. – Что я хочу сказать: благодарю всех вас за этот второй шанс.

С этим он поклонился остальным гостям и повел свой отряд к приготовленным для них местам. Дабы не затягивать явно неловкого для людей момента, Тиранда немедля дала знак музыкантам начинать снова. Кроме этого, она позаботилась и о том, чтоб гилнеасцев поскорей накормили, а прочим подали еще выпивки и еды.

Пир продолжался. Мало-помалу за столом завязались личные беседы, и в общее веселье вплелись серьезные нотки. Курдран подсел к Тервошу и заговорил с ним о чем-то, заставившем верховного мага нахмуриться, однако согласно кивнуть. При виде этого сидевший напротив Друкан сощурился, но затем вновь вернулся к еде, а недолгое время спустя, к немалому их удивлению, отправился поговорить один на один с главным механиком.

– Как по-твоему, что означают эти разговоры? Надежду или раздробленность? – негромко спросил Малфурион у супруги, пряча тревогу за видимой безмятежностью.

– Каждое из их королевств пытается снова встать на ноги, и даже мы в этом – не исключение. Несомненно, все они стараются выяснить, что смогут получить от остальных. В каком-то смысле, это может объединить их… но только если им не покажется, будто ради получения помощи придется пожертвовать слишком многим со своей стороны.

– Значит, ты думаешь, что эти разговоры означают и то и другое.

Тиранда коснулась его руки.

– Да, любимый. К несчастью, так я и думаю, – с легкой улыбкой ответила она. – Но, по крайней мере, они разговорились, а это уже кое-что…

Тут Малфурион заметил, что взгляд ее устремлен мимо него.

– Что там?

– Две Часовых, ищущих нашего внимания.

Верховный друид небрежно оглянулся. «Ищущих внимания»… пожалуй, это было очень мягко сказано: очевидно, только присутствие множества официальных представителей Альянса и помешало паре Часовых броситься к своим правителям бегом. Обе нарочно держались там, где большинство гостей не могли их заметить. Сжимая в руках оружие, они то и дело бросали взгляды за спину.

– Уж не Штормград ли? – спросил Малфурион.

Верховная жрица поднялась на ноги.

– Если и так, вести, судя по их виду, добрыми оказаться не могут.

– Я с тобой, – прошептал Малфурион, окинув взглядом гостей.

Супруга и не подумала его останавливать. Когда она отошла от стола, Велен поднял на нее взгляд, словно бы дав понять: если им нужна его поддержка, он готов помочь, в чем бы ни состояло дело.

Кое-кто из остальных гостей обернулся им вслед, но ночные эльфы сделали вид, будто ничего не замечают. Неторопливым, размеренным шагом они подошли к Часовым.

И обнаружили за спинами этой пары еще, по меньшей мере, полдюжины, а с ними – крайне мрачную Майев.

– Говорите, – велела Тиранда, не тратя времени зря.

Однако откликнулась на приказ не старшая из Часовых, а Майев.

– Верховная жрица, – заговорила она, шагнув вперед, – найдено тело.

Верховный друид помрачнел.

– Ведите.

Тиранда препоручила заботу о гостях одной из старших жриц. Покончив с этой задачей, они с Малфурионом последовали за остальными прочь от пирующих.

Майев с Часовыми направились прямиком к храму.

– Это мое решение, – сообщила Стражница. – Я подумала, так будет лучше.

– И совершенно правильно сделала, – признала верховная жрица.

В одной из самых безлюдных внутренних комнат их ждали еще двое Часовых, стерегших укрытую тканью фигуру ростом с ночного эльфа.

– Кто? – спросила Тиранда, не желая хотя бы дождаться, пока с тела не снимут импровизированный саван.

Майев обнажила голову, взяла шлем под мышку и устремила взгляд прямо на Малфуриона.

– Высокорожденный, – сказала сестра Джерода. – Тот самый, о пропаже коего тебе, насколько мне известно, сообщили.

Одна из Часовых открыла лицо покойного. Да, как и говорила Майев, то был Высокорожденный. Кто он таков, Малфурион тоже понял без промедления.

– Тера’брин… – хрипло выдохнул верховный друид. – Где он был обнаружен?

– Не так уж далеко оттуда, где упражняюсь я и прочие Стражи, – зло хмуря брови, ответила Майев.

Тиранда сделалась мрачнее тучи.

– Погиб не сам по себе, так?

Майев наклонилась и потянула ткань дальше. Взглядам потрясенной пары открылись жуткие раны под самым подбородком Высокорожденного.

– Разве что он решил перерезать себе горло дважды – второй раз, видимо, удовольствия ради, – выпрямляясь, сказала она, – и позаботился о том, чтоб эта записка осталась придавленной к телу после падения.

Говорила она бесстрастно, словно описывая форму и цвет каменного валуна, а не убийство одного из сородичей. Но ни Малфуриона, ни Тиранду ее тон нимало не удивил: при исполнении долга Майев была неизменно точна и деловита.

– Что сказано в записке? – спросил верховный друид, похолодев с головы до ног.

Майев была готова и к этому. Вместо ответа она подала Малфуриону потрепанный клок пергамента, обильно залитый кровью злосчастного Тера’брина. На пергаменте, также кровью убитого мага, в давным-давно вышедшем из употребления стиле, навевавшем воспоминания о тех временах, когда столица ночных эльфов еще находилась в Зин-Азшари, а злодеяния королевы Азшары оставались никому не известны, было нацарапано:

Предателей не потерпим.

– Мы знали, что среди нас есть и те, кто никогда не простит их, – сказала Тиранда.

– Но думали, что они прислушаются к голосу разума – по крайней мере, настолько, чтоб воздержаться от столь чудовищных деяний… – Верховный друид вновь устремил взгляд на Майев. – Найден недалеко оттуда, где вы упражняетесь?

– Да. Кто-то задумал сделать нам подарок, либо решил обвинить в убийстве Стражей.

Ее заявление было не лишено достоинств. Среди тех многих, кому претила мысль о возможном возвращении Высокорожденных к соплеменникам, числилась и сама Майев, и ее Стражи.

– В тайне это не останется, – сказала Тиранда.

– И не должно оставаться, – согласился Малфурион. – Главное – отыскать убийц и расправиться с ними, пока все не обернулось еще хуже. Время убийства не может оказаться простой случайностью. Дело не только в Высокорожденных – убийцы явно задумали посеять хаос во время совета.

– Ты прав, любовь моя. Я попрошу Шандрису…

Внезапно Майев преклонила колено перед Тирандой, склонила голову и воскликнула:

– Позволь мне отыскать злодеев! Мне факты известны лучше, чем любому другому! Я осмотрела тело в поисках улик и досконально изучила место, где оно обнаружено! Большего не сможет сделать никто. Предоставь этот вопрос мне! Клянусь, я сделаю все, что в моих силах, и позабочусь, чтоб те, кто желает посеять среди нас смуту, не ушли от возмездия!

Тиранда взглянула на Малфуриона, тот кивнул. Верховная жрица мягко коснулась ладонью плеча Майев. Коленопреклоненная ночная эльфийка подняла на нее пристальный взгляд.

– Немногие более преданы заботе о нашем народе и его нуждах. Возглавь расследование, Майев. Мое тебе на то благословение.

Некоторым из Часовых это решение пришлось не по вкусу, однако они хранили спокойствие.

Майев же приняла такой вид, будто Тиранда исполнила самое заветное из ее желаний. Поднявшись, она отсалютовала обоим.

– Я доведу дело до конца, каких бы жертв это ни потребовало!

– Майев, я настаиваю, чтоб ты блюла осторожность.

Сестра Джерода нехотя кивнула, однако во взгляде ее согласия не чувствовалось. И Тиранда, и Малфурион знали, сколь целеустремленной может быть Майев, получив приказ. Но в данном случае эта целеустремленность была необходима, и посему ни один из них ни словом более не стал ограничивать Стражницу в действиях.

– Высокорожденные наверняка захотят, чтоб тело Тера’брина вернули им, – заметил Малфурион. – Думаю, это дело лучше возглавить мне. Они уже убеждены, будто все остальные из нас были бы рады видеть их стертыми с лица Азерота, и случившееся вряд ли изменит их умонастроения к лучшему.

– Пусть так, – верховная жрица коснулась его щеки. – Но будь среди них осторожен.

– Буду, ты же знаешь.

Майев снова склонила голову.

– С твоего позволения, я начну охоту сейчас же.

Тиранда кивнула. Майев надела шлем и молча удалилась.

– Когда ты отправишься к Высокорожденным, я пошлю с тобой четырех Часовых, – сообщила Тиранда мужу. – Пусть тело несут они.

– Позволь мне выбрать помощников из братьев по призванию, из друидов. Пожалуй, в такое время посылать к Высокорожденным вооруженных воинов не слишком разумно.

Тиранда оценила мудрость его решения:

– Пойдешь прямо сейчас?

– Нет, не сразу. Хочу послушать, что Велен скажет обо всем этом и кое о чем еще. Я его прибытия не ожидал, но, может статься, оно окажется очень кстати. Его непоколебимая выдержка поможет остудить накал страстей после того, как об убийстве узнают остальные. Ведь тут все межфракционные подозрения разом выступят на первый план.

Часовых было решено оставить на страже на сколько потребуется. Кроме этого, Тиранда приставила к ним еще пару искусных в сбережении покойных жриц, дабы те по мере возможности поддерживали свежесть тела.

Понимая, что долго держать Высокорожденных в неведении нельзя, верховный друид с верховной жрицей поспешили вернуться к пирующим. Оба опасались, как бы их отсутствие не заставило прочих участников насторожиться, но с облегчением обнаружили, что все держатся непринужденно. По-видимому, в этом не обошлось без Велена, покинувшего свое место, чтобы поговорить с дворфами Темного Железа. Какие дела могли свести вместе дренея и дворфов, ни один из ночных эльфов сказать бы не смог, однако Велен каким-то непостижимым образом ухитрился не только отвлечь Друкана на себя, но и заметно развеселить его.

– Воистину, чудны дела Света Небесного, – шепнул Малфурион жене.

– А Велен явно обучен искусству дипломатии.

Увидев еще одну Часовую, приближающуюся к ним, Тиранда умолкла.

– Еще новости…

– Верховная жрица, прибыл корабль из Штормграда, – отсалютовав, доложила Часовая.

Это известие внушило Малфуриону с женой и облегчение, и тревогу.

– Давно ли? – спросила Тиранда.

– Когда я отправилась к тебе с этим известием, они только что сошли на берег. Я искала тебя здесь, но найти не смогла.

Верховная жрица пристально взглянула на мужа.

– Служительницам, несущим караул у портала, приказано препровождать прибывающих на постой, но мне следует отправиться туда и приветствовать Вариана…

С другой стороны от них сквозь общий гул пробился голос Генна Седогрива. Вокруг него собралась большая часть отряда Курдрана. Очевидно, общее расположение, а также и только что выпитый до дна дворфский эль смягчили его суровость, и он начал потчевать остальных рассказами о своих прошлых битвах с Ордой.

– Главное было – держаться единым фронтом, – говорил король, в то время как Малфурион с Тирандой пробирались к Велену. – Раздроби нас на части, и мы тут же пойдем на корм воронью! Каждый знал: не удержишь строй – твоя оплошность будет стоить жизни товарищам, а кто же такое себе позволит! Издали мы гилнеасский боевой клич…

– Исполненный столь жалкой мольбы о пощаде, что орки, несомненно, отвернулись от вас с отвращением, – глумливо закончил за него кто-то неподалеку.

Слова эти подействовали на Генна Седогрива без промедления. Разъяренный, вскочил он из-за стола, разметав в стороны стоявшее перед ним угощение и выпивку, но даже не взглянув, куда или в кого все это угодило. Лицо его помрачнело, как туча, на миг он словно бы прибавил в величине и даже начал менять облик.

– Кто смеет возводить на меня и на весь Гилнеас этакий чудовищный поклеп? Кто?

В поисках виновного его возмущенный взгляд быстро обежал всех пирующих до единого. Большинство гостей просто взирали на Генна, ошеломленные столь диким заявлением не меньше него самого. На лицах нескольких отразилась тревога.

А кое-кто – к примеру, Малфурион с Тирандой – перевел взгляд с Генна Седогрива туда, откуда донесся голос говорившего – рослого человека с властной осанкой. Малфурион сделал шаг к нему, но верховная жрица подняла руку и остановила супруга.

Все это не укрылось от гилнеасского короля. Проследив за их взглядами, он тоже увидел своего обличителя.

– Ты?..

– А поколебав орков своим красноречием, ты, несомненно, поступил по обычаю всех гилнеасских храбрецов – удрал с поля боя и спрятался, пока битва не подошла к концу…

Больше всего на свете Генну явно хотелось бы прыгнуть к противнику и вцепиться ему в глотку. Руки его стиснули воздух, словно бы сокрушая трахею. Однако каким-то невероятным усилием воли он сумел остаться на месте и попросту зарычал.

Но сдержанность не принесла гилнеасскому королю ничего, кроме презрения во взгляде новоприбывшего, после чего тот – уже в манере куда более учтивой – повернулся к хозяевам пира и поклонился.

– Верховная жрица Тиранда, верховный друид Малфурион, я очень рад вновь видеть вас, – спокойно сказал Вариан Ринн.